ая  в  здравом  уме  и  твердой  памяти,  завещаю  все  свое
недвижимое имущество (список № 1), денежные  средства  (список  №  2)  и
контрольный пакет акций фирмы,  дающий  его  обладателю  право  на  пост
президента фирмы, своему сыну - Бакланову Эммануилу Всеволодовичу..."
   Что-то случилось с моими глазами - на мгновение  я  перестал  видеть.
Как? Как он сказал? Сыну?
   - Далее  приложены  доказательства,  что  вышеозначенный  Бакланов  в
действительности является сыном Чанкветадзе, -  для  тех,  кто  пожелает
оспорить факт отцовства, - прокаркал председатель и подвинул ко мне кипу
бумаг,  скрепленных  степлером.  Какие-то   медицинские   свидетельства,
справки, фотографии и... пожелтевший листок,  исписанный  почерком  моей
матери. Подвинув к себе бумажки, я прочел  первое,  что  попало  в  поле
зрения: "...он все больше и больше похож на тебя, Дон. Сева нервничает -
мне кажется, он догадывается, что это твой сын. Я  тебя  очень  прошу  -
знаю, что ты настоящий мужчина и поддержишь меня. Пожалуйста, если  Сева
придет разбираться, уверь его в обратном.  Уверь  его,  что  между  нами
ничего не было, - ты же можешь, ты такой умный...  Я  хочу,  чтобы  Сева
чувствовал себя отцом, а не страдал от неопределенности. У ребенка может
быть один отец, Дон, - помоги мне сделать так, чтобы все утряслось..."
   - Мне... выйти, - тихо просипел я, дергая ворот рубашки и вставая  со
стула, - я мигом...
   Мигом не получилось - я провел в уборной около  десяти  минут.  Стоял
над умывальником, смотрел на воду и периодически смачивал виски. Водочки
бы сейчас грамм этак двести... Господи, все это время Дон  знал,  что  я
его сын. А я, придурок, ни о чем не догадывался - все думал, что он  так
хорошо ко мне относится  из-за  моих  непревзойденных  качеств...  Дурак
самонадеянный...
   Через некоторое время я немного пришел в себя и  вернулся  в  кабинет
Дона... простите - в мой кабинет. Выслушав  полный  текст  завещания,  я
отобрал у нотариуса  ключи,  вскрыл  сейф  и  извлек  четыре  толстенных
гроссбуха.  Когда  нотариус  с  секретарем  удалились,  я  похлопал   по
"компромату" и тихо сказал:
   - Все вы прекрасно знаете, что это такое, дорогие мои... С этого  дня
фирма прекращает всякие отношения с криминалитетом. Кто против - скажите
сейчас. Тогда мы расстанемся в законном порядке. Ну?
   Против никто не высказался. Я знал, что мне предстоит еще  побороться
с этими зубрами, съевшими зубы на финансовых аферах, но в данный  момент
они признали мою правоту - и это было неплохим началом.
   И еще...  Я  внимательно  обвел  взглядом  насупившихся  деловаров  и
вежливо спросил:
   - А дайте-ка мне, ребятки, полтора миллиарда "деревянных" на  хорошее
дело. А лучше - два...
   А вечером того же дня, после дебатов в "верхах" и ажиотажа в "низах",
усугубляемого непомерным количеством шампанского, выпитого на халяву, ко
мне в кабинет зашла миленькая секретарша Нина и, заговорщицки подмигнув,
сообщила:
   - Там к вам какой-то господин. Говорит, строго конфиденциально...
   -  Давай  его  сюда,  -  ответно  подмигнул  я  Ниночке  и  плотоядно
потянулся,  глядя  на  ее  удаляющуюся  попку,  -  надо   будет   нанять
какую-нибудь страхолюгу - эта будет только мешать работе!
   "Конфиденциальным" господином оказался... Петрович.  Член  Управления
ПРОФСОЮЗА. Я чуть промокашку не проглотил  от  неожиданности,  когда  он
вошел, - не чаял увидеть такое лицо в своем кабинете...  И  знаете,  что
эта сволочь сказала?
   - Поздравляю, Эммануил... У тебя все получилось  прекрасно.  ПРОФСОЮЗ
благодарит тебя за проделанную  работу.  Но  все  это  надо  довести  до
логического  завершения...  Давай-ка  обсудим   перспективы   дальнейшей
работы...
 
