убокие  серые  глаза  и  густые  длинные
ресницы - мечта любой девушки.
   Д'Арван все  время  прятался  за  спиной  брата  и  молчал,  предоставляя
Деворшану вести беседу. Будь Ориэлла постарше и увереннее  в  себе,  она  бы
поняла, что маг  просто  болезненно  застенчив,  но  сейчас  он  казался  ей
холодным и надменным.
   - А чем они занимаются? -  робко  спросила  Ориэлла,  когда  они  наконец
покинули покои близнецов. Волшебница пожала плечами.
   - Кто его знает! Их отцом был прославленный маг Воды Бавордан, а  матерью
- Адрина, маг Земли, поэтому Миафан уверен, что они должны  обладать  даром,
но я чем бы этот дар ни заключался, он до сих  пор  еще  не  проявился.  Они
близнецы, и, видимо, сознания их  так  тесно  связаны,  что  сила  не  может
освободиться. Правда, Деворшан проявляет некоторый интерес,  к  магии  Воды,
но, кажется, больше интересуется не магическими, а физическими  методами.  У
него голова забита всякими трубками, насосами, акведуками и  так  далее.  Мы
постоянно  твердим  ему,  что  все  это  хорошо  для  смертных,  а  в  нашем
распоряжении есть другие методы, но он по-прежнему носится с  этой  чепухой.
Что касается Д'Арвана, то он и плюнуть не может без помощи брата. Я говорила
Верховному, что возиться с этим  красавчиком  -  пустая  трата  времени,  но
Миафан настаивает, чтобы мы продолжали заниматься и с ним.
   Однако о последнем из магов, Браггаре, Элизеф была очень высокого мнения.
Как и Джерант, он занимался магией  Огня,  и  Ориэлле  не  терпелось  с  ним
познакомиться. Однако при первой же встрече ее энтузиазм испарился.  Браггар
оказался высохшим и абсолютно лысым человечком, а его темные глаза, лишенные
всякой теплоты и выразительности, придавали ему сходство с  рептилией.  Аура
Браггара производила такое же гнетущее  впечатление,  как  и  его  пурпурные
одежды. Даже несмотря на свою молодость и неопытность, Ориэлла почувствовала
всю жестокость этой натуры. Браггар окинул девочку  таким  взглядом,  словно
она была редкой  разновидностью  какого-нибудь  насекомого,  а  снизойдя  до
беседы,  разговаривал  с  ней  насмешливым  и   покровительственным   тоном.
Поежившись, Ориэлла решила про себя держаться от него подальше.  Она  знала,
что унаследовала от отца талант к магии  Огня,  и  перспектива  изучать  эту
премудрость под руководством Браггара пугала ее.
   Следующие месяцы слились для Ориэллы в один непрерывный кошмар. Она  была
полностью отдана под начало Элизеф, и та ревностно взялась за ее воспитание.
До сих пор Ориэлла пользовалась своими способностями чисто  инстинктивно,  а
теперь ей пришлось учиться повелевать непокорным даром, чтобы превратить его
в управляемую  силу,  составляющую  истинный  секрет  Волшебства.  А  этого,
говорила Элизеф,  можно  добиться  только  путем  бесконечных  упражнений  и
тренировок, от которых, как казалось Ориэлле, нет совершенно никакого прока.
   Элизеф испытала девочку в магии Огня с помощью пламени свечи, которое  та
должна была зажечь, погасить, сделать сильнее или слабее, но Ориэлла даже не
знала, с чего начать; неудивительно, что и  в  мысленном  общении  она  тоже
потерпела неудачу - ведь между ними с Элизеф не  существовало  и  намека  на
симпатию. Правда, Ориэлла не знала, что такое умение считается  редкостью  у
Волшебного Народа. Девочке удалось добиться кое-каких успехов в левитации  и
магии Земли, но оказалось, что ей совершенно недоступна магия Воды, а  магию
Воздуха, которая для Элизеф, как для мага Погоды,  была  специальностью,  ее
наставница, принимая во внимание отнюдь  не  блистательные  успехи  девочки,
решила пропустить как слишком сложную.
