аченные встречи и очертя голову нестись назад, в Оронго. Взять,
вот так прямо угнать с верхней палубы спасательный гравитр - будто  впервой!
- и скорее до  дому.  А  уж  там,  на  месте,  употребить  все  свои  навыки
разведчика  и  следопыта  и  отыскать  эту  взбалмошную   соплячку.   Хватит
деликатничать - и миндальничать. Хватит играть в прятки. Он найдет се в  два
счета, отроет из-под земли, вытащит из любой кротовой норы. Тем  более,  что
вряд ли она скрывается от него в каких-то там норах. Отсиживается,  по  всей
вероятности, у подружек. Или в одном из бесчисленных отелей на нижнем  ярусе
Оронго. И полагает, что так и нужно поступать с этим не первой уже молодости
мужиком, рассиропившимся при виде ее девичьих прелестей, чтобы  пробудить  в
нем еще больше страсти... хотя куда уж, казалось бы, больше-то!
   Кратов злился, и стыдился того, что злился  из-за  женщины,  и  от  этого
стыда злился еще сильнее. А еще и оттого, что совершенно точно знал:  никуда
он не сорвется и не полетит. Потому что ни к чему  хорошему  его  натиск  не
приведет, а только все непоправимо испортит. Потому что он не понимает,  что
послужило причиной их внезапного, без объяснений,  расставания.  И  пока  не
поймет, пока не уяснит всю степень собственной вины - если в  том,  конечно,
была его вина! - не сделает ни шагу назад. Хотя,  разумеется,  было  бы  ему
лучше оказаться дома этим утром, когда чем-то непостижимо озадаченная  Марси
впервые за последние несколько недель переступила его порог...
   Он стукнул кулаком по подлокотнику  кресла.  И  скривил  жалкую  усмешку,
тотчас же без пощады  отразившуюся  в  контрольном  зеркальце  под  экраном.
"Земля-матушка,  -  подумал  он  печально.   -   Земные   проблемы.   Земные
переживания. Вернулся, что  называется,  домой...  Узнают  в  Парадизе,  что
какая-то белобрысая мадемуазель залучила под  каблук  самого  Галактического
Консула - со смеху поумирают, придется новых специалистов набирать в миссию.
А кто не умрет на месте - меня самого до смерти заест, когда  вернусь..."  -
Еще бы, - услышал он сочувственный голос. "И телепатов мне только не хватало
для полного комфорта!"
   Он обернулся. Сзади стоял, заложив руки за спину, рослый костистый старец
в легкомысленном джинсовом  костюме  -  обтерханные  брюки,  жилетка  поверх
ковбойки и огромный пестрый  платок  вместо  галстука.  Совершенно  очевидно
было, что уж он-то не питал никаких комплексов по поводу своего наряда. И ни
секунды бы не заколебался на пороге самого рафинированного общества.
   - Я бывал в этих местах лет десять назад, - зычно продолжал старец, глядя
поверх кратовской головы на карту. - Глухомань  чудовищная,  древняя.  Эвены
называют ее Сон Духов. Там и вправду все спит. Деревья, трясины, звери...  Я
сам видел спящего медведя, самого большого медведя в моей жизни, наверное  -
моего ровесника, а ведь  я  пожил!  Обыкновенный  бурый  медведь,  "хозяин",
только крупнее любого матерого гризли или, там, кодьяка! Он и ухом не повел,
когда я переступил через его лапу, вот такую примерно, -  сморщенные  ладони
широко раздвинулись. - Что я ему - легкая за куска... А может быть, это  был
какой-нибудь местный дух?
   - Нет там никаких духов, - сказал Кратов не слишком уверенно.
   - Отчего же нет? Эвены живут в этой тайге тысячу  лет  они  лучше  знают.
Эвенам следует верить... Боюсь, кроме моей ноги,  туда  ничья  больше  и  не
ступала. И еще тыщу лет, бог даст, не ступит.  Что  могло  там  понадобиться
вам, коллега?
   - У меня там... назначена встреча.
   - Вы, часом, не шаман? - в  блекло-голубых  глазенках  старика  светилось
искреннее любопытство. - Я слышал, некогда там устраивались этакие шаманские
симпозиумы. А вернее,  ристалища.  Кто  битием  в  бубен  и  дикими  криками
привлечет к себе внимание самого древнего  и  сильного  духа,  тот  и  самый
могущественный шаман.  Правда,  это  было  давно,  пожалуй,  даже  до  моего
рождения. Но было бы занятно эту славную традицию возродить!
   - Я в отпуске, - сказал Кратов осторожно.