 
    КИЛЛЕР III 
    ДИКАЯ СТЕПЬ 
 
    OCR&Spellcheck Moonlight 
 
 
 
 
 
ONLINE БИБЛИОТЕКА 
 
 
http://www.bestlibrary.ru 
 
Анонс 
 
   Бизнесмен  Бакланов,  в  прошлом  спецназовец   и   наемный   убийца,
неожиданно для себя становится кладоискателем. А  все  потому,  что  его
бывший сослуживец и близкий друг Бо оказался  прямым  потомком  древнего
калмыцкого рода, обладавшего несметными богатствами. У него  сохранилась
реликвия, которая может пролить свет на тайну клада. Но  на  самом  деле
охотников за сокровищами намного больше: это и люди местного  калмыцкого
царька, и "археологи"  из  Кремля.  Для  всех  участников  событий  цель
оправдывает любые средства, и кому-то из них не по своей  воле  придется
переселиться из Нижнего мира в Верхний...
 
   Моим калмыцким друзьям посвящается...
 
   ...Все события, описанные в книге, вымышлены.
   Любые совпадения с реально существующими  людьми  и  организациями  -
случайны и непреднамеренны.
   Отдельно подчеркиваю: эпизод с Дарькиным от начала и до  конца  -  не
более чем плод богатого воображения автора.
   И вообще, не следует рассматривать данное  произведение  как  попытку
социально-политического анализа.
   Просто автор несколько лет прожил в Калмыкии и делится с вами  своими
частными впечатлениями...
 