   Немного помогали упражнения Форрала, но скоро Ориэлла почувствовала,  что
концентрация воли сильно отличается от  концентрации  сознания.  Всякий  раз
какая-нибудь мелочь обязательно отвлекала ее внимание, и она либо  полностью
теряла собранную  силу,  либо  та  с  самыми  разрушительными  последствиями
вырывалась  из-под  контроля,  а  Элизеф  с  чудовищной   изобретательностью
придумывала новые и новые жестокие и унизительные наказания, так что  вскоре
Ориэлла стала попросту бояться  пробовать  что-нибудь  из  боязни  потерпеть
неудачу. Впрочем, с такой нетерпеливой  наставницей  это  лишь  ухудшило  ее
положение. У Ориэллы не было ни одной свободной  минутки:  даже  по  вечерам
Элизеф заставляла ее учить наизусть Кодекс магов и регулярно  спрашивала  по
нему.
   Никогда в жизни Ориэлла не чувствовала себя такой униженной  и  одинокой.
Было бы гораздо легче, имей она возможность иногда послать весточку маме или
поговорить с Финбарром или Мериэль, но Элизеф превратила девочку в настоящую
узницу: весь день она заставляла ее работать не покладая рук, а  по  вечерам
запирала в комнате. Ориэлла потеряла аппетит и сон.
   Ночи напролет она лежала без сна, ворочалась и металась, и с каждым утром
лицо,  глядящее  на  нее  из  зеркала,  становилось  все  более  бледным   и
осунувшимся. Ориэлла была на грани истерики и плакала по  малейшему  поводу.
Недели складывались в месяцы, наступала новая весна, а девочка все больше  и
больше убеждалась, что ей никогда не стать настоящим магом. Вскоре  отчаяние
взяло верх над боязнью города и окружающего мира,  и  девочка  почувствовала
непреодолимую потребность бежать.
   И вот, как-то раз, после особенно утомительного дня, Элизеф, отослав ее в
комнату, забыла запереть дверь.  Затаив  дыхание,  Ориэлла  молилась,  чтобы
волшебница  не  вернулась  исправить  свою  оплошность.  Наконец   наступила
глубокая ночь. Каждую секунду ожидая  окрика,  девочка  завернула  одежду  в
одеяло и, стараясь не шуметь, выбралась из башни.
   Весенний воздух был чист и нежен, полная  луна  ярко  освещала  пустынный
дворик.  Мысль  попробовать  выскользнуть  через  главные   ворота   Ориэлла
отбросила сразу: во-первых, они охранялись, а во-вторых, оттуда  можно  было
попасть только на открытую дорогу, ведущую к перешейку. Осторожно  перебегая
из тени в тень, она искала другой выход и постепенно теряла надежду. Но ведь
должен, должен быть другой путь на волю! Однако она  только  сделала  полный
круг и снова очутилась у Башни магов. Ориэлла готова была сесть на  землю  и
зарыдать, но  такой  случай  вряд  ли  представится  еще  раз,  она  обязана
использовать его! Стиснув зубы, Ориэлла пробормотала  излюбленное  проклятие
Форрала.
   - Черта с два! - прошептала она. - Все равно я выберусь отсюда!
   В  поисках  подходящего  места,  чтобы  перелезть  через  стену,  Ориэлла
оказалась в углу, где наружная стена  соединялась  с  башней,  и  неожиданно
обнаружила перед собой маленькую деревянную  дверцу,  глубоко  утопленную  в
кладке.  Закусив  губу,  она  ухватилась   за   большое   железное   кольцо,
по-видимому, служившее ручкой, и решительно потянула.