   - Ну, это не лучшее место для пикника.  Если  вы  решили  сплавляться  по
воде, то рек там  практически  нет  -  одни  ручьи.  Тропинки  только  самые
застарелые - чтобы их найти, потребуется опытный проводник, предпочтительнее
из местных, из эвенов. Но решатся ли  они  нарушить  Сон  Духов  -  это  еще
вопрос!
   Старец  звонко  крякнул,  одернул  жилетку  и  вдруг  молодецки   щелкнул
каблуками высоких, замысловато шнурованных ботинок.
   - Боюсь, я не представился, - сказал он. - Арнаутов Серапион Гиацинтович.
Последние тридцать лет - профессиональный странник.
   И старец качнул блестящей, в аккуратном седом  венчике,  лысиной.  Кратов
поспешно встал и отрекомендовался: - Константин.  Последний  род  занятий  -
беллетристика.
   - Я знавал многих писателей,  -  взор  старца  Серапиона  затуманился.  -
Например, графа Удилыцикова... Иванова Сто Тридцать Шестого... а  с  Гордеем
Плотниковым даже имел честь подраться из-за дамы!
   - И кто же оказался прав? - осведомился Кратов.
   - Видите ли, дама была моей в ту пору женой.  А  покойный  Плотников  был
весьма  невоздержан  в  своих  гормональных  позывах.  Да  что  говорить   -
редкостная был скотина. И  писатель,  отметим  честно  с  высоты  прожитого,
говно... А не имел ли я удовольствие?..
   - Вот здесь, - Кратов указал пальцем, желая резко  сменить  тему,  -  мне
обещана избушка.
   - Боюсь, вас ввели в заблуждение, - покачал головой старец. - Я  проходил
здесь и здесь, - выпуклый, крепкий, словно черепаший панцирь, ноготь чиркнул
по экрану. - Можно сказать, в прямой видимости.  Нет  там  никакой  избушки.
Слева топь, справа - зыбь! Хотя... - Арнаутов пожевал губами. -  Это  темное
место, непростое. Здесь можно пройти мимо космической базы пришельцев - и не
приметить. Есть гипотеза, что именно в  этих  местах  завершил  свой  маневр
Тунгусский метеорит. Слыхали о таком?
   - Еще бы, - усмехнулся Кратов.
   - Ну так  вот,  эффектные  взрывы  над  Подкаменной  Тунгуской,  небесные
знамения и прочая пиротехника были всего лишь  камуфлирующим  антуражем.  На
тот случай, если бы в начале двадцатого  века  у  Российской  империи  вдруг
наличествовала развитая служба космического слежения. Пришельцы же не ведали
реального положения дел на этой удивительной планетке!  Над  Ванаварой  они,
стало быть, отметились, а  сами  спокойнехонько  проследовали  далее...  вот
сюда... где и заложили форпост. С помощью изящных, точечных  вмешательств  в
непростые социальные процессы той эпохи добились, чтобы покой Сна  Духов  не
нарушался. Здесь действительно никто, никогда и ничего не  строил.  Ни  тебе
транссибирских магистралей, ни  тебе  дурных  нефтепроводов,  ни  тем  более
концлагерей.  Все  катаклизмы  обходили   эти   места   стороной...   А   во
благовременьи, когда  Земля-голубушка  созрела,  чтобы  приобщиться  эфирных
таинств,  означенный  форпост  был  тихонько   эвакуирован.   Опять-таки   с
соблюдением всех подобающих мер конспирации.
   - Что же они учудили напоследок для отвода глаз? - фыркнул Кратов. - Ведь
у России уже была служба космического слежения!
   - Ну, скажем, Мангазейский афтершок восемьдесят девятого  года.  Помните,
что тогда творилось? Кратов пожал плечами: - Очень смутно...
   - Да откуда же вам помнить?! - хохотнул Арнаутов. - Вас и на свете-то еще
не было... Ну, может быть, из истории вы каким-то чудом  знаете,  что  ранее
бытовал обычай перегораживать большие реки плотинами, вроде бобровых, и  там
устраивать турбины для извлечения электрической энергии из вращения оных.
   - Да, я читал, - сказал Кратов без  большой  уверенности.  -  Они  так  и
назывались: "водяные мельницы".
