у  обронил,
слегка попридержав дверь:
   - Генерал ждет вас.
   Бородач уверенно прошел в приоткрытую дверь:
   - Разрешите, товарищ генерал-лейтенант! Из-за длинного стола поднялся
мужчина невысокого роста с простоватым  лицом.  И  если  бы  не  по  две
больших звезды на погонах и не просторный кабинет,  заполненный  книгами
по  всему  периметру,  то  он  запросто  сошел   бы   за   обыкновенного
автомеханика в кооперативных гаражах.
   - Разрешаю...  Ну  не  можешь  ты  без  сценических  импровизаций,  а
бороду-то зачем наклеил? - не то укорил, не то похвалил генерал.
   - На всякий случай, товарищ генерал-лейтенант. Не  исключен  вариант,
что я мог бы встретить старых знакомых.
   Генерал слегка задержал руку бородача в  своей,  после  чего  плавным
движением указал на один из стоящих рядом стульев.
   - Рассказывай, - устроился он рядом на точно таком же стуле,  как  бы
позабыв на время о разделяющей их пропасти.
   - Операция входит в  заключительную  стадию.  Думаю,  что  в  течение
месяца мы ликвидируем всех криминальных авторитетов столицы.
   - На Варяга вышли?
   -  Здесь  сложнее.  Несколько  раз  мы  фиксировали  его  разговор  с
Антиквариатом. Он скрывается где-то в Западной  Европе.  Но  подолгу  на
одном месте не останавливается. Максимум - неделя.  Живет  по  фальшивым
документам, вся его недвижимость оформлена на подставные лица,  так  что
засечь его очень непросто. Но мы работаем, товарищ генерал-лейтенант,  и
не теряем надежды добраться до него. А что,  если  нам  взять  в  оборот
Антиквариата, может, он расколется?
   - Бесполезно, Филин... Ничего, что я тебя так называю?  -  с  улыбкой
спросил генерал. Бородач оставался серьезен:
   -  Я  уже  начинаю  привыкать  к   своему   новому   имени,   товарищ
генерал-лейтенант.
   - Верно, привыкай, - в тон ему ответил хозяин кабинета. -  Только  от
Антиквариата мы ничего не добьемся, не та порода. Он лишний... А  потом,
в последнее время что-то уж  больно  он  активизировался.  Все  эти  его
разъезды по Москве с мигалками... Раздражают! Ему бы в гроб ложиться,  а
он игры с молодыми надумал затевать. Надо бы помочь старику успокоиться.
Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю?
   - Куда уж яснее, товарищ генерал-лейтенант, - слегка наклонил  голову
Филин.
   - Я вижу, тебя эта дуэль заводит, - одобрительно протянул генерал.  -
Молодец, так и надо.
   - Я хотел посмотреть на них лицом к лицу.
   - И как впечатление?
   - Сильное, - не стал лукавить Филин.
   - Но учти, после того, как очистим Москву от  воров,  займемся  твоей
группой  вплотную.  А   то   ребята   могут   поверить   в   собственную
безнаказанность.
   - Я бы не торопился, товарищ  генерал-лейтенант,  на  их  век  работы
хватит. Ведь криминальная молодежь подрастает, пытается заявить о  себе.
Нужно кое-кого из них поставить на место. Пускай поймут,  что  они  тоже
смертные, - впервые возразил генералу Филин.
   - Ну ладно, здесь мы еще подумаем. Может быть, ты действительно прав.
   Вице-мэр застрелил медведя на Аляске,  телеграмму  своим  прислал  по
этому поводу.
   Обещал медвежьим мясом накормить. Как ты считаешь,  ему,  да  и  всем
остальным, не пора ли возвращаться?
   -  Пока  еще  рано,  товарищ  генерал-лейтенант.  Может  быть,  через
неделю-другую.
   - Хорошо. Послушаю твоего совета. Ну, давай действуй, -  протянул  он
руку, вставая, - вижу, что дела у тебя движутся.
   - Стараюсь, товарищ генерал-лейтенант, - молодцевато отозвался Филин.
   - Старайся, старайся, - похлопал генерал его по  плечу,  провожая  до
двери. - Если что пойдет не так, тут же докладывай мне.
   - Так точно, товарищ генерал-лейтенант, буду докладывать.
   Уже в приемной  Филин  поймал  на  себе  любопытный  взгляд  старшего
лейтенанта и улыбнулся своим  мыслям.  Чего  это  все  боятся  генерала?
Классный мужик!

