- Я вижу, путешествие пришлось тебе по душе, тали. Расскажи мне о своих
впечатлениях о Клиа и ее людях.
     - Скаланская принцесса  умна, искренна, честна, - отвечала Амали, играя
янтарным амулетом, висящим на груди у мужа. -  Торсина-и-Ксандуса ты знаешь.
А  остальные...  -  Она вздохнула.  -  Как ты видел,  бедный Алек - ребенок,
играющий в  мужчину. Яшел он  или нет,  он так наивен, так  простодушен, так
открыт,  что я  боюсь  за  него.  Благодарение  Ауре, он  не  имеет  особого
значения. Вот  волшебник  - это да, странная, таинственная фигура. Он молод,
но не стоит его недооценивать. Он еще не показал своей настоящей силы.
     - А изгнанник? Амали нахмурилась.
     -  Он не такой,  как я ожидала.  За почтительными  манерами  скрывается
гордое,  яростное  сердце.  Годы,  проведенные  среди тирфэйе,  сделали  его
мудрее,  и, судя по тому, что слышали  мои люди от скаланцев, он способен на
большее,  чем  кажется на  первый взгляд. К счастью,  его  цели совпадают  с
нашими. Я не доверяю ему. А  что  по его поводу решила лиасидра?  Создаст ли
его присутствие какие-либо трудности для нас?
     - Пока  рано судить об этом. - Какое-то время они шли молча, затем Райш
спросил: - А что Ниал-и-Никаи? За время путешествия у тебя  была возможность
возобновить знакомство.
     Амали покраснела.
     -  Ну,  конечно,  мы  разговаривали.  Похоже,  он  увлекся  рыжеволосой
девушкой - капитаном охраны принцессы.
     - Ты ревнуешь, тали?
     - Как ты можешь так говорить!
     - Извини. - Кирнари прижал  жену  к  себе. - Говоришь, сходит с  ума по
тирфэйе? Как необычно! Это может нам пригодиться.
     -  Возможно.  Думаю,  Клиа -  хороший выбор  с нашей  стороны, если она
произведет на лиасидра столь  же  благоприятное впечатление, как и на  меня.
Она должна! - Со вздохом  женщина положила ладонь на живот,  где шевельнулся
их первенец.  - Во имя Ауры, так много зависит от ее успеха.  Да пребудет  с
нами Светоносный!
     -  Воистину, - пробормотал Райш; наивная вера юной жены вызвала  у него
грустную улыбку. Слишком часто воля богов заключается в том, чтобы позволить
людям самим решать свои проблемы...



Глава 11. На новом месте



     Сердце Алека оборвалось, когда Адриэль показала им дом, предназначенный
для гостей. Это  было высокое узкое здание, увенчанное маленькой открытой со
всех сторон башенкой;
     оно зловещим силуэтом вырисовывалось на вечернем небе.
     Оказавшись внутри,  юноша  не почувствовал себя  лучше. Хотя отведенные
вновь  прибывшим  покои  имели  все  необходимые   удобства,  а  улыбающиеся
боктерсийцы старались всячески услужить, дом по-прежнему оставлял тягостное,
мрачное впечатление  -  совсем не  похожее на  чувство простора и  комфорта,
которое Алек испытал в Гедре.
     "Что на  свете  может  заставить считать  это место красивым?" -  снова
начал гадать Алек,  но, пока Кита показывал  им дом, предпочел оставить свое
мнение при себе. Молодой боктерсиец провел их с  Серегилом по  лабиринту еле
освещенных,  расположенных  на разных  уровнях  комнат,  соединенных  узкими
коридорами  и галереями, идущими под  странными углами. Внутренние помещения
не имели  окон,  а внешние  выходили  на  широкие балконы; ни занавесей,  ни
ставней, обеспечивающих уединение, они не имели.
     - Интересные же  архитектурные идеи были  у ваших башваи, - пожаловался
Алек Серегилу, споткнувшись о неожиданно встретившуюся в проходе ступеньку.
     Внутренние  стены  были сооружены из того  же узорчатого камня,  что  и
внешние. Алек, привыкший в Скале  к красочным фрескам  и статуям, нашел  это
странным:  казалось  бы, здешние  жители  тоже  должны стремиться  сохранить
живописную память о своей жизни...
     Большую  часть  нижнего  этажа  занимал  просторный зал  для  торжеств.
Маленькие  комнаты  позади  него  отводились для личных  нужд  обитателей; в
задней части  здания  располагались  ванные  и огромная  кухня, выходящая  в
обнесенный стенами конюшенный двор.  Правую сторону  его занимали  стойла, а
слева тянулось низкое строение, в котором расположились солдаты турмы  Беки.
