чем  она  думала.
Вначале Нэрени как бы и не замечала тягот перелета. В темноте она не  видела
того, что делается внизу, а мысли ее были заняты мужем,  упрямым  как  осел.
Она злилась на Элизара, но вместе с тем и боялась,  что  он  на  самом  деле
заставит ее выбирать между ним и Ориэллой, двумя людьми, которых она  любила
больше всего на свете. Но постепенно холод и неудобства отвлекли ее от  этих
мыслей. А потом взошло солнце, и  когда  Нэрени  имела  глупость  посмотреть
вниз, то увидела, что ее носильщики летят выше гор! Тут уж она забыла и  все
неудобства, и все тревоги, зажмурилась и начала молиться.
   Неожиданно этот кошмар закончился. Ее без особых  церемоний  опустили  на
какую-то твердую поверхность. Нэрени, бормоча ругательства, открыла глаза  и
обнаружила, что стоит на каком-то узком, без перил, балконе. С одной стороны
была шершавая стена башни, а с другой... Нэрени ахнула и  отвела  глаза:  ей
показалось, что под ногами разверзлась бездна. Высокая, обитая  медью  дверь
вела внутрь башни. Нэрени это показалось странным: ведь металлические  двери
должны быть очень тяжелыми, но потом она сообразила,  что  дерева  в  горах,
вероятно, мало, а вот металл можно вдоволь выплавлять из руды, которую здесь
добывают. Один из ее крылатых сопровождающих насмешливо поклонился и  жестом
показал на дверь,  улыбнувшись  так,  что  Нэрени  захотелось  залепить  ему
пощечину. Она злилась на себя за то, что выдала свой испуг во время  полета.
Правда, другой ее спутник оказался намного учтивее. Он  прикоснулся  к  руке
Нэрени, явно желая, чтобы она успокоилась,  а  потом,  став  на  самый  край
посадочной площадки, чтобы Нэрени чувствовала себя увереннее, распутал  сеть
и помог женщине подняться на окоченевшие ноги. Опираясь  на  его  руку,  она
вошла в комнату за дверью - и пошатнулась, потому что учтивый спутник  вдруг
выпустил ее руку и поспешно ретировался при виде огромной черной кошки.
   - Шиа! - в восторге закричала Нэрени. Она не видела пантеру с  той  самой
ужасной ночи, когда люди принца Харина, чьей  душой  завладел  злой  колдун,
враг Ориэллы, схватили их всех в Башне Инкондора. По правде сказать,  Нэрени
уже не чаяла увидеть Шиа после того, как  той  удалось  бежать  из  башни  с
драгоценным Жезлом  Земли.  Толстушка  нагнулась  и  обняла  пантеру,  а  та
потерлась мордой о ее тело.
   - Неужели тебе все-таки удалось?! - воскликнула Нэрени.  -  Ты  настоящая
героиня. Как же ты выдержала? Пройти столько лиг, холодать  и  голодать,  да
еще с этим Жезлом... - Тут она неожиданно увидела еще двух  огромных  кошек,
которые, как ей показалось, заняли собой всю комнату. Одна из них  спала  на
круглом вогнутом помосте - очевидно, такими были ложа  Крылатого  Народа,  -
другая же сидела и с любопытством смотрела на Нэрени.
   Маленькая женщина замерла на месте, но Шиа,  бросив  на  нее  насмешливый
взгляд, подошла к  другой  пантере,  и  они  в  знак  приветствия  потерлись
мордами. Нэрени поняла, что два этих страшных зверя - друзья Шиа и,  значит,
бояться их нечего, но все же она предпочла бы  держаться  от  них  подальше.
Одно дело - Шиа, которую Нэрени давно знала, и совсем  другое  -  эти  дикие
животные, от которых не знаешь, чего ожидать. Да и людей, кроме  нее,  здесь
больше нет. Ни Ориэллы, ни Анвара не было видно.
