дорогой,  ибо  этому  рыцарю  от  нас
живому не уйти!
     - Великой жалости это было бы достойно, - сказал сэр Тристрам, -  когда
бы столь благородный рыцарь был так подло убит. И потому я объявляю вам, что
буду защищать его, насколько у меня достанет сил!

8

     С тем сэр Тристрам спешился, ибо они сражались  пеши  и  он  не  желал,
чтобы убили под ним его коня. И выставил сэр Тристрам щит свой, выхватил меч
из ножен и стал рубить направо и налево столь яростно, что чуть не с  каждым
ударом сокрушал кого-либо из рыцарей. И  при  виде  того  обратились  они  в
бегство, а сам сэр Брюс и вся его рать бежали к  башне,  а  сэр  Тристрам  с
мечом в руке гнался за ними, но  они  успели  укрыться  за  стенами,  и  сэр
Тристрам остался перед запертыми воротами.
     Видя такое, вложил сэр Тристрам  меч  в  ножны  и  возвратился  к  сэру
Паломиду, туда, где он сидел под деревом, жестоко израненный.
     - А, любезный рыцарь, - сказал сэр Тристрам, - я рад что повстречался с
вами.
     - Грамерси, - сказал сэр Паломид, - за вашу  великую  доброту,  ибо  вы
спасли мне жизнь и защитили меня от смерти.
     - А как ваше имя? - спросил сэр Тристрам.
     - Сэр, мое имя - сэр Паломид.
     - Иисусе! - воскликнул сэр Тристрам. -  Ныне  и  вправду  тебе  повезло
изрядно, что я тебя спас, ведь ты как раз и есть тот человек, кто  мне  всех
более на свете ненавистен! Однако теперь готовься к бою, ибо я желаю с тобой
сразиться!
     - Но кто вы такой? - спросил сэр Паломид.
     - Сэр Тристрам, ваш смертельный враг!
     - Возможно, что так, - сказал сэр Паломид,  -  но  вы  сегодня  слишком
много сделали для меня, чтобы я мог поднять на вас руку, да и вы только  что
спасли мне жизнь, и для вас не будет чести со мной сразиться, ведь я жестоко
изранен, тогда как вы полны свежих сил. И потому если вы во  что  бы  то  ни
стало желаете поединка со мной, то назначьте мне день,  и  тогда  я  с  вами
встречусь, можете на меня положиться.
     - Добро вы говорите, - сказал сэр Тристрам. - Назначаю вам  встретиться
со мною на лугу у реки Камелот, там, где стоит камень Мерлина.
     На том они и согласились. Тогда сэр Тристрам спросил у  сэра  Паломида,
отчего напали на него те девять рыцарей.
     - Вот какая тому причина, - отвечал сэр Паломид. - Я ехал  здесь  лесом
на мой рыцарский подвиг и вдруг вижу, лежит мертвый  рыцарь,  а  подле  него
рыдает дама. И когда я увидел ее в столь сильном горе, я спросил у нее,  кто
убил ее рыцаря. "Сэр, - она отвечала, - это сделал недостойнейший из рыцарей
и  самый  жестокий,  имя  же  его  -  сэр  Брюс  Безжалостный".   И   тогда,
посочувствовав ей, я помог ей сесть на лошадь, пообещал быть ей защитником и
помочь ей похоронить ее супруга. Но  вдруг,  когда  мы  поравнялись  с  этой
башней, оттуда выехал сэр Брюс  Безжалостный  и  вышиб  меня  неожиданно  из
седла. И не успел я снова взобраться на коня, как сэр Брюс убил мою даму.  Я
снова сел в седло, чувствуя себя жестоко опозоренным, и так завязался  между
нами бой. Вот какая тому причина, что мы сражались.
     - Что ж, - сказал сэр Тристрам, - теперь мне понятно, что  за  бой  это
был. Но как бы то ни было, смотрите не забудьте вашего обещанья  встретиться
со мной в поединке ровно через две недели.
     - Я вас не подведу, - сказал сэр Паломид.
