сломал  себе  ногу  и  руку.  И  тогда  дама  его  и   возлюбленная
воскликнула: "Пощады, сэр Динас!" - и пообещала любить его еще  крепче,  чем
прежде.
     - Ну нет, - сказал сэр Динас, - я никогда не доверюсь тем, кто раз меня
предал. И потому как вы начали, так и кончайте, я же вас и знать не хочу.  -
И с тем сэр Динас ускакал оттуда прочь, захвативши с собою  своих  собак,  и
возвратился в свой замок.
     Теперь же мы вновь обратимся к сэру Ланселоту, который был  в  глубокой
печали, оттого что не получил о сэре Тристраме никаких вестей, ведь  он  все
это время сидел в темнице у сэра Дараса вместе с  сэром  Паломидом  и  сэром
Динаданом. Наконец дама Брангвейна простилась с сэром  Ланселотом  и  решила
возвратиться в Корнуэлл. А сэр Ланселот, сэр Кэй и сэр  Гахерис  отправились
на поиски в страну Сурлузу.
      А теперь в этой повести  пойдет  речь  о  сэре  Тристраме  и  его  двух
товарищах, ибо сэр  Паломид  что  ни  день  поминал,  клял  и  поносил  сэра
Тристрама. И тогда сказал ему сэр Дииадан:
     - Дивлюсь я на тебя, сэр Паломид, ведь я думаю, очутись сэр Тристрам  с
тобой здесь, ты бы не  стал  причинять  ему  зла.  Ведь  если  волк  и  овца
оказались в одной темнице, и то волк оставил бы овцу  в  покое.  И  знай.  -
сказал сэр Динадан, - -ведь это как раз и есть сэр Тристрам, уж поверь моему
слову, так что-можешь сейчас на нем выказать свою силу. Ну-ка, я погляжу  на
что ты способен!
     Тут сэр Паломид устыдился и замолчал. И тогда сказал сэр Тристрам:
     - Много я слышал о вашей вражде против меня, но сейчас я не хотел бы  с
вами драться из страха перед владельцем,  этого  замка,  у  которого  мы  во
власти. А если б не боялся я его  больше,  чем  вас,  то  скоро  бы  с  вами
управился.
     И с тем установили они мир. А тут явилась немолодая девица и сказала:
     - Рыцари, возвеселитесь духом, ибо жизни вашей никто не угрожает,  -  я
слышала, как это говорил сам господин мой сэр Дарас.
     Тут они все возрадовались, ибо день ото дня ожидали они  своей  смерти.
Но вскоре после того слег сэр Тристрам в тяжком  недуге  и  думал  уже,  что
пришло ему время умирать. Заплакал сэр Динадан, и сэр Паломид  тоже,  и  оба
они убивались вслух. На шум вошла к ним девица и застала их в  плаче.  Тогда
она отправилась к сэру Дарасу и объявила ему о том, что  могучий  рыцарь,  у
которого был черный щит, лежит при смерти.
     - Этому не бывать, - сказал сэр  Дарас.  -  Упаси  Бог,  чтобы  рыцари,
ищущие у меня пристанища, умирали у меня в заточении. А потому, - сказал сэр
Дарас, - ступайте и приведите ко мне этого больного рыцаря и его товарищей.
     И когда сэр Дарас увидел перед собой; сэра Тристрама, то сказал он:
     - Сэр рыцарь, я сожалею о вашей болезни, ибо про вас говорят, что вы из
благороднейших рыцарей, и по виду вашему так оно и  есть.  И  знайте,  никто
никогда не скажет, что я, сэр Дарас, уморил  в  темнице  столь  благородного
рыцаря, как вы, пусть даже вы и убили троих моих сыновей, за что  я  на  вас
был жестоко разгневан. Но теперь вы свободны, ты - и твои товарищи, и берите
коней своих и доспехи, ибо они содержатся в чистоте и сохранности, и  можете
отправляться куда пожелаете, с  тем  лишь  условием,  что  вы,  сэр  рыцарь,
обещаете мне быть другом двум моим сыновьям, которые еще остались в живых, а
также еще, что вы откроете мне ваше имя.
