льно следил за его
племянником, ожидая,  что тот  чем-нибудь себя  выдаст. Однако  лицо  Эмиэля
оставалось бесстрастным; хаманец, похоже, просто скучал
     Когда все положенные  по обычаю слова  были  сказаны,  Клиа наклонилась
вперед и пристально взглянула в лицо старику.
     - Скажи мне, кирнари, скоро ли лиасидра даст ответ  на мои просьбы? Мне
так  хочется  вернуться на родину и  по-настоящему поклониться  могиле  моей
матери.
     - Переговоры  пора  заканчивать, - согласился  Назиен.  -  Ты  проявила
завидное терпение, хотя не уверен, что решение лиасидра тебя порадует.
     - Значит, ты думаешь, что мне ничего не удастся добиться? Назиен развел
руками.
     - Я не могу решать  за других. Однако  что касается меня, то  какие  бы
чувства  я  ни  питал  к  твоему  родичу,  изгнаннику, знай:  я  никогда  не
поддерживал те жесткие меры, которые были введены Эдиктом об отделении.
     Стоявший   позади   кирнари   Эмиэль  ничего  не  сказал,  но  Серегилу
показалось, что молодой хаманец напрягся.
     -  Я стар  и, возможно,  слишком часто  вспоминаю прошлое,  - продолжал
Назиен. - Иногда мне  даже кажется, что  в  тебе,  госпожа,  я узнаю  своего
старого друга Коррута - такого, каким я видел его в последний раз. Ты многим
мне его напоминаешь  - терпеливостью, самообладанием, быстрым разумом Думаю,
что и его упрямство ты тоже унаследовала.
     - Как  странно,  - сказала  Клиа  тихо. -  Для меня  Коррут-иГламиен  -
человек из легенды. Его тело,  прежде чем его поглотил огонь, было  для меня
сохранившейся  реликвией древности. А для тебя  он навсегда останется другом
юности, ничуть не  изменившимся,  как  Серегил -  для меня. Каково  это быть
ауренфэйе  или  волшебником   и  жить  так  долго,  чтобы  хранить  подобные
воспоминания? Моя жизнь по сравнению с твоей так быстротечна, однако мне она
такой совсем не кажется.
     - Это потому, что ты нашла  ей хорошее  применение, - ответил Назиен  -
Боюсь, что  твое пребывание в Сарикали близится к концу. Окажи мне  честь  -
прими участие в охоте вместе с нами, прежде чем отправишься в путь.
     -  Твое  приглашение  -  честь для меня, - горячо  откликнулась Клиа. -
Завтра  -  большое празднество в тупе  Вирессы. Может  быть,  поохотимся  на
следующее утро?
     - Как пожелаешь, Клиа-а-Идрилейн.
     - Пожалуй, тебе  следует предупредить  принцессу о хаманских охотничьих
обычаях, - любезно сказал  Эмиэль. - По традиции мы  обедаем только тем, что
удалось добыть, так что, может быть, тебе и твоим людям придется, как и нам,
удовлетвориться хлебом и турабом.
     - Тогда тебя порадует то, кого я выбираю себе в спутники, - рассмеялась
Клиа. - Алек-и-Амаса настреляет нам достаточно дичи для настоящего пира.
     Серегил толкнул Алека локтем, глядя на пораженные лица хаманцев.
     - Похоже, ты по крайней мере в числе приглашенных.



Глава 28. Воры на пиру



     То  ли по  причине молчаливого  согласия  Клиа  на  то, чтобы они снова
начали  шпионить, то ли просто в результате долгого вынужденного воздержания
Серегил удивил Алека проявлением бурной  страсти,  как  только  они остались
одни.
     - Что это такое?  -  со смехом  воскликнул Алек, когда  его  не слишком
нежно  потащили  к  постели.   Частые   приступы   мрачности  и  последствия
загадочного "падения" Серегила привели к тому, что друг не прикасался к нему
уже много дней, если не недель.
     -  Если  тебе  приходится  спрашивать, значит, и впрямь  прошло слишком
много времени, - прорычал Серегил,  стаскивая с Алека кафтан и  возясь с его
поясом.  Он был нетерпелив и ненасытен, и  Алек отвечал ему тем же. Никто из
них долго не замечал, что дверь, ведущая на балкон, широко распахнута.
     - Должно быть, все в доме  от кухни до чердака  то  краснеют, то ругают
нас  на чем свет  стоит, - со  смехом сказал Серегил,  когда наконец без сил
растянулся на полу рядом с кроватью.
     Алек свесил руку и намотал на палец прядь темных волос.
