явятся  здесь,  либо  пришлют
весточку.
   - Получить  какое-либо  письмо  в  Найссе  почти  невозможно,  -  пояснил
Дроблек.
   - Люди крайне ненадежны. Принц с вашим отцом  могли  попасть  в  верховья
реки, а  их  гонец  заблудиться.  Я  сам  однажды  послал  письмо  в  место,
находившееся лигах в десяти отсюда, так оно шло полгода.  Найсанец,  который
его нес, отыскал по пути какие-то ягоды. Мы нашли его сидящим посреди дороги
и радостно улыбающимся. Да, и на нем вырос мох, - кисло добавил Дроблек.
   - Умер? - спросил Дерник.
   - Нет, - пожал плечами торговец, - просто находился вне себя от счастья.
   Кроме этих ягод, ему ничего не требовалось. Я тут же уволил его, но  ему,
по-моему, было на это наплевать Насколько я знаю, этот глупец до сих пор там
сидит.
   - У тебя много осведомителей в Стисс Торе? - спросила тетя Пол.
   Дроблек скромно развел пухлыми руками.
   - Так, собираю информацию, что удастся узнать! Есть несколько агентов  во
дворце да один мелкий чиновник в  толнедрийском  посольстве.  Толнедрийцы  -
народ усердный, - лукаво улыбнулся он. - Дешевле предоставить  им  выполнить
всю работу, а затем покупать уже собранные сведения.
   - Если, конечно, им можно доверять, - добавил Хеттар.
   -  Я  никогда  не  верю  всему,  что  передают,  -  кивнул   Дроблек.   -
Толнедрийский посол  знает,  что  я  подкупил  его  человека,  и  все  время
старается всучить ложные сведения.
   - И послу известно то, что ты сейчас сказал? - удивился Хеттар.
   - Конечно! - засмеялся толстяк. - Но ему и в  голову  не  придет,  что  я
знаю, что он обо  всем  осведомлен.  Конечно,  это  очень  сложно,  -  снова
засмеялся он.
   - Как все драснийские политические игры, - кивнул Бэйрек.
   - Имя "Зидар" что-нибудь говорит тебе? - спросила тетя Пол.
   - Слышал, конечно.
   - Он пытался связаться с Солмиссрой?
   - Трудно сказать, - нахмурился Дроблек. - Ни о чем таком мне не доносили,
но это ничего не означает. Найсса  -  местечко  мрачное,  полное  интриг,  а
дворец  Солмиссры  -  хуже  всего.   Не   поверите,   какие   мерзости   там
проделываются!
   - Я всему поверю, - возразила тетя Пол, - и даже таким невероятным вещам,
которых ты и представить себе не можешь!
   И, повернувшись к остальным, добавила:
   - Думаю, мы зашли в тупик. Ничего нельзя предпринимать, пока  не  услышим
вести от Силка и Старого Волка.
   - Могу ли я предложить  вам  остановиться  у  меня  в  доме?  -  вмешался
Дроблек.
   - Нам лучше оставаться на борту корабля капитана Грелдика,  -  отказалась
тетя Пол. - Ты сам сказал, что Найсса - место нехорошее, а  я  уверена,  что
толнедрийский посол успел подкупить не одного человека в твоем хозяйстве.
   - Естественно, - согласился Дроблек. - Но я знаю, кого именно.
   - Все-таки лучше не рисковать Именно сейчас нам не  стоит  встречаться  с
толнедрийцами. Значит, остаемся на судне и не будем никому  показываться  на
глаза. Как только получишь известие от принца Келдара, сразу же дай знать.
   - Конечно-конечно, - заверил Дроблек. - Однако  подождите,  пока  пройдет
дождь.
   И в самом деле, по крыше барабанила частая дробь.
   - Это надолго? - спросил Дерник.
   - Часа на полтора, - кивнул Дроблек. - В это  время  года  после  полудня
всегда дождь.
   - Может, хоть немного прохладнее станет, - вздохнул кузнец.
