вести  себя  хорошо,  моему
коллеге, - кивок в мою сторону, - не придется демонстрировать тебе  свое
искусство.
   - Меня что - тоже расстреляют? - озаботился Филянкин. - За что? Я  же
ничего такого... Ничего предосудительного! Ну - бабы  там,  тудым-сюдым,
кое-какие услуги... А так - ничего...
   - Отвечать  по  существу,  -  сурово  распорядился  Стас,  пристукнув
кулаком по крышке стола. -  В  данный  момент  меня  интересует  тройное
убийство  в  доме  мэра.  То,  что  ты  там  был  в  момент   совершения
преступления,  подтверждается  экспертизой  -  на  воронке  и   бутылке,
которыми  пользовались   для   приведения   любовника   губернаторши   в
алкогольное  опьянение,  обнаружены   твои   отпечатки   пальцев.   Если
выяснится, что это ты убил всех троих - а выяснится это очень  скоро,  -
недвусмысленный жест рукой в сторону стола с моими прибамбасами, - тогда
тебя по истечении трех суток расстреляют все в том  же  карьере.  Хочешь
жить - сотрудничай со следствием. Тебе все понятно, дебил?
   Филянкин оказался отнюдь не героем: видно, антураж  эпохи  сталинизма
оказал требуемое впечатление на бывшего стукача  КГБ.  К  прибытию  Саши
Шрама и Коржика, благополучно завершивших расчет с бригадой "Скорой", мы
получили полный расклад по мерзкому деянию, случившемуся в мэрском  доме
в середине августа.
   В принципе,  ничего  неожиданного  рассказ  Филянкина  не  преподнес.
Оказывается, в нашем  городе  есть  товарищ  по  имени  Андрей  Мирюк  -
проживает по улице Горького, дом № 36,  что  в  Халтуринском  районе,  в
частном секторе. Этот Мирюк периодически выполняет деликатные  поручения
губернатора - об этом Филянкин знает, а вот что за поручения конкретно -
увы, не посвящали, не удостоился. В тот раз получилось  так:  губернатор
дал команду Филянкину, чтобы приехал к Мирюку домой и привез его к  дому
мэра. Филянкин прибыл к Мирюку домой, забрал его вместе с каким-то типом
и отвез к дому мэра. Мирюк с типом зашли во двор и  чего-то  там  делали
минуты три - Филянкин в это же время ждал в своем "Опеле" снаружи. Затем
губернаторский порученец выглянул из калитки - весь такой  встопорщенный
и возбужденный, и поманил Филянкина рукой: "Подсоби-ка, малый!"
   Филянкин вошел в дом и все это безобразие увидел:  Жоржик  головой  в
камине, голенькая Лада  с  перерезанным  горлом,  а  потом  и  Ольга,  и
любовник ее - в бессознательном состоянии. Испугавшись,  что  его  могут
прямо   тут   же   рассчитать   за    скверное    поведение,    Филянкин
дисциплинированно  делал  все,   что   от   него   требовалось:   вливал
бессознательному  смесь  водки   с   водой   из   пластиковой   бутылки.
Единственное,  что  он  себе  позволил,  -  это   по   окончании   акции
поинтересоваться у Мирюка: "А губернатор в  курсе?"  -  на  что  получил
однозначный ответ: "А ты  что,  думаешь,  мы  это  по  своей  инициативе
спроворили?" Вот, собственно, и все - нет более ни в чем его вины...
   Записав на магнитофон и зафиксировав все это дело на видеокассету, мы
натянули на голову Филянкина вязаную лыжную шапочку и вручили под охрану
Коржику, пообещав:
   - Если соврал, гад, будем пытать с утра до ночи, а ночью поставим под
задницу горшок со здоровым крысюком и  начнем  этот  горшок  разогревать
паяльной лампой...
   Затем я позвонил Бо и попросил прислать Валеру Базырова с  патрульной
машиной - для транспортировки задержанного, которого следует поместить в
надежное место и охранять.