     - Если они все еще прислушиваются к тому, что  здесь  творится,  скажи,
чтобы кто-нибудь позвал целителя, - вправить мне суставы.
     Серегил  схватил  его за  руку  и  стащил  вниз, закряхтев,  когда Алек
свалился на него.
     - Потроха Билайри,  тали, да ты состоишь из одних  коленей и  локтей. -
Уткнувшись  лицом   в  шею  юноше,  Серегил  глубоко   вздохнул.  -  Ты  так
замечательно пахнешь, И почему это я всегда забываю...
     Алек отодвинулся и взглянул в лицо другу.
     - Я забыл рассказать  тебе об одной вещи, которая случилась  в ту ночь,
когда я  был  у  Юлана.  Из-за  того, что я  услышал  там про Форию, я и  не
вспомнил об одном странном происшествии.
     - Ты забыл... - проворковал Серегил, снова давая волю рукам.
     Алек поймал руку друга и прижал к груди.
     - Да послушай же! Когда я подглядывал за Юланом, я почувствовал сильный
запах какого-то  благовония  -  он предупредил меня о  приближении стражника
прежде, чем тот вошел в комнату, где я прятался.
     Эти слова наконец привлекли внимание Серегила.
     - Предупредил тебя? Каким образом?
     - Запах отвлек меня от Юлана, так что я услышал шаги стражника. Если бы
не это, меня наверняка  поймали  бы. И к тому же такой запах я услышал  не в
первый раз.
     - Вот как?
     Алек откатился в сторону и сел.
     -  Это произошло вскоре  после нашего прибытия в  Сарикали. Кита  повел
меня  в Дом  с Колоннами, и мы наткнулись там на Эмиэля-и-Моранти  . - Юноша
запнулся, увидев, как угрожающе прищурился Серегил. - Ничего не было, только
оскорбления.
     - Понятно. А потом?
     -  Когда  мы  уходили, я почувствовал сладкий запах  и в тот  же момент
услышал, как  кто-то идет за нами. Прошлой  ночью случилось  то же самое,  и
это, может быть, меня и спасло.
     Серегил задумчиво кивнул.
     -  С некоторыми  людьми  так общаются  башваи.  Суеверный страх  пауком
пробежал по спине Алека.
     - Ты думаешь, это были они?
     - Пожалуй Интересный поворот.
     - Это один взгляд на вещи,  -  возразил  Алек. -  Там,  откуда я родом,
считается   предзнаменованием   несчастья,  если   мертвые  начинают   тобой
интересоваться.
     - А там, откуда родом я, говорят, бери то, что посылает  Светоносный, и
будь благодарен. - хмыкнул Серегил, поднимаясь и укладывая Алека  в постель.
- Держи нос по ветру и дай мне знать, если снова почувствуешь тот запах.
     Капрал  Никидес  выразительно  подмигнул  Серегилу и  Алеку,  когда  на
следующее утро встретил их у входа в кухню.
     - Хорошо, что траур кончился, правда, благородные господа?
     - Ты чертовски прав! - игриво ответил ему Серегил.
     - Ох, проклятие!  -  пробормотал Алек, краснея. Серегил  обнял друга за
талию.
     - Да  ладно, не  думаешь же ты, что наши  отношения  - секрет для кого-
нибудь? Или ты меня стыдишься, мой маленький напыщенный ханжа далнанец?
     На мгновение Серегила охватил страх, что Алек отстранится. Вместо этого
он оказался с силой прижат к стене в безлюдном коридоре.  Алек уперся руками
в камень, наклонился и запечатлел на губах возлюбленного яростный поцелуй.
     - Конечно, я не стыжусь тебя, но я и в самом деле был напыщенным ханжой
далнанцем, пока не повстречал тебя Так что давай в следующий раз позаботимся
о том, чтобы дверь была закрыта.
     Серегил с шутливой озабоченностью пощелкал языком.
     -  О боги, теперь я вижу,  что  нам с тобой  предстоит  еще  над многим
поработать. - Серегил  со  смехом выскользнул из-под руки Алека и двинулся в
сторону зала. - На празднике солнцестояния здесь...
     - Я знаю, что творится  на  этом празднике, - перебил его  Алек. - Молю
Создателя, чтобы к тому времени мы уже вернулись в Скалу.
     В зале оказались Клиа и Теро; они ждали остальных, чтобы отправиться на
заседание лиасидра.
     - Вы двое выглядите хорошо отдохнувшими, - сухо заметила Клиа
     -  Как  и  ты,  госпожа,  -  галантно  ответил  Серегил,  стараясь   не
рассмеяться при взгляде на смущенного Алека. - Это кстати:
     нам всем сегодня придется быстро соображать.
