э по дэлу.
   Сначала  Балтыйский  флот  -  сколько  мы   потэрьяли   там?   Тэперь
вааружение. Все началось с Медведя, царство ему нэбесное. Именно Медведь
научил нас выгодно дэлать бизнес. Это было правильное  решение.  Но  ты,
Варьяг, пашел еще дальше. Ты хочешь, чтобы мы работали прямо  в  систэме
гасударства! Это  уж  савсэм  ни  в  какие  варота  нэ  лезьет.  Пасему,
уважаемый, мы хатым тэбя сместить  с  общака.  Пусть  дэньгами  займется
кто-нибудь другой. Кто - мы и это решим. - Шота  помолчал.  -  И  втарой
вапрос - палитыческий. До нас дошли слухи, что ты,  оказывается,  втайне
от нас  всэх  финансировал  партыю  Шелехова.  Того  Шелехова,  каторого
нэдавно убили. Скажу тэбе прямо. Кагда ты вошел в ближний круг к старому
премьеру, мы всэ на это  сматрели  благосклонно.  Ты  дэйствовал  прямо,
аткрыто - и мы  панымали,  что  это  все  для  нашего  общего  дэла.  Но
Шелехов... Тут ты сделал недастойное дэло. Я так нанимаю, на Шелехова ты
угрохал нэ один миллион баксов. И все напрасно.  Был  Шелехов  -  и  нэт
Шелехова. Так что я считаю - решение мы  далжны  принять  одно:  выбрать
другого смотрящего России и общак ему пэредать. Словом, давайте  рэшать,
льуди.
   Шота сел. Воры молчали. Слышно было, как  с  клекотом  вырывается  из
груди Михалыча воздух на излете.

***

   Их подвели к забрызганной грязью  "девятке".  Только  теперь  Абрамов
догадался, что за ними следили как раз из этой тачки  и  они  лохонулись
самым банальным образом. Интересно, куда  их  повезут.  Он  все  еще  не
верил, что на Петровку.
   Блондин, который в этом дуэте явно был за старшего, распорядился:
   - Вызывай подкрепление по рации, посадим одного в  нашу  колымагу,  а
другого, - он кивнул на Абрамова, - к Усачеву. Представляешь, стрелял  в
меня, сволочь! Жаль, браслетики я не захватил, я б те ручонки  за  спину
заломил и...
   Бывалый майор  военной  разведки  понял,  что  единственный  шанс  на
спасение у них есть, пока не подъехала вторая машина. По всему выходило,
что это и впрямь ментура. Только вот с какой стати  они  тут  пасутся  -
прямо под самым носом у воровского схода. Неужели охраняют? Но на долгие
раздумья времени не было.
   Абрамов,  подмигнув  Фариду,  повернулся  к  блондину  вполоборота  и
внезапно без замаха влепил ему прямой правой в скулу. Майор  лет  восемь
занимался в секции бокса и в свое время был чемпионом округа  в  среднем
весе. Поэтому его неожиданный сокрушительный удар сразу  вывел  блондина
из строя, но для верности Абрамов  нанес  падающему  блондину  еще  один
страшный удар левой в  солнечное  сплетение  и,  не  дожидаясь  ответной
реакции (хотя после такого апперкота какая  там  может  быть  реакция!),
рванул прямо на брюнета. Тот явно не ожидал такой прыти от задержанного,
но  попытался  стать   в   оборонительную   стойку.   В   этот   момент,
воспользовавшись  мгновенным  замешательством  брюнета,  Фарид   Усманов
сделал резкое движение и, ловко захватив брюнета сзади  за  шею,  сделал
тому удушающий прием, да с такой силой, что брюнет в  считанные  секунды
обмяк и беспомощно повис на мощных руках Фарида.
   - Рвем когти! - рявкнул Абрамов, устремляясь обратно  в  калитку.  За
ним дернули Усманов и Зверек.
