ме искусной подсветки, здесь нужен был звук, способный донести  до
слушателя малейший стон и уловить  даже  едва  заметное  шевеление  губ.
Подобная аппаратура стоила недешево, но  когда  Миша  Хвост  вмонтировал
динамики по всем углам комнаты, то  не  пожалел  о  своем  приобретении.
Слушать такую акустику было приятно, она обладала массой спецэффектов  и
умело оттеняла даже малейшие интонации голоса.
   В  минуты  благодушного  настроения  он  любил  показывать  приятелям
наиболее полюбившиеся кассеты, и те,  вкушая  под  водочку  любительскую
клубничку, грозились завести нечто похожее.
   Сейчас Миша Хвост просматривал пленку, которую записал два дня назад.
С этой девушкой он познакомился в "Поплавке". Внешне она  выглядела  лет
на восемнадцать - эдакое  домашнее  растеньице,  выпестованное  любящими
мамой и папой. Но на самом  деле  ей  было  двадцать  два  года,  и  она
понимала толк не только в выпивке но и в контрацептивах.  Поначалу  Миша
решил, что это всего лишь одна из дорогих проституток, спешащих снять  в
ресторане фирмача, но потом выяснилось, что его предположение  оказалось
ошибочным. Девушка оказалась весьма самостоятельной особой  и  уже  пять
лет проживала в Штатах, работая в одном из крупных коммерческих  банков.
Уже полгода была замужем и в Москву приехала, чтобы навестить родителей.
   Их сближение произошло быстро и совсем неожиданно  для  самого  Миши.
Ему  достаточно  было   угостить   ее   двумя   бутылками   французского
шампанского, чтобы уговорить посетить его  холостяцкую  квартиру,  здесь
же, на набережной. И когда они  остались  вдвоем,  Миша  Хвост  отомстил
Америке (в лице ее мужа, наставив ему рога) за все те  большие  и  малые
обиды, что та принесла России в последнее время.
   Похоже, что девушка осталась удовлетворенной и стонала так, как будто
намеревалась разродиться. Кто бы мог подумать, что  в  столь  изящном  и
ухоженном тельце может скрываться такая нешуточная страсть.
   Свою очередную победу Хвост отнес на счет  собственного  сексуального
Магнетизма, не поддаться  которому  могли  разве  что  выжившие  из  ума
старухи.
   Кажется, эта поза называется "наездница". Девушка то замирала на нем,
изогнув спину, а то вдруг принималась скакать, как будто бы  и  в  самом
деле объезжала необузданного племенного жеребчика.
   Задребезжал   телефон,   заставив   Мишу   отвлечься   от    приятных
воспоминаний.
   - Слушаю, - поднял он трубку, продолжая наблюдать за экраном.
   Странное дело, со стороны ситуация видится совершенно по-другому,  да
и чувства наблюдателя значительно отличаются от тех, что  он  испытал  в
действительности. Это совсем иная  плоскость  переживаний,  и  в  личные
ощущения смелые картинки добавляли немало свежих красок и полутонов.
   -  Все  прошло  отлично,  -  раздался  звонкий  голос,  -  как  ты  и
предполагал.
   С экрана Миша Хвост  смотрелся  неплохо.  Культуристом,  конечно,  не
назовешь, но тело подтянутое, в тонусе. Eгo можно было запросто  принять
за тридцатилетнего ухаря, если бы не кустик седых волос на груди.  -  Ты
где?
   - Я здесь, у твоего подъезда.
   - По мобильному звонишь?
   - Да. Мне зайти?
   - Заходи. Расскажешь.
   Подсветка, установленная у самого потолка, ровно падала  на  плечи  и
спину девушки, отчего ее фигура, и без того идеальная,  приобретала  еще
большую утонченность и какой-то аристократизм.  Такую  натуру  художники
минувшего столетия любили  изображать  на  фоне  цветущего  луга  или  в
качестве амазонки, оседлавшей крутобокого буйвола, -  сила  и  хрупкость
всегда соседствуют.
   Раздалась заливистая трель звонка, гость был  у  порога.  Миша  Хвост
нажал на кнопку пульта - изображение мгновенно пропало.  Он  никогда  не
открывал дверь  сразу,  а  предпочитал  рассматривать  гостя  изнутри  -
простое, но очень эффективное средство, чтобы не получить пулю в голову.
   В окуляре видеоглазка предстала  фигура  Олега  Гришина.  Парень  как
будто стеснялся своего немалого роста и неимоверно сутулился,  отчего  и
получил погоняло Оглобля.