***

   - Мне бы хотелось увидеть Захара...  в  последний  раз,  -  взмолился
Матвей.
   Сан Саныч с минуту колебался, не отрывая  взгляда  от  взволнованного
лица парня, как будто хотел удостовериться, а  не  прячется  ли  за  его
невинной  просьбой  какой-нибудь  дьявольский  смысл.  И,  не  разглядев
лукавства, произнес:
   - Хорошо, ты его увидишь... Но сначала дело. Ты не забыл,  что  нужно
сделать?
   Матвей отрицательно покачал головой:
   - Не забыл. Я вам многим обязан... А долги я всегда стараюсь отдавать
вовремя.
   - Вот и славно, - почти  обрадованно  протянул  Сан  Саныч,  похлопав
Тихоню по плечу, - я знал, что ты не из тех  людей,  которым  приходится
напоминать. А теперь докуривай сигарету и в берлогу до  тех  самых  пор,
пока я не скажу, -  поднялся  Сан  Саныч  со  скамейки.  И,  улыбнувшись
каким-то своим мыслям, добавил:
   - У меня такое ощущение, что  завтра  тебя  ожидает  очень  непростой
день. - И, не прощаясь, пошел по улице.
   Матвей с напряжением смотрел ему  вслед,  ожидая,  что  тот  все-таки
обернется и издалека махнет ему рукой. Не  махнул.  Сан  Саныч  уверенно
пересек проезжую часть и скрылся за ближайшими домами.
   О своем наставнике Матвей не знал ничего, за  исключением  того,  что
тот обладал немалой властью. Даже начальник тюрьмы,  человек  волевой  и
способный к решительным  действиям,  едва  ли  не  заискивал  перед  Сан
Санычем, словно от расположения того  могла  зависеть  его  карьера.  На
людей он действовал почти магически, чему, наверное, способствовали  его
глаза, расположенные  на  значительном  удалении  от  переносицы.  Такая
анатомическая особенность словно бы  усиливала  эффект  его  взгляда.  У
собеседника  невольно  зарождалась  мысль,  что   Сан   Саныч   способен
разглядеть дно самой мутной души. Было в нем что-то от хищника.
   А руки, жилистые, с длинными крючковатыми пальцами,  напоминали  лапы
птицы.
   Матвей невольно содрогнулся, подумав  о  том,  что  когда-нибудь  эти
пальчики  с  удлиненными  ногтями,  очень  напоминающими  когти,   могут
сомкнуться на его собственной шее.
   Отвлечься от скверных мыслей ему помог мохнатый пес, который, признав
в парне родственную душу, принялся дружелюбно  помахивать  ему  коротким
хвостом. По лицу Матвея скользнула горькая улыбка. В сущности, он  такой
же бездомный, как и эта дворняга. И если его вдруг не станет, то вряд ли
кому взгрустнется по этому поводу.
   Погладив пса по тощей шее, Тихоня побрел в свою берлогу.

