глаза  на  принцессу  и  прочел  в  ее лице безмолвную
покорность.
     - Чтобы разить мечом, тебе  нужна всего одна рука, -  сказал он Клиа, и
она подмигнула ему в ответ.
     -  Я уже кое-что рассказал  о том, что вы двое сделали для принцессы  и
для Скалы, - проговорил Коратан. - Остальное доскажете сами. -  Он бросил на
Мидри выразительный взгляд, и она вышла из комнаты.
     - Благодарю тебя, господин. - С помощью Алека Серегил сообщил обо всем,
что  произошло  с того  момента, как  они расстались с  Бекой, показал  Клиа
акхендийский  сенгаи  и  запечатанную  бутылочку.  Когда  он перечислил свои
подозрения против кирнари и его жены, в глазах Клиа заблестели слезы.
     "Опять предательство", - печально подумал Серегил.
     -  Пока еще я не могу  открыть бутылочку, поскольку не  хочу дать Райшу
знать о нашей находке. Прежде чем я отправлюсь на собрание лиасидра, я хочу,
чтобы ты хорошенько подумала, Клиа. Были ли на том талисмане, что  тебе дала
Амали, какие-нибудь повреждения или трещины?
     Клиа медленно покачала головой.
     - Понятно. Ну  а  теперь  скажи: нападал ли на тебя хаманец  Эмиэль  во
время охоты?
     Ответом ему был пустой взгляд.
     - Она мало что помнит о том дне, - вмешался Теро. - Клиа уже была тогда
тяжело больна.
     -  А  накануне,  на пиру  Вирессы,  тебя  ничто  не укололо в руку,  не
припоминаешь?   -  спросил  Серегил.   -   Нет?   А   когда-нибудь  еще?  Ты
догадываешься, когда тебя могли отравить?
     Снова отрицание.
     - Ниал говорил, что укус змеи безболезненный, - напомнил другу Алек.  -
Яд притупляет чувствительность, а шип на кольце совсем маленький.
     - Кольцо! Теро, удалось ли тебе что-нибудь узнать по нему?
     - Нет. Кто  бы им ни воспользовался, он хорошо  замел следы,  - ответил
маг.
     -  Совсем как  с  талисманом,  -  задумчиво  протянул  Серегил. -  Ведь
злоумышленнику удалось сохранить в нем  след злобы Эмиэля и каким-то образом
сделать его снова белым, не уничтожив этот след.
     -  Мы как  раз обсуждали это.  Вндонис, который гораздо опытнее меня  в
таких  вещах,  - сказал  Теро,  явно  ставший  лучше  относиться  к старшему
волшебнику,  -  говорит, что  можно  скрыть  отпечаток личности -  как  это,
очевидно, и было сделано с кольцом, - но практически невозможно, если только
не пользоваться некромантией, наложить фальшивый отпечаток.
     Видение кивнул.
     - В чьих бы  руках ни побывал амулет Алека, тот человек  только изменил
его внешний вид, оставив след личности Эмиэля, который и был обнаружен после
того, как талисман снова почернел. Уверяю вас, сделать это было нелегко.
     -  Но что  заставило  талисман  снова почернеть, если Эмиэль  на нее не
нападал? - спросил Алек.
     - Может  быть, было достаточно  того, что он оказался рядом,  - ответил
старый  волшебник.  - Теро думает, что все это происки  кого-то, обладающего
очень большой магической силой.
     Теро протянул кольцо Видонису.
     -  Может быть, тебе удастся прочесть по нему  больше, чем удалось  мне.
Нельзя упустить ни малейшей возможности.
     Видонис  положил  стальное кольцо на  ладонь, дунул на него, потом сжал
руку в  кулак.  После  минутного  сосредоточенного  размышления  он  покачал
головой.
