вел  влажные  черные  волосы  со  лба
больного.
     - Да. Иначе он не выжил бы во время очищения.
     -  Ты  хочешь сказать,  что обряд мог  его  убить?  - задохнулся  Алек,
вцепившись в край  стола, чтобы не упасть. Нисандер обнял  юношу  за плечи и
посмотрел ему в лицо.
     -  Он  наверняка  умер бы, не пройди  он  очищения, и. может  быть, его
ожидала участь  гораздо худшая,  чем просто смерть. Я не  стал говорить тебе
этого заранее,  потому  что не хотел, чтобы  ты особенно  переживал во время
обряда.
     Алек судорожно вздохнул.
     - Не послать ли теперь за Валериусом? - спросил Теро.
     - Да, пожалуйста. Думаю, сейчас его можно найти в холле.
     - Кто такой Валериус? - поинтересовался Алек.
     - Дризид.  Серегил страдает и  телом, не только душой. Он  нуждается  в
особом лечении.
     Это  по крайней мере было Алеку понятно.  Он принялся  убирать комнату.
Осторожно подняв одну из почерневших тварей, он обнаружил, что она  такая же
хрупкая, как и настоящий паук, на которого она походила.
     - Что  они  собой представляют? - спросил  он  и  с отвращением  бросил
останки твари на пол.
     - Телесное воплощение зла, проникшего в Серегила через диск, -  ответил
Нисандер, пересыпая  в  пальцах пригоршню  черных  пауков.  -  Очень  трудно
воздействовать  на  то,  что не  имеет материальной природы.  Благодаря  той
процедуре, которую ты только  что наблюдал, я сумел мало-помалу  извлечь зло
из тела Серегила  и заключить его  в  материальные объекты, с которыми легче
управляться:
     можно  уже было уничтожить их  властью магии. Эти угли - просто остатки
временной телесной формы, в которую я заключил враждебные силы.
     - Это трудно сделать?
     - Не столько трудно, сколько утомительно. Ты сам, должно быть, устал до
смерти,  удерживая  нашего бедного друга столько часов. Вот и представь, как
себя чувствует после этого всего бедный старик, которому почти триста лет от
роду.
     Алек заморгал.
     - Микам говорил, что ты - самый старый из магов, но я никогда...
     -  Едва  ли я самый старый среди  волшебников, мой  мальчик,  я  просто
старше всех,  кто  живет  в Доме Орески, - поправил  его Нисандер.  - Я знаю
нескольких   магов,  возраст  которых  раза  в  полтора  больше  моего.  Для
волшебника я в самом соку, так что не делай из меня беспомощную развалину!
     Алек,  заикаясь,  начал  извиняться,  боясь,  что  обидел  хозяина,  но
Нисандер со смехом взъерошил ему волосы.
     - Раз тебе рассказывал обо  мне Микам,  он,  должно быть,  говорил, что
бояться меня  не нужно.  Так что говори откровенно все,  что  думаешь,  -  я
только больше буду тебя любить за это.
     - Ко всему здесь трудно привыкнуть, - признался Алек.
     - Ничего удивительного. Как только Серегил будет  удобно устроен, мы  с
тобой не спеша о многом побеседуем.
     Алек  молча  принялся  за  уборку,  удивляясь  про  себя,  что  ценного
рассчитывает услышать от него маг, даже такой снисходительный, как Нисандер.
Его размышления, однако, были  прерваны,  когда  кто- то  вошел  в  соседнюю
комнату.
     - Во что же вляпался этот негодник на сей раз? - рявкнул требовательный
голос.
     Человек,  похожий на  дикаря,  в  грубых одеждах,  решительно  вошел  в
комнату. Он принес с собой запахи  свежего воздуха, дыма костра, только  что
собранных лесных растений. За ним следовал Теро  с выражением неодобрения на
тонкогубом лице.
     - Валериус,  дружище!  -  радостно приветствовал  его  Нисандер.  - Как
удачно, что  ты сегодня оказался в Римини! Я прогнал чары, но Серегила нужно
лечить.
     Швырнув на стол  ветхий  мешок,  дризид, нахмурившись, стал осматривать
Серегила. Черные всклокоченные волосы Валериуса  торчали из-под полей драной
фетровой  шляпы,  борода  воинственно топорщилась,  курчавая  черная поросль
покрывала руки и выбивалась из ворота незастегнутой туники; в целом он очень
напоминал медведя. Его одежда,  как у  большинства дризидов, была простой  и
носила следы нелегких путешествий. Принадлежность к  дризидам подчеркивалась
тяжелым серебряным медальоном и отполированным руками до  блеска посохом.  С
пояса,  охватывающего внушительный живот,  свешивались мешочки всех  видов и
размеров,  а глубокие морщины, прочертившие  лицо, говорили  о несговорчивом
характере.
