я  обнаружил,  что  мой  бритый  череп  и
физиономию  покрывают  хаотично  разбросанные  и  чрезвычайно  уродливые
пигментные  пятна  желтовато-коричневого  цвета.  Которые  делают   меня
похожим на двоюродного брата Фреди Крюгера  с  улицы  Вязов,  и  страшно
возмутился, заявив, что с таким уродом  ни  одна  приличная  женщина  не
захочет спать.
   - А не хер спать, - сообщил свое мнение Бо,  любуясь  моим  пятнистым
черепом. - Тебе бы щас в живых остаться...  А  так  ты  совсем  на  себя
непохож - можешь мне поверить! Да и  пройдет  это  скоро  -  через  пару
недель...
   В течение трех суток я пытался выяснить отношения с Бо. Он и  слышать
не хотел о том, что мне придется побывать в городе.
   - Здесь ты можешь до глубокой старости сидеть, - резонно заметил  он.
- Ни одна скотина сюда ко мне не сунется - это я тебе гарантирую. А  что
в городе там с тобой будет - хер знает...
   С точки зрения Бо, все было верно. Периферия находилась  под  жестким
контролем его диктаторского режима, и я мог разгуливать по улицам любого
из городков периферии и раскланиваться с участковыми - никому из  них  в
голову  не  пришло  бы  повязать  приближенного  Бо  или  дать   о   нем
какую-нибудь информацию. А в Новотопчинске  Бо  чувствовал  себя,  мягко
говоря, не в своей тарелке.
   В конце концов мне удалось уговорить Бо оказать мне помощь.
   - Получится - хорошо, - резюмировал он.  -  Не  получится  -  значит,
будем воевать. Все  равно  в  этой  игре  гнить  до  старости  -  может,
напоследок удастся устроить заварушку, чтобы весело было...
   Рано утром - часов в шесть - четвертого сентября  я  сидел  в  будане
(так  новотопчинские  менты   именуют   отсек   в   патрульной   машине)
раздолбанной патрульной машины, которая медленно двигалась  по  шоссе  к
городу под управлением участкового  инспектора  Верхнего  Яшкуля  Валеры
Базырова,   недавно   получившего   лейтенанта   за   задержание    двух
интуристовских шлюх,  обгопстопивших  какого-то  негритянского  вождя  с
дипломатической неприкосновенностью. Валера нервничал - через каждые три
секунды смотрел назад, чтобы удостовериться в моей невредимости.
   - Да куда я денусь! - не выдержал  я.  -  Езжай  спокойно  -  радуйся
жизни!
   - Ага - радуйся! - мрачно буркнул Валера. -  Вот  бляха-муха!  А  как
хорошо жизнь начиналась! Только летеху получил, дом достроил... Эх!
   Валеру можно было понять. Вчера вечером его вызвал Бо и велел завезти
меня в город на патрульной машине. Валера  моментально  загрустил  самым
серьезным образом.
   - Повезешь его в будане, - сказал Бо. - С ним будет  три  ствола.  За
вами поедут мои люди - без оружия. Если начнут по  дороге  досматривать,
он всех расстреляет и уйдет. В общем - твоя задача: провезти  его  через
два поста ГАИ и обратно. Если с ним что случится, я тебе жопу  на  части
разорву, - в заключении сообщил Бо и как решающий аргумент присовокупил:
   - Или мы не одно дело делаем? Не охраняем вместе с тобой общественный
порядок?
   Опасения Валеры оказались напрасными. Мы благополучно проехали  через
оба поста ГАИ:  усиленный  нарядом  ОМОНа  шлагбаум  только  сделал  нам
ручкой. Кому могло прийти в голову, что беглый преступник разъезжает  на
милицейской машине?!
   В пригороде нас догнал "Ниссан" с Коржиком и Сашей Шрамом - я пересел
к ним, раздал пистолеты и распрощался с участковым.