     - Как и я вас нынче, - сказал сэр Тристрам, - не оставлю, покуда вы  не
окажетесь недосягаемы для ваших недругов.
     И они сели на коней и поехали  вместе  по  лесу,  а  там  нашли  ручей,
журчащий чистой водою.
     - Любезный сэр, - сказал сэр Тристрам, - я  испытываю  сильное  желание
испить этой чистой воды.
     Они спешились  и  вдруг  видят,  что  неподалеку  стоит  могучий  конь,
привязанный к дереву, и не переставая ржет. Стали они оглядываться кругом  и
видят: под деревом лежит добрый рыцарь в полном доспехе, только шлем у  него
под головою.
     - Клянусь милосердным Господом - говорит  сэр  Тристрам,  -  там  лежит
славный рыцарь. Как рам должно лучше всего поступить?
     - Разбудим его! - говорит сэр Паломид.
     Растолкал его сэр Тристрам рукоятью  своего  копья.  Рыцарь  вскочил  с
поспешностью, надел шлем, сел на коня, в руку схватил тяжелое  копье  и,  ни
слова не произнесши, ринулся на  сэра  Тристрама,  сбросил  его  с  седла  и
поранил ему левый бок. Лежит сэр Тристрам  на  земле,  не  может  двинуться,
грозит ему гибель.
     А тот проскакал галопом, поворотил коня и налетел на сэра  Паломида.  И
пробил он ему грудь насквозь, так что  он  упал  с  коня  своего  на  землю.
Неизвестный же рыцарь так их там и оставил и ускакал прочь сквозь чащу леса.
     Поднялись с земли сэр Тристрам и сэр Паломид, взяли коней своих и стали
друг с другом советоваться, как им дальше быть.
     - Клянусь головой, -  говорит  сэр  Тристрам,  -  я  последую  за  этим
неизвестным рыцарем, который нас так опозорил.
     - А я, - говорит сэр Паломид, - останусь в этих местах, отдохну в  доме
одного моего друга.
     - Но смотрите, - сказал ему сэр Тристрам, - не премините встретиться со
мною в день, что у нас назначен. Думается мне, что вам меня не одолеть,  ибо
я гораздо превосхожу вас силою.
     - Уж это как выйдет, - отвечал сэр Паломид, - да только я вас не боюсь.
Если буду на свободе и в здравии, то явлюсь, как условлено между нами. Я  же
более опасаюсь за вас, что вас там не окажется, ибо вот вы сейчас погонитесь
за тем рыцарем, и если нагоните его, то еще Бог весть, удастся ли  вам  уйти
от него живым.
     На том сэр Тристрам и сэр Паломид расстались  и  поехали  каждый  своей
дорогой.

9

     Долго скакал сэр Тристрам за неизвестным рыцарем и наконец видит: лежит
ничком дама поперек тела убитого рыцаря.
     - Любезная леди, - обратился к ней сэр  Тристрам,  -  кто  убил  вашего
супруга?
     - Сэр, - она отвечала, - мы отдыхали здесь с  моим  супругом,  и  вдруг
примчался сюда рыцарь верхом на коне. Он спросил, откуда мы,  и  мой  супруг
ответил, что он от двора  короля  Артура.  "Ах  так,  -  сказал  неизвестный
рыцарь, - я буду биться с тобой, ибо я ненавижу всех, кто состоит при  дворе
короля Артура!" И супруг мой, что лежит здесь мертвый, сел на  коня,  и  они
съехались с неизвестным рыцарем, и тот пробил ему копьем грудь  насквозь.  И
тем вверг меня в горе и бедствия.
     - Мне грустно слышать, - сказал сэр Тристрам, - что вы в  столь  тяжком
горе. Но не соблаговолите ли вы назвать мне имя вашего любезного супруга?
     - Сэр, его имя было сэр Галардон, и он бы еще выказал  себя  доблестным
рыцарем.
