ен был, по  крайней
мере, вести себя подобающим для секретаря образом. Пока я размышлял над этой
проблемой, подоспела помощь.
     В коридоре послышались шаги, и в комнату вошел мужчина. Увидев меня, он
сделал три шага и остановился.
     - Кажется, мне не придется тебя будить, - сказал он Трелле.
     - Да, Уи, сегодня  не придется. Это  новый секретарь твоего отца. Грин.
Ален Грин. Мы с ним уже познакомились.
     -  Да? -  Он  подошел к ней,  наклонился  и  поцеловал  ее в  губы. Мне
показалось, что это было  не  совсем по-сыновьи, но  ведь она  и не была его
матерью. - Сегодня у тебя не заспанный вид. Ты пила?
     - Нет, не  пила, - она улыбнулась и указала  рукой и  мою сторону: - Он
меня разбудил. Мы будем его любить.
     - Да что ты говоришь? - Он обернулся, подошел ко мне и протянул руку: -
Уимен Джарелл.
     Он был  на два дюйма  ниже меня и настолько  же уже в плечах. Такие же,
как  у отца, карие глаза, все  остальное от  кого-то еще, в  особенности эти
маленькие, плотно прижатые  ушки  и прямой тонкий нос. На  переносице  между
глаз залегли три глубокие складки, преждевременные в его двадцать семь лет.
     - Надеюсь, мы  с вами еще увидимся. Впрочем, это зависит от моего отца.
До встречи. - Он повернулся ко мне спиной.
     Я направился к двери, миссис Джарелл сказала мне вдогонку, что коктейль
в гостиной в шесть тридцать.
     Я уже был на  балконе  в  передней части покоев, видел деревца розового
кизила  в  кадках, обратил внимание и на мебель  из красного дерева, хрома и
пластика, теперь же, подойдя к  каменным перилам, скользнул  взглядом  вдоль
Пятой  авеню по  направлению  к Центральному парку. Солнце  светило  прямо в
глаза, и я  прикрыл их  ладонью, чтоб разглядеть  белку,  которая сидела  на
задних лапках на макушке дерева.
     - Вы кто, Ситин Бул?* - окликнули меня сзади.

     * Ситин Бул - индейский вождь племени сиу, участвовал в сражении против
генерала Кастера (Прим. пер.).

     Я  обернулся.  Ко  мне  приближалась  девушка  в  белом  с  обнаженными
загорелыми руками, такой же шеей и смуглым, тоже от загара, лицом с ямочками
на  щеках  и  зеленовато-карими,  широко  поставленными  глазами.  Если  вам
покажется, что  этих  впечатлений слишком много для  одного беглого взгляда,
вспомните, что я все-таки детектив  и, значит,  тренированный наблюдатель. Я
не только разглядел ее, но даже  успел подумать: Господи, если  это Сьюзен и
если она змея, мне придется  самым серьезным образом заняться герпетологией.
(Кажется, эта  наука именно  так  и называется, впрочем, могу  справиться  в
словаре.)
     Нас разделяло пять шагов, когда я заговорил.
     - Мой есть хороший индеец. Мой есть хороший друг белого мужчины. Только
ты не мужчина  и не белый. Я смотрел на белку. Меня зовут Ален Грин. Я новый
секретарь, которого наняли сегодня. Мне велели осмотреться, что я и стараюсь
сделать. Я уже познакомился с вашим мужем.
     - С моим мужем вы познакомиться  не могли. Я девица  по имени Лоис.  Вы
любите белок?
     - Не  всех. У меня к  ним  слишком высокие  требования.  - При  близком
рассмотрении выяснилось, что это вовсе  не ямочки, а  маленькие впадинки  на
щеках, которые  казались  глубже, если свет  падал с определенной стороны. -
Надеюсь, я понятно выражаюсь?