   Они пулей  пересекли  всю  строительную  площадку,  через  прореху  в
заборчике выбрались во двор соседнего дома и помчались  в  глубь  жилого
массива.
   Зрелище было занятное: два сорокалетних мужика и паренек лет двадцати
делают спринтерский рывок по пересеченной местности без  всякой  видимой
причины.
   - Сейчас надо словить тачку и - кружным путем  в  центр!  -  на  бегу
командовал Абрамов.
   - А что скажем Чижевскому? - выпалил, пыхтя, Усманов.
   - Я потом сюда один вернусь! Задание превыше всего!
   - А если тебя там эти громилы перехватят? - не унимался Фарид.
   Абрамов на бегу махнул рукой.
   Они  выбежали  на  какую-то  улицу.  Навстречу  им   неспешно   катил
старенький "москвичек". Абрамов выбежал на проезжую часть и не  терпящим
возражения жестом  приказал  водителю  остановиться.  Дверца  "москвича"
приоткрылась, и показалось добродушное старческое лицо в толстых очках.
   - На пожар?
   - На похороны,  отец.  Довези  до  Тверской.  Сотню  даю!  -  выпалил
Абрамов. А Фарид Усманов уже открывал заднюю дверь...

***

   Обстановка на сходе накалилась до  предела.  Уже  высказалось  пятеро
человек:  после  Шоты  говорил  Максим  Кайзер,  Паша  Сибирский,  Закир
Большой, Дядя Толя. Встал Витя Тульский.
   - Я на прошлом сходе говорил и сейчас могу повторить.  У  меня  лично
такое  подозрение,  что  Варяг  с   кремлевскими   заключил   полюбовное
соглашение. И что бабки из нашего общака перетекают к ним.  Вот  и  весь
сказ. Вот зачем Варяг Шелехова подкармливал.  И  еще  неизвестно,  люди,
может, он не одного Шелехова кормил. Может, у него на коште еще  десяток
таких шелехо-вых сидит. И выходит, что Варяг всех нас продал с потрохами
- и за всеми этими разговорами... - Он осекся, явно  не  зная,  что  еще
сказать. В зале снова повисла тишина.
   И вдруг старик Михалыч шевельнулся и, не  вставая  со  своего  стула,
заговорил:
   - Люди, я знаю, зачем вы собрались сегодня. Вы уже  все  решили.  Ты,
Максим, и ты, Закир, и ты, Витя, и ты, Толян. Вы  свое  решение  вынесли
еще до того, как сели за этот красивый стол.  Вы  говорите,  что  хотите
Варяга отлучить от общаковых бабок. Но по сути вы ведь хотите  утвердить
новые порядки в нашем мире. Я стар, Шота, - заметил Михалыч, поворачивая
голову в сторону грузинского авторитета, - но и ты не мальчик. И  ты  не
хуже моего чуешь, куда ветер дует. И что даже  не  в  Варяге  тут  дело,
хотя, конечно, и в нем тоже, но во вторую очередь. Вы говорите:  главное
- в общаке и хотите общак взять из рук Варяга. Но все вы знаете  -  и  я
это знаю, и ты, Шота, это знаешь, что Варяг из нас,  может  быть,  самый
чистый и самый правильный вор, и уж если он контролирует нашу кассу, наш
общий  банк  взаимного  кредита...  -  на  этих  словах  Михалыч  лукаво
улыбнулся, радуясь своей невольной шутке, - то с  общаком  все  будет  в
порядке. А вот будет ли такой порядок при  новом  смотрящем  -  это  еще
вопрос. Впрочем, вопрос в другом: зачем вы, люди, завели этот разговор о
смене смотрящего, о передаче общака? С какой целью...
   Сидящие за столом недовольно заерзали. А  Дядя  Толя  не  выдержал  и
грубо оборвал Михалыча:
   - Ты, Михалыч, понимаешь, что городишь? Ты что же, нас подозреваешь в
чем?