     - Думаю, что он страдал от какого-то проклятия, - сообщил ему Нисандер.
     -  Это я  вижу, - ответил  Валериус. Его карие глаза блеснули, когда он
принялся ощупывать Серегила. -  А  УГО что? - Его палец коснулся припухлости
вокруг открытой раны.
     - Отпечаток деревянного диска, который Серегил несколько дней  носил на
груди. Я  не  знаю,  появилась  ли  рана  вследствие злых  чар диска  или  в
результате того, что этот паренек  по неведению сорвал его с Серегила. Алек,
ты ведь говорил, что заметил  покраснение на этом месте за несколько дней до
последнего происшествия?
     Острый взгляд дризида пригвоздил Алека к месту. Юноша кивнул.
     - Никогда  не  видел  ничего  подобного, но от  Серегила  просто  разит
колдовством.  -  Валериус  сморщил  нос,  разглядывая  слабый,  но  все  еще
отчетливо видный отпечаток. - Лучше всего было бы удалить отметину.
     Нисандер поднес  руку к ране и подержал ее  так несколько секунд, потом
покачал головой:
     - Думаю, будет лучше оставить пока все как есть.
     - Едва  ли  Серегил  захочет, чтобы его красоту  портил шрам,  особенно
такой  заметный, - прорычал  дризид. - К  тому  же  кто знает, что эта штука
может означать?
     - Такая мысль сразу  пришла и  мне,  -  согласился  Нисандер, ничуть не
смущенный  манерами Валериуса.  - И тем не менее я чувствую, что будет лучше
пока ничего не трогать.
     -   Конечно,  какое-нибудь  мистическое  предчувствие?  -  презрительно
фыркнул дризид. - Ладно, как хочешь, но объясняться с  ним, когда он подымет
шум, будешь сам.
     Потом целитель выгнал всех из комнаты и  принялся за дело, велев Ветису
помогать. Скоро комната наполнилась клубами пара и дыма курений.
     Нисандер отодвинул  в  сторону сосуды, заполнявшие один  из  столов,  и
предложил Теро и Алеку сесть рядом.
     -  Клянусь  руками Иллиора, от такой работы  хочется пить. - Он  быстро
пробормотал заклинание,  и на столе появился высокий,  завернутый в покрытую
тающим  снегом мешковину кувшин. Алек осторожно коснулся его  пальцем, чтобы
убедиться: перед ним не мираж
     -  Майсенское  яблочное вино  лучше всего  пить  холодным.  -  Нисандер
улыбнулся, видя  изумление  Алека.  -  Поэтому я  держу  некоторый запас  на
вершине горы Апос.
     Нисандер,  Теро  и  Алек  расположились  за столом  с  кружками легкого
ледяного  вина,  дожидаясь,  пока  дризид  кончит свои манипуляции.  Бедняге
Ветису приходилось бегать по его поручениям так часто, что Нисандер  в конце
концов подпер входную дверь, чтобы не открывать ее каждую минуту.
     Когда  наконец  Валериус появился  из  боковой  комнатки,  с его бороды
стекали струйки влаги. Бесцеремонно усевшись на скамью  рядом  с Алеком,  он
снял с пояса кружку и налил себе вина. Не обращая внимания на вопросительные
взгляды, он осушил ее одним глотком и удовлетворенно рыгнул.
     - Я  вытянул  яд  из  его  крови, - сообщил  он  наконец.  - Теперь  он
поправится.
     - Это был акотайр? - поинтересовался Теро. Валериус чокнулся с ним.
     - Верно, акотайр. Не часто встречающийся  яд  и очень сильный. Я сказал
бы, что он проникал в его кожу с диска:
     это  было нужно, чтобы, когда  Серегил достаточно ослабеет, чары  могли
подействовать быстрее.
     - Или с большего расстояния, - предположил Нисандер.
     -  Может  быть.  Такое сочетание убило бы  почти любого,  учитывая, как
долго он носил проклятую штуку.
     - Ну, ты же  знаешь про  Серегила и колдовство, -  вздохнул Нисандер. -
Однако тебе, Алек, повезло, что не пришлось дольше иметь дело с диском.
     - Что ты имеешь в виду - "про Серегила и колдовство"? - спросил Алек.
     - Он каким-то образом может ему противиться...
     - Вставляет ему палки в колеса, хочешь ты сказать, - насмешливо  бросил
Валериус.