     -  Как ты и  говорил,  убийца не оставил следов.  Однако кое-что я могу
сказать. Кольцо было сделано в Пленимаре, как Серегил правильно предположил,
скорее всего в Риге. Выковал его одноногий кузнец, закаляющий сталь в козьей
моче. Кольцом  долгое время пользовалась  женщина... - Старый  маг, хмурясь,
помолчал. - Женщина из семейства Ашназаи, по-моему.  С помощью яда она убила
шестерых:  четверых  мужчин,  женщину и  младенца  - все  они были  родичами
Верховного  Владыки,  -  а   потом  покончила   с   собой.   Недавно  кольцо
использовалось, чтобы  прикончить нескольких  телят.  На нем есть  отпечаток
личности  принцессы Клиа  -  скорее  всего от  попавшей  на  него крови  - и
Торсина. -  Видонис  еще раз проделал те  же действия, потом, подняв  брови,
взглянул на Серегила. - Я также чувствую какую-то связь с рыбой. Однако тот,
кто отравил принцессу, следов не оставил.
     - Могли ли это сделать вирессийцы или хаманцы? - спросил Серегила Теро.
     - Виресса может быть причастна,  но  едва  ли Хаман.  У хаманцев другие
дарования.  Думаю,  пора  нам поболтать с  Ниалом. Я  попрошу Адриэль  тайно
послать кого-нибудь за ним. Не годится привлекать к этому внимание.  Коратан
вопросительно посмотрел на Серегила.
     - Кто этот Ниал?
     -  Приятель госпожи Амали. Тут  очень  деликатное дело, господин. Будет
лучше, если Ниал почувствует, что  находится среди друзей. Я возьму Адриэль,
Алека и Теро в качестве свидетелей. Думаю, Клиа это одобрит. Верно, госпожа?
     Принцесса слегка кивнула.
     - Ладно, - недовольно буркнул Коратан.
     - Это не займет много времени, - пообещал Серегил. - Пошли кого- нибудь
сообщить лиасидра, что ты явишься через два  часа. - Он помолчал. - Бека, ты
не хочешь присутствовать?
     Девушка покраснела и заколебалась.
     - Ты позволишь, господин?
     - Ты будешь  моими глазами и ушами,  капитан. Я  хочу  получить от тебя
подробный отчет.
     Когда  все  было  решено,  Серегил вышел из  комнаты  и  обнаружил, что
Адриэль ждет его в коридоре.
     - Я пошлю Киту за Ниалом, - сказала она.  - Ради Беки надеюсь, что он -
не предатель.
     - Я тоже. Только мне кажется, что он знает больше, чем говорит.
     Адриэль двинулась к  задней лестнице, и Серегил  пошел  с  ней,  знаком
велев Алеку и остальным отстать.
     На  лестничной  площадке  у  двери в  кухню  Серегил  остановил сестру,
положив  руку ей на плечо. В  открытую дверь светило послеполуденное солнце,
его яркие  лучи зажигали золотые  отблески  в  темных  волосах женщины, но и
высвечивали темные круги под глазами; Адриэль  внезапно  показалась Серегилу
постаревшей, измученной заботами.
     -  Хочу  тебе  кое-что  передать.  -  Серегил  вложил ей в  руку кольцо
Коррута. -  Оно должно остаться в Боктерсе. Кто знает, что решит насчет меня
лиасидра... - Серегил запнулся, не находя нужных слов.
     Солнечный луч  заставил  большой красный  камень  вспыхнуть  и  бросить
кровавые отблески на ладонь Адриэль.
     Женщина  долго  смотрела  на  кольцо,  потом повернулась  и  поцеловала
Серегила - сначала в лоб, потом коснулась губами его забинтованной руки.
     -  Я горжусь тобой, брат. Что бы ни решила лиасидра, ты вернулся - и  я
горжусь  тобой.  -  Она  снова  коснулась  его  пораненной руки.  -  Могу  я
взглянуть?
     Отметины зубов совсем  уже зажили,  каждая - пятнышко, окрашенное синим
лиссиком.