   Отправив Коржика с Сашей Шрамом  конвоировать  "подследственного"  мы
сели обсуждать диспозицию  следующего  этапа  операции  "Губернатор",  в
качестве эксперта по анализу психологических нюансов  пригласив  Оксану.
Внимательно  посмотрев  запись  допроса  Филянкина,  Оксана   быстренько
слепила психопортрет этого порученца - Мирюка. По ее раскладу  выходило,
что парнишка обладает незаурядными физическими данными,  хладнокровен  и
чрезвычайно чувствителен к опасности. А еще выходило - ну,  это  уже  ее
фантазии!  -  что  Мирюк  -   личный   киллер   губернатора,   постоянно
действующий,   который   благодаря   "крыше"   наловчился    качественно
функционировать в любых условиях и готовить акции за  рекордно  короткие
сроки. Пример тому - убийство в доме  мэра,  искусно  притертое  к  моей
скромной персоне. Вот таким образом...
   После совещания я позвонил Славе Завалееву и попросил  снабдить  меня
информацией о губернаторском порученце.
   Едва мы успели пообедать, как позвонил Слава.
   - Нет в наших анналах по нему  ничего,  -  грустно  сказал  Слава.  -
Совершенно...
   - Странно, - удивился я.  -  Значит  -  обычный  среднестатистический
житель?
   - Да нет, не обычный, - поправил меня Слава. - На всех обычных  мы...
пардон - в нашей бывшей конторе что-то да есть. Потому что  все  обычные
имеют паспорт, зарегистрированы где-то, проходят по коммунальным службам
как-то, еще там где... А этого нигде нет  -  словно  его  в  природе  не
существует...
   - Как телефон Бо, - вставил я. - Вроде бы есть, а нигде не числится.
   - Это тот самый, с которого ты мне звонишь, а на  определителе  номер
не высвечивается? - уточнил Слава.
   - Он самый, - подтвердил я. - Как бы мне зацепиться за этого Мирюка?
   - Интересный,  интересный  у  тебя  телефончик,  -  конторским  тоном
проквакал Слава. - Надо будет как-нибудь с ним разобраться...  А  насчет
зацепиться - вот тебе маленькая деталька. По этому  адресу  -  Горького,
36, прописан совсем не Мирюк, а Лаптев. Что с ним сейчас, установить  не
удалось, но был  такой  замечательный  момент  в  его  жизни,  когда  им
интересовалось наше ведомство. Радиохулиганил он, знаешь ли - тогда  это
было модно. Вот  -  сохранилась  информашка:  колодец  ГТС  №  18  -  на
перекрестке Горького и Кирова, четвертая колодка,  вторая  пара  сверху.
Это его - Лаптева то бишь  -  телефон.  Больше  ты  от  меня  ничего  не
получишь, коллега. При всем желании - увы...
   - Спасибо и на этом, - обрадовался  я.  -  Остальное...  Вот  мне  бы
только какую-нибудь штуковину, чтобы присобачить  к  этой  колодочке  да
прослушать...
   - В чем проблема? - небрежно бросил Слава. - У меня туточки все,  что
угодно, найдется!
   - ...Сейчас Саша Шрам подкатит - пришлю.  Объясни  ему,  как  с  этой
штуковиной обращаться.
   - Чего тут  объяснять,  -  ворчливо  пробормотал  Слава.  -  Прицепил
"крокодилы" к паре и слушай сколько влезет. Ты лучше продумай,  как  ему
на время  прослушки  "крышу"  организовать.  Люк  там  как  раз  посреди
тротуара - прохожие могут обратить внимание,  что  без  спецодежды,  без
знаков... ну, сам понимаешь...
   "Крышу" для прослушки мы соорудили.
