анные в броню  люди  на  мощных  боевых  конях  подобно  исполинским
железным косам, опустив копья, тараном врезались во  фланги  врага,  который
устремился к поджидавшим его копейщикам  и  легионерам.  Армия  мергов  была
разрезана на части.
   Результаты этого оказались ошеломляющими.  Воздух  наполнился  воплями  и
оглушительными звуками ударов стали о сталь. Там, где  прошла  волна  атаки,
пролегла полоса убитых мергов - след  из  человеческих  останков  шириною  в
сотню ярдов.
   Король Чо-Хэг,  сидевший  на  лошади  на  вершине  холма,  расположенного
несколько в стороне, одобрительно кивал, наблюдая за кровавой резней.
   - Хорошо, - сказал он наконец и оглянулся на нетерпеливые  лица  олгаров,
теснившихся вокруг него. -  Ладно,  дети  мои,  -  добавил  он  спокойно,  -
отправимся, чтобы отрезать резервы мергов, - и  повел  их  галопом  вниз  по
склону холма, легко обогнул плотные ряды наступавших мимбратов и  ударил  по
частям мергов, подходившим с тыла.
   Тактика  быстрых  ударов,  которую  использовали  олгарские  кланы,  себя
прекрасно оправдывала: олгары стрелой  налетали  то  тут,  то  там,  вызывая
паническое смятение у перепуганных мергов.  Король  Чо-Хэг  лично  возглавил
несколько атак. Его  искусство  владения  саблей,  ставшее  уже  легендой  в
Олгарии, наполняло следовавших за ним воинов  заслуженной  гордостью,  когда
они видели его удары, которые как  смерч  обрушивались  на  головы  и  плечи
врагов. Упор в олгарской стратегии делался на скорость: внезапный  налет  на
быстрых лошадях, молниеносные удары сабель и  мгновенное  отступление  -  до
того, как враг сообразит, что к чему.  Сабельный  удар  короля  Чо-Хэга  был
самым молниеносным в Олгарии.
   - Мой король! - прокричал  один  из  его  всадников,  показывая  в  центр
нескольких полков мергов, тесными рядами пробиравшихся  по  узкой  долине  в
нескольких сотнях ярдов от них. - Там черное знамя!
   Глаза короля Чо-Хэга вдруг блеснули - в них вспыхнула страстная надежда.
   - Вынести мое знамя! - закричал он, и воин из его клана  с  красно  белым
знаменем Вождя Вождей олгарских кланов выехал вперед. - Поехали, дети мои! -
закричал Чо-Хэг и направил свою лошадь прямо на  мергов,  сосредоточенных  в
долине. С саблей наголо вел калека-король своих людей на  врага.  Его  воины
рубили саблями направо и налево, но Чо-Хэг упрямо пробивался вперед, в самый
центр; глаза его не отрывались от черного знамени Тор Эргаса, короля мергов.
   И вот Чо-Хэг увидел кроваво-красные  доспехи  самого  Тор  Эргаса.  Вождь
Вождей взмахнул своей окровавленной саблей и звонко прокричал:
   - Стой и сражайся, ты, мергская собака!
   Пораженный этим криком, Тор Эргас поднял на  дыбы  лошадь  и  недоверчиво
уставился на атаковавшего его короля  Олгарии.  Глаза  короля  мергов  вдруг
зажглись безумным огнем, а покрытые пеной губы исказила гримаса ненависти.
   - Дайте ему приблизиться! - приказал  он,  скрежеща  зубами.  -  Очистить
дорогу!
   Его личные гвардейцы-телохранители изумленно уставились на него.
   - Дайте дорогу королю Олгарии! - визжал Тор Эргас. - Он мой!  -  И  мерги
расчистили путь Чо-Хэгу. Олгарский король привстал в стременах.
   - И вот наконец этот час настал, Тор Эргас, - холодно сказал он.
   - Действительно, Чо-Хэг, - ответил Тор Эргас.  -  Я  ждал  этого  момента
много лет.
   - Если бы я знал, что ты ждешь его, я прибыл бы раньше.
   - Но сегодня - твой последний день, Чо-Хэг. - Теперь глаза короля  мергов
