ствием такта и  деликатности.  Предстоящий  акт
общения имел целью оказать определенное давление на товарища  Кириллова,
который не желал по-дружески "колоться" на причастность к общей тайне  и
продолжал забавляться игрой в страшные секреты.
   Давить на него в обычной обстановке проблематично: опыта в общении  с
"клиентами" у действующего чекиста поболее, чем у трех Шепелевых, вместе
взятых, да и мягок больно Тимофей Христофорович в сравнении с коллегой.
   А вот в ванне - другое дело. Так уж устроен человечек: будучи голым в
обществе одетых товарищей,  он  чувствует  себя  жалким  и  беспомощным.
Потому будь ты хоть трижды весь из себя Вольф Мессинг или семи  пядей  в
пупке Рон Хаббард - но, ежели  к  тебе  в  ванную  внезапно  вламывается
одетый господин и  начинает  сердито  вопрошать  о  делах  насущных,  ты
непременно почувствуешь себя как минимум неловко и зависимо.
   - С добрым утром! - Ворвавшийся как тайфун Шепелев врубил душ, пузыря
тугими струями  пенную  поверхность  в  ванне,  нагнулся  к  самому  уху
Кириллова и сердито зашипел:
   - Выкладывай, гаденыш, - что знаешь!
   - Ты чего, Тим? - От  неожиданности  Кириллов  пронзительно  икнул  и
утопил бутылку с пивом. - Что там...Чего стряслось, Тим?
   - Я посмотрел экипировку, - пронзительно  глядя  в  мутноватые  глаза
зама, сообщил Тимофей Христофорович. - Побеседовал с командой.
   - Ну и что? - Кириллов напряг чистый лобик, показав намеки на будущие
морщины. - Я набрал тебе дебилов? Или чего забыл из снаряжения?
   - Нет, ты все сделал как  надо,  -  похвалил  Шепелев.  -  И  люди  в
порядке. И снаряжение... Но вот  вопрос:  какую  конкретно  задачу  тебе
поставили? И еще вопрос: тебя кто инструктировал?
   Кириллов досадливо поморщился, бултыхнул ладошкой по воде, вылавливая
бутылку, и выразительно глянул на шефа. В тусклых зрачках  зама  Шепелев
прочитал примерно следующее: "Ну не будь ты идиотом, Тим..."
   - Хорошо, не буду,  -  кивнул  Тимофей  Христофорович.  -  Ты  только
намекни, что - в курсе. Чтобы я мог спокойно работать - без оглядки, без
лишних телодвижений, не прячась, не косясь в твою сторону...
   - Да на здоровье! - воскликнул Кириллов. - Не косись,  не  прячься  -
работай сколько влезет. Кто мешает?
   - Не уходи от ответа! - Шепелев погрозил заму пальцем:
   - Что? Ты? Знаешь?!
   - У тебя самостоятельная миссия, - пожал плечами Кириллов.  -  Миссия
эта - основная. А все, что мы делаем, - прикрытие... Вот и все.
   - Достали, - грустно сказал Шепелев. - Взрослые люди, а резвятся, как
малые детишки... Короче, мне эти шпионские игры надоели. И чтобы у нас с
тобой в дальнейшем не было недомолвок, я тебя...
   - Стой, стой! - всполошился Кириллов. - Тебя что - уполномочили сразу
по прибытии посвятить меня во все детали?
   - Ни хрена меня не уполномочили, - досадливо отмахнулся Шепелев. - Но
мы с тобой люди неглупые, оба прекрасно понимаем, что...
   - Я тебя очень прошу - оставь свою миссию при себе,  -  перебил  шефа
Кириллов. - Если не уполномочили - не надо! Ты понял? А то я  сейчас  же
доложу...
   - Серега, это я, Тимоха! - Тимофей Христофорович
   Пощелкал пальцами перед глазами "упертого" коллеги. - Ты совсем опух?
Ты сколько лет меня знаешь?!
   - Я тебя уже два года не знаю, - скрипучим голосом ответил  Кириллов.
- И ты за эти два года совсем нюх потерял. От рук  отбился.  Забыл  все,
что в башку вдалбливали.
   - Слушай, это же не ты у меня информашку снял втихаря, а я  сам  тебе
ее слил - на добровольных началах! - попробовал зайти  с  другого  конца
Тимофей Христофорович. - Ты чего боишься, Серый?
   - Ничего не боюсь. - Кириллов  отвел  взгляд.  -  Просто  жить  хочу.
Знаешь, такой маленький личный каприз - хочется еще  немного  пожить,  и
все тут!