   - Встречаемся здесь же в 18.00,  -  бросил  мне  Валера  и  попытался
реабилитироваться за только что перенесенные треволнения:
   - И смотрите у меня - чтобы без глупостей!
   Глупости в наши планы не входили. Первым делом мы посетили мою родную
улицу и минут пять стояли возле родного подворья, изучая  обстановку.  В
принципе Слава Завалеев сказал, что активный розыск  будет  продолжаться
трое  суток,  после  чего   усиление   снимут,   но,   сами   понимаете,
подстраховаться никогда не вредно.  Не  обнаружив  признаков  засады,  я
послал на разведку Сашу Шрама,  который,  вернувшись,  сообщил,  что  во
дворе он обнаружил какого-то здорового мужика, пьющего на  веранде  чай.
На мента мужик не похож, но, на всякий пожарный, Саша - простая  душа  -
вырубил его и связал бельевой веревкой. Оказавшись  во  дворе,  я  сразу
узнал одного из наших  телохранителей  -  Серегу  Татарикова.  Когда  мы
привели бедолагу в чувство, он сообщил, что Слава  Завалеев  выставил  в
хате круглосуточный пост - чтобы не разграбили в  отсутствие  владельца.
Еще он сообщил, что здесь сидела засада, которую сняли вчера вечером.
   В доме все было прибрано и аккуратно расставлено по местам -  входная
дверь, скрипя новыми навесами, демонстрировала  торцом  свежий  замок  в
смазке.  Растроганный  столь  трепетным  участием  в  сохранении   моего
имущества, я поблагодарил Серегу и велел передать Славику, что  за  мной
не заржавеет.
   До срока, обозначенного Славой Завалеевым, было еще достаточно  много
времени, и я не видел причин, могущих помешать мне навестить Милку и  ее
братца.
   Припарковав "Ниссан" во дворе Милкиного дома, бойцы  рассредоточились
возле подъезда, а я поднялся на третий этаж и открыл дверь своим ключом.
И только по той  простой  причине,  что  вот  уже  в  течение  двух  лет
еженедельно наведывался  сюда,  чтобы  проверить,  не  грабанул  ли  кто
пустующую квартиру. Я отвык звонить в эту дверь...
   Они лежали на  Милкиной  кровати  в  спальне  и  занимались  утренним
сексом. Именно утренним: неторопливо, томно и нежно, как проснувшиеся  в
выходной  день  молодые  супруги,  накануне  хорошо  отдохнувшие  и   по
пробуждении ощутившие наличие качественной эрекции  у  мужской  половины
тандема. Стас неторопливо наддавал тазом, глубоко проникая  в  Милку,  а
она, обхватив его спину ногами, сонно  постанывала  и  хихикала,  звонко
шлепая ладошками по мощным плечам братца...
   Нет, этого не могло быть... Я зажмурился  и  помотал  головой,  затем
вновь открыл глаза - видение не проходило.  Волосатая  задница  Стаса  -
надо  вам  сказать,  довольно   симпатичная   задница,   мускулистая   и
пропорциональная - ритмично дергалась между  максимально  разведенных  в
стороны бедер сестрички. И  сестричка  вела  себя  при  этом  как  любая
нормальная женщина, которой данное занятие ничего,  кроме  удовольствия,
не доставляет. Окно было закрыто, вокруг валялись  скомканные  простыни,
какие-то  вещи,  и  стоял  характерный   специфический   запах,   дающий
конкретное представление о том, чем эта парочка занималась накануне.
   Мне стало дурно. Господи, за что ты так со  мной?  Почему  всех  моих
женщин в конечном итоге трахают какие-то посторонние мужики? Или мне так
на роду написано? Или я какой-то неполноценный?  А  тут  еще  вот  такой
изврат - братец сестричку пользует потихонечку... Причем сестричка, судя
по всему, ничего против не имеет - скорее наоборот! А когда я - был грех
- в последний раз с ней  проделал  такую  штуку,  ее  потом  три  месяца
откачивали от истерики. Что это?!