стали совсем уж безумными, из уголков рта сочилась пена.
   - Ты думаешь сражаться угрозами и заклинаниями, Тор Эргас? Или забыл, как
держать меч?
   С бешеным визгом Тор Эргас выхватил из ножен широкий меч и направил  свою
черную лошадь на олгарского короля.
   - Умри, Чо-Хэг! - взвыл он, рубя мечом воздух. - Умри!
   Это не было дуэлью, поскольку дуэль подчиняется определенным правилам.  А
два короля бились друг с другом, одержимые тысячелетней ненавистью, кипевшей
в их крови. Тор Эргас,  теперь  уже  совершенно  обезумевший,  всхлипывал  и
издавал нечленораздельные звуки, когда замахивался  тяжелым  мечом.  Чо-Хэг,
холодный как лед, рукой, быстрой, как  язык  змеи,  орудовал  своей  саблей,
отбивая удары мерга и нанося свои, которые иногда задевали то плечо, то лицо
врага.
   Обе армии, пораженные  яростью  этого  противоборства,  отпрянули  назад,
освобождая место для смертельной схватки королей.
   Извергая непристойные ругательства, Тор Эргас  рубил  изо  всех  сил,  но
Чо-Хэг хладнокровно ускользал от ударов и парировал  их,  полосуя  при  этом
своей сверкающей саблей залитое кровью лицо мерга.
   Наконец, лишившись остатков разума, Тор Эргас с  диким,  животным  криком
бросил свою лошадь прямо на Чо-Хэга.  Встав  в  стременах,  он  схватил  меч
обеими руками и поднял его как топор, чтобы  навсегда  сокрушить  врага.  Но
Чо-Хэг заставил лошадь отскочить в сторону и, собрав все силы, сделал  выпад
как раз в тот момент, когда Тор Эргас начал наносить свой ужасный  удар.  Со
стальным скрежетом сабля Чо-Хэга пробила кроваво красные доспехи мерга,  его
напряженное, как струна, тело и вышла из спины.
   В своем безумии не сознающий, что  ему  нанесена  смертельная  рана,  Тор
Эргас снова занес меч, но силы оставили его, и меч выпал  из  рук.  С  явным
недоверием он уставился, разинув рот, на саблю, торчавшую у него  из  груди,
на губах появилась кровавая пена. Он поднял руки,  будто  пытаясь  разодрать
лицо врага, но Чо-Хэг презрительно отвел их и вытащил с легким свистом  свой
тонкий кривой клинок из его тела.
   - Вот и все, Тор Эргас, - сказал Чо-Хэг ледяным тоном.
   - Нет! - закричал  Тор  Эргас,  пытаясь  выхватить  из-за  пояса  тяжелый
кинжал.
   Чо-Хэг холодно наблюдал за его усилиями. Вдруг из  открытого  рта  короля
мергов хлынула темная кровь, и он выпал  из  седла.  Но  все  еще  продолжая
бороться, кашляя кровью,  Тор  Эргас,  шатаясь,  поднялся  на  ноги.  Сквозь
бульканье в горле он посылал проклятия человеку,  который  только  что  убил
его.
   - Добрая была схватка, однако, - сказал ему с мрачной  улыбкой  Чо-Хэг  и
повернул свою лошадь.
   Тор Эргас упал, царапая в бессильной ярости землю.
   - Вернись и бейся! - рыдал он. -  Вернись!  Чо-Хэг  бросил  взгляд  через
плечо.
   - Извините, ваше величество, - ответил он, - но у  меня  срочные  дела  в
другом месте. Я уверен, вы понимаете  меня.  -  И  с  этими  словами  Чо-Хэг
отъехал.
   - Вернись! - стенал Тор Эргас, изрыгая кровь и проклятия и  роя  пальцами
землю. - Вернись! - Затем уткнулся лицом в окровавленную траву. - Вернись  и
бейся, Чо-Хэг! - слабо прохрипел он.
   Оглянувшись в последний раз на умирающего  короля  Ктол  Мергоса,  Чо-Хэг
увидел, как тот кусает дерн и скребет по земле трясущимися пальцами.
   Громкий стон прокатился по сплоченным полкам мергов, а из  рядов  олгаров
раздались приветственные крики, когда  одержавший  победу  Чо-Хэг  прискакал
обратно, чтобы присоединиться к своей армии.