     - Подойдите  сюда. - Она увлекла  меня вправо,  положила  одну руку  на
выложенный плиткой  каменный барьер, другой  показала через улицу.  - Видите
вон то дерево?
     - Без ветки?
     - Да.  Одним мартовским днем на  его  верхушке скакала белка.  Мне в ту
пору было девять лет. Отец подарил на день рождения моему брату ружье. Я его
стащила, зарядила и долго стояла  на этом самом месте, дожидаясь, пока белка
перестанет  скакать.  Падая, она дважды  зацепилась за  ветки. Я позвала Уи,
своего брата, и показала ему белку,  которая, не  двигаясь, лежала на земле.
Он... Но  остальное уже не важно.  С теми,  в кого я могу влюбиться, я люблю
начинать с  рассказа о  самом дурном  поступке в  моей  жизни. Вы, во всяком
случае, заставили  меня  вспомнить о  нем,  сказав,  что смотрите  на белку.
Теперь  вы знаете обо мне самое худшее,  если не  считать  моим самым дурным
поступком мое стихотворение  "Реквием грызуну". Оно было напечатано  в нашей
школьной газете.
     -  Ну,  это  куда  страшней.  Назвать  белку  пренебрежительным  словом
"грызун", хотя она и есть грызун.
     - Я сама об этом  думала. Когда-нибудь я все это проанализирую и пойму.
- Она  махнула рукой, отодвигая  от себя это  "когда-нибудь".  -  Откуда вам
пришла в голову мысль стать секретарем?
     -  Из  сна. Это  приснилось  мне  несколько  лет  назад. Будто  я служу
секретарем у  одного богатого пирата. Однажды его красавица-дочь  стояла  на
краю  утеса  и  стреляла  в  гофера*,  который  бегал  по  прерии.  Она  его
подстрелила и так расстроилась, что прыгнула вниз  с утеса. Я стоял  внизу и
подхватил ее, так что все кончилось романтически. Вот я и стал секретарем.

     * Гофер - американская сумчатая крыса.

     Она подняла брови и широко раскрыла глаза.
     - Не могу себе представить, как дочь пирата могла очутиться на  вершине
утеса в прерии. Вам, должно быть, почудилось.
     Ни  один мужчина не  в состоянии прервать такой бессмысленный разговор,
как этот. Слава Богу, у  нее хватило приличия завести другой. Склонив голову
набок, она призналась:
     -  Вы знаете, мне  как-то  не  по себе. Где-то  я вас видела, только не
помню где, а я всегда запоминаю людей. Не помните, где это могло быть?
     Я знал, что это могло быть все там же. Мои фото не так часто появляются
в  газетах,  как фото президента Египта или даже Ниро Вулфа,  последнее было
там около года назад, но я знал, что  это  вполне вероятно. Я  улыбнулся (на
газетных фотографиях я никогда не улыбался) и покачал головой.
     - Я бы этого не  забыл. Я забываю только те лица, которые мне ни к чему
помнить. Напрашивается единственное объяснение: я вам приснился.
     Она рассмеялась:
     - Ол райт, теперь мы с вами в  расчете. А  все-таки жаль, что я забыла.
Разумеется,  я  могла встретить вас  в ресторане  или  театре,  но  если  вы
узнаете, что я запомнила вас после такой встречи,  вы лопнете от самомнения.
Впрочем,  здесь из вас и так быстро выпустят воздух. Хоть  он мне и папочка,
работать на него, судя  по всему,  не сладко.  Не понимаю, как... А, Роджер,
привет. Ты знаком с Аденом Грином? Папин новый секретарь. Роджер Фут.
     Я  обернулся. Брат Треллы  бал так же мало  на нее похож,  как  и Уимен
Джарелл на своего отца. Это был высокий,  широкоплечий и мускулистый мужчина
со скуластой физиономией. Я понял,  что  этот верзила вполне может раздавить
мою ладонь, поэтому поспешил изо всех сил сжать его. Получилась ничья.