   Нэрени даже слегка растерялась. Ее крылатые  спутники,  боявшиеся  пантер
как огня, конечно, давно улетели, да если бы даже здесь и появился кто-то из
Небесного Народа - она  ведь  все  равно  не  знает  их  языка.  Вот  тут-то
внезапное мужество, которое привело Нэрени сюда, покинуло ее. Как жаль,  что
она не умеет общаться с Шиа, как умеют это Ориэлла и Анвар.
   Не зная, что теперь делать, Нэрени подогрела себе на жаровне немного вина
с пряностями (и то, и другое она нашла около жаровни),  и,  когда  она  пила
его, пытаясь вернуть себе душевное равновесие, послышалось хлопанье крыльев,
а затем кто-то опустился на посадочную  площадку.  Шиа  злобно  зарычала,  и
глаза ее сверкнули, когда дверь  распахнулась,  и  в  комнату  вошла  Черная
Птица.
   Крылатая девушка теперь ничуть не напоминала ту бродяжку в старой тунике,
полудевушку-полуребенка, какой ее  запомнила  Нэрени.  Сейчас  на  ней  было
роскошное пурпурное платье, искусно скроенное таким образом, чтобы не мешать
полету, а на челе девушки сиял золотой  венец.  Однако  на  лице  ее  лежала
печать перенесенных страданий, а взгляд был печальным,  и,  казалось,  облик
королевы уже никогда не станет другим.
   На мгновение добросердечная женщина пожалела Черную Птицу, но  потом  она
вспомнила раненого Элизара в темнице под Башней  Инкондора,  прикованного  к
стене Боана, бедную Ориэллу, которой  пришлось  рожать  среди  этого  ужаса,
вспомнила о жутком превращении ребенка... Лицо  Нэрени  стало  каменным,  и,
когда Черная Птица, не уверенная в том, как ее примут, нерешительно  сделала
шаг вперед, Нэрени с размаху ударила крылатую девушку по лицу.
   Черная Птица безропотно снесла пощечину, но глаза ее наполнились слезами.
   - Лучше бы ты сто раз ударила меня, Нэрени, чем смотреть на меня с  таким
презрением. - Голос крылатой девушки дрожал, и прежняя Нэрени наверняка была
бы тронута; однако за эти месяцы, полные тяжелых испытаний,  она  изменилась
так, что и сама себе удивлялась.
   - А ты думаешь, что заслуживаешь чего-то другого? -  выпалила  она.  -  Я
любила тебя, как родную дочь, Черная Птица, а ты не моргнув глазом предала и
обрекла на смерть и меня, и Элизара, и Боана!
   - Нет! - вскричала Черная Птица. - Харин обещал мне... Я не понимала...
   - Нет, понимала! - беспощадно перебила Нэрени. - Ты должна была понимать,
не такая уж ты дура, что там, где речь идет о жизни  твоих  друзей,  которые
любили тебя и не бросили в беде, нельзя  верить  Харину,  которого  ты  едва
знала. Если бы мы с Элизаром и Боаном тогда не понадобились  принцу,  он  бы
убил нас не задумываясь. А даже если и нет - как ты смела  предать  магов  и
отдать их в руки врагов? Ты ведь знала, какая судьба им уготована!
   Черная Птица сжалась под взглядом Нэрени.
   - Но ведь  мой  народ  страдал,  а  маги  не  пожелали  ему  помочь...  -
пробормотала она.
   - Глупая девчонка! - фыркнула Нэрени. - Разумеется, они помогли бы вам  -
как только к Ориэлле вернулась бы волшебная  сила.  Разве  тебе  одной  было
тяжело? Будь у тебя побольше ума, ты не вела бы  себя,  как  последняя...  -
Нэрени умолкла. Черная Птица зарыдала.
   - Прости меня, - проговорила королева сквозь слезы.
   - С какой стати? - все еще резко спросила Нэрени.