     - Сэр, что до меня, то мое имя - сэр Тристрам Лионский, в  Корнуэлле  я
рожден и прихожусь племянником королю Марку. Что же до гибели ваших сыновей,
тут я ни при чем, ибо, будь даже они моими ближайшими родичами, я  бы  иначе
поступить не мог. Но если бы я убил их обманом и предательством, то заслужил
бы смерти.
     - Все это я так понимаю, - сказал сэр Дарас, - что вами это сделано  по
долгу рыцарства, по этой-то причине я и не пожелал предавать вас  смерти.  А
раз вы и есть сэр Тристрам, славный рыцарь, то я  от  души  прошу  вас  быть
другом мне и моим сыновьям.
     - Сэр, - сказал сэр Тристрам, - клянусь вам телом моим и душой:  покуда
я жив, я буду служить вам,  ибо  вы  обошлись  с  нами  так,  как  и  должно
урожденному рыцарю.
     После того сэр Тристрам пробыл там еще, покуда вовсе  не  излечился  от
своего недуга, а когда он сделался снова силен и здоров,  они  простились  с
сэром Дарасом, каждый взял своего коня и свои доспехи,  и  они  пустились  в
путь и ехали вместе, пока не выехали на перекресток дорог. - Ну,  друзья,  -
сказал сэр Тристрам, - здесь мы с  вами  расстанемся.  А  дальше,  поскольку
первое приключение было у сэра Динадана, я начну про него.

4

     Поскакал сэр Динадан и у ручья увидел даму, которая горько убивалась.
     - Что с вами? - спросил сэр Динадан.
     - Сэр рыцарь, - отвечала дама, - я несчастнейшая дама в мире, ибо  пяти
дней еще не прошло, как сюда приехал рыцарь по имени сэр Брюс  Безжалостный,
и он убил моего родного брата, и с тех пор я в его власти, а изо всех  людей
на свете он мне всех более ненавистен. И потому я прошу вас вашей  рыцарской
честью - отомстите ему за меня, ибо он не промедлит сейчас сюда явиться.
     - Пусть является! - сказал сэр Динадан. -  Ради  чести  всех  женщин  я
исполню свой долг. И тут вдруг скачет сэр Брюс, и, увидев рыцаря подле своей
дамы, он разгневался и вскричал:
     - Эй, сэр рыцарь! Защищайся!
     И сшиблись они, точно гром грянул, и сильно поранили один другого.  Сэр
Динадан пробил  ему  в  плече  жестокую  сквозную  рану,  но  еще  не  успел
поворотить коня, как уже сэр Брюс ударился в бегство и ускакал.  Тогда  дама
стала просить его, чтобы он отвез ее в замок, что был оттуда  всего  лишь  в
четырех милях; и сэр Динадан ее туда привез, и там она была  принята  весьма
радушно, ибо владелец этого замка приходился ей дядей. А сэр  Динадан  снова
пустился в путь на поиски приключений.
     А теперь  это  повествование  обращается  к  сэру  Тристраму,  которому
случилось попросить ночлега в замке, где находилась в это время королева Фея
Моргана. Впустили сэра Тристрама, в замок,  и  оказан  ему  там  был  добрый
прием. Наутро же, когда он снова собрался в дорогу, говорит ему королева:
     - Знайте, что так просто вы отсюда не уедете, ибо вы здесь пленник.
     - Боже избави меня! - отвечал сэр Тристрам. - Ведь я только что был уже
пленником.
     - Вот что, любезный рыцарь, - сказала королева, - вы останетесь здесь у
меня, покуда я не узнаю, кто вы такой и откуда родом.