Глава 1 
 
   ...По прибытии в Элисту я попросил  Бо  покатать  меня  на  верблюде.
Дескать, давно мечтал познакомиться с горбатым другом скотоводов,  вынес
из  тревожного  детства  страстное  желание,   навеянное   романтическим
хаггардовским флером: подрастрясти когда-нибудь задницу на  этом  гордом
корабле пустыни...
   - П...дец пришел твоим кораблям, -  пробурчал  Бо,  нежелая  изменять
своей обычной манере. - Утопили нафуй.
   - ???!!!
   - Да  сожрали,  блин!  Че  тут  непонятного?  Оказывается,  напряг  в
Калмыкии с верблюдами. Мало их. По улицам косяками не шатаются.  И  чтоб
покататься, надо пилить черт-те куда, блукать по чабанским точкам  -  по
случаю, может быть, и напорешься ненароком.
   Так что - терпи, брат. Если поедем в ту сторону, тогда  посмотрим.  А
пока катайся на джипе - дешевле обойдется.
   Вот так сказал Бо. И я ему поверил: Бо  -  мой  учитель,  он  старше,
мудрее и так далее. А еще он местный. Значит, все знает.
   Оказывается, Бо слегка ошибался. Не  нужно  никуда  ехать  и  искать.
Достаточно  несколько  разойтись  во  взглядах  с  тибетскими  монахами,
невесть как угодившими на калмыцкую свадьбу, и некорректно отправить  их
в известные места. Они вам ласково этак улыбнутся и кольнут ненароком  в
плечико какой-то дрянью. От этой дряни у вас в  башке  случится  цветной
коллапс с погружением, а очнетесь вы  уже  на  верблюде,  который  мерно
вышагивает по необозримой калмыцкой степи. Вот и покатались...
   Вы  когда-нибудь  путешествовали  на  верблюде,  будучи  посажены   в
глубокий мешок и привешены сбоку наподобие какого-нибудь тюка? Если  нет
- примите мои соболезнования. Незабываемые ощущения! А ежели к тому же у
вас связаны руки и ноги, а на голову надета  нехорошо  пахнущая  тряпка,
получается вообще полнейшая экзотика.
   О том, что это верблюд,  я  догадался  по  мерному  колыханию  своего
многострадального тела  и  характерному  всхрапыванию  чуть  спереди  по
курсу: по телевизору доводилось слышать. А с другой  стороны  висел  Бо:
его  красноречивое  сопение  я  узнаю  даже  по  телефону  в  три   часа
пополуночи.
   Тот факт, что Бо рядом, несколько успокаивал. Его присутствие на меня
всегда действует  умиротворяюще  и  снимает  всякую  ответственность  за
развитие событий: нормальная атавистическая реакция бывшего военного  на
присутствие умного командира, который решает все вопросы одним движением
бровей. Но вот положение, в котором мы пребываем, положение...
   Ах да - совсем запамятовал: здравствуйте, уважаемый читатель!  Это  я
забылся от досады великой.
   Давненько со мной не случалось такого безобразия. Почти шесть  лет  в
режиме  благоденствия  и  разгильдяйства   сказываются   на   бойцовских
качествах самым пагубным образом: смекалка и осторожность загибаются  от
дистрофии, интуиция покрывается внушительным слоем целлюлита и  работать
отказывается напрочь.
   В общем, везут нас по степи черт знает куда и зачем, когда прибудем в
пункт назначения - неизвестно. Так что давайте помаленьку знакомиться. А
те, кто помнят нас с Бо по первым двум книгам <"Профессия  -  киллер"  и
"Испытание  киллера">,  могут  сразу  перевернуть  несколько  страниц  и
продолжить чтение.
   Бакланов Эммануил Всеволодович. Это я. Спасибо родителям  -  Иваны  и
Василии отдыхают. Хотя, если честно признаться, начиная с того  момента,
как стал себя осознавать членом - мироздания, системы, коллектива  и  т.
д., всегда горько сожалел, что меня этак зверски  обозвали.  А  хотелось
как-нибудь попроще: допустим, Женей или Колей.
   Это у меня в детстве друзья были: Женя Ткач и  Коля  Поздняк.  Парни,
конечно, не без недостатков, а ежели конкретно -  ну  просто  оторви  да
брось, отъявленные мерзавцы. Но  имена  их  в  нашей  ребячье-тусовочной
интерпретации  звучали  просто  восхитительно!  Вот  смотрите:  "...Жека
сказал..."  или  "...Жека  отвечает!".  А  еще  вот  так:   "...   Колян
передал...", "...Тот поц че-то быканул, Колян его моментом урыл!".
   Здорово, правда? Жека сказал, и - ша! Все, вопросов  нету.  А  теперь
сопоставьте,  каким  отвратительным  диссонансом  звучало  в  таком   же
контексте мое имечко: "...Эммануил сказал...  Эммануил  отвечает..."  Ну
согласитесь -  это  же  просто  недоразумение  какое-то!  За  что  может
отвечать человечишко с таким стремным имечком?
   Поэтому издавна повелось, что все, кто ко мне хорошо относится, зовут
меня как-нибудь по-другому, а по имени величают, желая  поприкалываться.
Для своих я -  Бак.  Звучно,  коротко,  весомо.  Для  чужих  -  господин
Бакланов. А Бо по старой памяти обзывает меня Про  или  Профессор.  Нет,
ученой степени я не удостоился и преподавательской деятельностью тоже не
балуюсь. Просто члены коллектива,  в  котором  мы  с  Бо  познакомились,
считали, что  я  слишком  интеллигентный  и  начитанный  для  рода  моих
занятий.
   Теперь угадайте, кто я такой. С трех раз, как  у  нас  водится.  Раз,
