но в  дальнейшем  достигнете  еще
большего.
     Тут почудилось сэру Борсу, будто влетела к нему голубица,  белейшая  из
всех, каких случалось только ему видеть,  и  в  клюве  она  держала  Золотую
курильницу. И лишь только она появилась, как улеглась  и  прошла  буря,  все
время бушевавшая так, что дивно было слышать. И весь двор и замок наполнился
сладкими ароматами.
     И видит сэр Борс  четырех  прекрасных  отроков,  несущих  четыре  ясных
свечи, а с ними - старец, в одной руке держащий чашу, а в  другой  копье,  и
название тому копью было: Копье Расплаты.

6

     - Теперь, - молвил старец сэру Борсу, - ступайте к сородичу вашему сэру
Ланселоту и поведайте ему об этом приключении, что из смертных  рыцарей  оно
всех более подобает ему, но грех в нем так мерзок, что он не сможет  вершить
столь святые подвиги; а когда бы не грех его, он превзошел бы  всех  рыцарей
на земле. И скажи так сэру Ланселоту: в мирских подвигах он всех превосходит
мужеством своим и доблестью, но в этом подвиге духа он должен будет уступить
многим.
     Тут  увидел  сэр  Борс  идущих  к  нему  четырех  благородных   женщин,
облаченных в бедные одежды. И в том месте, откуда вошли  они  в  залу,  было
светло, как в лучах  летнего  солнца.  И  преклонили  женщины  колена  перед
серебряным алтарем на четырех ножках, как  епископ  преклоняет  колена  пред
серебряным престолом. А когда сэр Борс взглянул наверх, он увидел занесенным
над головой у себя обнаженный меч, и сияние того меча поразило его взор, так
что сэр Борс на время ослеп.
     - Ступай прочь отсюда, сэр Борс, ибо ты покуда еще не достоин пребывать
здесь!
     И он тогда лег обратно на свое ложе и проспал  до  утра.  Утром  король
Пелес встретил сэра Борса радостно, а затем вскоре он отбыл в  Камелот.  Там
нашел он сэра Ланселота и поведал ему о своем приключении у короля Пелеса  в
замке Корбеник.
     Между тем достигла Артурова двора молва, что у сэра  Ланселота  родился
сын от Элейны, дочери короля Пелеса.  За  то  сильно  разгневалась  на  сэра
Ланселота королева  Гвиневера,  она  осыпала  его  упреками  и  назвала  его
неверным рыцарем. Но сэр Ланселот рассказал королеве все,  как  его  обманом
завлекли возлечь  с  той,  кто  "представилась  мне  в  вашем  обличии,  моя
королева", и тогда королева простила сэра Ланселота.
     А король Артур, как повествует Книга, был в это время  во  Франции,  он
вел войну против могущественного  короля  Клаудаса  и  завоевал  немало  его
владений. Когда  же  король  возвратился  домой,  он  повелел  возгласить  о
предстоящем великом празднестве, на которое надлежало явиться всем лордам  и
дамам Англии, если только они не злоумышляют против своего короля.

