лкнув маленькую сдвижную шторку, он успел расслышать легкий  шелест
водяных струй и разглядеть нечто белое и округлое. В следующий момент  его
с истинно мужской силой сграбастали за плечо, развернули  и  вышвырнули  в
коридор, будто котенка. Шторка расправилась, за ней сухо выстрелил замок и
донеслось чуть слышное хихиканье.  Напрочь  сконфуженный,  Кратов  немного
пробежал по инерции, пока не уткнулся в стену.
     Тут его  разобрало,  и  он  расхохотался.  "Звездоход  называется,  -
подумал он. - Брат-плоддер! Недоставало еще, чтобы рожу расцарапали".  Ему
сразу полегчало, удушливая пелена отвращения ко всему на свете растаяла, и
он сразу вспомнил о массе дел, которые можно  было  переделать  никому  не
попадаясь на глаза.
     Вернувшийся к обеду Грант застал его  в  каюте,  где  он,  во  вполне
добром расположении  духа,  листал  затрепанный  до  немыслимости  сборник
старояпонских хокку и танка, с которым  не  расставался  ни  на  одной  из
планет. Грант был взмылен, взвинчен и красен от веселого бешенства.
     - Да, да! - провозгласил он с  порога.  -  Я  знал,  что  в  Звездном
Патруле работают люди с тяжелым характером. Но чтобы до таких пределов, да
еще  женщины!..  По-моему,  брат-плоддер,  Внешний  Мир  в  наше  с  тобой
отсутствие допустил существенные пробелы в воспитании молодежи, и нам пора
возвращаться, чтобы восстановить статус-кво. Лично  я  вырос  в  атмосфере
всеобщего уважения к моей личности и, знаешь ли, не  привык,  чтобы  меня,
как нашкодившего щенка, ежеминутно погружали носом в лужицу.
     - Заслужил, наверное, - спокойно отозвался Кратов. -

                    Стократ благородней тот,
                    Кто не скажет при блеске молнии:
                    "Вот она - наша жизнь!"
                       [Басе. Пер. с яп. В.Марковой]

     Надеюсь, сегодня ты следил за своим языком? Употреблял эвфемизмы?
     - Следил и употреблял. И, увы  мне,  часто.  В  гравитре  было  очень
душно, и  я  снова  позавидовал  твоему  умению  регулировать  собственный
теплообмен. Ну, понятно,  ты  звездоход,  а  я  всего-навсего  синоптик...
Ведьма! - вдруг объявил Грант убежденно. - Как  там  у  Чехова:  "Извините
великодушно, но она ведьма". Однако в таком оформлении, надо признать!
     - О ком ты? - спросил Кратов невинным голосом.
     Его напускное безразличие  Гранта  никак  не  обмануло.  Все  же  они
проработали вместе два года и до нюансов успели изучить  друг  у  друга  и
выражение лица, и оттенки голоса.
     - А то ты не знаешь, - произнес Грант с ухмылкой. -  Хорошо,  опустим
это... на время. О чем я? Мы, безусловно, не самые крупные специалисты  по
гравитехнике. И что можно ожидать от заурядных смотрителей маяков, да  еще
плоддеров? Но ведь эти пташки вообще не имеют  касательства  к  сепулькам!
Тем   не   менее   девочка   инженер-навигатор    Летавина    смыслит    в
сигнал-пульсаторах не хуже моего. А шпарит  на  "экспо"  так,  что  чертям
тошно, словно выросла в орбитальном доке!
     - Смыслить в чем-то на твоем уровне вовсе нетрудно, - заметил Кратов.
- Особенно если учесть, что на каждом патрульном корабле  стоят  такие  же
сепульки, как наша, только поменьше.
     - Я этого не знал. Да и откуда мне  почерпнуть  эти  сведения?  Я  же
синоптик. Послушай, брат-плоддер, ты часом не прихворнул?  Что-то  у  тебя
глаза опалесцируют. Или, быть  может,  ты  врезался  в  кого-то  из  наших
доблестных избавительниц?
     - Ну что ты городишь, - вздохнул Кратов. - Как такое возможно?
     - А вот теперь я в этом просто убежден. От моего  орлиного  взора  не
ускользнула некоторая романтическая затуманенность твоих очей. Врезался, и
по самую макушку. Но только в кого? Имея некоторое представление  о  твоих
пристрастиях, а также обладая отменным слухом, не изменившим  мне  даже  в
минуту  телесной  немощи,  я  делаю  заключение,  что  это  наш   железный
командор...
     Грант ловко увернулся от прицельно пущенной в него подушки,  подобрал
ее и пристроил под локоть.