Калитка в  стене выходила  в узкий  проулок между предназначенным для гостей
домом и домом Адриэль.
     Клиа, Торсину  и Теро были отведены  покои на втором этаже, Серегилу  и
Алеку  -  большая  комната   на  третьем,  мрачная,  несмотря  на  красочные
ауренфэйские украшения; ее высокий потолок тонул в темноте.
     Алек  обнаружил в  конце коридора узкую лестницу и  поднялся  по ней на
плоскую  крышу к восьмиугольному  каменному  павильону - той самой  башенке,
которую заметил раньше.
     Через арки в  каждой  из восьми его стен  открывался  красивый  вид  на
город.  Внутри  находились   скамьи  и  столы  из  гладкого  черного  камня.
Оказавшись  в  одиночестве  в павильоне,  Алек с  легкостью  представил себе
сидящих вокруг  первых обитателей дома,  наслаждающихся  вечерней прохладой.
Мгновение  он почти слышал эхо умолкших голосов  и шагов,  звуки музыкальных
инструментов.
     Неожиданный  скрип кожаной подошвы на камне  заставил юношу вздрогнуть;
обернувшись, он обнаружил, что в дверях стоит усмехающийся Серегил.
     - Видишь сны с открытыми глазами? - Он подошел к арке, выходящей на дом
Адриэль.
     - Пожалуй. Как называется это сооружение?
     - Коллос.
     - Такое чувство, будто здесь водятся  привидения. Серегил  положил руку
на плечо Алеку.
     - Так  оно и  есть, только их не нужно бояться. Сарикали  снятся сны, и
иногда город  во сне что-то бормочет. Если достаточно  долго прислушиваться,
можно  что-нибудь услышать.  -  Слегка  повернув  Алека,  Серегил показал на
маленький балкон под  крышей дома сестры. - Видишь то окно, справа? Это была
моя комната. Я целыми часами сидел на балконе и прислушивался.
     Алек  представил  себе,  как любопытный сероглазый  подросток, опершись
подбородком на руку, ловит звуки чужой музыки в ночном воздухе.
     - Тогда ты их и слышал?
     Серегил сильнее стиснул плечо юноши.
     -  Да.  -  На  мгновение его лицо  выразило то же страстное нетерпение,
которое   когда-то  испытывал  мальчишка.   Однако  прежде  чем  Алек  успел
что-нибудь сказать, Серегил  снова был самим  собой. - Я, собственно, пришел
сказать тебе о том, что  тебя ждет ванна. Так  что спускайся вниз сразу, как
будешь готов.
     С этими словами Серегил ушел.
     Алек еще немного помедлил в павильоне, но услышал лишь знакомые звуки -
его спутники устраивались на новом месте.
     Бека отказалась  от  покоев  в основном  доме;  она предпочла маленькую
боковую комнатку в здании, служившем казармой ее конникам.
     -  С  самого приезда  сюда  я  не  видела  еще  ни единого  как следует
укрепленного здания, - проворчала Меркаль, оглядывая дом, двор и конюшни.
     - Вот и  начинаешь гадать,  что случилось с этими башваи,  - согласился
Бракнил. - Кто хочешь может сюда явиться и захватить город.
     - Мне это тоже не слишком нравится, - ответила Бека, - но тут уж ничего
не  поделаешь. Проследи, чтобы часовые разложили костры, как следует осмотри
помещение  и  выставь стражу  у  всех выходов. Все  по очереди  будут  нести
караул, сопровождать  Клиа и уходить в  увольнение.  Такой порядок не должен
дать солдатам заскучать слишком скоро.
     - Те,  кто  не  на дежурстве,  будут заниматься учениями, как обычно, -
сказала Меркаль, - группами по трое,  ветераны поучат новичков и присмотрят,
чтобы они  не уходили далеко от дома, пока не станет  ясно, действительно ли
нам  здесь рады. Судя  по выражению лиц некоторых местных жителей, которых я
видела сегодня, могут быть стычки.
     - Верно  подмечено, сержант.  Передайте всем солдатам:  если  ауренфэйе
начнут задираться,  принцесса Клиа приказывает не обнажать оружие, кроме как
для защиты собственной жизни. Это ясно?
     -  Как небо  после  грозы, капитан, - заверил  ее Рилин. - Ради высокой
политики лучше получить пинок, чем дать. Бека вздохнула.
     - Будем надеяться, что до этого  не  дойдет. Врагов с нас довольно и за
морем.
