дела,
присовокупив, что он,  Гусейн,  уверен,  что  это  -  дело  рук  хитрого
Протаса, который затеял какую-то игру. И пусть Толик бросит все силы  на
выяснение обстоятельств пропажи брата...
   А вечером  мы  всей  капеллой  выехали  на  вокзал:  посмотреть,  как
прибудет московский поезд. Поезд прибыл с получасовым опозданием,  и  на
перроне его ожидали сотрудники милиции в большом  количестве.  Когда  из
вагона № 12 вынесли на носилках  три  трупа,  мы  протиснулись  ближе  к
эпицентру событий и послушали, что болтают промеж себя праздные зеваки.
   - Завалили лихо... В чулках они были -  рожи  страхолюдные!  А  потом
стоп-кран дернули на перегоне и укатили на какой-то нерусской  машине  -
на нашу "Ниву" похожа, только больше... Да на Сергеевской они  зашли,  я
вам говорю! Последняя станция перед пригородом... Я их видел -  они  мне
еще тогда не понравились... Что-то будет - подумал еще! - И в  таком  же
духе - до бесконечности, знаете,  наверно,  как  любят  праздные  зеваки
обсуждать экстраординарные события, невольными  свидетелями  которых  им
посчастливилось стать.
   Слава с Серегой держались  до  последнего:  ждали,  когда  опергруппа
наберет очевидцев для предстоящего  расследования.  Вышли  они  в  числе
последних пассажиров - самых опытных  и  наученных  нелегкой  жизнью  не
встревать в дела криминального характера.
   - Чисто они сработали, - похвалил Слава убийц по дороге  в  город.  -
Никто ничего не видел - враки все это... Я специально перед  Сергеевской
вышел в коридор и  встал  напротив  купе,  делая  вид,  что  на  природу
любуюсь. Так и знал, что на  Сергеевской  они  зайдут  -  очень  удобный
вариант. Там поезд стоял буквально с минуту -  они  заскочили,  -  видел
какое-то движение в тамбуре, потом из тамбура проводник  прошел  в  свое
купе - и тишина. Они в тамбуре остались - наверное, сказали  проводнику,
что покурят до пригорода - мест-то все равно в вагоне не было. Наверное,
бабки дали ему за "подвоз"...  А  потом...  Потом  какой-то  здоровенный
парниша  очень  грамотно  заблокировал  дверь  из  служебного  отсека  в
пассажирский: спиной вперед приблизился и  встал  -  ничего  не  видать.
Постоял он минуты две - от силы три, ну и... короче, потом он отошел,  и
в этот момент поезд резко дернуло - стоп-кран сработал... На перегоне их
джип ждал - метрах в ста стоял от полотна, в березовой рощице. Они очень
быстро к нему побежали - это я видел, - волоча мешок  какой-то.  Сели  и
укатили. Естественно, ни номеров машин, ни даже точной марки джипа никто
следствию не сообщит - я ж говорю, специально смотрел, и то лишь мельком
сумел разглядеть. Вот и все.
   - А как с камерами? -  поинтересовался  я,  когда  Серега  со  Славой
выходили из машины в центре города.
   - Вечерком наведаемся в вагонный  парк  и  снимем,  -  успокоил  меня
Слава. - А сейчас - отстаньте! Дайте с семьями пообщаться...
   Просмотр оперативной видеозаписи состоялся в штаб-квартире в два часа
пополуночи - раньше  подобраться  к  вагону  не  удалось,  там  допоздна
работали криминалисты ЛОМа (линейный отряд милиции на железной  дороге),
в юрисдикцию которых входило это расследование. Любопытная  Оксана  ради
такого дела бросила мужа и примчалась  среди  ночи,  раздувая  ноздри  в
предчувствии невероятного зрелища. Зрелище было ничего  себе...  Камеры,
установленные в  тамбуре,  купе  проводника,  служебном  отсеке  и  купе
бригадира,  бесстрастно  зафиксировали  картину  преступления  во   всех
подробностях... Вот Протас,  Футбол  и  еще  какой-то  парниша,  похожий
внешне на Стаса (хи-хи!), поднимаются в тамбур и разговаривают о  чем-то
с проводником (запись немая). Передают деньги и  остаются  в  тамбуре...
