ороль, и его рыцарь - сжалились над сэром  Бламуром  за  его  рыцарственное
благородство.
     - Лорды, - сказал сэр Блеоберис, - пусть будет по-вашему.
     Тогда  судьи  призвали  короля  Ирландии,  и  он  оказался   в   добром
расположении и сговорчив. И тогда, по всеобщему решению, сэр Тристрам и  сэр
Блеоберис подняли с земли сэра Бламура и обоих братьев склонили к примирению
с королем Ангвисансом, и они  поцеловались  и  заключили  меж  собой  дружбу
навеки.
     После этого поцеловались и сэр Тристрам с сэром  Бламуром,  и  они  оба
поклялись, что ни тот, ни другой из братьев никогда не будет воевать с сэром
Тристрамом, и сэр Тристрам дал им такую же клятву. И  за  тот  рыцарственный
поединок все в роду сэра Ланселота всегда любили сэра Тристрама.
     А после того король Ангвисанс и сэр  Тристрам  со  всеми  простились  и
отплыли в Ирландию с великой  торжественностью  и  веселием.  Когда  же  они
прибыли в Ирландию, то король повелел оповестить по всей стране, что  сделал
для него сэр Тристрам и как это было.  И  тогда  королева  и  все  остальные
приняли его с превеликим почтением.  Но  радость,  с  какой  встретила  сэра
Тристрама Прекрасная Изольда,  не  выразить  человеческим  языком,  ибо  она
любила его больше, чем кого-либо на свете.

24

     И вот однажды король Ангвисанс спрашивает сэра Тристрама отчего  он  не
просит обещанного ему дара. А сэр Тристрам отвечает:
     - Да, сейчас настало время. Сэр, вот все, чего  я  желаю:  отдайте  мне
вашу дочь Изольду Прекрасную, не для меня самого, но для моего дяди,  короля
Марка, который хочет взять ее в жены, а я дал ему в этом слово.
     - Увы! - сказал король. - Я бы отдал все земли,  какими  владею,  чтобы
только вы сами на ней женились.
     - Сэр, сделай я это - и я буду опозорен  на  всю  жизнь,  что  оказался
неверен своему слову. И потому, - сказал сэр  Тристрам,  -  призываю  и  вас
исполнить обещание, которое вы мне дали, ибо таково мое желание: отдайте мне
Прекрасную Изольду, чтобы она поехала вместе со мной в Корнуэлл и стала  там
женой короля Марка, моего дяди.
     - Что до этого, - сказал король Ангвисанс, - то вы ее получите и вольны
будете с ней поступить, как захотите. То есть если вы захотите сами  на  ней
жениться, мне это более всего по душе, а отдадите дяде вашему королю Марку -
выбор ваш.
     И вот, заключая кратко, Изольду  Прекрасную  собрали  в  путь  -  плыть
вместе с сэром Тристрамом. Вместе с нею отправилась дама Брангвейна  главной
ее камеристкой и еще многие служанки - это королева, мать Изольды, послала с
нею даму Брангвейну. И еще она  и  Говернал  повезли  с  собой  от  королевы
напиток, который она им наказала дать королю Марку  в  самый  день  свадьбы,
чтобы он выпил за Прекрасную Изольду.
     - А уж тогда, - так говорила им королева, - они оба будут  любить  друг
друга до конца их дней.
     Так был поручен этот напиток даме Брангвейне и Говерналу.
     Так отплыл сэр  Тристрам  от  берегов  Ирландии,  и  с  ним  Прекрасная
Изольда. И вот как-то, когда находились они в каюте, случилось, что оба  они
почувствовали жажду. И видят, стоит подле них золотой фиал, а в нем, на вкус
и на вид, благородное вино. Взял сэр Тристрам в руку тот фиал и говорит:
     -  Госпожа  Изольда,  вот  доброе  вино,  которое  ваша  служанка  дама
Брангвейна и Говернал, мой слуга, держат для себя.
     И они оба весело рассмеялись, и испили оба вдоволь того напитка друг за
друга, и показалось им, что никогда еще не  отведывали  они  такого  доброго
вина. Но с первого же глотка они полюбили друг друга такой любовью, какая не
кончается никогда - ни в радости, ни в горе. Вот как  возникла  между  сэром
Тристрамом и Прекрасной Изольдой любовь, которая продолжалась до конца  дней
их жизни.
     Так плыли они, пока, по воле случая, не приплыли к берегу  под  стенами
замка, который звался Замок Рыданий, и туда они  вошли,  чтобы  передохнуть,
ожидая найти там удобный ночлег. Но едва только сэр Тристрам взошел в ворота
замка, как все они оказались пленниками, ибо в этом замке был такой  обычай,
что всякий, кто проезжает мимо вместе с дамой, обязан сразиться  с  хозяином
замка по имени сэр Брюнор. И если победителем окажется  этот  Брюнор,  тогда
мимоезжий рыцарь и его дама должны быть убиты, кто бы они ни были.  Если  же
мимоезжий рыцарь возьмет верх  над  сэром  Брюнором,  то  тогда  тот  должен
умереть, и его дама тоже. И уже много лет держался у них этот обычай, оттого
и замок тот именовался Замком Рыданий.

