гу господину
моему сэру Ланселоту, что бы меня ни ждало. Ведь  это  он  посвятил  меня  в
рыцари
     - Нет, сэр, мой вам совет - не делайте этого, - сказал сэр Борс, - если
только вы не переоденетесь так, чтобы никто не мог вас узнать.
     - Сэр, вы сейчас увидите, что я сделаю, - отвечал сэр Гарет. И  с  тем,
осмотревшись, он заметил одного уэльского рыцаря, отдыхавшею на  краю  поля,
ибо незадолго перед тем он получил жестокую рану от  руки  сэра  Гавейна.  К
нему-то и подъехал сэр Гарет и просил его рыцарской его честью обменяться  с
ним щитами.
     - Я ютов, и с охотою, - отвечал рыцарь из Уэльса.  И  когда  сэр  Гарет
взял его щит - в Книге говорится, что щит тот был зеленый с фигурой девы  на
зеленом поле, - в тот же миг помчался сэр  Гарет  на  полном  скаку  к  сэру
Ланселоту и крикнул ему
     - Сэр рыцарь, берегитесь, ибо вон оттуда скачет на вас король  Артур  с
десятью славными рыцарями и хочет нанести вам поражение. Я  же  прибыл  сюда
разделить с вами опасность, ибо когда-то вы выказали мне дружескую любовь.
     - Грамерси, - отвечал сэр Ланселот.
     - Вы, сэр, - сказал сэр Гарет, - выезжайте навстречу сэру Гавейну, я же
схвачусь с сэром Паломидом, а сэр Лавейн пусть начинает  бой  с  благородным
королем Артуром. Когда же мы разделаемся с этими тремя, то  будем  все  трое
твердо держаться вместе.
     Меж тем приблизился король Артур со  своими  десятью  рыцарями,  и  сэр
Ланселот выехал против сэра Гавейна и нанес  ему  такой  удар,  что  у  того
лопнула подпруга седла, и рухнул сэр Гавейн на землю. А сэр Гарет сшибся  на
скаку с сэром Паломидом и так ударил, на него, что рухнули наземь и  конь  и
всадник. Король же Артур оказался лицом к  лицу  с  сэром  Лавейном,  и  они
повергли друг друга наземь вместе с конями и долго оба пролежали, не в силах
подняться.
     После того сэр Ланселот сокрушил еще сэра Агравейна, и сэра Гахериса, и
сэра Мордреда; а сэр Гарет поверг с коней  сэра  Кэя,  сэра  Сафира  и  сэра
Грифлета.
     Тем временем сэр Лавейн снова сел на коня и ринулся в бой и поверг сэра
Лукана-Дворецкого  и  сэра  Бедивера,  и  началось  тут   великое   сражение
доблестных рыцарей. Сэр Ланселот носился в гуще битвы туда и сюда, срывая  и
сбивая с голов шлемы, так что ни один не мог  удержаться  в  седле,  испытав
удар Ланселотова копья или меча.
     И сэр Гарет свершал столь славные подвиги, что все рыцари  гадали,  кто
таков этот рыцарь с зеленым щитом, ибо он в тот  день  повыбил  и  стянул  с
седел  более  тридцати  рыцарей.  И  сам  сэр  Ланселот,   повествуется   во
Французской Книге, тоже дивился, видя доблесть сэра Гарета, и гадал, что  он
за рыцарь. И сэр Ланселот тоже поверг в тот день более двадцати рыцарей. Но,
как ни ломал голову сэр Ланселот, не мог он узнать сэра  Гарета;  ибо,  будь
тогда в живых сэр  Тристрам  Лионский  или  же  сэр  Ламорак  Уэльский,  сэр
Ланселот сказал бы, что это - один из них двоих.  Но  все  время,  пока  сэр
Ланселот, сэр Гарет и сэр Лавейн сражались на одной стороне, сэр  Борс,  сэр
Эктор Окраинный, сэр Лионель, сэр Блеоберис, сэр Галихуд,  сэр  Галиходин  и
сэр Пелеас и еще многие рыцари из рода короля Бана бились на другой  стороне
и сдерживали натиск Короля-с-Сотней-Рыцарей и короля Нортумберландского.

