ыцаря
безумного, какого безумнее она в жизни не видала.
     - А какое изображение у него на щите? - спрашивает ее сэр Тристрам.
     - Сэр, на щите у него зубцы, черные и белые, - она отвечала.
     - А! - сказал сэр Тристрам, - это Паломид, добрый рыцарь. Я его  хорошо
знаю, - сказал сэр Тристрам, -  как  одного  из  лучших  рыцарей  в  здешней
стороне.
     Тогда старый рыцарь оседлал низкорослую  кобылу  и  поскакал  за  сэром
Паломидом и привез его к себе в дом. Сэр Тристрам его сразу признал,  но  не
сказал ничего. Ибо сэр Тристрам к тому времени уже ходил и раны его  зажили.
И всякий раз при виде сэра  Тристрама  сэр  Паломид  вглядывался  в  него  с
удивлением, и все ему казалось, будто он его где-то  уже  встречал.  А  сэру
Динадану он повторял:
     - Вот только попадись мне когда-нибудь сэр Тристрам, он из моих рук  не
уйдет.
     - Удивительно мне, -  отвечал  ему  сэр  Динадан,  -  что  эти  вы  так
выхваляетесь у сэра Тристрама за спиной? Ведь совсем недавно он был у вас  в
руках, а вы - в его руках. Что же вы тогда его упустили? Ведь  я  сам  видел
дважды или трижды, как вы без особой чести выходили из рук сэра Тристрама.
     Тогда сэр Паломид устыдился. И с тем мы их оставим  на  время  в  замке
старого рыцаря сэра Дараса.

8

     А  теперь  поведем  мы  речь  о  короле  Артуре,  который  сказал  сэру
Ланселоту:
     - Когда бы не вы, не лишились бы мы сэра Тристрама,  ибо  он  оставался
здесь много дней, покуда не встретился с вами. Не в  добрый  час,  -  сказал
король Артур, - съехались вы с ним.
     - Мой господин Артур, - сказал сэр  Ланселот,  -  выслушайте  меня!  Вы
возлагаете на меня вину за отъезд сэра Тристрама,  а  ведь  видит  Бог,  это
случилось против моей воли! Но когда люди распалятся в бою, нередко  бывает,
что они увечат не только врагов своих, но и друзей. И знайте, мой  господин,
- сказал сэр Ланселот, - сэра Тристрама изо всех людей я всех менее желал бы
обидеть, ибо он сделал для меня гораздо больше, чем я покамест  мог  сделать
для него.
     И сэр Ланселот велел принести книгу, и потом он сказал так:
     - Вот мы, десять рыцарей, поклянемся на этой книге, что  не  будем  две
ночи ночевать в одном месте хоть целый год подряд,  покуда  не  найдем  сэра
Тристрама. А что до меня, - сказал сэр Ланселот, - то клянусь на этой книге,
что, случись мне встретиться с ним, я добром ли, злом ли, но привезу  его  к
вашему двору - или же погибну.
     Имена же тем десяти рыцарям,  что  отправились  тогда  на  поиски  были
такие: первый сэр Ланселот, и еще сэр Эктор Окраинный, и сэр  Борс  Ганский,
сэр Блеоберис, сэр Бламур  Ганский,  сэр  Лукан-Дворецкий,  сэр  Ивейн,  сэр
Галихуд, сэр Лионель и сэр Галиходин.
     И эти десять благородных рыцарей покинули двор короля Артура и  выехали
все вместе в  рыцарское  странствие.  Они  ехали  так  до  перекрестка,  где
расходились четыре дороги, и там разделилась их дружина на четыре  части,  и
разъехались они искать сэра Тристрама.
     Вот едет сэр Ланселот, и повстречалась ему дама Брангвейна, посланная в
те края на поиски сэра Тристрама. И она гнала своего иноходца во весь  опор.
Сэр Ланселот поравнялся с нею и спрашивает, отчего она так торопится.