Затем один из троицы - похожий на Стаса  -  пытается  открыть  бункер  с
углем какими-то хитрыми ключами - но не тут-то  было!  В  дверь  бункера
врезан дополнительный замок. Ребята пытаются отжать дверь и сильно давят
на нее - очевидно, издавая при  этом  страшный  шум.  В  тамбур  выходит
проводник - дверь в служебный отсек остается открытой... В  этот  момент
из купе бригадира выглядывает Сеид-Ага  и  узнает  Протаса  -  улыбаясь,
протягивает к нему руки... Протас обнимается с братом Гусейна, а  в  это
время мимо них протискивается "Стас" и задницей вперед движется к  двери
в пассажирское отделение. Блокирует дверь... Протас натягивает на голову
чулок и достает пистолет - то же самое делает Футбол. На лицах  Сеид-Аги
и бригадира поезда - страшное изумление и испуг. Лица проводника в  этот
момент  не  видно  -  его  заслоняет  широкая  спина   Протаса.   Протас
протягтвает руку к Сеид-Аге и что-то требует. Горькая гримаса застыла на
лице Сеид-Аги: он что-то  говорит  Протасу,  вытаскивает  из  нагрудного
кармана рубашки  ключ  и  презрительно  бросает  его  на  пол...  Протас
поднимает ключ и передает его Футболу. Футбол открывает дверь в бункер с
углем и залезает туда наполовину - что он там делает,  не  видно.  Затем
Футбол выволакивает из бункера здоровенный и, по всей видимости, тяжелый
мешок - Футбол телесно к репок, под стать  Протасу,  но  мешок  тянет  с
трудом... Протас вынимает из кармана нож и протягивает его Футболу - тот
ковыряется ножом в мешке, достает  на  кончике  какую-то  черную  вязкую
массу и нюхает ее, затем пробует  на  язык  -  для  этого  ему  пришлось
приподнять чулок... Вот Футбол показывает Протасу большой  палец  -  все
тип-топ, братишка! Протас улыбается чулковоискаженной гримасой,  упирает
глушитель пистолета в грудь Сеид-Аги... Тело  Сеид-Аги  влетает  в  купе
бригадира - на груди расплывается пятно. Протас  поочередно  стреляет  в
грудь бригадиру и проводнику, затем Футбол добавляет каждому контрольный
выстрел в голову... Футбол с Протасом закрывают купе бригадира  на  ключ
и, сорвав стоп-кран, вместе со "Стасом" выскальзывают из тамбура... Вот,
собственно, и  все.  Камеры  продолжают  работать  еще  полтора  часа  и
записывают  все  перипетии  обнаружения  преступления  -   Слава   забыл
выключить импульсопередающее устройство.
   - Переснимем? - предложила Оксана. - У  них  же  нет  аппаратуры  для
просмотра таких кассет...
   - Обойдутся, - отказывается Слава. - Аппаратуру они  найдут,  это  не
проблема...  Просто  в  первоначальном  варианте  оно   всегда   того...
убедительнее, что ли...
   На следующий день, в два  часа  пополудни,  мы  с  Коржиком  на  моей
наконец-то расконсервированной  "Ниве"  подъехали  к  дому  Гусейна.  Я,
нехорошо ухмыляясь, вылез из машины и направился к  калитке,  у  которой
толпилась целая куча представителей мамедского племени. Наверно, то, что
я  собирался  посетить  главу  рода  Аллахведиевых,  входило   в   планы
аналитиков ПРОФСОЮЗА - все у тому шло. Но то, что  я  собирался  сделать
наряду  с  передачей  оперативных  записей,  полагаю,  никому  из   этих
башковитых специалистов тайной войны и в голову прийти не могло.
   - Назад хади, маладой,  -  заступил  мне  дорогу  плечистый  мамед  с
недобрым взором - один  из  многих  дежуривших  с  черными  повязками  у
калитки.
   - Сэгодня нэт дел - траур у нас.
   - Я к Гусейну - по поводу обстоятельств смерти его брата, - прошептал
я в волосатое ухо. - Надо бы поговорить без свидетелей... А?
   - Жды зыдэс, - распорядился мамед и пулей умчался в дом.
   Через три минуты я  беседовал  с  Гусейном  в  просторной  комнате  с
приспущенными шторами - глава рода был задумчив и хмур.
   -  Примерно  треть  подвижного  состава  класса  "СВ"  в  свое  время
оборудовалась специальными устройствами для видеозаписи,  -  вдохновенно
врал я собеседнику. - Получилось так, что вагон, в котором убили  вашего
брата, входил  в  это  число...  Мой  приятель  -  бывший  кагэбэшник  -
заинтересовался этим делом и сегодня ночью  проверил,  есть  ли  в  этом
вагоне камеры и... и работают ли они...
   - И он их нашел  и  отдал  тэбэ,  -  продолжил  Гусейн.  -  Давай  по
сущэству, синок... У тэбя ест пльенка?