   - Не очень Обычно после ливня еще тяжелее. И вытер пот с красного лица.
   - Как вы только живете здесь, - посочувствовал Дерник.
   -  Толстяки  ведут  довольно  неподвижный  образ  жизни,   -   иронически
усмехнулся Дроблек. - Доходы мои велики, а эти игры с толнедрийским послом -
просто для развлечения. Все не так уж плохо, только нужно привыкнуть  Я  сам
себе все время это повторяю, тогда жить легче.
   И задумчиво покивал, прислушиваясь к стуку дождевых капель.

Глава 25

   Следующие несколько  дней  путешественники  оставались  на  борту  судна,
ожидая известий  от  Силка  и  Белгарата.  Се'Недра  немного  оправилась  от
недомогания и появилась на палубе в бледно-зеленой  тунике,  которую  носили
дриады, казавшейся Гариону лишь  чуть  плотнее  одеяний  найсанских  женщин.
Когда  он  предложил  девушке  надеть  что-нибудь  поприличнее,  она  просто
засмеялась ему в лицо и с обычной целеустремленностью,  заставившей  Гариона
скрипеть зубами от негодования, предложила вновь  возобновить  занятия.  Они
уселись в укромном уголке на палубе и продолжали корпеть над скучной книгой,
объясняющей хитросплетения толнедрийской дипломатии. Гариону  казалось,  что
урок тянется бесконечно, хотя юноша  оказался  очень  способным  и  усваивал
искусство  чтения  с  поразительной  быстротой.  У   Се'Недры   не   хватало
сообразительности похвалить его, зато  за  каждую  ошибку  юношу  язвительно
высмеивали. Близость  девушки  и  легкий  аромат  пряных  духов  то  и  дело
отвлекали Гариона, и он покрывался потом от  случайного  прикосновения  руки
или бедра Оба были молоды, поэтому нетерпеливы и упрямы, а влажная удушливая
атмосфера делала их вспыльчивыми и раздражительными, так что  занятия  то  и
дело прерывались очередной перепалкой.
   Как-то утром они увидели у соседнего причала черный найсанский корабль  с
квадратными парусами, покачивающийся  на  волнах.  Омерзительный  гнилостный
запах разносился далеко вокруг.
   - Чем это пахнет? - спросил Гарион у одного из матросов.
   - Невольничье судно, - пояснил тот угрюмо. -  Когда  встречаешь  такое  в
море, запах слышен за двадцать миль.
   Гарион взглянул на уродливый черный корабль и вздрогнул.
   Бэйрек и Мендореллен пересекли палубу и  подошли  к  поручню,  где  стоял
Гарион.
   - Похоже на лохань, - с глубочайшим презрением заметил Бэйрек.  Он  успел
обнажиться до талии, могучий торс блестел от пота.
   - Корабль работорговцев, - сообщил Гарион.
   - Несет как из выгребной ямы, - пожаловался Бэйрек. - Небольшой  пожар  -
вот самый лучший способ очистить воздух и убрать с глаз долой это корыто.
   - Гнусное занятие - торговля людьми, лорд Бэйрек, - заметил  Мендореллен.
- Вот уже многие тысячелетия Найсса промышляет живым товаром и наживается на
людском горе.
   - Разве это не драснийский причал? - осведомился Бэйрек,  прищурившись  -
Нет, - ответил Гарион. - Матросы говорят, что по ту сторону все  принадлежит
Найссе.
   - Какая жалость! - пробурчал Бэйрек.
   На причале, куда пришвартовалось невольничье судно,  появились  несколько
мужчин  в  кольчугах,  поверх  которых   развевались   черные   плащи.   Они
остановились у самой кормы судна.
   - Ого! - прошептал Бэйрек. - Где Хеттар?
   - Внизу, - ответил Гарион. - А в чем дело?
   - Присмотри за ним. Это мерги.
