ю, что  и  вы считаете  справедливым установить суммы  пропорционально
достатку каждого члена "Лиги".
     Головы снова закивали.
     Как же незаметно подвел их Вулф к этому вопросу. Убедил  и доказал... Я
усмехнулся про себя: "Босс, вы ловкач! Вы самый настоящий ловкач!"
     Снова заговорил Ли Митчел из Бостона.
     - Конечно, я не могу решать окончательно ни за мистера Колларда,  ни за
мистера Джейса.  Но полагаю,  что имею право заявить, что  у  нас  есть  все
основания включить  их  в список. Сегодня ночью я вернусь в Бостон, а завтра
они вам телеграфируют.
     Заговорил Кэбот.
     - Вы можете вычеркнуть Элкаса, он не заплатит по почте ни цента.
     - Нет?
     - Нет.  Он так же  сентиментален, как и Хиббард. Он  предпочтет увидеть
всех нас убитыми, чем поможет схватить Чапина.
     -  Вот как? Ну, мы посмотрим...  Джентльмены,  я  бы  не  хотел,  чтобы
кто-либо   из   вас  впоследствии   мог  бы  сказать,  что  я  действовал  с
беспощадностью  и  жестокостью, которую вы не предполагали и не  предвидели.
Как я  понимаю,  вы все убеждены, что Поль Чапин убийца,  и что его  следует
изобличить. Я попрошу мистера Гудвина называть поочередно ваши имена. Если я
понял правильно, пожалуйста, ответьте ему "да".
     Кивнув мне головой, Вулф уселся тут же в кресло.
     Я  взял список,  но до  того, как  я успел  раскрыть  рот, заговорил Ли
Митчел.
     - На  этот  вопрос  я могу без  колебания ответить  за мистера Джейса и
Колларда. Да и да, мистер Вулф.
     Все зашевелились, но никто не заговорил.
     Я произнес:
     - Фердинанд Бауэн?
     Маклер ответил хрипло, но твердо:
     - Да.
     Так я  вызывал  и остальных.  Они все  сказали  "да". Я вызвал  Эйерса,
который продолжал полулежать в кресле. Я назвал его имя снова. Сидящий рядом
с ним Фарелл ткнул его в бок.
     - Майк! Эй! Скажи "да".
     Майкл  вздрогнул, приоткрыл глаза, кивнул, буркнул "да" и  снова закрыл
глаза.
     Я повернулся к Вулфу.
     - Это все, сэр.
     Обычно я слышу, когда Фриц  спускается в прихожую, отзываясь на дверной
звонок. На  этот  раз  я не слышал  ничего. Очевидно, потому что  сильно был
заинтересован опросом клиентов. Так что я удивился, когда увидел,  что дверь
кабинета открывается,  остальные обратили внимание на  мой взгляд  и  начали
тоже смотреть туда. Фриц сделал три шага внутрь, остановился и сказал:
     - К  вам пришел один джентльмен, сэр. У него нет визитной  карточки. Он
сказал - мистер Чапин.
     Вулф не пошевелился.
     - Неужели? Проведи его сюда.



        Глава 6

     Фриц направился  за посетителем. Тут  я допустил оплошность, но заметил
ли ее  Вулф, может  быть,  и нет,  я не  знаю.  Мне  следовало проследить за
выражением лиц  наших гостей,  но мои глаза были прикованы к двери. Я слышал
стук трости Поля Чапина по каучуковому настилу прихожей.
     Чапин, сильно хромая, вошел в контору и  остановился в нескольких шагах
от двери.
     С  его места ему не  было видно Вулфа из-за группы людей, собравшихся у
стола. Чапин посмотрел сначала в сторону группы, затем на тех, кто  сидел на
стульях,  два раза кивнул головой, причем подбородок  у  него  был  выдвинут
вперед, как у нервной лошади, пытавшейся сбросить удила.