   - Вот даже как?
   - Именно так...
   Шепелев задумчиво побултыхал рукой воду в ванне.  Кириллов  отчего-то
смутился и подгреб к себе побольше лохмотьев ароматной пены - прикрылся.
Сердито встопорщенный носик на миниатюрном личике и  нахмуренные  бровки
безмолвно вопияли: отвали ты со своими долбаными тайнами, не мешай жить!
   - Детский сад, - резюмировал Тимофей Христофорович. - Может, и правда
- отвык я? Ладно, хрен с тобой...Но ты признайся хотя бы -  ты  же  ведь
все прекрасно понимаешь, да?
   - Ни хрена не понимаю, - неумолимо насупился  Кириллов.  -  Тупой  я.
Тормоз.
   - Совсем-совсем? -  Шепелев  плутовато  подмигнул  иопять  побултыхал
рукой в воде, разгребая пену у кирилловского пупка.
   - Совсем-совсем. - Кириллов  вновь  подгреб  пену  и  осторожно  сдал
кусочек плацдарма:
   - Но ты можешь несомневаться: вздумай ты хоть всю степь  перерыть  да
на уши поставить, все твои прихоти будут выполнены.
   - Спасибо, ты настоящий дрюг. - Шепелев  опять  подмигнул  -  уже  не
плутовато даже, а как-то вообще неподобающе:
   - Кстати, насчет "перерыть"...  Какими  критериями  руководствовался,
отбирая людей и готовя экипировку?
   - Распоряжение было.  -  Кириллов  отвернулся  и,  несолидно  шмыгнув
носом, ткнул большим пальцем в потолок. - Сверху.
   -  И  какое  же  это   распоряжение?   -   затаил   дыхание   Тимофей
Христофорович. - Или - секрет?
   - Да нет,  отчего  же...  Распоряжение  такое:  легенда  должна  быть
железобетонной. Не просто надежной и качественной, а  -  на  две  тысячи
процентов. То есть чтобы  специалист  любого  уровня,  прибыв  на  место
проведения археологических работ, ни на секунду не усомнился бы, что все
подлинное.
   - Вот даже как?
   - Именно так. Поэтому люди  и  снаряжение  подобраны  соответствующим
образом.
   - А арсенал? - с сомнением уточнил Шепелев. -  Насчет  арсенала  тоже
было конкретное распоряжение?
   - Арсенал?  Нет,  конкретного  распоряжения  не  было.  Но  -  ничего
личного. Сказано было: на завершающей фазе операции может случиться так,
что нам придется туговато...
   - Туговато - понятие растяжимое, - покачал головой Шепелев.  -  Когда
трое  пьяных  грузин  из  кабака  вываливаются,  прохожим  тоже   бывает
туговато...
   - Ну, уточнение было, - намекнул Кириллов.
   - Уточнение?
   - Да, уточнение. Такого примерно  плана:  противник  может  оказаться
достаточно хорошо вооруженным. В частности, у него могут быть  вертолеты
и подвижные бронеобъекты в небольшом количестве...
   - Так... Ну что ж. Все ясно.  -  Шепелев  покачал  головой  -  вообще
говоря, ничего не ясно. - Все понятно...
   Откуда дровишки? Какой такой  "противник"?  Ни  дня  не  работали  на
земле, никакой дополнительной информации не поступало...  Стратегическое
предвидение? Чушь! Хозяин - обычный человек  из  плоти  и  крови,  более
других информирован в силу того, что имеет доступ к сведениям  закрытого
характера по любой проблеме.
   По данной проблеме сведения Хозяину поставлял лично Шепелев -  других
источников не было.
   Вывод? Черт-те что и с боку бантик...
   - Почему  "си-четыре"?  -  проявил  инициативу  Кириллов,  так  и  не
уловивший со стороны шефа желания покинуть ванную.
   - Да - почему? - вскинул бровь Тимофей  Христофорович.  -  Почему  не
тротил? Не динамитные шашки?
   - На  всякий  пожарный,  -  подмигнул  Кириллов  -  примерно  так  же
плутовато, как давеча сам Шепелев. - Если вдруг что -  происки  западных
спецслужб.
   - Вон оно как! - подивился изобретательности зама Шепелев. -  Тоже  -
распоряжение?
   - Не-а. - Кириллов дернул губками  -  получилась  кривая  ухмылка.  -
Личная инициатива. Проверено - если вдруг что, здорово выручает.
   - Происки, говоришь?