   - Есть, - признался я. - Понимаете, это такие устройства... -  тут  я
начал сочинять правдоподобную версию о последних достижениях  НТР  и  их
использовании в оперативно-розыскной работе.
   - Нэ надо, - остановил меня Гусейн.  -  Отстав  эти  подробности  для
других ыдиотов - мнэ нэ надо... Что ты хочэшь?
   - С месяц назад  я  подрался  с  вашими  людьми,  -  перешел  к  сути
проблемы, - один из них скончался...
   - Я знаю, - Гусейн мудро прикрыл глаза. - Ты кровник  нашего  рода...
Ты хочэшь прощэния?
   - Хочу, - сказал я.  -  Помирите  меня  с  родственниками  убитого...
ммм... умершего... Тогда я отдам вам пленку. Там все записалось...
   - Кто? - тихо спросил Гусейн. - Ти его знаишь? Кто на пльенке?
   - Там... Протас, - выговорил я и затих-съежился под тяжелым  взглядом
аксакала.
   С минуту Гусейн молча смотрел в сторону и перебирал четки.
   - У мэня заражьдайтса стращьный падазрэнья, синок, - тяжело вздохнув,
сообщил Гусейн. - ты бил во враждэ с Протасом - я знаю... Ти бил с  нами
во враджэ...
   - Может, это я заставил  Протаса  убить  вашего  брата?  -  вкрадчиво
поинтересовался я. - Может, это именно я все так подстроил, чтобы с вами
помириться? Поймите - тот факт, что в этом вагоне оказались камеры и  об
этом знал мой приятель, - чистейшая случайность...
   - Ладно, - Гусейн махнул рукой. - Нэ надо...  Нэ  надо  лищних  слов.
Пльенка гидэ?
   - Сначала мир - потом пленка, - твердо сказал я. - Пленка в  надежном
месте...
   Спустя полчаса я имел честь являться свидетелем и основным участником
уникальной процедуры из разряда "шариатских устоев". В просторном  дворе
каменного дома, расположенного метрах в трехстах от усадьбы Гусейна, мне
оказывали  -  совершенно  бесплатно,   прошу   заметить!   -   тотальные
парикмахерские услуги. Во дворе толпилась куча народу - все стояли молча
и торжественно, созерцая с любопытством картину  летней  цирюльни,  -  а
меня брил опасной бритвой старший брат убитого мной в драке Рашила.  Тот
самый толстяк,  который  в  свое  время  очень  громко  забодал  головой
мусорный бак на овощном рынке. Брить, собственно, было нечего: на голове
моей  за  столь  непродолжительный  срок  успела  отрасти  сантиметровая
щетина. Я вздрагивал и старался держать глаза широко открытыми  -  вдруг
сосредоточенно сопящий брат убитого ударится в чувства и полоснет острой
бритвой по горлу?! Поверьте - эти мгновения в  моей  жизни  были  не  из
самых приятных, и в процессе бритья я постарел лет на  десять.  Закончив
брить мой череп, Муслим - так звали брата убитого - тяжко вздохнул, чуть
помедлил и принялся брить мне подбородок и щеки. Оказалось, что я  очень
кстати поленился побриться сегодня утром - щетина место имела.
   - А что - положено брить также и... бороду? - шепотом поинтересовался
я у Муслима, когда он уже заканчивал процедуру и стало ясно, что  резать
меня здесь никто не собирается.
   - Нэ знаю! - так же  шепотом  ответил  Муслим.  -  Перьвий  раз  брею
кровьник. Обично ми их убиваим...  Но,  раз  Гусейн  сказал,  -  значит,
надо...
   Закончив бритье, Муслим поднял меня с табурета, вылил на голову ведро
воды - старейшины во дворе что-то пролопотали скороговоркой, воздев руки
к небу, - и, обняв  меня,  громко  сказал  что-то  по-азербайджански.  Я
работал в свое время в Баку  и  кое-что  по-азербайджански  понимаю.  Но
сейчас разобрать ничего не сумел - по всей  видимости,  Муслим  произнес
какие-то ритуальные фразы.
   - Ти хорощий баец - настоящый джигит, - перевел мне Муслим.  -  Рашид
сам бил виноват - упал он. Ти - нэ виноват! Тэпэр  ми  друзия  -  можещь
кулят спакойно...
   Спустя полчаса я передал Гусейну четыре  компактные  кассеты  и  убыл
восвояси. А еще через два часа мы смогли прослушать телефонный  разговор
Гусейна с Протасом - Гусейн позвонил первым.
   - У тебя траур - я  знаю,  -  вежливо  сказал  Протас,  когда  Гусейн
назвался. - Может, отложим дела на потом?