   Дождавшись, когда к перекрестку Горького - Кирова подрулил "Ниссан" с
бойцами, я подогнал  "СААБ"  к  люку  и  коротко  просигналил.  "Ниссан"
быстренько подскочил - прямо по тротуару, - и борт в борт замер рядом  с
"СААБом", наехав на крышку. Не говоря ни слова, озабоченный  Саша  Шрам,
вооруженный какой-то дрянной сумкой, полез под машину.
   Выйдя из машины, я полюбовался на редкий поток пешеходов,  безропотно
огибающих "Ниссан", и, просунув под машину телефон Бо, крикнул Саше:
   - Возьми телефон - мы поедем! Если что - звякнешь. Если осложнения  -
немедленно звякнешь. Мы подскочим.
   - Если осложнения - я Бо звякну,  -  глухо  прозвучал  из-под  машины
голос Саши Шрама. - От вас какой толк... - Но телефон забрал.
   Саша позвонил в 20.35 -  к  тому  моменту  я  уже  начал  паниковать,
предположив, что с бойцами что-нибудь случилось.
   - Он добазарился с телкой - Ниной зовут,  -  важно  сообщил  Саша.  -
Через полчаса, говорит, встречаемся у центрального  входа  в  "Тюльпан".
Щас, значит, должен выехать. Все.
   Ресторан - это, конечно, хорошо - оперативный простор, раздолье,  так
сказать... Но, скажу вам, этот "Тюльпан" с некоторых пор мне  что-то  не
нравится! Что-то у меня там получается все через задницу... Так-так... А
еще  там  куча  народу,  и  сам  парниша  отягощен  спутницей  -  весьма
проблематично обстряпать захват тихо. Нет, надо  все  сделать  до  того,
как... Так-так... А-ха! - как говорила мэрская жена.
   - Вот что, Саша, - начальственным тоном распорядился я.  -  Выезжайте
за ним, посмотрите номер, марку машины, направление движения -  и  сразу
же звони. Мы ждем, - и отключился, крикнув Стасу:
   - Опергруппа, на выезд! Эксперта по  психонюансам  придется  брать  с
собой!
   Минут через десять, когда мы медленно ехали по направлению  к  центру
города, Оксанин мобильный телефон выдал тревожный сигнал.
   - Эх и противно он у тебя пищит, -  недовольно  высказался  я,  мягко
отстраняя Оксанину руку - хозяйка "СААБа" по инерции пыталась  завладеть
аппаратом.
   Оксана презрительно фыркнула и надула губы.
   - Бежевая "шестерка", 237, - доложил Саша. - Едет по Кирова к центру.
- И уточнил:
   - Только это не его тачка. Подъехала к дому и забрала его - на  борту
шашки. Судя по всему - "Курьер". Что делать?
   - Сопровождайте, не приближаясь, - буркнул  я  и  озадаченно  почесал
затылок.
   - Такси? - мудро поинтересовался Стас.
   - Естественно, - мрачно буркнул я. - Как  это  я  не  учел:  Филянкин
возил его на "дело" - значит... значит, без колес парниша.
   - Это осложняет, - озабоченно сказал Стас. - Свидетель...
   - Сам знаю, - огрызнулся я. - Но ничего не изменишь  -  придется  все
делать, как решили.
   - Таксиста замочим? - деловито предложил Стас. Я неопределенно  пожал
плечами - нулевые варианты мне никогда  не  нравились,  даже  если  были
предписаны профсоюзной разнарядкой, а уж тут...
   - Хватит резвиться, - поправила нас Оксана. - Супергерои и выраженные
шизофреники в "Курьере" не работают. Покажите мужику пистолет - и у него
надолго пропадет желание делиться впечатлениями о деталях происшествия.
   - Ну вот и славненько, - облегченно вздохнул я. - Молодец Оксана! Раз
специалист сделал заявление - принимаем безоговорочно.
   - Давай здесь остановимся, - предложил я, глядя на  часы.  -  Вот-вот
должен появиться.
