м  и  дожидался  трактор  Михайло
Потапыча.
     Итак, поставили мне мат в два хода, сперли напарницу. Шошана,  может,
и была неискренней, ну, а, скорее всего,  она  просто  выполняла  задание,
особо не вникая в планы своего генетического монстра или кто там у нее  за
начальника. Сейчас уж какой из нее член могучего  коллектива  -  накрылась
синхронизация    через    центр    симметрий.     Нынче     она     просто
девчоночка-скороспелка, не более,  чем  двадцати  годков,  в  которой  все
нормальное  пробивается  наружу,  разбрасывая  "усовершенствования",   как
шелуху. Она выручала меня, я защищал ее - значит, не могли мы с Шошкой  не
прилепиться друг к дружке. А  получилось  так,  что  я  ее  почти  сдал  -
совершил это мысленно, чего, однако, хватило.
     А что, если в  самом  деле  подсадили  мне  в  организм  наблюдателя,
Контроллера какого-то? Новая Жизнь и подсадила.  Угнездился  он  внутри  и
теперь знакомится со всеми мыслишками, которые по  клеточкам  моего  мозга
проскакивают. Что же это  за  фигня  такая,  Новая  Жизнь?  "Дубки"  ли  с
"Вязами" ее придумали, или является она природной живностью? И в последнем
случае опять вопрос - дикая она или прирученная мафией?  Ну,  хватит  -  я
запретил себе зацикливаться на этой  бредятине  и  принудил  к  нормальной
розыскной работе.
     Сперва обследовал площадку с противоположной стороны  пакгауза.  Один
след от траков мне показался более свежим, чем остальные. Тем  более,  что
он скруглялся не у самого домика, а чуть подальше, за холмиком - для пущей
скрытности должно быть.
     Я вернулся в свой трактор, включил галогеновые фары на  полную  мощь,
поехал медленно и вкрадчиво, пытаясь не потерять полосы. Грунт вначале был
мягкий,  поэтому  и  след  пропечатывался  хорошо,  однако,  потом   пошла
гранитная щебенка. Кроме того, здесь изрядно покатались  другие  трактора.
Заодно они погадили там и сям, где радиоактивными сбросами,  где  простыми
фекашками.
     Проехался еще немного и встал. Умственно и физически.  Все,  что  ли,
поискам капец? Я вылез из машины как будто покурить. Нет, легче  не  стало
или...
     Некая волна пробегает по мне,  вначале  довольно  томительная,  потом
весьма приятная. Похожее я  чувствовал,  когда  в  пакгаузе  принудительно
высиживал рядом с опроповедившимся гангстером. Особенно, если соглашался с
ним. Там, на складе, я старательно подавлял гадкое родственное чувство,  а
теперь, наоборот, приходилось его  форсировать,  отряхиваясь  от  ненужных
шмоции-эмоции. Гнусное  чувство  превращалось  в  пульсирующий  проводник,
который куда-то манил. Как тянет винный магазин в  субботний  вечер  через
все естественные и искусственные преграды.
     Отправился пешочком - так лучше нюх работал - а на  тракторе  включил
режим автоматического сопровождения. Спокойно протопал с  километр,  затем
попал в зону, где танцевало свое танго какое-то марево. Пульсация, которую
я отслеживал, стала  размываться,  теряться.  Но  чутье  подсказало:  надо
опуститься, уронить себя спиной на грунт, и отдыхать, глядя в сумерки  над
головой.
     И действительно, вновь затрепетали  мои  полюса  -  крутящиеся  поля,
расплываясь  и  размазываясь,  будто  оживляли  все   вокруг.   На   арене
человек-юла! Когда пыль, камни, глыбы и прочие мертвые вещества  сделались
куда подвижнее, путеводная пульсации вновь  стала  прощупываться.  Но  она
была уже тоненьким ручейком в многослойном многоструйном потоке с заводями
и быстринами, в который я непременно должен был нырнуть.
     Там били не какие-нибудь ламинарные и турбулентные  потоки,  а  струи
рвущие и жгущие,  струи  распирающие  и  струи  сжимающие,  струи,  дающие
устойчивость, и струи, уносящие  невесть  куда.  Все  они  откликались  на
полюса, которые имелись в моем распоряжении.
     Что это за Река такая? Как  называется?  Может,  я  увидел  иномирье,
подноготную  всех  вещей,  те  корешки,  из  которых  растет  все   живое,
полудохлое и неживое.
     Марсианин, прости меня за многословность, я знаю, ты этого не любишь.