   Хвост неспешно отомкнул замок и, отступив на шаг в сторону, пропустил
ночного гостя.
   - Проходи.
   Он цепко проследил за тем, как Оглобля скидывает туфли,  как  неловко
идет по мягкому ковролину. Длинные и широкие стопы,  очень  напоминающие
лапти, утопали в густом ворсе. В окружении роскоши Оглобля смотрелся так
же неуместно, как пожарная каланча среди элитного жилья..
   - Ну, что скажешь? - спросил Миша Хвост, плюхаясь в мягкое кресло.
   Он обратил внимание на то, что Оглобля сел только после того, как сам
Хвост удобно устроил свою задницу в европейской  роскоши,  непринужденно
откинувшись на Широкую спинку. Уважает.
   - Все в ажуре! Оружие прибыло и уже на месте. Можно будет и забирать.
   Чуток оглядимся.
   - Некогда нам оглядываться. Дело не ждет.
   - Ну, как скажешь...
   - Ладно, завтра покажешь мне, где оно лежит, и еще  Раз  предупредишь
этого фирмача, к которому мы его определим на склад. Да смотри за ним  в
оба.
   Ничего-ничего, - погасил Хвост поднятием руки писк Оглобли.  -  Лучше
перебдить, чем недобдить. В общем, скажешь ему, если не  хочет  остаться
без башки, пусть не вякает. Сколько там?
   - Как ты и говорил, вроде сотня. Еще пять десятков "ТТ".
   -  Я  же  говорил,  волыны  брать  не  будем!  -  стукнул  ладонью  о
подлокотник Миша Хвост.
   - Это ты напрасно, Миша, - обиделся Оглобля. - Тоже ведь деньги, их с
ходу можно по пятьсот баксов за штуку сплавить. А если с  умом  подойти,
так и за полторы тысячи вальнуть можно будет.
   - Я тебе говорю, что все эти "стволы" меченые, а через них и  на  нас
могут выйти. Тут такие деньги на кон поставлены, а  ты  мне  о  каких-то
копейках говоришь, - всерьез разнервничался Хвост.
   Миша редко волновался. Он был из той  породы  людей,  которых  вообще
трудно вывести из равновесия. Эдакая скала, стоящая на берегу моря.  Оно
себе бушует, волнуется, разбивается о каменную твердь,  брызжет  во  все
стороны соленой водой, а скала хоть бы что, по-прежнему,  как  и  многие
тысячи лет назад, подпирает базальтовой макушкой тяжелые небесные своды.
   Смотрящий раскипятился не случайно, значит, за этой  операцией  стоят
куда большие дела, чем он предполагал.
   Миша Хвост - птица большого полета  и  просто  так  взвинчиваться  не
станет.
   -  Поостынь,  ничего  страшного  еще  не  произошло...   Миша   Хвост
неожиданно вновь стал прежним.  Минуту  назад  Оглобле  показалось,  что
скала дала трещину, но вот она возвышается, как и раньше.
   - Если по твоей вине дело запалится, - очень спокойно произнес Хвост,
- я тебя самолично задавлю. Ты меня понял?
   Гришин  невольно  проглотил  спазм,  сдавивший  горло.  В  его  кругу
избегают угроз, но уж если угроза все же озвучена, то приобретает  почти
материальное воплощение. Оглобля не сомневался, что так оно и будет.
   - Понял, - не без труда  выдавил  он.  И  уже  с  некоторой  улыбкой,
стараясь смягчить ситуацию, добавил:
   - Я тебе сам веревку принесу.
   Хвост взял трубку телефона, набрал номер и, когда раздалось  короткое
"да", негромко произнес:
   - Все идет по плану, - и, дождавшись ответа, положил трубку.

Глава 7

ВЕРСИЯ ПРОСТАЯ - ОГРАБЛЕНИЕ С ЦЕЛЬЮ НАЖИВЫ

   Ровно в девять  полковник  Крылов  начал  совещание.  Кроме  него,  в
кабинете сидели еще трое: майор Усольцев, который считался  специалистом
по раскрытию убийств, старший опер Малышев и  капитан  Шибанов,  недавно
переведенный  из  районного  отделения.  Группа  собралась  сильная,   и
Геннадий Васильевич вправе был рассчитывать на успех.
   Полковник Крылов сидел в жестком кожаном кресле, опершись  локтями  о
стол.  К  сегодняшнему  утру  каждый  из   присутствующих   должен   был
подготовить свою версию случившегося.