4

     Так продолжался турнир чуть не до ночи, ибо рыцари Круглого Стола  один
за другим устремлялись на подмогу к  королю  Артуру.  Но,  как  ни  гневался
король, он и его рыцари не в силах были одержать верх. Наконец сказал королю
сэр Гавейн:
     - Сэр, удивительно мне, где это пропадают сегодня целый день  сэр  Борс
Ганский и все остальные рыцари из Ланселотова рода. Их вовсе не видно  подле
вас, и я полагаю, что этому есть своя причина, - сказал сэр Гавейн.
     - Клянусь головой, - сказал  сэр  Кэй,  -  сэр  Борс  нынче  весь  день
сражается вон там, в правой стороне  поля,  и  там  он  со  своими  родичами
преуспевает получше нашего.
     - Возможно, что и так, - сказал сэр Гавейн, - но я  опасаюсь  хитрости.
Ибо жизнью ручаюсь, этот рыцарь  с  золотым  рукавом  на  шлеме  -  сам  сэр
Ланселот, я вижу это по его посадке и по могучим  ударам.  Второй  рыцарь  в
таком же облачении - это добрый юный рыцарь сэр Лавейн, а рыцарь  с  зеленым
щитом - это мой брат сэр Гарет, скрывшийся под чужим обличием; его никто  не
заставит выступить против сэра Ланселота, ибо от него он получил  посвящение
в рыцари.
     - Клянусь головой, племянник, - сказал король Артур, -  я  вам  верю  и
потому скажите, как вы советуете нам поступить.
     - Сэр, - отвечал сэр Гавейн,  -  мой  совет  вам  трубить  к  окончанию
турнира. Ибо если это в самом деле сэр Ланселот Озерный и мой брат сэр Гарет
и с ними еще этот добрый юный рыцарь сэр Лавейн, то, уж верьте мне,  драться
с ними бесполезно, пока у нас не будет по десять - двенадцать рыцарей против
каждого из них, а это будет нам не честь, но позор.
     - Правду вы говорите, - сказал король, - позор был бы нам, если мы все,
сколько нас тут есть, стали бы и дальше  наседать  на  них.  Ибо  знайте,  -
сказал король Артур, - они все трое добрые рыцари, в особенности же тот, что
с золотым рукавом на шлеме
     И вот затрубили к окончанию турнира, и тотчас же король Артур послал  к
четырем Королям и к герцогу и просил их, чтобы они  не  отпускали  рыцаря  с
золотым рукавом, покуда он, король  Артур,  не  побеседует  с  ним.  Сам  же
король, не тратя времени, спешился и снял  тяжелые  доспехи,  и  сел  он  на
низкорослую лошадь и поехал туда, где находился сэр Ланселот, за которым  он
все время следил. Он застал его вместе с четырьмя королями и с  герцогом,  и
всех их король пригласил к себе на ужин. И они приняли приглашение с  доброй
охотою. Когда же явились они без доспехов, король  Артур  сразу  узнал  сэра
Ланселота, сэра Гарета и сэра Лавейна.
     - А, сэр Ланселот! - сказал король Артур, - вы нынче заставили попотеть
меня и моих рыцарей!
     И так они все вместе отправились  к  королю  Артуру,  а  там  их  ждало
богатое пиршество и великое веселье. И победителем турнира был  провозглашен
сэр Ланселот, ибо герольды объявили, что он сокрушил  пятьдесят  рыцарей,  а
сэр Гарет - тридцать  пять  рыцарей  и  сэр  Лавейн  -  двадцать  четыре.  И
рассказал сэр Ланселот королю с королевой о том, как в Виндзорском лесу  его
ранила тяжелой стрелой в мякость бедра леди-охотница, и о том, что рана  его
была в шесть дюймов глубиной и такой же ширины. А король Артур стал  укорять
сэра Гарета в том, что он оставил своих и держал сторону сэра Ланселота.
     - Государь, - отвечал сэр Гарет, -  от  него  получил  я  посвящение  в
рыцари, и когда я увидел, какая ему грозит опасность, я подумал,  что  честь
велит мне выступить ему на подмогу. Ибо я видел, как он свершал один славные
подвиги, а против него билось столь много благородных рыцарей, что, когда  я
узнал в нем сэра Ланселота Озерного, мне стыдно было смотреть.
     - Воистину, - молвил король Артур, - хорошо вы говорите и поступили  вы
по чести и себе на славу. Знайте же, что до конца дней моих, - сказал король
Артур сэру Гарету, - я буду любить вас и  во  всем  вам  доверять.  Ибо  для
настоящего рыцаря это всегда первое дело - прийти на помощь другому  рыцарю,
которому грозит опасность. Ведь честный человек не может смотреть  спокойно,
как оскорбляют другого честного  человека,  от  того  же,  кто  бесчестен  и
труслив, не увидишь рыцарской  учтивости  и  вежества,  ибо  трус  не  знает
милосердия. А хороший человек всегда поступает с другими так, как хотел  бы,
чтобы поступали с ним.
     После того устроено было для королей и  герцогов  великое  пиршество  и
веселие с играми,  состязаниями  и  со  всеми  благородными  искусствами.  И
всякий, кто был учтив, честен и  верен  другу,  был  в  те  дни  обласкан  и
прославлен.