   - Потому что.., потому что ты мне теперь  вместо  матери...  Услышав  эти
слова, полные безграничной боли и раскаяния, Нэрени сама почувствовала  себя
немного виноватой в том, что боль и страх прошедших месяцев  так  ожесточили
ее. Ведь Черная Птица жестоко поплатилась за  свою  преступную  глупость,  и
помимо того зла, которое причинил ей Черный Коготь, она еще потеряла мать.
   Материнское начало все же взяло верх в душе Нэрени (сама  она  с  грустью
подумала, что, наверное, вняла голосу разума). Подойдя к  плачущей  девушке,
Нэрени обняла ее и стала утешать.
   - Ну-ну, - ворчала она, - нечего реветь, как теленок, королеве это  не  к
лицу! Вытри слезы, девочка. Но помни: от того, что ты натворила,  пострадали
и другие. Попытайся исправить свои ошибки и загладить вину, и  люди  простят
тебя, а там, со временем, и ты простишь сама себя.
   - Хорошо сказано, Нэрени, хотя трудно разделить  твою  веру  в  добро!  -
Нэрени  вздрогнула  от  удивления,  услышав  голос  Анвара.  Маги  появились
незаметно, и сейчас оба они стояли в дверях. Нэрени увидела,  как  съежилась
Черная Птица под холодно-презрительным взглядом Анвара. Уж он-то, видно,  не
скоро простит крылатую девушку. Чувствуя его враждебность, королева  наскоро
попрощалась и удалилась.
   - Нэрени! - Глаза Анвара потеплели. Он  подошел  к  гостье  и  обнял  ее.
Нэрени была рада видеть его улыбку: она напоминала ей о прошлом. Хорошо, что
испытания, выпавшие на долю магов,  не  сломили  юношу.  Его  первоначальная
мрачность была вызвана ненавистью к Черной Птице, причем Нэрени была уверена
- он больше ненавидит предательницу за то, что случилось  с  Ориэллой  и  ее
ребенком, чем за то, что пришлось пережить ему самому.
   Ориэлла в свою очередь тоже обняла Нэрени.
   -  Но  что  же  привело  тебя  сюда  так  внезапно?  -  спросила  она   с
беспокойством.
   В присутствии магов дух Нэрени окреп, и она заявила:
   - Это все Элизар, Ориэлла, он ведь хочет покинуть вас с Анваром!
   Слово за слово Нэрени рассказала им все, что произошло между нею и мужем.
Волшебники помрачнели.
   - Как? - спросила Ориэлла. -  Он  хочет  уйти  уже  сегодня?  И  даже  не
разрешил тебе попрощаться с нами?
   Нэрени кивнула.
   - Да, Джарв предлагал выступить в поход именно  сегодня.  Наверное,  меня
уже ищут... - Она старалась скрыть свой страх.
   Ориэлла явно была разгневана, и Нэрени стало стыдно за то, что произошло.
Она попыталась объяснить, в чем тут дело:
   - Элизар  просто  испугался.  Он  не  боится  ни  битв,  ни  лишений,  но
колдовство... - Толстушка печально покачала головой. - Это  ваше  волшебство
вселяет в него ужас, особенно после того, что случилось с младенцем. Поэтому
он и прячет страх под гневом. Но что же мне-то делать, Ориэлла? Элизар - мой
муж, и я ни за что на свете не хотела бы с ним расстаться,  но  как  я  могу
бросить тебя и Анвара, ведь я вас так полюбила? Я разрываюсь между вами...
   Ориэлла ласково погладила Нэрени по руке.
   - А чего же тебе самой хочется? - спросила волшебница.
   - Я хочу, чтобы все снова были вместе, -  просто  ответила  Нэрени.  -  Я
хочу, чтобы ты слетала туда со мной и образумила Элизара.
   Анвар слушал их разговор с тяжелым сердцем. Конечно,  жаль  терять  таких
товарищей, как Нэрени и Элизар, но, с Другой стороны, что же будет, если они
останутся?..