   Дверь отворилась; Ориэлла проскользнула в щель, и сердце ее упало:  перед
ней лежал не путь к свободе, а просто огороженный сад.
   Укрывшись  в  кустах,   растущих   вдоль   стены,   Ориэлла   внимательно
осмотрелась. Сад был прекрасно ухожен,  газоны  ровно  подстрижены,  повсюду
виднелись  изумительные  фонтанчики  с  подсветкой  и  аккуратные  клумбы  с
весенними цветами, тускло поблескивавшими в темноте. Теплый ветерок  доносил
до Ориэллы их дразнящий аромат, и первые бабочки уже порхали  над  клумбами,
словно сами цветы вдруг обрели крылья и пытались взлететь. Не считая беседки
в центре сада, только густой кустарник да увитые плющом стены могли  служить
подходящим укрытием для беглеца. Внезапно Ориэлла обнаружила,  что  одна  из
стен, самая дальняя, ей всего лишь по пояс. Она может выбраться  наружу!  На
мгновение Ориэлла воспарила духом, но тут же вернулась на землю:  эта  стена
опоясывала край скалистого утеса, отвесно, словно корма  корабля,  уходящего
вниз, к реке. Девочка упрямо вздернула подбородок, прогоняя  отчаяние.  "Что
ж, придется попробовать спуститься, вот и все, - решила она. - Может, это не
так уж и трудно! В конце концов, лучше умереть, чем провести здесь еще  хоть
одну ночь!"
   Ориэлла неслышно скользила вдаль стены, стараясь держаться в тени, и  тут
увидела старика. До этого он, вероятно, был скрыт  беседкой,  а  теперь  его
фигура отчетливо вырисовывалась в лунном  свете.  С  тяпкой  в  руке  старик
склонился над клумбой. Ориэлла  поспешно  попятилась  назад  и,  как  назло,
угодила в розовый куст. Шипы больно кололись, цеплялись за волосы и  одежду,
но девочка боялась пошевелиться, несмотря на то что  старик,  казалось,  был
полностью поглощен своим занятием и ничего вокруг не замечал.
   С бешено колотящимся сердцем Ориэлла ждала и молилась, чтобы старый дурак
поскорее убрался отсюда. Не собирается же  он  работать  всю  ночь!  Но  тут
старик, не поднимая головы, сказал:
   - Разве тебе там удобно?
   Едва не взвыв от боли, Ориэлла, как испуганная лань, отпрянула еще глубже
в кусты.
   - По-моему, ты с  тем  же  успехом  могла  бы  выйти  оттуда,  -  хриплый
старческий голос никак нельзя было назвать сердитым. - Личный сад Верховного
Мага - неподходящее место для беглянки, моя  дорогая.  Говорят,  даже  цветы
шепчут ему свои тайны!
   Оставляя на шипах клочки одежды,  Ориэлла  стрелой  вылетела  из  кустов.
Старик улыбнулся:
   - Ну вот, так-то лучше. Давненько в этом саду не бывало такой  прелестной
девочки. - Он достал из кармана  перепачканной  рубахи  небольшую  фляжку  с
вином, аккуратно завернутую в чистую белую тряпицу. - Я  как  раз  собирался
перекусить. Хочешь хлеба с сыром?
   Нет, дед явно не в своем уме! Ориэлла бочком  начала  отходить  к  низкой
стене.
   - Нет, спасибо, - промямлила она. - Боюсь, у меня мало времени.
   - Чепуха! Я всегда говорил, что бежать лучше на сытый желудок.
   - Откуда ты  знаешь?!  -  непроизвольно  воскликнула  девочка  и  тут  же
прикусила язычок, но было уже поздно.
   - Ну, это же очевидно! Кстати, я бы на твоем месте не стал спускаться  по
утесу. Одолеть его еще никому не удавалось, и, боюсь,  у  подножия  от  тебя
останется только кучка костей.