     -  Позаботься о том, чтобы это  увидели члены  лиасидра, - посоветовала
Адриэль. -  Покажи им, что тебя требуют к  себе  драконы. Что бы кирнари  ни
говорили, эту метку драконьей милости ты сохранишь навеки - здесь и здесь. -
Она  коснулась его груди. -  Как будешь  готов, приходи. Я позабочусь о том,
чтобы Ниала привели побыстрее.
     Серегил  поцеловал сестру в щеку и вернулся  в комнату  Клиа. Остальные
толпились вокруг постели принцессы.
     - Она заговорила! - сообщил Алек, подвинувшись, чтобы пропустить вперед
Серегила. - Клиа хочет вместе с нами явиться в лиасидра!
     - Сестре хватит сил? - спросил Коратан, взглянув на Мидри.
     -  Если мы хорошо  ее  укутаем  и по  дороге не будет никакой тряски, -
ответила целительница. Покачав головой, она  обратилась к  Клиа: - Настолько
ли это  важно, чтобы рисковать? Ты недостаточно еще поправилась, чтобы долго
говорить.
     - Они должны меня увидеть, - с мучительным усилием прошептала Клиа.
     - Она права, - сказал Серегил, улыбнувшись больной. - Пусть все увидят,
как жестоко  были  нарушены законы гостеприимства. - Наклонившись и пожав ее
здоровую руку, он прошептал: - Не будь ты принцессой, я давно бы взял тебя в
подручные.
     Пальцы  Клиа  еле  заметно  ответили  на  пожатие,  и  принцесса  слабо
улыбнулась.



Глава 52. Длинные уши



     Для разговора Адриэль предоставила собственную гостиную. Серегил, Алек,
Бека  и  Теро  уже  собрались   там,  когда  Кита   привел  рабазийца.  Бека
приветствовала его сдержанным кивком, оставшись на своем месте у окна.
     Ниал изумленно вытаращил глаза на двоих беглецов.
     - Так вас все-таки поймали?
     - Нет, мы сами вернулись, - ответил Алек.
     - После всех усилий, который стоил побег? Почему?
     - По  дороге мы выяснили кое-что  еще,  -  сказал Серегил. -  Нам снова
нужна твоя помощь. Надеюсь, ты поможешь нам столь же охотно, как и раньше.
     - Всем, чем смогу, друзья.
     -  Прекрасно.  Есть несколько  вещей, которые  мне сначала  хотелось бы
прояснить. Скажи, почему акхендийцы стали нападать  не  только на меня, но и
на Алека с Бекой?
     Ниал резко повернулся в своем кресле,
     - На вас напали акхендийцы? Когда?
     Серегил достал сенгаи.
     -  Мы нашли его  среди имущества так называемых разбойников  уже  после
того, как расстались с тобой.
     - Клянусь Светом! Но Райш сказал...
     - Мы знаем, что он сказал, - перебил Ниала  Серегил.  - Я знаю также  о
ссоре Алека с Эмиэлем-и-Моранти.  Ты  ведь  помнишь тот случай, верно?  Алек
говорит, что отдал тебе свой амулет  для восстановления. Ты его кому- нибудь
передал?
     Ниал непонимающе посмотрел на Серегила.
     - Я передал его Амали. Какое отношение это имеет ко всему случившемуся?
     Серегил и Алек обменялись многозначительными взглядами.
     - Не можешь ли ты объяснить, каким образом тот же самый амулет - амулет
Алека -  оказался  на  браслете,  который Амали сплела  для Клиа?  Том самом
браслете, который  она использовала, чтобы обвинить Эмиэля? Понимаешь, Ниал,
как бы мне ни хотелось верить в это, несчастный ублюдок, я уверен,  вовсе не
нападал на Клиа.
     Ниал побледнел.
     - Нет! Она бы никогда...