     - Так вот, брат-плоддер, - сказал он. - Плохи твои дела. Лично я тебе
не завидую.
     - Что так?
     - Это амазонки.
     - Кто-кто?!
     - Амазонки. Ты знаешь, что такое амазонки?
     - Конечно, знаю, - пожал плечами Кратов. - Это такая река.
     - Девственный ты человек, - промолвил Грант с презрением. - Это такое
племя. Сплошь одни женщины.
     - Что-то не встречал, - притворился Кратов.
     - Они вымерли. Может быть, и к  лучшему.  Экстремистки,  воительницы.
Представляешь, по  некоторым  историческим  свидетельствам  они  варварски
выжигали себе правую грудь, чтобы удобнее  было  натягивать  тетиву  лука!
Правда, у наших амазонок ничего похожего не наблюдается...
     - Уже проверил!
     - ...ибо фогратором удобно пользоваться из любой позиции.  А  знаешь,
как они поступали с мужчинами?
     - Съедали, - фыркнул Кратов.
     - Почти угадал. Вот и эта тигрица тебя  съест.  Видел,  какие  у  нее
зубки?
     - А что, хорошие?
     - Изумительные! Ну, сознайся, что я прав.
     -  Ты  промахнулся,  брат-плоддер,  -  усмехнулся  Кратов.   -   Тебе
простительно: ты же синоптик, а не психолог. И даже не ксенолог. Ксенологи
тоже прекрасно разбираются в  людях...  Просто  мы  знакомы  с  командором
Климовой без малого одиннадцать лет.
     - Сколько?!  -  вскричал  Грант.  -  Вот  скука-то!  Друзья  детства,
пробуждение чувств, первые  прогулки  под  луной,  платоническое  дрожание
случайно встретившихся рук...
     - Второй промах, - констатировал Кратов. - Ты  сегодня  не  в  форме,
брат. Когда я впервые увидел командора Звездного  Патруля  Елену  Климову,
она была  еще  никаким  не  командором,  а  всего  лишь  тощим  нескладным
подростком по прозвищу Ленка Драная  Коленка,  Лешка-Многоножка,  а  то  и
запросто - Леший. Так вот, в ту  золотую  пору  никаких  достоинств  в  ее
фигуре, а тем паче в зубах, не усматривалось. Обладая  гордым  независимым
характером, она постоянно лезла в наши суровые мальчишечьи игрища. Пока не
наступила еще более золотая пора, когда  внезапно  раскрываются  глаза  на
мир, на окружающих людей...
     - Господи, - промолвил Грант. - Как давно все это было! И  совершенно
так же. В том, потустороннем мире.
     - ...В  общем,  тогда  мы  просто  вышвырнули  ее  из  нашей  мужской
компании. Мы напропалую влюблялись в сверстниц и с непривычки сатанели  от
этих чувств, и творили безумства. И никому не было дела до того, что стало
с Лешкой-Многоножкой. Ведь она еще не созрела для нас. А когда мы покинули
родные пенаты, она все еще где-то там зрела, мы же все как один ринулись в
региональное Училище Звездной Навигации и Разведки. Но поступил один  лишь
я.
     - И стал героем-космопроходцем, - ввернул Грант.
     - Не стал, к сожалению. Стал я, равно как и ты,  плоддером.  Сижу  на
маленькой планетке с пышной биосферой  смотрителем  Галактического  маяка.
Надзираю  за  сепульками,  сиречь  сигнал-пульсаторами.   Постреливаю   из
фогратора глупых и оттого беззащитных зверушек. А она, поди ж ты, командор
Звездного Патруля.
     - Сегодня ты велеречив, как никогда, - заметил Грант. - В тебе чахнет
писатель. По меньшей  мере,  мемуарист.  Должен  ли  я  сделать  из  всего
услышанного вывод, что наш бронзовый командор тебе безразличен?
     - Не надо мне от тебя никаких выводов, - сказал  Кратов,  протестующе
выставив ладонь.
     - А вот я так намерен рискнуть  и  подставить  грудь  под  стрелу  из
колчана амазонки. По экспертным оценкам это  примерно  равноценно  попытке
подраться на кулачках с пантавром.
     - Лучше бы ты сцепился  с  настоящим  пантавром,  -  покачал  головой
Кратов. - По крайней мере,  получилась  бы  коррида.  А  так  тебя  просто
съедят.