   Сраженная наповал, Ориэлла молча уставилась на него. По щеке ее скатилась
одинокая слеза.
   - Иди-ка сюда, - сердечно сказал старик. - Перекуси и  расскажи  мне  обо
всем. Может быть, я смогу тебе помочь.
   Ориэлла никогда еще не пила  вина,  и  после  нескольких  глотков  у  нее
развязался язык. Скоро она уже выложила старику  всю  историю  своей  жизни,
включая те обиды и  унижения,  которые  свалились  на  нее  в  Академии.  Ее
собеседник слушал серьезно, задавал сочувственные вопросы и  даже  предложил
свой платок, когда слезы снова покатились у нее  из  глаз.  Наконец  Ориэлла
закончила, и тогда старик встал и протянул ей руку:
   - Идем со мной, - мягко пригласил он. - Пришло время все уладить.
   Девочка послушно пошла за ним через сад в потайную дверцу, и  лишь  когда
они оказались перед Башней магов, она опомнилась и остановилась. Неизвестно,
что там задумал этот старый дурак, но он определенно не в себе.
   - Нет-нет! - испуганно воскликнула она. - Там Элизеф - и.., и  Верховный!
- Ориэлла пыталась вырваться, но старик крепко держал  ее  за  руку,  а  его
темные глаза горели, проникая, казалось, в самую душу девочки.
   - Дитя мое, неужели ты не догадалась? Да ведь я и есть Верховный Маг!
   Ориэлла  едва  не  потеряла  сознание.  Она  осмелилась  пожаловаться  на
Академию самому Миафану! Она вторглась в его личный сад, и он поймал  ее  на
попытке к бегству! У Ориэллы отнялся язык: ее так трясло, что она  с  трудом
удерживалась на ногах.
   Миафан положил руку ей на плечо:
   - Не бойся, малышка, - успокаивающе произнес он. - Если я  кого-нибудь  и
оттаскаю за уши, то уж точно не тебя! - Ориэлла отпрянула, ибо в голосе  его
неожиданно зазвучал металл. Верховный Маг со вздохом посмотрел на нее. -  Ну
идем же, девочка! Я не стану превращать  тебя  в  жабу  -  зато  превращу  в
первоклассную волшебницу! - И он улыбнулся такой  доброй  и  обезоруживающей
улыбкой, что все страхи Ориэллы растаяли, как  весенний  снег  под  горячими
лучами солнца.
   Когда они оказались в его покоях, Миафан вызвал сонного слугу и  отправил
его за вторым, куда более обильным, ужином. Верховный Маг усадил  Ориэллу  в
мягкое кресло поближе к огню, а сам  отправился  сменить  залатанную  одежду
садовника на безупречное алое одеяние, которое носил в своих апартаментах. В
ожидании ужина Ориэлла оглядывалась вокруг, завороженная роскошной  мебелью,
пушистым  ковром  и  златоткаными  гобеленами,  украшавшими  стены.   В   ее
представлении так жили короли. Эта комната, казалось,  была  за  много-много
миль от ее убогой каморки на нижнем этаже.
   Ужин прибыл с поразительной быстротой, учитывая то, что поварам  пришлось
покинуть свои постели, чтобы приготовить его. Ориэлла  изумленно  уставилась
на соблазнительный поднос - слишком много для двоих! - и забеспокоилась,  не
придется ли ей одной съесть все это. А сами блюда! У Эйлин вечно не  хватало
времени на готовку, так что ее еда была вкусной, но простой, а Элизеф -  так
та вообще полагала, что девочка может жить исключительно на хлебе и  молоке.
А здесь! Мясо, которое нельзя было узнать под  всякими  ароматными  соусами,
овощи  и  фрукты,  приготовленные  самыми  диковинными  способами!   Ориэлла
почувствовала явное замешательство, ибо не имела ни малейшего представления,
как следует обходиться с некоторыми особенно экзотическими яствами. Можно ли
брать их руками, или  это  будет  считаться  грубейшим  нарушением  этикета?