   - Я-то понимаю, - повысил голос Михалыч. - А  вот  понимаешь  ли  ты,
Толян?
   Дошли до меня слухи, люди, что по крайней мере один  из  нас  недавно
встречался с крупным ментовским начальником. И этот начальник дал  некий
приказ,   некие   инструкции   относительно    сегодняшнего    сходняка,
относительно Варяга...
   Закир Большой сидел молча, сузив глаза и положив руки перед собой  на
столе. Витя Тульский вскочил:
   - Да ты, Михалыч, чо говоришь - спьяну, что ли?
   - Я-то не спьяну, Витек! - злобно отрезал старик.  -  Но  лучше  быть
пьяным, чем вот таким, как ты, тверезым, но ничего не  чующим.  Я  таким
быть не желаю!
   Варяг молча, напряженно слушал все, что  говорили  о  нем  на  сходе.
Михалыч явно знал что-то такое, чего не знал даже он.  Варяг,  и  о  чем
старик, видать, не успел его предупредить. Но что?  Почему  Михалыч  так
явственно выделил слово "тверезый". Тверезый... И  тут  Варяг  вспомнил,
что в Москве есть законник с погонялом Тверезый - Бабурин  его  фамилия.
Уж не на него ли намекает старый вор?
   -  Сделаем  перерыв,  -  предложил  Закир  глухим  голосом.  -   Надо
остудиться... А то что-то мы все горячимся. - И,  не  дожидаясь  реакции
остальных, встал из-за стола и вышел. За  ним  последовали  еще  человек
пять.
   Михалыч тоже собрался было удалиться, привстал, но замешкался. И  тут
вдруг Дядя Толя взмахнул рукой.
   В зал вбежали пятеро здоровенных громил - гладиаторы Кайзера. Максим,
как ответственный за сегодняшний большой сходняк, обеспечивал всю охрану
этого мероприятия силами своей пехоты. Но эти быковатые пацаны были явно
не просто пехота, а по меньшей мере спецназ ВДВ...
   - В прошлый раз, Варяг, ты нас сильно оскорбил, когда твои люди  чуть
было перестрелку не затеяли, но сегодня мы умнее поступили, -  угрожающе
захрипел Дядя Толя. - Чтоб тебе неповадно было... -  И,  повернувшись  к
вбежавшим охранникам, отдал короткий приказ:
   - Берите его!
   Варяг такого не ожидал. Это было страшное нарушение  всех  законов  и
правил большого сходняка. Подобные мерзкие сцены коварного предательства
и полнейшего беспредела он видел только в старых  американских  боевиках
про  итальянскую  мафию,  когда  приглашенных   на   мирные   переговоры
представителей враждующих кланов обманом завлекали в  кровавую  ловушку.
Неужели свои  воры  решились  на  такое  предательство  по  отношению  к
смотрящему России!
   Варяг выскочил из-за стола с намерением добраться до  боковой  двери,
ведущей из банкетного зала на кухню. Он попытался опередить ломанувшихся
к нему бритых ребят, но тут страшный удар обрушился ему  на  затылок.  В
глазах потемнело, пол ушел  из-под  ног,  все  тело  охватила  внезапная
слабость и ватная тяжесть...
   Варяг провалился в пустоту и мрак.

***

   Мимо ресторана  "Золотая  нива"  со  стороны  МКАД  медленно  тащился
древний "москвич". Старичок  водитель  оказался  говорливым  простачком,
который за лишнюю сотню был готов  не  только  отвезти  одного  из  трех
странных пассажиров обратно примерно в то же место, где он их  подобрал,
но даже прокатить по всей кольцевой автодороге хоть десять раз.
   Миновав ресторан, примерно  через  двести  метров,  у  арки  большого
жилого дома, "москвич" притормозил. Из машины выбрался мужчина  в  очень
пыльном и мятом пиджаке. Нырнув в арку, он дворами поспешил к  ресторану
"Золотая нива". Выйдя к ресторану со стороны служебного входа, отставной
майор Абрамов замер. Первое, что  бросилось  ему  в  глаза:  с  паркинга
быстро разъезжаются сверкающие иномарки в сопровождении  мощных  джипов.
