ами;  снятся ли  ей  сны,  проклинает  ли  она  с
ненавистью бесчувственные существа, копошащиеся в иле? Однако следом за этой
мыслью пришла  другая: приходилось ли  ему  раньше  видеть,  чтобы руки  так
активно шевелились, как теперь?
     - Здесь есть и другие  мертвые твари? - спросил Алек, переходя к другой
витрине.
     Серегил отогнал неприятную мысль и присоединился к нему.
     - Такие, чтобы двигались, - нет.
     - Хорошо!
     Они  еще некоторое время  побродили  по залу,  но силы  скоро  оставили
Серегила. Скрывать это от  Алека  было бесполезно; парень, казалось, знал не
хуже самого Серегила, когда тот начинал чувствовать усталость.
     - Ты снова побледнел, -  сказал юноша.  -  Пойдем, прогулка на воздухе,
может быть, и не такая уж плохая идея.
     Посмотрев на бледное зимнее небо, Алек решил, что скоро будет снегопад;
однако внутри стен садов Орески дул теплый благоуханный ветер. Мягкая  трава
под ногами пестрела ромашками и цветами чабреца.
     Теперь  Серегил  сильнее  опирался  на руку  Алека,  чем  раньше.  Алек
забеспокоился: не совершил ли  он ошибку,  не настояв на  возвращении в свою
комнату.
     - Пойдем туда. - Серегил указал на один из фонтанов. Там он обессиленно
опустился на траву, прислонившись к ограде бассейна.
     Алек встревожился еще больше:
     -  Ты бледен,  как этот мрамор!  Серегил нетерпеливо отмахнулся. Окунув
руку в воду, он смочил лоб и виски.
     - Просто дай мне перевести дух.
     -  Он  все  это делает только назло Валериусу,  знаешь ли,  -  раздался
знакомый голос.
     К ним  приблизились две женщины.  Обе носили  белозеленую форму царской
конной гвардии. Более  миниатюрная  из них, как с изумлением сообразил Алек,
была принцесса Клиа. Ее спутница, суровая темноволосая женщина, молча стояла
рядом с ней.
     Клиа без  всяких  церемоний  уселась на траву  рядом  с  Серегилом,  но
обратилась не к нему, а к Алеку, как будто они были старыми друзьями.
     -  Понимаешь, если бы Валериус велел ему немедленно  встать, он валялся
бы  в  постели  до  весны.  А  ты гораздо  лучше  выглядишь,  чем  когда  мы
встретились в прошлый раз,  должна я сказать.  Под каким именем  ты известен
теперь?
     Юноша смущенно улыбнулся:
     - Алек.
     - Еще раз здравствуй, Алек. А  это капитан  Миррини. К удивлению Алека,
темноволосая женщина весело улыбнулась и тоже уселась на траву.
     -  Я тогда  удивилась,  встретив еще одного Силверлифа, - жизнерадостно
продолжала  Клиа. -  Если  бы я  знала,  что Серегил  с тобой,  вы могли  бы
приехать в столицу вместе с нами.
     - Я тогда был нездоров.  -  Задорный  взгляд Клиа наконец обратился  на
Серегила. - Откуда ты узнала, что я вернулся?
     - Я встретила Нисандера, когда он вчера вечером направлялся к матушке и
благородному Бариену. -  Ее голубые глаза яростно сверкнули. - Из того,  что
она  говорила  сегодня  утром, можно  сделать  вывод, что жизнь скоро  снова
станет интересной.
     Серегил поморщился:
     - Мне казалось, что с тебя хватило битв в прошлом году. Это развлечение
едва не стоило тебе руки, а Миррини - обеих.
     Миррини шутливо толкнула Клиа ногой.
     -  Ты  же ее  знаешь.  Ее  подзуживает  Сакор.  Те  неприятности только
распалили нашу воительницу.
     -  Как  будто ты сама не такая же, -  усмехнулась Клиа. - Мы  обе давно
могли бы обзавестись ребеночком или двумя, если бы  не предпочитали сражения
речам  придворных красавчиков.  Серегил,  пойдем посмотрим на коня, которого
Алек помог мне купить в Цирне. Хверлу как раз осматривает его в роще.
     Клиа помогла Серегилу подняться, потом обняла  его за талию и  повела к
расположенной неподалеку группе дубов.
     -  Я знаю одного  красавчика, который ей  нравится, - если бы только  у
него  хватило ума  это заметить,  - шепнула Миррини  Алеку, кивнув в сторону
Серегила.
