Наденька, сверкая глазенками, толчет в ступке сульфадиметоксин
и ждет узурпатора на обед... А  между  тем  основное  звено  акции,  как
оказалось, может в решающий  момент  сорвать  столь  хорошо  продуманный
план. Ай-я-яй! И что теперь?
   - Она очень мнительная  и...  и  впечатлительная,  -  высказала  свои
соображения  Оксана.  -  Способна   на   поступок,   но   под   влиянием
какого-нибудь сильного  побудительного  действия.  Короче,  тип  -  жена
декабриста или... или что-то из серии "Вера Засулич"... Ну как?
   Я задумался.  Самым  убедительным  было  бы  явиться  на  телестудию,
ворваться в эфир и объявить о  начале  тотальной  борьбы  с  коррупцией.
Наверняка  Оксанину  подружку  вдохновил  бы  публичный  расстрел   всех
мздоимцев и казнокрадов у здания областной администрации, но, увы, такой
масштаб в данный момент был не по силам...
   - А если он явится к ней со своей ксерокопией, содранной со стенда  у
ближайшего отделения милиции... это будет убедительно? - вмешался  Стас.
- Это ее вдохновит?
   Ай да Стас! Разумеется, такой  поступок  может  послужить  сильнейшим
мотивационным средством для подвига, но очень уж рискованно: вваливаться
средь бела дня в поликлинику УВД, кишащую  воинами  правоохраны,  будучи
объявленным в розыск!
   В 11.30 мы с Оксаной подрулили к одиннадцатому отделению милиции, что
располагалось неподалеку от поликлиники УВД. Под стендом "Их разыскивает
милиция" сидели на лавочке трое патрульных  с  радиостанциями  и  лениво
курили. Появление Оксаны повергло их в состояние  шока:  менты,  как  по
команде,  выбросили  окурки,  встали  и  выровнялись  в  безукоризненной
шеренге. О чем они беседовали, я не слышал,  но  мог  наблюдать:  Оксана
легким мановением руки указала на мою ксерокопию, ласково  улыбнулась  и
произнесла несколько слов, после  чего  патрульные  сноровисто  отодрали
ориентировку и  вручили  ее  прекрасной  даме,  чуть  не  подпрыгнув  от
усердия.
   - Что ты им сказала? - поинтересовался я,  когда  Оксана  уселась  на
место и лихим броском швырнула машину вперед.
   - Что хочу повесить твою личину на входе в вестибюль университета,  -
выдохнула Оксана и нервно рассмеялась. - В целях воспитания студентов  в
духе уважения к правоохранительным  органам.  Типа  того,  эти  студенты
будут тебя искать, и поймают, и сдадут, и... и...
   В поликлинике УВД было довольно  много  товарищей  в  погонах  и  без
таковых. Как и следовало ожидать, никому из них не было никакого дела до
безнаказанно разгуливающего по прохладным коридорам беглого убийцы:  все
эти серьезные люди (или почти  все)  ждали  своей  очереди  у  различных
кабинетов и  тихо  репетировали  скорбный  разговор  с  врачом,  который
(разговор)  при  благоприятном   стечении   обстоятельств   вполне   мог
обернуться законным освобождением от исполнения  служебных  обязанностей
сроком от трех суток и далее - как повезет.
   Открыв дверь терапевтического кабинета, Оксана, воровато озираясь  по
сторонам, проскользнула внутрь.
   - Разговор есть.
   К концу пятой минуты подружка была готова совершать подвиги.
   -  Единственное,  что  меня  смущает...  внезапная   смерть   Дмитрия
Сергеевича  входит  в  ваши  планы?  -  поинтересовалась  одухотворенная
врачиха.
   - То есть? - удивился я. - Сформулируйте яснее!