   Растерянность моя длилась несколько секунд - до тех пор,  пока  левый
локоть не ощутил торчащую  из-за  пояса  ребристую  рукоять  револьвера,
которым меня снабдил Бо. Выдернув оружие,  я  на  цыпочках  прокрался  в
спальню  и  вставил  ствол  между  ягодицами  Стаса,   который,   ощутив
прикосновение холодного металла, перестал работать тазом и  застыл,  как
мумия.  Это  меня  несколько  смутило:  так  на  прикосновение   металла
реагируют профессионалы, которым в жизни неоднократно приходилось бывать
под прицелом - в силу специфики  работы,  так  сказать.  Однако  в  этом
случае разбираться с этой странностью я пока не собирался.
   - Сестричку, значитца, пое...ваем? - поинтересовался я, взводя курок.
Стасова попа напряглась, крепче обхватив  ягодицами  срез  револьверного
ствола. Милкины ноги быстро убрались с мощной спины братца и  спрятались
- залезли под бедра Стаса. Глаз ее я пока что не видел =  этот  здоровый
мужик полностью накрывал мою маленькую женщину.
   - Вставай урод, - скомандовал я, вынимая ствол из  положения  №  1  и
приставляя его к голове Стаса. - Только побыстрее - мне  некогда  тут  с
вами...
   - Что ты собираешься делать? - хриплым шепотом поинтересовался  Стас,
медленно поднимаясь с кровати  и  по-хозяйски  прикрывая  Милку  измятой
простыней - как обычно делают все мужики, маскируя тело  своей  подружки
от посторонних  глаз.  Жест  этот  меня  добил  окончательно.  Это  я-то
посторонний?!
   - Выведу на кухню и пристрелю, как собаку, - сквозь зубы прошипел  я.
- А что еще можно делать с извращенцем, который  надругался  над  родной
сестрой?
   В этот момент Стас полностью распрямился, и я увидел  Милкины  глаза.
Ничего особого - то же отрешенное выражение, к которому я привык за  два
года. Смотрит будто бы на тебя, а видит что-то другое - свое.  Будто  бы
нет тебя в ее жизни, или она пытается изо всех  сил  внушить  себе,  что
нет...
   - Ладно придуряться, - неуверенно буркнул я, адресуюсь к Милке. -  Уж
признайся, что на поправку пошла!  Я  ж  слышал,  как  ты  минуту  назад
хихикала...
   Бац! Рука с пистолетом подпрыгнула вверх от размашистого удара  ногой
снизу и выпустила ребристую рукоятку. На секунду  я  выпустил  Стаса  из
поля зрения, сосредоточив все внимание на  Милке,  -  а  зря.  Недоценил
противника, не подумал, что  вчерашний  зечара  может  вот  так...  Бац!
Мощная плюха ладонью обожгла правую  щеку  и  отбросила  меня  к  стене.
Ударившись головой о бетон, я слегка поймал кайф и не  успел  увернуться
от основного удара - стопой в диафрагму, только сумел резко выдохнуть  и
чуть присесть. Стасова стопа припечатала меня к стене  весьма  и  весьма
профессионально - возьми он на пять сантиметров ниже, наверняка вышиб бы
дух намертво. Я сполз на пол и застыл без движения, от души надеясь, что
Стас даст мне полторы секунды передышки, допустив  "ошибку  стрелка",  в
противном случае - прощай здоровье. Стас допустил. Отпрыгнув  назад,  он
присел на корточки и сунулся в угол за оброненным  мной  револьвером.  И
хотя действовал он крайне проворно, этих полутора  секунд  мне  хватило,
чтобы прийти в себя. Кувыркнувшись из приседа вперед,  я  на  выходе  из
оборота со всей дури жахнул Стаса кулаком по голове  -  как  раз  в  тот
момент, когда он ухватил пистолет и начал оборачиваться ко  мне.  Рухнув
на пол, Стаса болезненно застонал и обомяк. Забрав пистолет,  я  ухватил
"родственника" за ногу и поволок на кухню.