     Зубоскальство дризида  не смущало Алека в  отличие  от  благопристойной
усмешки Теро; чем дальше, тем меньше нравился юноше этот помощник Нисандера.
     - Что бы это ни было,  оно спасло  ему жизнь, - заключил Нисандер.  - И
жизнь  Алека тоже, судя по  тому, что  он рассказывал о поведении  Серегила.
Вознамерься  он убить  тебя, милый мальчик, сомневаюсь,  что тебе удалось бы
остановить его.
     Вспомнив  взгляд  Серегила  той ночью  на сеновале,  Алек признал,  что
Нисандер прав.
     - Он теперь будет спать  сутки, может быть, двое, - сообщил Валериус. -
Лучше, если неделю он  проведет в постели, но,  зная его, думаю, можно будет
ограничиться  и пятью днями.  Но не  меньше  -  запомните.  Привяжите его  к
кровати,  если  понадобится! Я  оставил  кое-какие  травы. Вливайте  в  него
столько настоя,  сколько  сможете, и  заставляйте  его  есть. А  вот пить не
давайте ничего, кроме воды,  да  побольше. Нужно его как  следует  очистить,
прежде чем он  сможет  вернуться к  обычному образу жизни  Спасибо за  вино,
Нисандер.  - Дризид  встал  и  закинул свой  мешок  на плечо.  -  Да  дарует
Создатель вам силу!
     Алек посмотрел ему вслед, потом повернулся к Нисандеру:
     -   Он  давно  знает  Серегила,  верно?  Они  друзья?  Нисандер  лукаво
улыбнулся, обдумывая ответ.
     - Не могу припомнить, чтобы они называли друг друга друзьями. Однако, я
думаю,  так оно и есть, хотя это  своеобразная дружба.  Ты  достаточно скоро
сможешь судить об этом сам.


        ГЛАВА 16. обед с Нисандером



     Как ни устал Алек после обряда, он настоял  на том, чтобы помочь Ветису
перенести  Серегила из башни  Нисандера  в жилые покои. Короткий полукруглый
коридор,  в  который  выходило  несколько закрытых дверей,  кончался  уютной
спальней.
     Комната была обставлена очень  просто. По сторонам маленького, похожего
на амбразуру  оконца  стояли две узкие  кровати, пол покрывал толстый  яркий
ковер, а в камине весело горел огонь.
     Ветис  и  Алек  опустили бесчувственное тело на кровать справа от окна;
Нисандер склонился над Серегилом и взял его руку в свои.
     - Он ведь теперь поправится, правда? - спросил Алек, которого озадачило
выражение лица старого мага. - Станет таким же, каким он был раньше?
     Нисандер похлопал спящего Серегила по руке и осторожно опустил ее.
     - Да,  я так  думаю. Он обладает специфической  силой, хотя и не вполне
осознает это. Но тебе тоже теперь нужно отдохнуть. Когда выспишься, я пришлю
за тобой,  и  мы  подробно обо  всем поговорим.  Я  буду в  своей комнате  -
наискосок по коридору - или в башне, если я тебе понадоблюсь.
     Когда Нисандер ушел, Алек придвинул кресло к кровати Серегила и уселся.
Ему  было  приятно видеть,  как  спокойно  спит его  друг.  Истощенное  лицо
каким-то образом казалось  не таким пустым, и легкий  румянец окрасил впалые
щеки.
     "Я просто посижу здесь несколько минут", - подумал Алек.
     В следующую секунду он уже спал.
     - Алек...
     Алек подпрыгнул и начал  в панике озираться: ему снилось,  что он снова
на  "Касатке", и юноша  не сразу сообразил, где находится. Кто- то  принес в
комнату  ночник,  пока  он спал,  и  при  его мягком свете Алек увидел,  что
Серегил смотрит на него из-под тяжелых век.
     - Римини? - Шепот был еле слышен.
     - Я же  сказал,  что доставлю  тебя  сюда, -  ответил  Алек, безуспешно
стараясь, чтобы голос не выдал волнения, и придвинул кресло поближе.
     Взгляд  Серегила сонно скользнул по комнате, и слабая улыбка  появилась
на бледных губах.
     - Моя прежняя комната...
     Алек подумал, что его  друг  снова уснул,  но тот встрепенулся и хрипло
прошептал:
     - Расскажи.
     Он  молча  слушал,  пошевелившись только,  чтобы  взглянуть  на шрам на
ладони Алека, и вздрогнув, когда тот упомянул Валериуса.