   - Я  не  знаю,  как  этот  ваш  пентонал  будет  взаимодействовать  с
введенным накануне  сульфадиметоксином,  -  честно  призналась  Оксанина
подруга. - А вы еще хотите, чтобы я потом ему инъецировала ударную  дозу
димедрола - чтобы он  спал  без  задних  ног  целые  сутки.  Потребуется
действительно лошадиная доза -  Дмитрий  Сергеевич,  знаете  ли,  крепок
телесно... А с пентоналом я никогда раньше не имела дела -  это  не  мой
профиль. Так что ручаться за благополучный исход я не могу...
   - Он не умрет, - твердо пообещал я, хотя понятия не имел, чем все это
закончится. - Вы, главное, уколите ему все, что надо,  и  сделайте  так,
чтобы он спал. А когда он проснется, будет  уже  поздно  -  в  одиночной
камере, я вас уверяю, ему будет не  до  анализа  оптимального  сочетания
медикаментов в его могучем организме...
   В 14.30 наши дамы вышли из подъезда  и  в  сопровождении  неизменного
омоновского патруля проследовали к машине. Внешне они  выглядели  вполне
прилично - врачиха даже шутила с рослыми омоновцами,  которые  плотоядно
глазели на Оксану.
   - На базу, - скомандовал я. - Операция прошла успешно...
   Через полчаса Оксана сидела в  кухне  нашей  штаб-квартиры,  пила  из
большого стакана холодную водку могучими глотками и  в  перерывах  жадно
затягивалась сигаретой.  Подружку  мою  слегка  потряхивало,  как  после
суточных гонок по пересеченной местности.
   - Ну, моя красавица, все позади, все прошло...  -  попытался  было  я
обнять свое сокровище, но  Оксана  резко  оттолкнула  меня  и  враждебно
молвила:
   - Отстань! Не лезь ко мне сейчас... Знаешь, как он  выгибался,  когда
ему пентонал ввели?! Думала - все! Сейчас умрет...
   - Не умер? - сочувственно поинтересовался я.
   - Нет, не умер, - Оксана глубоко затянулась и вдруг нервно хихикнула.
- На, послушай, - она извлекла из сумочки диктофон. - Там для тебя  есть
очень интересный... короче - сюрприз. Послушай.
   Перемотав кассету, я включил диктофон и поставил его на  стол  -  все
замерли, затаив дыхание.
   Оксана: Где спрятаны компрометирующие материалы на  сотрудников  ФСБ,
РУОПа и... и вообще - на всех остальных? Где  видеокассеты  с  записями,
сделанными в саунах ФОКа?
   Дмитрий Сергеевич: В ФОКе. На Ванькиной даче.
   Оксана: Ванька - это ваш брат? Начальник УВД?
   Д.С.: Да. Мой брат.
   Оксана: Где конкретно спрятаны эти материалы? Укажите место на даче.
   Д.С.: В кабинете брата.
   Оксана: В кабинете - где? Под полом, на потолке... черт! В стене? Или
где? Отвечайте конкретно!
   Д.С.: В стене.
   Оксана (гневливо): Слушай, козел! Ты чего  здесь  дурака  валяешь!  Я
тебя по-человечески спрашиваю - где?
   Врачиха (шепотом): Он отвечает на  твои  вопросы!  Это,  насколько  я
поняла, как  будто  ты  задаешь  ассоциативной  памяти  программу:  надо
постоянно задавать  наводящие  вопросы  -  подводить  его  к  требуемому
ответу!
   Д.С.: Козел - животное... с рогами... Дурака валяешь - идиоматический
оборот... Еще козел - жаргонное...
   Оксана: Заткнись,  придурок!  Черт,  это  я  переволновалась  -  сама
прекрасно знаю, что надо наводящие  вопросы  задавать...  Черт!  Черт!!!
Тьфу... А... а в какой стене спрятаны материалы? Как входишь в кабинет -
справа, слева, прямо по курсу?
   Д.С.: Прямо. В стене, как заходишь - прямо.
   Оксана: Ясно... Ясно. Там тайник? Как его открыть?