***

   Шибанов  никак  не  мог  объяснить  страсть  полковника   Крылова   к
чебурекам.
   Причем  съедал  их  полковник  в  таком  количестве,  что  у  всякого
нормального человека случился бы заворот кишок. А ему хоть бы что,  знай
себе слизывает с пальцев жир и продолжает пережевывать мясцо дальше.
   Причем он легко отказывался от самых дорогих ресторанных деликатесов,
предпочитая, так  сказать,  мясо,  приправленное  своеобразным  соком  и
завернутое в кусок теста. У всякого, кто видел,  с  каким  удовольствием
Крылов уминает чебуреки, во рту невольно накапливалась  слюна,  и  редко
кто отказывался  от  соблазна  присоединиться  к  застолью.  Его  жующую
физиономию  можно  было  бы  запросто  отснять  на  рекламный  ролик   с
чудо-чебуреками в руках, и тогда  можно  было  быть  уверенным,  что  на
следующий день спрос на этот продукт возрастет как минимум вдвое.
   Причем полковник  Крылов  побывал  едва  ли  не  во  всех  чебуречных
столицы, а собственные впечатления о  них  вносил  в  маленький  кожаный
блокнотик. Наиболее полюбившиеся заведения он посещал по  многу  раз  и,
как  истинный  ценитель  восточной  кухни,   частенько   давал   поварам
небесполезные советы.
   Любимым местом полковника была чебуречная  неподалеку  от  Страстного
бульвара. Скромная  стекляшка,  которой  заведовали  два  брата-грузина.
Именно  сюда  Крылов  и  пригласил  Шибанова.   Трудно   было   сказать,
подозревали ли братья о тяжелых погонах Крылова, но его не  тревожили  и
даже выделили отдельный столик, за которым сослуживцы, не опасаясь  быть
услышанными, вели неторопливый диалог.
   - Если бы ты знал,  капитан,  какие  мне  удавалось  едать  чебуреки.
Ого-го!
   Лучшие мне довелось отведать в Кисловодске  лет  пять  назад,  я  там
случайно в командировке  оказался.  Брали  мы  одного...  В  общем,  как
говорится, кроме работы, попользовался еще и  благами  цивилизации.  Так
вот, ту  чебуречную  держал  один  чеченец.  Потом  я  наводил  справки,
интересовался, чем же он сейчас занимается.
   Сгинул, оказывается! - откусил  полковник  кусок  чебурека.  -  Погиб
где-то под Ведено. Одним из полевых командиров был. Вот как бывает. А  я
все об одном думаю:  успел  ли  он  передать  секрет  приготовления  тех
чебуреков...  Наверное,  успел.   Они   все   ребята   семейственные   и
родственников чтят, так что сам бог велел поделиться.  А  ты  ешь,  чего
затих-то? Эти хотя и не такие, как в Кисловодске, но тоже очень вкусные.
   - Да, ничего, - неопределенно проговорил Шибанов, протирая  салфеткой
жир, запачкавший руки.
   - Ты Севу Вологодского знаешь?
   - Кто же его не знает, товарищ полковник, - слегка  удивился  вопросу
Шибанов. - Смотрящий Юго-Западного округа.
   - Верно, - охотно согласился Крылов. - Ко мне  поступила  информация,
что он готовил покушение на вице-мэра. Только не надо делать таких глаз,
капитан! - повысил голос полковник. - А то никогда не станешь майором. Я
получил указание с самого верха - действовать жестко. Ты его возьмешь! И
вытри ты наконец с губ жир!
   - Понял, товарищ полковник, - взял салфетку со стола Шибанов.
   Одолев два чебурека, Григорий осознал, что они  невероятно  жирные  и
полковника можно назвать настоящим  Героем,  ибо  он  доедал  уже  пятый
чебурек.
   - И еще вот что, возьмешь Маркелова. Пускай втягивается  понемногу  в
работу. Отпуск для него закончился.
   - Хорошо, товарищ полковник.
   - Ты знаешь, где обычно обитает Сева Вологодский?
   - В ресторане "Новый Арбат". Там у него что-то вроде резиденции.
   - Вытряхнешь его прямо из резиденции. Ничего страшного  не  случится,
если вы всю его братию положите мордой в пол. А  особо  ретивым  выбьете
пару зубов. Это  хорошая  профилактика  на  будущее.  -  Понял,  товарищ
полковник.

***

   Тихоня был несказанно удивлен, когда в десять часов  вечера  из  двух
небольших  микроавтобусов   выскочило   полторы   дюжины   спецназовцев.
Расшвыряв стоящую в  дверях  толпу,  они  ворвались  в  ресторан  "Новый
Арбат". Подобного сценария  не  предусматривалось.  Через  десять  минут
мобильный телефон Севы Вологодского должен зазвонить, и он,  не  мешкая,
выйдет на улицу. Во всяком случае, так объяснил ему Сан Саныч.  У  входа
он постоит всего лишь пару минут, после чего  разочарованно  вернется  в
ресторан. Вполне достаточно, чтобы через оптический прицел отыскать  его
выпуклый лоб.
   Поднять руку на вора - это значит подписать себе  смертный  приговор.
Но Тихоня  сумел  зафаловать  собственную  совесть  тем,  что  исполняет
богоугодное дело. А  как  же  иначе!  Вместо  того,  чтобы  париться  на
шконарях вместе с остальными сидельцами, он как-никак гуляет на воле, да
еще с чистыми документами.
   Через несколько минут двое собровцев вывели из стеклянных дверей Севу
Вологодского. Через мощные линзы оптического прицела  Тихоня  рассмотрел
разбитую губу вора, по его подбородку тоненькой струйкой стекала  кровь.
Руки  были  стянуты  наручниками  за  спиной.  Вор  скрючился  так,  что
казалось, он усиленно кланяется людям, стоящим у входа.
   Всмотревшись в собровца, идущего за Севой, Тихоня с удивлением  узнал
в нем Захара Маркелова. Вот, значит, о какой встрече говорил Сан  Саныч.
Страх, малость уже подзабытый, проснулся в нем вновь, заставив поежиться
от неприятного холода.
   Процессия мужчин быстро двигалась по направлению к микроавтобусу, еще
секунды три-четыре - и они  будут  недосягаемы.  Лоб  Севы  Вологодского
рассекали поперечные морщины, они глубоко резанули  переносицу  и  криво
разошлись в стороны.
   Теперь Тихоня  знал,  что  ему  делать.  Он  выбрал  самое  основание
переносицы, где мелкие морщины собрались в узелок,  и,  затаив  дыхание,
плавно потянул спусковой крючок.