   - Давайте начнем с  вас,  майор,  -  посмотрел  полковник  в  сторону
Виктора Малышева.
   Старший оперуполномоченный охотно кивнул. Он открыл  папку,  лежавшую
перед ним, и, перевернув бумагу, заговорил:
   - Версия  у  меня  простая,  ограбление  произошло  с  целью  наживы.
Все-таки сотня  снайперских  винтовок.  По  нынешним  ценам,  это  очень
немаленькие деньги.
   Меня даже немного удивляет, почему  это  место  не  ограбили  раньше.
Во-первых, оно находится в отдалении от основных магистралей, во-вторых,
не так уж надежно  защищено.  Здесь  требовалось  всего  лишь  несколько
дерзких хлопчиков. А они, как это часто случается,  отыскались.  У  меня
даже есть предположение, кто это мог сделать, - смело  посмотрел  он  на
полковника.
   - Так, любопытно, - ненавязчиво подбодрил полковник, - продолжайте.
   - В этом районе  работает  группировка  некоего  Карася.  -  Геннадий
Васильевич понимающе качнул головой. - Полгода назад он  вышел  из  мест
заключения, и сейчас его группировка стремительно набирает вес.
   - За что он сидел?
   - За незаконное  ношение  оружия,  -  мгновенно  доложил  Малышев.  -
Появился на стрелке с "Вальтером", вот мы его и  сцапали.  Просидел  три
года. Но за то время, пока он  находился  на  зоне,  его  бригада  почти
распалась: часть людей  перешла  под  солнцевских,  другая  -  ушла  под
казанских, а те немногие, что остались, уже не  могли  удержать  прежние
точки. Например, у них  отняли  три  крупных  автостоянки,  десятка  два
коммерческих киосков.  Под  его  "крышей"  было  два  ресторана  и  один
автосервис. И вот сейчас они пытаются вернуть себе старое.
   Надо отдать ему должное, его группа  значительно  увеличилась,  часть
рекрутов  он  набрал  из  Ярославля,  откуда   сам   родом,   а   другие
доморощенные. Рестораны и автосервис  ему  удалось  отвоевать.  Остались
киоски... С финансовой точки зрения, это не так уж  и  много,  но  здесь
дело принципа: если они  этого  не  сделают,  то  их  просто  перестанут
уважать.
   - А  под  чьей  "крышей"  находятся  эти  киоски?  -  заинтересовался
полковник. Версия была неплохая и вполне имела право на жизнь.
   - Киоски отжала орехово-зуевская бригада. Совсем  не  исключено,  что
Карась надумал с ними разобраться. Полковник грузно откинулся на  спинку
кресла.
   - Сто винтовок, не считая пистолетов... А не слишком  ли  это  много,
даже  для  самых  активных  действий?  Ладно,  майор,  у  вас  есть  еще
что-нибудь добавить?
   Малышев слегка пожал плечами:
   - В общих чертах как будто бы все, - и аккуратно закрыл папочку.
   С минуту полковник Крылов молчал, думая о чем-то своем. Его  паузу  с
трудом переносили не только подследственные,  но  и  те,  кто  постоянно
находился рядом. Однако ничего не сделаешь, приходилось терпеть.
   -  Теперь  давайте  вы,  Усольцев.  Какие-нибудь  свежие  соображения
имеются?
   - У меня версия другого плана... Я не  думаю,  что  на  подобное  мог
рискнуть кто-то из своих. Есть такая пословица, что волк не  режет  овец
вблизи своей норы... Скорее всего здесь  тот  же  самый  случай.  Я  тут
поговорил  со  своим  источником,  так  он  высказался,  что  ограбление
произошло, чтобы навести нас на банду Карася,  чтобы  мы,  так  сказать,
завершили его разгром.
   - Идея понятна, и кто, по-вашему, способен на такую дерзость?
   - Под это дело больше подходят таганские ребята, - оживился Усольцев.
- По моим оперативным данным, у  Карася  с  ними  наблюдаются  кое-какие
трения. Я знаю, что обе эти группировки контролируют рестораны "Волга" и
"Юность".
   - Под их "крышей" находится еще и ювелирный магазин "Сапфир", - между
прочим заметил полковник.
   Присутствующие уже давно не удивлялись осведомленности  Крылова.  Его
память напоминала копилку, куда складывались  все  уголовные  дела,  что
прошли через его руки. Причем эта копилка в любую  минуту  могла  выдать
сочный пример из, казалось бы, уже запылившегося прошлого.