   Д.С.: Там тайник. Его открыть - нажать кнопку и набрать шифр.
   Оксана: Где кнопка? Где набор шифра? Какой шифр?
   Д.С.: Кнопка - в кабинете. Набор шифра - в кабинете. Шифр - цифровой.
   Оксана: В каком месте кабинета располагается кнопка?  В  каком  месте
располагается шифр? Где - под столом, в тумбочках, в сейфе? Назови цифры
шифра... эээммм... Назови порядок очередности вскрытия.
   Д.С.: Кнопка - в панно на стене. Шифр - в  панно  на  стене.  Порядок
очередности: нажать на кнопку, отодвинется заслонка, там - набор.  Цифры
шифра: 5-11-10.
   Оксана: Панно - это  что?  Там  что  изображено?  В  каком  фрагменте
изображения расположена кнопка? Какого типа изображение - из чего оно?
   Д.С.: Панно - это изображение. Изображение  -  портрет  Дзержинского.
Кнопка - в правом глазу портрета. Изображение - деревянная мозаика.
   Оксана:   Еще   где-нибудь   есть   компрометирующий   материал    на
сотрудников?
   Д.С.: Там весь материал. Материала больше нигде нет...
   Затем раздались какие-то  повизгивания  и  шлепки  -  видимо,  Оксана
обнималась с врачихой от избытка чувств.
   - Ну вот, собственно,  и  все!  -  торжественно  сияя,  заявил  Слава
Завалеев, выключая диктофон. - Теперь надо разработать  порядок  изъятия
этого компромата и продумать  акцию  с  перемещением  несовершеннолетних
шалав - последний этап, так сказать. Ну  что,  мужики,  поднатужим  свои
хилые умишки?!
   - А сюрприз?
   - Слушайте, нетер-пе-ли-вые вы мои! -  Оксана  по  слогам  выговорила
пожелание и вновь уперла руки в бока.
   Славик вновь включил диктофон. Что-то около минуты пленка доносила до
нас какие-то левые разговоры между Оксаной и врачихой,  затем  отчетливо
послышалось восклицание терапевта:
   - Ну ничего, ничего! Скоро вас тут всех под корень  изведут!  Приедет
комиссия, моментом шкуру спустят, поснимают всех и в изолятор засунут!
   Д.С.: Комиссия прилетит.  Никто  не  пострадает.  Меры  приняты...  В
изолятор не засунут.
   Оксана: Стоп! Стоп-стоп... А ну еще раз:  что  там  насчет  комиссии?
Какая комиссия? Откуда прилетит? С какой целью? Какие меры приняты?
   Д.С.:  Парламентская  комиссия.   Из   Москвы.   Лишать   губернатора
парламентской неприкосновенности,  снимать  и  проводить  расследование.
Меры приняты - комиссия не доедет до гостиницы. Будет автокатастрофа.
   Оксана: Откуда известно о комиссии? Кто еще прилетит с этой комиссией
- это вам известно? И что за катастрофа - где, когда, каким образом  это
случится?
   Д.С.:  Отцу  позвонили  -  про   комиссию.   С   комиссией   прилетит
следственная бригада МВД - это нам известно. Катастрофа будет  на  127-м
шоссе, между Вознесеновкой и городской окраиной. Она будет ночью - когда
автобус пойдет из аэропорта. Там будет самосвал с  керамзитом.  Керамзит
рассыплет, потом выскочит на  встречную  полосу,  автобус  затормозит  и
вылетит в овраг...
   Я невольно вздрогнул. Вот черт! Кому-то здорово понравился мой способ
расчета с товарищем Снеговым... Все повторяется в деталях: 127-е  шоссе,
проклятый овраг, керамзит... нет только резиновой бабы...
   - Как сюрприз? - торжественно поинтересовалась Оксана, привалившись к
косяку и торжественно скрестив руки на груди.