***

   Беду можно предвидеть. В сущности, для этого требуется не  так  уж  и
много:  разблокировать  собственное  сознание,  изъяв  из   него   массу
условностей, из которых, в общем-то,  и  состоит  человеческая  психика.
Отдаться чистым природным инстинктам, что сродни звериному чутью. Совсем
не случайно зверь, ни разу не видевший ружья,  пускается  наутек  в  тот
самый момент, когда охотник наставляет на него ствол. И в то же время он
может вести себя равнодушно и  даже  подпустить  человека  на  предельно
близкое расстояние, если тот не будет вооружен. Одной сообразительностью
поведение дикого зверя не объяснишь, здесь действует природное чутье.
   Нечто подобное произошло и с Захаром. Опасности он еще не увидел,  но
интуитивно ощутил, что она находится где-то рядом и даже  заглядывает  в
его лицо.
   Захар поднял глаза и увидел солнечный  блик,  мелькнувший  где-то  на
верхних этажах здания напротив. Снайперская винтовка! В первое мгновение
его охватил ужас. Он представил, с каким интересом рассматривает  сейчас
его лицо неведомый снайпер, не без злорадства отмечая на  нем  внезапное
смятение.
   Возможно, именно  сейчас  он  выбирает  точку  на  его  черепе,  куда
произведет выстрел. Но неожиданно Сева Вологодский дернулся и  повалился
прямо на собровца, топавшего впереди.
   Голова  его  бесчувственно  и  гулко  стукнулась  об  асфальт,   ноги
разметались, как в последнем прыжке, а вот руки, цепкие и  длинные,  как
корневища старого дерева, согнулись,  вывернув  плечи.  Конечности  Севы
мелко задрожали, видно, стряхивая с себя зацепившуюся душу, а  потом  он
распрямился и затих.
   - Он наверху! - ткнул Захар пальцем. - Бегом!
   Плотный поток машин мешал пересечь Смоленскую площадь.  Отважно,  как
тореадор в стае разбушевавшихся быков, Захар  уворачивался  от  бамперов
автомобилей и уверенно прорывался сквозь них. Потеряно  минуты  три,  за
это время киллер мог спокойненько спуститься с верхних этажей, юркнуть в
открытую машину и незаметно скрыться в ближайшем переулке.
   Рядом,   шумно   сопя,   бежали   спецназовцы,   широко    размахивая
"кипарисами".
   И автомобили, словно натолкнувшись на невидимое  препятствие,  скрипя
тормозами,  дисциплинированно  останавливались.   На   лицах   водителей
прочитывалось недоумение, удивление и даже откровенный  страх.  А  вдруг
осерчает мальчонка да пальнет короткой очередью в лобовое стекло.
   Завернув за угол, Захар тут же обратил внимание на  худощавого  парня
лет двадцати пяти. Что-то в  его  облике  показалось  ему  на  удивление
знакомым. Он даже слегка приостановился, пытаясь  присмотреться  к  нему
повнимательнее: тот же поворот головы, осанка, походка... Парень, ни  на
кого не глядя, юркнул в темно-серый "БМВ". Дверца неслышно закрылась,  и
автомобиль, набирая скорость,  влился  в  общий  поток,  где  тут  же  и
затерялся, словно хищная рыбина в глубокой стремнине.
   - Ты чего встал? - подоспел спецназовец, шумно переводя дыхание.
   - Все. Нам его не достать. Где ты собираешься его  искать?  На  каком
этаже? А  потом,  какими  силами?  Ты  что,  собираешься  оцепить  целый
микрорайон? - жестко, будто бы зачитывая приговор, вопрошал Захар.  -  И
где гарантия, что стреляли именно оттуда?
   - Но ты же сам говорил, что стреляли отсюда... - растерянно  произнес
парень.
   - Да мало ли чего я говорил? - неожиданно резко воскликнул  Маркелов.
- Я тебе что, специалист по баллистике, что ли? Вызовем экспертов, они и
определят угол полета пули, а там можно  и  вычислить,  в  какой  именно
квартире эта "кукушка" сидела.
   - А до этого - будем сидеть и ждать, что ли?
   - Ты как хочешь, а я возвращаюсь обратно, меня на  тротуаре  покойник
дожидается.