     В зале  заседаний, по мере того как собирались кирнари  и их советники,
все  больше  ощущалось ожидание  чего-то. Усевшись  вместе  с Алеком на свое
обычное место позади Клиа, Серегил оглядел лица ауренфэйе и ощутил странное,
еле заметное  напряжение, которого не было неделю  назад. Катмийцы  казались
необычно жизнерадостными, акхендийцы угрюмыми - и то, и другое не-предвещало
ничего хорошего Скале. Тайная интрига Юлана определенно принесла плоды
     Первым должен был выступить Элос-и-Ориан. Он помедлил,  поправляя концы
своего  коричневого  с  белым  сенгаи, нагнетая напряжение,  и  заговорил  с
уверенностью человека, заранее хорошо отрепетировавшего свою речь.
     -  Клиа-а-Идрилейн, ты выказала величайшее терпение, - приветствовал он
поклоном  принцессу. - Ты  гордость своего  народа, а нам ты  принесла новое
понимание событий в мире.  - Элос повернулся к ауренфэйе. -  Разве мы, члены
лиасидра, не осознаем той боли, которую промедление причиняет нашей гостье и
ее  людям? В этом зале мы  обсудили многое, все могли высказать свое мнение.
Что еще можем мы сделать? - Он умолк, давая собравшимся возможность выразить
свое одобрение. - Воля Ауры и нашего народа должна быть выполнена. Для этого
я предлагаю провести голосование у Вхадасоори через семь дней.
     Один за другим кирнари выразили единодушное согласие.
     -  С  тех  пор, как мы  здесь,  они  в  первый  раз  оказались в чем-то
согласны, - пробормотал Алек.
     Принятое решение положило неожиданный  конец  дебатам.  Чинный  порядок
нарушился, люди свободно  бродили  по залу,  большие и малые кланы смешались
между  собой.  Некоторые, и  среди  них  акхендийцы,  поспешно  ушли. Другие
остались, перебрасываясь шутками и задирая друг друга.
     Скаланцы и боктерсийцы вышли вместе и двинулись в сторону своей тупы.
     -  Юлан  проявил  большой  такт,  когда велел  своему  зятю  предложить
голосование, - кисло заметила Адриэль.
     -  Ты  думаешь,  он  рассчитывает извлечь  выгоду из  тех сомнений, что
посеял? - спросила Клиа.
     -  Конечно,  - ответил ей  Серегил.  - Как  ты полагаешь,  давно  ли он
задумал свой маневр? Обрати внимание: Юлан последним дает пир в твою честь.
     -  В мою честь только  формально, - заметила Клиа. - Он пригласил всех,
кто ни есть в Сарикали.
     -  Я  бывал на пиршествах,  которые  устраивают вирессийцы.  Они  могут
вышвырнуть  нас из Ауренена, не дав  ничего, но сначала всячески ублажат. Ты
согласен, благородный Торсин?
     Торсин  в этот  момент  опять  закашлялся,  поэтому  ответил  не сразу.
Вытерев губы платком и улыбнувшись, он проговорил:
     -  Здесь Юлану  не  удастся  блеснуть  чужеземными  развлечениями,  как
обычно, но я не сомневаюсь: этого вечера долго никто не забудет.
     - Если  он так  уверен в том, какое решение примет лиасидра, зачем было
заставлять Элоса-и-Ориана предложить провести  голосование  через неделю?  -
спросил Алек. - Почему не завтра?
     - Обычай не позволяет сделать это быстрее, - объяснил Саабан-и-Ираис. -
Вы все уже заметили, что ауренфэйе не любят спешить ни в чем. К тому же семь
дней  - счастливое число - это  четверть лунного месяца, время, которое луна
пребывает в каждой из своих четырех фаз.
     - Интересно, для кого это число счастливое? - протянула Клиа.
     - Одна и та же луна светит всем, - ответила пословицей Мидри.
     - Верно, - согласился Серегил. - И дело еще не кончено. По крайней мере
у нас есть некоторое время на то,  чтобы перетянуть на свою сторону тех, кто
еще  колеблется.  Охота,  которую хаманцы  организуют  завтра,  кажется  мне
счастливым случаем. Назиен-и-Хари уже давно симпатизирует тебе, Клиа. Он был
бы очень  ценным  сторонником.  Если  Назиен перейдет  на нашу  сторону, при
голосовании его мнение может оказаться решающим.
     - Но  тогда он лишится поддержки Лапноса  и  многих членов собственного
клана, -  напомнил  Торсин. -  Я  не  стал бы  особенно  полагаться  на  его
поддержку.