7

     Когда услышала о том празднестве леди Элейна, дочь короля  Пелеса,  она
явилась к отцу своему и просила у него изволения,  чтобы  ей  отправиться  к
королю Артуру. И король ответил ей так:
     - Я согласен на вашу поездку. Но  если  любите  меня  и  желаете  моего
благословения, смотрите нарядитесь в самые драгоценные одежды и не  постойте
за тратами. Спрашивайте, и вы получите все, что вам понадобится.
     И вот с помощью  дамы  Брузены,  ее  прислужницы,  были  проделаны  все
приготовления, так что не было на свете  дамы  в  убранстве  роскошнее.  Так
выехала она, сопровождаемая двадцатью рыцарями и десятью благородными дамами
и свитой-всего числом на ста лошадях. И когда она прибыла в Камелот,  король
Артур с  королевой  Гвиневерой  перед  всеми  рыцарями  объявили,  что  дамы
прекраснее и в убранстве роскошнее, нежели леди Элейна, не  видывали  у  них
при дворе.
     Король Артур, лишь только узнал об  ее  прибытии,  сам  встретил  ее  и
приветствовал, а вслед за ним и большинство рыцарей Круглого Стола -  и  сэр
Тристрам, и сэр Блеоберис, и сэр Гавейн, и  еще  многие,  кого  я  не  стану
перечислять.
     Но когда сэр Ланселот ее увидел, он так застыдился  всего,  что  с  ним
было и что он занес на нее меч в утро после той ночи, которую провел с  нею,
что не стал ее приветствовать и не сказал  ей  ни  слова.  А  между  тем  он
подумал, что прекраснее дамы он в жизни своей не видел.
     Но леди Элейна, видя, что сэр Ланселот не желает ей  и  слова  молвить,
так опечалилась, что сердце у нее едва не разорвалось от боли, ибо, да будет
вам ведомо, она любила  его  безмерно.  И  так  сказала  леди  Элейна  своей
прислужнице даме Брузене:
     - Нелюбезность сэра Ланселота сокрушила мое сердце!
     - Ах! Утешьтесь, госпожа, - отвечала дама Брузена. - Повремените,  и  я
устрою так, что нынешней ночью он возляжет с вами,  если  только  вы  будете
молчать.
     - Это было бы мне, - сказала леди Элейна, - милее всего золота на  этом
свете.
     - Тогда предоставьте все мне, - сказала дама Брузена.
     Когда же леди Элейну проводили к королеве, они обе встретились  ласково
друг с другом, но лишь по виду, а не в душе. И все, кто там был, говорили  о
красоте леди Элейны.
     И распорядился король, чтобы на ночь леди Элейне отвели покои  рядом  с
королевиными, под одной крышей. Как повелел король, так и было сделано.
     Тогда королева послала за сэром Ланселотом и повелела ему прийти  ночью
к ней в спальню.
     - А иначе, - сказала королева, - я уверена, что вы  проведете  ночь  со
своей дамой леди Элейной, с которой вы уже родили Галахада.
     - Ах, госпожа! - отвечал сэр Ланселот, - не говорите так,  ведь  это  я
сделал против моей воли.
     - Тогда, - сказала королева, - смотрите явитесь ко мне, когда  я  пошлю
за вами.
     - Госпожа, - отвечал сэр Ланселот, - я не  премину  явиться  по  вашему
повелению и буду ждать наготове.
     Но едва только было между ними все сговорено и условлено, как уже  дама
Брузена через хитрые чары свои об том прознала и поведала госпоже своей леди
Элейне.
     - Увы! - молвила та. - Что мне делать?
     - Положитесь на меня, - отвечала дама Брузена, - и  я  приведу  его  за
руку к самой вашей постели, а он будет думать, что  я  послана  от  королевы
Гвиневеры.
     - То-то я буду рада, - сказала леди Элейна, -  ведь  весь  мир  мне  не
дороже любви сэра Ланселота.

8

     И вот, когда настал час и все в замке уснули, дама  Брузена  подошла  к
ложу сэра Ланселота и сказала так:
     - Сэр Ланселот Озерный,  уж  не  спите  ли  вы?  Госпожа  моя  королева
Гвиневера дожидается вас на своем ложе.
     - Ах, любезная дама! - отвечал сэр Ланселот. -  Я  готов  следовать  за
вами, куда бы вы меня ни повели.
     И с тем сэр Ланселот накинул на плечи долгополое одеяние, а в руку взял
меч свой. Дама Брузена взяла его за палец и отвела  к  ложу  госпожи  своей,
леди Элейны,  и  скрылась,  оставив  их  вдвоем  на  ложе.  И,  уж  конечно,
прекрасная Элейна была счастлива, и сэр Ланселот тоже, ведь  он  думал,  что
держит в объятьях другую.
     Тут мы их оставим среди поцелуев и объятий, обычных  в  таком  деле,  и
поведем речь о королеве Гвиневере, которая послала  к  ложу  сэра  Ланселота
одну из своих женщин, какой всех более доверяла. Но та,  придя,  обнаружила,
что постель холодна и пуста; и с тем она вернулась к своей королеве и это ей
рассказала.
     - Увы! - воскликнула королева. - Куда же делся этот вероломный рыцарь?
     И королева едва рассудка не лишилась, она билась и металась у  себя  на
ложе, как безумная, и пять часов не могла уснуть.
     А у сэра Ланселота была привычка  разговаривать  во  сне,  и  он  часто
произносил сквозь сон имя возлюбленной своей,  королевы  Гвиневеры.  Вот  он
бодрствовал, сколько ему хотелось, а затем, как обычно, уснул, и леди Элейна
тоже. Во сне же начал сэр Ланселот разговаривать и выболтал все, как сорока,
про любовь свою и королевы Гвиневеры, и говорил он так громко, что  королева
услыхала его на своем ложе. Услышавши звук его голоса, разгневалась королева
без меры и от гнева и боли не знала,  что  делать,  а  потом  закашляла  так
громко, что сэр Ланселот пробудился. И лишь только он услышал ее  кашель,  в
тот же миг он понял, что лежит с королевой Элейной,  и  выскочил  он  из  ее
постели, как безумный, в одной рубахе и встретился  с  королевой  Гвиневерой
посреди залы.
     И сказала ему королева так:
     - А, коварный ты и вероломный  рыцарь!  Смотри  не  вздумай  оставаться
более при моем дворе и без промедления покинь мои  покои!  Да  не  будь  так
дерзок, коварный рыцарь-изменник, чтобы еще хоть когда-либо  показаться  мне
на глаза!
     - Увы мне! - воскликнул сэр Ланселот.
     И он так опечалился  ее  словам,  что  прямо,  где  стоял,  без  чувств
повалился на пол. А королева оттуда удалилась.
     Когда же сэр Ланселот пришел в себя,  он  из  верхнего  окна  выпрыгнул
прямо в сад, и шипы и колючки исцарапали ему все лицо и тело, а он  бросился
бежать куда глаза глядят, обезумевший от своего горя. Он скрывался, блуждая,
целых два года, и никто из встречавшихся ему  не  мог  угадать  в  нем  сэра
Ланселота.