Кроме того ты уверен, что я неверно подбираю слова. Струи, волны, иномирье
- еще куда не шло, просто худ.лит. Полюса,  напряжения  -  это  уже  хуже,
какое-то жалкое наукообразие, подражание мизикам.  А  пульсации  -  просто
липа, абстракция, дрисня, размазанная по стене.
     Раз так, перехожу к сути. Там в "зазеркалье" находилась порча - некая
паразитическая  структура,  сокращенно  гад-паразит.  Он,  как   настоящий
сутенер, жил за счет Реки, использовал ее и заодно отравлял. Он  отличался
от нее в первую  очередь  целеустремленностью  и  боевитостью.  Путеводная
пульсация имела прямое отношение к этой порче.
     Гад-паразит выдавал превеликое множество пульсаций, они, как щупальца
здоровенного спрута-активиста, извивались там и сям, бултыхались в струях,
питались ими и набухали почками. Серьезно,  я  там  видел  почки,  которые
должны были распуститься уже в нашем самом обычном мире.
     Помню, на Ганимеде тоже водилась одна препротивная тварь.  Ученые  ее
называли просто полипептидным соединением. Но такое, с позволения сказать,
"соединение" охотилось на людей. Вполне возможно, эта полипептидная  штука
не замышляла ничего дурного. Должно быть, она просто  вступала  в  реакции
разложения с окружающими веществами и специально  общественную  мораль  не
нарушала. Однако же,  тем  гражданам,  кого  она  ловила  для  этих  своих
реакций, казалось, что их харчит огромный липкий слизень.  И  вряд  ли  их
утешала мысль, что все проделывается не со зла.
     Щупальце гада-паразита проводило  меня  в  местность,  где  из  земли
повылезало много камней, отчего она напоминала зубастую пасть крокодила. А
потом впечатление изменилось, потому что прущие из земли  скалы  выглядели
расщепленными, они смахивали на тощие сталактиты и даже пучки волос.  Судя
по всему, шевелюра эта была металлической,  хорошо  хоть  не  заостренной.
Вездеход застрял меж каких-то зубьев, запутался в волосне, и я не стал его
вытаскивать, благоразумнее ему остаться там.
     Я своим ходом  перся  через  "волосы",  и  те,  подчиняясь  грустному
процессу облысения, падали. Наверное, потому что  внутри  них  -  в  самой
сердцевинке - сидела гниль, которая слушалась меня! Эта гниль произрастала
не из нормальных благопристойных струй Реки, а из почек  гада-паразита.  И
слово "гниль" не очень-то подходило. Скорее уж  ткань,  скопление  упругих
НИТЕЙ.
     Я понял, что не стоит обходить даже самые  крупные  скалы,  напротив,
можно двигаться свободно и непринужденно. Достаточно мановения, мысленного
толчка и огромная подгнившая каменюга превращается в труху. Я  был  просто
поглощен своими успехами на поприще скалодробительства.
     На это  было  бы  приятно  посмотреть  со  стороны.  Ты  надвигаешься
лоб-в-лоб, еще немного, и врежешься в твердь.  И  вдруг  эта  неприступная
твердь жалко расщепляется,  истончается  словно  от  страха  перед  тобой.
Впечатление такое, что прочесывает ее здоровенная гребенка, в итоге  скала
становится толпой иголок, которая перед твоей грудью просто рассыпается  в
пух и прах. Может, гад-паразит не такое уж противное создание, раз природа
теперь мне так покорна?
     Пылевая подушка стала более разреженной,  завиднелись  звезды,  из-за
горизонта в одном  месте  проявился  красноватой  змеей  мощный  солнечный
протуберанец. Батюшка-Меркурий  был  почти  красив.  Почти,  причем  своей
хищною красой.
     Наконец, прогулка закончилась, потому что дополняя  пейзажную  лирику
промеж двух  закаменевших  всплесков  металла,  похожих  на  свежевылезшие
рожки, показался переквалифицировавшийся пахан.
     - Меня ищешь? Или тянет к Новой жизни, как стакан к бутылке водки?  -
стал глумиться он.
     - А, ты про эту дрисню? Ничего, и с ней разберемся, подотрем.  Узнаем
даже, как ваша мафия ее использует. А теперь, ты, драный умыкатель женщин,
отдавай мою фемку обратно. Не  зли  меня,  я  ведь  импульсивный,  сначала
стреляю, а потом уже придумываю, как с начальством объяснится за очередную
ликвидацию.