     - Ах, любезный рыцарь, - отвечала дама Брангвейна, -  я  скачу,  спасая
жизнь свою, ибо за мною гонится сэр Брюс Безжалостный и хочет меня убить.
     - Держитесь подле меня, - сказал сэр Ланселот.
     Когда же показался сэр Брюс Безжалостный, он крикнул ему так:
     - Недостойный рыцарь, погубитель дам и девиц, наступил  твой  последний
час!
     Увидел сэр Брюс Безжалостный щит сэра Ланселота и тотчас же его  узнал,
ибо в этом походе он ехал не с корнуэльским щитом, со своим  собственным.  И
тогда сэр Брюс повернул коня и обратился в бегство, а сэр Ланселот  поскакал
за ним вдогонку. Но под сэром Брюсом был столь добрый конь, что легко уносил
его, по его желанию, от погони. И потому сэр  Ланселот  возвратился  к  даме
Брангвейне,  она  же  стала  благодарить  сэра  Ланселота  за  его  труды  и
учтивость. А теперь поведем мы речь о сэре Лукане-Дворецком, который по воле
случая выехал как раз туда,  где  находился  сэр  Тристрам.  Он  подъехал  к
воротам не для иной причины, как только испросить себе пристанище  на  ночь.
Спросил привратник у него его имя.
     - Сэр, передайте вашему господину, что мое имя -  сэр  Лукан-Дворецкий,
рыцарь Круглого Стола.
     Привратник явился к своему хозяину, сэру Дарасу, и рассказал  ему,  кто
просит у него ночлега.
     - Ну нет, - вскричал сэр Данам, племянник сэра Дараса, - скажи ему, что
здесь он не получит ночлега. Да объяви ему, что я, сэр Данам, буду драться с
ним в поединке, пусть готовится к бою.
     И выехал на него сэр Данам верхом, и они с  копьями  в  руках  налетели
друг на друга. И вышиб сэр Лукан сэра Данама из седла и перекинул через круп
его коня. Тот вскочил, убежал и скрылся в замке, а сэр Лукан поскакал за ним
и много раз вызывал его, стоя перед воротами.
     И тогда сказал сэр Динадан сэру Тристраму:
     - По-моему, позорно смотреть, как подвергается бесчестью  кузен  нашего
хозяина.
     - Повремените, - отвечал сэр Тристрам, - и я поправлю дело.
     Но сэр Динадан вскочил на коня и выехал против сэра Лукана, и сэр Лукан
пробил ему копьем бедро и поскакал оттуда прочь. Разгневался сэр Тристрам за
рану сэра Динадана и погнался  за  ним,  желая  ему  отомстить.  В  недолгом
времени поравнялся он с сэром Луканом, окликнул его, тот  повернул  коня,  и
сшиблись они с разгону. И сэр Тристрам жестоко поранил сэра Лукана  и  выбил
его из седла на землю.
     В это время явился туда сэр Ивейн, учтивый рыцарь, и, видя увечье  сэра
Лукана, вызвал сэра Тристрама на поединок.
     - Любезный рыцарь, - отвечал сэр Тристрам, - прошу вас только, назовите
мне ваше имя.
     - Сэр рыцарь, да будет вам известно, что  мое  имя  -  сэр  Ивейн,  сын
короля Уриенса.
     - А, - сказал сэр Тристрам, -  вами  я,  будь  моя  воля,  не  стал  бы
сражаться никогда.
     - Нет, сэр, нет вашей воли, - отвечал сэр Ивейн, - это я вызываю вас на
поединок.
     Видит сэр Тристрам, что тут уж ничего не поделаешь, и тогда  он  пустил
на него коня и сбросил сэра Ивейна на землю и сильно его поранил.  И  с  тем
ускакал обратно в дом сэра Дараса.
     Когда сэр Данам узнал о том, что сэр Тристрам только ранил сэра Лукана,
он хотел поскакать туда и его добить. Но сэр Тристрам не  допустил  того.  А
сэр Ивейн повелел устроить конную повозку и  отвез  сэра  Лукана  в  Ганский
монастырь.  Там  поблизости  был  замок,  называвшийся  Ганским  замком,   и
принадлежал тот замок сэру Блеоберису. И там сэр Ланселот  назначил  встречу
всем своим товарищам, выехавшим вместе с ним на поиски сэра Тристрама.