     - Съедят, это точно, -  охотно  согласился  Грант.  -  Предварительно
вымочив в винном соусе, обваляв  в  сухарях  и  поджарив  на  вертеле  над
угольками. Но неужели ты не видишь, какие  сокровища  пропадают  втуне?  У
меня глаза разбегаются! Вспомни, когда мы с тобой в последний  раз  видели
живую женщину.
     -  Месяц  назад.  На  плоддер-посте  Альтаир.   Доктор   Славина   из
Швейцеровской миссии.
     - Как же, милая старушенция с богатейшим жизненным  опытом.  Но  я-то
имею в виду молодую хорошенькую  женщину,  туго  затянутую  во  что-нибудь
этакое... пусть даже в скафандр.
     - Плоддер, плоддер, - укоризненно произнес Кратов. - Где твоя  честь?
Мы добровольно ушли из Внешнего Мира за  барьер  отчуждения,  оборвав  узы
родства и дружбы, и нет для нас иного образа жизни, нежели труд...
     - Все верно, - вздохнул Грант. - Добровольно  ушли,  то-се...  А  как
порой хочется назад!
     - Никто тебя не задерживает. Ты волен выбирать свой  путь,  как  тебе
велит твоя совесть.
     - Еще рано, - сказал Грант. - Нет мне  покуда  возврата.  Но  все  же
преступно допускать в Галактику женщин, особенно в Звездный  Патруль.  Это
провокация, дьявольский искус. Галактика - экологическая  ниша  мужчин.  И
спасать здесь приходится опять-таки мужиков. Зачастую подернутых  плесенью
в многодневном своем затворничестве на пустых и скучных  планетах.  Почему
этим должны заниматься красивые женщины?
     - Это я как раз понимаю, - сказал Кратов. -

                  Пусть жалок раб в селении глухом,
                  Далеком от тебя, как своды неба эти!..
                  Но если женщина небес грустит о нем,
                  Я вижу в этом знак,
                  Что стоит жить на свете!
                     [Отомо Якамоти. Пер. с яп. А.Глускиной]

     Нет лучшего лекарства для мужчины, чем красивая  женщина.  Только  не
для плоддеров.
     - На связи субнавигатор  Ким,  -  хрустально  прозвенел  интерком.  -
Обслуживающий персонал маяка приглашается на  совещание  в  кают-компанию.
Конец связи.
     - Субнавигатор Ким, - повторил Грант мечтательно. - Джемма Ким. Такая
вся... По-моему, нормальная девушка. Во  всех  смыслах.  Не  то  что  этот
айсберг самомнения, командор Климова. По прозвищу  Лешка-Ложноножка.  А  я
привык  ставить  перед  собой  только  реальные  задачи.  Ты  меня  понял,
брат-плоддер... по прозвищу Шаровая Молния?
     - Я тебя не слышал, брат-плоддер, - буркнул тот, поднимаясь.



                                    4

     Кают-компания Галактического маяка никак не была рассчитана на  такое
скопление народа. Иконописное лицо командора Климовой выразило  сдержанное
недовольство, когда ее слегка потеснили и чье-то мощное и  жесткое  колено
уперлось ей в бедро под маленьким столиком. Круглая мордашка субнавигатора
Джеммы Ким, напротив, излучала всевозможное дружелюбие.
     - Начнем, - сказал Кратов. - Галактический маяк М28365, модель "Огонь
Амирана",   снабжен   постоянно-группово-проблесковым   сигнал-пульсатором
класса "девять-девять", обслуживает сектор пространства  в  двадцать  пять
кубопарсеков. Учрежден на планете Арнеб-3 в 101  году,  то  есть  тридцать
один год назад, обнесен защитным валом, каковой давеча был публично предан
разрухе и поруганию.
     Командор слушала его доклад, прикрыв глаза и чуть заметно кивая.
     - Маяк работает в автоматическом режиме, - продолжал  Кратов  скучным
голосом. - Раз  в  трехгодичный  цикл  он  подвергается  профилактическому
осмотру. Ответственность за его бесперебойное функционирование  принял  на
себя Плоддерский Круг. Мы прибыли сюда две недели назад,  осмотр  в  целом
завершен, и если бы не капризы местной биосферы...
     - Это не капризы, - вставила Джемма Ким.
     Кратов умолк. Его хмурый взгляд упал за окно,  мимо  которого  ползли
клубы жирного бурого дыма: кто-то из  амазонок  дожигал  фограторами  туши
пантавров.
     - Вам из Галактики виднее, - произнес Кратов наконец.
     - Вместе  с  коллегой  Грантом  мы  обследовали  состояние  маяка,  -
заговорила командор, - а также изучили окрестности. И нашли все это крайне
неудовлетворительным.