   Оксана остановила "СААБ", слегка заехав на  обочину,  и  осталась  на
месте, тоже глядя на часы.
   - Ты чего? - удивился я. - Давай начинай.
   - Если я прямо сейчас начну, сюда через пять минут ГАИ  примчится,  -
лениво возразила Оксана.
   - С чего это она примчится? - раздраженно воскликнул я. -  Начинай  -
времени в обрез!
   Презрительно фыркнув, Оксана выбралась из машины, распахнула капот и,
картинно подбоченясь, поставила ногу на бампер. Уже спустя пять секунд я
понял свою ошибку: возле нас стали останавливаться все проезжие  машины.
Водилы  в  буквальном  смысле  выпрыгивали  из  салонов  и  хриплыми  от
вожделения голосами интересовались,  чем  они  могут  помочь  прекрасной
даме. Нас со Стасом они через тонированные стекла "СААБа" рассмотреть не
могли, а потому вели себя чрезвычайно настойчиво.
   - Ну,  хватит,  -  не  выдержал  я  и  показал  свою  малосимпатичную
физиономию очередному "автомеханику"  -  он  моментально  перегазовал  и
умчался прочь, - капот оставь открытым, а сама полезай в салон - пока...
   Победно усмехнувшись, Оксана заняла  свое  место  и  подняла  стекло,
отгородившись от любопытных взоров  проезжающих.  Минут  через  пять  на
шоссе показалась бежевая "шестерка".
   - Вперед, - скомандовал я. - Если номер не тот - не голосуй.
   Номер  оказался  тот  -  Оксана  призывно  замахала  рукой  и  начала
облизываться, как в эротическом фильме.
   - А вдруг не остановится? - усомнился  Стас,  сползая  на  пол  между
сиденьями.
   - Куда он, на хрен, денется, - пробурчал я, слегка  приоткрыв  правую
переднюю дверцу, и примерился, как буду выпрыгивать.
   Такси остановилось, оставив нас позади метрах в десяти.
   - Ну, слава богу, - пробормотал Стас. - А то уж темнеет - я думал, не
получится.
   - Как башку в салон просунет - бей, - прошептал я. - Только крепче  -
смотри какой...
   От "шестерки" к нам направлялся кряжистый мужик лет под сорок. Он шел
разлапистой упругой походкой, и мне хватило двух секунд, чтобы прокачать
его физические  данные:  прекрасно  владеет  своим  телом,  непоколебимо
уверен в могучей стати, которой его наградила мать-природа,  и...  и  ни
капельки не сомневается, что ему  по  зубам  такая  шикарная  дама,  как
Оксана. Ну и фрукт! Ох и не люблю я таких...
   Между  тем  психоаналитичка  умело  завязала  разговор  о   проблемах
насущных - мужик заглянул в капот и что-то ласково забурчал, адресуясь к
Оксане: у меня от ревности аж мурашки по спине побежали.
   - Все, пошел, - буркнул  я  сквозь  зубы  и  выпростался  из  салона,
доставая на ходу из-за пояса пистолет.
   - О как? - удивился мужик, увидев направленный на него сбоку ствол, и
буднично поинтересовался:
   - Руки подымать или можно распрямиться?
   - Можно попятиться раком, положив руки  на  затылок,  -  предложил  я
третий вариант. - И в таком положении, не разгибаясь, подойти  к  правой
задней двери. Ну!!!
   - Не нукай, салага, не запряг, - бесстрашно процедил он сквозь  зубы,
однако команду выполнил.
   - Капот-то прикрывай, красавица! - сердито прикрикнул  я  на  Оксану,
заметив, что  психоаналитичка  кокетливо  приосанилась:  мужик  ей  явно
понравился. Грохнув  крышкой  капота,  Оксана  уселась  на  водительское
место, капризно накуксившись, в этот  момент  я  раскрыл  правую  заднюю
дверцу и отошел на шаг, приглашая пленника к посадке. Тот полез в салон.