     Сэр же Тристрам возвратился к сэру Дарасу, а в это время  туда  явилась
девица, и она рассказала сэру Дарасу, что трое его сыновей убиты на турнире,
а двое жестоко изувечены, так что никогда уже не  в  силах  будут  сесть  на
коней, и все это сделал доблестный рыцарь с черным щитом - тот  самый,  кому
присуждено первенство на турнире.
     А потом явился еще некто и сообщил сэру Дарасу, что этот самый рыцарь с
черным щитом находится сейчас у него в доме. Тогда сэр Дарас вошел  в  покой
сэра Тристрама, там он нашел его щит и показал его девице.
     - Ах, сэр, - сказала девица, - это и есть тот самый  рыцарь,  что  убил
трех ваших сыновей.
     И тогда  без  промедления  сэр  Дарас  заключил  сэра  Тристрама,  сэра
Паломида и сэра Динадана в крепкую темницу, и там сэр Тристрам едва не  умер
от тяжелой болезни.
     В темнице сэр Паломид каждый день клял сэра Тристрама по старой вражде,
сэр же Тристрам неизменно отвечал ему любезно и  малословно.  Но  когда  сэр
Паломид увидел, что сэр Тристрам  жестоко  занемог,  он  исполнился  к  нему
состраданием и утешал и подбадривал как только мог.
     А потом, как повествует Французская Книга, к сэру Дарасу приехали сорок
рыцарей - его родичей, и они хотели убить сэра Тристрама  и  его  товарищей,
однако сэр Дарас не допустил того, но оставил их в заточении, и были у них и
пища и питье.
     Так терпел там сэр Тристрам великие страдания, ибо его одолела болезнь,
а это - величайшее бедствие, какое только может выпасть на долю узнику.  Ибо
покуда узник сохраняет здоровье в своем теле, он может терпеть  заточенье  с
помощью Божией и в надежде  на  благополучное  вызволение,  но  когда  недуг
охватывает тело узника,  тут  уже  может  узник  сказать,  что  счастье  ему
окончательно изменило, тут уже остается ему лишь плакать и  стенать.  Так  и
было с сэром Тристрам ом,  когда  ею  свалила  в  темнице  болезнь,  ибо  он
погрузился в столь глубокую печаль, что едва не лишил себя жизни.


 * VI *

1

     Теперь оставляем мы сэра Тристрама, сэра Динадана в заточении и поведем
речь о других рыцарях, что разъехались во все концы страны  на  поиски  сэра
Тристрама.
     Из них иные заехали в Корнуэлл,  и  случилось  так,  что  сэр  Гахерис,
племянник короля Артура, прибыл к королю Марку. И был он там радушно принят,
сидел за королевским столом, угощался с королевского блюда.  Вот  спрашивает
гостя король Марк, какие новости в королевстве Логрском.
     - Сэр, - отвечал сэр Гахерис, - король правит как благородный рыцарь, и
недавно был у нас  большой  турнир,  какому  равного  не  видывал  еще  я  в
королевстве Логрском, и на тот турнир собралось все славнейшее рыцарство. Но
один рыцарь там был, которуч во все туи дня отличался изо всех. У  него  был
черный щит, и, с каким бы рыцарем он ни схватился, всякого одолевал  и  всех
превзошел.
     - Должно быть, - сказал король Марк, - это был сэр Ланселот или же  сэр
Паломид, язычник.
     - Нет, сэр, - отвечал сэр Гахерис, - ибо они двое принадлежали к другой
стороне и выступали против рыцаря с черным щитом.
     - Ну, тогда это сэр Тристрам Лионский, - сказал король.