     Войдя  в   длинную  общую  комнату   казармы,  Бека  обнаружила  Ниала,
распаковывающего свой дорожный мешок рядом с одним из тюфяков.
     - Так ты тоже будешь жить с нами? - спросила она, чувствуя, как странно
затрепетало сердце.
     - Может быть, мне не положено? - Он неуверенно снова потянулся к мешку.
     Краем глаза Бека заметила, как Каллас и Стеб обменялись  выразительными
улыбками.
     - Мы все еще в тебе  нуждаемся, конечно,  -  решительно сказала Бека. -
Только нужно  сообразить,  что тебе  поручить, -  ведь солдаты  будут  нести
службу в разных местах.  Может  быть, госпожа Адриэль найдет еще переводчика
или двух: нельзя же ожидать, что ты окажешься всюду одновременно, верно?
     - Я сделаю все, что смогу, капитан,  - подмигнул ей Ниал. Однако улыбка
сбежала с его  лица,  когда  он  добавил: - Только, по-моему,  мне лучше  не
приходить  на  пир  сегодня  вечером.  За  тобой и твоими людьми  присмотрят
боктерсийцы.
     - Да почему? - удивилась Бека. - Ты же живешь здесь, в тупе Адриэль.  Я
уверена, что она будет рада видеть тебя в своем доме.
     Рабазиец поколебался.
     - Могу я поговорить с тобой наедине?
     Бека провела его в свою комнату и закрыла дверь.
     - Так в чем дело?
     - Мне не будут рады акхендийцы,  а не члены клана Боктерса, капитан,  и
особенно их кирнари - Райш-и-Арлисандин. Видишь  ли, мы с  Амали любили друг
друга когда-то, прежде чем она вышла за него замуж.
     Эта новость оказалась для  Беки болезненной, словно неожиданный  удар в
живот.
     "Что это со мной? Я же почти не знаю его!" - подумала девушка, изо всех
сил  стараясь сохранить безразличное  выражение  лица. Но  тут  она внезапно
вспомнила с безжалостной ясностью, как Ниал старался держаться  подальше  от
Амали, хоть со всеми  остальными был дружелюбен и общителен, и как незаметно
исчез при появлении ее супруга у Вхадасоори.
     - Ты все еще в нее влюблен? - Бека тут же пожалела, что сказала это.
     Ниал с печальной застенчивой улыбкой отвел глаза.
     - Мне  не нравится выбор, который  она  сделала,  но я  всегда буду  ей
другом.
     "Значит, так оно и есть". Бека скрестила руки на груди и вздохнула.
     - Должно быть, вам было очень неловко, когда вы снова оказались рядом.
     Ниал пожал плечами.
     - Мы с  ней... Это было так давно! А потом все говорили, что она удачно
вышла замуж. Однако  ее супруг ревнует - как  это обычно бывает со стариками
мужьями. Лучше, если я сегодня останусь дома.
     -  Хорошо.  -  Бека  импульсивно  схватила  за  руку  Ниала,  когда  он
повернулся к двери. - И спасибо, что рассказал.
     -  О,  я  давно  подумал,  что рано  или  поздно  придется  сказать,  -
пробормотал он и ушел.
     "Клянусь  пламенем  Сакора, женщина, ты, должно  быть, ума  лишилась! -
молча  отчитывала себя  Бека,  меряя шагами маленькую комнату. -  Ты  же его
совсем не  знаешь, а готова  выплакать  глаза, как ревнивая  кухарка!  После
окончания переговоров ты его никогда больше и не увидишь!"
     "Ах, но какие глаза и какой голос!" - шептало ее непокорное сердце.
     "Он  рабазиец,  хоть  и  много   путешествовал",  -  продолжала  горько
размышлять Бека. Все  ведь говорят, что этот клан поддерживает Вирессу. Да и
Серегил явно не доверяет Ниалу, хоть и не говорит этого прямо.
     - Слишком долго у меня не  было мужчины, - прорычала Бека. Что ж, этому
легко помочь, и вовсе не нужно еще и влюбляться. Любовь,  как узнала Бека на
горьком опыте, - роскошь, которой она себе позволить не может.
     Приведя  себя  в  порядок  после ванны, Серегил  и Алек двинулись вниз,
чтобы встретиться с остальными в зале.
     Дойдя до площадки второго этажа, Серегил помедлил.
     - Я  чувствовал бы себя лучше,  если  бы нас разместили здесь,  ближе к
Клиа, - заметил он, сворачивая  в  длинный изогнутый коридор,  куда выходили
комнаты остальных. В дальнем  его конце оказалась еще одна  лестница и окно,
выходящее  на задний двор. - Лестница ведет  на  кухню, как мне  помнится. -
Серегил двинулся по ней вниз.