   - Ну, это совсем другое, - отмахнулся  старец.  -  Как  выяснено  сейчас,
Мангазейский   афтершок   был   отголоском   глубоководного   тихоокеанского
землетрясения, которое прошло  практически  незамеченным  для  всех  жителей
этого региона, кроме специалистов. Бог ведает, какими  подземными  разломами
он докатился до самого сердца материка и какие плутоновы силы возбудил... Но
все плотины по Енисею  до  самого  устья  оказались  порушены  прокатившейся
гигантской волной. Зона  затопления  была  колоссальной,  несколько  больших
городов попросту смыло... - Хороша конспирация! - Под такой шум  кто  угодно
может бесследно  эвакуироваться,  даже  Сатана  со  всем  адом,  не  то  что
космическая станция... А знаете, почему я решил, что именно этот кошмар  был
отвлекающим маневром?
   - Просто теряюсь...
   -  Потому  что   и   Тунгусский   метеорит,   и   Мангазейский   афтершок
сопровождались одинаковыми последствиями.  Разрушения  -  огромны,  жертв  -
никаких!
   - А как же те города, что были смыты?
   -  К  восемьдесят  девятому  году  Россия  обладала  не  только   службой
космического слежения, - торжественно заявил старец Серапион. - Но  также  и
прекрасно налаженной службой  сейсмической  тревоги!  И  потому  все  жители
пострадавших городов были загодя эвакуированы.
   "Просто фантастика, - подумал Кратов. - Не могу  поверить.  Что  со  мной
происходит? Лечу самым медленным в  мире  транспортом.  Лечу  невесть  куда,
точно зная, что не найду там ничего, на что рассчитываю. При этом  ухитряюсь
одновременно ломать голову над тем, что  творится  с  моей  Марси,  постыдно
трепетать в ожидании желанно-пугающей встречи, да еще с идиотским  почтением
выслушивать ту ахинею, что несет этот джинсовый реликт!"
   Вслух же он сказал: -  Впечатляющая  история.  Но  боюсь,  вы  тоже  пали
жертвой заблуждения, Серапион Гиацинтович. По моим  сведениям  из...  вполне
официальных источников Галактического Братства, то, что мы привыкли называть
"Тунгусским метеоритом", действительно имело инопланетную природу.  Это  был
беспилотный  зонд-разведчик  цивилизации  нкианхов.  Они  в  ту  пору  имели
обыкновение  зондировать  все  без  изъятий  желтые   карлики   в   пределах
астрономической видимости. К тому же Земля уже давно была сферой пересечения
интересов нескольких древних цивилизаций.  Этот  зонд  прибыл  к  нам  через
Кометный пояс и без того сильно  побитый,  а  в  Поясе  астероидов  ему  еще
добавили,  так  что  никакая  аппаратура  не   выдержала   бы,   не   только
нкианхская...
   - Вас не затруднит сделать сноску? - деликатно прервал его Арнаутов.
   - Сноску? Какую...  ах,  да,  -  спохватился  Крахов.  -  Нкианхи  -  это
самоназвание  одной  из   древнейших   цивилизаций,   стоявших   у   истоков
Галактического Братства. Они ведут род с пятой планеты Сигмы Октанта, хотя в
настоящее время расселились, без преувеличения сказать,  по  всему  Млечному
Пути.
   - И все же я не стал бы столь безоглядно доверять этим вашим... нкианхам,
- с сомнением сказал старец.  -  Конечно,  чтобы  пощадить  наше  самолюбие,
сейчас они могут порассказать что угодно. Да только... простите, у вас  есть
дети?
   - Нет.
   - Ну, бог еще приведет... Когда дети ни с того ни с сего  вдруг  начинают
стремительно взрослеть и требовать полной самостоятельности, самое  разумное
- оставить их без присмотра. То есть, как бы без присмотра, чтобы они обрели
полную иллюзию свободы поступков. Но при этом ни на час, ни  на  секунду  не
спускать с них глаз! Лишь бы они об этом не догадывались...
   - Вообще-то в Галактическом Братстве не принято лгать...
   Кратов на мгновение запнулся. Это были не его слова. Он  услыхал  их  два
десятка лет назад, на занесенной серыми песками планете Псамма.  Ненавистной
планете, что поломала ему судьбу. Что внесла  существенные  поправки  в  его
жизненный маршрут. И сделала его тем, кто он теперь есть.
   - Цена ошибки высока, -  закончил  он  чужую  фразу.  -  Хотя...  Нкианхи
происходят от рептилий и  до  сих  пор  сохраняют  размытые  морфологические
признаки своих прародителей. У  них  слегка  сдавленные  с  боков  головы  и
большие, далеко расставленные немигающие глаза. Изумительные  глаза,  словно
черный турмалин... Когда глядишь в лицо нкианху, никогда не  можешь  поймать
его взгляд целиком. Только взгляд  одного  глаза,  потом  другого.  Довольно
непривычное для человека ощущение. Словно тебя прямо тут, не сходя с  места,
дурачат. Вдобавок ко всему, эти потрясающие глаза сильно косят.