     И с тем он повесил низко голову и в душе своей устрашился того, что сэр
Тристрам  завоевал  себе  такую  славу  в  королевстве   Логрском   и   стал
могущественнее его.
     Так  был  радушно  принят  сэр  Гахерис  королем  Марком  и  королевой.
Прекрасная Изольда радовалась его словам, ибо  из  рассказа  его  она  сразу
поняла, что речь шла о сэре Тристраме.
     А вскоре король устроил богатое празднество. И на  празднество  приехал
туда  сэр  Ивейн,  сын  короля  Уриенса  (некоторые  звали  его  сэр   Ивейн
Белорукий). Прибыв туда, сэр Ивейн объявил, что вызывает на бой всех рыцарей
Корнуэлла. И ужасно разгневался тогда король, что нет у него рыцарей,  чтобы
принять Ивейнов вызов.
     Но тут выскочил вперед сэр Андрет, племянник короля Марка, и сказал:
     - Я померюсь силами с сэром Ивейном.
     И он пошел, облачился в крепчайшие доспехи и выбрал себе самого лучшего
коня. Сшиблись сэр Ивейн с сэром Андретом, и сэр Андрет с такой силой рухнул
на землю, что лишился чувств. Тогда  огбрчился  и  разгневался  король  Марк
безмерно, что нет у него рыцаря, чтобы  отомстить  за  его  племянника  сэра
Андрета. Он призвал к себе сэра Динаса-Сенешаля  и  просил  его  ради  него,
короля, взять на себя поединок с сэром Ивейном.
     - Сэр, - отвечал сэр Динас, - не  по  душе  мне  сражаться  с  рыцарями
Круглого Стола.
     - И все же ради меня, прошу вас, возьмитесь за копье,
     Вот изготовился сэр Динас к поединку, и сшиблись они, выставив  тяжелые
копья. И сэр Динас был повержен наземь, и конь и всадник, и сильно разбился.
Ну и рассвирепел же тут король Марк!
     - Увы! - вскричал он. - Неужто ни одного рыцаря  не  найдется  у  меня,
чтобы сразиться вон с тем рыцарем?
     - Сэр, - сказал тогда сэр Гахерис, - для вас я готов сразиться с ним.
     И вот сэр Гахерис собрался, облачился  в  доспехи  и  выехал  на  поле.
Увидел сэр Ивейн щит сэра Гахериса, подъехал к нему и говорит:
     - Сэр, вы поступаете не по долгу рыцаря Круглого Стола, ведь когда  вас
принимали в это братство, вы клялись не вступать в бой ни с одним  из  ваших
товарищей, только разве если по неведению. И, клянусь Богом, сэр Гахерис, вы
не могли не узнать меня по моему щиту, как и я вас узнал по вашему. Пусть вы
даже и готовы нарушить вашу клятву, но я мою клятву не нарушу.  И  никто  из
здесь присутствующих, ни вы сами не можете заподозрить меня в трусости,  ибо
я ничуть не боюсь вступить с вами в поединок. Но ведь мы  -  сыновья  родных
сестер!
     Тут устыдился сэр Гахерис. И разъехались рыцари без боя.  И  сэр  Ивейн
покинул те края.
     Тогда король Марк облачился в доспехи, сел на коня и,  взявши  с  собою
оруженосца, который вез его  тяжелое  копье,  пустился  в  погоню  за  сэром
Ивейном. И  в  узком  ущелье  он  налетел  на  него,  не  ведавшего  об  его
приближении, и пробил он сэру Ивейну грудь едва не насквозь и, бросивши  его
там, ускакал восвояси.
     В недолгом времени проезжал там сэр Кэй. Он нашел сэра  Ивейна  и  стал
расспрашивать, как получил он такое увечье.
     - Я не знаю, - отвечал сэр Ивейн, - от кого получил я рану и за что,  и
уверен, что это - предательство. На меня вдруг выехал неизвестный  рыцарь  и
поразил меня, прежде чем я опомнился.
     В это время прискакал туда сэр Андрет, разыскивавший короля Марка.