Парковка и площадка перед входом в ресторан была запружена  одинаковыми,
как близнецы, здоровяками в черных костюмах, у  многих  в  ушах  торчали
витые проводки радиосвязи.
   Он посмотрел на "Сейко" и заметил, что суматохе драки разбил  стекло.
Но часы шли. Было двадцать минут девятого. "Что-то рановато они  линяют,
- подумал Абрамов. - Едва больше часа просидели. Маловато. Никак  что-то
произошло..."  Но  сейчас  идти  туда  и  что-то  выяснять  было  глупо,
оставалось одно: ждать.
   Майор притаился за углом и стал вести наблюдение.  Вот  из  ресторана
вышел - ковыляя - дряхлый старик, которого с обеих  сторон  поддерживали
под руки два молодца в черном. Старика усадили в черную "ауди" с  синими
мигалками. Машина умчалась. За ней по  одной  разъехались  остальные.  И
минут через десять все стихло.  Исчезли  люди  в  черном.  Последним  от
ресторана отчалил белый гаишный "форд".
   Обуреваемый самыми  неприятными  предчувствиями,  Абрамов  подошел  к
входной двери. За стеклом торчала глупая табличка: "Санитарный час".  Он
постучал в занавешенное белой занавеской стекло. Вопреки его  ожиданиям,
из-за занавески никто не показался. Он постучал  еще  раз  -  посильнее.
Занавеска отлетела вбок, и он увидел старуху с  недовольным  лицом.  Она
стала сердито тыкать  ручкой  швабры  в  табличку  и,  покачав  головой,
задернула занавеску.
   Майор Абрамов вышел на шоссе и посмотрел на противоположную сторону -
туда, где стоял ремонтируемый дом. Он  надеялся  увидеть  там  ту  самую
"девятку", из которой выскочили два амбалистых мента. Но "девятки"  тоже
не было.
   Он двинулся к "Тимирязевской", где полтора часа  назад  они  оставили
свою "бээмвэшку", уж она-то должна стоять на месте...

ЧАСТЬ II

Глава 16

   Сержант прекрасно понимал, что найти убийцу Шелехова в людском море -
это все равно как отыскать иголку в стоге сена.  Но  Варяг  сказал  ему:
"Степан, ты сможешь. Должен смочь. Для меня это важно". И Сержант взялся
за дело. Всю ночь он тщательно  обдумывал  все  известные  из  прессы  и
телевидения   обстоятельства   убийства.   А   наутро    отправился    в
Шереметьево-2.
   Искать в Москве случайного человека дело практически невыполнимое. Но
убийца депутата не мог случайно оказаться в нужный  момент  и  в  нужном
месте.
   Убийство  произошло  возле  аэропорта.  Шелехов  прилетел  самолетом,
прошел через VIP-зону, без каких-либо задержек сел  в  ожидавшую  его  у
входа машину и в километре от аэропорта был в ней  расстрелян  ожидавшим
его киллером, явно осведомленным о прибытии жертвы.
   Чтобы не колупаться с тачкой на платной стоянке  и  не  привлекать  к
себе  внимания,  он  поехал  автобусом-экспрессом.  От  Речного  вокзала
двадцать  минут  пути  с  ветерком.  Оказавшись  в  шумном  и  суетливом
аэровокзале, Сержант первым делом поднялся на  лифте  на  пятый  этаж  -
оттуда можно было проникнуть в депутатский зал.  Свои  поиски  он  решил
начать именно оттуда, потому что депутат  Госдумы  Шелехов,  разумеется,
всегда пользовался этим спецзалом, и поэтому, если  его  в  тот  роковой
день вели, от самого аэропорта, надо  было  выяснить,  кто  бы  это  мог
сделать. В том, что в подготовке убийства были  задействованы  несколько
человек, Сержант не сомневался.