   - Они самые. - Окончательно  освоившийся  Кириллов  закрыл  душ  и  с
деланым радушием предложил:
   - Что ж вы, господин шеф, - одетый?  Не  желаете  разделить  со  мной
ванну?
   - Да пошел!... -  буркнул  Шепелев.  -  Гхм-кхм...Пошел  я,  пожалуй,
работать надо...
   Прищучив в ванной Кириллова, Тимофей Христофорович почивать на лаврах
не стал: крепышам дал команду готовить "УАЗ" к  путешествию,  а  сам  на
скорую руку позавтракал и направился к себе, дабы заняться  сразу  двумя
полезными делами.  То  есть  поработать  с  картой  и  срочно  вызвонить
краеведа Сангаджиева.
   С картой все получалось: не  забывший  усвоенных  на  прежней  работе
навыков Тимофей Христофорович  довольно  сносно  перенес  на  полученную
Кирилловым пятиверстку  срисованные  на  кальку  с  музейного  экспоната
границы района поисков  и  принялся  "набивать"  маршруты  выдвижения  -
основной и запасной.
   С краеведом было сложнее. Четырежды Тимофей  Христофорович  звонил  к
нему домой, каждый раз трубку брала краеведова супруга и говорила:
   - Щас. Один момент.
   Затем, после некоторой паузы, трубку брал  сам  Сангаджиев  и  внятно
отвечал:
   - Помню, помню, как же. Сейчас еду...
   И не ехал, скотина. Полтора часа, грубо выражаясь, мозги полоскал!  А
между тем  Элиста  -  городок  маленький,  с  любого  конца  до  ханской
деревушки - не более десяти минут езды.
   - Вон оно в чем дело! - нехорошо  озаботился  Тимофей  Христофорович,
позвонив в пятый раз и обратив наконец внимание на ускользавшие  до  сей
поры от него, занятого картой, странности.
   Тон  у  краеведа  был  не  правильный  -   вот   что.   Механический,
безжизненный, равнодушный. Как будто разговаривал он с  давно  надоевшим
соседом по подъезду, а не с полезным во всех отношениях высоким  гостем,
которого не видел восемь лет.
   - Черт! Он же вчера на какой-то  свадьбе  был  -  минкульт  сказал...
Ай-я-я!
   Позвонив в шестой раз, Тимофей  Христофорович  истребовал  у  супруги
краеведа их точный адрес. Адрес  после  некоторого  препирательства  был
дан, а попутно были даны объяснения: рано, дескать, нетерпеливые вы мои.
Подождите, дескать, до обеда. После обеда, дескать, будет хорош и гладок
- вот увидите.
   Ждать до обеда Тимофей Христофорович не стал: на часах было  половина
девятого, "УАЗ" готов к путешествию, отправиться немедля  в  которое  не
представляется   возможным   только   лишь   ввиду   мелкого   досадного
обстоятельства-а именно отсутствия  не  желавшего  выпадать  из  ступора
краеведа.
   Деятельная натура предкомиссии  требовала  немедленной  корректировки
ситуации.
   - Поезжайте в адрес, - была дана команда крепышам.  -  Привезите  мне
этого...
   Отказываться от выполнения ненормативного поручения крепыши не стали,
но задали кучу дурных вопросов:
   - Вооружение? Экипировка? Статус объекта? Режим работы? При  оказании
сопротивления - как? На "ноль" или под "бобрик"?
   - Ой-е-е! Как запущено все... - огорчился Тимофей Христофорович. - Да
невменяемый с похмелья, вот вам статус! Он мне срочно нужен - это же наш
основной проводник! За руки, за ноги и - сюда. И это... Я был  бы  очень
рад, если бы он по приезде хоть что-то соображал...
   Крепыши щелкнули каблуками, попрыгали в  "УАЗ"  и  убыли.  А  Тимофей
Христофорович принялся нетерпеливо расхаживать у  крыльца,  размышляя  о
целесообразности своего решения.
   По-хорошему, конечно, выезжать надо с рассветом. До основного  района
поисков далековато,  если  отправляться  сейчас,  светлого  времени  для
рекогносцировки останется от силы пара часов. Никто в общем-то не  гонит
-  можно  дождаться  пробуждения  Кириллова  и   посвятить   этот   день
планированию, а отправиться завтра.
   Однако Шепелев не желал терять целый день, и вообще, между  нами,  не
столько  ему  рекогносцировка  была  нужна,  сколько  просто  мимолетное
присутствие на том самом исторически обусловленном месте.