     - Да неужто! - оживился Грант, моментально справившись с  одолевавшей
его зевотой. - Но я этого не находил.
     - Место для маяка избрано исключительно неудачно, - говорила Климова,
игнорируя его реплику. - В низине, между миграционными  путями!  Обитаемая
планета, нестабильное светило... Вы просто были обречены на погром.
     - Упрек не по адресу, - возразил Кратов. -  Маяк  строили  не  мы,  и
Плоддерский  Круг  не  несет  ответственности  за   его   расположение   и
архитектуру.   Дело   нашей   чести   -   любой   ценой   обеспечить   его
функционирование, как я это уже подчеркивал.  Маяк  простоял  благополучно
более тридцати лет.  Кто  мог  предположить,  что  у  пантавров  изменятся
привычки?
     - В природе такое случается, - заметила Джемма Ким. - Все  достаточно
тривиально. Вспомните события последних дней, и многое прояснится.
     - Что-то не хочется, - признался Грант.
     - Извольте, - сказал Кратов. - Сперва пришли змеи - хотя  скорее  они
походили на червей с глазами. Их было много.
     - Бр-р-р! - Джемма передернула плечиками.
     - Потом какие-то золотистые ящерки, довольно приятные на  вид.  И  на
вкус... Потом местные насекомые, плод греха  таракана  и  паука,  средними
размерами с хорошую охотничью собаку. Все это с  интервалами  в  несколько
часов, и каждый раз - тучами. Такого никогда не случалось.
     - За тридцать лет, возможно, и не случалось, - промолвила  Джемма.  -
Но в истории планеты - наверняка,  и  не  однажды.  Обычная  экологическая
катастрофа.
     - Как, как вы сказали? - переспросил Грант.  Он  старательно  рисовал
грифелем на листе белого пергамента субнавигатора Ким попеременно в  анфас
и в профиль, и даже один раз с затылка.
     -  Здешнее  ваше  солнышко,  белая  звезда  Арнеб,   пошло   пятнами.
Радиационный всплеск накрыл планету. И все инстинкты у животных дали сбой.
Бедное зверье косяками устремилось в вашу низину. Быть  может,  проснулись
какие-то защитные метаинстинкты.
     - "Ваше солнышко, ваша низина", -  проворчал  Грант.  -  Сдались  они
нам...
     - И как надолго эти пятна? - осведомился Кратов.
     -  Трудно  предугадать.  На  год,  на  два.  А  потом  все   сначала:
стабилизация - кризис. У нас на Земле от подобных эксцессов, между прочим,
вымирали динозавры.
     - Предварительно истребив все  случившиеся  поблизости  Галактические
маяки, - вставил Грант. - Что же теперь - сворачивать работы?
     - Я всегда высказывалась  против  практики  размещения  Галактических
маяков на обитаемых планетах, -  заявила  Климова.  -  Конечно,  процедуры
обслуживания значительно упрощаются, но это - мнимая выгода... И в  данном
эпизоде мое мнение, к сожалению, решающим не окажется.
     - Да уж, разумеется, - с легким раздражением сказал Кратов.  -  Когда
закладывался этот маяк, никого из здесь присутствующих еще на белом  свете
не было.
     - Есть предложение, - сказала Джемма Ким.  -  Если  вы  помните,  нам
удалось рассеять пантавров инфразвуковой  атакой,  при  помощи  генератора
"шатагхни". - Грант мигом все припомнил и  смущенно  закашлял.  -  Поэтому
имеет смысл смонтировать на маяке импульсную инфразвуковую  головку.  Если
пантаврам или кому-либо  еще  из  милых  обитателей  этих  мест  снова  не
понравится внешний вид маяка и они захотят переделать его по своему вкусу,
головка отобьет им охоту к излишней инициативе. Со временем дискомфорт при
посещении этой низины осядет у них в инстинктах, и к маяку вообще  утратят
интерес.
     - Занятно, - усмехнулся Кратов. -  Только  где  мы  возьмем  в  нашем
скудном плоддерском  арсенале  детали  для  спешного  сооружения  какой-то
чертовой головки?
     - Мы вам поможем, - сказала Джемма. - Завтра днем у вас будет готовая
инфразвуковая головка. И даже со следящей системой.
     - А чтобы как-то стабилизировать экологию, - сказала Климова, -  хотя
бы на время, пока будет  решаться  вопрос  о  целесообразности  сохранения
здесь маяка, уместно будет распылить в верхних слоях атмосферы  отражающие
облака. Например, из бария. Они смягчат поток  жесткого  излучения,  и  он
перестанет досаждать местной фауне.