     - Сильный мужчина, - отметил Роджер.  -  Поздравляю. Небось эта шустрая
девчонка  уже успела  выгнуть перед  вами  шею.  Десять  к одному,  что  она
рассказала вам о своей белке.
     - Роджер  увлекается  скачками,  - пояснила Лоис. - Он чуть не попал на
дерби  в Кентукки. Когда-то у него была собственная лошадь, но она вывихнула
ногу.
     - Дело  вовсе не в этом, мой ангел. Я  бы  все равно  мог туда поехать,
только вряд ли оттуда  вернулся.  Ведь  твой  папаша  запретил Вестерн Юнион
принимать  от  меня  телеграммы  с  униженными  просьбами.  Не говоря  уж  о
телефонных  звонках такого  же  рода. Вы полагаете, что удержитесь здесь?  -
спросил он у меня.
     -  Не  знаю, мистер Фут. Я в этом доме всего два часа.  Что,  здесь  на
самом деле тяжко живется?
     - Еще как. Даже если вы  не такой бедняк, как я. - Он уставился на свою
пустую руку.  - Должно быть, я забыл свой  стакан в доме. Вы не страдаете от
жажды?
     - Я страдаю, - заявила Лоис. - А вы, мистер Грин? Ален? Мы обращаемся с
секретарями запросто. Пошли.
     Я вошел  вслед за ними  в гостиную и направился к портативному бару, за
которым  Отис  Джарелл  смешивал в  кувшине мартини. Справа  от  него  стоял
мужчина,  слева - женщина. Мужчина был  жилистый,  черноглазый,  в добротном
темно-сером   костюме  с   расклешенным  от  талии   пиджаком.   У  женщины,
возвышавшейся над ним каланчей, были рыжие волосы (крашеные или натуральные,
я не разобрался), молочно-белое лицо и вставная  челюсть. Джарелл представил
меня, по  их  имена я  узнал  потом:  миссис и  мистер  Герман  Дитц.  Новый
секретарь  Джарелла их не  интересовал.  Роджер Фут подошел с другой стороны
бара  и "сообразил" для  Лоис "кровавую Мери", виски  с содовой  для меня  и
двойной бурбон без всяких примесей для себя.
     Я  сделал  приличный  глоток  и  огляделся.  Уимен, сын  и  Нора  Кент,
стенографистка, стояли рядышком  у незажженного  камина  и, судя по их виду,
беседовали  о деле. Неподалеку от  них в огромном мягком кресле  развалилась
Трелла. Она взирала снизу вверх на мужчину, который пристроился  на ручке ее
кресла.
     - Вы знакомы с моей мачехой? - поинтересовалась Лоис.
     Я сказал, что с мачехой знаком, но мужчину не знаю, и она пояснила, что
это Корей Брайэм, хотела добавить что-то еще, но передумала. Я удивился, что
он здесь - ведь у меня  было записано, что он помешал сделке. Правда, гостей
приглашала Трелла. А может, это была  идея  самого Джарелла, который заранее
был уверен в том, что заполучит меня в свой дом, вот и решил сразу же свести
меня  с  этим человеком. Издали  я не углядел в нем  ничего примечательного.
Наклонившись над Треллой с хорошо отработанной улыбкой, он казался  типичным
светским фатом в  годах с миллионом долларов в  кармане. Такой  может сунуть
две  десятки метрдотелю  и будет  торговаться с  таксистом  из-за нескольких
центов.  Я  внимательно  разглядывал  его,   подшивая   свои   наблюдения  к
неоконченному делу, когда он  поднял голову и повернул ее влево.  Я повернул
свою в ту же самую сторону.
     В комнату вошла змея.