   - Вот видите! - обрадовался старец.
   - Но это ровным счетом ничего не значит, - попытался возражать Кратов.  -
Нкианхи - одна из самых уважаемых, мудрых и открытых рас во всем межзвездном
мире.
   - А глаза-то косят! - погрозил пальцем  Арнаутов.  -  Косят!  Потому  что
правда, коллега, никогда не бывает одна.
   Оба  потрясенно  замолчали,  пытаясь  оценить  всю   глубину   последнего
высказывания.
   * * *
   В полдень "огр" ошвартовался в порту Абакан.
   Кратов выходил в числе  последних.  И,  едва  ступив  па  растрескавшиеся
бетонные плиты посадочной площадки, увидел Рашиду.
   Она стояла чуть в стороне от толпы встречающих, хотя  смело  могла  бы  и
смешаться  с  нею.  Все  равно  Кратов  сразу  бы  увидел  ее.  Эту  женщину
положительно нельзя было спутать ни с кем на этом свете.

   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

   Парадиз

   1
   Пузатенький большеголовый человечек на светящемся табло  предупредительно
топырил трехпалые ладошки,  призывая  остановиться.  По  залу  гулял  зябкий
ветерок, и человечку, следовало думать, не жарко было на своем месте. Кратов
подмигнул бедолаге как старому знакомому. Такие  же  человечки  сопровождали
его на всем пути от Земли до Сфазиса, неизменно указывая на  помещения,  где
будет удобно разместиться и провести время вертикальному  гуманоиду.  Иногда
они  явно  и  беззастенчиво  вводили  в  заблуждение:  мало  приятного  было
проторчать битый час в наглухо задраенном  скафандре,  не  видя  ни  зги  за
курящимся желтым дымом, как это приключилось на борту  попутного  галатрампа
от Сириуса до какой-то заурядной желтой звездочки, не имевшей даже  имени  -
только замысловатый цифровой индекс, начинавшийся с пяти нулей кряду. Но тут
Кратов мог винить лишь самого себя: не захотел  подождать  сутки  до  отлета
комфортабельного   рейсового    трансгала    "Сириус-Сфазис",    решил    на
перекладных... Что ж, в Галактике наверняка существовали гуманоиды,  которым
по  вкусу  пришлась  бы  удушливая,  кажется  даже  ядовитая   атмосфера   в
пассажирском салоне галатрампа. Да и Кратов, в конечном-то  итоге,  тоже  не
прогадал. Так или иначе, он уже был на Сфазисе, хотя  свободно  мог  бы  еще
валяться на диване в отеле "У собаки Баскервилей"  (единственная  на  что-то
годная планета на орбите вокруг Большого Сириуса,  называлась,  естественно,
Сенбернар,  а  все  отели  носили  самые  фантастические  собачьи  имена)  и
накачиваться пивом, либо праздно слоняться среди нацеленных  в  черное  небо
игл стылого газа, в обоих случаях равно околевая от скуки.
   Кроме Кратова и человечка-пиктограммы в просторном зале космопорта никого
не было. Очевидно, Кратов оказался единственным гуманоидом,  прибывшим  сюда
за весь день. От этой мысли ему сделалось неуютно, и он, чтобы успокоиться и
заодно совладать с легким ознобом - скорее от волнения,  чем  от  холода,  -
тщательно, на все  застежки,  запаковал  свой  анорак  и  поглубже  надвинул
капюшон. Подавляя дурацкое желание сложить ладони рупором и крикнуть: "Люди!
Ау-у!", он двинулся через центр зала к огромной извилистой щели в стене.  По
всей видимости, щель была окном в местном духе. Оттуда исходил мощный  поток
холодного воздуха. В окне трепыхался лоскуток светящегося зеленоватого неба.
   Откуда-то  снизу  перед  самым  лицом  Кратова  всплыла   белая   фигура,
окаймленная призрачным сиянием. Кратов шарахнулся. Фантом впорхнул в окно и,
приговаривая: "Кажется, я не заставил себя ждать", материлизовался  в  очень
высокого человека  неопределенных  лет,  безукоризненно  лысого,  с  крупным
хищным  носом  и  пронзительно-голубыми  глазами.  Пришелец  был  облачен  в
шарообразный  гермошлем  и  нечто  белое  и  развевающееся,  на  манер  тоги
древнеримского сенатора.