     Пробравшись между  корзин  с овощами,  они действительно  оказались  на
кухне. Повара  приветствовали гостей и  показали  им  дорогу в главный  зал.
Клиа, Кита и Теро были уже там, расположившись у пылающего в камине огня.
     - Серегилу не повезло - оказаться  среди акхендийцев в первый же вечер,
- говорил Теро Ките, но оборвал себя, заметив вошедших.
     - Гостеприимство не будет нарушено, - тактично пробормотал Кита, бросая
на Серегила  сочувственный взгляд, от  которого  у Алека  болезненно сжалось
сердце. Эти  двое могли  не  видеться сорок лет,  но понимание  между  ними,
несомненно, сохранилось.
     - Конечно, - отмахнулся Серегил. - Кого мы ждем, Торсина?
     Как всегда, ловко меняет тему разговора, подумал Алек.
     -  Он скоро спустится, - сказала Клиа.  В тот же  момент  они  услышали
военное приветствие, донесшееся из глубины дома. -  А вот и капитан Бека,  -
добавила принцесса с заговорщицкой усмешкой.
     В дверях действительно появилась Бека в  платье из коричневого бархата.
Ее  свободно  падающие  на  плечи  волосы  сияли,   как  полированная  медь,
соперничая с золотыми ожерельем и серьгами. Все это  очень  шло девушке, но,
судя по  выражению  ее лица, было  ей непривычно и обременительно. Следом за
Бекой вошла сержант Меркаль, посмеиваясь над смущением своего капитана.
     -  Неудивительно, что твои  солдаты так громко  тебя приветствовали!  -
воскликнул Кита. - Я даже не сразу тебя узнал!
     -  Адриэль  прислала  известие,  что  я  должна  быть  среди  гостей, -
покраснев, объяснила Бека, стряхивая невидимую пылинку с юбки. Заметив,  как
вытаращили  на нее глаза Алек и Теро, Бека ощетинилась:  - На что это вы так
глазеете? Вы же видели меня в платье и раньше!
     Алек обменялся с волшебником смущенными взглядами.
     - Да, но это было так давно!
     -  Ты  прекрасно выглядишь, -  попробовал  загладить  промах  Теро,  но
получил в награду лишь мрачный взгляд.
     - Это  и правда так, капитан,  - усмехнулась Клиа.  - Успешно делающему
карьеру офицеру полагается  знать, как держаться и в  салоне, а не только на
поле боя. Верно, сержант?
     Меркаль вытянулась по стойке "смирно".
     - Верно, госпожа, да  только  эта война не  дает  офицерам  возможности
проявить себя иначе, чем в сражении.
     Спустившийся по центральной лестнице Торсин одобрительно кивнул Беке.
     - Ты делаешь честь и принцессе, и своей стране, капитан.
     -   Спасибо,   благородный  Торсин,   -  ответила   девушка,  несколько
смягчившись.
     Адриэль  пригласила  на  пир посольство  Скалы  в  полном  составе,  и,
направляясь к ее дому, все были веселы, даже Серегил.
     - Давно  пора  мне познакомить вас  с моей семьей,  -  со своей  кривой
улыбкой заметил он, обнимая Алека и Беку.
     Адриэль вместе с мужем и сестрой встретила их у входа.
     - Добро  пожаловать, наконец-то я могу приветствовать  вас у себя, и да
прольется на вас свет Ауры! - воскликнула она, пожимая руки всем по очереди.
Серегила  и Алека  она к тому же расцеловала,  и хотя слово  "брат" не  было
произнесено, оно, казалось, порхало вокруг, как дух башваи.
     -  Акхендийцы  и  гедрийцы  уже  здесь,  -  сообщила Мидри; она провела
прибывших  через   просторные,  элегантно  обставленные  комнаты  в  большой
внутренний  двор. -  Амали  только  о тебе, Клиа, и говорит -  ты  ей  очень
нравишься.
     Дом Адриэль был  больше отведенного скаланцам, но показался Алеку более
уютным, словно семья Серегила за столетия  жизни в  нем передала камню часть
своего тепла.
     На  просторной каменной террасе,  поднимающейся над  зеленью сада, были
расставлены низкие, рассчитанные на  двоих  ложа для почетных  гостей - так,
чтобы  можно было наблюдать восход луны  над башнями Сарикали. Алек насчитал
среди присутствующих  двадцать  три человека  в цветах  клана Боктерса  и по
дюжине   знатных   представителей   Акхенди   и  Гедре.  Воины-   ауренфэйе,
сопровождавшие Клиа  в  путешествии через  горы,  разместились  за  длинными
столами между клумбами благоухающих белых  цветов. Они весело приветствовали
солдат турмы Ургажи и стали звать их к себе.