 * IV *

1

     Так прошло время от Сретения до Пасхи,  и  наступил  месяц  май,  когда
всякое живое  сердце  пробуждается  и  расцветает.  Ибо  подобно  тому,  как
наливаются соками и цветут в мае деревья и травы,  точно  так  же  и  всякое
горячее любящее сердце дает новые побеги, наливается соками, распускается  и
цветет радостью жизни. Потому что веселый месяц май поощряет всех влюбленных
более, чем какой-либо другой месяц, и тому есть разные причины: ведь деревья
и травы возрождают сердца женщин и мужчин, и влюбленные припоминают  прежние
ласки и былую учтивость и все хорошее, что  было  раньше,  но  без  внимания
забылось.
     И как зимние стужи всегда побеждают и изгоняют  зеленое  лето,  так  же
бывает и с непостоянной любовью в сердце женщины и мужчины, ибо многим людям
свойственно непостоянство: мы всякий день видим, как с  первым  же  дыханием
зимних холодов забывают и забрасывают, как безделицу, старую любовь, которая
на самом деле драгоценна. И в  этом  нет  мудрости  и  постоянства,  а  лишь
слабосилие натуры и великое нечестие, кто бы так ни поступал.
     И потому, как месяц май цветет пышным цветом у каждого в саду, подобным
же образом пусть расцветает в этом мире сердце каждого, кому  дорога  честь:
прежде всего любовью к Богу, а потом  и  ко  всем  тем,  кому  ты  клялся  в
верности; ибо не было еще на свете честного  мужчины,  ни  честной  женщины,
которым кто-то не был бы дороже остальных, а честью пренебрегать нельзя.  Но
прежде всего воздай почести Богу, а потом пусть твои  мысли  будут  о  твоей
даме. И такую любовь я называю праведной любовью.
     Но в наши дни люди и недели не могут  любить,  чтобы  не  удовлетворить
всех своих желаний. Такая любовь недолга, и это понятно: когда так  скоро  и
поспешно наступает согласие, столь же скоро приходит  и  охлаждение.  Именно
такова любовь в наши дни: скоро  вспыхивает,  скоро  и  гаснет.  Нет  в  ней
постоянства. Но не такой была старая любовь. Мужчины и женщины могли  любить
друг друга семь лет кряду, и не было промеж ними плотской страсти; а  это  и
есть любовь, истинная и верная. Вот такой и была любовь  во  времена  короля
Артура.
     Потому-то я и уподобил любовь в наши дни лету и зиме: нынче она горяча,
как лето, завтра холодна, как зима. И потому все вы,  влюбленные,  отмечайте
всегда наступление месяца мая, как делала и королева Гвиневера, о которой  я
здесь скажу, что до конца дней ее она была постоянной в любви  и  за  то  ей
уготован был добрый конец.