   Ну что сказать? Сюрприз был на все сто. Позвонить Сухову в Москву  не
было возможности - где искать врио прокурора, я понятия не  имел.  Можно
было отправить кого-нибудь в аэропорт и предупредить Сухова,  но...  кто
мог дать гарантию,  что  с  прибывшей  командой  не  разделаются  другим
способом? Сухов совершил одну непростительную ошибку, стремясь обставить
явление карательных  органов  с  наиболее  возможной  конспирацией:  они
наверняка полагают, что внезапное появление высокой комиссии породит шок
и враги начнут  сдаваться,  плача  от  раскаянья.  Но  Сухов-то,  Сухов!
Неужели он не взял в  расчет  возможность  утечки  информации?!  Черт...
Наверное, поверил, что на таком высоком уровне утечки быть не должно...
   - Мне нужен Бо, -  категорично  заявил  я.  -  Предстоит  специальная
операция по полной программе.
   Бо дома не оказалось - сказали, убыл  куда-то  по  делам.  Я  сообщил
говорившему со мной, что  имеет  место  экстренная  ситуация,  дал  свой
адрес.
   Затем я немного поразмышлял и набрал промежуточный  номер  Диспетчера
ПРОФСОЮЗА.
   -  А-а-а,  Капитан!  -   лживо   обрадовался   Диспетчер,   когда   я
представился. - Ты куда пропал? Мы уж  думаем  тут  -  не  случилось  ли
чего...
   -  Я  тут  того...  развлекался  немного,  -  солидно  сообщил  я   и
потребовал:
   - Мне нужно встретиться с Петровичем. Экстренно.
   - Работы для тебя пока нет, Капитан, - уклончиво сказал Диспетчер.  -
Так что - развлекайся дальше.
   - Передай Петровичу, - настырно  заявил  я,  -  мне  необходима  ваша
помощь. Передай, что могут быть необратимые последствия! Ты понял?
   - Понял, - обескураженно пробормотал Диспетчер. - Минут через  десять
я тебе перезвоню... Куда перезвонить-то?
   - А что - на вашем определителе моего номера нет? - деланно  удивился
я, ласково поглаживая телефон Бо. - Ты всегда перезванивал, не спрашивая
адреса.
   - Нету твоего номера, -  смущенно  признался  Диспетчер  и  несколько
раздосадованно поинтересовался:
   - Что это у тебя за телефон такой?
   - А его нету, - придурковато сообщил я.  -  В  природе  вроде  бы  не
существует! И знаешь - в некоторых случаях очень даже удобно...  Короче,
я перезвоню через десять минут... - И пошел к  соратникам  -  послушать,
какие бредовые идеи родились за мое пятиминутное отсутствие.
   Прослушав с некоторым интересом обсуждение  ситуации,  я  вернулся  в
спальню и снова набрал телефон Диспетчера.
   - В 16.30 тебя устроит? - поинтересовался Диспетчер.
   - Вполне, - согласился я, посмотрев на часы: Бо должен был,  по  моим
расчетам, явиться минут за сорок до указанного Диспетчером срока. - Где?
   - Стой возле  калитки  -  заберут,  -  сообщил  Диспетчер.  -  Выходи
где-нибудь в 16.27.
   - Откуда вам известно, где я обретаюсь? - деланно удивился я.  -  Сам
же спрашивал - куда-то я пропал... А?
   -  Нам  все  известно,  -  несколько  напыщенно  заявил  Диспетчер  и
отключился.
   - Вот и нашлась "крыша", - заявил Слава, когда я вышел из спальни.  -
Деятели, тоже мне! Даю гарантию, что насчет этой "крыши" уже все  клерки
УВД знают!
   - Что за "крыша"? - поинтересовался я.
   -  Гостиница  "Космос"  -  забронированы  двадцать  три  номера   для
конференции животноводов Нечерноземья, - Слава презрительно хмыкнул. - С
23.00 сегодня и на десять суток вперед... Во деятели!