     Вот расстался сэр Тристрам с той плачущей дамой и поехал своим путем  и
две ночи ночевал под открытым небом. А на  третью  ночь  в  лесной  сторожке
встретился сэр Тристрам с сэром Гавейном и сэром Блеоберисом, и оба они были
жестоко ранены. Спросил сэр Тристрам сэра Гавейна и сэра Блеобериса, не было
ли у них встречи с таким-то рыцарем, у которого знак такой: затянутый сверху
донизу щит.
     - Любезный рыцарь, - отвечали эти раненые рыцари, - именно такой рыцарь
и встретился нам на нашу беду. Сначала он поверг наземь товарища моего, сэра
Блеобериса, и жестоко его поранил, а меня сэр Блеоберис просил не вступать в
поединок, полагая, что такой противник чересчур для меня  силен.  Незнакомый
же рыцарь принял его слова за оскорбление и сказал, что они  сказаны  ему  в
насмешку. И тогда они выехали друг против друга, и он поранил моего друга. А
после этого мне стыд уже не позволял отпустить его без боя. Он же с  первого
раза сбил меня наземь вместе с конем, а потом едва не лишил  меня  жизни.  А
потом сел на коня и нас оставил; в недобрый час мы с ним повстречались!
     - Любезные рыцари, - сказал сэр Тристрам, - он и мне тоже повстречался,
мне и еще одному рыцарю, сэру Паломиду, и он нас обоих сокрушил наземь одним
копьем и жестоко нас поранил.
     - Клянусь верою, - сказал сэр Гавейн,  -  пусть  он  лучше  едет  своей
дорогой, вам же лучше не искать  с  ним  встречи,  ибо  в  будущий  праздник
Круглого Стола, ручаюсь головой, вы сможете найти его там.
     - Клянусь верою, - сказал сэр Тристрам,  -  я  не  буду  знать  отдыха,
покуда не найду его!
     А сэр Гавейн тогда спросил у него его имя. И он ответил:
     - Мое имя - сэр Тристрам.
     Так они открыли друг другу свои имена, а потом простились. Сэр Тристрам
поехал дальше своей дорогой. И случилось ему на лугу повстречаться  с  сэром
Кэем-Сенешалем и с сэром Динаданом.
     - Какие вести, - спросил сэр Тристрам, - у вас, рыцари?
     - Недобрые, - они отвечали.
     - Что так? - спросил сэр Тристрам. - Прошу вас, расскажите мне все, ибо
я разыскиваю одного рыцаря.
     - А какие знаки он носит? - спрашивает сэр Кэй.
     - Он носит щит, - отвечал  сэр  Тристрам,  -  плотно  затянутый  сверху
донизу.
     -  Клянусь  головой,  -  сказал  сэр  Кэй,  -  этот  же  самый   рыцарь
повстречался и нам! Минувшей ночью мы ночевали тут поблизости в  доме  одной
вдовицы, и там стоял и этот рыцарь. И когда он узнал,  что  мы  -  от  двора
короля Артура, он произнес против короля оскорбительные  речи,  особенно  же
против королевы Гвиневеры. Потому наутро был у нас с ним бой. И он с первого
же раза выбил меня из седла, - сказал сэр Кэй, -  и  поранил  меня  жестоко.
Увидел мой товарищ, сэр Динадан, меня поверженным наземь и жестоко раненным,
однако не стал за меня ему мстить, а обратился в бегство. А тот нас  оставил
и ускакал прочь своей дорогой.
     Тогда сэр Тристрам спросил у них имена, и  они  назвались  друг  другу.
После того сэр Тристрам расстался с сэром Кэем и  сэром  Динаданом  и  долго
ехал густым лесом, покуда не выехал в долину, где стояла монашеская обитель.
     Там отдыхал он у доброго человека целых шесть дней.

10

     Он послал оттуда в город по соседству  оруженосца  своего  Говернала  и
велел ему добыть там новые доспехи, ибо уже давно сэр Тристрам  не  обновлял
своего снаряжения и его старый доспех весь был посечен и порублен.  И  когда
Говернал воротился с новым для него облачением, он распростился со вдовицей,
сел на коня и рано поутру пустился в путь.