     Потом он сказал:
     - Здравствуйте, ребята.
     И он  заковылял  дальше, вглубь  комнаты, где он  мог увидеть Вулфа, но
сначала  он бросил  на меня быстрый и острый взгляд. Он  остановился футах в
восьми от меня.  Роста он был, пожалуй, чуть ниже среднего. Его нельзя  было
назвать худощавым, однако  вы могли  отлично видеть  конфигурацию костей его
черепа: впалые  щеки,  обычной формы нос,  светлого цвета  глаза.  Когда  он
повернулся  ко  мне спиной,  чтобы быть лицом к Вулфу,  я  заметил,  что его
пиджак несколько оттопыривался над правым карманом брюк, и я  выпрямил ноги,
отставив одну ногу назад в требуемую в случае необходимости позицию.
     Не было слышно ответов на его приветствие. Он опять оглянулся вокруг и,
повернувшись к Вулфу, улыбнулся ему.
     - Вы - мистер Вулф?
     - Да. - Вулф скрестил пальцы на животе. - Вы - мистер Чапин?
     Поль Чапин кивнул.
     -  Я был в  театре.  Они  сделали  из моей книги  пьесу. Потом  я решил
заехать сюда.
     - Из которой книги? Я все их читал.
     - Читали? Удивительно! Никогда бы не подумал... "Твоя железная пята".
     - Ах, эту? Примите мои поздравления.
     - Благодарю  вас. Надеюсь, вы не против того,  что я заглянул  сюда без
вашего приглашения?  Я, конечно,  слышал об этом сборище.  Я узнал о  нем от
трех моих друзей: Лео Элкаса, Лорри Бартона и Алекса Дреммонда. Вы не должны
их порицать за это,  разве  что  одного  Лео.  Он действовал  из  дружеских,
хороших чувств, ну, а  остальные пытались меня напугать. Они представили вас
чудовищем.  Но  вы же понимаете, для того чтобы  угрозы  возымели  действие,
жертва должна  знать,  каково  это чудовище. К сожалению,  я с  вами  не был
знаком раньше. Полагаю, что вы умеете терроризировать?
     Говоря это, Чапин не  сводил глаз с лица  Вулфа, не обращая внимания на
остальных.  Они реагировали  на его  вторжение по-разному: Митчел из Бостона
смотрел с любопытством, Бауэн - с кислой миной, Кэбот - с возмущением, Майкл
Эйерс - с хмурым отвращением. Я вглядывался в их лица.
     Неожиданно доктор Бартон встал, подошел к  столу  и,  схватив Чапина за
руку, сказал:
     - Поль, Бога ради, уходите отсюда! Это же ужасно. Уходите!
     Вмешался и  цветовод  Дреммонд,  его  культурный  тенор  превратился  в
противный фальцет от перенапряжения:
     - Есть всему предел, Поль!  После того, что мы... после того, что  я...
вы грязная злобная крыса!
     Напряжение у  остальных  ослабло, и они  тоже обрели дар речи.  Но Вулф
остановил их, резко сказав:
     - Джентльмены, мистер Чапин мой гость...
     Он посмотрел на Чапина, опирающегося на трость:
     - Вам следует присесть. Возьмите стул.
     - Нет, благодарю вас. Я через минуту уйду.
     Чапин одарил всех улыбкой. Это была бы приятная  улыбка, если бы не его
глаза, в которых улыбки не было совсем.
     -  Я стою  на одной  ноге уже  двадцать пять лет...  Я сожалею, что мой
приход сюда  вам  неприятен,  мне бы не хотелось ничем  огорчать вас. Вы все
были ко мне добры. Если разрешите, я выскажу это же  несколько литературно и
сентиментально - вы осветили мне суть жизни  и облегчили ее бремя. Я никогда
не забуду этого. Конечно, теперь, когда я нашел свое призвание, когда я стою
на собственных ногах - то есть на собственной ноге...