   Бритоголовые найсанские матросы открыли крышку люка и пролаяли  несколько
отрывистых слов.  Из  зловонной  дыры  начали  медленно  карабкаться  худые,
оборванные, больше похожие на тени люди. На каждом -  железный  ошейник,  от
которого отходила длинная  цепь,  прикованная  к  ошейнику  следующего  раба
Мендореллен на миг застыл, но тут же выплюнул замысловатое ругательство.
   - Что случилось? - встревожился Бэйрек.
   - Аренды! - воскликнул рыцарь - Я слышал об этом, но никогда не верил!
   - О чем слышал?
   -  В  Арендии  ходят  ужасные  слухи,  что  некоторые  из  знатных  людей
обогащаются, продавая время от времени своих крепостных в Найссу, - процедил
Мендореллен с белым от ярости лицом.
   - Похоже, эти слухи довольно правдивы, - кивнул Бэйрек.
   - Смотри, - прорычал Мендореллен. - Видишь этот герб на тунике вон  того,
впереди? Это герб Во Торала. Конечно, я знаю, что барон Во Торал - известный
мот и кутила, но не думал, что он к тому же и бесчестный человек. Возвращусь
в Арендию и перед всеми обличу его.
   - И что из этого выйдет? - пожал плечами Бэйрек.
   - Ему придется вызвать меня на дуэль и жизнью заплатить за свою  подлость
и жестокость.
   - Крепостной или раб - какая разница? - пожал плечами Бэйрек.
   - Но у этих людей есть права,  -  возразил  Мендореллен.  -  Их  господин
обязан заботиться о них и защищать.
   Рыцарский обет требует этого от нас. А  подобная  омерзительная  торговля
пятнает честь каждого истинного арендийского рыцаря. Клянусь не знать покоя,
пока не выпущу грязную душонку барона из его тела.
   - Интересная мысль, - согласился Бэйрек. - Может, и мне стоит отправиться
с тобой?
   На палубу вышел Хеттар, и Бэйрек немедленно оказался рядом, взял за  руку
и стал что-то тихо говорить.
   - Заставь их попрыгать немного, - хрипло приказал один из мергов. -  Хочу
видеть, сколько среди них хромых.
   Широкоплечий мускулистый найсанец тряхнул длинным кнутом и стал  проворно
стегать по  ногам  скованных  рабов.  Те  начали  лихорадочно  приплясывать,
стараясь уклониться от ударов.
   - Кровь и гром! - вырвалось у Мендореллена,  вцепившегося  в  поручень  с
такой силой, что побелели костяшки.
   - Спокойно, - предостерег Гарион.  -  Тетя  Пол  велела  не  показываться
никому на глаза.
   - Это невозможно вынести, - взмолился Мендореллен.
   Цепь, сковывавшая узников, была старой и красной от  ржавчины,  и,  когда
один из рабов споткнулся и упал,  звено  лопнуло.  Обнаружив,  что  внезапно
оказался на свободе, тот с  проворством,  порожденным  отчаянием,  мгновенно
вскочил на ноги, в два шага пересек причал и нырнул в мутную воду.
   -  Плыви  сюда!  -  позвал  Мендореллен.  Плотный  найсанец,  только  что
избивавший рабов, хрипло захохотал и показал на беглеца:
   - Смотрите внимательней!
   - Останови его, ты, идиот! - рявкнул один из мергов. - Я платил  за  него
золотом!
   - Слишком поздно! - злобно улыбаясь, хмыкнул найсанец.
   - Видите?
   Пловец неожиданно взвизгнул и пошел ко дну, а когда вынырнул, лицо и руки
облепили скользкие длинные пиявки,  кишмя  кишевшие  в  реке.  Отбиваясь  из
последних сил, громко вопя, тот пытался оторвать извивающихся гадин вместе с
кусками собственной плоти.
   Мерги начали смеяться.
   В мозгу Гариона  что-то  взорвалось  Собрав  всю  волю,  сосредоточившись
огромным усилием, он показал на причал, возле которого стоял их  корабль,  и
воскликнул:
   - Будь здесь!