     - Разумеется, - покачал головой Грант. - Вы же  у  нас  на  все  руки
мастера.
     - Мастерицы, - невозмутимо  поправила  его  Климова.  -  Приступайте,
субнавигатор.
     Грант конфузливо крякнул и тоже полез из своего угла.
     - Неловко как-то, - пробормотал он, предупредительно  уступая  дорогу
девушке. - Мы же вроде тут хозяева. Пойду помогу.



                                    5

     - Странно, - вдруг сказала командор Климова, глядя им вслед.
     - Что странно? - спросил Кратов.
     - Нелепая традиция - пропускать женщину вперед. Откуда  она  взялась?
Это же противоестественно,  противоречит  биологической  концепции  полов.
Первобытный   охотник   не   мог   позволить   хранительнице    очага    и
продолжательнице рода выйти из пещеры прежде себя. Там ее  мог  подстеречь
хищник. И в дальнем космосе это правило должно бы возродиться. Но нет...
     - Не нужно требовать чересчур многого от Гранта, от меня и от  любого
другого мужчины. Мы привыкли к иному правилу: место женщины, хранительницы
очага и матери - у очага, на Земле, а не в дальнем космосе.
     - Ересь, - сказала Климова недовольно. - Впрочем, извините. У нас  не
так много времени, чтобы расточать его на лирику. Пора заняться делом.
     - Ленка, - позвал Кратов. Неожиданно даже для самого себя.
     И снова, как тогда,  увидел,  как  внезапно  замерла  командор  -  на
полшаге, на полувздохе.
     - Слушаю вас, - произнесла она казенным голосом.
     - Откуда ты здесь? Ты - и в Звездном Патруле?
     Она улыбнулась краешком рта - или ему просто  показалось.  Или  очень
захотелось увидеть на ее лице улыбку. Пусть даже слабый намек на улыбку.
     - А вы... - она тряхнула головой, делая над собой усилие. - А  ты  не
понимаешь?
     - Ни черта, - сознался Кратов.
     Он не  ошибся:  улыбка  наконец-то  проступила  на  губах  командора.
Насмешливая, недобрая. Не та, какую он желал бы видеть.
     - Еще бы, - сказала Климова. -  Это  нелегко  понять.  Особенно  если
изобразить в лицах. Тощая голенастая  девчонка  с  соломенными  косичками.
Вечно ободранные коленки, облупленный  нос.  -  Кратов  вспомнил  давешний
разговор с Грантом и конфузливо крякнул. - А  рядом?  Ну  конечно  же  он!
Косая  сажень  в  плечах,  литые   мышцы   под   атласной   кожей,   умный
саркастический взгляд, полная уверенность в себе и собственном будущем. Ну
как тут не влюбиться?!
     - Что, что? - переспросил Кратов.
     - ...И вот он с блеском поступает  в  Училище  Звездной  Навигации  и
Разведки. А как же иначе? Отныне ему всегда быть на переднем крае, ибо где
же еще ему быть? А вот девчонку, очертя голову кинувшуюся следом, туда  не
взяли.  Не  берут  в  Галактику  таких  глупеньких  и  слабеньких!  Еще  и
посмеялись над ее нелепой фантазией. "Ах, та-а-ак?! - подумала она. -  Ну,
я тебе докажу..."
     - Мне доказать? Что?..
     - Пока еще ничего особенного. Так, вообще  -  доказать.  Но  девчонку
ждал поворот от ворот - много раз, пока ей,  бедной  дурочке-дурнушке,  не
захотелось  доказать  уже  всему  белому  свету,  что   косая   сажень   в
определенных местах и всякие там литые мышцы - еще  не  главное...  Лирика
все это, коллега. Или как тебя теперь называть -  брат-плоддер?  Никчемная
слюнявая лирика.
     - Ленка, - пробормотал Кратов. - Я же ничего не знал.
     - Воображаю, как бы ты покатывался, рискни я хотя бы намекнуть на мое
небезразличие к тебе? Ты же в ту пору млел подле своей рыжекудрой  Юлии...
Но дело прошлое. Давно уж нет никакой Ленки. Ничего нет. А  есть  командор
Звездного Патруля Климова и брат-плоддер Кратов. Да  еще,  пожалуй,  почти
угасшее эхо воспоминаний, долетающее к нам из детства.
     - Полузабытые маяки, - со злостью проговорил Кратов. - Никому,  кроме
историков, не известные планеты. Месяцы и годы полного отчуждения. Вот он,
мой передний край! Вот на что сгодились мои мышцы!
     - Плохо они сгодились, - замет