два... А вот и не правильно! Привыкли, понимаешь, к стереотипу:  главные
герои у наших детективщиков все время  -  кто?  Перечисляю:  спецназовцы
разнообразные, бесстрашные  ужасно,  битые-ломаные,  под  звук  военного
марша   на   броне   рожденные;   мастера   каких-то   там   единоборств
универсальных, только что из шаолиней повылезавшие; жутко  засекреченные
агенты спецслужб, с портативной  спутниковой  антенной  заместо  некоего
органа и имплантированной в левый  глаз  цифровой  видеокамерой;  ловкие
опера-затейники, что скуки ради выводят под корень всю местную  мафию  и
по ходу дела плотоядно облизываются на мафию соседнюю -  вот  ужо,  мля,
разберусь - и до вас,  блин,  доберусь!  На  худой  конец  -  совершенно
нечаянно попавшие в бандитскую группировку все  те  же  мастера  чего-то
там, которые мучительно ищут по всей канве повествования  свое  место  в
жизни и ближе к концу обязательно  находят.  И  все  они,  как  водится,
чистые и светлые, до денег лишь чуть-чуть охочие,  а  главное  для  них:
Светлая и Высокая Цель. Добро, Справедливость и так далее.
   А  я...  президент  провинциальной  сельскохозяйственной  корпорации.
Ха-ха три раза. Наша фирма  называется  "Даная"  и  специализируется  на
производстве и реализации в области  и  за  ее  пределами  разнообразной
деревенской снеди: курка, яйко, млеко, огурчики, грибочки и  так  далее.
Вот  такая  проза,  никакого  героизма.  Вы  имеете   дело   с   простым
предпринимателем.
   Нет, я не толстый плешивый семьянин преклонного возраста:  мне  всего
лишь тридцать пять лет, волосат по норме, холост, вешу восемьдесят  пять
кило при росте 174 см, и эти восемьдесят  пять  -  хорошо  тренированные
мышцы. Физкультуру я люблю: по утрам бегством страдаю, три раза в неделю
посещаю спортзал, регулярно  наведываюсь  в  сауну  и  балую  свое  мясо
профессиональным  массажем.  А  еще  я  заочно  учусь  на  пятом   курсе
Международной  экономической  академии  на  факультете   "Менеджмент   и
маркетинг". Хочу быть ученым руководителем с евродипломом.
   Фирма вроде бы закономерно  досталась  мне  по  наследству  от  моего
почившего биопапы (о том, что он - папа, я узнал лишь после его  смерти,
а до того момента думал, что мой настоящий отец - человек, который  меня
воспитывал). Там все отлажено до мелочей, руководят  ею  мастера  своего
дела, являющиеся владельцами приличного пакета,  так  что  мне  остается
лишь вовремя расписываться, читать  месячные  отчеты  да  на  совещаниях
делать умное лицо.
   Времени свободного навалом,  и  я  трачу  его  в  свое  удовольствие:
потихоньку развлекаюсь тем,  что  с  детства  приятно  моему  сердцу.  А
приятны ему дао, ушу, йога и иные восточные прелести, а также мистика  и
разнообразный оккультизм во всех его  проявлениях.  Живу  в  гармонии  с
собой и окружающим миром: не курю, сильно люблю женщин и дорогие машины,
хороший стол и качественные напитки (дагестанский коньяк по 116 рубчиков
за бутылку пить не буду даже под угрозой расстрела), иногда - в  хорошей
компании да под  настроение  -  могу  употребить  достаточно  много  без
особого ущерба для организма. Потом, правда, жестоко  страдаю,  пока  не
выгоню всю дрянь на тренировке да в бане.
   Вот такой я славный парень, можно сказать - "новый русский"  во  всем
блеске и великолепии.
   Но это я сейчас - такой. А  для  полноты  картины,  полагаю,  следует
упомянуть, чем я занимался несколько ранее. Потому что несколько ранее -
опять ха-ха три раза...  ну  да,  где-то  они  правы,  эти  детективщики
вредоносные, куда деться! Служил я в спецназе  Внутренних  войск.  Шесть
лет. Окончил Новосибирское высшее командное училище  ВВ  МВД  СССР,  был
кадровым офицером, дослужился аж до капитана, поучаствовал чуть ли не во
всех кавказских войнушках. Затем меня  выперли  за  плохое  поведение  -
углубляться не буду, недосуг.
   Но это ладно, это еще куда ни шло: хотя спецназ и выполнял достаточно
специфические задачи, все это делалось с милостивого соизволения  Родины
и во ее благо, как говорится.
   А вот чуть позже... Черт, даже вспоминать не хочется -  до  того  это
было нехорошо.
   Однако из песни слова не выкинешь. Увы, не  герой  я.  Не  светлый  и
вовсе не чистый. Два года я  прилежно  вкалывал  на  некую  организацию,
именуемую промеж своих Профсоюзом. Сначала они меня подловили  на  одном
мерзком деле, затем чуть-чуть обучили по своей методе и использовали  на
полную катушку. А по истечении двух  лет  устроили  все  таким  образом,
чтобы я стал президентом "Данаи"...
   По молодости лет я грешным делом воображал себе, что Профсоюз - некая
могущественная частная мафия наподобие масонского ордена: больно  у  них
были методы и  формы  работы  нехороши  для  нормального  госучреждения.
Однако сейчас, по истечении достаточно  внушительного  срока  общения  с
этой  организацией,  я  твердо  уверен,  что   это   -   государственное
образование, одна из крепких  составляющих  какой-то  спецслужбы.  И  не