     Он опять улыбнулся собравшимся.
     - Я в состоянии найти свой путь на конец жизни и без вас, но я навсегда
останусь вам благодарен.
     Он повернулся к Вулфу.
     -  Но я  пришел сюда не для того, чтобы это говорить, я пришел повидать
вас. Я подумал, что, возможно, он человек рассудительный и умный. Это так?
     Вулф его разглядывал.
     - Случается, что я заслуживаю эти эпитеты, мистер Чапин.
     - Попробую вам  поверить. Я же  вот  что хотел вам  сказать: мои друзья
потратили массу времени и денег  в погоне за миражем, который кто-то искусно
внушил им. Я прямо  скажу  вам, мистер Вулф, - это было для меня ударом. Они
заподозрили  меня,  зная,  как  я благодарен  им за всю  их доброту.  Просто
невероятно! Я хотел высказать все это вам и избавить вас  от потери времени,
да, и денег тоже. Вы же не будете столь глупы, чтобы гоняться за миражем?
     Его  прервал доктор  Бартон, в  голосе которого слышалось  непритворное
отчаяние:
     - Поль, Поль, ради Бога!..
     Чапин повернулся к нему на своей здоровой ноге.
     - Да?
     Не повысив  голоса, он ухитрился вложить в  это слово столько  издевки,
что это возмутило бы самого кроткого человека.
     - Да, Лорри?
     Бартон посмотрел  на  него,  ничего не сказал, покачал головой и  отвел
глаза.
     Чапин снова повернулся к Вулфу
     -  Я  страдаю, мистер Вулф, от ошибочной уверенности моих друзей в том,
что я являюсь для них источником гибели. Фактически, они меня  боятся. Меня!
Никто не  думает о том, что трудно найти более безобидное создание, чем я. Я
и сам  напуган. Благодаря  своему  жалкому  физическому состоянию  я живу  в
постоянном  страхе  насилия  надо  мной.  Поэтому  я  всегда  вооружен.  Вот
посмотрите...
     Надо  признаться,  что Полю  Чапину  удалось  взвинтить всех  до  такой
степени, что, когда  его  правая рука полезла под пиджак  в  брючный карман,
раздалось два или три истерических крика,  а я прыгнул к нему. Я не сбил его
с ног потому, что Чапин опирался на трость. Левой рукой я выхватил оружие из
его кармана.
     - Арчи! Отпусти мистера Чапина! - распорядился Вулф.
     Я повиновался.
     - Возврати ему его оружие.
     Я все же взглянул на револьвер. Он был тридцать второго калибра, старый
ветеран,  и  я  увидел, что  он  не заряжен.  Поль Чапин,  бесцветные  глаза
которого ни на кого не смотрели, протянул ладонь, я положил в нее револьвер,
и он продолжал держать его на  своей ладони,  как будто  это  было  блюдо  с
яблочным пломбиром.
     Вулф заворчал:
     -  Черт  бы  тебя побрал,  Арчи.  Ты  лишил мистера  Чапина возможности
разыграть эффектную и  драматическую сцену. Я сожалею, мистер Чапин. Могу ли
я взглянуть на ваше оружие?
     Чапин протянул ему револьвер.  Вулф осмотрел  его внимательно, покрутил
взад и вперед барабан, пощелкал курком и затем сказал:
     - Опасная вещь. Могу я показать это мистеру Гудвину?
     Чапин пожал плечами. Вулф передал револьвер мне.
     Я поднес  его к  свету,  взвел курок,  заметил  то, что  увидел Вулф, и
усмехнулся. Затем я поднял голову, увидел устремленный на меня взгляд Чапина
и перестал усмехаться.  Можно  было  бы сказать,  что глаза  Поля  ничего не
выражали, но в них было что-то такое, чему не так-то легко найти название.