     - Коварный рыцарь, - вскричал сэр Кэй. - Знать бы мне, что это ты нанес
предательски рану этому рыцарю, уж ты бы тогда не ушел от меня!
     - Сэр, - отвечал сэр Андрет, - я и не думал ранить этого рыцаря,  пусть
он сам подтвердит!
     - Позор вам, недостойные рыцари Корнуэлла, - сказал сэр Кэй, - ибо цена
вам - грош!
     И сэр Кэй позаботился,  чтобы  сэр  Ивейн  был  перенесен  в  аббатство
Черного Креста и оставался там, покуда не исцелится.
     Тем временем собрался сэр Гахерис покинуть двор короля Марка, но  перед
прощанием сказал так:
     - Король, вы совершили позорное дело, что  изгнали  сэра  Тристрама  из
пределов вашей страны, ибо, находись он сейчас с вами, не страшен был бы вам
никакой рыцарь.
     И с тем он стал прощаться.

2

     В это время прибыл ко двору короля Марка сэр  Кэй-Сенешаль,  и  приняли
его по виду будто бы очень радушно.
     - А ну, любезные лорды,  -  предложил  король  Марк,  -  не  хотите  ли
попытать удачи и взяться за тяжелый подвиг, отправившись в  Моррисский  лес?
Там ждет вас приключение, которого труднее я не видывал.
     - Сэр, - отвечал сэр Кэй, - я готов.
     А сэр  Гахерис  сказал,  что  еще  подумает,  ибо  король  Марк  всегда
отличался коварством. И с тем он ускакал своей дорогой.  Он  поехал  тем  же
путем, каким должен был отправиться сэр  Кэй.  И,  улегшись  там  на  отдых,
повелел своему оруженосцу следить зорко.
     - И если появится сэр Кэй, предупредите меня об его приближении.
     Вот вскоре показался сэр Кэй. Сэр Гахерис сел  на  коня  и  выехал  ему
навстречу.
     - Сэр Кэй, - сказал он, -  неразумно  вы  поступаете,  что  скачете  на
подвиг,  назначенный  королем  Марком,  ведь  все,  что   он   затевает,   -
предательство.
     Отвечает сэр Кэй:
     - Вызываю вас вместе со мной испытать опасность.
     - Что ж, на меня можете положиться.
     И они поскакали вместе и ехали так, покуда не увидели озеро, которое  в
те  времена  называлось  Гибельным  Озером,  и  там,  на  опушке  леса,  они
остановились.
     Между тем король Марк в своем замке Тинтагиль удалил от себя всех своих
баронов, и все прочие, кроме самых при нем доверенных, были удалены  из  его
покоев. А тогда повелел он призвать племянника своего сэра Андрета и наказал
ему тайно облачиться в доспели и сесть на коня без промедления,  ибо  близка
уже была полночь. И сам король Марк тоже облачился в доспехи - черные с  ног
до головы, и конская сбруя тоже, и через потайные боковые ворота выехали они
двое со своими слугами и скакали долго, покуда не подъехали к тому озеру.
     Первым заметил их сэр Кэй, подхватил он копье, выехал к ним и предложил
им поединок. Поскакал против него король Марк, и налетели они друг на  друга
с разгону, ибо свет луны был ясен, как день. Сшиблись, и рухнул наземь  конь
сэра Кэя, ибо он был не столь силен, как  конь  короля,  и  сэр  Кэй  притом
жестоко разбился.
     Сэр Гахерис разгневался на то, что сэр Кэй оказался повержен. И крикнул
он:
     - Рыцарь, держись покрепче в седле, ибо сейчас я отомщу тебе  за  моего
товарища!