     Алек положил руку на плечо рабазийцу.
     - Я  знаю, как ты привязан к Амали. Я несколько раз  видел вас вместе и
однажды слышал, как она говорила тебе о том, что боится за мужа.
     - Ты за мной шпионил?
     - Не  у тебя одного длинные уши, - уклончиво ответил Алек, но краска на
щеках выдала его. Ниал поник в своем кресле.
     -  Амали действительно  иногда  приходила  ко  мне.  И  вы  правы, если
думаете, что я постарался бы ее защитить. Но мы с ней не любовники. Клянусь.
     Бека сидела молча, опустив глаза на стиснутые руки.
     - Но она с тобой делится своими заботами? - спросил Серегил.
     Ниал пожал плечами.
     -  До  того как мы  снова встретились в Гедре, мы не виделись несколько
лет. Как ни рад я  был возможности быть с  ней рядом, не вызывая ревности ее
мужа, я сразу почувствовал, что что-то не так. Она  сказала мне,  что  носит
ребенка,  но намекнула также, что в ее семье не все в порядке. Мы  несколько
раз разговаривали во время путешествия, а потом уже в самом Сарикали.  Амали
была несчастна, это  я мог  видеть,  но  она  только  туманно  жаловалась на
опасения ее мужа по поводу судьбы клана и по поводу исхода переговоров.
     Амали намекала, что иногда поведение мужа  пугает ее - кажется,  что он
не в себе. Райш стал еще больше тревожиться после смерти царицы Идрилейн, но
худшее  было  впереди.  Он  пришел к  выводу,  что  благородный Торсин тайно
вступил в  заговор с Юланом, который добивался,  чтобы порт Гедре снова  был
закрыт после  окончания войны, - а такой порядок сделал бы  Акхенди столь же
нищим, как и раньше.
     -  Ему сказал об этом  ты?  -  спросил Серегил,  не обращая внимания на
изумленный возглас сестры. Ниал вскочил на ноги, не скрывая гнева.
     - Как я мог бы,  раз ничего не знал! Ты с самого начала не доверял мне,
но я ведь не шпион! Я честно помогал вам, не откликаясь на просьбы ни Амали,
ни  даже моей  собственной кирнари  передавать  им то,  что слышу от вас. Ты
знаешь о моем даре, Серегил; такой дар может  лишить своего владельца  атуи,
если тот не научится сдержанности. Я хорошо знаю, когда не следует слушать.
     - Но Амали расспрашивала тебя? - настаивал Серегил.
     - Конечно,  расспрашивала! Да и как иначе?  Я ее  успокаивал и говорил,
что Клиа ведет себя благородно, даже если Торсину и нельзя верить.
     - Почему ты ничего не сказал об этом мне? - резко спросила Бека.
     -  Потому  что  не  хотел, чтобы  ты  подумала,  будто  я подбиваю тебя
раскрывать  мне секреты! - бросил в  ответ Ниал. - Кроме  того, я не поверил
Амали. С  какой  стати  Торсину  предавать  принцессу,  служить  которой  он
назначен?
     - Амали когда-нибудь упоминала амулет Алека  после того, как  ты его ей
передал? Ты пытался получить его обратно?
     - Я  один раз спросил ее об амулете, вскоре после того как передал  его
ей, но Амали сказала, что хочет вернуть его  Алеку  сама. Я и думать об этом
забыл.
     - Ты мог бы поклясться в этом в присутствии мага-правдовидца? - спросил
Теро.
     - Я готов говорить о чем угодно, не опасаясь любого волшебника.
     - И ты готов поклясться во всем этом перед лиасидра? - спросил Серегил.
- От твоих слов может зависеть жизнь хаманца.
     - Да, конечно!
     - Что именно говорила Амали о поведении своего мужа? -
     спросил Серегил.