25

     И вот когда сэр Тристрам с Прекрасной  Изольдой  очутились  в  темнице,
пришел к ним туда какой-то рыцарь с дамой, чтобы их развлечь беседой. Сэр же
Тристрам так сказал этому рыцарю и даме:
     - Для какой причины владелец этого замка держит нас в заточении? Ибо ни
в одном месте, где уважается честь,  не  приходилось  мне  встречать  такого
обычая, чтобы рыцаря с дамой, попросивших приюта, сначала приняли,  а  потом
этих же гостей своих хватали и бросали в темницу.
     - Сэр, - отвечал рыцарь, - таков старинный обычай  этого  замка,  чтобы
всякий приезжий  рыцарь  непременно  сразился  с  нашим  господином,  и  кто
окажется слабейшим, тому голову долой. А после того, если дама,  что  с  ним
приехала, окажется собою безобразнее, чем супруга нашего господина, то и  ей
отсекут голову долой. Если же она превосходит красотою нашу  госпожу,  тогда
лишится головы владелица этого замка.
     - Да поможет мне Бог, - сказал сэр Тристрам, - это безобразный обычай и
постыдный. Но на моей стороне одно преимущество, - сказал  сэр  Тристрам,  -
моя дама собой уж, во всяком случае, хороша, и она-то по недостатку  красоты
не лишится головы. Я же, чем лишиться головы,  лучше  буду  биться  за  свои
голову в честном поединке. Сэр рыцарь и  вы,  прекрасная  дама,  прошу  вас,
передайте вашему господину, что завтра с утра я буду готов к бою за  себя  и
за мою даму, если только мне дадут кони моего и доспехи.
     - Сэр,  -  отвечал  рыцарь,  -  обещаю  вам,  что  ваше  желание  будет
исполнено, а потому вы  покуда  ложитесь  на  покой,  завтра  же  подымитесь
пораньше и будьте готовы, и вы, и ваша дама, ибо  вам  ни  в  чем,  что  вам
потребно, не будет недостатка.
     И с тем он вышел, а назавтра, рано поутру, этот же самый рыцарь  явился
к сэру Тристраму и вывел его с его дамой на волю, вручил ему коня и доспехи,
его собственные, и наказал ему готовиться к бою, ибо все сословия  и  общины
того герцогства уже собрались на поле наблюдать поединок и суд. И вот явился
сэр Брюнор, герцог того замка, и он вел за руку свою даму. И спросил он сэра
Тристрама, где его спутница.
     - Ибо если твоя дама прекраснее собою, нежели моя, тогда бери свой  меч
и отсеки моей даме голову. Если же моя дама прекраснее твоей, тогда я должен
буду отсечь моим мечом голову твоей даме. И если я одолею тебя, значит, быть
твоей даме моею, ты же лишишься головы.
     - Сэр, - отвечал сэр Тристрам, - это безобразный обычай и  ужасный,  и,
чем лишиться головы моей даме, пусть лучше отсекут голову мне.
     - Ну нет! - сказал сэр Брюнор. - Дамы предстанут вместе на суд первыми,
и одна из них получит, что ей причитается.
     - Нет, я не согласен, - отвечал сэр Тристрам, - ибо здесь  нет  никого,
кто мог бы судить по справедливости. Я-то знаю, - сказал сэр Тристрам, - что
моя дама прекраснее твоей, и готов доказать это в  честном  бою.  А  кто  не
поверит, пусть рискнет своей головой!
     И с тем сэр Тристрам вывел вперед Прекрасную Изольду и трижды обошел  с
нею по кругу, держа в руке обнаженный меч. Так же и сэр Брюнор обошел трижды
со своей дамой. Но когда сэр Брюнор увидел Прекрасную Изольду, он понял, что
никогда в жизни не встречал он дамы прекраснее, и  подумалось  ему,  что  не
иначе как быть его даме без головы. И все, кто там присутствовали, высказали
суждение, что из  двух  дам  Прекрасная  Изольда  лицом  красивее  и  станом
стройнее.
     - Ну так как же? - говорит сэр Тристрам. -  Мне  жаль,  что  этой  даме
предстоит лишиться головы. Но за то, что ты и она завели этот  злой  обычай,
за то, что по вашей с нею вине погибло много  добрых  рыцарей  и  прекрасных
дам, - из-за этого всего невелика будет потеря убить вас обоих.
     - Да поможет мне Бог, - сказал сэр Брюнор. - Ибо, правду сказать,  твоя
дама прекраснее моей, хоть мне и обидно это признавать, но я  слышу,  что  и
народ весь потихоньку так говорит, ибо изо всех женщин,  мне  известных,  ни
одна не была столь хороша. И потому, если ты убьешь мою даму, тем лучше:  я,
без сомнения, убью тебя и твою даму возьму себе.
     - Ну, ее  придется  тебе  сначала  у  меня  отвоевать,  -  отвечал  сэр
Тристрам. - И достанется она тебе, поверь, недешево. А за этот твой суд, что
угрожал моей даме, окажись она из двух безобразнее, и  за  злой  ваш  обычай
отдавай-ка сюда твою даму, - сказал сэр Тристрам.
     И с тем сэр Тристрам шагнул к нему, взял его даму и одним косым  ударом
отсек ей голову прочь.
     - Ну что ж, рыцарь, - говорит  сэр  Брюнор,  -  этим  ты  причинил  мне
страшное оскорбление. Теперь садись на коня, и раз уж я остался без дамы,  я
отвоюю даму у тебя, если смогу.