ГЛАВА 3

     Похоже,  было задумано:  подождать, пока соберутся  все, и только тогда
сделать  выход. Но  могло оказаться,  что  она  не  переносит  сборищ,  даже
семейных, поэтому откладывала свое появление  до последней минуты, потом же,
собравшись  с  силами, решила войти как можно  незаметней.  Я  приберег свое
мнение, поскольку у меня не  было никаких предрассудков, точнее,  были  два,
друг  друга уравновешивавшие. "Змеиная" теория  была привлекательна тем, что
от ее подтверждения зависел наш гонорар. С  другой стороны,  мне не нравился
наш клиент,  и  я бы  не возражал, если б он остался с носом.  Поэтому я был
далек от  каких  бы то  ни было  выводов,  когда  следил  за  тем,  как  она
приближается к камину, возле которого ее муж беседовал  с  Норой  Кент. В ее
походке  не было  ничего от  рептилии.  Скорее можно было сказать,  что  эта
невысокого роста  хрупкая женщина  с небольшим  овальным лицом  скользит  по
полу, но уж никак не ползет.  Муж поцеловал ее  в щеку и  направился к бару,
очевидно, за тем, чтобы принести ей выпить.
     Трелла окликнула меня по имени; "Ален", давая тем самым понять, что она
с секретарями запросто. Я подошел к ней и был представлен Корею Брайэму. Она
похлопала по свободной  ручке  кресла, веля  мне  туда  сесть. Я послушался,
решив, что тут  безопаснее,  чем  в  студии.  Брайэм  встал  и  отошел.  Она
напомнила, что я  не  ответил  на  ее  вопрос  относительно  бараньей  ноги.
Возможно, она просто интересовалась, довольны  ли служащие ее мужа питанием,
однако ее  голос звучал вкрадчиво.  Конечно, я знаю о женщинах вовсе не  так
много, как прикидывается,  будто он думает, что я знаю, Вулф,  но вкрадчивые
нотки расслышать умею.
     Оказывая подобающие  ей по рангу хозяйки дома и  жены моего босса знаки
внимания, я искоса наблюдал за одним феноменом. Когда Уимен с бокалом в руке
подошел к Сьюзен, возле нее уже стоял Роджер Фут. Туда же направился и Корей
Брайэм,  а  через пару минут возле  нее был  и Герман Дитц. Итак, четверо из
шести мужчин оказались возле Сьюзен, но она, похоже,  ни пальцем  не повела,
ни глазом не  моргнула, чтобы собрать их возле себя. Джарелл все стоял возле
стойки с рыжеволосой женой Дитца. Лоис с Норой Кент вышли на балкон.
     Трелла перехватила мой взгляд.
     - Чтобы  оценить ее,  нужно  подойти  поближе,  -  сказала  она.  -  На
расстоянии она не смотрится.
     - Она? Кто она?
     Трелла похлопала меня по руке.
     -  Ну,  ну. Я  не возражаю. Я  к  этому  привыкла. Она ведь  жена моего
пасынка. Пойдите, присоединитесь к беседе.
     - Кажется, там и без меня хватает. К тому же мы незнакомы.
     - Незнакомы?  Это никуда  не годится.  -  Она обернулась  и  пропела: -
Сьюзен! Поди-ка сюда.
     Та немедленно повиновалась. Кольцо раздвинулось, чтобы дать ей дорогу.
     - Да, Трелла.
     -  Я хочу  представить  тебе мистера  Грина Алена,  который занял место
Джима. Он уже знаком со всеми, кроме тебя, и это, по-моему, несправедливо.
     Я пожал протянутую руку, теплую и крепкую, которая оставалась в моей не
более  пятой  доли  секунды.  В  самом  деле,  издалека  ее  лицо   казалось
непримечательным.  Даже  вблизи  ни  одна  из  ее  черт  в  отдельности   не
останавливала на себе внимания - воспринималось это  небольшое овальное лицо
в целом.
     - Добро пожаловать в наш замок, мистер Грин, - сказала она.