     Дойдя  до  деревьев, Алек  с радостью  обнаружил,  что Хверлу - это тот
самый кентавр, которого он видел в первый день по прибытии в Римини.
     При  ближайшем  рассмотрении  он  производил  даже  еще  более  сильное
впечатление:  гнедое  конское   тело  было   могучим,  а  человеческий  торс
принадлежал великану. Чернобелый жеребец Клиа и еще одна ауренфэйская лошадь
стояли рядом с ним,  и он  похлопывал их своими большими мозолистыми руками,
словно это были собаки. Серегил и Клиа перед ним выглядели детьми.
     - Ну-ка иди  сюда! - крикнул  Серегил Алеку. - Мне помнится, ты однажды
говорил, что кентавры - это всего лишь легенда.
     Когда Хверлу наклонился, чтобы поздороваться с ним, Алек разглядел, что
глаза у него лошадиные - большие и темные.
     - Приветствую тебя, маленький  Алек! - пророкотал низкий  голос. - Свет
Иллиора  просветил  тебя!  Должно  быть,  приятно  обнаружить,  что  легенды
оборачиваются правдой!
     - Это  так, - ответил ему Алек.  - И  я никогда не думал, что  кентавры
такие большие!
     Хверлу  со  смехом откинул черную гриву и  загарцевал вокруг  них;  его
огромные  копыта  сотрясали  землю  у них  под ногами.  Потом  он неожиданно
остановился, повернулся и потрусил к лужайке.
     - А вот и еще одно легендарное существо! Моя прекрасная Фийя! - объявил
он. Под сень деревьев вступила золотисто-гнедая женщина- кентавр.
     Фийя была только немного миниатюрнее, чем Хверлу,  у нее была  такая же
спутанная грива  волос,  падающая  на спину, но кожа ее человеческого  торса
была столь  же гладкой,  как  у любой  женщины.  Тяжелое  ожерелье  было  ее
единственной одеждой, как и у Хверлу, но  Алек сразу же заметил,  что у него
нет оснований смущаться:  груди у женщины-кентавра  отсутствовали, поскольку
своих малышей  кентавры вскармливают так же,  как лошади. Крупные черты лица
не  были  красивы  в  общепринятом  смысле,  но,  с  точки зрения  кентавра,
вероятно, обладали специфической привлекательностью.
     Хверлу галантно представил Алека своей подруге.
     - Она не говорит на твоем языке, но любит слушать человеческую речь.
     Алек поклонился женщине-кентавру. Она с улыбкой взяла его за подбородок
и с явным  интересом принялась  рассматривать  лицо юноши, говоря  при  этом
что-то на своем свистящем языке.
     Серегил из-за  плеча Алека  ответил ей  на ее  языке. Встряхнув гривой,
Фийя кивнула им обоим и отошла, чтобы рассмотреть нового коня Клиа.
     - Что она сказала? - поинтересовался Алек.
     - О, просто приветствовала тебя. Я поблагодарил ее. - Серегил опустился
на траву и с довольным вздохом прислонился к дереву.
     -  В Скале  много  кентавров? - спросил Алек,  любуясь  величественными
созданиями, резвящимися на лужайке. Серегил покачал головой:
     - Они живут в основном в горах за Осиатским морем.  Там на плоскогорьях
еще сохранилось несколько больших племен. Магиана привела Хверлу и Фийю сюда
несколько лет назад. Вон ее башня - слева от башни Нисандера.
     - Они с Нисандером друзья?
     -  Да.  Магиана  много путешествует.  Вот  она  и  отправилась в  земли
кентавров,  чтобы   побольше  о  них  узнать.  Хверлу   заинтересовался   ее
колдовскими  приемами -  они очень отличаются от его  собственных, - поэтому
решил сопровождать  ее в Римини. Со временем, удовлетворив свое любопытство,
он вернется к соплеменникам.
     - Значит, ты тоже волшебник? - спросил Алек подошедшего к ним Хверлу.
     - Я не умею  зажигать огонь  без топлива и  летать  по воздуху, как это
делают маги в Ореске. Моя сила - в музыке. - Хверлу показал на большую арфу,
висящую  на ветке дерева.  -  Мое  пение приносит  исцеление,  зачаровывает,
насылает сны. Пожалуй, мне стоит спеть тебе,  Серегил, чтобы ты исцелился. Я
все еще вижу в тебе болезнь.
     -  Буду тебе благодарен. Твое лечение не оставляет  противного вкуса во
рту,  как отвары дризидов. Пожалуй,  я пробуду здесь до вечера. Алек, почему
бы тебе не взять в конюшне лошадку и  не отправиться на прогулку? Это  пошло
бы тебе на пользу.