   Тимофею Христофоровичу не терпелось посмотреть своими глазами  на  те
заросшие мхом холмы, вдохнуть полной грудью растворенную в  том  воздухе
стародавнюю субстанцию чужих  государственных  секретов...  Прислушаться
там, на месте, к тихому шепоту своей интуиции - как-то она поведет себя,
как покажет?  Не  откликнутся  ли  какие-то  неведомые  струны  души  на
невнятный зов спрятанной в глубине веков Тайны...
   Версия, рожденная практичным рассудком Тимофея Христофоровича,  могла
возникнуть только у специалиста, хорошо  владеющего  существом  вопроса,
либо у наблюдательного человека, знакомого  с  некоторыми  особенностями
национальных    приоритетов,    присущих    как    действующим     лицам
рассматриваемого исторического эпизода, так и их современным потомкам  -
нашим европейским степнякам.
   Получилось так, что Шепелев волею случая  вынужден  был  стать  таким
специалистом,  изучив  за   достаточно   короткий   промежуток   времени
невероятное количество материала, так или  иначе  имеющего  отношение  к
истории Калмыкии. Кроме того, Тимофей Христофорович по природе своей и в
силу специфики прежней службы был весьма наблюдательным, а в свое  время
- в том самом далеком 93-м году - удосужился ознакомиться  с  некоторыми
нюансами калмыцкого менталитета...
   Дабы не утомлять вашего внимания, опустим подробное  толкование  этих
самых нюансов, а перейдем сразу к сути: версия была  основана  на  четко
выверенном  логическом  посыле,  вытекающем  из  особенностей  отношения
калмыков к своим историческим корням.
   Отношение  сие,  как  уже  говорилось  выше,   всегда   было   весьма
почтительным, можно сказать  -  трепетным.  И,  что  характерно,  данный
трепет в течение веков ревизии не подвергся, а сохранился в первозданном
виде. Иными словами - дай бог каждому народу такую  преданную  любовь  к
своей истории и великую гордость за своих предков.
   Однако, всесторонне исследуя предмет, Шепелев обнаружил вдруг, что  в
логическом обосновании этой великой любви имеется небольшая путаница...
   Путаница была недоступна мимолетному взгляду  непосвященного  и,  при
детальном рассмотрении  вопроса,  наверняка  повергла  бы  в  недоумение
калмыковедов некалмыцкого происхождения (которые калмыцкого -  те  ловко
обходят эту проблему стороной и продолжают преданно лелеять свои корни в
общепринятом и удобном для всех виде).
   Путаница состояла в том, что "Джангар" - героический эпос  калмыцкого
народа,   в   котором   изображены   сказочная   страна   Бумба   и   ее
защитники-богатыри, по сути  своей  есть  не  что  иное,  как  мастерски
завуалированная в фольклорной форме история борьбы  калмыков  со  своими
поработителями... Чингисидами.
   Тимофей Христофорович, напоровшись на это преткновение, ковырялся где
только мог и выяснил с удивлением для себя,  что  этот  весьма  странный
аспект не  имеет  дока  что  ни  культурологического,  ни  исторического
обоснования!
   Дело в том, что калмыки с гордостию великой называют  себя  потомками
Чингисхана. Более того - Тимофей Христофорович  был  знаком  с  этим  на
личном опыте, - упившись до определенного уровня, каждый  второй  калмык
непременно сообщит вам (ежели вы неместный русак и не в курсе), что  это
именно его далекие предки почти  триста  лет  держали  ваших  далеких  в
рабстве и более пяти веков безраздельно властвовали практически над всем
континентом!
   Кроме того,  следует  заметить:  славная  история  калмыцкого  народа
бережно хранит мельчайшие детали всех военных походов степного войска  в
союзе с Россией и набегов на вредных соседей, но  совершенно  нигде  нет
упоминания о битвах с этими самыми вредоносными Чингисидами, с которыми,
по большому счету, сражались герои "Джан-гара"...
   Если верить доносу почти  трехсотлетней  давности,  калмыцкие  хлопцы
пригнали караван с драгоценным грузом к слиянию Еруслана с Волгой. Затем
основные  силы  оставили  на  страже,  а  наиболее  доверенные  товарищи
отправились куда-то с ханом и его управделами,  захоронили  сокровища  и
вскоре вернулись.
   Вопрос сугубо утилитарного плана: дядя Тим - где сокровища?
   Ответ расплывчатый: если до сих пор их никто не обнаружил, лежат себе
там, где их оставили более двух с половиной столетий назад.
   А где именно оставили? Там же, судя по карте, огромная  площадь,  для
производства даже поверхностных поисков на которой нужна целая  армия  с
соответствующим оборудованием! Поконкретнее нельзя?