     И нежданно-негаданно повстречался  ему  сэр  Саграмур  Желанный  и  сэр
Додинас Свирепый. Съехавшись с ним, спросили сэра Тристрама два эти  рыцаря,
не желает ли он с ними сразиться.
     - Любезные рыцари, - отвечал сэр Тристрам, - со всей моей охотою я бы с
вами сразился, но я дал  слово,  и  мне  уже  подходит  срок  встретиться  в
поединке с одним рыцарем, и потому не хотелось бы  мне  сейчас  сражаться  с
вами. Ибо если сегодня здесь мне изменит удача и я буду ранен,  я  не  смогу
тогда выступить в том поединке, как обещал.
     - Ну, что до этого, - сказал сэр Саграмур, - то  желаете  вы  того  или
нет, но вы с нами сразитесь, иначе мы вас не пропустим.
     - Что ж, - сказал сэр Тристрам, - раз вы силою меня принуждаете,  я  уж
постараюсь как смогу.
     И они, навесив щиты, ринулись с великой  яростью  друг  на  друга.  Сэр
Тристрам, через великую свою мощь, вышиб из седла сэра Саграмура.  А  потом,
поворотив коня и пустившись во весь опор, крикнул сэру Додинасу:
     - Рыцарь, готовься!
     И могучей своей силой сэр Тристрам сбросил сэра Додинаса наземь  с  его
коня. А увидев их обоих распростертыми на земле, натянул поводья и  поскакал
прочь своей дорогой, и с ним слуга его Говернал.
     Только что скрылся сэр Тристрам из  виду,  как  вскочили  на  ноги  сэр
Саграмур и сэр Додинас, поймали коней своих,  уселись  поспешно  в  седла  и
пустились вслед за сэром Тристрамом. Увидел сэр Тристрам, что мчатся они  за
ним во весь опор, и тогда он повериул коня им навстречу и  спросил,  что  им
нужно.
     - Сдается мне, я не слишком давно поверг вас обоих наземь, как вы  сами
того добивались. Я же хотел проехать мимо,  да  вы  меня  не  пропустили.  А
теперь, сдается мне, вы хотите еще раз со мной сразиться?
     - Это правда, - они отвечали, - мы желаем отомстить  за  полученное  от
вас оскорбление.
     - Любезные рыцари, - сказал сэр Тристрам, - в том нет вам  нужды,  ведь
что я сделал вам, вы сами были тому причиной. А потому  я  рыцарской  честью
вас прошу, не преследуйте меня сегодня больше, ибо я уверен, что из сражения
с вами я выйду не без увечий, да и  вы,  я  полагаю,  отделаетесь  не  вовсе
дешево. И по этой причине я не хочу вступать с вами в бой, ибо через три дня
мне предстоит поединок с рыцарем  могучим  и  доблестнейшим,  какого  только
можно сыскать. И если я буду ранен, то не смогу с ним сразиться.
     - Что же это за рыцарь, - спросил сэр Саграмур, - с  которым  предстоит
вам биться?
     - Сэр, это - добрый рыцарь по имени сэр Паломид,
     - Клянусь головой, - сказали сэр  Саграмур  и  сэр  Додинас,  -  вы  не
напрасно его опасаетесь, ибо вы увидите,  что  он  -  рыцарь  искуснейший  и
доблестный. И оттого, что вас ожидает поединок с ним, мы  на  этот  раз  вас
оставляем, иначе бы вы от нас так легко не ушли. Однако, любезный рыцарь,  -
сказал сэр Саграмур, - назовите нам ваше имя.
     - Сэры, мое имя, - сэр Тристрам.
     - А! -  сказали  сэр  Саграмур  и  сэр  Додинас,  -  в  добрый  час  мы
встретились, ибо мы немало наслышаны о вашей славе.
     И с тем они распрощались друг с другом и поехали своей дорогой.