   И тут же почувствовал, как уходят, выливаются силы, словно волны во время
отлива, и упал почти  без  сознания  на  руки  Мендореллена.  В  ушах  стоял
оглушительный рев.
   Корчившийся в муках раб, все еще покрытый сочащимися слизью  пиявками,  в
этот же миг оказался на причале.
   Невероятная слабость охватила Гариона: не  будь  рядом  Мендореллена,  он
свалился бы на землю.
   - Куда он  пропал?  -  допытывался  Бэйрек,  по-прежнему  уставившись  на
небольшой водоворот в том месте, где еще мгновение назад  задыхался  раб.  -
Неужели утонул?
   Мендореллен, не в силах говорить, дрожащей рукой показал  на  измученного
человека, судорожно дергавшегося на  камнях  драснийского  причала  ярдах  в
двадцати от носа их судна.
   Бэйрек, оцепенев от изумления, взглянул на раба, потом опять на реку.
   Четверо найсанцев спустили на воду маленькую лодку и сели  за  весла.  На
носу стоял высокий мерг со злобным выражением на покрытом шрамами лице.
   - Вы украли  мою  собственность,  -  заорал  он,  еще  не  добравшись  до
чирекского корабля. - Немедленно возвратите раба!
   - Почему бы тебе  самому  не  забрать  его,  мерг?  -  предложил  Бэйрек,
выпустив руку Хеттара.
   Олгар спрыгнул на причал и поднял длинный багор.
   - Надеюсь, вы будете вести себя прилично? - с  легким  сомнением  спросил
мерг.
   - Подгребай сюда, и мы все обсудим на месте, - вежливо кивнул Бэйрек.
   - Вы лишаете меня права на собственную вещь! - пожаловался мерг.
   - Вовсе нет, - заверил Бэйрек. - В этом-то вся  тонкость.  Закон  гласит,
что причал принадлежит Драснии, а поскольку в этой стране рабство запрещено,
значит, и этот человек теперь свободен.
   - Я приведу своих людей, - завопил Мерг, - и мы заберем раба силой,  если
потребуется!
   - Думаю, в таком случае придется  считать  это  вторжением  на  олорнскую
территорию,  -  с  сожалением  предостерег  Бэйрек.  -  В  отсутствие  наших
драснийских братьев мы будем вынуждены защищать их права. Как  ты  считаешь,
Мендореллен?
   -  Ты  обладаешь  тонким  умом,  господин  мой,  -  ответил  тот.  -   По
общепринятому обычаю, благородные люди просто обязаны  оборонять  территорию
дружеской страны в отсутствие ее обитателей.
   - Ну вот, - кивнул Бэйрек мергу. - Видишь, как  обстоят  дела!  Мой  друг
вообще аренд и потому может здраво нас  рассудить,  ведь  Арендия  -  страна
нейтральная. Думаю, мы должны согласиться с его мнением по этому вопросу.
   Матросы Грелдика полезли на снасти, цепляясь за веревки, словно  огромные
злобные обезьяны, размахивая морскими ножами и весело ухмыляясь.
   - Можно все решить и по-другому, - зловеще прошипел мерг.
   Гарион почувствовал чужеродную силу, сосредоточившуюся в  этом  человеке;
слабый звук эхом отдался в ушах. Выпрямившись, он схватился за поручень.
   Слабость по-прежнему одолевала юношу, но он взял себя в руки и  попытался
сосредоточиться.
   - Довольно! - раздался резкий возглас. На палубе  появилась  тетя  Пол  в
сопровождении Дерника и Се'Недры.
   - У нас  тут  просто  небольшой  спор  относительно  некоторых  тонкостей
юрисдикции, - с невинным видом объяснил Бэйрек.
   - Я вижу, что вы делаете, - отрезала она с гневным видом.  Потом  бросила
холодный взгляд на мерга.