     Я  протянул ему его  оружие, он  засунул его обратно в карман  и сказал
беспечным тоном не то мне, не то Вулфу
     -  Вот  и все. Психологическое  воздействие.  Я очень много почерпнул о
психологии у моего друга Эндрю Хиббарда.
     Сзади раздались возмущенные возгласы.
     Джордж Бретт подошел к Полю  Чапину и яростно уставился ему в лицо, его
руки непроизвольно сжимались в кулаки.
     - Вы,  вы - змея! Не будь вы проклятым калекой,  я  так бы вас стукнул,
что вы бы навсегда забыли эти сказки о вашей безвредности...
     Чапин оставался спокойным.
     - А что сделало меня "проклятым калекой"?
     Но Бретт не отступил:
     -  Когда-то  я  приложил  к  этому  руку,  но это был просто несчастный
случай... Господи, неужели вы не можете этого позабыть? Или у вас нет ничего
человеческого? Вы окончательно свихнулись?..
     - Человеческого? Нет,  - прервал  Бретта  Чапин  и улыбнулся ему одними
губами. Потом повернулся ко всем остальным, посмотрел и повернулся к Вулфу.
     -  До свидания, сэр. Благодарю за  ваше  гостеприимство. Надеюсь, я  не
слишком обременил ваш мозг?
     Он  коротко поклонился Вулфу,  потом  мне и  пошел к  двери.  Его палка
застучала по ковру, прежде чем его остановил голос Вулфа.
     - Мистер Чапин, я чуть было не забыл... Не могли бы  вы уделить мне еще
несколько минут?
     Раздался голос Николаса Кэбота:
     - Бога ради, Вулф, пусть уходит...
     - Прошу вас, мистер Кэбот. Разрешите, джентльмены? Маленькое одолжение,
мистер  Чапин. Поскольку вы не  имеете злых намерений  и  жаждете, как и все
остальные, поскорее покончить со  всеми  затруднениями, я не сомневаюсь, что
вы  мне поможете в  этом  маленьком  эксперименте.  Боюсь, что  он покажется
бессмысленным, но я все же хотел бы его провести. Вы мне поможете?
     Чапин медленно повернулся. Мне показалось, что он насторожился.
     - Возможно. Что за эксперимент?
     - Предельно простой. Полагаю, вы пользуетесь пишущей машинкой?
     - Конечно, я сам печатаю свои рукописи.
     -  Превосходно. Здесь  есть машинка...  Будьте  любезны, сядьте за стол
мистера Гудвина и кое-что напечатайте под мою диктовку.
     - Зачем мне это делать?
     Он заколебался и  был явно  озадачен. Оглянувшись, он увидел двенадцать
пар  глаз, внимательно  наблюдавших  за  ним.  Тогда он  улыбнулся  и весело
сказал:
     - Но, с другой стороны, почему бы и нет?
     Хромая, он пошел назад к моему столу.
     Я вставил чистый лист в  машинку, поднялся и уступил Чапину  свой стул.
Он кивнул головой,  я отошел в  сторону, а  он прислонил  трость  к столу  и
устроился на стуле, подсунув изувеченную ногу под стол  с помощью обеих рук.
Никто не сказал ни слова. Взглянув на Вулфа, Чапин предупредил:
     - Я печатаю не очень быстро... Через два интервала, да?
     -  Я  сказал - через  один.  Тогда будет больше  походить на  оригинал.
Готовы?
     Голос Вулфа неожиданно стал звучным и глубоким:
     - "Вам лучше было бы убить меня", запятая.
     Наступила  мертвая тишина Она продолжалась секунд десять. Затем  пальцы
Чапина  задвигались,  машинка застучала  уверенно  и  быстро.  Я  следил  за
словами.  Четыре слова  появились  на  бумаге,  но  потом  -  осечка.  Чапин
остановился на букве "т"  в слове "убить", остановился окончательно. И опять
настала тишина. Можно было бы услышать, как падает перышко.