     -  Он!  -  пробормотал  Серегил; казалось, он ищет подходящие слова, но
потом  только слегка покачал головой.  -  Объясню  потом. Что ты  думаешь  о
Нисандере?
     -  Он мне  нравится, - тепло сказал Алек. -  Он из тех,  кому сразу  же
доверяешь, как Микаму.
     - Всегда доверяй ему. Всегда... - Веки Серегила снова смежились.
     Когда  Алек  удостоверился,  что  его друг  крепко спит,  он  улегся  в
собственную постель, но вскоре снова был разбужен тихими голосами. Откинув с
лица  край  одеяла,  он  увидел  Валериуса  и  Нисандера,  склонившихся  над
Серегилом. Сквозь окно лились солнечные лучи.
     - Добрый день, - приветствовал Алека Нисандер. Прежние роскошные одежды
волшебника  сменила  простая  мантия  с обтрепанными  рукавами,  без  всяких
украшений.
     - Мне давно  следовало встать, - сказал Алек, садясь в кровати и зевая.
- Как дела у Серегила? Прошлой ночью он на несколько минут приходил в себя.
     -  Достаточно  хорошо, -  ответил Валериус, меняя  повязку  на  свежую.
Накрыв  Серегила  одеялом,  он  повернулся  к  Алеку  и,  к удивлению  того,
улыбнулся ему почти по-дружески: - Как сегодня твои ссадины?
     - Немножко болят.
     Взяв Алека за подбородок, Валериус повернул его голову к свету.
     -  Ничего серьезного. Следи только за тем,  чтобы в царапины  не попала
грязь. Нисандер рассказал мне, как ты доставил сюда Серегила. Ты должен быть
таким же упрямцем, как и он сам.
     Все  еще держа  юношу  за  подбородок,  Валериус протянул  другую  руку
ладонью вниз к полу. Алек ощутил, как по его телу пробежал приятный холодок.
     -  Ну  вот, это поможет тебе  разделаться со всеми твоими болячками.  -
Махнув рукой в сторону Серегила, Валериус ворчливо добавил: - Надеюсь, ты за
ним  присмотришь. Он должен  оставаться в  постели,  пока я  не  разрешу ему
встать, понятно?
     В  глазах дризида вновь появился  воинственный  блеск, и  Алек поспешил
кивнуть.
     - Нечего покрикивать на парня, - упрекнул Нисандер собравшегося уходить
Валериуса. - Ты же прекрасно знаешь, что на него можно положиться; к тому же
он ведь последователь Далны.
     - Эге,  ведь  не с правоверным же  последователем  Далны ему  предстоит
иметь  дело, как  только  Серегил опять  примется за  свои обычные штучки, -
фыркнул  Валериус.  -  Ладно, удачи тебе,  паренек,  и  да  благословит тебя
Создатель!
     - И тебя! - поспешно крикнул Алек ему вслед.
     - Ты, должно быть, умираешь  с голоду, - сказал  Нисандер. - Я и сам не
прочь подкрепиться. Обед нам подан в моей гостиной.
     Алек бросил озабоченный взгляд на Серегила
     -  Пойдем,  пойдем! Тебе нужно подкрепить  силы,  если  ты хочешь  быть
полезным ему, - усмехнулся Нисандер, ласково беря Алека за руку. - Это рядом
-  через  коридор. Мы оставим  обе  двери открытыми,  а как  только  поедим,
вернемся сюда с вином.
     Ветис  деловито расставлял  блюда  на круглом столе  посреди  комнаты и
весело  кивнул Алеку. После  загроможденных  комнат в  башне  юношу  поразил
порядок,  царивший  в  гостиной  Нисандера.  Здесь было все,  что  нужно для
комфорта: посреди  комнаты стоял обеденный  стол,  а  у камина,  где  пылало
жаркое пламя, - два глубоких кресла. На полках вдоль стен размещались книги,
пергаментные свитки, какие-то магические предметы.
     Самой заметной особенностью комнаты оказалась  фреска, тянувшаяся узкой
лентой вокруг всего помещения. Хотя ширина ее не превышала двух футов, Алек,
присмотревшись,  разглядел, что изображенные на ней  фантастические звери  и
птицы  нарисованы  с мельчайшими  деталями.  Тут  крошечный дракон парил  на
покрытых чешуей  крыльях над еще более миниатюрным замком,  опаляя его своим
огненным дыханием; там кентавры похищали девиц, унося их в своих мускулистых
руках. Дальше по стене из морских волн поднималось ужасное чудовище;
     из его разинутой змеиной пасти торчали обломки корабля. В углу создание
с телом льва и женскими головой и грудями сжимало в когтях тело поверженного
юноши.   Эти   сцены   отделялись  друг   от  друга   символами,  серебристо
поблескивавшими в лучах солнца.