26

     Вот сели они на коней, сшиблись с разгону, точно бы гром грянул, и  сэр
Тристрам сбросил сэра Брюнора долой с коня. Но тот быстро вскочил на ноги и,
как раз когда сэр Тристрам снова на него  наехал,  пронзил  сбоку  его  коня
насквозь у плеча; конь пошатнулся, споткнулся и рухнул наземь мертвый. А сэр
Брюнор бросился вперед, чтобы убить  повергнутого  сэра  Тристрама,  но  сэр
Тристрам был скор и резв и успел высвободить ноги  из  стремян.  И  все  же,
прежде чем сэр Тристрам успел загородиться щитом и обнажить меч, сэр  Брюнор
нанес ему три или четыре удара. Потом ринулись они друг на друга, словно два
вепря, то отступая, то наседая со  всей  мощью  и  с  тонким  искусством,  и
рубились, как два настоящих рыцаря-богатыря, ибо этот сэр  Брюнор  был  боец
многоопытный и погубил уже к тому времени немало  добрых  рыцарей,  так  что
сожаления было достойно, что он так зажился на этом свете. Так  бились  они,
наступая то отсюда, то оттуда, без малого два часа, и оба уже  были  жестоко
изранены. Но под конец сэр Брюнор набежал на сэра Тристрама и схватил его  в
свои объятья, ибо он очень полагался на свою силу. А  на  самом  деле  в  те
времена сильнейшим из рыцарей был сэр Тристрам, ибо всем известно было,  что
мощью мышц он превосходил даже сэра Ланселота, хотя у  сэра  Ланселота  зато
было мощнее дыхание. И потому сэр Тристрам взял  и  отшвырнул  сэра  Брюнора
прочь, тот упал ничком, и тогда сэр Тристрам распутал завязки  его  шлема  и
отрубил ему голову.
     Тут  все,  кто  принадлежали  к  тому  замку,  приблизились  к  нему  и
поклонились, признавая его своим властелином, и просили пожить немного в  их
замке, чтобы искоренить тот мерзкий обычай. И  сэр  Тристрам  согласился.  А
между тем один из рыцарей поскакал к сэру Галахальту, Высокородному  Принцу,
который был сыном сэра  Брюнора  и  доблестным  рыцарем,  и  поведал  ему  о
плачевной судьбе, постигшей отца его я его мать.