Однако Миафан заметил ее затруднительное положение и настоял на том, что сам
будет прислуживать ей, попутно объясняя девочке всякие сложности, как только
замечал, что она начинает колебаться. Ободренная его добротой  и  вином,  от
которого у нее уже кружилась голова, Ориэлла расслабилась и решила отбросить
сомнения и насладиться ужином.
   Когда они поели, Миафан неожиданно заявил, что все случившееся с Ориэллой
было лишь досадным недоразумением, и отныне он  лично  будет  руководить  ее
занятиями.
   Девочка похолодела:
   - Но.., но Элизеф  говорит,  что  от  меня  мало  толку...  -  покраснев,
призналась она. Миафан поднял брови:
   - Что? От дочки Джеранта  и  Эйлин  мало  толку?  Никогда  не  поверю!  -
Небрежным жестом он погасил единственную  свечу  в  серебряном  подсвечнике,
стоявшем в центре стола, и теперь комнату освещало  только  трескучее  пламя
камина.
   - Ориэлла, зажги, пожалуйста, эту свечу -  я  не  вижу  стола.  В  панике
девочка растеряла все мысли, и чем сильнее она пыталась сосредоточиться, тем
хуже у нее это получалось. Что же он сделает с ней, если ничего  не  выйдет?
Внезапно  сильная  рука  Миафана  стиснула  ее  ладонь,  и  ласковый   голос
моментально ликвидировал весь хаос в ее сознании.
   - Не волнуйся, дитя. Думай о пламени. Представь  его.  Сначала  это  лишь
горящая  точка,  цепляющаяся  за  фитиль.  Потом  воск  постепенно  начинает
плавиться и  испаряться  -  ты  чувствуешь  его  запах  -  крошечный  огонек
расцветает и растет...
   Ориэлла не верила своим глазам: это  и  в  самом  деле  происходило!  Вот
возникла мерцающая точка, потом маленький огонек ожил и увеличился, и мягкий
круг света начал подбираться к темным углам комнаты.
   - Я сделала это! - победно воскликнула Ориэлла, и, словно отвечая  на  ее
восторг, ревущий столб пламени взметнулся над свечой и лизнул потолок.
   - Ой! - Ориэлла машинально погасила огонь, словно это был огненный шарик,
и в ужасе прижала руки ко рту:
   - Простите меня...
   Миафан запрокинул голову и разразился рокочущим хохотом:
   - Ну что ж, - задыхаясь, проговорил он, - я сам просил тебя  об  этом,  и
теперь вижу, что в будущем мне придется быть поаккуратнее в своих просьбах!
   Ориэлла была совсем сбита с толку:
   - Ты не сердишься? Но ведь я только что испортила тебе потолок!
   - Забудь о потолке, моя дорогая! Слуги в два счета его  починят.  Гораздо
важнее было доказать, что в твоем распоряжении - сильный дар, и ты успешно с
этим справилась. Теперь нам остается  лишь  научить  тебя  призывать  его  -
кстати, у тебя это прекрасно получилось, когда я объяснил  тебе,  что  нужно
делать, - и контролировать. Понимаешь ли, сейчас ты не успела разорвать свою
связь с пламенем, и оно просто ответило на твой эмоциональный всплеск, но со
временем ты будешь делать это автоматически.
   - Покажи мне, как! - нетерпеливо попросила Ориэлла. Миафан улыбнулся:
   - А ты не устала? Уже очень поздно.
   - Устала? Ни капельки! Это же так... -  конец  фразы  потонул  в  широком
зевке.
   Миафан протянул ей руку:
   - Идем, - сказал он. - Сегодня ты переночуешь на моей кровати, а утром  я
распоряжусь о твоем переезде. Этажом ниже есть несколько свободных комнат  -
по сути дела, они принадлежали твоему отцу, и думаю, отлично тебе  подойдут.