9

     А теперь мы возвратимся к королеве Гвиневере и прекрасной леди  Элейне,
- а  леди  Элейна,  узнав  про  жестокие  слова,  сказанные  королевой  сэру
Ланселоту, и про то, как он  упал  без  чувств  и  как  затем  выпрыгнул  из
верхнего окна, так сказала королеве Гвиневере:
     - Госпожа, вы не правы перед сэром Ланселотом,  и  вот  теперь  вы  его
потеряли, ибо по виду и по речам его я сужу, что он лишился рассудка навеки.
Вы же, госпожа, увы! совершили великий грех и сами себя опозорили, ибо у вас
есть супруг - король, и ваш долг любить его; ведь на этом свете  нет  другой
королевы, чьим супругом был бы такой король. А я, когда бы не вы,  могла  бы
добиться любви господина моего сэра Ланселота;  ведь  у  меня  есть  причина
любить его: ему отдала я мою девственность и от него родила  сына  чудесного
по имени сэр Галахад. Он же, когда  придет  его  срок,  будет  первым  среди
рыцарей мира.
     - Вот что, леди Элейна, - сказала ей королева, -  как  только  настанет
день, повелеваю вам покинуть мой двор. И если только в самом деле любите  вы
сэра Ланселота, не разузнавайте, где он скрывается, ибо тогда он погибнет!
     - Что до этого, - отвечала леди Элейна, - полагаю, что  он  и  так  уже
погиб навеки, и это сделали вы! Теперь ни вам, ни мне не видать  больше  его
ласк, ибо, когда он выбросился вон из того окна, он так страшно стонал,  как
не случалось мне слышать, чтобы стонал человек. Увы!  -  сказала  прекрасная
Элейна.
     - Увы! - сказала и королева, - вижу  я  теперь,  что  мы  потеряли  его
навсегда!
     А наутро леди Элейна собралась и,  не  медля,  отправилась  в  обратный
путь. Король Артур со ста рыцарями поехал провожать ее через лес. И по  пути
она рассказала сэру Борсу Ганскому обо всем, что и как было минувшей  ночью,
и как сэр Ланселот выбросился из окна, лишившись от горя рассудка.
     - Увы! - воскликнул тут сэр Борс, - где  же  теперь  господин  мой  сэр
Ланселот?
     - Сэр, - отвечала леди Элейна, - этого я не знаю.
     - Горе вам обеим, -  сказал  сэр  Борс,  -  вдвоем  вы  погубили  столь
славного рыцаря!
     - Что до меня, сэр, - отвечала леди Элейна, - я не сделала и не сказала
ничего, что могло бы хоть как-то огорчить его. Но  я  сама  видела,  как  от
жестоких слов королевы Гвиневеры он упал без чувств.  А  очнувшись,  схватил
свой меч и нагой, в одной лишь рубахе, выбросился  из  окна  с  прежалостным
стоном, какой когдалибо случалось мне слышать из уст мужчины.
     - Прощайте же, - сказал сэр Борс леди Элейне. -  Задержите  подле  себя
разговором сколько возможно господина моего короля Артура, а я возвращусь  к
королеве Гвиневере и выскажу ей все ваши упреки. Вас же прошу, если  хотите,
чтобы я вам служил, будьте бдительны и глядите хорошенько, быть  может,  вам
случится встретить господина моего сэра Ланселота.
     - Истинно, - отвечала леди Элейна, - я сделаю  все,  что  могу,  ибо  я
скорее жизнь свою за него отдам, чем допущу его до беды.
     - Госпожа, - сказала тут дама Брузена, - пусть сэр Борс отправляется  в
обратный путь и поспешит приступить к поискам сэра Ланселота, ибо,  помните,
он совершенно безумен, однако его можно будет спасти, хотя и с помощью чуда.
     Тут леди Элейна заплакала, и сэр Борс Ганский заплакал  тоже,  а  затем
они расстались. Сэр Борс поскакал прямо к королеве Гвиневере,  она  же,  при
виде его, залилась слезами как безумная.
     - Ну вот, теперь-то вы плачете, - сказал сэр  Борс  Ганский.  -  А  что
толку вам плакать, когда ничего уже невозможно исправить? Увы! - сказал  сэр
Борс, - зачем только сэр Ланселот увидел вас и мы, его сородичи,  тоже?  Ибо
теперь мы потеряли лучшего рыцаря в нашем роду, нашего главу  и  заступника.
Смело скажу, и я готов подтвердить это с оружием в руках, что всем  королям,
и христианским и  языческим,  не  сыскать  второго  такого  рыцаря,  что  по
благородству, учтивости, что по красоте и по вежеству. - Увы! -  сказал  сэр
Борс, - что делать теперь нам, сородичам его?
     - Увы! - сказал сэр Эктор Окраинный, и - "Увы!" - сказал сэр Лионель.