***

   Темно-серая "БМВ" легко скользила  по  Садовому  кольцу.  Сан  Саныч,
казалось, забавлялся скоростью, он утопил  педаль  до  упора,  и  Матвей
чувствовал, как его тело вжимается в кожаное кресло, словно  при  взлете
реактивного самолета.
   - Ну что, посмотрел на своего дружка? - не удержался  от  улыбки  Сан
Саныч, скосив глаза в сторону примолкшего  Тихони.  -  И  как  он  тебе?
Сильно изменился со дня вашей последней встречи?
   - Не очень, - буркнул Матвей. - Послушай, Сан Саныч, ты не  мог  меня
как-то предупредить или для тебя в кайф подобные сюрпризы?
   - Привыкай, надеюсь, нам с тобой придется долго работать вместе, если
тебя, конечно, не пристрелят. А потом, такие  розыгрыши  -  черта  моего
характера.
   И вот еще что я тебе хочу сказать, не называй меня больше Сан  Саныч.
Для многих людей я Филин, и подобное обращение мне льстит. Филин - птица
умная и очень глазастая. Ты знаешь, кто будет твоим следующим клиентом?
   - Нет, - тихо произнес Матвей.
   - Возьми в "бардачке" желтый конверт, в нем фотографии.
   Тихоня открыл отсек для перчаток и вытащил из  него  небольшой  узкий
конверт. Вытряхнул содержимое. На колени упали две  цветные  фотографии,
на которых он увидел  высохшего  сутулого  старика.  Само  по  себе  это
выглядело  очень  странно.  Место  этого  старого  гриба  где-нибудь   в
богадельне, но уж никак не в коллекции Филина.
   - Это он? - удивленно спросил Тихоня.
   - Да, - понимающе протянул Сан Саныч, - впечатляет? Так  вот,  ты  не
обольщайся насчет его внешности. - И уже сурово продолжил:
   - Этот старик даст фору даже самым молодым. Убрать  его  нужно  будет
через три дня. В воскресенье.
   Старик любит прогуливаться с утра в парке, так что у тебя  будет  для
выполнения этого задания немало возможностей.
   - Как его зовут?
   - Знать его имя тебе не обязательно, а погоняло у него - Антиквариат.
   Слыхал о таком?
   - Не приходилось, - соврал Матвей и, повернув  голову,  спрятался  от
взгляда, нацеленного в самую его душу.
   - Значит, будет возможность познакомиться, - усмехнулся Филин. -  Так
что отправляйся в свою берлогу и не вылезай из нее  два  дня.  Жратва  в
холодильнике. И упаси тебя боже звонить по телефону!  Был  у  меня  один
такой работничек, любил секс по телефону... Хочу сказать, что  он  плохо
кончил. У тебя есть вопросы?
   - Нет.
   Машина уже ехала по новому микрорайону, застроенному многоэтажками.
   Матвей уверенно выбрался из салона и, ни на кого не глядя, направился
к подъезду.

***

   Маркелов  прибирался  в  своей  квартире.  Казалось,  квартира   была
наполнена какой-то необыкновенной аурой, в  чем  была  огромная  заслуга
Инны.  Казалось,  каждая  вещь  дышала  теплом  ее  рук.  Женщины  умеют
создавать уют, в этом их призвание.
   На журнальном столике стояла небольшая ваза для  цветов  из  красного
стекла - последнее совместное приобретение. Совсем недавно  в  ней  были
цветы.
   Желтые розы. Захар хотел сделать Инне сюрприз и купил целую охапку на
ее день  рождения.  Но  вместо  ожидаемого  ликования  девушка  в  ужасе
воскликнула:
   - Желтые цветы?.. Они же к расставанию!
   И как в воду смотрела. Уже через неделю  они  расстались  и,  похоже,
навсегда. Жаль. Они могли бы стать счастливой парой.
   С завтрашнего дня начиналась служба. Догуливать отпуск -  увы!  -  не
придется. К чему он теперь, без Инны-то?
   Захар присел на маленькую тахту,  и  вновь  на  него  накатила  волна
воспоминаний. Тахта была небольшой, но им вдвоем на ней не было тесно.
   Неожиданно прозвенел дверной звонок. А вот это новость. Захар  никого
не ждал. Отомкнув дверь, он увидел Инну.
   - Входи, - попытался  он  скрыть  замешательство.  Девушка  прошла  в
коридор.
   - Захар, я много думала о нас,  -  заговорила  Инна  взволнованно.  -
Может, это и плохо... Но я не могу без  тебя.  Я  не  могла  не  прийти.
Что-то мы не так делаем, зачем же нам обкрадывать друг друга?
   Захар взял Инну за плечи. Сейчас он отчетливо осознавал, что рядом  с
ним находится родной человек, ближе которого у него никого не  будет  за
всю его жизнь.
   - Ты прави