   - Молодец, родной ты мой! - пробормотал я, затаскивая Стаса в кухню и
усаживая его в угол. -  Че  ж  тогда  на  перроне  придурялся?  Вон  как
машешься - профи! Однако "ошибку стрелка" все же допустил  -  и  на  том
тебе спасибо. Молоток... - пробормотал  я,  упирая  ствол  револьвера  в
висок "родственнику". - Ей-богу, мне тебя нисколько  не  жаль,  скотина!
Знал я, что на зоне человек звереет, но не настолько же. - Краем глаза я
уловил движение в дверях  кухни  и  замолк,  потрясенный  немой  сценой,
представшей моему взору.
   В дверях стояла Милка. Ее нагое тело  застыло  в  неописуемом  порыве
отчаяния: руки протянуты ко мне, в глазах - страшная скорбь и мольба.
   - Не надо! - тихо прошептала она. - Пожалуйста - не надо! Убей  лучше
меня!
   - Вот так  новость!  -  озадаченно  пробормотал  я.  -  Ты  говоришь?
Вразумительно и осознанно?! И эмоции проявляешь...
   - Не надо, - повторила Милка, падав на  колени  и  простирая  ко  мне
крепко сжатые кулачки. - Я не смогу без него жить...
   - Я не брат ей, - внезапно прохрипел Стас, окончательно очнувшись.  Я
не брат - че уж теперь! Не стреляй...
   Глупо хмыкнув, я почесал  затылок  стволом  револьвера  и  растерянно
развел руками. Что было сказать? Моя маленькая женщина, в  течение  двух
лет пребывавшая практически в невменяемом состоянии,  за  последние  две
недели резко пошла на поправку, резко залюбила своего  братца,  который,
при ближайшем рассмотрении, оказался вовсе и не братцем...
   -  Ну,  не  буду,  -  согласился  я  и  засунул  пистолет  за   пояс,
предварительно аккуратно спустив курок. -  Может,  кто-нибудь  объяснит,
что тут у вас происходит?
   - Сейчас объясню, - пообещал Стас, болезненно морщась  и  держась  за
голову. - Мне можно одеться?
   - Можно. - Я кивнул на Милку, застывшую  в  дверях  кухни.  -  И  ей,
очевидно, тоже. Кто-то из нас явно не  подходит  на  роль  непредвзятого
созерцателя обнаженной натуры... хм... даже  и  затрудняюсь  определенно
сказать - кто...
   Стас поднялся со стула, все так же держась за голову, обняв Милку  за
плечи - она доверчиво прижалась к нему, - и они проследовали в  спальню.
Сердце мое болезненно сжалось, когда две обнаженные фигуры  скрылись  за
дверью. Вот  еще  одна  женщина  уходит  из  моей  жизни  -  моя  лучшая
половинка, дороже которой ничего на этом свете не было у меня...
   Через две минуты Стас вновь сидел на кухне и неторопливо  рассказывал
подробности, от которых неподготовленный человек хлопнулся бы в обморок.
Я - подготовленный,  а  потому  в  обморок  падать  не  стал,  а  просто
закуклился в чехол непроницаемого  спокойствия  и  периодически  задавал
односложные вопросы.
   Итак, оказалось, что Стас - координатор  ПРОФСОЗА,  приставленный  ко
мне  для  организации  взаимодействия  с  сотрудницей  управления   этой
уважаемой конторы по кличке Лиля, которую в миру я  знал  и  ощущал  как
свою своенравную подружку - Оксану для  того,  чтобы  организовать  цель
событий по сценарию ПРОФСОЮЗА, а  именно:  окончательно  и  бесповоротно
рассорить меня с Центральной братвой и мамедами,  пристроить  в  объятия
губернаторши и... и уморить Дона своей пылкой любовью. Так все просто...