     Амали в живописной  позе откинулась  на ложе  рядом  с  мужем. За время
путешествия  она не стала  лучше  относиться  к Серегилу,  не оттаяла она  и
сейчас, Алек порадовался  тому,  что оказался далеко от нее, между Адриэль и
кирнари Гедре.
     Устроившись  на  ложе  рядом  с   Серегилом,  юноша  стал  с  интересом
разглядывать тех, с кем  еще не  был знаком.  Райш-и-Арлисандин сидел, обняв
одной рукой жену, по которой явно соскучился за время долгой разлуки. Поймав
взгляд Алека, он улыбнулся ему.
     - Амали рассказала мне, что ты принес удачу отряду.
     - Что? Ах,  это...  - Алек  коснулся  укушенного дракончиком уха. - Да,
господин. Я никак такого не ожидал.
     Райш, удивленно подняв брови, взглянул на Серегила.
     - Я думал, что ты давно рассказал ему о подобных вещах.  Алек был рядом
с  другом,  а  потому  почувствовал,  как напрягся  Серегил;  никто  больше,
по-видимому, этого не заметил.
     -  Это  моя  оплошность, конечно, но  мне  всегда  было очень больно...
вспоминать.
     Райш поднял руку, словно благословляя Серегила.
     - Да принесет тебе то время, что ты проведешь здесь, исцеление.
     - Благодарю тебя, кирнарн.
     - Садись здесь, рядом со мной, как самая  почетная гостья, Бека-а-Кари,
- пригласила девушку  Мидри, похлопав  по  свободному месту на  ложе рядом с
собой. - Твоя  семья приняла  моего... приняла Серегила  как родного. Любому
представителю клана Кавишей всегда будут рады в Боктерсе.
     - Надеюсь, мы  когда-нибудь сможем проявить такое же  гостеприимство по
отношению к тебе  и твоим  родичам, -  ответила Бека. - Серегил  - наш самый
близкий друг, он много раз спасал жизнь моего отца.
     - Обычно я и втягивал его  в те неприятности, из которых потом выручал,
-  вставил  Серегил,  заставив  рассмеяться  тех  гостей,   которые  слышали
разговор.
     Слуги разносили угощение и вина,  а Адриэль  тем временем  представляла
ауренфэйе и скаланцев друг другу. Алек быстро запутался в сложных именах, но
с интересом прислушивался к тому, что говорилось  о  членах клана  Боктерса.
Многих  Адриэль  назвала  кузенами  и  кузинами; впрочем, такое наименование
часто  говорило  скорее о привязанности,  чем о родственных узах.  Одной  из
кузин оказалась мать Киты, темноглазая женщина, напомнившая Алеку Кари.
     Она строго погрозила пальцем Серегилу.
     - Ты  разбил  наши сердца, хаба,  - не  потому, что мы  тебя  винили, а
потому, что очень любили. - Строгий взгляд сменился  растроганной улыбкой, и
женщина обняла Серегила. - До чего же приятно снова видеть тебя в этом доме!
Приходи на кухню, и я, как раньше, испеку тебе имбирные пряники.
     - Теперь ты не отвертишься от этого обещания, тетушка  Малли, -  хрипло
пробормотал Серегил, целуя ее руки.
     Алек   понимал,  что  наблюдает  отголоски  прошлого,  в   котором   не
участвовал. Знакомая боль уже начинала сжимать его сердце,  но в этот момент
длинные пальцы Серегила стиснули его  руку. На  этот  раз друг понял чувства
юноши и безмолвно извинился перед ним.
     Ауренфэйе пировали,  не  обращая  внимания  на тонкости  этикета:  были
поданы блюда, которые приходилось есть руками - сдобренное пряностями мясо и
сыр, завернутые  в  лепешки,  оливки,  фрукты,  душистая зелень и  съедобные
цветы.
     - Тураб, гордость  Боктерсы, - сообщил Алеку  слуга, наполняя его кубок
пенящимся красноватым элем. Серегил чокнулся с юношей и шепнул:
     - За тебя, мой тали!
     Поймав  взгляд друга, Алек прочел в его глазах странную смесь радости и
печали.
     - Мне хотелось бы услышать твой рассказ о военных действиях, капитан, -
обратился к Беке супруг Адриэль, Саабан-иИраис, когда слуги начали разносить
блюда с  жарким. - И от тебя тоже, Клиа-а-Идриле