   - Тебе лучше удалиться! - велела она.
   - Сначала отдайте то, что мне принадлежит! - крикнул тот.
   - На твоем месте я не настаивала бы.
   - Посмотрим, - процедил он и, выпрямившись, начал что-то  бормотать  себе
под нос; руки выписывали в воздухе прихотливые узоры.
   Гарион почувствовал, как в лицо  ударило  чем-то  вроде  сильного  порыва
ветра, хотя воздух был совершенно спокойным.
   - Смотри не ошибись, - спокойно посоветовала тетя Пол.  -  Если  забудешь
хоть малейшую деталь заклинания, оно обратится на тебя и разнесет на куски.
   Человек в лодке замер на месте, обеспокоенно нахмурившись. Ветер, чуть не
сбивший с ног Гариона, внезапно  прекратился.  Мерг  начал  снова  судорожно
работать пальцами; лицо окаменело от усилий сконцентрировать волю.
   - Это делается так, гролим, -  объявила  тетя  Пол,  еле  заметно  повела
пальцем, и Гарион тут же почувствовал,  как  дувший  в  лицо  ветер  изменил
направление.
   Гролим вскинул руки, отпрянул и, споткнувшись, упал на дно лодки.
   Суденышко, словно от сильного толчка, отбросило назад на несколько ярдов.
   Гролим приподнялся;  на  смертельно  бледном  лице  лихорадочно  блестели
расширенные от ужаса глаза.
   - Возвращайся к своему хозяину, собака, - уничтожающе бросила тетя Пол, -
и скажи, чтобы выпорол тебя за то, что плохо учишь уроки!
   Гролим  что-то  поспешно  приказал  найсанским  гребцам;  те   немедленно
повернули лодку и поплыли к невольничьему судну.
   - Мы собирались немного поразмяться, Полгара,  -  пожаловался  Бэйрек.  -
Зачем нужно было все испортить?!
   - Пора бы тебе уже повзрослеть! - резко оборвала она его и повернулась  к
Гариону. Глаза сверкали, на лбу белым пламенем светилась серебряная прядь. -
Жалкий идиот! Отказываешься от помощи и наставлений и тут  же  бросаешься  в
атаку, словно разъяренный бык! Неужели не имеешь ни малейшего  представления
о том, что это значит: перенести человека из одного места в другое у всех на
глазах. Теперь каждому гролиму в Стисс Торе известно, что мы здесь!
   - Но он умирал, - беспомощно оправдывался Гарион, показывая  на  лежащего
человека. - Нужно же было что-то сделать!
   - Он погиб в ту секунду, когда коснулся воды, - жестко  ответила  она.  -
Погляди!
   Раб, изогнувшись, застыл в последней смертельной муке:  голова  откинута,
рот широко открыт. Очевидно, все было кончено.
   - Что  с  ним  случилось?  -  прошептал  Гарион,  борясь  с  подступившей
тошнотой.
   - Пиявки ядовиты. Их укусы парализуют  жертву,  так  что  они  могут  без
помехи высасывать кровь. Сердце его  остановилось.  По  твоей  вине  гролимы
узнали о нашем появлении, и все из-за мертвеца.
   - Он не был мертв, когда я сделал это, - завопил Гарион,  -  и  умолял  о
помощи!
   Никогда еще в жизни он не чувствовал такого гнева.
   - Ему уже никто не мог помочь, - холодно, жестко возразила она.
   - Что же  ты  за  чудовище?  -  спросил  Гарион  сквозь  стиснутые  зубы,
сдерживаясь из последних сил. - Неужели у тебя нет никаких чувств? Позволила
бы ему умереть? Не так ли?
   - Думаю, сейчас не время и не место это обсуждать.
   - Нет! Сейчас, именно  сейчас,  тетя  Пол!  Знаешь,  в  тебе  нет  ничего
человеческого! Ты перестала быть человеком так давно, что  уже  не  помнишь,
когда это произошло! Тебе четыре тысячи лет! Целые поколения успели родиться
и умереть, а ты все живешь Мы для тебя просто развлечение,  способ  провести
время.