   - Верно,  -  невольно  согласился  Усольцев.  -  Так  вот,  когда  мы
заинтересуемся  Карасем,  таганские  сумеют   подмять   под   себя   его
группировку и станут единолично контролировать прибыльные  места.  -  На
столе перед майором лежало несколько листочков, он вытащил один  из  них
и, подняв голову, продолжал так же сдержанно:
   - Я тут примерно прикинул, сколько они  будут  иметь  только  с  трех
точек... Цифра оказалась внушительной, около одного миллиона.
   - Да, не мало, - согласился полковник, нервно забарабанив  карандашом
по столу. - Ну, а вы что можете предложить? - остановил Крылов взгляд на
капитане Шибанове.
   В отличие от присутствующих капитан ощущал неловкость. Сидел на самом
краешке стула, как девушка на  смотринах,  и  очень  завидовал  старшему
оперу Малышеву, который, как видно, успел пообтереться в  начальственных
стенах и даже покачивал ногой в такт какой-то мелодии.
   - Мне думается, что это ограбление не обошлось без участия вохровцев.
Я тут  поговорил  с  этим  стариком,  мне  показалось,  что  он  чего-то
недоговаривает.
   Не исключено, что в  ограблении  были  замешаны  убитые  охранники...
Возможно, с ними не захотели делиться и поэтому решили убрать, - доложил
капитан.
   - Так, ясно. Все высказанные версии вполне могут быть реальными.  Что
я  думаю  по  этому  поводу...  Ситуация  очень  непростая  и   довольно
запутанная, - произнес полковник Крылов. - Сразу в ней  не  разобраться.
Но чем больше я думаю об этом  деле,  тем  более  странным  нахожу  его.
Во-первых, как им удалось проникнуть в  охраняемое  помещение?  Лично  я
напрочь отвергаю возможность,  что  преступники  стояли  под  дверьми  и
терпеливо подбирали отмычки. Хотя бы потому, что каждая дверь  имеет  по
три  крепких  замка.  Какой  бы  квалификации  ни  был   домушник,   ему
потребуется на это немало времени. Не говоря уже о том,  что  их  просто
могли  засечь  видеокамеры...  Во-вторых,  кроме  обыкновенных   замков,
имелись запоры, которыми дверь была  заперта  изнутри...  Следовательно,
логичнее предположить, что двери были открыты  очень  быстро.  Настолько
быстро, что охрана не успела переполошиться и хоть как-то  отреагировать
на вторжение... Не Правда ли, странно?  -  добавил  Геннадий  Васильевич
после некоторой паузы. Нужно  было  отдать  ему  должное,  все  эти  его
интервалы в диалоге только усиливали сказанное.
   Собравшимся ничего не оставалось, как сдержанно согласиться.  -  Если
вникнуть  во  все  это  поглубже,  то  покажется  странной  такая  вещь:
ограбление произошло между двумя и тремя  часами  ночи.  Как  раз  после
того, как охрана связалась с милицией  и  сообщила,  что  у  них  все  в
порядке. В запасе у них оставался ровно час, чтобы погрузить пирамиды, и
они использовали его  сполна.  Милиция,  как  мы  знаем,  забеспокоилась
только после того, как вохровцы не вышли на связь в установленное время.
Впрочем, их тоже можно понять, они думали, что была  нарушена  связь,  в
наше время это дело обыкновенное. Поломку на линии можно было бы списать
на случайность, но, как мы знаем из собственного опыта, такое происходит
крайне редко. Все это наводит на мысль, что среди охраны у  преступников
был сообщник. Не исключаю, что их было даже двое. - Геннадий  Васильевич
посмотрел на капитана, который продолжал сидеть на самом краешке  стула.
-  Мне  легко  предположить,  что  сообщниками  были  даже  оба   убитых
охранника... подобные случаи встречались в нашей  практике...  Грабители
просто не пожелали  делиться  возможным  наваром.  А  третьего  им  было
убивать просто ни к чему. Он не видел их лиц, не  мог  опознать  их,  не
влезал к ним в долю и вел себя, по их мнению, очень  благоразумно  -  не
сопротивлялся, отдал ключи. Так что все это очень походит на  правду.  Я
тут начертил кое-какие схемы. - Полковник вытащил несколько листочков. -
Судя по следам в коридоре, которые удалось обнаружить  криминалистам,  -
указал он заточенным карандашом на стрелочки, - преступники шли точно  к
комнате с оружием, не тратя время на поиски.
   Следовательно, их кто-то вел... Снаружи, очевидно, их ожидала машина,
они погрузили в нее оружие и скрылись. Опять-таки никем не замеченные.
