добно  зацеплять  оружие
противника.
     У Серегила захватило  дух,  когда  он взмахнул клинком. Рапира была как
раз ему  по  руке:  в  меру  тяжелая,  прекрасно сбалансированная  благодаря
круглой плоской головке эфеса.
     - Ее сделал  Акайен,  не так  ли? - спросил Серегил, узнав  в  чистых и
строгих линиях клинка руку дяди.
     - Конечно, -  кивнула Адриэль. -  Мы  знали, что ты не  захочешь носить
оружие отца, и Акайен выковал эту рапиру специально для тебя. Посмотрев, как
ты  живешь  в  Римини, я решила, что тебе  не понравится, если  клинок будет
чересчур вычурно украшен.
     - Она прекрасна. А уж  это! - Серегил провел пальцем по головке эфеса -
большому полированному диску из  камня Сарикали в металлической оправе. -  Я
никогда не видел ничего подобного.
     Не успел он произнести эти слова, как почувствовал,  что  видел  что-то
очень похожее, только не мог вспомнить где.
     - Дядя говорил,  что  идея пришла к  нему во  сне - дать тебе талисман,
который защитит тебя и принесет удачу, - объяснила Мидри.
     -  Удачу  в  сумерках,  -  пробормотал  Серегил  по-скалански,  покачав
головой.
     - Ты же знаешь Акайена и его сны, - с нежностью произнесла Мидри.
     Брат удивленно посмотрел на нее.
     - Нет, я забыл.
     Он  убрал клинок в ножны, провел  пальцем  по мягкой  коже, по  длинной
перевязи, борясь с искушением тут же надеть рапиру.
     - Мне запрещено носить здесь оружие, вы же знаете.
     -  Уезжать тебе тоже запрещено,  - внезапно  охрипшим  голосом  сказала
Адриэль. -  Судя по тому, что говорили мне Алек и Бека,  я опасалась, что ты
не захочешь принять от нас оружие.
     Серегил  смущенно склонил голову. Его пальцы узнали предназначенный для
них клинок в первый же момент, и ему и в голову не пришло отказываться.
     - Я обещаю вам одно. - Он вновь извлек шпагу из ножен и, вложив рукоять
в руку Адриэль, приставил лезвие к своей груди и слегка надавил на него, так
что  металл оставил вмятину на одежде. -  Клянусь Аурой Элустри, тем именем,
что  я  когда-то носил, что никогда  в гневе  не  обращу  этот клинок против
ауренфэйе.
     -  Владей собой  и береги себя,  - ответила Адриэль, снова  вручая  ему
рапиру. - Что мне сказать, когда они обнаружат твое исчезновение?
     Серегил криво усмехнулся.
     - Скажи, что мной овладела ностальгия.
     Спрятав меч в конюшне, Серегил  поднялся к себе, перепрыгивая через две
ступеньки  зараз. Поборов  искушение  в последний раз взглянуть на Клиа,  он
быстро  прошел в свою комнату; нескольких слуг, которые  встретились  ему по
пути, он попросил не тревожить их с Алеком - они отправляются на покой.
     В спальне было почти темно, ее освещала лишь небольшая лампа. Балконные
ставни  были  плотно  закрыты.  На  аккуратно  застеленной   кровати  лежали
заблаговременно украденные им туника и штаны, акхендийский сенгаи.
     - Алек, - тихо позвал Серегил, торопливо переодеваясь.
     - Я здесь. Я уже почти готов, - раздался голос откуда-то из-за кровати.
     Алек вышел на свет, вытирая полотенцем  мокрые  волосы. Серегил  замер,
неожиданно  пораженный видом друга  в  ауренфэйском наряде.  Одежда шла ему,
юноша  скорее напоминал  настоящего ауренфэйе,  чем  яшела.  Алек всегда был
строен  и отличался красивой осанкой - Серегил отметил это в  первый же раз,
когда увидел юношу, но почему-то сейчас это особенно бросалось в глаза. Алек
убрал  полотенце,  и впечатление стало  более сильным. Благодаря  отвару  из
скорлупок грецкого ореха - они заранее приготовили краску - белокурые волосы
и брови Алека теперь стали темными, как у Серегила.
     - Получилось? - спросил Алек, расчесывая влажные пряди.
     - Отлично. Я сам с трудом тебя узнаю. Алек вытащил из-за пояса еще один
сенгаи и протянул Серегилу.
     - Надеюсь,  ты  умеешь его завязывать.  У меня так ничего и не вышло, а
попросить кого-нибудь помочь я не рискнул.