     - По правде  говоря, госпожа, мне не очень нравится, что ты отправишься
с ними в безлюдные холмы, - пробормотала Бека. Адриэль покачала головой.
     - Какая бы кошка ни пробежала между нашими кланами, я уверена: Назиен -
человек  чести.  Он   будет  присматривать  за   вашей   принцессой  так  же
старательно, как если бы она была гостьей его фейдаста.
     -  К  тому же  со  мной будете вы  с Алеком  и целая декурия  солдат, -
жизнерадостно добавила Клиа. - После целых недель бесконечных  формальностей
я с таким нетерпением предвкушаю хорошую скачку!
     Убывающая  луна висела  низко  над  горизонтом, когда  скаланцы и члены
клана  Боктерса  двинулись к  тупе Вирессы. По совету Серегила все участники
разоделись в самые богатые свои одежды.
     -  Не стоит выглядеть бедными родственниками  на пиру, - предостерег он
скаланцев,  хорошо зная, что  ждет их  этим  вечером.  Поэтому  Клиа выбрала
наряд, которого не постыдилась бы и царица. Когда, опираясь на руку Торсина,
она вышла из дома, ее шелковое платье изысканно шуршало, а на шее, запястьях
и  пальцах сверкало множество ауренфэйских драгоценностей.  Золотой обруч  с
бриллиантовым  полумесяцем у  нее на голове горел огнем  даже в слабом свете
луны и звезд. Клиа надела также скромные амулеты, подаренные ей в Акхенди.
     Остальные оделись не менее нарядно. Даже Алек на улицах Римини сошел бы
за  члена  царской  семьи.  Бека, которой предстояло  выступать  в  качестве
адъютанта  Клиа,  выглядела  очень элегантно  в облегающей  военной форме  с
начищенной цепью на шее и в медном шлеме.
     Дойдя до  Вхадасоори,  гости  увидели,  что вокруг  дома  вирессийского
кирнари ярко  горят огни. Процессия  во  главе  с Клиа  и  Адриэль  обогнула
широкий водоем и, пройдя между двумя каменными исполинами, вышла к колоннаде
у  входа,  которую  чья-то   искусная  рука  украсила  гроздьями   волшебных
светящихся шаров.
     - Тут все выглядит совсем иначе, чем в прошлый раз, - пробормотал Алек.
     - По крайней мере на этот раз ты войдешь  в  дом через дверь, -  шепнул
ему Серегил.
     - Ну какой же в этом интерес?
     Гостей  встречала  жена  Юлана, Хатхия-а-Тана,  в сопровождении  группы
детей,  украшенных  цветами;  каждому из  прибывших  дети  вручили маленький
бумажный фонарик на сине-красном шелковом шнуре.
     -  Какое   милое   волшебство!   -   воскликнула   Клиа,   рассматривая
переливающийся мягким светом подарок.
     - Это всего лишь реозу, - пожала плечами Хатхия, приглашая Клиа войти в
дом.
     - Реозу  совсем  не волшебные,  -  объяснил Серегил. - Это фонарики  со
светлячками  внутри. Помню, как в детстве  я делал их летними вечерами. Но я
не припоминаю, чтобы здесь, в Сарикали, светляки появлялись так рано весной.
     - Их много сейчас на лужайках вокруг  Вирессы, - ответила хозяйка дома,
предоставив  гостям  гадать,  сколько  затрат и трудов  понадобилось,  чтобы
доставить в Сарикали крошечных  насекомых просто  ради  удовольствия сделать
реозу.
     Клиа  и остальные  миновали просторный  вестибюль  и вышли  на террасу,
ведущую в огромный, полный деревьев и цветов двор в центре дома. Открывшееся
перед ними зрелище многих заставило охнуть от восхищения.
     Сотни реозу свешивались с цветущих деревьев, окружавших двор Мерцающими
огоньками  были усеяны  и шнуры молитвенных  воздушных змеев,  шелестящих  в
вышине. Полотнища алого шелка,  которым  были  завешены стены, мягко колыхал
вечерний ветерок,  занавеси сверху  крепились  к  карнизам  из  позолоченных
раковин. Из  теней под  деревьями доносилась  нежная музыка цимбал  и  флейт
Толпа гостей уже заполнила двор, но в многочисленные двери входили все новые
и новые приглашенные.
     Заморские  благовония в курильницах наполняли воздух ароматами, которые
мешались с аппетитными запахами  яств, расставленных на длинных, застеленных
яркими  скаланскими  скатертями  столах. Юлан-и-  Сатхил открыл двери своего
дома перед всеми жителями Сарикали, и изобилие на столах говорило о том, что
он собирается оправдать свою репутацию щедрого хозяина.