***

   - Они снова идут, - объявил генерал Вэрана, с холодным  профессионализмом
наблюдая за цепями надвигающихся маллорийцев.
   - Но где же сигнал? - спросил Родар, внимательно осматривая  горизонт  на
востоке. - Чем там занимается Энхег?
   Передовые ряды маллорийцев уже вступили в сражение. Драснийские копейщики
начали рубиться своими длинными мечами с широкими клинками, сея  опустошение
среди одетых в красное воинов, а толнедрийские легионеры поставили свои щиты
так, что они образовали крепкую стену, неприступную для  маллорийцев.  После
короткой, прозвучавшей как лай команды легионеры несколько сдвинули щиты,  и
в  образовавшиеся  между  ними  щели  каждый  из  них  выставил  свою  пику.
Толнедрийские пики были не столь  длинны,  как  драснийские  копья,  но  они
оказались не менее грозным оружием. Громкие  вопли  раздались  из  передовых
рядов маллорийцев, и солдаты в красных туниках стали падать.
   - Они прорвутся на этот раз? - спросил Родар, тяжело дыша. Даже не будучи
непосредственным участником сражения, драснийский король начинал  задыхаться
при каждой атаке маллорийцев.
   Вэрана тщательно взвесил силы атакующих.
   - Нет, - весомо проговорил он, - только не сейчас. Кстати, придумали  вы,
как будете отступать? Довольно трудно отводить войска, когда они участвуют в
сражении.
   - Именно поэтому я берегу силы мимбратов, - ответил Родар. -  Они  сейчас
дают отдых своим лошадям для последней атаки. Как только мы  получим  сигнал
от Энхега, Мендореллен и его люди отбросят  маллорийцев,  а  остальные  наши
части воспользуются этим и улизнут.
   - Атака только задержит маллорийцев на некоторое время, - сказал  Вэрана,
- а затем они снова кинутся за вами.
   - Мы опять выстроимся где-нибудь выше по реке, - ответил Родар.
   - Вам придется потратить много времени  на  дорогу  до  фортов,  если  вы
будете вынуждены останавливаться каждые полмили и  вступать  в  сражение,  -
предостерег его Вэрана.
   - Знаю, - раздраженно бросил Родар. -  Может  быть,  у  вас  есть  лучшие
предложения?
   - Нет, - ответил Вэрана, - я только обратил ваше внимание, вот и все.
   - Так где же все-таки сигнал? - снова спросил Родар.

***

   На  тихом  склоне  холма,  расположенного  на  некотором  расстоянии   от
происходившей на северном берегу битвы, мальчик-крепостной из Арендии  играл
на флейте. Мелодия была печальной, но она поднималась к самому небу.
   Мальчик сидел один на траве в теплых лучах утреннего солнца  и  вкладывал
всю свою душу в игру на флейте.
   Маллорийский  солдат,  который  с  мечом  подползал  к  нему  сзади,   не
разбирался в музыке. Он не  понимал  или  его  не  волновало,  что  мелодия,
которую играл мальчик, была самой прекрасной  из  тех,  которые  когда  либо
слышал человек.
   Совершенно неожиданно звуки оборвались, чтобы  никогда  уже  не  начаться
снова.