   - Траур - трауром, а дела - делами, - так же вежливо сказал Гусейн. -
Как обычно - в "Марии". Бабки вазмы, прихады. Товар будэт со мной. Давай
- чэрэз сорок минут...
   Спустя сорок минут Протас уже заходил в небольшой уютный дворик  кафе
"Мария", что в самом  центре  города.  Дворик  хорошо  просматривался  с
дальних  подступов,  а  из   "Мицубиси"   Славы   Завалеева   открывался
великолепный  ракурс  для  съемки  аж  с  трех  видеокамер,  которые  мы
включили, как только бригадир кировцев открыл ажурную калитку оградки.
   -  А  если  они  в  помещение  зайдут  -  тогда  как?  -  возбужденно
пробормотал мнительный Стас, щурясь в окуляр видеокамеры.
   - Тогда будет хуже, - флегматично сказал Слава. - Но  все  равно:  мы
снимем,  кто  зашел  и  кто  вышел  -  будет  вполне  понятно,  что  там
произошло...
   Опасения Стаса оказались напрасными. Спустя пять  минут  к  ресторану
подкатила "Газель", из которой выскочили четверо автоматчиков  в  черной
одежде, с масками на  лицах.  Вставив  стволы  между  прутьями  оградки,
автоматчики в четыре смычка расстреляли Протаса  со  свитой  -  те  даже
вскочить не успели - и мгновенно смылись...
   Просмотрев видеозапись в штаб-квартире, Слава удовлетворенно заметил,
что цель достигнута: несмотря на  маски,  во  всех  четверых  налетчиках
угадывались лица кавказской национальности,  кроме  того,  камера  Стаса
запечатлела водилу-мамеда и... сидящего справа от водилы Гусейна!
   - Принято! - воскликнул Слава, передавая кассеты Сереге  Айдашину.  -
Смотри - подбросил и уматывайте оттуда! Не  хватало  еще  объясняться  с
этими придурками-кировцами...
   Спустя час Серега возвратился и доложил: кассеты подброшены к  порогу
квартиры Васьки Смыка - левой руки Протаса. Какая-то женщина открыла  на
звонок и кассеты забрала. Вот...
   А еще спустя три часа в  городе  имела  место  полномасштабная  война
между кировцами и мамедами. Первые отлавливали вторых в самых  различных
местах и без всяких предисловий расстреливали из  всего,  что  под  руку
попадется. Вторые тоже в долгу не оставались - в результате для  органов
правоохраны образовалась изрядная работенка...
   В воскресенье утром я позвонил Сухову и попросил о встрече. А  еще  я
попросил,  чтобы  на  этой  встрече   присутствовал,   по   возможности,
естественно, начальник  УВД.  Точнее  -  новый  начальник  УВД,  недавно
назначенный.
   - Ты что там опять мудришь, Эммануил?  -  недовольно  поинтересовался
Сухов. - Опять что-то напридумывал?
   - Это - для всех! - торжественно объявил я. - Я хочу  предложить  вам
уникальный проект. Не пригласите начальника УВД - пожалеете...
   На торжественную встречу я пригласил Славу Завалеева - для  поддержки
штанов, как говорится.
   - Я наслышан о твоих похождениях, Эммануил, - сходу предупредил  меня
начальник УВД - подтянутый, спортивного вида дядька лет сорока -  сорока
двух. - А потому буду  относиться  к  тебе  с  крайней  осторожностью  и
вниманием... Но  могу  обрадовать  -  ты  невиновен...  Постановление  о
прекращении уголовного дела вынесено, твой побег  мы...  кхм-гхм...  ну,
скажем так, не засчитали... Так что - можешь гулять свободно.
   - Спасибо, - поблагодарил я и перешел к делу:
   -  Вы  хотите  избавиться  от  всей  нашей  братвы?  Очень  быстро  и
практически бескровно?
   - Мы уже от нее избавились, - снисходительно сообщил начальник УВД. -
Благодаря стараниям областного  прокурора  у  нас  на  данный  момент  в
производстве находится чуть ли не три сотни уголовных дел.
   - Пройдет совсем немного времени, и  они  будут  работать  в  прежнем
режиме, - успокоил я начальника. - Кроме  того  вы  ведь  повязали  лишь
представителей  вокзальной  и  Октябрьской  группировок.  Ну,  допустим,
сейчас вы можете растрепать мамедов и  кировцев...  Но  это  всего  лишь
треть всего объема... А я предлагаю вам искоренить сам институт братвы в
нашем городе. Поэтапно - в  три  приема.  Причем  затрат  для  этого  со
стороны государства не потребуется никаких. Ну как?