27

     И приехал туда сэр Галахальт, а с ним Король-с-Сотней-Рыцарей, и вызвал
сэр  Галахальт  сэра  Тристрама  сразиться  с  ним  один  на  один.  И   вот
изготовились они оба к бою и выехали на поле с великой храбростью.
     Пустили они коней и сшиблись с такой силою, что оба рухнули  наземь,  и
кони и всадники. И тогда,  высвободившись  из  седел,  они,  как  доблестные
рыцари, заслонились щитами  и  обнажили  мечи  в  ярости  и  гневе  и  стали
рубиться, нанося один другому ужасные  удары.  Они  то  рубили,  то  кололи,
наседали, приседали, наступали, отступали, как  должно  доблестным  рыцарям.
Так сражались они долго, едва не полдня, и оба были уже жестоко изранены. Но
под конец стала возрастать Тристрамова сила и  проворство,  он  удвоил  свои
удары и начал теснить сэра Галахальта то справа, то слева, так что тому  уже
вовсе плохо пришлось и он был близок к гибели.
     Но тут выехал на поле Король-с-Сотней-Рыцарей  и  ввей  своей  дружиной
устремился со  свежими  силами  на  сэра  Тристрама.  Но  когда  увидел  сэр
Тристрам, как они скачут на него, он понял, что против них ему не  выстоять,
и тогда, как благородный и разумный воин, обратился он  к  сэру  Галахальту,
Высокородному Принцу, и сказал так:
     - Сэр, вы не по-рыцарски со мной поступаете, позволяя всем вашим  людям
напасть на меня одного. А ведь вы казались мне благородным рыцарем. Позор же
вам!
     - Да поможет  мне  Бог,  -  отвечал  Галахальт,  -  тут  уж  ничего  не
поделаешь: придется тебе либо  сдаться  мне  в  плен,  либо  погибнуть,  сэр
Тристрам!
     - Сэр, раз уж так, то я предпочту сдаться, чем погибнуть,  ибо  этим  я
уступлю силе твоих людей, а не доблести твоих рук.
     И с тем сэр Тристрам взял меч свой за самое острие, а рукоять вложил  в
руку Галахальту, но тут как раз прискакал  Король-с-Сотней-Рыцарей  и  хотел
было наброситься на сэра Тристрама.
     - Назад! - приказал сэр  Галахальт.  -  Умерьте  свою  храбрость  и  не
трогайте его, ибо этому рыцарю я только что даровал жизнь.
     - Позор вам, - отвечал король. - Ведь он убил вашего отца и вашу мать.
     - Что до этого, - сказал сэр Галахальт, - то я  его  сильно  винить  не
могу, ибо мой отец держал его в темнице и принудил к поединку. И был у моего
отца обычай, который был обычаем позорным, чтобы, какой рыцарь  с  дамой  ни
попросит у него пристанища, у того дама должна погибнуть,  если  только  она
красотою не превзошла мою мать; и самого рыцаря, если отец его одолеет, тоже
ожидала смерть. Воистину, обычаи такие и нравы позорны, чтобы рыцарь, ищущий
пристанища, находил столь скверный прием. Из-за этого обычая я и  близко  не
подъезжал к их замку.
     - Да поможет мне Бог, - сказал король, - это и правда позорный обычай.