     Это  было произнесено едва слышно, так что могло сложиться впечатление,
что  она либо робка и застенчива,  либо подозрительна  и  неискренна  -  все
зависело от нашего отношения к ней. У меня  не было к Сьюзен никаких чувств,
я и не собирался ими проникаться, пока на то не будет достаточных оснований.
Могу  только  сказать, что  она  не шипела,  как кобра,  и  не гремела,  как
гремучка. Она бросила взгляд  на Треллу, не зная, то ли ей можно идти, то ли
следует  остаться  и  поддержать  беседу.   Наконец,   пробормотав  какую-то
любезность, она отошла.
     -  Думаю,  это у  нее в натуре  или в  крови,  - сказала Трелла.  -  Со
стороны, по крайней мере, ничего  не заметно. Какой-то  особый  вид гипноза,
но, судя по всему, она им может управлять. Вы ничего не почувствовали?
     - Я секретарь, миссис Джарелл, а секретарям не положено чувствовать.
     - Как бы не так. Джим Ибер чувствовал. Разумеется,  вы еще так  мало ее
знаете. Хотя, быть может, у вас иммунитет...
     Трелла  рассказывала  мне  про  книгу о  гипнозе,  когда вошел  Стек  и
объявил, что обед подан.
     Нас было неравное количество - пять женщин и шесть мужчин, поэтому меня
посадили между Лоис  и  Роджером  Футом. Кое-что  мне  показалось не  совсем
обычным. Например, то, что стенографистка не только ела за  одним  столом со
всеми,  но даже сидела  рядом  с  самим Джареллом. Экономка,  миссис  Лэтем,
помогала прислуживать. Я всегда считал, что экономка выше этого, Роджер Фут,
который  уже успел  изрядно  налиться  спиртным,  ел  жадно,  точно водитель
грузовика или же  бедняк. Разговоры  велись  самые разношерстные, в основном
между соседями.  Баранья  нога  была приготовлена  первоклассно, разумеется,
хуже, чем  у Фрица,  но все-таки здорово. Я заметил, что Трелла нет-нет да и
посмотрит в мою сторону. Салат показался мне мокрым. Я небольшой знаток вин,
однако  сомневаюсь, чтобы поданное вино заслуживало  такой  похвалы, которой
его удостоил Герман Дитц.
     Когда мы проходили под мавританской аркой, вернее, под аркой, в которой
было что-то мавританское, направляясь в гостиную пить кофе, Трелла спросила,
играю ли я в бридж.
     - Только не сегодня вечером,  -  сказал Джарелл, слышавший ее вопрос. -
Он мне нужен. Тебе уже хватает партнеров.
     - Тогда оставь Нору. Ты ведь знаешь, что Сьюзен не играет.
     - Нора мне не нужна. Можешь взять ее себе.
     В  конце кофе  собрались  партнеры, и  Стек сдвинул столы. Я следил  за
Сьюзен,  скроется ли она в свою  нору,  но  она не  собиралась этого делать.
Когда мы с Джареллом уходили, она была на балконе.
     Он повел  меня через приемную, устланную  персидским ковром  размером в
два  раза больше моей  комнаты.  (У  меня  дома тоже есть  персидский ковер,
который я приобрел за собственные деньги, - 8 футов 4 дюйма на 32 дюйма.) Мы
дважды  сворачивали   за  угол,  пока,  наконец,  не  оказались  у  двери  в
библиотеку. Достав из кармана связку ключей, Джарелл отцепил один,  повернул
им в замке и  распахнул дверь. Нас озарило вспышкой света, такой неожиданной
и яркой, что я зажмурил глаза.
     Джарелл рассмеялся.