     И королева усадила сэра Тристрама подле себя, а по другую руку от  себя
посадила своего возлюбленного, сама же глаз не отводила от сэра Тристрама. И
тот рыцарь жестоко возревновал, так что готов был тут же наброситься на него
с мечом, и лишь  стыд  его  от  этого  удержал.  Королева  же  говорит  сэру
Тристраму:
     - Назовите мне ваше имя - и я отпущу вас, когда вы того пожелаете.
     - На таком условии, госпожа, я вам  отвечу:  мое  имя  -  сэр  Тристрам
Лионский.
     - А! - сказала королева Фея Моргана. - Знай я это, вы бы так  скоро  не
смогли меня покинуть. Но раз уж я дала обещание, я его сдержу,  если  только
вы возьмете щит, который я вам дам, и поклянетесь выступить с  ним  у  Замка
Твердой Скалы, где король Артур повелел созвать большой турнир. Там я  прошу
вас быть и ради меня отличиться в бранных подвигах. Ибо  у  Девичьего  Замка
вы, сэр Тристрам, я слышала, явили небывалые военные подвиги.
     - Госпожа, - отвечал сэр Тристрам, - дайте мне увидеть щит,  который  я
должен там носить.
     И принесли ему щит, а там на червленом поле изображены  были  король  и
королева, над ними же - стоящий рыцарь, и  одной  ногой  он  попирал  голову
короля, а другой - голову королевы.
     - Госпожа, - сказал сэр Тристрам, - это добрый и крепкий  щит,  но  что
означают эти король с королевой и рыцарь, стоящий на их головах?
     - Я вам отвечу, - сказала  Фея  Моргана.  -  Эти  изображения  означают
короля Артура и королеву Гвиневеру и одного  рыцаря,  который  держит  их  в
своей власти и подчинении.
     - Госпожа, но кто же этот рыцарь? - спросил сэр Тристрам.
     - Сэр, этого вам пока что знать не должно, - отвечала королева.
     Но Французская Книга повествует, что королева Моргана из  рыцарей  всех
более любила сэра Ланселота и всегда домогалась его любви, он же ее не любил
и не соглашался поступать по ее желаниям, и оттого она собрала у себя многих
рыцарей, чтобы захватить его  силой.  А  так  как  она  полагала,  что.  сэр
Ланселот - возлюбленный королевы  Гвиневеры,  для  того-то  дама  Моргана  и
заказала такой щит в оскорбление сэру Ланселоту, желая, чтобы  король  Артур
догадался о существующей между ними любви.
     И вот сэр Тристрам взял этот щит и  поклялся  ей  выступить  с  ним  на
турнире у Замка Твердой Скалы. Но сэр Тристрам не знал про этот щит, что  он
предназначен в оскорбление сэру Ланселоту, он узнал об этом впоследствии.  И
с тем сэр Тристрам простился с королевой и щит увез с собою.

5

     Тогда тот рыцарь, чьей возлюбленной была Фея Моргана, - а имя его  было
сэр Хемисон - тоже собрался последовать за  сэром  Тристрамом.  -  Вот  что,
любезный рыцарь, - сказала ему Моргана, - не гонитесь вы  за  этим  рыцарем,
ибо оттого не будет вам чести.  -  Я  презираю  его,  трусливого  рыцаря!  -
отвечал сэр Хемисон. - Ибо я не знаю ни одного достойного  рыцаря  родом  из
Корнуэлла, разве вот только сэр Тристрам Лионский.
     - Сэр, а что, если это он?
     - Ну нет, - он отвечал, -  он  с  Изольдой  Прекрасной,  а  это  просто
какой-то шут.
     - Увы, мой любезный друг, вы убедитесь, что он  лучший  рыцарь,  какого
вам случалось встретить в жизни, ибо я знаю его лучше, нежели вы.
     - Госпожа, во славу вам, - сказал сэр Хемисон, - я его убью.
     - А! Любезный друг, - сказала королева, - мне  жаль  отпускать  вас  за
этим рыцарем, ибо я боюсь подумать, каково будет ваше возвращение.