Я обратил  внимание  на  водилу  такси,  застывшего  соляным  столбом  с
разинутым ртом и до предела широко раскрытыми глазами, и крикнул ему:
   - Можешь уматывать  -  тридцать  секунд  тебе!  Если,  конечно,  жить
хочешь!
   Водила моментально нырнул в салон и,  надсадно  буксуя,  стартовал  с
фантастической скоростью. Краем глаза  я  отметил,  что  сзади  медленно
приближается "Ниссан" с бойцами, я удовлетворенно  крякнул  и  поторопил
Стаса:
   - Давай!
   Бац! - Стас дал. Мужик дернулся, глухо замычал  и  вдруг  молниеносно
лягнул меня ногой, выворачивая бедро. От неожиданности я клацнул  зубами
и  отлетел  назад,  роняя  пистолет.  В  грудной  клетке  будто  граната
разорвалась - острая боль на миг  захлестнула  сознание  и  парализовала
конечности.
   - Ста-а-а-с! Мочи-и-и, - прошептал я. Мужик дернулся  еще  раз  -  из
салона раздался какой-то хрип и визг Оксаны. "Ниссан" резко притормозил,
слегка  стукнув  "СААБ"  бампером  в  зад,  -  правая  передняя   дверца
распахнулась и оттуда полез Саша Шрам со Славиной сумкой наперевес.
   Мужик  выпрямился  -  в  правой  руке  у  него  поблескивал  здоровый
автоматический пистолет хрен знает какой системы - но очень внушительный
и с глушаком.
   - Придурки, - пробурчал он, направляя ствол на меня.
   - "Свободен! - злорадно крикнул кто-то в голове. -  Довыебывался!"  В
этот момент Саша Шрам закончил десантирование и, резко сориентировавшись
в обстановке, швырнул сумку мужику в голову.
   Тук! - глухо стукнуло что-то в  сумке,  войдя  в  контакт  с  крепким
черепом,  -  ствол  пистолета  дернулся  влево  и  два   раза   изрыгнул
коротенькое пламени. А Саша был уже тут как тут: в прыжке обеими  ногами
ударил мужика в корпус и с размаху сел на него, валя под колеса "СААБа".
Моментом подоспел Коржик, держа наготове здоровенный кулак - но бить уже
не было необходимости. Мужичара тихо мычал, подгибая колени  к  груди  -
видимо, досталось ему не слабо.
   - С тебя пузырь,  -  торжественно  сообщил  мне  Шрам,  затаскивая  с
Коржиком пленника в "Ниссан". - Жизнь, бля, спас!
   Слегка очухавшись, я забрал оброненный  Мирюком  пистолет,  прихватил
свой наган и заглянул  в  салон  "СААБа".  Стас  болезненно  морщился  и
массировал кадык.  Оксана  испуганно  притихла  на  водительском  месте,
зачем-то сжимая в руках дымящуюся автозажигалку.
   - Можешь пока на место поставить, - бросил я ей.  -  Жечь  никого  не
будем.
   - В  кадык...  кх...  кх...  сволота,  -  прохрипел  Стас.  -  Совсем
квалификацию потерял!
   - Повязали! - крикнул Саша. - Можно отправляться!
   - Что-то я не пойму, кто здесь командует,  -  недовольно  буркнул  я,
подходя к "Ниссану" и придирчиво осматривая  узлы  на  веревке,  которой
бойцы спеленали пленника.
   - Ну, ты, естественно, - широко разулыбался Саша - чувствовал он себя
как минимум Суворовым после перехода через Альпы.
   По дороге домой Стас-пессимист авторитетно заявил:
   - На  "ура"  этого  не  возьмешь...  Не  думаю,  что  он  купится  на
экевэдэшно-подвальный антураж... Пытать придется.
   - Пытать так пытать, - согласился я, разминая страшно нывшую грудину.
- Я за моральный вред с него три шкуры спущу!