2

     Случилось так, что в начале мая  королева  Гвиневера  призвала  к  себе
десять рыцарей Круглого Стола и объявила им, что назавтра  рано  поутру  она
отправится майским поездом по лесам и лугам близ Вестминстера.
     - Повелеваю вам, чтобы каждый из вас явился на добром коне и с  ног  до
головы облаченный в зеленое, в шелк или полотно. Со мною  же  поедут  десять
дам, так  что  каждому  рыцарю  будет  дама.  Только  пусть  каждого  рыцаря
сопровождает оруженосец и двое прислужников, и  повелеваю  всем  им  явиться
верхами на добрых конях.
     И вот снарядились они к выезду со всем возможным тщанием. Имена же  тех
десяти рыцарей таковы: сэр Кэй-Сенешаль, сэр  Агравейн,  сэр  Брандель,  сэр
Саграмур Желанный, сэр Додинас Свирепый,  сэр  Озанна  Храброе  Сердце,  сэр
Ладинас-из-Дикого-Леса, сэр Персиант Индийский, сэр Айронсайд Железный  Бок,
по прозвищу Рыцарь Красного Поля, и сэр Пелеас Влюбленный. И все эти  десять
рыцарей со всем тщанием снарядились сопровождать королеву.
     И вот ранним майским утром, еще до света, они уселись на коней своих  и
вместе с королевой отправились майским поездом и скакали, не разбирая  пути,
через леса и луга, с шутками и весельем. А в десять  часов,  самое  позднее,
королева хотела возвратиться  к  королю  Артуру,  так  что  к  десяти  часам
назначено было окончание их поездки.
     Но был один рыцарь по имени сэр Мелегант,  сын  короля  Багдемагуса,  и
этот рыцарь получил в те дни в дар от короля Артура замок  не  далее  как  в
семи милях от Вестминстера. А этот рыцарь сэр Мелегант уже многие годы питал
любовь к королеве Гвиневере. И,  как  повествуется  в  Книге,  он  постоянно
устраивал засады, чтобы силою захватить королеву, но ни  разу  не  отважился
напасть из-за сэра Ланселота, ибо он не решался тронуть королеву, если с нею
рядом или же где-то поблизости ехал сэр Ланселот.
     А в те дни был  такой  обычай,  что  королева  никогда  не  ездила  без
сопровождения целой рати вооруженных рыцарей. То  были  добрые  рыцари,  все
больше молодые, искавшие чести, и их называли Рыцари Королевы. И никогда, ни
в битвах, ни в поединках, они  не  носили  никаких  своих  знаков,  но  лишь
гладкие белые щиты, за что и было им дано прозвище Рыцари Королевы. И  когда
кому-либо из них случалось всех более отличиться в  бранном  деле,  тогда  в
ближайший праздник Пятидесятницы, если умирал или погибал в  бою  кто-нибудь
из рыцарей Круглого Стола - а в те времена не  проходило  года,  чтобы  хоть
одним рыцарем да  не  стало  меньше,  -  и  тогда  на  освободившееся  место
избирался достойнейший из Рыцарей Королевы. Так был избран  еще  задолго  до
того, как прославился, и сэр Ланселот, и все остальные тоже.
     Но тот рыцарь, сэр Мелегант, выследил майский поезд королевы,  разузнал
и о том, куда она направляется, и о том, что сэра Ланселота при ней  нет,  а
сопровождают ее лишь  десять  рыцарей,  облаченные  в  зеленые  одежды  ради
летнего праздника. И собрал он двадцать вооруженных рыцарей и сотню лучников
и приготовился напасть на королеву и ее поезд, ибо он рассудил,  что  это  -
самое удобное время, чтобы завладеть королевой.