     Тишину  нарушил сам  Поль  Чапин. Он задвигался без  особой  спешки, но
решительно отодвинул назад стул, встал, взял с большим достоинством трость и
заковылял прочь. Он прошел мимо  меня,  а  Коммерсу  пришлось посторониться,
чтобы освободить ему  путь. Подойдя к  двери, он остановился и обернулся. Он
не казался особенно встревоженным, я не заметил в нем особых перемен.
     Он произнес:
     - Я с удовольствием  помог бы вам в любом целесообразном  эксперименте,
мистер  Вулф,  но я не желаю быть  жертвой обмана. Кстати, я говорил вам  об
уме, а не о вульгарной и очевидной хитрости.
     Он повернулся и вышел из кабинета. Вулф пробормотал:
     - Арчи!
     И я отправился в прихожую помочь Чапину одеться и открыть ему дверь



        Глава 7

     Когда  я  возвратился  в контору,  все говорили разом.  Приблизившись к
столу Вулфа, я услышал слова адвоката Кэбота.
     - Я полагаю, вы получите свои деньги, сэр. Я начинаю понимать, почему у
вас такая репутация.
     - Я  не стану возражать вам из ложной скромности, сэр, - вздохнул Вулф.
- Со своей стороны должен добавить, что, если я и получу свои деньги, то они
мне нелегко дадутся. Ваш приятель, мистер Чапин, - человек незаурядный.
     Кэбот кивнул.
     - Поль Чапин - гений с заскоком.
     -  Все  гении с  заскоком.  Не исключая меня  самого... Скажите,  каким
образом  Поль Чапин  приобрел  свое  отклонение  от  нормы?  Я имею  в  виду
знаменитый несчастный  случай. Расскажите  мне  о  нем.  Как  я  понял,  это
случилось в колледже в результате какого-то озорства?
     Кэбот присел на угол письменного стола.
     -  Это было  ужасно, иначе  не  скажешь. Он тогда был новичком,  а  все
остальные минимум на втором курсе. Вы знаете Двор?
     - Двор?
     - В Гарварде.
     - Ни разу там не был
     - Так в этом самом  Дворе помещаются  здания  со спальнями учащихся. Мы
внизу  устроили  вечеринку с  пивом, с нами были  кое-кто со стороны  -  вот
почему там также присутствовали Джейс и Коллард. Время приближалось к десяти
вечера, когда пришел один из наших товарищей и пожаловался, что  он не может
попасть к себе  в спальню:  забыл в комнате ключ,  захлопнул дверь,  а замок
пружинный. Конечно, мы начали хлопать в ладоши.
     - Это считалось удачной шуткой - позабыть ключ?
     -  Ничего  подобного.  Мы  просто  радовались  предстоящей  возможности
позабавиться.  Понимаете, если  вылезти из окна холла или другого помещения,
то можно было  добраться  до окна любой  спальни по  узкому карнизу и  таким
образом попасть в эту спальню. Это был сложный  и опасный трюк, теперь я  на
такой подвиг не  решился бы, даже по распоряжению Верховного Суда,  но в дни
своей юности я неоднократно проделывал  этот путь, да и  мои приятели  тоже.
Каждый раз,  когда  кто-либо из старших забывал свой ключ, добывать его  (по
местным законам) лез очередной  новичок.  Для ловкого  юнца в  этом  не было
ничего особенного.
     Итак, когда наш товарищ (это был Эндрю Хиббард) сообщил нам, что у него
захлопнулась  дверь,  мы шумно  приветствовали такую  удачу  и стали  искать
жертву. Кто-то  услышал шаги  в холле, заглянув туда, увидел  идущего мимо и
позвал его к нам Он вошел. Это был Поль Чапин.
     - Он был новичок?
     Кэбот кивнул.