   Он решил действовать дерзко и наверняка -  тем  более  что  некоторый
опыт в подобных спектаклях у него уже имелся. Сегодня  на  Сержанте  был
темный  строгий  костюм,  голубая  рубашка  и  неброский   галстук.   Во
внутреннем  кармане  пиджака  лежало  потертое   красное   удостоверение
сотрудника  ФСБ  полковника  Нечаева  Константина  Константиновича.  Это
удостоверение, как и паспорт на имя Нащокина Сергея Сергеевича, Сержанту
сварганил его питерский старинный  приятель  Федот,  большой  мастер  по
фальшивым  ксивам.  Вернее  сказать,  ксивы  были  не  совсем  чтобы  уж
фальшивые - сами корочки и печати были, конечно,  самопальные,  но  зато
имена, и должности, и воинские звания  -  натуральные,  так  что  он  не
боялся в случае чего,  при  неожиданных  проверках,  засыпаться.  Станут
проверять - пожалте, есть в Управлении  экономической  безопасности  ФСБ
полковник Нечаев! Другое дело, что он в настоящее  время,  должно  быть,
находился при исполнении где-нибудь в солнечном Красноярске,  за  тысячи
верст от Москвы...
   Сержант спустился по лестнице на третий  этаж  и  пошел  по  длинному
коридору. Он отлично помнил, где расположен VIP-зал, потому что не далее
как  два  года  назад  вылетал  из  него  в  Грецию  -  по   поддельному
дипломатическому паспорту, который не вызвал ни  тени  сомнения  даже  у
ушлых "VIP-заловскйх" пограничников. Но теперь у  него  вместо  бордовой
ксивы имелось только эфэсбэшное удостоверение, и риск был велик.
   Он уже подходил к белой двери, как вдруг увидел то, о чем  совершенно
забыл. Перед  дверью  в  VIP-зал  стояла  арка  металлоискателя.  Чуткие
датчики, конечно, сразу засекут спрятанный во внутреннем кармане пиджака
короткоствольный "пинчер", сделанный по его специальному заказу в Англии
пятнадцать лет назад, - "пинчер" был в пластиковом корпусе. Но тогда,  в
середине 80-х, металлоискатели можно было обмануть. Сегодня  этот  номер
уже не пройдет - ударный механизм все равно был выточен из  стали,  и  в
невидимых электронных лучах эти стальные  рамки  и  пружины  обязательно
"засветятся".
   Он осмотрелся. В конце коридора стояла  одинокая  пепельница  в  виде
высокой черной бочки с боковым отверстием. Другого тайника не  было.  Он
быстро подошел  к  пепельнице  и  плавным,  почти  незаметным  движением
переместил пистолет из кармана на дно пепельницы. На  его  счастье,  там
лежали скомканные пакеты, и он подсунул пистолет под них. Потом вернулся
к двери и нажал на кнопку. Через минуту  дверь  бесшумно  раскрылась,  и
Сержант спокойно шагнул к  застекленной  будке  охраны,  молча  протянув
развернутую красную книжечку. Пока охранник  с  деланной  ленцой  изучал
надписи, Сержант огляделся. В зале было тихо.
   Прохаживались два рослых охранника с рациями. У  стойки  бара  торчал
высокий тощий бармен в черной жилетке.  Глаза  бармена  никак  не  могли
сосредоточиться ни на одном предмете - его взгляд  тревожно  блуждал  по
стаканам и бутылкам. Но самое главное - руки! Руки точно не могли  найти
себе места. Бармен  вертел  в  пальцах  штопор,  хотя  в  данный  момент
открывать ему было  явно  нечего.  У  Сержанта  екнуло  сердце:  неужели
повезло?
   -  Командир,  -  тихо  обратился  он  к  охраннику,  -  вас  тут   не
предупреждали?