11

     Сэр  Тристрам  держал  путь  прямо  в  Камелот,  к  надгробному  камню,
воздвигнутому некогда Мерлином в том месте,  где  сэр  Лансеор,  сын  короля
Ирландского, пал от руки сэра Балина.  Там  же  погибла  и  прелестная  дама
Коломба, возлюбленная сэра Лансеора, ибо, когда он умер, она взяла его меч и
пронзила им себе грудь. И тогда Мерлин своим искусством  сделал  так,  чтобы
этого рыцаря и его даму Коломбу похоронили под одним камнем.
     И тогда же Мерлин  предсказал,  что  на  этом  самом  месте  произойдет
поединок между двумя лучшими из рыцарей, какие только будут  во  дни  короля
Артура, и лучшими из любовников.
     Подъехавши к той каменной гробнице, сэр Тристрам стал озираться вокруг,
ища сэра Паломида.
     И вот видит он, скачет к нему статный и видный рыцарь, весь в белом и с
затянутым щитом.
     - Добро пожаловать, сэр рыцарь,  -  сказал  он,  приблизившись  к  сэру
Тристраму, - вы верно и точно сдержали свое слово.
     Тут выставили они щиты свои и копья и ринулись  друг  против  друга  со
всей мощью своих коней. И  сшиблись  с  такой  силою,  что  оба,  и  кони  и
всадники,  рухнули  на  землю.  Тогда  с  какой  возможно  поспешностью  они
выпростали ноги из стремян и, загородившись щитами, как могучие мужи ударили
друг на друга мечами блещущими и жестоко  поранили  один  другого,  так  что
Кровь пролилась на траву. Так рубились они добрых четыре часа,  не  сказавши
друг другу не единого слова. И были доспехи на них изрублены в куски.
     - Ах, Господи Иисусе! - сказал Говернал. - Дивлюсь  я  могучим  ударам,
какие мой господин наносит вашему господину.
     - Клянусь головой, - отвечал слуга сэра Ланселота, - ваш господин нанес
не так уж много ударов, как получил.
     - Иисусе! - сказал Говернал. - Кто бы мог  это  выдержать,  кроме  сэра
Паломида или сэра Ланселота?  Разве  не  достойно  жалости,  что  два  столь
доблестных рыцаря проливают кровь друг друга?
     Так они там стояли оба и плакали и громко  рыдали,  видя  их  блестящие
мечи, покрытые рыцарской кровью. Но вот наконец  заговорил  сэр  Ланселот  и
сказал:
     - Рыцарь, вы сражаетесь так,  что  дивно  смотреть,  лучшего  бойца  не
встречал я в жизни. И потому не соизволите ли вы открыть мне ваше имя?
     - Сэр, - отвечал сэр Тристрам, -  мне  ни  перед  кем  не  хотелось  бы
открывать моего имени.
     - Воистину, - сказал сэр Ланселот,  -  если  бы  меня  спросили,  я  бы
никогда не отказался назвать мое имя.
     - Добро вы говорите, - сказал сэр Тристрам. - Тогда я прошу вас сказать
мне ваше имя.
     - Любезный рыцарь, мое имя - сэр Ланселот Озерный.
     - Увы! - молвил сэр Тристрам, - что я наделал!  Ведь  вы  -  тот  самый
человек, кого я люблю более всех на свете!
     - Ну, а теперь, любезный рыцарь, - сказал сэр Ланселот, - назовите и вы
мне ваше имя.
     - Воистину, сэр, я зовусь сэр Тристрам Лионский.
     - Иисусе! - молвил сэр Ланселот. - Что за  приключение  мне  выпало  на
долю!
     И сэр Ланселот опустился на колени и протянул ему рукоятью свой меч.  И
сэр Тристрам также стал на колени и протянул ему рукоять  своего  меча.  Так
они уступали друг другу честь победы.  А  после  того  они  отошли  к  камню
Мерлина, сели на него, сняли оба шлемы, чтобы прохладиться,  и  поцеловались
сто раз.