     - Истинно, - сказал сэр  Галахальт,  -  и  мне  так  думается.  И  еще,
думается мне, превеликой жалости было  бы  достойно,  если  бы  этот  рыцарь
погиб, ибо он, по моему суждению, благороднейший из ныне живущих рыцарей, не
считая сэра Ланселота Озерного.
     - А теперь, любезный рыцарь, - сказал сэр  Галахальт,  -  откройте  мне
ваше имя и откуда вы и куда направляетесь?
     - Сэр, - тот отвечал, - мое имя сэр Тристрам  Лионский,  я  был  послан
королем Марком Корнуэльским с поручением к королю Ирландии Ангвисансу, чтобы
получить его дочь королю Марку в жены. Она здесь со мной,  готовая  ехать  в
Корнуэлл, зовут же ее - Изольда Прекрасная,
     Тогда сказал сэр Галахальт сэру Тристраму:
     - Да сопутствует вам удача в наших краях!  Если  вы  дадите  мне  слово
явиться к сэру  Ланселоту  и  находиться  при  нем,  я  отпущу  вас  и  вашу
прекрасную даму с вами, куда вы пожелаете. Я  же  обещаю  вам,  что  никогда
более, пока я жив, не возобновится в здешнем замке обычай, какой существовал
здесь доныне.
     - Сэр, - отвечал Тристрам, - да будет вам ведомо, - что я принял вас за
сэра Ланселота Озерного и оттого вас испугался. Я даю вам обещание,  сэр,  -
так сказал Тристрам, - что найду сэра Ланселота и заключу с ним дружбу,  ибо
изо всех рыцарей на свете его дружба мне всего желаннее.
     И от этих слов сэра Гавейна грустно стало сэру Ланселоту.
     Крикнул он сэру Карадосу:
     - Отпусти на землю этого рыцаря и сразись со мной!
     - Ты просто глупец, - отвечал сэр Карадос, - ведь я же и с тобой  точно
так же разделаюсь.
     - Что до этого, - сказал сэр Ланселот, - то давай нападай не жалея сил,
ибо предупреждаю, что я тебя щадить не буду.
     Связал сэр Карадос сэра Гавейна по рукам  и  ногам  и  так  швырнул  на
землю, а потом взял у своего оруженосца копье и отъехал  от  сэра  Ланселота
для разгона. Вот сшиблись они и обломали оба копья  по  рукояти.  Тогда  они
обнажили мечи и рубились верхами более часа. Но под конец сэр Ланселот нанес
сэру Карадосу такой удар по шлему, что  проломил  ему  череп.  А  тогда  сэр
Ланселот схватил сэра Карадоса за ворот, стянул его под  ноги  своего  коня,
сам спешился, стащил с него  шлем  и  отсек  ему  голову.  После  этого  сэр
Ланселот развязал сэра Гавейна.
     Этот самый рассказ и достиг ушей сэра Гялахальта и  сэра  Тристрама.  И
сказал сэр Галахальт:
     - Вот видите, какая слава осеняет сэра Ланселота.
     - Увы! - сказал сэр Тристрам.  -  Не  будь  я  занят  сейчас  тем,  что
сопровождаю эту прекрасную даму, право, я бы тут же отправился в путь  и  не
остановился, покуда бы не разыскал сэра  Ланселота.  И  с  тем  отплыли  сэр
Тристрам и Прекрасная Изольда и прибыли в Корнуэлл, а там их вышли встречать
все бароны.