Я быстро проанализировал события последнего полугодия и поинтересовался:
   - Случай на вокзале - при нашей встрече... Это  что  -  тоже  задумка
ПРОФСОЮЗА?
   -  Это  экспромт,  -  пояснил  Стас.  -  Просто  была  установка   на
качественный  раздор  -   я   воспользовался   ситуацией,   подыграл   -
получилось...
   Выяснилось также, что насчет акций по ликвидации Снегова,  Гнилова  и
Феликса Стас тоже в курсе. Более того, это именно  он  запустил  утку  в
Кировскую бригаду о странной резиновой женщине и  подстроил  так,  чтобы
кировцы нащупали ту самую ушастую бабусю. Без того тупоголовый Протас ни
за что в жизни не догадался бы увязать вместе странности  катастрофы,  в
которой пострадал Снегов-старший.
   Помимо личного участия и взаимодействия  с  Оксаной  -  Лилией,  Стас
должен был зорко следить за ходом событий и поправлять оные, буде  вдруг
что-нибудь пошло бы наперекосяк.  Но  пока  что  надобности  в  этом  не
возникало - все шло как надо...
   - Куда шло? - в отчаянии спросил я. - Для чего ПРОФСОЮЗУ  это  нужно?
Они там что - совсем навернулись от безделья?
   - А вот это я не знаю, старик, - тихо ответил Стас.  -  У  меня  есть
жесткая установка на определенный порядок действий - более я  ничего  не
могу тебе сказать.
   - Постой, постой, - вспомнил я. - Насчет акций, мамедов  и  братвы  -
это еще как-то объяснимо... А что  по  поводу  губернаторши?  Она  каким
боком в профсоюзный расклад попала?
   -  Тебе  сказали,  чтобы  обратился  к  облпрокурору   Сухову,   если
что-нибудь откопаешь? - уточнил Стас.
   - Сказали, - подтвердил я. - Сказали, что у него в этом деле какой-то
интерес.
   - Ну так вот - откапывай, -  резюмировал  Стас.  -  Когда  откопаешь,
тогда все узнаешь... И это не потому, что я тебе хочу раскрыть подлинную
суть акции, которую задумал ПРОФСОЮЗ, - я просто  сам  пользуюсь  одними
догадками. В  нашей  конторе  -  сам  знаешь  -  за  любопытство  карают
безжалостно. Есть свое дело  -  работай  помаленьку,  не  спрашивай  что
попало...
   - Ничего не понимаю, - беспомощно пробормотал я.  -  Ну-ка,  расскажи
еще  что-нибудь.  Может,  удастся  хоть  какую-то   целостную   картинку
составить.
   Стас на некоторое время задумался:
   - Да, вот еще что: по поводу губернаторши... Супруга  мэра  -  упокой
господи ее душу - имела скверную привычку:  снимать  свои  и  подружкины
постельные баталии на видеокамеру. Эту  пленку  очень  ловко  подбросили
губернатору  -  и  ты  там  тоже  фигурируешь...  ммм...  в  очень  даже
эротическом ракурсе...
   - Кто подбросил? - живо поинтересовался я. -  И  откуда  ты  про  это
знаешь? Это что - дело рук ПРОФСОЮЗА?
   - Подбросила Оксана, - поспешно заявил Стас. - Я не вхож в резиденцию
мэра в отличие от нее... А пленку мы вместе с ней смотрели - у нее дома,
так что... Ну, естественно, все это сделано по  профсоюзному  графику  -
никакой отсебятины.