   Управляешь  нами,  словно  марионетками,  дергаешь   за   веревочки   для
собственного удовольствия. Только знай, я устал быть куклой! Между нами  все
кончено!
   Гарион, скорее всего, и сам не хотел, чтобы дело  зашло  так  далеко,  но
гнев затуманил рассудок, и вырвавшиеся слова уже невозможно было  остановить
Тетя Пол смертельно побледнела, будто он  внезапно  ударил  ее,  но  тут  же
выпрямилась - Ты, глупый мальчишка! - сказала она спокойным,  но  казавшимся
от этого еще более вызывающим ужас голосом. - Кончено? Да знаешь ли ты, чего
мне стоило сохранить тебя живым и невредимым? Вот уже больше тысячи  лет  ты
оставался моей единственной заботой! Я  переносила  муки,  боль,  потери,  и
несчастья мои были таковы, что и представить не можешь и не сумеешь понять -
и все только ради тебя, жила в бедности и нищете - для одного тебя, оставила
сестру, которую любила больше собственной жизни, - принесла в  жертву  тебе,
прошла через огонь и невыносимое отчаяние, в миллионы раз худшее, чем  любое
пламя, - ты, один ты был для меня главным. И ты осмеливаешься говорить,  что
был для меня развлечением, способом  убить  время?  Что  нежность  и  ласка,
забота и тревоги ничего не стоят?
   Между нами никогда не будет  кончено,  Белгарион.  Слышишь?  Никогда!  Мы
будем вместе до конца дней, если понадобится! Всегда вместе! Слишком  многим
ты мне обязан!
   Последовал миг ужасного молчания. Друзья,  потрясенные  силой  слов  тети
Пол, застыли на месте, глядя то на нее, то на Гариона Не  сказав  больше  ни
слова, тетя Пол повернулась и медленно спустилась вниз.
   Гарион  беспомощно  огляделся,  чувствуя  внезапный  неодолимый  стыд   и
непереносимое одиночество.
   - Я ведь должен был это сделать, правда?  -  спросил  он,  ни  к  кому  в
особенности не обращаясь и не вполне понимая сам, что имеет в виду.
   Взгляды всех присутствующих были обращены на него, но  ответа  на  вопрос
так и не прозвучало.

Глава 26

   К полудню на небе  снова  собрались  тучи,  а  где-то  вдалеке  слышались
раскаты грома. Почти дымящийся от  удушливого  жара  город  вновь  заволокло
пеленой дождя.
   Грозы гремели над страной ежедневно, почти  в  одно  и  то  же  время,  и
путешественники  уже  начали  к  ним  привыкать  Все  ушли  вниз,  в  тесное
пространство  кубрика,  и  сидели,  изнемогая  от  духоты,   ожидая,   когда
прекратится монотонный стук капель по дереву.
   Гарион, сжавшись от  напряжения,  прислонился  спиной  к  дубовому  ребру
корабля и, упрямо сжав челюсти, не сводил непрощающих глаз с тети  Пол.  Та,
не обращая на него внимания, о чем-то тихо толковала с Се'Недрой.
   Открылась узенькая дверь, и  появился  капитан  Грелдик,  смахивая  воду,
ручьями струившуюся со лба и бороды.
   - Пришел этот драсниец, Дроблек. Говорит, есть известия для вас.
   - Приведи его, - кивнул Бэйрек.  Торговец  еле  протиснулся  через  узкую
щель.
   Он весь промок, и на полу тут же образовалась лужа.
   - Ну и дождь! - пропыхтел он, вытирая лицо.
   - Мы уже заметили, - кивнул Хеттар.
   - Я получил послание от принца Келдара, - объявил Дроблек.
   - Наконец-то! - воскликнула тетя Пол.
   - Он и Белгарат сейчас наход