     - Чего тебе злиться-то? Ты теперь сильный. Эта, как  ты  выражаешься,
дрисня, тебе могущество дала. А взамен  такую  малость  попросила  -  одну
пчелку из фемского улья.
     Кажется  удивление,  любопытство,  сомнение,   прочие   высоконаучные
чувства, даже страх отступили перед тем, что называется здоровой  яростью.
Я взял на мушку сквизера разбрехавшегося пса. Только бы  суметь  подранить
его, а потом он мне все подробненько расскажет и покажет, это я  ему  могу
гарантировать.
     Аккуратно совместил сетку целеуказателя и прицельный вектор. Промашки
вроде не должно быть - этот пес стоит картинно как  мишень  на  стрельбах.
Мыслеусилием нажал на спуск. Михайло Потапычу хоть хны. Я  быстро  поменял
ствол в руке - сквизер уступил место гразеру,  который  проткнул  бы  даже
субнуклоновые поля - но самочувствие фаната пучок гамма-лучей не ухудшил.
     Подтверждая доброе здравие, дядя Миша хлопнул в ладоши. Между его рук
родился разряд, который  заторопился  в  мою  сторону.  Не  настоящее  это
электричество, по крайней мере, не то,  к  чему  привыкли  наши  физики  и
прочие эдисоны. Это все те же НИТИ, только  очень  напряженные.  Возможно,
такой липовый разряд и погубил мою машину во время первой ходки  в  долину
Вечного Отдыха.
     Ох и шарахнуло меня! По-моему, стало хуже чем на электрическом стуле,
потому что не на чем было сидеть. Детская забава  этот  ваш  электрический
стул. Пришлось удариться оземь,  кататься  и  корчиться  на  голой  земле.
Покорчился,  но  в  итоге  отрешился  от  страданий,   почувствовал   себя
человеком-юлой.
     И   осенило   меня.   Чтобы   одолеть   молниеносца   нужен    боевой
робот-трансформант. Вроде тех, что я видел на военных  учениях.  Громадный
цельнометаллический аппарат без шарниров.
     Я не безумен... Тот, кто сидит во мне, нашептывает, что я  на  многое
способен. Он знает, что говорит, потому приходится  родственником  (сыном,
отцом) гаду-паразиту. Контроллер тоже нитяной, его  ниточки  пасут  сейчас
мои нервные клетки. Я чувствую эти ласковые стебельки.
     Как сделаться  общественно-опасной  движущейся  махиной,  от  которой
будут дрожать земля Меркурия и сердца врагов?
     Вспомнились крылатые слова моего ротного командира: "Настоящий солдат
даже из сапога чай заварит". А я что? Ненастоящий, что ли, резиновый?
     Гордо  напоминая  башенные  орудия  линкора,  завращались  мои  поля,
выстреливая самое большое напряжение. Я отчетливо видел Контроллера. Налип
темным студнем на сплетения моих каналов-пульсаций и доит их. И  с  каждым
глотком выбрасывает очередную  порцию  длинных  подвижных  шипящих  нитей.
Такое зрелище я бы не рекомендовал для просмотра детям моложе сорока лет.
     Нити вытаскивают металл из почвы и наплавляют  остов  робота  методом
холодного литья...
     Нити закаляют металл корпуса, насыщают молибденом и титаном  грудь  и
плечи, широкие ступни, объемистые кулаки, мощный утюг головы.
     Нити  прокладывают  энергетические  трассы  и   устраивают   слоистые
сочленения из мягкого железа.
     Нити прошивают кристаллические  матрицы,  которые  запоминают  тысячи
жестов, поз, движений, приличных и неприличных.
     И тем не менее, очень хотелось, чтоб никто меня не застукал  за  этим
делом - особое чувство стыда, присущее  меркурианским  копам,  сохранилось
несмотря на все передряги.
     На сцене с ревом возникает тиранозавр  рекс  -  добро  пожаловать  из
мезозоя. Как можно понять из имени - царь зверей, он же  генсек  животных,
по сравнению с которым лев - просто секретарь  райкома.  Но  лязг  металла
указывает на то, что наш тиранозавр к тому же и король машин.
     Раскаленное сердце из расщепляющихся материалов,  по  сверхпроводящим
жилам токи разбегаются по телу и приводят в движение железные мускулы.  Ни
одного шарнира - слои чистого  металла  легко  скользят  друг  по  дружке.
Мускулы и суставы -  сплошная  кристаллическая  и  молекулярная  механика.
Кулаки - просто грубые кинетические  снаряды,  разгоняемые  в  соленоидах.