***

   Поток раненых, которых приносили в полевой госпиталь  Арианы,  становился
все больше, и  молодая  мимбратка  скоро  вынуждена  была  принять  жестокое
решение.
   Лечению  теперь  подлежали  только  те  раненые,  которые  могли  выжить.
Смертельно  раненным  сразу  давали  выпить  настоенное  на  травах  горькое
лекарство, которое уменьшало боль, а затем оставляли их умирать. При  каждом
таком решении сердце Арианы сжималось, и она работала со слезами на глазах.
   Потом в  палатку  с  исказившимся  лицом  вошел  Бренд,  Хранитель  трона
райвенов. Кольчуга его была покрыта пятнами крови,  а  широкий  круглый  шит
хранил следы яростных ударов мечей. Вслед за ним  трое  его  сыновей  внесли
безжизненное, покрытое кровью тело своего младшего брата, Олбана.
   - Можете вы осмотреть его? - хрипло спросил Бренд у Арианы.
   Одного взгляда для девушки было, однако, достаточно, чтобы убедиться, что
рана в груди Олбана смертельна.
   - Я могу дать ему покой и утешение, - ответила она довольно уклончиво.
   Быстро встав на колени у истекавшего кровью юноши, она подняла его голову
и поднесла к губам чашу.
   - Отец, - прошептал Олбан, выпив лекарство. -  Я  хочу  кое-что  поведать
тебе.
   - Для этого еще будет достаточно времени, - сиплым голосом ответил Бренд.
   - После того, как тебе станет лучше.
   - Мне не станет лучше, отец, - чуть слышно сказал Олбан.
   - Глупости! - возразил Бренд, но в его словах не было уверенности.
   - Осталось мало времени,  отец,  -  сказал  Олбан,  слабо  покашливая.  -
Пожалуйста, выслушай меня.
   - Хорошо, Олбан. -  Хранитель  трона  райвенов  наклонился,  чтобы  лучше
слышать слова сына.
   - Там, в Райве, после появления Белгариона я почувствовал себя униженным,
поскольку тебя сместили с должности. Я не мог вынести этого, отец.  -  Олбан
опять закашлялся, и кровавая пена появилась у него на губах.
   - Тебе следовало бы лучше знать меня, Олбан, - нежно сказал Бренд.
   - Теперь я знаю, - вздохнул Олбан. - Но тогда я был молод и  высокомерен,
а Белгарион - никто, выскочка из Сендарии - оказался на твоем месте.
   - Начнем с того, что это не мое место,  Олбан,  -  сказал  Бренд.  -  Оно
принадлежит ему. Белгарион - райвенский король. Это не имеет ничего общего с
положением или должностью. Это долг, этот долг его, а не мой.
   - Я ненавидел его, - прошептал Олбан. - Я начал повсюду следовать за ним.
   Куда бы он ни пошел, я был его тенью.
   - Для чего? - спросил Бренд.
   - Сначала я этого не знал. Но однажды он вышел из тронного зала в  мантии
и короне. Он казался таким напыщенным, таким важным, будто он  действительно
король, а не простой мальчишка с сендарийской кухни. Тогда я понял, что  мне
надо делать. Я вытащил кинжал и швырнул ему в спину.
   Лицо Бренда внезапно застыло.