     Неожиданно  Алек услышал,  как Нисандер довольно  посмеивается  за  его
спиной.
     - Тебе нравятся мои рисунки, как я вижу, - проговорил волшебник.
     Алек спохватился  и  только  теперь понял, что рассматривает фреску  на
стенах,  совсем не обращая внимания  на хозяина. Повернувшись, он обнаружил,
что Нисандер уже сидит за столом, а Ветиса нигде не видно.
     -  Прости  меня,  я  не  хотел вести  себя так  неучтиво,  -  заикаясь,
пробормотал Алек, поспешно усаживаясь тоже.
     - Тут не в чем извиняться. Фреска производит такое впечатление на всех,
кто видит ее в первый раз. На самом деле это одна из ее функций.
     - Ты  хочешь сказать, что она волшебная? - Как ни хотелось Алеку  есть,
ему было трудно оторвать взгляд от рисунков.
     Нисандер поднял кустистую бровь и улыбнулся.
     - Прости меня!  Всегда так  приятно  встретить бесхитростного  человека
вроде тебя. Большинство моих  гостей  ожидает чего-то более  впечатляющего -
дракона  под столом или  ручных  демонов, прилетающих через трубу. В них  не
осталось способности удивляться мелким чудесам - один только аппетит.
     Однако  я  должен  ответить на твой  вопрос  Да,  фреска на самом  деле
волшебная. Ее назначение, помимо того, что она развлекает гостей, - охранять
мои  покои.  Символы,  которые ты  видишь, защищают их каждый  от  какого-то
определенного возможного  вторжения. Ты  найдешь  их по  всему  Дому Орески:
может  быть, ты заметил их  в башне Все здание  в целом  охраняется  сложной
системой магических изображений... Но я отвлекаю тебя от еды. Лучше, пока мы
будем обедать, говорить о  мелочах. А уж после, как  цивилизованные люди, за
вином мы побеседуем о вещах более важных.
     Алек осторожно попробовал угощение, памятуя  об огненном соусе, которым
его потчевали накануне; но каждое новое блюдо было вкуснее предыдущего.
     - Серегил говорил, что волшебники приезжают в Римини,  чтобы учиться, -
наконец не выдержал он.
     - Волшебники, ученые,  безумцы - все они  стремятся  к знаниям, которые
собраны и  хранятся в Третьей  Ореске.  Здесь ведь  учат не только магии. Мы
собираем  информацию самых разнообразных  видов  Наша библиотека -  лучшая в
Трех  Царствах, а  подвалы  хранят  артефакты  более древние,  чем  династия
Иерофантов., Алек отложил в сторону нож.
     - А почему ты называешь ее Третьей Ореской?
     -  Первые  маги, пришедшие  сюда из Ауренена, были  Первой  Ореской,  -
объяснил Нисандер. - Это они первые стали учить тому, что знание - по-своему
не  менее  могущественно,  чем  магия,  и что магия  без  знаний  хуже,  чем
бесполезна: она  опасна. Позже в Эро они основали Вторую Ореску, когда стало
ясно, что  дети  ауренфэйе  и  людей  обладают колдовскими  способностями. К
несчастью, почти  все, кто принадлежал ко  Второй  Ореске, погибли  во время
Великой  Войны;  с тех  пор никогда  уже  не бывало так  много  волшебников.
Последний  удар  Второй  Ореске  нанесло разрушение Эро.  Это  была  ужасная
трагедия, погибло так много древних рукописей! Царица Тамир даровала здешние
угодья  уцелевшим магам,  когда  заложила  Римини,  - с  условием,  что  они
позаботятся о защите Скалы. Этот новый союз получил название Третьей Орески.
Строительство канала в Цирне было первым доказательством крепости союза.
     - Я кое-что слышал об этом, - откликнулся Алек.  - А сколько магов есть
сейчас?
     - Боюсь, что всего несколько  сотен во всех Трех Царствах. Все меньше и
меньше  рождается детей,  наделенных волшебной силой;  в их  жилах течет все
меньше крови ауренфэйе.
     - Но разве дети волшебников не наследуют их могущество?
     Нисандер покачал головой:
     - У магов не  бывает детей.  Это, может быть, самая большая часть цены,
которую  мы платим за  свои  дарования. Магические  способности забирают всю
творческую энергию, которой мы обладаем. Нам воздается, конечно, - властью и
долгой жизнью, но сила, которую дарует нам Иллиор для