   - Рад видеть вас в добром здравии, - учтиво сказал он. - Меня  зовут  Жан
Батист Рошар, я второй секретарь земного представительства на  Сфазисе.  Мне
препоручено встретить вас и снабдить некоторой предварительной информацией.
   - Весьма кстати, - серьезно произнес Кратов, быстро приходя в себя.
   - К моему глубокому сожалению, - продолжал Рошар, - через несколько минут
прибывает еще одно... гм... лицо,  которое  мне  также  предписано  окружить
всевозможной заботой. Ибо оно гораздо более беспомощно в  местных  условиях,
нежели мы, люди. Речь идет об одном ученом из системы Конская Голова.
   - Плазмоид? - с живым интересом осведомился Кратов.
   - Именно! А плазмоиды, как общеизвестно, испытывают  неудобства  в  любых
условиях, где присутствует хотя бы малый намек  на  силу  тяжести.  -  Рошар
выдержал  многозначительную  паузу  и   добавил:   -   Мерцальники   планеты
Финрволинауэркаф составляют редкое  исключение...  Поэтому  я  ограничусь  в
отношении вас, коллега Кратов, лишь общими указаниями,  далее  полагаясь  на
вашу подготовку и жизненный опыт, каковые представляются мне изрядными.
   - Я весь внимание, сударь, - не удержался тот.
   - Надлежит вам совершить полет на  юго-юго-восток  в  течение  достаточно
непродолжительного времени. Затем на вашем личном браслете  вспыхнет  сигнал
вызова, указывающий на настоятельную  необходимость  снизиться.  Там  вашему
взору явится уголок райской зелени, занимаемый нашим  представительством.  В
своем  кругу  мы  называем  его  Парадиз...  Вы  будете  лишены  возможности
ошибиться,  ибо  упомянутый  уголок  со  всех  сторон   окружен   контрастно
пустынными участками различных, но только не зеленых,  цветов:  их  населяют
посланцы разумных рас, не питающих пристрастия к хлорофиллу.
   -  Чувствительно  вам  признателен,  -  промолвил  Кратов.  -  Однако  же
позволено мне будет узнать: каким способом  уготовлено  мне  проследовать  к
месту моего назначения?
   - О, это просто, - с готовностью сказал Рошар.
   Вот так.
   И он взлетел.
   - Сфазианская служба  транспорта,  -  пояснил  Рошар,  порхая  под  самым
потолком. - Скорость, высоту и  направление  укажете  сами.  В  принципе  вы
можете лететь гораздо быстрее звука.
   - Вот уж ни к чему, - пробормотал Кратов.  -  А  впрочем...  Как  вы  это
делаете?
   - Не поверю, что вы никогда не слышали о гравитационных туннелях.
   - Слышал, разумеется. В теории.
   - Теперь вам представится счастливая возможность ознакомиться с  ними  на
практике. Ну в самом деле, не тратить же бесценное время  на  перемещения  в
пространстве! Достаточно в той или иной форме высказать пожелание лететь - и
вот вы уже летите. Старожилы обращаются к службе транспорта мысленно. Вам по
первости будет извинительно вслух. Однако...  -  Рошар  прислушался.  -  Мне
следует покинуть вас, коллега. Подходите к окну  и  отважно  прыгайте  вниз.
Только не забудьте указать направление: юго-юго-восток. Не то вас  снесет  к
Стеле  Братства.  Километровая  плита,  имитация  под   гранит,   барельефы,
письмена, потрясающее зрелище, но сейчас вам туда не  надо.  И  постарайтесь
избежать немотивированных снижений. На  вас  могут  обидеться  за  нарушение
экстерриториальности. Последнее - шутка. Где ваш багаж?
   -  Видите  ли,  там  целый  контейнер  всяких  вещей,   а   я   пока   не
сориентировался и не знаю, куда обратиться...
   - Тогда можете не беспокоиться. Эти хлопоты я возьму на себя.
   Кратов церемонно поклонился.
   Он не был бы удивлен, если  бы  Рошар  проделал  перед  ним  какой-нибудь
реверанс. Но  все  обошлось.  Второй  секретарь  деловито  кивнул,  окутался
ореолом и бестелесной тенью заскользил к выходу.
   Кратов выглянул в щель. Он тут же испытал постыдное головокружение.
   Космопорт парил над поверхностью Сфазиса на безумной высоте. Далеко внизу
стлались кисейные облака, в просветах между  ними  привольно  кружили  почти
неразличимые серебристые фигурки.
   - Кос