     И с тем рыцарь Хемисон пустился в путь, горя гневом на сэра  Тристрама,
и гнал коня во весь опор, словно за ним самим была погоня.
     Вот услышал сэр Тристрам, что кто-то его нагоняет, повернул он  коня  и
видит, прямо на него скачет рыцарь во весь дух.  А  приблизившись  довольно,
крикнул он сэру Тристраму громким голосом:
     - Сэр рыцарь, защищайся!
     И сшиблись они, точно гром в небе грянул. Сэр Хемисон  сломал  об  сэра
Тристрама копье, но доспехи его были столь прочны, что поранить  он  его  не
сумел. А сэр Тристрам ударил его сильнее, и пробил  ему  грудь  насквозь,  и
перебросил его через круп его коня. После того сэр Тристрам  снова  повернул
коня, чтобы дальше рубиться мечом, но увидел, что противник его так истекает
кровью, что видно, пришла его смерть. И тогда он  поскакал  оттуда  прочь  и
приехал к замку одного старого рыцаря, и там  остановился  сэр  Тристрам  на
ночлег.
     А теперь мы покинем сэра Тристрама и поведем речь  о  том  рыцаре,  что
остался лежать смертельно раненный. Оруженосец его  спешился,  снял  с  него
шлем и спрашивает своего господина, жив он еще или нет.
     - Еще я жив, - отвечал рыцарь, - но жизни во мне  осталось  немного.  А
потому подыми меня в седло, сам вспрыгни позади и держи меня  крепко,  чтобы
мне не упасть, и доставь меня  к  королеве  Моргане,  ибо  глубинным  хладом
смерти потянуло в сердце моем и мне уже не жить. Но прежде, чем  я  умру,  я
непременно должен поговорить с нею, а иначе душа моя обречена на погибель.
     Но когда привез его оруженосец в замок с превеликими трудами, упал  там
сэр Хемисон наземь мертвый. Увидела Фея Моргана, что он мертв,  и  убивалась
по нем, как безумная, а потом повелела раздеть его  до  рубахи  и  поместить
тело в гробницу, а на гробнице сделала надпись: "Здесь покоится сэр Хемисон,
павший от руки сэра Тристрама Лионского".
     А теперь мы обратимся к  сэру  Тристраму,  который  стал  расспрашивать
старого рыцаря, не видал ли он за последнее время странствующих рыцарей.
     - Сэр, - тот отвечал, - прошлую ночь здесь ночевал сэр Эктор Окраинный,
и с ним девица. И эта девица мне сказала, что он - один  из  лучших  рыцарей
мира.
     - Это неверно, - сказал сэр Тристрам, - ибо я знаю из одного только его
рода четырех рыцарей, которые его превосходят. Из них первый - сэр  Ланселот
Озерный, его зовем лучшим  из  рыцарей,  и  еще  -  сэр  Борс  Ганский,  сэр
Блеоберис Ганский и сэр Бламур Ганский. А также еще и сэр Гахерис.
     - Ну нет, - говорит хозяин, - сэр Гавейн будет его получше.
     - Нет, это неверно, - возразил сэр Тристрам.  -  Я  встречался  с  ними
обоими и нашел, что сэр Гахерис из них - лучший рыцарь. И еще  сэр  Ламорак,
его я почитаю не хуже любого из них, кроме сэра Ланселота.
     - Сэр, а отчего не называете вы сэра Тристрама? - спрашивает хозяин.  -
Я так полагаю, что он не уступит любому из этих рыцарей.
     - Я не знаю сэра Тристрама, - отвечал сэр Тристрам.
     Так побеседовали они и пошутили вдоволь, а потом улеглись на покой.
     А наутро сэр Тристрам простился с хозяином и  снова  пустился  в  путь,
направляясь к  Замку  Твердой  Скалы,  и  больше  у  него  по  пути  никаких
приключений не было. Он скакал не  останавливаясь,  покуда  не  добрался  до
замка, а там он увидел пять сотен шатров.