   - Нэрени, ты уверена, что  это  действительно  нужно?  -  спросил  он.  -
Знаешь, Элизар в чем-то прав. Вам было бы безопаснее вернуться в лес  вместе
с вашими соплеменниками. Нас снова ждут тяжелые битвы, и,  зная  Элизара,  я
могу твердо сказать, что он не будет щадить себя. Подумала  ли  ты  об  этих
опасностях? А если с ним что-то случится, каково будет тебе  одной  в  чужой
стране?
   - Как! Неужели мы не позаботимся о ней? - негодующе воскликнула Ориэлла.
   - Да, позаботимся, если будем в состоянии это сделать, -  мрачно  ответил
Анвар. - Но где гарантия, что мы сами не погибнем? И как быть Элизару с  его
боязнью магии? Ведь в Нексисе нам без нее не обойтись.
   - Значит, ты хочешь, чтобы мы ушли? - Голос Нэрени дрожал:  слова  Анвара
очень расстроили ее. Юноша и сам ненавидел себя за то,  что  отнимал  у  нее
надежду, но все же так было лучше.
   - Да, - ответил он жестко, - именно это я хочу сказать.
   - Но почему, Анвар? - Больше ничего Нэрени не смогла вымолвить,  так  она
была подавлена. Анвар даже боялся поднять на нее глаза, столько боли было  в
ее взгляде.  Ориэлла  же  так  посмотрела  на  самого  мага,  что  могла  бы
испепелить его взглядом, если бы он имел материальную силу.
   "Проклятье! Что ты говоришь такое?!" - Безмолвная  речь  волшебницы  была
исполнена гнева.
   Анвар вздохнул.
   "То, что будет лучше всего для Элизара и Нэрени. - Безмолвный ответ юноши
был печальным. - Пусть это совсем не то, чего хочет  Нэрени,  но  подумай  о
последствиях, Ориэлла. Так они хотя бы останутся в живых".
   По лицу подруги Анвар видел, что ей хочется возразить, но  здравый  смысл
все же одержал верх.
   "Ты прав, провалиться бы мне", - ответила она и отвернулась, но он  успел
заметить слезы у нее на глазах.
   Когда Ориэлла вновь повернулась к  Нэрени,  она  уже  полностью  овладела
собой.
   - Анвар и Элизар правы, - сказала волшебница. - Мне  будет  очень  тяжело
без тебя, дорогая Нэрени, но мы должны подумать о вашем будущем.  Когда  наш
поход окончится...
   - Не надо лгать, Ориэлла! - воскликнула Нэрени. - Мы ведь больше  никогда
не увидимся! Жнец Душ свидетель: я пришла к тебе за  помощью,  а  ты  гонишь
меня! Значит, мы с Элизаром тебе больше ни к чему?  Мы  были  нужны  тебе  в
пустыне и в горах. Да и в лесу мы понадобились, чтобы ходить на охоту и шить
одежду. - Злость и горечь звучали  в  словах  Нэрени.  -  Но  теперь,  когда
явились твои друзья с  севера,  ты  выбрасываешь  нас,  как  тряпку!  -  Она
разрыдалась.
   - Нэрени, это не правда! - вскричала Ориэлла.
   - Конечно, не правда! - Вскочив, Анвар  подошел  к  маленькой  женщине  и
обнял за плечи, не обращая внимания на  ее  попытки  сбросить  его  руку.  -
Выслушай меня, Нэрени! Наш путь лежит далеко на север, через  океан,  и  нас
ждут опасности, по сравнению с которыми все, что мы пережили до сих  пор,  -
ничто. Скажу откровенно, будь моя воля... - Он грустно улыбнулся. - Если  бы
мы сами решали свою судьбу, мы с Ориэллой ушли бы в лес вместе с вами, чтобы
начать мирную и спокойную жизнь. Но это невозможно. Мы должны идти на север,
навстречу новым испытаниям и опасностям. Но нам будет легче, если  мы  будем
знать, что по крайней мере некоторые из наших друзей - в безопасности.
   - Но вы же такие неприспособленные! - сквозь слезы проговорила Нэрени.  -
Я буду все время тревожиться, за вас. И как же ребенок?