     - И  правильно.  Откуда ты их взял?  - Серегил пропустил  сквозь пальцы
коричнево-зеленую  ткань,  стараясь побороть опасения.  Носить  чужие  цвета
считалось преступлением.
     Алек пожал плечами.
     -  Снял с веревки, на которой сушилось выстиранное белье, сегодня около
полудня. Мне  посчастливилось оказаться в нужном месте, когда никого не было
поблизости. "Бери то, что посылают тебе боги, и будь благодарен", не так ли?
Чего ты ждешь? Нам надо двигаться!
     Серегил еще раз разгладил сенгаи, потом приложил середину платка ко лбу
Алека  и  начал  закручивать длинные  концы вокруг  головы  юноши, пытаясь с
максимальным правдоподобием воспроизвести стиль Акхенди. Завязав кончики над
помеченным ухом юноши, Серегил отступил на шаг и удовлетворенно оглядел его.
     - Среди Акхенди  хватает  яшелов, так что ты не должен привлечь особого
внимания, но ты с легкостью сойдешь и за чистокровного ауренфэйе.
     Даже в темноте Серегилу был виден румянец удовольствия на щеках друга.
     - А  ты? - спросил Алек, затягивая пояс с рапирой.  Серегил взглянул на
второй сенгаи, все еще лежащий на постели.
     -  Я  передумал.  Если уж  мне доведется  когда-нибудь  еще носить этот
головной убор, пусть он будет тем, что положен мне по праву.
     В комнату неслышно вошел Теро и прикрыл за собой дверь.
     - Думаю, пора. Вы готовы?
     Серегил обменялся с Алеком быстрым взглядом и кивнул.
     - Иди вперед, убедись, что путь свободен. Мы пойдем следом за тобой.
     Темная  конюшня  казалась  безлюдной. Теро  подождал  чуть-чуть,  затем
махнул рукой Алеку  с Серегилом. Поблагодарив про себя Беку, Серегил пересек
конюшенный двор.
     Внутри   при  свете   светящегося  камня  женщина  седлала   лошадь   с
ауренфэйским клеймом. Два других коня, один ауренфэйский, другой скаланский,
были  уже  оседланы. Заслышав шаги, женщина  обернулась  и откинула  забрало
шлема.
     - Потроха Билайри! - прорычал Серегил.
     Перед ними стояла Бека. Она  сменила цепь капитана  на почтовую сумку и
поношенный плащ рядового конника. Длинные рыжие волосы девушка стянула сзади
в тугой пучок.
     - Что ты здесь делаешь? - прошипел не менее удивленный Теро.
     -  Еду  с  ними,  до  куда  понадобится,  -  прошептала в  ответ  Бека,
протягивая Алеку и Серегилу поводья ауренфэйских коней.
     - Ты нужна здесь!
     - Я  промучилась  над этим весь день. Таково мое решение как командира.
Сейчас нет  ничего важнее, чем остановить Коратана.  Рилин и Бракнил возьмут
на себя  командование, пока  мы не справимся со своим делом. А если у нас не
получится - что ж, тогда уже ничто не будет иметь значения.
     Серегил опустил ладонь  на  плечо  волшебника, предупреждая  дальнейшие
возражения.
     - Она права.
     Теро мрачно сдвинул брови, но согласился.
     - Я могу сделать вас невидимыми, пока  вы не  покинете город,  - сказал
он, доставая свою палочку.
     -  Нет, лучше не надо, - запротестовал  Серегил, - вокруг  нас  слишком
много людей, которые могут  почуять твою  магию. Мы справимся, ведь  двое из
нас... - Он сделал Теро тайный знак, означающий "наблюдатели".
     Алек заметил движение друга и кивнул на Беку.
     - Может, пора, чтобы нас стало трое? Думаю, Магиана не возражала бы.
     - Да, полагаю, она была бы за, -  согласился Серегил. - Немного раньше,
чем мы предполагали, но мы ведь не сомневаемся в достоинствах Беки.
     - Ты правда так думаешь? - выдохнула Бека, широко раскрыв глаза.
     Серегил усмехнулся. Наблюдатели были  странной,  разобщенной  группой -
даже  он не  знал их всех,  -  но  Бека слишком  многое  видела собственными
глазами, чтобы не догадываться кое о чем.
     - Понимаешь ли ты, Бека, что значит быть наблюдателем? - спросил Теро.
     - В  достаточной  степени,  - ответила  девушка,  подтвердив тем  самым
подозрения Серегила. - Если это означает служить Скале, как Серегил  или мой
отец, то я готова.