   - После этого я долгое время пытался избегать его, - продолжал Олбан. - Я
знал, что поступил не правильно, знал уже тогда, когда кинжал выскользнул из
моих пальцев. Я думал, что, если  буду  держаться  в  стороне  от  него,  он
никогда не узнает, что это именно я решился на это.  Но  Белгарион  способен
узнать то, что не может узнать ни один человек. Однажды он разыскал  меня  и
вернул кинжал, который я в него швырнул. И сказал, чтобы я никогда никому не
говорил, что я натворил. Он сделал это ради тебя, отец, -  чтобы  скрыть  от
тебя мое бесчестье.
   Бренд поднялся, лицо его было суровым и неумолимым.
   - Пошли, - сказал он трем другим своим сыновьям. - Нам  нужно  сражаться,
мы не можем тратить время на предателей. - И повернулся спиной к  умирающему
сыну.
   - Я пытался служить ему верой  и  правдой,  отец,  -  молил  Олбан.  -  Я
посвятил свою жизнь защите королевы. Разве это ничего не значит?
   Бренд продолжал стоять, отвернувшись.
   - Белгарион простил меня, отец. Неужели ты не можешь найти в своем сердце
чувств, чтобы тоже простить меня?
   - Нет! - резко ответил Бренд. - Не могу!
   - Пожалуйста, отец, - молил Олбан. - Неужели у тебя не найдется для  меня
хотя бы одной слезинки?
   - Ни одной, - сказал Бренд, но Ариана видела, что это  ложь.  Угрюмые,  с
серой поволокой глаза этого человека были полны слез, но лицо его оставалось
подобным граниту. Не говоря больше ни слова, Бренд вышел из палатки.
   Каждый из трех братьев Олбана молча пожал ему руку, и они ушли  вслед  за
отцом.
   Некоторое время Олбан тихо плакал, но затем все возраставшая  слабость  и
лекарство, которое дала ему Ариана, отвлекли его  от  горестных  мыслей.  Он
пролежал немного в забытьи, но потом вдруг  приподнялся  и  кивком  подозвал
мимбратскую девушку. Она наклонилась к нему, поддерживая его за плечи  одной
рукой, и ей удалось услышать его последние слова.
   - Пожалуйста, - прошептал Олбан. - Пожалуйста, расскажите  ее  величеству
то, что я сказал отцу, и скажите ей, как глубоко я раскаиваюсь. - Голова его
упала на грудь, и он умер.
   У Арианы не было времени на сочувствие, потому что как раз в этот  момент
трое сендаров внесли в палатку полковника Брендига. Его  левая  рука  висела
как плеть.
   - Мы сносили мост, который вел к городу, - сообщил один  из  сендаров.  -
Там была опора, которая не поддавалась, и  полковник  спустился  сам,  чтобы
срубить ее. Когда она наконец переломилась, бревна моста рухнули на него.
   Ариана с мрачным видом обследовала раздробленную руку Брендига.
   - Боюсь, возможности для излечения нет, милорд, -  сказала  она.  -  Руку
придется отрезать, иначе она омертвеет и унесет с собой вашу жизнь.
   Брендиг грустно кивнул.
   - Именно этого я и ожидал, - ответил он. - Тогда, полагаю, приступим.