   - Кстати, Вульф - это тоже одна из причин, по которым вам  надо  уйти,  -
мягко сказала Ориэлла. - Ты ведь знаешь, что у Элизара бедное дитя  вызывает
ужас. - При этих словах глаза волшебницы сверкнули,  но  она  сдержалась.  -
Конечно, твой муж не  виноват,  Нэрени.  Ты-то  знаешь,  что  Вульф  родился
человеческим младенцем, но Элизар-то этого не видел. Он не хочет,  чтобы  ты
нянчилась с моим сыном, а я не хочу вставать между вами. К тому же  у  тебя,
Нэрени, и без нас будет о ком позаботиться.  Там,  в  лесу,  остались  слуги
Харина, и у вас будет достаточно народу, чтобы основать новую,  процветающую
область. Кому-то придется  руководить  ею,  Нэрени.  И  если  мы  с  Анваром
добьемся своего, союзники на  юге  будут  нам  очень  кстати.  -  Волшебница
улыбнулась. - И как знать, может быть, в следующий раз, когда  мы  вернемся,
то нанесем визит царю и царице Леса!
   - Ну да, если все мы доживем до того времени, - печально сказала  Нэрени.
Правда, голос ее был уже не злым, и Анвар  надеялся,  что  она  смирилась  с
мыслью о расставании.
   - Так ты сделаешь это ради нас? - ласково спросил он.
   - Разве у меня есть выбор? - сердито ответила Нэрени, и Ориэлла  положила
руку ей на плечо.
   - Конечно, есть. Я была бы даже рада, если бы ты осталась, но боюсь, тебе
пришлось бы идти с нами без Элизара. Разве ты этого хочешь?
   -  Нет!  -  Нэрени  закрыла  лицо  руками,  и   Ориэлла;   сама   готовая
расплакаться, обняла женщину, которая была столь верной и надежной спутницей
в стольких испытаниях.
   - Поверь, это только к лучшему, - уговаривала Ориэлла, - а  со  мной  все
будет в порядке, вот увидишь. И когда мы встретимся  в  следующий  раз,  все
тревоги будут уже позади, а к Вульфу  вернется  человеческий  облик.  -  Она
повернулась к Анвару. - Не оставишь ли ты нас ненадолго, Анвар?  А  если  ты
пошлешь за Черной Птицей, чтобы она попрощалась с Нэрени,  то  мы  заодно  и
устроим обратную доставку.
   - Я так и сделаю, - ответил Анвар. - И лучше поторопиться, а то Элизар...
   - Об Элизаре не беспокойся, - ответила Ориэлла. - Я сама с ним поговорю.
   - Ты тоже туда собралась?
   - Да. Мне нужно увидеть Паррика, а еще попрощаться с Элизаром  и  забрать
Вульфа. Полетишь со мной?
   - Да. Конечно.
   Анвар  не  хотел,  чтобы  Ориэлла  догадалась  о  его  намерении   самому
поговорить с Элизаром (чтобы не  волновать  ее  зря),  но  ему  было  о  чем
предупредить одноглазого воина.
   Обладание Арфой Ветров  наделило  Анвара  исключительной  способностью  к
эмпатии на больших расстояниях. Они с Ориэллой вернули в мир весну, но  это,
к  сожалению,  имело  некоторые  последствия,  о   которых   волшебница   не
подозревала.  Страшные  песчаные  бури   в   Каменной   Пустыне   совершенно
прекратились, и Анвар с содроганием  вспомнил  жестокого  казалимского  царя
Ксианга. В свое время Ориэлле  удалось  запугать  его,  и  он  был  вынужден
отпустить ее и Анвара вместе с Харином. Но сейчас - Анвар  каким-то  образом
это чувствовал - страх царя уже прошел. Ксианг был мстительным человеком  и,
вне всяких сомнений, рано или поздно попытался бы преследовать  беглецов,  А
сейчас, когда пустыня стала безопасной, путь на север был открыт, и лежал он
как раз через лес, в котором собирались поселиться изгнанники. И если Ксианг
явится туда... Короче говоря, надо было непременно предупредить Элизара!