только сфера интересов данного учреждения наводит на такую мысль,  но  и
практически  легальное  предоставление   высокого   покровительства,   и
железные гарантии безопасности. Теперь наша фирма пребывает под надежной
"крышей" Профсоюза  и  исправно  перечисляет  на  его  счета  достаточно
внушительные суммы. А я, как конечный продукт всей этой аферы, в течение
вот уже почти шести лет избавлен  от  необходимости  заниматься  грязной
работой и могу жить, как  уже  упомянул  выше,  в  гармонии  с  собой  и
окружающим миром.
   Да, чуть не упустил: по поводу грязной работы...
   Там, в Профсоюзе, меня  не  заставляли  грядки  по  колено  в  навозе
окучивать. И  ассенизаторскими  забавами  развлекаться  не  приходилось.
Хотя, доведись мне выбирать, с  удовольствием  превеликим  занимался  бы
чем-то подобным, лишь бы не делать  той  подлинно  грязной  работы,  что
поручал мне Профсоюз.
   Дело в том, что я людей убивал.
   Причем  не  посредством   прямого   контакта,   ножом,   пулей   либо
минно-взрывным  способом,  а  гораздо  более  изощренно.   Смерть   моих
"клиентов", ввиду подтасовки обстановочных факторов и умелой  режиссуры,
всегда была достоверно натуралистичной: ни у кого не возникало сомнений,
что почили они самопроизвольно, без вмешательства чьей-то злой воли.
   И пусть эти клиенты были кончеными подонками, но тем не менее это все
же люди. Были. Живые, теплые, со своими чаяниями и надеждами.  Маленькие
миры, которые я, ничтоже сумняшеся, профессионально пускал под откос...
   Но хватит о грустном: это было давно и минуло, как дурной сон.
   А сейчас я хороший. У меня доброе и открытое лицо -  чужие  младенцы,
например,  с  охотой  позволяют  мне  брать  их  на  руки  и  гукают  от
удовольствия. А эти хитрые гаденыши так  вот  запросто  далеко  не  всем
доверяют: чутье у них  звериное,  не  загубленное  пока  что  цивильными
манерами.
   Ну вот, со мной более-менее ясно.
   А теперь - Бо. Жалко, что он не  горбатый.  Я  бы  представил  его  с
интонацией: а теперь - горбатый! Я  сказал  -  горбатый!  Но  он  просто
толстый. Летом весит сто двадцать кило при росте 172 см (а зимой, как вы
знаете, все нормальные обжоры толстеют). И эти сто  двадцать  -  могучее
мясо. Бо от природы наделен невероятной физической мощью,  которая,  как
это  ни   странно,   сочетается   с   незаурядным   умом,   развитой   в
неблагоприятных  для  жизни  условиях  интуицией  и   сугубо   азиатской
хитростью.
   Да, почему - Бо? Извольте - Бокта  Босхаевич  Болдырев.  Тройной  Бо.
1958 года рождения, калмык.  Сын  репрессированного  народа,  родился  в
поселке Решеты Красноярского края, куда в декабре 1943  года  шаловливый
затейник Сталин определил его родителей в числе двухсот тысяч  калмыков,
депортированных из родной Степи в сибирскую тайгу.
   Бо учился в том же заведении, которое  несколько  позже  окончил  ваш
покорный слуга, так что наша душевная общность  была  некоторым  образом
предопределена с момента первой встречи. Прилежно трудился в Афганистане
и во всех заслуживающих внимания точках Северного Кавказа и Закавказья.
   Два с половиной года этот прожорливый  толстяк  был  моим  командиром
роты. Из сопливого салаги с неумеренными амбициями и пригоршней  навыков
выпестовал из меня настоящего воина: всем, что умею делать на поле  боя,
я обязан Бо.
   Потом его, как и меня в свое время, выперли  из  войск.  За  скверное
поведение на первой чеченской.
   Бо долго горевать не стал: прихватил с собой  соратников,  пожелавших
одновременно с командиром покинуть армию, заявился в мой родной город  и
нашел себе на периферии непыльную работенку,  возглавив...  криминальную
группировку. Для этого, правда,  ему  предварительно  пришлось  кое-кого
аннулировать и железной рукой наводить пошатнувшийся порядок в  тамошних
бригадах.
   Но ничего - справился... А чуть позже мой бывший ротный не  без  моей
помощи плавно перетек в легальную и вполне респектабельную ипостась и  в
настоящее   время   возглавляет   охранную   фирму    "Гарант"    города
Новотопчинска.
   Что еще? В быту скромен. Любит хорошие машины, хорошую еду  и  дам  с
упругими  пышными  формами  -  их  красота  и  интеллект  его  при  этом
совершенно не интересуют (желательно только, чтобы  они  реагировали  на
ряд команд: "лежать - стоять - сидеть", "выше - ниже", "правее - левее",
"быстрее - тише" и - "вали отсюда").
   Побрякушки  и  другие  внешние  атрибуты  сытой  жизни  принципиально
презирает: часы не носит вообще, золото игнорирует - толстенная его  шея
и пальцы свободны от типичных признаков "новых русских".
   В общем-то можно долго рассказывать об этом уникальном экземпляре, но
я журчать попусту не стану, а просто приведу для полноты  характеристики
один из эпизодов нашего  совместного  военного  прошлого.  Должен  сразу
оговориться: эпизод отнюдь не  самый  впечатляющий,  а,  можно  сказать,
достаточно рядовой. Один из самых впечатляющих, да простят меня те,  кто
с