28

     И вот когда подошло время,  сэр  Тристрам  с  ними  простился  и  снова
пустился в путь по морю.
     А между тем пришли вести, что сэр Карадос, могучий король, отличавшийся
силой исполина, сражался с сэром Гавейном и нанес ему такие удары,  что  тот
прямо в седле лишился чувств. А он тогда взял его за ворот, вытащил  его  из
седла и, спутав веревкой, привязал к луке своего седла и поскакал  с  ним  к
своему замку. Но по дороге как раз случилось сэру Карадосу повстречать  сэра
Ланселота, и тот сразу же признал сэра Гавейна в связанном рыцаре, что лежал
у того поперек седла.
     - А, это вы! - сказал сэр Ланселот сэру Гавейну.
     - Как дела? - Хуже не было, - отвечал сэр Гавейн. - Вот разве только вы
мне поможете. Ибо, да поможет мне Бог, если вы меня не спасете,  я  не  знаю
другого, кто смог бы меня спасти, кроме вас и еще сэра Тристрама.

29

     В недолгом времени состоялась пышная королевская свадьба, но все равно,
как  повествует  Французская  Книга,  сэр  Тристрам  и  Прекрасная   Изольда
продолжали всегда любить друг друга.
     На свадебных торжествах был устроен  большой  турнир  с  поединками,  и
много лордов и дам явилось туда, но изо всех отличился особо сэр Тристрам. И
продолжалось это празднество много дней. Когда же окончились  торжества,  то
по прошествии недолгого времени две дамы, приближенные королевы, сговорились
между собой, по ненависти своей и завистничеству, погубить даму  Брангвейну,
которая была прислужницей и камеристкой Изольды Прекрасной. Ее послали в лес
собирать целебные травы, а там схватили и, спутав по рукам и ногам, оставили
привязанной к дереву. И так она там пробыла три  дня  и  три  ночи.  Но,  по
счастливому случаю, ее там нашел сэр Паломид, он  спас  даму  Брангвейну  от
смерти и отвез в близлежащую монашескую обитель.
     Когда же королева Изольда хватилась своей служанки, уж конечно, она так
убивалась, как ни одна королева на свете. Ибо изо всех женщин на  земле  она
больше и сильнее всех любила ее ведь она приехала вместе с нею из ее  родной
страны. И вот как-то однажды гуляла королева Изольда по лесу, ища избавления
от своих печальных мыслей. Она подошла одна к ручью, села на берегу и  стала
горько плакать и стонать. Вдруг вышел к ней из  чащи  сэр  Паломид,  который
слышал все ее жалобы, и говорит ей:
     - Госпожа Изольда, если вы пообещаете исполнить мое  желание,  я  верну
вам даму Брангвейну, живую и невредимую.
     Королева так обрадовалась, что, не подумав, тут же согласилась.
     - Хорошо, госпожа моя, - сказал сэр Паломид, - я верю вашему слову,  и,
если вы подождете меня здесь всего полчаса, я Вам ее приведу.
     - Сэр, я вас жду, - сказала королева.
     А сэр Паломид поскакал к обители монахинь и скоро возвратился  с  дамой
Брангвейной. Правда, она своей волей не хотела возвращаться к королеве,  ибо
из-за нее едва не лишилась жизни. Но однако же, наполовину против  воли  она
прибыла с сэром Паломидом к королеве, и когда королева ее увидела, то  очень
обрадовалась.
     - А теперь, госпожа моя, - сказал сэр Паломид, - не забудьте и вы  ваше
обещание, ибо я свое обещание выполнил.
     - Сэр Паломид, - отвечала королева,  -  я  не  знаю,  чего  вы  у  меня
попросите, но да будет вам известно, что,  хоть  я  и  дала  вам  слово,  не
огова