10

     Королева же, услышав такие их речи, замертво упала на пол  в  обмороке.
Тогда сэр Борс ее поднял, привел в чувство, и когда она очнулась, то  встала
на колени перед теми тремя рыцарями, воздела к ним обе руки и стала  умолять
их найти сэра Ланселота.
     - И перед тратами не постойте, лишь бы только он отыскался, ибо я знаю,
он сейчас не в своем уме!
     С тем сэр Борс, сэр Эктор и сэр Лионель покинули королеву, ибо долее не
в силах были видеть ее горя. Королева послала им драгоценностей довольно для
расходов, и они, облачившись в доспехи, сели на коней и  пустились  в  путь.
Они ездили из края в край, из  страны  в  страну,  по  лесам,  по  безлюдным
чащобам и равнинам, и всюду, куда ни ехали, они зорко озирались  в  лесах  и
расспрашивали встречных, не слыхали, не видали ли человека нагого,  в  одной
рубахе, и с мечом в руке.
     Так проездили они вдоль и поперек три месяца без  малого,  но  ни  разу
слова о нем не слыхали,  и,  уж  конечно,  эти  трое  рыцарей  были  жестоко
опечалены. И вот наконец повстречался сэру  Борсу  с  товарищами  рыцарь  по
имени Мелион-Татарин.
     - Любезный рыцарь, - сказал сэр Борс, - куда держите вы путь? (Ибо  они
уже раньше были друг с другом знакомы.)
     - Сэр, - отвечал сдр Мелион, - я еду ко двору короля Артура.
     - Тогда мы просим вас, - сказал сэр Борс, - передайте от нас  господину
моему королю Артуру  и  госпоже  моей  королеве  Гвиневере  и  всем  рыцарям
Круглого Стола, что, несмотря на все наши старания, нам не  удалось  узнать,
куда скрылся сэр Ланселот.
     И сэр Мелион, простившись с ними, пообещал передать королю с  королевой
и всем рыцарям Круглого Стола все, что они ему поручили. И когда сэр  Мелион
прибыл ко двору, он поведал королю и королеве и всем рыцарям, что  сэр  Борс
просил его передать про сэра Ланселота.
     Тогда сэр Гавейн, сэр Ивейн, сэр Саграмур Желанный, сэр Агловаль и  сэр
Персиваль Уэльский, по горячему настоянию короля и в  особенности  королевы,
взяли на себя обыскать всю Англию, Уэльс и Шотландию, дабы только найти сэра
Ланселота. Вместе с ними выехали еще восемнадцать рыцарей, и, уж конечно,  у
них не было недостатка в средствах  на  этот  поход.  Итак,  было  их  всего
двадцать три рыцаря.
     Мы же вскоре обратимся к сэру Ланселоту и поведем речь  о  его  горе  и
печали и о тяготах, которые его постигли, ибо холод, голод и  жажду  испытал
он в избытке.
     А те благородные рыцари ехали поначалу все вместе, но потом сговорились
разъехаться, и они повернули в разные стороны по двое, по трое, и вчетвером,
и впятером, согласившись заранее, где и когда они встретятся.
     Сэр Агловаль с сэром Персивалем поехали вместе  и  завернули  к  матери
своей, которая была в те дни королевой. Она, увидев двух своих  сыновей,  от
радости нежной заплакала и сказала так:
     - А, сыновья мои милые! Когда отец ваш был убит, он оставил мне четырех
сыновей, но двое из вас теперь убиты. После смерти славного  сэра  Ламорака,
моего сына, никогда уже не утешится мое сердце!
     И она опустилась на колени перед сэром Агловалем и сэром  Персивалем  и
молила их остаться с нею в отчем доме.
     - О моя ласковая мать, - отвечал сэр Персиваль, - это  нам  невозможно,
ведь мы и с отцовской и с  материнской  стороны  происходим  от  королевских
родов. И потому, матушка, такова наша природа:  искать  бранных  подвигов  и
благородных приключений.
     - Увы! мои любимые сыновья, - сказала тогда она, - ради  вас  лишусь  я
последних радостей жизни, а ведь  мне  уже  не  под  силу  терпеть  ветер  и
непогоду теперь, после  гибели  короля  Пелинора,  вашего  отца,  принявшего
позорную смерть от руки сэра Гавейна и брата его сэра Гахериса! И  ведь  они
убили его вероломно, а не в честном бою.  Увы!  милые  мои  сыновья,  горько
убиваюсь я из-за гибели вашего отца,  а  еще  из-за  гибели  сэра  Ламорака,
которому мало было равных среди рыцарей. Вы же, любезные сыновья, помните  и
не забывайте об этом.
     Много было слез и рыданий при дворе, когда подошел им срок отправляться
дальше, и королева тут же упала в обморок от горя.