6

     Король скоттов  и  король  Ирландии  выступили  против  рыцарей  короля
Артура. И вот началось большое сражение.
     И выехал на поле сэр Тристрам и свершил дивные подвиги брани. Он многих
рыцарей поверг и все время был на виду у короля Артура со своим новым щитом.
И при виде этого щита король Артур дивился, для чего такой щит был сделан. А
королева Гвиневера поняла его смысл, и оттого омрачилось ее сердце.
     Но была там одна девица от королевы Морганы в покоях короля Артура,  и,
услышавши, как он говорил о том щите, сказала она ему во всеуслышание:
     -  Король,  знайте,  что  этот  щит  был  сделан  для  вас,  дабы   вас
предостеречь от позора и бесчестия, угрожающих вам и вашей королеве.
     И с тем она ускользнула оттуда незаметно, так что никто и не знал, куда
она вдруг пропала. Король же опечалился и  разгневался  и  стал  спрашивать,
откуда взялась эта девица. Но никто там ее не знал  и  не  видел,  куда  она
делась.
     А королева Гвиневера призвала к себе сэра  Эктора  Окраинного  и  стала
жаловаться ему, говоря:
     - Я знаю, этот щит сделан по велению Феи Морганы, ибо она замыслила зло
против меня и сэра Ланселота, и потому мне  страшно,  как  бы  она  меня  не
погубила.
     Король же, глядя на подвиги сэра Тристрама, все дивился и гадал, кто бы
мог быть этот рыцарь, и знал он лишь ясно, что это - не  сэр  Ланселот.  Нои
про сэра Тристрама ему говорили, будто он в Бретани  с  Изольдой  Белорукой,
ибо в  противном  случае,  он  полагал,  будь  сэр  Тристрам  в  королевстве
Логрском, сэр Ланселот или кто-нибудь из его товарищей, выехавшие на  поиски
сэра Тристрама, уж наверно, нашли бы его. Вот король и гадал понапрасну, кто
этот рыцарь. И все время взгляд короля покоился на том щите. А королева  это
видела, и страх ее был велик.
     А сэр Тристрам продолжал разить рыцарей, так что диво было смотреть,  и
направо сокрушал их, и налево, и едва ли кто  из  рыцарей  мог  против  него
устоять. И стали отступать король скоттов и король  Ирландии.  Когда  увидел
это король Артур, он подумал, что нельзя допустить, чтобы рыцарь со странным
щитом от него скрылся. Он призвал к себе сэра Ивейна Белорукого и велел  ему
облачиться в доспехи и готовиться к бою.
     И вот выехали  король  Артур  и  сэр  Ивейн  против  сэра  Тристрама  и
потребовали, чтобы он им сказал, откуда у него тот щит.
     - Сэр, - он отвечал, - я получил его от королевы  Феи  Морганы,  сестры
короля Артура.
     И здесь кончается эта книга, ибо это - первая книга  о  сэре  Тристраме
Лионском. А вторая книга начинается с того, как сэр Тристрам  поверг  наземь
короля Артура и сэра Ивейна, ибо он отказался  им  ответить,  для  чего  был
сделан его щит.
     Правду же сказать, сэр Тристрам не мог им ответить, ибо он и  сам  того
не знал.

7

     - Но когда вы не можете растолковать знаков на вашем  оружии,  достойны
ли вы носить его?
     - Что до этого, - отвечал им сэр Тристрам, - то я вам отвечу. Этот  щит
был мне вручен - хоть я о том не просил - королевою Феей  Морганой.  Что  до
меня, то я не могу растолковать его герба, ибо это мне не  поручено,  однако
уповаю на Господа, что ношу его с честью.
     - Воистину, - сказал король Артур, - не должно вам носить герба,  когда
вы не знаете, что носите. Но прошу вас, откройте мне ваше имя.
     - Для чего? - спросил сэр Тристрам.
     - Для того, что я желаю знать, - отвечал король Артур.