   - А что такого? - удивился я. - Ну подумаешь - животноводы  решили  в
кои-то веки собраться на конференцию. Вполне даже приличная "крыша" -  я
бы, например, ничего не заподозрил...
   - Забронированы двадцать три номера люкс на восьмом этаже, -  пояснил
бывший опер Серега Айдашин. - Ты в "Космосе" бывал, Бак?
   - Не-а, - я отрицательно помотал головой.
   - Восьмой этаж для правительственных делегаций и крутых новых русских
держат, наставительно сказал Серега.  -  Номер  стоит  в  сутки  полтора
"лимона". А где ты видел животноводов,  которым  по  силам  за  декадное
проживание отстегнуть пятнадцать "лимонов"?
   - Все понял, перехожу на прием, - смущенно  капитулировал  я.  -  Ты,
Слава, позвони-ка в прокуратуру. Я совсем забыл за хлопотами  -  сегодня
увэдэшное  начальство   бригаду   Генпрокуратуры   пригласило   вечерком
попариться в ФОКе - а отказа пока не было. Как бы  их  там  не  оседлали
лихие малолетние наездницы да не засняли бы  при  этом  не  менее  лихие
операторы! Вот конфуз-то будет!
   Слава набрал  номер  областного  прокурора,  истребовал  председателя
комиссии Шаблина и замогильным голосом  пригрозил:  "Не  ездите  сегодня
париться  в  сауну  ФОК.  Это   страшная   подлянка!   Вас   там   могут
сфотографировать, заснять на камеру, расчленить и вообще..." - и положил
трубку.
   Через  минуту  телефон  затрезвонил.  Я  снял  трубку   -   звонивший
представился Шаблиным и поинтересовался,  кто  это  развлекается  такими
дурацкими шуточками.
   - Это близкий друг Андрея Ивановича Сухова, - сообщил я.  -  То,  что
вам только что сообщили,  конечно,  не  так  страшно,  но...  не  ездите
сегодня в этот ФОК! Вы мне можете поверить, я звоню по поручению Сухова.
   - Сухов в Москве, - настороженно произнес Шаблин. - А кто  вы  такой,
не знаю, не имел чести быть представленным. Так что...
   - И все же вам придется мне довериться, если не желаете  вляпаться  в
историю! - сердито прикрикнул я. - Сошлитесь на занятость или  еще  чего
там и... и ни в коем случае не говорите  никому  об  этом  звонке  -  по
крайней мере до приезда Сухова. Ясно?
   - Ясно, - после некоторой паузы согласился  Шаблин.  -  А  вообще-то,
молодой человек, такие  звонки  нужно  делать  с  уличного  таксофона  -
сейчас, знаете ли, повсеместно определители понатыкали...
   -  Я  знаю  вас  как  исключительно  порядочного  и   рассудительного
человека! - патетически воскликнул я и аккуратно положил трубку.
   Вскоре  прибыл  Бо.  Присутствие  практика   возымело   положительный
результат: уже через пятнадцать минут всем было  ясно,  что  и  в  какой
последовательности  каждому  предстоит  делать.  Затем  разбежались   по
рабочим местам. Бо отправился  в  Верхний  Яшкуль  готовить  специальный
расчет для предстоящей операции; Слава  с  Серегой  поехали  монтировать
"радиоперехват" для грядущего спектакля в  рамках  "Программы  защиты  и
перемещения свидетелей"; Стас с  Сашей  Шрамом  помчались  на  базар  за
объемными сумками; Оксана убыла домой - поспать маленько; Коржик остался
на хозяйстве, а я пошел организовывать депортацию малолетних шалав.
   Ровно в 16.30 у калитки затормозил темно-синий "БМВ".
   - А "фордец" того... в ремонте? - поинтересовался  я,  пожав  крепкую
холеную руку Петровича.
   - Ликвидирован после акции, - лаконично ответил Петрович.  -  У  тебя
что-то стряслось?