Глаза - большие и красивые,  и  вдобавок  гамма-лазерные.  Изо  рта  пышет
водородная   плазма,   нагретая   огненным   сердцем,   заодно    работает
МГД-генератор, из носа летят молнии,  в  каждом  ухе  вертится  по  четыре
локатора. И это все - я. Все адаптированно ко моей  незаурядной  личности.
Кое-какие части нового тела я чувствую так, будто они обычные мои  органы,
остальные члены - агрегаты, чуткие к моим неумелым  приказам,  или  вообще
самоуправляемые.
     -  Похоже,  ты  занялся  производством  видеоклипов  для  горнорудных
компаний, - уничижает голосом бандит-проповедник.
     - Я, человек-гора, посоветовал бы тебе сделаться сейчас поделикатнее,
- голос мой грохочет куда внушительнее.
     Но тут причина неделикатности становится понятной и близкой.
     Передо мной  поднимается  другая  фигура  -  пятиконечная  звезда  из
текучего металла. Немного погодя она преобразуется во что-то,  смахивающее
на гигантскую гориллу. Препротивную  и,  более  того,  откровенно  мерзкую
(это, конечно, на мой взгляд).  Голова  похожа  на  бульдозер  и  утоплена
промеж холмистых плеч, кулаки свисают до земли, задница отклячена.
     - Ну и хам. Эдакое мурло приятно ударить любому. Такого бессовестного
урода оскорбила бы даже монашка. Если бы у меня был такой кошмарный вид, я
бы спрятался со стыда в какой-нибудь  сортир,  -  пытаюсь  словом  смутить
соперника, но он, кажется, вполне доволен собой.
     Тогда я решительно двинулся вперед, чтобы поскорее избить негодяя.
     Легким напряжением  пускаю  луч  из  своих  глаз  прямо  в  горилловы
гляделки, но монстр прикрывает их ладошкой. Я разбегаюсь, подпрыгиваю,  и,
слегка опершись на хвост, наношу двумя ногами удар в бюст, похожий на борт
корабля. Горилла резко становится в пол-оборота, перехватывает правую  мою
ногу и хочет ее обломать. И только хвост спасает меня. Продолжая опираться
на него, ловко переношу свою левую ногу через правую. Я  теперь  спиной  к
Кинг-Конгу, к немалому его разочарованию, но моя  правая  еще  в  захвате.
Чуть подаюсь к сопернику, и, резко оттолкнувшись обеими задними лапами  от
его корпуса, вырываюсь. Кувырок через голову - и я снова в боевой  стойке,
вся аппаратура работает нормально.
     И вот мы снова друг напротив друга.  Теперь  атакует  Кинг-Конг,  его
кулак вылетает со скоростью двенадцать километров в секунду и хочет прямым
ударом смахнуть мне голову. А она у меня  не  просто  так,  в  ней,  между
прочим, несколько миллиардов органических молекул  с  непрочными  двойными
связями, в которых накоплена уйма информации. Я  вовремя  осознал  тяжесть
этого кулака. Нырнул вниз, выставив верхний блок. В итоге, макушку  из-под
удара увел.
     И тут горилла второй рукой  влепила  мне  апперкот,  то  есть,  снизу
врезала. Я ни сблокировать не успел как  следует,  ни  увернуться.  Только
выдохнул от огорчения. Но когда кулачина  мне  в  челюсть  въехал,  вместо
хромированной стали он уже состоял из  мяконького  свинца.  По-моему,  при
интенсивном выдохе  сработал  у  меня  субнуклоновый  излучатель,  который
расколотил  кучу  гравитационных  ячеек  и  вращающиеся  заряды   из   них
повылетали. (Надеюсь, ни один дотошный марсианин не забыл, что масса - это
феномен вращения).
     Но все равно, Кинг-Конг заработал немало очков  -  тьма  молекул  под
моей черепной крышкой расщепилась, и знания унеслись в  виде  бесполезного
пара. От помутнения в голове я основательно прибалдел  и  принялся  срочно
считывать запасные носители информации в спинном столбе - ферромагнетики и
полупроводниковый пигмент.  Этим  воспользовалась  горилла,  ухватив  меня
руками за затылок и подбородок, чтобы вообще  отвернуть  башку,  принялась
заодно наводить двумя потенциалами мощные разогревающие  токи.  Я  вклинил
свои руки между двух  вражеских  домкратов-электродов,  рывком  отжал,  но
потом смирился с  тем,  что  на  верхние  конечности  эта  тварь  побольше
направляет мощности. Пыхнул плазмой прямо ей в морду, а  она  равновеликой
порцией мне ответила.  Два  снопа  столкнулись  и  улетели  вверх  сияющим
облачком.