     - Лучше я останусь здесь, - возразил тот, не испытывая никакого желания
в одиночку разъезжать по незнакомому городу.
     - И будешь смотреть, как  я сплю? - фыркнул Серегил. - Нет, думаю, пора
тебе  продолжить  свое образование. Отправляйся-ка ты  на  Кольцо,  а  потом
расскажешь мне, что видел.
     - Кольцо? Я даже не знаю, что это...
     - Я ему покажу,  -  предложила Миррини. - Мне все равно нужно обратно в
казармы, а это по дороге.
     - Ну вот, -  довольно кивнул Серегил, не  обращая внимания на умоляющий
взгляд  Алека.  - Ты  уже  познакомился с  кентаврами, с  магами,  а  теперь
отправишься кататься  по городу  с капитаном царской гвардии. Только надвинь
капюшон  поглубже. Не годится,  чтобы  кого-нибудь  из  нас  узнали. И  будь
осторожен!  Ты  теперь  не  в пустынных  лесах.  В  Римини  опасность  может
подстерегать  даже среди белого дня.  И ради  Иллиора, надень перчатки! Твои
руки еще не в таком состоянии, чтобы можно было обойтись...
     Миррини  вытащила  из-за пояса пару кавалерийских  рукавиц и бросила их
Алеку.
     - Пошли, парень, пока он не нашел еще чего-нибудь, к чему придраться.
     Все еще недовольный, Алек последовал за ней к конюшням, расположенным в
стороне от Дома Орески; конюх оседлал для него резвого коня.
     Покинув волшебные сады впервые  со  времени своего  прибытия в  Римини,
юноша с удовольствием ощутил холод и свежесть зимнего ветра.
     Вдоль улицы Золотого  Шлема тянулись высокие  стены, ограждающие  виллы
знати.  Заглядывая  поверх них,  Алек  иногда мог разглядеть  статуи, резные
карнизы,  колонны  зданий более величественных,  чем  любой храм в  северных
землях.  После того,  как они  проехали  несколько  кварталов,  улица вывела
всадников на  круглую  мощеную площадь,  которую  Алек помнил еще по  первой
своей поездке через Римини вместе с Нисандером.
     - Для чего она? - спросил он Миррини, оглядываясь по сторонам.
     - Это  круг  для  катапульт, -  объяснила  та. -  Часть  оборонительных
сооружений. Улицы, которые отходят от площадей, прямые - это дает защитникам
возможность стрелять по приближающемуся противнику. Такие круги есть во всех
городских кварталах. Кольцо и рыночная площадь у ворот тоже входят в систему
укреплений:  на них  враг будет перебит, даже если ему удастся  ворваться  в
ворота.
     - Римини когда-нибудь подвергался нападению?
     - О да. Пленимарцам, правда, удалось  проникнуть в  город лишь однажды.
Последний раз они осаждали Римини всего лет сорок назад.
     Улица  Двух  Соколов  вывела  их  на улицу  Серебряной Луны  -  широкий
проспект,  идущий вдоль царского парка. Напротив  дворцовой  ограды тянулись
богато украшенные общественные  здания, а дальше - роскошные виллы,  гораздо
больше тех, что Алек видел раньше.
     Часовые в синей форме отдали честь Миррини, когда  они с Алеком въехали
через ворота на территорию царской резиденции.
     - Вон  там казармы, - показала женщина на ряд  длинных низких строений,
видневшихся за громадой дворца.
     Натянув поводья, Миррини остановила  своего коня у широкого плаца перед
казармами; на нем несколько всадников практиковались в развертывании боевого
строя.  Надвинув пониже капюшон, Алек не удержался, чтобы не присвистнуть  в
восхищении.
     У  каждого  всадника было  копье,  украшенное зеленым  флажком.  Легкий
ветерок  весело   развевал  полотнища,   когда  кавалеристы   ровным  строем
проносились  по  полю.  Достигнув  противоположного  конца,  всадники  резко
развернулись,  опустили копья и  с  устрашающими  воплями  ринулись в атаку.
Снова развернувшись,  они побросали копья на землю и, выхватив сабли, начали
практиковаться в нанесении ударов направо и налево.
     - Немного  найдется  более  захватывающих  зрелищ,  верно?  -  спросила
Миррини,  следя  глазами  за  наездниками.  Ее  собственный конь  беспокойно
заплясал на месте, явно желая присоединиться к скачке.