     Испугался король Марк сэра Гахериса, но пришлось ему  поневоле  пустить
тому навстречу своего коня. И сэр Гахерис ударил на него так, что он  рухнул
на землю. А сэр Гахерис сразу же обратился против сэра Андрета  и  его  тоже
сбросил с коня, да так, что он шишаком шлема вонзился  в  землю  и  едва  не
сломал себе шею. Тут сэр Гахерис спешился поспешно, поднял на ноги сэра Кэя,
и вдвоем они приблизились к тем и потребовали, чтобы они сдавались и назвали
свои имена, иначе  же  им  смерть.  Сэр  Андрет  заговорил  первым,  жестоко
страдая, и сказал:
     - Это король Марк Корнуэльский, так  что  смотрите  обращайтесь  с  ним
почтительно. Я же - сэр Андрет, его племянник.
     - Позор вам обоим - отвечал сэр Гахерис,  -  ибо  оба  вы  предатели  и
коварным  предательством  было  ваше  показное  радушие,  с  каким  вы   нас
принимали. Сожаления достойно, чтобы такие, как вы, и дальше жили на  свете,
- сказал сэр Гахермс.
     - Сохраните мне жизнь, - сказал король Марк, - и я искуплю  свои  вины.
Помните также, что я помазанный король.
     - Тем позорнее нам будет, - сказал  сэр  Гахерис,  -  оставить  тебя  в
живых! Как король, помазанный священным миром, ты должен бы быть другом всем
благородным рыцарям. Ты же достоин смерти!
     И с тем замахнулся он мечом на короля Марка, а  тот  стал  прикрываться
щитом и защищаться как мог. А сэр Кэй пошел с мечом на сэра Андрета. Наконец
сдался король  Марк  сэру  Гахерису,  опустился  на  колени  и  поклялся  на
перекрестии своего меча, что никогда, покуда он жив, не будет  чинить  вреда
странствующим рыцарям. И еще он поклялся быть добрым другом сэру  Тристраму,
если тот когда-нибудь заедет в Корнуэлл. А тем временем сэр Андрет  оказался
повержен на землю, и сэр Кэй хотел было его убить.
     - Отпустите его, - сказал сэр Гахерис, - прошу вас, не убивайте его.
     - Сэр, жаль было бы, - сказал сэр Кэй, - оставлять его в живых, ведь он
близкий родич сэру Тристраму, а  всегда  его  предавал,  и  через  него  сэр
Тристрам был изгнан из Корнуэлла. А потому я лучше убью его,  -  сказал  сэр
Кэй.
     - Не делайте этого, - сказал сэр Гахерис. - Раз уж  я  королю  сохранил
жизнь, то прошу вас и ему жизнь сохранить.
     И с тем сэр Кэй его отпустил.
     И они поскакали дальше своей дорогой и приехали к сэру Динасу-Сенешалю,
ибо они слышали, что он друг сэра  Тристрама.  У  него  они  передохнули,  а
вскоре после того возвратились в Логрское королевство.
     Там в скором времени повстречался им сэр Ланселот, который ездил вместе
с  дамой  Брангвейной,  ибо  таким  способом  думал  скорее  разыскать  сэра
Тристрама. Сэр Ланселот спросил у них, какие вести из Корнуэлла и не слышали
ли они там о сэре Тристраме. Сэр Кэй и сэр Гахерис ему ответили, что  о  нем
они не слыхали, и поведали ему слово в слово все, что с ними приключилось. А
сэр Ланселот улыбнулся и сказал:
     - Трудно выбить из плоти то, что въелось в кости.
     И они вместе посмеялись.

3

     А теперь мы оставляем этот рассказ и поведем  речь  о  сэре  Динасе,  у
которого в замке жила возлюбленная, а  она  больше  любила  другого  рыцаря,
нежели его. И вот когда сэр Динас отлучился на охоту, она спустилась из окна
на полотенце и, захватив с собою двух гончих  собак,  ушла  к  тому  рыцарю,
которого любила.
     И когда сэр Динас возвратился домой, он хватился своей  возлюбленной  и
двух своих гончих собак, и больше, чем за даму, он разгневался за собак.  Он
поскакал к тому рыцарю, который забрал себе его  возлюбленную,  и  предложил
ему поединок. И, съехавшись с ним, с такой  силой  его  сокрушил,  что  тот,
упавши,