     Оставался последней шанс, субнуклоновым излучением я  переслал  много
тяжести из груди в хвост, отчего выше пояса  насытился  титаном,  а  сзади
свинцом. А потом рванул гориллу на себя,  упираясь  сначала  одной,  потом
другой ногой ей в брюхо. И она стала-таки валиться на меня. Распластавшись
спиной по земле, я  как  следует  толкнул  пятками  проклятое  многотонное
брюхо. Огненный полюс разорвал множество химических  и  ядерных  связей  в
силовых узлах. Освободившаяся энергия ринулась в конечности  и  распрямила
там пружиноподобные мускулы-спирали из упругой стали.
     И горилла полетела  с  хорошим  моментом  вращения.  Весь  мой  прием
соответствовал броску через голову в падении, принятому в вольной борьбе.
     Кончилось тем, что гнусное обезьяновидное чудовище, перемахнув  через
меня, уткнулось в скалу. Осталось только с разбегу врезаться в  него.  Это
уже был настоящий реслинг. Не  выдержав  такого  наезда,  скала  и  чудище
усвистали с обрыва вниз.
     Я просто  услышал,  как  комментатор  кричит:  "Свирепый  Тираннозавр
одолел великолепную Гориллу. А  какое  замечательное  зверство!  Финальная
агрессия приносит невыносимому монстру убедительную победу!"
     Я, сотрясая почву и горделиво вздымая руки, обхожу  трибуны  под  рев
восхищенной публики и вдруг замечаю Михайло Потапыча в  исходном  белковом
теле. Чуть было не забыл о нем после такого  апперкота.  Сейчас  экс-пахан
для меня какой-то непредставительный клоп.
     - Где фемка? - впечатываю вопрос в мозг жалкого образования.
     - Она у скалы Трон Кощея. Видишь, Новая жизнь даровала  тебе  победу,
но лишь для того, чтобы показать, кому ты обязан силой.
     Даже сейчас гад проклятый продолжает идеологические разговоры.
     - Беседа окончена, мусор. Я  никогда  не  был  экологом,  выступающим
ввиду отсутствия слонов в защиту всяких насекомых.
     Столб-нога опускается на дядю Мишу - не стоит  и  смотреть,  что  там
осталось. Наверное, в моей откровенной жестокости виновата большая разница
в размерах и силах. Я не виноват, что воспринял его, как клопа.
     И,  наверное,  как  следствие  такого  проступка,  нити   Контроллера
выскочили  из  моего  металлического  роботячьего  тела,   которое   мигом
расползлось. Я был сброшен обратно в свой  прежний  поджаренный  организм.
Поднялся, стеная от изгибов ошпаренной кожи и растяжки обваренных мышц. Но
все-таки жизнедеятельность еще продолжалась. На  том  месте,  где  недавно
среди рожек дерзко маячил экс-пахан, виднелась лишь  шапка  из  застывшего
металла, которая прикрыла и рога, и подлеца.
     Все, семя гада-паразита из меня вывалилось.  Вместе  с  Контроллером,
этим центром управления великими  силами.  Я,  совершив  пребольшие  дела,
теперь снова мелочь, опять таракашка и опять  вполне  человек.  Кем  лучше
быть? История рассудит, а сейчас лучше улепетывать отсюда.
     Скала Трон Кощея. Далеко ли?  Я  вывел  на  экраны  хайратника  карту
местности. Час резвого верчения колесами.  И  тут  что-то  бултыхнулось  в
колодце моей памяти. Ах, да, солнечный отлив - он уже на подходе.



                                    13

     На Меркурии много  чего  нет,  в  том  числе  и  ветров,  там  только
электрические вихри раскачивают пылевую  подушку.  Я,  потеряв  почти  всю
осторожность, а, может быть, и разумность, гнал машину к Стульчаку  Кощея.
Семитонная машина  перемахивала,  как  испуганная  газель  через  трещины,
которые так хотели зацапать  ее,  визжала  бортами,  задевая  скалы.  Едва
удавалось выбраться на плоское место,  я  включал  режим  глиссирования  и
выдувал тучи и мглу из-под днища.
     Я торопился, но и солнечный отлив не отставал. Поэтому мы поспевали к
своей цели одновременно. Затем очутился я в местности, крепко  сколоченной