     - Сэр, от меня вы его на этот раз не узнаете.
     - Тогда вы и я будем драться в поединке!
     - Зачем, - сказал сэр Тристрам, - желаете вы поединка со мною, когда  я
не называю вам  моего  имени?  Воистину,  вам  нет  в  том  нужды.  Будь  вы
благородный рыцарь, вы не стали бы со мною сражаться, ибо  вы  сами  видели,
что я уже принял немало  ратных  трудов  на  турнирном  поле.  И  потому  вы
поступаете не по-рыцарски, что вызываете меня на бой, раз я  уже  так  много
потрудился. Но  как  бы  то  ни  было,  я  к  вашим  услугам,  и  можете  не
сомневаться, я вас не боюсь! И хотя вы думаете, что на вашей стороне большое
превосходство, я готов выступить против вас.
     И с тем король  Артур  выставил  свой  щит  и  копье,  а  сэр  Тристрам
обратился против него, и они съехались с  разгону.  И  копье  короля  Артура
разбилось вдребезги о щит сэра  Тристрама.  Сэр  же  Тристрам  в  ответ  так
поразил короля Артура, что тот рухнул наземь, и конь и  всадник,  и  получил
король Артур в левый бок глубокую и опасную рану. Как увидел сэр Ивейн,  что
господин его король Артур лежит на земле  тяжко  раненный,  омрачился  он  в
сердце своем. И, выставивши щит свой и копье, крикнул сэру Тристраму громким
голосом:
     - Рыцарь, защищайся!
     И ринулись они друг  на  друга  во  весь  опор,  и  копье  сэра  Ивейна
разбилось вдребезги о щит  сэра  Тристрама.  Сэр  же  Тристрам  поразил  его
сильнее и жесточе, так что выбил его  из  седла  прямо  на  землю.  А  потом
поворотил коня сэр Тристрам и сказал им так:
     - Любезные рыцари, более мне нет нужды с вами биться,  ибо  с  меня  на
сегодня довольно.
     Тогда поднялся с земли король Артур,  подошел  к  сэру  Ивейну,  и  так
сказал он сэру Тристраму:
     - Мы получили, что заслужили, ибо по нашей гордыне мы требовали от  вас
боя, а ведь имени вашего мы как не знали, так и не знаем.
     - Но как бы то ни было, клянусь Святым Крестом, - сказал сэр  Ивейн,  -
сдается мне, что он рыцарь могучий, каких на свете мало.
     После того сэр Тристрам оттуда уехал, и повсюду, куда бы он ни попадал,
он спрашивал о сэре Ланселоте. Но нигде не мог  он  дознаться,  жив  ли  сэр
Ланселот или умер, и оттого сэр Тристрам горько сокрушался и печалился.
     Вот ехал раз сэр Тристрам через  лес,  и  видит  он,  по  одну  сторону
высокая башня над болотом, а по другую сторону - зеленый луг, и на том  лугу
сражаются десять рыцарей. Еще ближе он подъехал и видит, что там один рыцарь
бьется против девяти, и так доблестно этот рыцарь сражался, что сэр Тристрам
просто диву дался, как это может один рыцарь являть такие чудеса доблести. В
краткий срок он под половиной из них убил коней, а  остальных  повышибал  из
седел, и кони их разбежались по лесам и лугам.
     И посочувствовал сэр Тристрам от души этому одинокому рыцарю,  которому
так трудно пришлось в бою, а по щиту думалось ему, что это, должно быть,  не
иначе как сэр Паломид. И вот направил он коня в гущу рубившихся на  мечах  и
крикнул им, чтобы они прекратили этот бой, ибо они  позорят  себя,  что  так
много рыцарей бьются против одного. Отозвался ему предводитель этих  рыцарей
по имени Брюс Безжалостный, самый злобный изо всех рыцарей в те времена:
     - Сэр рыцарь, что за дело вам  до  нас?  Если  вы  умны,  то  как  сюда
приехали, так и дальше поезжайте своей