   Я надолго задумался. Имелось огромное  желание  свернуть  Стасу  шею,
одолжить у Бо какой-нибудь здоровенный пулемет  с  безразмерной  лентой,
ворваться в региональную штаб-квартиру ПРОФСОЮЗА и изрешетить  там  всех
подряд, а в заключение поджечь к чертовой матери, чтобы другим неповадно
было... Только где она - эта штаб-квартира? И что  потом  -  после?  Всю
жизнь сидеть в Верхнем Яшкуле, слушать пение петухов  и  вздрагивать  во
сне?
   - Где штаб-квартира? - напористо поинтересовался я,  решив  проверить
первый пункт предполагаемого плана ответных действий.
   - Какая штаб-квартира? - удивленно вытаращился Стас.
   - ПРОФСОЮЗА, естественно, - спокойно  ответил  я,  внимательно  глядя
собеседнику в глаза - сейчас соврет и сразу будет видно!
   - А, вон что! - не соврал,  паршивец,  ни  один  мускул  на  лице  не
дрогнул! Или до умопомрачения натренирован? - Связь с управлением  через
Диспетчера - как и у тебя. В нашей конторе никто никогда  не  слышал  ни
про какие штаб-квартиры.
   - А Оксана? Она же член? Значит, она должна  знать!  -  утвердительно
воскликнул я. - Прав я?
   - Связь между членами управления - через  Диспетчера,  -  невозмутимо
выдал Стас. - Или личным контактом в заранее обусловленном  месте  -  по
крайней мере здесь, в регионе.
   - Да уж... А половая связь у вас ни  того?  Не  через  Диспетчера?  -
съязвил я в сердцах. - По телефону брякнул - в ответ оргазм по проводам!
   - Что ты собираешься делать? - поинтересовался  Стас,  проигнорировав
мой выпад. В глазах его я прочел явную тревогу и озабоченность.
   - А кто ты,  Стас?  -  спросил  я,  спохватившись,  что  этот  вопрос
следовало задать в самом начале беседы. - И где настоящий Стас?
   - Завалили его месяц назад - при попытке к побегу, - сумрачно сообщил
Стас. - А меня... меня так и зови - легенде я Стас, большего не  требуй.
Когда все закончится, разбежимся и никогда друг друга  не  увидим...  Ты
лучше скажи, как будешь дальше жить.
   - Почему тебя это интересует? - возмутился я.  -  Жизнь  -  моя,  как
хочу, так и живу... А что тебе будет  за  утечку  информации?  Я,  между
прочим, собираюсь  потребовать,  чтобы  ПРОФСОЮЗ  оказал  мне  помощь  в
раскручивании этой ситуации - уж коль скоро они меня затащили  в  этакое
дерьмо, так пусть расхлебывают.
   - За утечку информации меня аннулируют  -  сам  прекрасно  знаешь,  -
невозмутимо ответил Стас. - Помощь тебе ПРОФСОЮЗ оказывать не  будет  ни
под каким соусом - это я тебе  клятвенно  обещаю.  Вся  схема  построена
именно  на  том,  чтобы  загнать  тебя  в  угол   и   дать   возможность
самостоятельно выкарабкаться. ПРОФСОЮЗ интересует побочный эффект твоего
выкарабкивания - то есть те события, которые последуют за  каждым  твоим
шагом  в  поисках  выхода...  В  лучшем  случае   ты   можешь   получить
какую-нибудь скудную информацию - направление движения.  Но  ты  пока  в
таковой не нуждаешься - так что...
   - Значит, тебе дали такую установку - загнать меня в угол? - удивился
я. А для чего вообще все это? Какова конечная цель?
   - Мне никто такую установку не давал, - опроверг мои домыслы Стас.  -
Я ж тебе сказал, какое задание я получил. Насчет побочного эффекта - это
моя версия. Знаешь, работаю я  давненько  в  этой  структуре,  навидался
всякого... Вот и соображаю - расклад должен быть именно такой.
   - А сколько тебе лет, Стасик? - перебил я собеседника. -  На  вид  не
моложе меня.
   - Мне со