     -  Быть наблюдателем  значит  гораздо больше,  но мы поговорим  об этом
позднее, - вмешался Серегил; он надеялся, что  Беке не придется пожалеть  об
их поспешном решении в предстоящие тяжелые времена. - Приступай, Теро.
     Теро извлек из ножен старинный костяной кинжал и заставил его вращаться
перед лицом Беки, на волосок от кожи девушки. Это был тест на правдивость, и
притом безошибочный. Бека не дрогнула и стояла, внимательно глядя на мага.
     Серегил  почувствовал  комок  в  горле.  Нож  принадлежал  Нисандеру  и
вращался  перед  лицом  Серегила,  когда тот, еще совсем молодым  человеком,
принес  клятву.  Много  лет спустя  лезвие кинжала так  же  угрожало  Алеку,
который бестрепетно прошел испытание.
     - Бека,  дочь Кари, - прошептал  Теро, - наблюдатель должен внимательно
следить, правдиво  докладывать и хранить в тайне то, что должно быть скрыто.
Клянешься ли  ты своим сердцем, своими глазами, Четверкой, что будешь делать
это?
     - Клянусь.
     Кинжал упал в вытянутую руку Теро, не причинив Беке вреда.
     -  Добро пожаловать, и  да сопутствует  в  сумерках тебе  удача. Только
теперь Бека позволила себе показать, какое испытывает облегчение.
     - Все было не так уж и страшно.
     - Это только самая  легкая часть. - Алек  расплылся в широкой улыбке. -
Вот теперь ты узнаешь, каково быть наблюдателем.
     Серегил, заглянув в сияющие спокойным торжеством глаза девушки, ощутил,
как сердце его на мгновение перестало биться.
     - Что бы ни случилось, я с вами, - сказала Бека.
     - Сначала патент на офицерский чин, теперь еще и это. Твоя  бедная мать
перестанет со  мной разговаривать.  - Серегил легко сжал плечо  подопечной и
отправился доставать из тайника рапиру.
     - Где ты ее взял? - изумился Алек.
     -  Подарок  сестер.  -  Серегил  кинул  другу  пояс  с  ножнами и  стал
приторачивать свой мешок к луке седла. Алек вытащил рапиру.
     - Что за красавица!
     Серегил забрал у  него  пояс  и дважды обернул  его вокруг  талии. Алек
протянул  другу рапиру,  тот  сунул ее  в ножны и, повозившись с  завязками,
повесил под нужным углом на левом бедре. Ему не надо было задумываться: руки
сами помнили каждое движение. Тяжесть оружия на боку доставляла удовольствие
- так и должно было быть
     - Поехали.
     - Удачи в сумерках, - вновь пробормотал Теро, провожая их до ворот.
     - И  при свете  дня,  - откликнулся  Серегил.  Он  стиснул  худое плечо
волшебника, гадая,  что бы  еще сказать: ведь если  все пойдет  не  так, как
надо, они расстаются навсегда.
     Теро на мгновение накрыл ладонь Серегила собственной. Молчание выразило
те чувства, которые они никогда не умели облечь в слова.
     От необходимости объяснений их избавил Алек.
     -  Мы  проследим,  чтобы  твои  комнаты  в  Ореске проветрили  к твоему
возвращению, - пошутил он.
     Зубы Теро сверкнули в улыбке, затем он растворился в темноте, закрыв за
друзьями ворота.
     Серегил вскочил на лошадь и бросил  взгляд на темный диск нарождающейся
луны, едва видный среди звезд.
     Эбраха рабас.
     Аста нолиена.
     Ниал  смотрел  вслед  всадникам,  пока  они не скрылись  из глаз, потом
скользнул в противоположном направлении, не подозревая, что за ним наблюдают
руиауро.
     Конечно, так  рисковать было глупо, но Серегил на прощание задержался у
Вхадасоори.  По другую  сторону темного пруда  несколько  человек столпились
вокруг Чаши Ауры для какой-то церемонии, но с их стороны берег был пустынен.
Ведомый  неким полуосознанным желанием, Серегил  спешился и подошел к кромке
воды. Преклонив колени, он вытащил шпагу и погрузил ее в священный водоем.
     - Аура Элустри, я  принимаю твой дар,  -  прошептал  он так  тихо,  что
друзья не слышали его слов.
     Перехватив эфес, Серегил встал и. тихо рассмеявшись, протянул клинок  к
луне.
     Алек, нервно вглядываясь в окружающие тени, подошел к нему.
     - Что ты нашел смешного?
     - Взгляни. - Серегил  повернул к нему рукоять;  темный камень напоминал
вторую новую луну среди звезд. - Мой дядя и его сны...