3

     И вот скачет по лесу королева со своими рыцарями, изукрашенными  с  ног
до головы зелеными уборами из трав, мхов и цветов, и  вдруг  выскакивает  из
рощи им наперерез сэр Мелегант со ста шестьюдесятью  людьми,  все  в  полном
боевом  снаряжении,  и  крикнул  он  королеве  и  ее  рыцарям,   чтобы   они
остановились, ибо, хотят они того или нет, им все равно придется покориться.
     - Рыцарь-изменник! - сказала королева Гвиневера, - что ты задумал?  Или
ты решился опозорить себя навеки? Вспомни,  ведь  ты  -  королевский  сын  и
рыцарь Круглого Стола, а ты собрался причинить  обиду  благородному  королю,
посвятившему тебя в рыцарство! Ты позоришь  рыцарское  звание,  ты  позоришь
себя и меня. Но знай, что меня тебе опозорить  не  удастся  никогда,  ибо  я
скорее перережу себе горло, чем позволю тебе меня обесчестить!
     - Что до этих ваших речей, - отвечал сэр Мелегант,  -  то  это  мы  еще
увидим. Ибо да будет вам ведомо, госпожа,  я  уже  много  лет  люблю  вас  и
никогда до сих пор не мог к вам приблизиться. И потому, как бы там ни  было,
я все равно вас не отпущу.
     Тут заговорили все десять благородных рыцарей и сказали  в  один  голос
так:
     - Сэр Мелегант, знай, что  ты  погубишь  честь  свою  и  покроешь  себя
позором, да и самую жизнь свою обречешь гибели. Ибо хоть мы  и  безоружны  и
числом уступаем сильно твоей
     дружине - ибо ты хитро нас здесь подкараулил, -  но,  чем  отдавать  на
бесчестие королеву и самим лишиться чести, мы скорее согласимся  жизни  свои
положить, ибо в противном случае мы были бы опозорены навеки.
     И тогда сказал им сэр Мелегант;
     - Что ж, готовьтесь, как можете, к бою и защищайте с  оружием  в  руках
свою королеву!
     Тут десять рыцарей Круглого Стола обнажили мечи, а Меленгантовы  рыцари
поскакали на них, навесив копья, и десять рыцарей встретили их мужественно и
порубили мечами их копья, так что ни одно копье не  причинило  вреда.  После
того стали они рубиться на мечах, и вот  уже  сэр  Кэй,  сэр  Саграмур,  сэр
Агравейн, сэр Додинас, сэр Ладинас и сэр Озанна повержены наземь с жестокими
ранами. Но сэр Брандель и сэр Персиант, сэр Айронсайд  Железный  Бок  и  сэр
Пелеас бились еще долго и тоже получили ужасные раны,  и  все  эти  десятеро
рыцарей, прежде чем полегли,  зарубили  сорок  своих  противников  из  числа
храбрейших и искуснейших. Когда же увидела королева, что все ее рыцари тяжко
ранены и неизбежно будут убиты, тогда заплакала она  от  жалости  и  горя  и
сказала так:
     - Сэр Мелегант, не убивай моих благородных рыцарей. И тогда я  согласна
последовать за тобой, но при том лишь условии, что ты сохранишь им  жизнь  и
не велишь их больше увечить, и пусть они сопровождают меня, куда бы ты  меня
ни увез. Ибо я предпочту лишить себя жизни, чем  следовать  за  тобою,  если
этих благородных рыцарей со мной не будет.
     - Госпожа, - отвечал сэр Мелегант, - ради  вас  я  согласен,  чтобы  их
препроводили вместе с вами в мой  замок  при  условии,  что  вы  будете  мне
послушны и покорны.
     И крикнула королева тем четырем рыцарям, чтобы они прекратили бой, если
они не хотят с нею расстаться.
     - Госпожа, - отвечал ей сэр Пелеас, - мы поступим по вашему велению, но
что до меня, то жить или умереть - мне теперь все равно.
     А этот сэр Пелеас, как говорится во Французской  Книге,  наносил  мечом
своим столь могучие удары, что никакие латы не могли их выдержать.