***

   Туманным  утром  казалимцы  собирались  покинуть  Башню  Инкондора.  Одни
сновали  туда-сюда,  седлали  коней,  навьючивали  поклажу.   Другие,   как,
например, ветеран Джарв, их командир, приготовились заранее,  не  откладывая
все на последний момент, и уже были в седле,  с  нетерпением  ожидая,  когда
соберутся  остальные.  На  опушке  леса,  подальше  от  всей   этой   суеты,
происходило прощание.
   Элизару Анвар пожал руку.
   - Очень жаль, что мы расстаемся, но я понимаю тебя. Удачи тебе, мой друг!
Береги себя и Нэрени. - Он бросил взгляд на  маленькую  женщину,  увлеченную
беседой с Ориэллой. - У тебя славная жена, Элизар. Надо  научиться  понимать
ее. Если тебя будут удивлять ее поступки, вспомни,  как  она  изменилась  за
последние несколько месяцев. Может  быть,  это  и  странно,  но  в  обществе
Ориэллы люди всегда меняются.
   Элизар грустно покачал головой.
   - К таким переменам трудно привыкнуть. Надо же - совсем одна  отправилась
в Аэриллию - моя кроткая Нэрени! Но разве я могу  на  нее  сердиться?  -  Он
беспомощно развел руками. - Я так боялся,  что  с  ней  случится  что-нибудь
ужасное, или... - Он замялся, и Анзар видел, что ему  трудно  продолжать.  -
Или что она бросит меня из-за моей трусости, - тихо закончил воин.
   Анвар положил руку ему на плечо.
   - Ты вовсе не трус, Элизар, - возразил он. - Уже для того, чтобы признать
свой страх, требуется немалое мужество. К тому  же,  как  это  ни  печально,
тебе, по-моему, еще придется повоевать. -  Пользуясь  случаем,  Анвар  отвел
Элизара в сторону и сообщил ему, что ожидает мести со стороны Ксианга.
   Элизар с мрачным видом кивнул, и по выражению его лица Анвар  понял,  что
тот готов к возможному столкновению.
   - Твое предупреждение не пропадет даром, - заверил юношу одноглазый воин.
- Выходя из пустыни, Ксианг непременно пройдет через нашу долину  -  другого
пути  нет.  У  него  может  быть  численное  преимущество,  но  нам  удобнее
устраивать засады. Если Ксианг придет, мы приготовим ему такую встречу,  что
он никогда ее не забудет.
   - Молодец, Элизар! - воскликнул маг. - Однако  не  забывай,  что  с  вами
отправятся двое крылатых, и, если  у  тебя  будут  трудности,  пошли  их  за
помощью в Аэриллию.
   - Обойдемся без  этих  крылатых  предателей,  -  заявил  Элизар:  подобно
Анвару, казалимец не мог простить измену Черной  Птицы,  но  маг  не  хотел,
чтобы эта принципиальность стоила жизни старому воину.
   - Выслушай меня, Элизар, - твердо сказал Анвар. -  Врагов  будет  слишком
много - и пусть гордость не погубит... - Он вдруг осекся, увидев, что к  ним
приближается Ориэлла: ему вовсе не хотелось тревожить ее разговорами об этом
деле.  К  счастью,  Нэрени  считала  необходимым  дать   Ориэлле   последние
наставления и  делала  это  так  громко,  что  волшебница  явно  не  слышала
последних слов Анвара.
   - Ни в коем  случае  нельзя  допустить,  чтобы  малютка  долго  оставался
мокрым, - поучала Нэрени, - и следи, чтобы он не замерз.  Скажи  это  Боану,
Ориэлла. И еще надо остерегаться сквозняков...
   - Не беспокойся, Нэрени, - с улыбкой отвечала Ориэлла. - Не  забудь,  это
волчонок, а они сильные и выносливые. Но все равно - мы  будем  за  ним  как
след