     -   Сначала  она   только  упомянула,   что  Райш   обеспокоен  исходом
голосования.  Но по  мере  того  как  время  шло,  она  казалась  все  более
испуганной,  говорила,  что  Райш  ведет  себя  странно,  впадает  в  черную
меланхолию  и  плачет  по ночам.  Недавно,  правда,  она  сказала  мне,  что
пребывание в Сарикали оказало на него целебное действие, потому  что у Райша
неожиданно улучшилось настроение.
     - Может, это было как раз перед пиром в тупе Вирессы?
     Ниал задумался, потом пожал плечами.
     - Возможно.
     - И это все, что ты знаешь?
     -Да.
     Серегил поднялся и наклонился над Ниалом.
     - Тогда скажи  мне  вот что: почему  ты отправился вслед за  нами? Теро
говорит, тебя никто об этом не просил - ты вызвался сам. Беке ты сказал, что
сделал это,  чтобы защитить  нас,  однако  теперь утверждаешь, что ничего не
знал о  мотивах  Райша.  Ты должен  был что-то подозревать, иначе  почему ты
решил, что на территории Акхенди нам нужна защита?
     Ниал смущенно опустил глаза.
     - В тот день, когда вы исчезли, после того как хаманцы объявили тетсаг,
я видел, как Райш подошел к Назиену-и-Хари. Я... Я подслушал,  как он сказал
ему об определенном перевале. Я и сам думал, что вы отправились той дорогой,
только тогда  я не знал, что она  непроезжаема из-за оползня. Наверное, Райш
тоже догадался, куда вы двинетесь, сказал я себе, только зачем ему  говорить
об этом  хаманцам? Вот тогда я и  заподозрил, что  за его меланхолией что-то
скрывается. У меня не было  времени потребовать  у него  объяснений -  да он
ничего мне и  не  сказал бы,  а Амали уехала. Я рассудил, что если найду вас
раньше  других, то смогу уберечь от  опасности, может быть, даже  помочь вам
бежать.  Впрочем, я  все  еще  не понимаю, как  нападение  на вас  связано с
отравителем.
     - Ты  сам это объяснил, - ответил ему  Алек. - Райш  решил,  что Торсин
предал интересы его клана, и осуществил возмездие сам, заодно бросив тень на
Вирессу и Хаман, чтобы они не смогли принимать участия в голосовании.
     - И вы думаете, что Амали ему помогала? - тихо спросил Ниал.
     - Я рассчитываю раз и навсегда  выяснить  это сегодня вечером, - сказал
Серегил.
     - Расскажешь ли ты  лиасидра то, что  рассказал нам  сейчас? - спросила
Адриэль.
     - Разве у меня есть  выбор, кирнари? - грустно ответил Ниал. -  Клянусь
тебе, Серегил, Светом Ауры, что я хотел только защитить вас. Я  был  уверен,
что вы не  уехали бы без очень веской причины. Надеюсь, мои поступки помогут
тебе  начать мне  доверять. -  Ниал  коснулся своего сенгаи. - Мои поспешные
действия могут мне дорого обойтись.
     - Ты не рассказал ничего об этом Мориэль-а-Мориэль? - спросила Адриэль.
     - Нет, кирнари. Я надеялся, что, может быть, и не придется. Но лгать ей
я не буду.
     Серегил искоса бросил  взгляд  на  Теро, который,  пока  Ниал  говорил,
рискнул прошептать запретное заклинание. Маг слегка кивнул:
     - рабазиец говорил правду.
     - Мне придется  забрать обратно кое-что из того, что я о тебе  говорил,
друг,  - обратился  к Ниалу  Серегил,  положив  руку на  плечо  рабазийца, и
незаметно  подмигнул Беке.  - Капитан, пока все  не кончится,  поручаю  тебе
обеспечить его безопасность.
     - Будет исполнено, господин, - заверила его Бека.
     Оставшись  снова наедине с Ниалом, Бека обнаружила, что не  может найти
нужных слов. Неуютное молчание все длилось; девушка так  и осталась стоять у
окна.