   - Но здесь  может  быть  и  другой  вариант,  товарищ  полковник,  не
исключено,  что   информацию   об   оружии   преступники   получили   от
какого-нибудь родственника из охраны. Соответственно, тот  мог  передать
им и план здания. Его также могли впустить в помещение как своего, а  он
в  свою  очередь  мог  принимать  участие  в  ограблении,  -   сдержанно
высказался Шибанов.
   - Как бы там ни было, но круг подозреваемых очень широк. И ясно одно,
что ограбление не было случайным и произошло оно не  без  ведома  людей,
которые  работали  в  охране.  Какой  там  штат?  -  посмотрел  Геннадий
Васильевич на капитана.
   - Восемнадцать человек.
   - Немало! - согласился полковник, и  карандаш  вновь  забарабанил  по
столу. - К этой цифре нужно прибавить еще и тех, кто работал там не  так
давно, и еще присовокупить их родственников. Кстати, вы считали, сколько
человек уволилось за последние полгода?
   - Шестеро, - уверенно отвечал Малышев.  -  Двое  из  них  остались  в
Москве, а остальные перебрались в пригороды. Можно будет допросить.
   - Сделайте это, -  настоял  полковник,  -  но  так,  чтобы  все  было
проделано очень мягко. Безо всяких там кавалерийских наскоков, -  строго
посмотрел Крылов на Усольцева. - А то надоело мне жалобы читать.
   - Все будет в порядке, Геннадий Васильевич, - пряча улыбку,  пообещал
майор. Он прекрасно знал, о чем идет речь. Неделю назад под видом братка
он с двумя оперативниками выезжал на стрелку. А когда им воткнули в  бок
"стволы",  пришлось  тряхнуть  служебным  удостоверением  и  последующие
полчаса в глухом дворике учить наглецов светским манерам.
   После профилактических бесед братва обычно  не  строчит  заявление  в
суд, предпочитая не  связываться  с  милицией,  что  означает  "жить  по
понятиям". Но в этот раз действие  пошло  вопреки  привычному  сценарию.
Усольцев  со  своей  стороны  тоже  предпринял  контраргумент,   сбросив
информацию о том, что быки решили уладить  дело  законопослушным  путем,
что вряд ли послужит укреплению их авторитета.
   - Сделаю, - энергично кивнул Усольцев.
   - Следует отработать еще один вопрос.  Каким  это  образом  настоящее
боевое оружие оказалось не в воинской  части,  а  в  самом  обыкновенном
отделении ВОХРа? Причем  в  таком,  где  его  не  сложно  грабануть.  Вы
установили, кто доставил оружие?
   - Так точно, товарищ  полковник,  -  отозвался  Шибанов.  И  мысленно
поблагодарил себя за интуицию.  Вчера  вечером  он  связался  со  штабом
Уральского военного округа и узнал, что  предписание  отвезти  оружие  в
Балашиху было у старшего лейтенанта Блюме. По телефону Блюме  доложил  в
округ, что целую неделю ждал на запасных путях, потом появился  какой-то
майор,  показал  соответствующие  документы  и  сказал,  что  теперь  он
отвечает за оружие и что его  нужно  переправить  в  какое-то  отделение
ВОХРа. С тех пор известий о старшем лейтенанте Блюме в штабе  округа  не
было.
   - Ну и что, ни лейтенанта, ни майора не нашли?
   - Ищем, товарищ полковник, моя группа как  раз  занимается  этим.  Но
думается, что отыскать их будет не  так-то  просто...  Я  тут  посмотрел
документы и обнаружил, что  все  они  являются  искусной  фальшивкой.  А
подписи подделаны тоже очень грамотно. Очевидно,  человек,  составлявший
бумаги, был хорошо знаком с такого рода  документами  и  имел  доступ  к
бланкам.
   - Что-то уж очень закручено, - сдержанно высказался полковник.
   - Так ты говоришь, что этот неизвестный майор из Московского военного
округа? - обратился Малышев к капитану Шибанову.
   - Именно так.
   - Тут такое дело получилось, - продолжил майор  дальше,  обращаясь  к
Крылову. - Позавчера поступило заявление от некой  гражданки  Латышевой.
Она утверждает, что ее муж три дня назад ушел на службу  и  до  сих  пор
домой не явился. Мы не стали поднимать  тревогу,  пытались  ее  убедить,
что, может быть, загулял где-нибудь, намекали, что, может, у подруги. Но
она стоит на своем и уверена, что  ес