11

     А когда она пришла в себя, то послала им вослед с пажем деньги, чтобы у
них не было недостатка. Паж их нагнал, но они не позволили ему ехать с ними,
но отослали его назад, чтобы он принес утешение их матери и кротко  испросил
им ее благословения.
     Вот поскакал он обратно, и случилось, что ночь застигла его в пути.  По
несчастью, он находился как раз поблизости от замка, в котором  обитал  один
барон, и этот барон, когда паж заехал к нему  в  замок,  стал  расспрашивать
его, кто он, откуда и кому служит.
     - Мой господин, - отвечал паж, - я состою на службе у доброго рыцаря по
имени сэр Агловаль.
     Паж сказал так с добрыми побуждениями, надеясь, что ради сэра  Агловаля
к нему лучше отнесутся в замке; и еще он сказал, что служит королеве, матери
его.
     - Что ж, приятель, - сказал тут владелец замка, -  ради  сэра  Агловаля
будет тебе оказан здесь дурной прием, ибо сэр Агловаль убил моего  брата.  И
потому в счет расплаты примешь ты смерть!
     И с тем барон повелел своим людям увести его и убить. Они повиновались,
выволокли его за стены замка  и  зарезали  безо  всякой  милости.  А  наутро
проезжали там дорогой мимо кладбища сэр Агловаль и сэр  Персиваль,  и  видят
они, много мужчин и женщин разглядывают  мертвого  пажа,  которого  привезли
туда хоронить.
     - Что это, - спрашивает сэр Агловаль, - вы там разглядываете?
     Тут выступила вперед одна добрая женщина и отвечала:
     - Любезный рыцарь, здесь лежит юный паж, коварно убитый нынешней ночью.
     - Как же был он убит, матушка? - спросил сэр Агловаль.
     - Мой любезный господин, - отвечала женщина, - владелец здешнего  замка
принял этого пажа нынешней ночью к себе на ночлег. Но за то, что  его  гость
объявил себя пажем одного доброго рыцаря, который служит  королю  Артуру,  а
имя ему - сэр Агловаль, за это хозяин  распорядился  его  убить;  и  вот  по
этой-то причине он и лежит здесь мертвый.
     - Грамерси, - молвил сэр Агловаль, - вы скоро увидите, как  смерть  его
будет отомщена! Ибо я и есть рыцарь, за которого принял смерть этот паж.
     Потом сэр Агловаль окликнул сэра Персиваля и велел  ему  спешиться,  не
тратя времени. Передали они коней своим людям и пешком поспешили в замок.  И
лишь только вошли они в ворота, как  сэр  Агловаль  послал  привратника  его
господину сказать:
     "Здесь я, сэр Агловаль, за  которого  убили  вы  нынешней  ночью  моего
пажа!"
     И лишь только передал это привратник своему  господину,  -  "Добро  ему
пожаловать!" - отвечал сэр Годвин. И он тут же облачился в доспехи, вышел во
двор и сказал:
     - Который из вас сэр Агловаль?
     - Вот он я, гляди! Ты за что нынешней ночью убил пажа моей матери?
     - Я убил его, - отвечал сэр Годвин, - из-за тебя,  ибо  ты  убил  брата
моего сэра Годлина.
     - Что до твоего брат