     Долг  или нет, а ошибку  она совершила. Ниал так сильно рисковал, чтобы
остаться ей другом и возлюбленным, -  гораздо больше,  чем она  подозревала.
Чем же  отплатила ему  она? Она была слепа и подозрительна,  проявила полную
готовность верить самому  плохому. Беке очень  хотелось что-нибудь  сказать,
как-то объяснить свое поведение, но слова все не  шли. Наконец она заставила
себя взглянуть  на  Ниала  и  обнаружила,  что  тот мрачно  смотрит на  свои
стиснутые руки.
     - Думаю, Серегил прав насчет Амали, - прервал он молчание. - Она всегда
использовала меня, а я позволял, чтобы она меня использовала.  - Ниал поднял
глаза на  Беку и покраснел. -  Может быть, мне не следует говорить с тобой о
ней...
     - Нет, все в порядке. Продолжай. Ниал вздохнул.
     -  Мы  собирались  пожениться, но Амали передумала.  Ради блага  клана,
говорила она  тогда: в ней нуждался кирнари. - Рабазиец горько усмехнулся. -
Ее  семья,  конечно,  была этому рада. Им такое замужество нравилось гораздо
больше, чем перспектива породниться с бродягой вроде меня. Ведь здесь важнее
всего долг, семья, честь.
     Последние слова  Ниал  произнес  со  смесью сожаления  и  печали;  Бека
удивилась:
     - Судя по твоему тону, ты не разделяешь таких взглядов.
     Он пожал плечами.
     - Я путешествовал больше,  чем  другие ауренфэйе, и теперь мне кажется,
что  иногда  нужно  переступить  через  закон  ради  того, что  ты  считаешь
правильным.
     Бека спрятала улыбку.
     - Это не очень хорошо тебя характеризует, не так ли? Ниал бросил на нее
оскорбленный взгляд.
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - Я  поговорила со своими солдатами и кое-кем  из боктерсийцев. Похоже,
никто ни о чем не  знал до середины дня, а ты только что признался, что наша
цель  была тебе известна с самого начала. Значит, ты молчал, чтобы дать  нам
фору, а потом еще и показал Серегилу дорогу, когда нашел их с Алеком.
     Бека подошла к  Ниалу и остановилась перед  ним, уперев  руки  в бедра.
Рабазиец откинулся в кресле, с сомнением и растерянностью глядя на девушку.
     - И к тому же, - прорычала Бека, -  как выяснилось,  ты  много  лет был
другом женщине,  которая разбила твое  сердце,  и  позволял  ей вить из себя
веревки  вместо  того,  чтобы  посоветовать  пойти и  утопиться.  Совершенно
непонятное  поведение,  как  ни  посмотреть!  Уж  я знала  бы,  как с  тобой
поступить, окажись ты под моей командой!
     - И  как же? - гневно спросил Ниал. Усевшись верхом ему на колени, Бека
схватила Ниала за уши и прильнула к его губам.
     На  мгновение ей показалось, что она ошиблась: рабазиец отшатнулся и не
ответил на ее поцелуй. Потом сильные руки крепко обняли ее, и Бека, отпустив
уши Ниала, стала гладить его темные волосы.
     Когда  они  наконец  разомкнули  объятия,  рабазиец скептически  поднял
бровь:
     - Вот, значит, каким способом ты  поддерживаешь дисциплину среди  своих
солдат? Бека ухмыльнулась.
     - Ну, не совсем. По правде говоря, если бы кто-то из них оказался таким
обманщиком, я бы привязала  его к  ближайшему дереву и  всыпала десятка  два
плетей. То же самое полагается, кстати, за любовные шашни. Но я, пожалуй, не
стала бы  возражать,  чтобы  на  моей  стороне  оказался  человек  с  твоими
талантами.
     - Ты предлагаешь мне отправиться с тобой