***

   - Глядите! - закричал король Родар, указывая вниз по реке. - Зеленый дым!
   Это сигнал. Теперь мы можем начать отступление.
   Генерал Вэрана, однако, смотрел на берега реки вверх по течению.
   - Боюсь, что уже слишком поздно, ваше величество, - спокойно сказал он. -
Колонна маллорийцев и недраков только что вышла на берег реки  к  западу  от
нас.
   Весьма вероятно, что мы отрезаны.

Глава 18

   Известие о смерти Тор Эргаса будто  тяжелый  стон  прокатилось  по  армии
мергов. Люди боялись Тор Эргаса, но его  неукротимый  нрав  внушал  солдатам
чувство непобедимости. У них было ощущение, будто ничто не может  преградить
ему путь и будто они, как инструмент его жесточайшей воли, в  какой-то  мере
также неуязвимы. Но с его смертью каждый мерг со страхом вдруг понял, что  и
он может умереть и что атака на армии Запада, находящиеся на  южном  берегу,
захлебнулась.
   Король Чо-Хэг с каким-то мрачным удовлетворением  наблюдал,  как  убывала
решимость мергов, а затем поскакал к рядам пехоты и гарцевавшим  мимбратским
рыцарям, чтобы посовещаться с другими военачальниками. Король Фулрах  выехал
верхом из рядов своих сендаров. Этот коренастый крепыш с каштановой бородкой
выглядел почти комично в начищенных до блеска латах,  однако  на  мече  были
видны зарубки. Клинок побывал в сече, а шлем был помят в нескольких местах -
явное свидетельство, что король Сендарии принимал участие в битве.
   -  Сигнала  Энхега  еще  не   было?   -   нетерпеливо   спросил   Фулрах,
приблизившись.
   Чо-Хэг покачал головой.
   - Теперь, однако, он может дать его с минуты на минуту, - сказал он. -  А
нам нужно пока разработать кое-какие планы. Видел ты Кородаллина?
   - Им занимаются врачи, - ответил Фулрах.
   - Он что, ранен? - Чо-Хэг был поражен.
   - Не думаю, что это серьезно. Он пришел на помощь своему другу, барону Во
Эбору, и мерг нанес ему булавой удар по голове. Шлем спас его. Немного  идет
кровь из ушей,  но  врачи  говорят,  что  Кородаллин  поправится.  Барон  же
находится в худшем состоянии.
   - Кто же тогда командует мимбратами?
   - Сэр Эндориг. Он хорош в бою, но не блещет умом.
   Чо-Хэг не удержался от короткой усмешки.
   - Ты только что описал большинство арендийцев, мой друг. Все они хороши в
бою и не блещут умом. - Чо-Хэг стал осторожно слезать с лошади,  держась  за
седло, потому что не мог стоять на  больных  ногах.  -  По-моему,  мы  можем
принять решение и без помощи Эндорига. - Он посмотрел на отступавших мергов.
- Думаю, что, как только мы увидим сигнал Энхега, нам  захочется  как  можно
скорее убраться отсюда.  В  настоящий  момент  мерги  растерялись,  но  они,
вероятно, воспрянут духом через некоторое время. Фулрах кивнул.
   - Ты действительно убил Тор Эргаса на дуэли? - спросил он.
   Чо-Хэг кивком подтвердил это.
   - На самом деле эта схватка не очень-то походила на дуэль.  Он  бредил  и
неистовствовал, нападая на меня, и даже не пытался  защищаться.  Как  только
Энхег подаст сигнал, нужно, чтобы  мимбраты  в  лоб  атаковали  мергов.  Те,
вероятно,  не  выдержат  и  побегут.  Я  с  людьми  из  моего  клана   начну
преследовать их. Это должно дать время твоей пехоте начать отступление вверх
по реке. Эндориг и я не дадим мергам вернуться, пока вы не  очистите  берег.
Как тебе это?
   Король Фулрах кивнул.
   - Кажется вполне выполнимым, - согласился он. - А ты не думаешь, что  они
станут нас преследовать?
   - Я постараюсь убедить их не делать этого, - усмехнулся  Чо-Хэг.  -  А  у
тебя есть какое нибудь представление о том, что творится  на  другом  берегу
реки?
   - Трудно сказать, но, судя по всему, дела идут не очень-то хорошо.
   - Можешь придумать, как оказать им помощь?
   - Сразу ничего не приходит в голову, - ответил Фулрах.
   - Я тоже не  могу  ничего  предложить,  -  сказал  Чо-Хэг  и  стал  опять
карабкаться в седло. - Поеду дам распоряжения Эндоригу. Внимательно следи за
сигналом Энхега.

***

   - Белгарат! - молча взывала Се'Недра, сжимая амулет,  висящий  у  нее  на
шее.
   - Белгарат, слышишь ли ты меня? - Она стояла в нескольких ярдах  от  того
места, где Дерник старался уложить поудобнее Полгару,  которая  все  еще  не
пришла в сознание. Глаза принцессы были крепко  зажмурены,  и  она  пыталась
максимально сосредоточиться,  чтобы  унестись  мыслью  в  небеса  на  поиски
старого чародея.
   - Се'Недра? - Голос старика прозвучал так ясно, как будто он стоял рядом.
   - Что ты делаешь? Где Полгара?
   - О Белгарат! - П