     - Моя выдумка. Видите эти  часы? - Он  указал на потолок над дверью.  -
Как только сюда кто-то входит, его тотчас снимают на пленку, а часы засекают
время. Но  это не  все. Сигнал поступает по внутренней системе в  "Агентство
охраны  Хорланда", всего в трех кварталах отсюда. Их человек сразу же увидел
нас, когда мы вошли. На моем столе установлен выключатель, и, входя сюда, мы
отключаем  систему. Нора или я. То же самое  и  сделал у  входа  в квартиру,
заднего  и переднего. Кстати,  я дам вам ключи.  С такой системой от них все
равно никакого толку.  Я даже  думаю, что  Джим Ибер сделал  себе дубликаты.
Черт с ним. Ну, что скажете?
     - Очень ловко. Дорого, но ловко. Кстати, если у  "Хорланда" видели, как
я  входил сюда,  меня  могли  узнать. Они  почти все  меня знают. Это  имеет
значение?
     - Не думаю. -  Он включил свет и прошел к своему столу. - Я им позвоню.
Черт побери,  мне следовало войти  первым  и  отключить  систему.  Садитесь.
Хотите сигару?
     Как раз сигара, которую он курил в  гостиной после обеда, призвала меня
к осмотрительности. Сам я  сигар не курю, но тем не менее признаю, что самый
лучший аромат исходит  от кончика первосортной "гаваны".  Когда передо  мной
очутилась коробка,  я увидел, что это были "портанагос". Но мне  не нравился
душок от сигары Джарелла, и я по  мере  возможности старался его не вдыхать.
Это был  плохой  признак.  Если вам становится противен  запах  "портанагос"
только  из-за того,  что  их курит ваш клиент,  берегитесь, как бы  у вас не
создалось о нем предвзятого мнения. Это неэтично.
     Он откинулся на спинку, выпустил изо рта облако дыма и поинтересовался:
     - Ну, каковы ваши впечатления?
     Я принял задумчивый вид.
     -  Их  немного.  С  ней я  перекинулся всего  несколькими словами.  Что
касается вашего указания  заставлять  других  говорить о ней, то  у меня для
этого не  было возможностей.  И  не  будет,  пока  они  играют в карты.  Мне
кажется, хорошо было бы взяться за Корея Брайэма.
     Он кивнул.
     - Вы заметили, что произошло перед обедом?
     - Разумеется. А также следует взяться за Фута с Дитцем, не говоря уже о
вашем сыне. Ваша жена считает, что она их гипнотизирует.
     - Вы  не можете знать того, что  считает  моя жена. Ее  слова отнюдь не
совпадают с ее мыслями. Значит, вы беседовали о ней с моей женой?
     - Мимоходом. Не знаю, представится ли мне возможность поговорить  о ней
подробно  с кем-нибудь из  ваших домашних. Как ваш секретарь, я  должен буду
целыми  днями сидеть здесь  с вами  и мисс Кент,  а  они тем временем  будут
играть в бридж.
     - Верно  подмечено. - Он стряхнул пепел с сигары в пепельницу. - Завтра
вам не придется  здесь  сидеть. Утром я улетаю в Толедо, когда вернусь  - не
знаю. Без меня  моему  секретарю  практически не  черта делать. Нора в курсе
всех  моих  дел,  я  предупрежу  ее,  чтоб  она  вас  не  трогала  до  моего
возвращения. Я уже говорил вам, что все эти подлецы, в том числе и моя дочь,
знают о  моей  невестке то, чего  не знаю я. И Нора тоже. - Он  сверлил меня
взглядом. - Все зависит от вас. Даже моя жена  может сообщить вам что-нибудь
полезное. Вы танцуете?
     - Да.
     - Лоис любит потанцевать,  но она  разборчива в  партнерах. Поведите ее
вечером куда-нибудь. Роджер еще не клянчил у вас взаймы?
     - Нет. Мне не доводилось еще быть с ним наедине.
     - Для него это вовсе не обязательно.  Когда попросит,  дайте ему полста
или сотню. Пусть у него создастся впечатление, что  вы  со мной на дружеской
ноге. Купите моей жене цветы, только не дорогие, а то она