     - Уже  в  те годы Поль  обладал внутренней силой Возможно,  у него  уже
тогда было  отклонение от  нормы, тот или  иной  комплекс. Я не психолог, но
Энди был склонен оставить его в  покое. Но вышло так, что именно  Поль в тот
вечер  оказался  перед нами.  Ему  сказали, что  ему  надлежит  сделать.  Он
выслушал совершенно хладнокровно и спросил, на каком этаже находится комната
Энди,  мы  ответили,  что на четвертом, тремя этажами выше.  Он ответил, что
крайне сожалеет, но в  таком случае он не сможет  этого  сделать. Ферд Бауэн
спросил "В чем дело, вы же не калека?"
     Поль  ответил,  что  он  совершенно  здоров.   Билл  Гаррисон,  человек
рассудительный  с самой  колыбели,  справился,  не  страдает ли  он  боязнью
высоты. Он снова ответил. "Нет". Тогда  мы отвели  его  наверх. Вообще-то, в
подобных случаях собиралось не более десятка зевак, но на этот раз благодаря
необычному положению  Поля  нас было тридцать  пять бездельников.  Мы  его и
пальцем не тронули. Он понимал, что не может отказаться, и шел добровольно.
     - А если бы он отказался, что бы случилось?
     -  Все  что  угодно. Все,  что  пришло  бы нам  в голову. Вы  не знаете
колледжских мальчишек?
     - Так мало, как только возможно.
     - Да,  ну, он пошел. Я никогда не забуду его  лицо, когда он вылезал из
окна спиной вперед. Оно было  бледным, как полотно. Но не только это.  В нем
было  что-то  еще,  что трудно  определить.  Очевидно, Энди Хиббард тоже это
заметил,  потому  что  он бросился  вперед и велел Чапину вернуться,  что он
сделает  это  сам.  Но другие  схватили Энди и сказали ему,  чтобы он не был
чертовым дурнем.  Все  вывесились из окон, наблюдая за Полем. Светила полная
луна. Чапин благополучно вылез  на карниз,  выпрямился, немного прошел вдоль
карниза, широко расставив руки, стараясь дотянуться до следующего окна. Я не
видел этого, я не смотрел, но мне сказали, что совершенно  неожиданно  Чапин
начал дрожать и полетел вниз.
     Кэбот  замолчал, достал  из кармана  портсигар и  закурил.  Его рука со
спичкой заметно дрожала. Сделав пару затяжек, он добавил:
     - Вот и все. Так это случилось.
     Кэбот снова затянулся.
     -  Мы,  конечно, подняли его, вызвали врача и  все такое. Он пролежал в
больнице два  месяца,  перенес три операции... Уж не знаю, каким образом ему
удалось  раздобыть  список наших  имен.  Скорее всего, от Энди.  Энди крайне
тяжело переживал эту историю. Так или иначе, но в тот день, когда Поль вышел
из больницы, он разослал нам копии сочиненной  им поэмы. Он  благодарил нас.
Это было умно. И лишь  один из  нас  оказался достаточно  прозорливым, чтобы
понять, какого рода была эта благодарность. Питни Скотт.
     - Питни Скотт, шофер такси?
     Кэбот приподнял брови.
     - Пит в 1930 году пристрастился к спиртному, став одной из  жертв общей
депрессии. Не  как  Майк  Эйерс,  который делает  это,  чтобы  изводить всех
окружающих. Пит  пьет  тайком, подрывая собственное здоровье. Я заметил, что
вы против его фамилии поставили пять долларов. Я охотно внесу их за него.
     - Вот как? Это доказывает, что вы готовы принять мое предложение?
     - Конечно. Вы же это  прекрасно  понимаете.  Что мы  можем сделать? Нам
угрожает полное истребление, в этом нет никакого сомнения. Я только не пойму
одного: если Поль Чапин с тех  пор  вынашивал подобные  планы, почему он так
долго  ждал?  Возможно, конечно,  что  его недавние успехи преисполнили  его
верой  в   собственные  силы.  Или  же   ему  потребовались  де