     - Так это у вас семейная черта?
     -  Именно. -  Спрятав рапиру в ножны, Серегил  зачерпнул воды и  сделал
глоток. Он  чувствовал  возбуждение, легкость  и  некоторое  головокружение;
такие ощущения возникали у него всегда перед работой.
     Пора в путь.
     Всадники повернули на север, торопясь оказаться подальше  от оживленных
улиц.  В  городе  было  неспокойно.  Отовсюду неслись  гневные  крики. Алеку
показалось, что  он ощутил  дуновение  таинственного  аромата башваи,  и  он
держался настороже, в любую минуту ожидая погони.
     Но большая  часть  встретившихся им людей  не  обращала на  них особого
внимания,  пока они  не  въехали  в тупу  Голинила,  где за ними устремилась
дюжина молодых ауренфэйе.
     -  Отправились  прислуживать  вашей  заморской  царице,  акхендийцы?  -
крикнул один из них вслед Алеку. В друзей полетели камни. Один ударился Беке
в  шлем.  Другой попал  Серегилу  в  спину.  Лошади  испугались, но  Серегил
заставил своего коня идти ровной рысью.
     - Да пошлет вам Аура мир, братья, - сказал он.
     - Мир! Мир!  - насмешливо закричали в ответ, град камней усилился. Один
из них оцарапал  Беке щеку, когда та непредусмотрительно  оглянулась. Алек в
гневе натянул поводья, собираясь отплатить обидчикам, но Бека загородила ему
дорогу своей лошадью.
     -  Поехали, у нас нет на них времени. - Девушка развернула и пришпорила
своего коня.
     Голинильцы вскоре отстали, но всадники продолжали скакать галопом, пока
не оказались на равнине.
     "Как  далеко должны  мы отъехать,  чтобы это  уже считалось  нарушением
условий?" - гадал Алек, когда под усыпанным звездами небом они снова пустили
лошадей рысью.
     Вдруг Алек  вновь ощутил  запах башваи, настолько  сильный, что  у него
перехватило  дыхание. Он  покачнулся  в  седле  и скорее  почувствовал,  чем
увидел, как темное облако смыкается вокруг него; в глазах у него помутилось,
в ушах  зашумело. Затем  он  снова увидел  звезды,  необыкновенно  яркие, но
скользящие куда-то вбок.
     Алек тяжело рухнул на землю и поблагодарил богов за то, что они не дали
ему вытянуть  руку, чтобы смягчить падение: перелом или вывих были бы совсем
ни к чему. Теперь же удар приняли ребра. Мгновение Алек лежал недвижно, ловя
ртом воздух; все тело у него странно горело.
     Затем  рядом  оказался  Серегил. Ругаясь сквозь зубы, он ощупал  лицо и
голову друга.
     - Я не понял... Крови нет. Куда они тебя ранили?
     -  Ранили? - Алек с  трудом приподнялся. - Нет,  это всего лишь башваи.
Никогда не чувствовал их близость так сильно.
     Из-за плеча Серегила выглянула Бека с обнаженным клинком в руке.
     - Что они с тобой сделали? Ты упал в обморок.
     - Вероятно, они так прощаются,  - с усмешкой  предположил Алек. Серегил
помог ему подняться на ноги.
     - Или предостерегают, - всматриваясь в темноту, сказала Бека.
     - Нет, это было что-то другое, - поежился Алек, вспоминая ощущение, что
его поглощает нечто.
     - Ты дрожишь, - пробормотал Серегил, касаясь его щеки.
     - Со мной все в порядке. А где моя лошадь? Бека протянула ему поводья.
     - Пока  поедем медленнее. А  то  ты опять вылетишь из седла. Когда  они
двинулись дальше, Алек обернулся и посмотрел на город. Он почти ожидал,  что
увидит темные силуэты, следующие за ним. Сарикали выглядел обманчиво мирным;
темные бесформенные  камни  на фоне  неба,  там  и  сям  освещенные  желтыми
сторожевыми огнями.
     - Прощай, - прошептал юноша.
     Света звезд было достаточно; всадники проехали  по мосту и углубились в
лес, следуя главной дороге.
     Алек   осторожно   попытался  использовать   связь,   которую   рождает
талимениос, чтобы найти ответы на  вопросы, задать которые раньше не было ни
времени, ни  уединения.  Серегил взглянул на него и улыбнулся, но его  мысли
явно были далеки от Алека.