     Пока  они  наблюдали  за  учениями,  со  стороны  казарм появились  три
всадника - двое придворных и суровая  женщина со светлыми  глазами, одетая в
зеленый  мундир с  золотой перевязью.  Старший  из придворных  был облачен в
изысканный черный  бархат, отделанный  серебром и мехом. Сверкающая  камнями
цепь,  говорящая  о  высоком  ранге, лежала  на его  широкой  груди.  Второй
придворный, с маленькими  светлыми усиками  и бородкой,  был много моложе  -
вероятно, ему  не было  еще  и тридцати  - и показался Алеку  гораздо  менее
важной персоной, несмотря на богатое красное с золотом бархатное одеяние.
     -   Генерал  Фория,  -   сказала  Миррини,  отдавая  честь  женщине.  -
Приветствую вас, благородные Бариен и Теукрос.
     - Надеюсь, твой отряд готов к смотру сегодня вечером? - строго спросила
женщина, тоже  отдавая  честь. Алек заметил, что  на руке ее не хватает двух
пальцев.
     -  Как только прикажешь, генерал!  Светлые глаза  Фории  скользнули  по
Алеку, как будто она только что заметила его присутствие.
     - А это кто?
     - Гость мага Нисандера, генерал. Я должна показать ему дорогу к Кольцу.
     Алек  искоса  бросил  взгляд  на  Миррини,  но поостерегся  вступать  в
разговор. Фория заметно смягчилась, услышав имя Нисандера.
     - Ты не похож на волшебника, - откровенно сказала она Алеку.
     - Нет,  генерал, я  не волшебник,  - быстро  ответил  юноша,  используя
подсказку Миррини. - Я прибыл в город учиться.
     -  А, молодой студент!  - Старший придворный одобрительно  улыбнулся. -
Надеюсь, ты пробудешь здесь достаточно долго, чтобы увидеть празднества. Наш
город славится ими.
     Алек  не имел  представления, о  чем тот говорит, но  вежливо  кивнул и
постарался придать себе почтительный вид. На его счастье,  Фория торопилась.
Коротко кивнув Миррини и Алеку, она увлекла своих спутников ко дворцу.
     Алек облегченно перевел дух.
     - Это тот самый Бариен, о котором говорила Клиа?
     - Благородный Бариен, - подчеркнула Миррини. - Благородный Бариен-и-Жал
Камерис Витуллиен Рильнский,  если уж быть точной. Он наместник Скалы, самый
могущественный правитель после царицы  С ним был его  племянник, благородный
Теукрос-и-Эриан.
     - А генерал?
     - Помимо того, что Фория командует  всей  скаланской кавалерией,  она -
старшая дочь  царицы,  так  что  ты,  мой мальчик,  познакомился  с  будущей
повелительницей Скалы. Ладно, пошли: я выпишу тебе пропуск.
     Спешившись  у одной из  казарм, Алек последовал за  Миррини в помещение
стражи. Несколько солдат  сидели за столом и  играли в бакши,  увидев своего
командира, они вскочили и  отдали честь. Миррини кивнула им и села  к столу,
чтобы  выписать  пропуск.  Бросая  на  Алека  любопытные  взгляды,   солдаты
вернулись к игре.
     -  Покажешь  это у любых ворот Кольца, - сказала Миррини, прикладывая к
бумаге  свой перстень-печатку,  - и  стража тебя пропустит.  Один из  входов
находится как  раз за казармами. Бери своего коня, и я  тебя провожу - Выйдя
из здания, она повела Алека  к строго  охраняемым воротам рядом с дворцом. -
Заблудиться  ты не сможешь, - заверила  женщина. - Оставайся все время между
двух стен,  и ты, обойдя город,  вернешься сюда. Легче всего попасть  к Дому
Орески тебе  будет  через Жатвенный рынок:  по улице  Ножен  ты  дойдешь  до
фонтана Астеллуса, а оттуда по улице Золотого Шлема уже до Орески.
     Объяснения  Миррини казались  достаточно понятными,  но, когда  тяжелые
ворота  с  лязгом  закрылись   за  его  спиной,  Алек  ощутил,  что  прежнее
беспокойство возвращается к нему.
     Осмотревшись,  он  обнаружил,  что  находится  на  красивом  бульваре с
клумбами и деревьями с мощеными проездами по сторонам. Стены дворца уступами
уходили вверх и кончались  колоннадой, поддерживающей крышу.  Предприимчивые
торговцы расположились у  подножия укреплений,  и  множество нарядно  одетых
горожан сновало вокруг лотков и лавок.  По мостовой катились экипажи;  в них
были  видны мужчины  в  ярких камзолах  и  мантиях с  капюшонами,  женщины в
роскошных  мехах,  на чьих затянутых в перчатки пальцах  и в завитых волосах
сверкали  драгоценности.  Многие  имели  при  себе ручных  животных, и  Алек
улыбнулся, подумав, нет  ли среди этих кречетов и  пятнистых котов пойманных
ими с отцом: они их немало продали торговцам с юга.