4

     Но вот, по велению  королевы,  они  прекратили  бой,  подняли  в  седла
раненых рыцарей, иных верхами, иных же поперек седла,  так  что  жалко  было
глядеть.
     А сэр Мелегант объявил королеве и всем ее рыцарям, что ни один  из  них
не вправе ее теперь покинуть, ибо он  очень  боялся,  как  бы  сэр  Ланселот
Озерный не прознал о том, что произошло. Все  это  поняла  королева,  и  она
тайно призвала к себе одного из своих пажей, дала ему доброго коня и сказала
так:
     - Улучи минуту и скачи отсюда прочь прямо к сэру Ланселоту Озерному. Ты
передай ему это кольцо и проси его, во  имя  его  любви  ко  мне,  пусть  он
прибудет сюда и меня спасет, а иначе не видать ему больше меня и любви моей.
Да смотри ни жалей коня, - сказала королева, - ни на суше, ни на воде.
     И вот улучил отрок удобную минуту, дал коню шпоры и поскакал  прочь  во
весь опор. Видит сэр Мелегант, что сбежал один паж, и он сразу же догадался,
что это королева послала его к сэру Ланселоту. Бросились  за  ним  в  погоню
лучшие всадники, и стреляли ему в спину лучшие стрелки, но отрок ушел от них
от всех и вскоре уже скрылся из глаз.
     И сказал тогда королеве сэр Мелегант:
     - Госпожа, вы затеяли предать меня, но я позабочусь о  том,  чтобы  сэр
Ланселот не скоро мог до вас добраться.
     И он поскакал с королевой и со всеми рыцарями, поспешая к себе в замок.
А по пути сэр Мелегант оставил засаду из лучших лучников, каких только можно
было сыскать в тех краях, всего числом в тридцать  человек,  и  приказал  им
караулить сэра Ланселота.
     - И если увидите, что скачет такой-то и такой-то рыцарь на белом  коне,
то любым способом убейте под ним коня, с ним же самим не  вступайте  в  бой,
ибо его одолеть вам не под силу.
     После того прибыли они в  его  замок;  но  королева  ни  на  минуту  не
отпускала от себя никого из десяти  рыцарей  и  из  своих  дам,  и  они  все
постоянно были  при  ней.  Ибо  в  Книге  говорится,  что  сэр  Мелегант  не
осмеливался учинить насилие, боясь сэра Ланселота, который, как он знал, был
уже обо всем оповещен.
     А  отрок,  вырвавшись  от  сэра  Мелеганта,  в  скором  времени  достиг
Вестминстера  и  разыскал  сэра  Ланселота.  И  когда  он  пересказал   сэру
Ланселоту, что ему было поручено, и отдал ему королевино кольцо, -  "Увы!  -
воскликнул сэр Ланселот, - я опозорен навеки, если не спасу эту  благородную
даму от бесчестия!".
     И он громко крикнул, чтобы ему поскорей подали доспехи.
     А юный паж поведал сэру Ланселоту о том, как славно  бились  те  десять
рыцарей, как всех доблестнее оказались сэр Пелеас,  сэр  Айронсайд  Железный
Бок, сэр Брандель и сэр Персиант Индийский, в особенности же -  сэр  Пелеас,
чьих ударов не выдерживали никакие латы; и как они  сражались  до  тех  пор,
покуда все не были повержены; и  как  королева,  ради  спасения  их  жизней,
согласилась последовать за сэром Мелегантом.
     - Увы! - воскликнул сэр Ланселот, - неужели эта благороднейшая  из  дам
обречена на гиб