   - Ну давай - излагай,  -  согласился  начальник  УВД.  -  Если  будет
убедительно - посмотрим...
 
Эпилог 
 
   В понедельник утром ездили смотреть  на  молодого  грузина.  В  10.00
должен был состояться Совет  директоров  фирмы,  на  котором  собирались
зачитать завещание Дона, со дня смерти которого прошел  ровно  месяц.  В
принципе, мне этот молодой грузин - двоюродный племянник  Дона,  который
прибыл за наследством из солнечной  горной  страны,  -  был  глубоко  до
лампочки. Пусть себе правит на здоровье фирмой и благоденствует  -  я  в
этой организации уже не  жилец.  Но  мне  требовались  деньги  -  совсем
немного,  миллиарда  этак  полтора  "деревянными".  Мы  договорились   с
начальником УВД и Суховым, что я создам  охранную  фирму  "Гарант"  -  в
противовес издыхающему в Центральном районе рэкету. Понимаете,  времечко
было удобное - жалко возможность упускать. В общем, мы с  Бо  берем  под
"крышу" Октябрьский район и  вокзал  -  хозяев  там  сейчас  нет.  Берем
цивилизованно и вполне законно: бойцы Бо будут охранять торговые точки и
следить, чтобы никто из левых не залез на нашу территорию. А через  пару
недель, когда всем нашим коммерсантам понравится новая  форма  защиты  -
без насилия, издевательств и  шантажа,  -  мы  собираемся  организованно
наехать на Центральную и Халтуринскую бригады. Начальник УВД  согласился
закрыть  глаза  на   предстоящую   "войнушку"   -   его   подкупило   то
обстоятельство, что у Бо в группировке практически все бойцы  -  выходцы
из Внутренних войск и правоохранительных органов.  "Красная  бригада"  -
так он их назвал... Так вот - для организации охранного предприятия  мне
нужны полтора миллиарда. Я хочу шантажировать грузина.  После  оглашения
завещания ему будут вручены ключи от сейфа Дона - в  этот  момент  Слава
Завалеев должен мне позвонить, и тогда мы со Стасом,  на  правах  своих,
спокойно зайдем в офис. И...  ворвемся  в  кабинет  Дона  с  обнаженными
стволами. В сейфе  Дона  хранятся  четыре  левых  гроссбуха,  в  которых
отражены все криминальные и полукриминальные дела фирмы - связи, каналы,
порядок отмыва "черного нала" и так далее. Материал  достаточный,  чтобы
пересажать весь Совет директоров и пустить  фирму  с  молотка.  Полагаю,
молодой грузин не дурак  и  сделает  правиль  ный  выбор.  Лучше  отдать
полтора миллиарда, чем лишиться такой кормушки и грядущего  положения  в
обществе. Но это не все... Вторым пунктом нашего  шантажа  будет  полный
отказ нового президента фирмы от связей с братвой. Фирма больше не будет
отмывать "черные деньги" бандитов. Она вполне обойдется  без  их  услуг,
заключив выгодный контракт с вновь  образованным  охранным  предприятием
"Гарант", генеральным директором которого будет  являться  ваш  покорный
слуга. Неплохо задумано, правда?
   Без десяти десять у  главного  входа  в  головной  офис  притормозила
"Ауди" кирпичного цвета - не первой  свежести.  Из  нее  выбрались  трое
носатых молодых людей - очень представительные на вид  -  и  скрылись  в
дверях офиса.
   - Ничего, родные мои, - пробормотал я. - Скоро на "шестисотом" будете
кататься... Если будете дядю Профессора слушаться...
   Спустя пятнадцать минут грузины стремительно выскочили из офиса, сели
в "Ауди" и укатили. Звонка от Славы не поступало.
   - Что за черт? - удивился я.  -  Или  фирма  настолько  прогорела  за
месяц, что грузину и брать ее страшно? Вот это мы влипли!
   Из центрального входа показался Славик и  замахал  мне  рукой.  Пожав
плечами, я вылез из "Ниссана" и направился  к  нему.  Стас  увязался  за
мной.
   - Стас, останься, - распорядился Слава. - А ты, Бак, - бегом  наверх.
Тебя приглашают на Совет директоров...
   Через  три  минуты  я  сидел  за  длинным  столом  и   с   удивлением
рассматривал глазевших на меня  деловаров  -  ситуация  была  более  чем
странная.
   - Еще раз  зачитываю  текст  завещания,  -  председатель  центральной
нотариальной  конторы  встал  и,  многозначительно  посмотрев  на  меня,
принялся читать:
   - "Пребыв