     А после того они сели на коней и поскакали в  Камелот,  и  на  пути  им
повстречались сэр Гавейн и сэр Гахерис, которые поклялись королю  Артуру  не
возвращаться, покуда они не найдут сэра Тристрама.

12

     - Поворачивайте коней, - сказал им сэр Ланселот, - ибо назначенный  вам
подвиг исполнен; я встретил сэра Тристрама. Вот он, глядите!
     Сэр Гавейн обрадовался и сказал сэру Тристраму:
     - Добро вам пожаловать, вы избавили меня от тяжких  трудов!  А  что  за
причина вам, - спросил сэр Гавейн, - приехать в эти края?
     - Любезный сэр, - отвечал сэр Тристрам, - я прибыл  в  эти  края  из-за
сэра Паломида, ибо мы с ним сговорились сегодня  встретиться  в  поединке  у
Мерлинова камня, и я весьма удивлен, что от  него  нет  ни  слуху  ни  духу.
Там-то по воле случая и встретились господин мой сэр Ланселот и я.
     Тут появился и король Артур, и, узнав, что  с  ними  сэр  Тристрам,  он
подошел к нему, взял его за руку и сказал:
     - Сэр Тристрам, добро вам пожаловать к нашему двору.
     Когда же король услышал про то, как они бились  с  сэром  Ланселотом  и
жестоко поранили друг друга, он очень опечалился. А сэр Тристрам ему поведал
о том, что он прибыл в те края для встречи с сэром Паломидом, и как он  спас
его от девяти рыцарей и сэра Брюса Безжалостного, и как они  нашли  у  ручья
спящего рыцаря. "И этот рыцарь поверг наземь и меня и сэра Паломида,  и  щит
его был затянут полотнищем. Тогда сэр Паломид меня покинул, а  я  последовал
за тем рыцарем, и повсюду, где бы я вслед ему ни проезжал,  он  успел  убить
или покалечить многих рыцарей".
     - Клянусь головой, - сказал сэр Гавейн, - этот же  рыцарь  с  затянутым
щитом поверг наземь также и  меня  и  сэра  Блеобериса  и  нанес  нам  обоим
жестокие раны.
     - А-а! - воскликнул и сэр Кэй. - Этот же самый рыцарь и меня сокрушил и
весьма жестоко изранил.
     - Иисусе милосердный! - сказал король Артур, - что же за рыцарь это был
с затянутым щитом?
     - Мы его не знаем, - сказал сэр Тристрам, и то же сказали остальные.
     - Не знаете? - сказал король Артур, - зато я знаю: это - сэр Ланселот!
     Поглядели они все на сэра Ланселота и сказали:
     - Сэр, вы обманули нас всех своим затянутым щитом.
     - Это он делает не в первый раз, - сказал король Артур.
     - Мой господин, - сказал сэр Ланселот, - знайте, и  в  самом  деле  тот
рыцарь с затянутым щитом был я, и потому, что  я  не  хотел,  чтобы  во  мне
угадали вашего рыцаря, я непочтительно говорил о вашем доме.
     - Это правда, - сказали сэр Гавейн, сэр Кэй и сэр Блеоберис.
     А король Артур взял за руку сэра Тристрама и подвел к  Круглому  Столу.
Тут вышла королева Гвиневера и с нею много дам, и сказали все  дамы  в  один
голос:
     - Добро пожаловать, сэр Тристрам!
     - Добро пожаловать! - сказали и девицы.
     - Добро пожаловать тебе, -  молвил  король  Артур,  -  превосходному  и
учтивому рыцарю и мужу благороднейшему. Во всех видах охоты тебе принадлежит
первенство, и всякому способу игры на охотничьем роге ты был началом, и всех
приемов травли дичи и соколиной охоты ты зачинатель,  и  во  владении  всеми
музыкальными инструментами ты - лучший.  И  потому,  благородный  рыцарь,  -
сказал король Артур, - добро вам пожаловать к нашему  двору.  И  еще,  прошу
вас, - сказал король, - исполните одно мое желание.
     - Сэр, все будет по вашему слову, - сказал сэр Тристрам.