     Направив своего коня рысью по бульвару на север, он скоро достиг первых
ворот. Стражник мельком глянул на его пропуск и жестом предложил ему выехать
на  Жатвенный рынок. Он был меньше, чем рынок у Морских ворот, и в это время
года на нем было не так много торговцев. Ворота, ведущие за городскую стену,
были открыты, сквозь них  тянулся поток повозок; многочисленные  гостиницы и
таверны окружали рыночную площадь. Присмотревшись к уличным указателям, Алек
убедился, что знает теперь,  где начинается улица  Ножен, и направился через
площадь к следующим воротам, чтобы продолжить свою прогулку по Кольцу.
     Следующая  секция  использовалась  как  загон  для скота Алек ехал мимо
небольших отар овец, стойл  для коров и быков, сосредоточенно жующих сено из
кормушек  под бдительным присмотром ребятишек. У  внутренней стены  в  землю
были вкопаны вместительные цистерны. Хотя стадо,  которое здесь содержалось,
казалось не таким уж большим, было  ясно, что в  случае осады за  городскими
стенами можно держать достаточно животных, чтобы обеспечить защитников пищей
надолго.
     Проезжая  галопом по северной части Кольца,  Алек через некоторое время
начал встречать  признаки  того, что  здесь живут и  люди: к стенам лепились
грубые  дощатые лачуги,  окруженные  мусорными кучами.  Обитатели  выглядели
мрачными  оборванцами,  худые  детишки и  тощие  собаки рылись  в отбросах и
провожали проезжающих голодными взглядами.
     Когда Алек  поравнялся с одной из этих  хижин, чумазый ребенок в рваной
одежде метнулся почти под копыта его коня. Алек резко натянул поводья, чтобы
не  раздавить  малыша,  и тут же оказался окружен  толпой малолетних  нищих,
визгливыми  голосами   клянчивших  подачку.   В  дверях   лачуги   появилась
простоволосая  женщина  и  стала  недвусмысленными  жестами  приглашать  его
внутрь. Кроме рваной юбки и шали на плечах, на ней ничего не было, да и шаль
она тут же сбросила, что-то крикнув юноше.
     Алек  поспешно выудил несколько медяков и бросил их  назад,  чтобы дети
убрались  с дороги.  Но  чем дальше  он ехал, тем больше на пути встречалось
трущоб и тем гуще становились толпы нищих.
     Следующие ворота  были уже видны, когда Алек  заметил  троих мужчин,  с
интересом  наблюдавших за  ним. Когда  он подъехал ближе,  они  поднялись со
скамьи перед покосившейся палаткой  и вышли  на  дорогу.  Это  были  крупные
мужчины, каждый из которых, наверное, оказался бы сильнее Алека, и у всех за
поясами торчали длинные ножи.  Алек раздумывал, повернуть ли ему назад  или,
пустив коня в галоп, попытаться прорваться, когда увидел, что навстречу едет
отряд всадников в военной форме.
     Зимнее солнце  сверкало на  их шлемах,  одеты они  были в  синее, как и
стражники у ворот, и вооружены тяжелыми мечами и пиками. Грабители с большой
дороги поспешно скрылись  между лачугами,  и Алек  благополучно  добрался до
ворот, проехал через них и оказался на Морском рынке.
     Огромная площадь произвела на него такое же  ошеломляющее  впечатление,
как и в первый раз. Остановившись на минутку, чтобы оглядеться,  Алек увидел
вдали  широкую улицу  Ножен и направил коня в  ту  сторону по проходу  между
лавками. Несколько освоившись  в городе, Алек решил задержаться  у харчевни,
чтобы  поесть. Спешившись, он купил  ломоть мяса  и кружку сидра, уселся  на
оказавшийся рядом ящик и принялся разглядывать снующую толпу.
     "Не так уж  и  плохо в конце  концов", - подумал  он.  Где он был всего
шесть месяцев назад?  Бродил  по тем  же горам,  которые  знал всю  жизнь. А
теперь  он сидит в  центре столицы одного  из самых могущественных  царств в
мире,  у  него  добротная  теплая  одежда,  в  кошельке звенит  серебро.  Он
начинает,  решил Алек, наслаждаться жизнью.  Он  как раз заканчивал трапезу,
когда р