     На  блюдах  высились  олени   с  рогами,  зажаренные   целиком,   груды
фаршированной травами птицы - каждая в собственном оперении; рыба и моллюски
с  восточного побережья  были приготовлены  в  огромных раковинах,  заливные
блюда всех  разновидностей дрожали и переливались  по  соседству с  розовыми
горками  икры  и  толстыми копчеными угрями.  На  земле рядом  со  столами в
широких  корзинах  в   рост   человека  лежали  ароматные  груды  посыпанных
пряностями хлебцев.
     Столы украшали  пироги  размером  с  подушку  -  гордость  вирессииских
поваров. Им была  придана форма фантастических животных,  украшением служили
вполне  съедобные  яркие   рисунки  и  позолота.  Вина,  как  жидкое  пламя,
вспыхивали в огромных резных чашах из горного льда.
     Пока гости стояли на террасе, восхищаясь увиденным, к ним подошел Юлан.
     -  Добро пожаловать, благородная госпожа,  я  рад приветствовать  тебя,
твоих родичей и советников. - Он поднес Клиа ожерелье из черных  гатвейдских
жемчужин размером каждая с ягоду крыжовника.
     - Это большая честь для меня, - ответила Клиа. Сняв с головы украшенный
бриллиантами  обруч,  она  вручила  его  Хатхии. Такой  щедрый  подарок жене
хозяина не был оскорбителен;
     он  без слов  говорил о том, что Клиа и  Юлан - равные. Клиа  держалась
безукоризненно  любезно,  ничем  не  выдавая  того,  что знает  об  интригах
кирнари.
     - Юлан, хоть и противится тому, чтобы Клиа своего добилась, уж точно не
экономит на  гостеприимстве, -  с  благоговением  прошептал  Алек, спускаясь
следом за Клиа с террасы.
     - Вся эта роскошь - скорее на  благо  ему  самому,  чем Клиа, - заметил
Серегил, который  понял,  что  Юлан просто  демонстрирует  влияние,  которым
пользуется.  - Принцесса рано или поздно отправится восвояси, а он останется
здесь  -  вот и пусть все видят, что это сила, с которой нужно считаться  на
каждом заседании лиасидра.
     -  Я  много  слышала  о тебе от нашего  друга Торсина, - обратилась тем
временем Хатхия к Клиа. - Говорят, лучшие черты твоих предков ожили в тебе.
     -  То же  самое говорят  о моей  сестре,  царице, -  громко,  чтобы это
слышали  все  любопытные  гости, ответила принцесса. - Да будет угодно Ауре,
чтобы  мы обе  оказались  достойны  таких  похвал. Ты  обладаешь уникальными
знаниями  о  моей семье  -  ведь ты была знакома  с представителями стольких
поколений. Юлан-и-Сатхил, я слышала, что ты бывал в  Скале  еще  до принятия
Эдикта об отделении.
     Глубокие  морщины  на  лице  Юлана  углубились  еще  больше,  когда  он
улыбнулся.
     - Много раз. Я помню, как танцевал с твоей прапрабабкой Герилейн еще до
того, как ее короновали. Это было... сколько же поколений назад?
     Он помолчал,  словно задумавшись,  хотя  Серегил  заподозрил,  что  все
реплики тщательно отрепетированы.
     - Мне кажется, с  тех пор сменилось восемь поколений тирфэйе, - сказала
Хатхия.
     - Да,  тали,  по крайней  мере столько. Мы  с  Герилейн  были тогда еще
совсем детьми. К счастью для тебя, - подмигнул он жене. - Ведь Герилейн была
так очаровательна!
     С  прибытием Клиа  пир  начался.  Гостей было  слишком много, чтобы они
могли  рассесться  за  столами,  поэтому  каждый  наполнял  свою  тарелку  и
располагался,  где  хотел, - на  траве,  на бортике  фонтана  или в комнатах
вокруг   двора.  Такое   смешение  роскоши  и  свободы   было  типично   для
вирессийского гостеприимства.
     Одновременно  с  пиром  начались  выступления  разнообразных  артистов:
музыкантов, жонглеров, рассказчиков, танцоров и акробатов.
     Серегил  и  Алек  сначала  оставались  рядом  с  Клиа,  прислушиваясь к
оживленным разговорам. Одним из первых к принцессе подошел Назиен-и- Хари, и
Серегил  с удовлетворением отметил, что кирнари на этот раз  не сопровождают
Эмиэль-и-Моранти  и его дружки.  Может быть,  Назиену наконец  надоело,