   "Так вот  ты  какой,  северный  олень!"  -  подумал  я.  Если  "Форд"
ликвидирован   после   акции,   значит,   Петрович,   который   является
управленцем, до сих пор, образно выражаясь, "практикует" - сам участвует
в разработке и проведении мероприятий по программе ПРОФСОЮЗА.
   - А на пенсию в нашей  конторе  отпускают?  -  с  некоторой  надеждой
спросил я. - На покой и заслуженный отдых, так сказать?
   - Ну конечно, конечно... естественно, отпускают, - ласково  улыбнулся
Петрович. - Вот наступит у тебя положение  "555"  -  и  отдыхай  сколько
влезет, родной ты мой! Так что там у тебя стряслось?
   Я скорбно вздохнул и озадаченно почесал бритый череп. Положение "555"
на жаргоне ПРОФСОЮЗА означало, что  исполнитель  чисто  физически  не  в
состоянии работать. Оправдательным мотивом для  "555"  являлись  тяжелая
болезнь, увечье и... смерть сотрудника. Перспективы не очень блестящие.
   - У меня возникла небольшая проблемка, - ровным голосом сообщил я.  -
Мне нужно пристроить на месяц десятка полтора малолетних  проституток  -
так,  чтобы  ими  в  природе  Новотопчинска  даже  отдаленно  не  пахло.
Помогайте.
   - То есть выкопать им братскую могилу  и  ликвидировать,  -  серьезно
подытожил Петрович. - А могилу в течение месяца, значит, чтобы никто  не
смог обнаружить. Я правильно понял?
   Я внимательно посмотрел на собеседника,  пытаясь  обнаружить  искорки
смеха в его непроницаемых глазах, и не обнаружил. Черт!  Это  что  -  не
шутка?!
   - Мне нужно спрятать полтора десятка девчонок - на время, -  поспешил
поправиться я, украдкой вытерев внезапно вспотевший лоб. - Чтобы  там  с
ними хорошо обращались и не дали возможности возникнуть в нашем городе в
течение месяца. Преподнести им это  перемещение  и  ограничение  свободы
надо так, как будто это акция в рамках программы  защиты  и  перемещения
свидетелей, - ну, якобы, есть у нас такая программа. И... и скажите, что
вы пошутили - насчет братской могилы...
   - Естественно, я пошутил, малыш! - широко улыбнулся Петрович - одними
губами, глаза в этом проявлении  эмоций  совершенно  не  участвовали.  -
Когда и где?
   - Сегодня, между семью и  девятью  часами  вечера,  -  уточнил  я.  -
Неподалеку от ФОКа, знаете, в пригороде есть такой центр увэдэшный...
   - Я прекрасно знаю, где располагается ФОК, - прервал меня Петрович. -
С 19.00 до 22.00 при въезде на магистраль неподалеку от ФОКа будет ждать
транспорт с нашими людьми.
   - Что за транспорт? - поинтересовался я.
   - Транспорт будет большой и удобный,  -  успокоил  меня  Петрович.  -
Имидж "программы защиты свидетелей" будет соблюдаться  неукоснительно...
Что еще ты хотел?
   - Пожалуй, все, - заявил я.  -  Поедем  обратно  (все  это  время  мы
медленно ехали по направлению к центру).
   - Так-то и ничего? - удивился Петрович  и  внимательно  уставился  на
меня. - Диспетчер передал, что у тебя экстренная  ситуация!  Проблема  с
перемещением твоих шалав и есть экстренная ситуация? Или Диспетчер  тебя
не правильно понял?
   - Да нет, все правильно, - заступился я за Диспетчера. - Правильно он
вам  передал.  Ситуация  действительно  экстренная,  но...  но   я   сам
выкарабкаюсь из нее. Ну, хотите,  накажите  меня  за  то,  что  напрасно
всполошил вас... Короче, час назад я думал, что не  обойдусь  без  вашей
помощи, а потом оказалось