   Должны были звонить от генерала Черемисова... Мне нужно опросить... -
тут он бросил взгляд на барную стойку, - ...вашего бармена.  В  связи  с
убийством Шелехова.
   Сержант твердо запомнил, что следствие по делу об  убийстве  Шелехова
по линии ФСБ возглавляет генерал-лейтенант  Черемисов.  Он  даже  как-то
видел по телевизору интервью с генералом.
   Охранник неопределенно мотнул  головой,  что  могло  означать:  "я  в
курсе", но также и "нет, никто не предупреждал". Сержант терпеливо ждал,
пока парень тщательно изучал его удостоверение. Хотя было непонятно, что
там изучать. Но многолетний опыт научил его: в таких стремных  ситуациях
ни  в  коем  случае  нельзя  торопить  своего  визави,   а   тем   более
выпендриваться или качать права, пусть даже перед тобой "стрелочник",  а
у тебя для прикрытия в руках мощная ксива, которая должна  сработать  на
охранника безоговорочно. Опыт говорил как раз наоборот,  такую  мелкоту,
как этот охранник в будке, лучше всего охмурить подчеркнуто уважительным
обхождением.
   Это   сработало.   Охранник   вернул   Сержанту   удостоверение    и,
полуобернувшись в сторону бармена, уже собрался было обратиться к  нему,
но "полковник Нечаев" вовремя среагировал.
   - Не надо! - твердо пресек он инициативного охранника. - Я сам.
   И с этими словами Сержант решительно направился по мягкому ворсистому
ковру к стойке бара.
   Бармен  заметил  его  сразу.  И  по  его  поведению  Сержант   тотчас
догадался, что попал в яблочко. В точку!
   Он спокойно взгромоздился на высокий кожаный табурет напротив бармена
и, состроив строгую мину - это он умел; - тихо спросил,  мельком  глянув
на  приколотый  к  черному  жилету  пластиковый  значок  с  фамилией   и
инициалами.
   - Гражданин Арефьев? Полковник Нечаев. Эф-эс-бэ. -  Он  махнул  перед
оторопевшим барменом красной книжкой, даже не удосужившись ее  раскрыть.
- У меня к вам несколько вопросов. По поводу событий недельной давности.
Вы ведь работали в тот день, когда был убит депутат Госдумы Шелехов?
   Разумеется, Сержант не мог знать наверняка, стоял ли  Арефьев  в  тот
роковой  день  за  стойкой,  но,  заметив,  как   щеки   бармена   резко
попунцовели, а на глаза набежала тень страха, с удовлетворением похвалил
себя: ему сегодня явно везло. И, не дожидаясь  ответа  Арефьева,  твердо
продолжал:
   - Мы можем зайти к вам в подсобку? - Сержант перевел взгляд за  спину
бармена и кивнул в сторону раскрытой двери в заднее помещение за баром.
   Когда они вошли в тесную комнатушку, от пола до потолка  заставленную
картонными  коробками  из-под  дорогого  импортного  спиртного,  Сержант
прикрыл дверь и без предупреждения начал:
   - Нам стало  известно,  гражданин  Арефьев,  что  вы  были  одним  из
последних, кто видел Шелехова  живым.  Но  вы  нас  интересуете  не  так
сильно, как те, кто последним видел его в живых. И я сразу хочу дать вам
совет, Арефьев:  чем  быстрее  у  вас  прочистится  память,  тем  больше
вероятность, что сегодня ночью вы будете спать в своей постели  дома,  а
не на нарах в Лефортово.
   Он  замолчал,  сверля  Арефьева  тяжелым  взглядом.   Костя   Арефьев
проклинал судьбу. Проклинал тот день год назад, когда на своей новенькой
"девятке" по чистой дурости  обогнал  на  Ленинградском  шоссе  медленно
ползущий по  левому  ряду  "форд-сиерру".  В  "фо