     Темные  громады  елей  и  дубов нависали  над дорогой, местами их кроны
смыкались,  образуя  узкий  коридор.  Над  путниками,  попискивая,  носились
летучие  мыши; они  охотились  на крупных ночных бабочек, на крыльях которых
словно  отпечаталась  пыльная  человеческая  ладонь.  Некоторое  время Алека
сопровождала сова, в когтях которой бился какой-то зверек с длинным хвостом.
Блеск золотистых  глаз  и испуганное  повизгивание  выдавало  присутствие  и
других лесных обитателей.
     Всадники  ненадолго остановились там, где  недалеко от  дороги протекал
ручей, и напоили лошадей. Алеку и самому хотелось пить,  поэтому он спешился
и пошел выше по течению. Он  уже наклонился к  воде, когда  ему в нос ударил
неприятный запах. Лошади тоже почувствовали его и нервно зафыркали.
     - Назад, - прошипел Алек, понимая, что это уже не башваи.
     -  Кто  там? - спросила из-за его спины Бека.  Лошади  снова  забились,
пытаясь вырвать поводья; из зарослей ольхи вылез огромный  медведь и, шлепая
по воде, двинулся к Алеку.
     - Не  двигайтесь, - приказал юноша, проигрывая известные  ему варианты.
Перед  ними   была  медведица,  исхудавшая  после  зимней  спячки.  Если  их
угораздило оказаться между медведицей и медвежатами, его путешествию, скорее
всего, пришел конец.
     Зверь остановился  в  нескольких шагах  от человека и, мотая головой из
стороны в сторону, принялся  разглядывать Алека.  Серегил  и  Бека  все  еще
оставались в седле и могли  ускакать. Поглядывая одним  глазом на медведицу,
Алек прикинул расстояние до ближайшего дерева, на которое он мог бы залезть.
     Слишком далеко.
     Медведица  громко  зарычала, неуклюже  подошла  к Алеку и обнюхала его.
Зловонное  горячее  дыхание   душило   юношу,   он  почувствовал,   что  его
опрокидывают на спину.  Алек увидел темный  силуэт  медведицы на  фоне неба,
глаза у зверя были цвета расплавленного золота.
     - Не  теряй времени даром, маленький братец, - сказала  медведица. - За
улыбками скрываются кинжалы.
     Издав напоследок  глухое рычание, она развернулась и пошлепала вверх по
ручью. Алек продолжал лежать, слишком ошеломленный, чтобы двинуться с места.
     - Во имя  Пламени, никогда не видела, чтобы  медведи  так себя вели,  -
воскликнула Бека.
     - Вы слышали? - слабым голосом спросил Алек.
     -  Ничего не слышали, пока ты не предупредил нас, - ответила девушка. -
Она выскочила из ниоткуда.
     - Нет, вы слышали,  что  она сказала?  -  Пошатываясь, Алек поднялся на
ноги.
     - Она  разговаривала  с  тобой? -  заинтересовался  Серегил.  - Во  имя
Светоносного, значит, это был кхирбаи. Что он сказал?
     Алек  наклонился; его  ладонь с  легкостью поместилась внутри отпечатка
когтистой лапы. Это был не призрак.
     -  То же,  что  тебе говорили руиауро, -  удивленно  произнес  он. - За
улыбками скрываются кинжалы.
     - По крайней мере они  настойчиво повторяют  свои загадки, - проворчала
Бека.
     - Полагаю, мы скоро поймем смысл этих слов, - заметил Серегил.
     От  земли начал подниматься туман;  он скапливался  под нависшими низко
ветвями, с иголок стали падать холодные капли. Там, где  дорога  сужалась, с
одной стороны на другую протягивалась паутина, и скоро путники оказались все
в клейких влажных нитях.
     Вскоре после полуночи они подъехали к большой деревне на берегу озера.
     - Здесь почтовые курьеры первый  раз меняют лошадей, в сарае у околицы,
- прошептала Бека. - Рискнем взять свежих коней или объедем селение?
     Серегил с отсутствующим видом стряхнул паука с бедра.
     - Лошади нам нужны. С нашей одеждой да в столь поздний час нам особенно
нечего бояться. Думаю, там и охраны-то нет.
     Они миновали последний  небольшой домик и увидели  покосившийся  сарай;
кедровую дранку крыши покрывал  густой слой  мха. Внутри  были привязаны три
свежие  лошади. Воспользовавшись светящимся камнем Серегила, путешественники
спешились и переседлали коней.
     Однако когда они повели лошадей к выходу, из копны сена у  задней стены
сарая высунулось лицо заспанного юнца. Бека  быстро выхватила  камень из рук
Серегила  и вытолкнула спутников наружу. Подняв светящийся  осколок повыше -
так,  чтобы тень