   - Ничего хорошего из этого не выйдет, - высказала свое мнение Оксана.
- Очень стойкий тип - такие раз в квартал на  миллион  встречаются.  Ну,
сознается он вам во всем... Мы только утвердимся в  своей  версии  и  не
получим ни капли информации.
   - Да я уже понял, что он тебе понравился,  -  сердито  буркнул  я.  -
Совсем не обязательно разжигать во мне огонь лютой ревности -  не  время
сейчас.
   - Дурак, - сожалеюще констатировала Оксана. - Пытка уместна только  в
том случае, если  объект  должен  в  чем-то  признаться...  По  принципу
"да-нет". А он должен вам рассказать целую кучу подробностей, о  которых
мы и понятия не имеем. Мы  ведь  даже  не  знаем,  что  следует  у  него
спрашивать! Если бы у нас был скополамин...
   - Это чего? - заинтересовался я. - Наркотик?
   - Аналог пентонала, - пояснил Стас и уныло пожал плечами:
   - Увы, такие вещи никогда в свободном обороте не числились - иначе...
   - А у меня как раз с полкило завалялось дома, - небрежно произнес  я.
- Можно заехать, прихватить - раз уж занадобилось.
   Выражение  глаз  Стаса  и  Оксаны,  которая  от  неожиданности   даже
притормозила, я видеть не мог - сумерки имели место. Но, судя по  всему,
они смотрели на меня, как на последнего придурка - я это чувствовал.
   - Перенапрягся, - спустя пять секунд  констатировал  Стас,  а  Оксана
возмущенно фыркнула.
   - Я не шучу, ребята, - вежливо поправил я их. - У меня  действительно
есть пентонал - четыре дозы. Где я его взял, вам знать  не  обязательно,
но срок годности еще не истек - проверял разок, знаете  ли,  было  дело.
Так что...
   - Так чего мы тут рожаем какие-то  громоздкие  планы?  -  возмутилась
Оксана. - Поехали. За пятнадцать минут он  нам  расскажет  столько,  что
хватит на всю оставшуюся жизнь!
   Изъятие  припрятанной  "сыворотки  правды"  прошло  без  приключений:
Оксана зашла в усадьбу, перекинулась парой  слов  с  караульным  Серегой
Татариковым, который, кстати, в отличие от своих соратников,  отнюдь  не
тяготился бременем выпавшего на его  доля  задания,  затем  вошел  я  и,
прихватив коробку с препаратом, удалился восвояси.
   Прибыв к  Оксане,  мы  обнаружили  там  обычную  деловую  обстановку,
характерную для подразделения гестапо времен  ВОВ.  Стас  развалился  на
диване и наяривал на клавиатуре Оксаниного "Пентиума", а Коржик  и  Саша
Шрам развлекались с нашим гостем  в  подвале:  приторочив  его  бельевой
веревкой к стулу,  они  спорили  -  пытать  Мирюка  или  воспользоваться
обычной методикой периферийной группировки для дачи правдивых показаний.
Пленник страшно мычал и усиленно делал зверское выражение лица. Во рту у
него торчала губка, на щеке красовался свежайший кровоподтек.
   -  Обзывается,  чмо,  -  пояснил  Саша  Шрам,   вставляя   в   патрон
электродрели здоровенное сверло с  победитовым  наконечником.  -  Думаю,
если очко ему маленько рассверлить, он будет повежливее!
   Пожурив бойцов за преждевременную  активность,  мы  выдворили  их  из
подвала и приступили к допросу с применением  пентонала.  Видеокамера  и
магнитофон фиксировали показания, через  некоторое  время  заструившиеся
обильным потоком, - мы со Стасом только успевали подбрасывать вопросы  и
удивленно округлять глаза.
   Вопреки  прогнозу  Оксаны,  пятнадцатью  минутами  тут  не  обошлось:
пленник полтора часа без устали посвящал нас в детали изнаночно