Раз мы отныне работаем вместе, я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Ну,  что
скажешь?
   - О, спасибо, спасибо! - От  избытка  чувств  Ориэлла  обняла  Миафана  и
прижалась к нему. На секунду она испугалась, что зашла чересчур  далеко,  но
тут же заметила, что его  суровое  старческое  лицо  сияет.  С  этой  минуты
Ориэлла полюбила Верховного Мага. Счастливая и спокойная, она уснула на  его
огромной мягкой кровати, и на этот раз ее последние сонные мысли занимал  не
Форрал, а Миафан.
   Верховный Маг задумчиво смотрел  на  спящую  девочку,  когда  его  отвлек
нетерпеливый стук.
   Вздохнув, Миафан вышел из спальни, осторожно прикрыв за собой дверь.  Как
он и думал, это оказалась Элизеф.
   - Неужели нельзя было подождать до утра? - сердито спросил Миафан.
   Элизеф подошла к камину и протянула руки к огню.
   - Я не могу уснуть. Мне не терпится узнать, как все прошло.
   - Ну что ж, ты весьма успешно сыграла свою роль. Бедная девочка была  так
перепугана, что едва соображала. Но  какова  ее  сила,  Элизеф!  Это  просто
невероятно для такой малышки!
   - И что ты собираешься делать теперь? - Голос волшебницы стал  резким.  -
Раз ты решил сам заняться ею, стало быть, готовишь себе преемницу?
   Миафан фыркнул.
   - Так вот какова  настоящая  причина  твоего  визита!  Мне  следовало  бы
догадаться с самого начала. Не тревожься, моя бесценная. Я не собираюсь пока
назначать преемника. По сути дела, я вообще не собираюсь его назначать.
   - Что? Но ведь предельный срок на этом  посту  -  двести  лет.  Так  было
всегда.
   - Традиционно - да. Но традиции -  вещь  изменчивая.  Мне  нравится  быть
Верховным Магом, и кроме того, кто мог бы меня заменить?  Ваши  с  Брагтаром
амбиции...
   - Браггар?! - вскричала Элизеф. Миафан рассмеялся.
   - Как ты наивна! Неужели ты воображаешь, что он купится на твои прелести!
Со мной это не прошло, так с чего ты взяла, что получится  с  ним?  Конечно,
забавно наблюдать ваши взаимные интрижки, но все-таки в этой игре  я  далеко
впереди вас обоих,  и  тебе  лучше  оставаться  на  моей  стороне,  милочка.
Когда-нибудь я завладею миром, и для соратников у меня найдутся и власть,  и
богатство. - Миафан помрачнел. -  Но  не  вздумай  вставать  на  моем  пути,
Элизеф. Я один в десять раз сильнее тебя, а теперь тебе придется иметь  дело
еще и с Ориэллой.  Ты  своими  руками  соорудила  себе  прекрасную  ловушку.
Ориэлла давно уже ненавидит тебя - а теперь,  когда  наш  план  удался,  она
безраздельно предана мне!

Глава 5

ГОЛОС ВО ТЬМЕ

   Так вот как ты это делаешь! -  Пальцы  Ориэллы  пробежали  по  полкам  со
свитками, и магическое поле -  сияющая  аура  голубого  Волшебного  света  -
заискрилась под  их  прикосновениями.  Поглядев  на  ее  вдохновенное  лицо,
Финбарр, уже в который раз, поразился тому, как изменилась  юная  волшебница
за последние шесть  лет.  От  прежней  угловатой  девчонки  осталась  только
темно-рыжая непокорная грива, а в остальном Ориэлла превратилась в  стройную
молодую женщину. Лицо ее  повзрослело,  и  теперь  она  действительно  стала
похожа на отца. Правда, из-за этого носа никто не решился бы назвать ее даже
хо