   Можно.  Работая  с  архивными  документами,   Тимофей   Христофорович
обнаружил  весьма  интересные   данные   из   разряда   неподтвержденных
исторических  гипотез,   недоступных   широкой   публике.   Оказывается,
неподалеку от слияния Еруслана  (левый  приток,  сорок  километров  выше
нынешнего Камышина) с Волгой, на обширной возвышенной равнине, находятся
семнадцать древних курганов, один из которых в несколько раз превосходит
остальные по величине. До сих пор о природе происхождения этих  курганов
имелись  лишь  скупые  упоминания,   гласящие,   что   здесь,   дескать,
предположительно  массовые  захоронения  то  ли   монгольских,   то   ли
татарских, то ли тех и других, вместе взятых, воинов, павших в  какой-то
большущей битве. И все - о подробностях история умалчивает.
   Так   вот,   источники,   которые   обнаружил   в   архивах   Тимофей
Христофорович,  намекающе  свидетельствовали,  что  семнадцать  курганов
расположены как раз  на  месте  великой  битвы  ойратского  (калмыцкого)
войска с Чингисидами! На том месте, где  произошло  одно  из  тех  самых
сражений, что не вошли ни в один исторический формуляр, но  нашли  некое
отражение в героическом эпосе.
   И лежат в тех курганах как раз те самые багатуры, пра-пра и так далее
внуки которых, путаники великие,  с  гордостью  именуют  себя  потомками
Джихангира -  Покорителя  Вселенной  и  вообще  поклоняются  всему,  что
связано с Чингисовой славой...
   Тимофей Христофорович почему-то был уверен, что  попавшие  к  нему  в
руки  источники  достоверны  в  большей  степени,  нежели   расплывчатое
официальное мнение. И что правивший  более  двух  с  половиной  столетий
назад степной царь разбирался в  истории  своего  народа  чуть  получше,
нежели его потомки. Но так же трепетно, как потомки-путаники,  относился
к боевой славе своих воинственных предков...
   ...С "рекогносцировки" Шепелев вернулся в половине  четвертого  утра.
Для того  чтобы  прокатиться  к  месту  эпических  событий,  погулять  у
подножия курганов, вслушиваясь в охи и шепоты своей  интуиции,  а  затем
вернуться обратно, был потрачен весь первый день и почти вся  ночь  -  в
начале пятого уже светало.
   Тем не менее Тимофей Христофорович  длительной  поездкой  удручен  не
был, потраченное время убитым понапрасну не считал и  вообще  чувствовал
себя бодро и весьма  оптимистично.  Если  верить  приметам  и  различным
предчувствиям, в данном предприятии ему должна улыбнуться  удача  -  все
признаки указывали на ее сиюминутную благосклонность.
   - Клад найти хочешь? - вот такой нетактичный вопрос задал  похмельный
краевед, окончательно придя в себя лишь на двухсотом километре пути.
   - Там уже все перекопали - лопату воткнуть  негде,  -  шаря  жаждущим
взглядом по салону в поисках каких-нибудь емкостей, сообщил  краевед.  -
Все лазят, кому не лень. Думают, раз курганы, значит, драгоценности.
   -  Ну  и  как?  -  Тимофей  Христофорович  выдернул  из-под   сиденья
нагревшуюся  бутылку  с  пивом,  откупорил  складным  ножом  и  протянул
страждущему, подавив усилием  челюстных  мышц  готовую  в  любой  момент
сформироваться брезгливую мину: сам он никогда с похмелья не  страдал  и
относился к  этой  слабости  других  хилых  организмов  с  презрительным
недоумением.
   - О!!! - Краевед припал к  горлышку,  жадно  выхлебал  впять  глотков
исходящее пеной теплое пойло и четыре раза моторно рыгнул, не  стесняясь
компании. - Ой, хорошо! Р-р-р... Ой - полегчало...
   - Как успехи кладоискателей? - напомнил Тимофей Христофорович.
   - Да ни хрена там не нашли, - скривился краевед. - Во-первых,  копают
неглубоко  -  погрызли  поверхность,  как  мыши  тот  окаменевший   сыр.
Во-вторых, там площадь огромная - копать можно до скончания веков. Ну  и
сомнения разные, страхи...
   - Сомнения? - заинтересовался Шепелев. - Страхи?
   - Морочно там. Кто там лежит - непонятно. Как беречься  от  тех,  кто
лежит, соответственно, тоже неясно. Не  определив  природу  яда,  трудно
подобрать противоядие...
   Краевед  пожевал  губа