арок  свечи.  Ему  пришлось  немало
потрудиться, прежде чем отыскать в  карманах  незнакомой  одежды  кремень  и
огниво. Воин зажег свечу и снова вытянул перед собой руку.
   Что за чертовщина? Форрал нахмурился,  разглядывая  смугловатую  кисть  и
длинные изящные пальцы. А где же старые шрамы? Проклятие, да это же  не  его
рука! Он схватился за подбородок - и  бороды  нет...  Воин  затряс  головой,
словно пытаясь прогнать наваждение.
   - Ну ладно, а чего же ты ждал, старый дурень? - ворчливо  сказал  он  сам
себе. - Ты же все-таки помер, и твое  тело  давным-давно  сожрали  Черви!  -
Стоило ему подумать об этом, как его прошиб холодный пот. - Так чье же  тело
я спер?!

***

   Ориэлла дважды упала на лестнице и только чудом не сосчитала  собственной
спиной все ступеньки до самого низа. Когда она поднималась  на  ноги  второй
раз, к ней подскочила Шиа, но Ориэлла  оттолкнула  ее  и  стрелой  пролетела
оставшийся этаж, чувствуя, что подруга бежит за ней, и не находя в себе  сил
ответить на ее взволнованные вопросы. Нет-нет,  только  не  сейчас!  Сначала
надо отсюда выбраться!  Дрожа  всем  телом,  Ориэлла  выскочила  во  двор  и
остановилась, дыша, словно загнанная  лошадь.  Теперь,  когда  между  ней  и
существом, которое носило тело Анвара и говорило голосом  Форрала,  пролегло
некоторое расстояние, она смогла заставить себя мыслить разумно.
   - Так что же произошло? - прозвучал у нее в голове вопрос Шиа, и  пантера
выросла перед ней словно из-под земли. - Там  оказался  Анвар?  Я  прочла  в
твоих мыслях, что он там был, а потом - что его там нет. Так он там  или  не
там? Ему нужна помощь?
   Ориэлла привалилась к  холодной  стене  и  сделала  попытку  собраться  с
мыслями.
   - Нет, - пробормотала она,  не  зная,  что  еще  сказать.  Только  бы  не
заплакать, а то потом уже не остановишься.
   Не дождавшись ответа, Шиа решила сама прочесть ее мысли.
   - Ты уверена, что это Форрал? - после недолгой паузы спросила пантера.  -
Вспомни пустыню. Элизеф уже однажды использовала такую иллюзию. То, о чем ты
думаешь, невозможно. Разве дух умершего способен захватить тело живого?
   Как страстно Ориэлла желала поверить, что это всего лишь обман!  Но  нет,
она уже не та наивная девчонка, которой Элизеф морочила  голову  в  Алмазной
пустыне. В глубине души она не сомневалась в подлинности того, что увидела.
   - Уверена, - помолчав, сказала  волшебница.  -  Анвар  исчез,  и  Форрал,
похоже, занял его тело.
   Ориэлла изо всех сил стукнула кулаком о стену, чтобы дать выход гневу.  В
это невозможно поверить! Это просто бесчеловечно! "Все эти годы я оплакивала
Форрала. Я так по нему тосковала! И теперь я хочу, чтобы он был  со  мной  -
даже пусть мое сердце расколется надвое. Да, я хочу этого -  но  не  так!  Я
только-только нашла свое счастье с Анваром -  неужели  теперь  мне  придется
оплакивать и его? Вновь пережить эти мучения?"
   Как же Форрал осмелился на такую подмену? Присвоить себе чужую  любовь  -
что может быть хуже? Она всегда любила его.., она до сих пор его  любит.  Он
был отцом ее ребенка, но... Сегодня она бежала от него как от огня.  И  если
ей удастся вернуть Анвара, Форрал опять канет в небытие... Гнев  захлестывал
Ориэллу. Как это вообще  получилось?!  Как  Форрал  ухитрился  украсть  тело
Анвара? Почему он не мог взять чье угодно другое? Чем больше она  думала  об
этом, тем больше убеждалась, что это не просто случайность. Это месть за то,
что она полюбила другого! Да как он посмел?! Человек, которому она  доверяла
с детства! Как он мог так со мной поступить?
   - Возможно ли это? - тихо спросила Шиа, прервав размышления волшебницы. -
А если да, то что ты намерена предпринять?
   Ориэлла помрачнела:
   - Насчет Форрала? Поговорить с ним и узнать правду. А что тут  еще  можно
сделать? Только надо сначала собраться с духом...

***

   Внезапно Форрал вспомнил, что Ориэлла назвала его Анваром, и  сердце  его
упало. Он похолодел. Это же невозможно...  И  тут  же  вспомнил,  как  Анвар
появился Меж Двух Миров, вспомнил слова Владыки Мертвых, вспомнил, как Дверь
распахнулась...
   - Нет-нет, - прошептал Форрал. - Я не нарочно... - Ты уверен?  -  спросил
кто-то внутри него. - Нет, нет! Это не правда! Этого не может быть!
   Словно неведомая сила повернула  его  к  зеркалу  у  кровати  -  зеркалу,
которое он сначала не заметил, как не обратил внимания и на то, что  очнулся
в покоях Верховного Мага - там же, где когда-то принял смерть.
   "Где сейчас этот подонок Миафан? - подумал Форрал. - Может, это  он  меня
сюда вытащил? И  специально  повесил  здесь  это  зеркало,  чтобы  мне  было
больнее?"
   - Не глупи! - одернул он себя вслух. - Оно всегда тут висело.  Просто  ты
не замечал его, пока не зажег свечу.
   Зеркало, темное и загадочное, ждало, когда  в  него  заглянут,  и  Форрал
понимал, что это единственный способ узнать правду. Расставить все по  своим
местам. Ведь Ориэлла - Ориэлла!  -  убежала  в  неподдельном  ужасе.  Нельзя
терять времени, надо найти ее, успокоить - и все будет хорошо.
   Да полно, будет ли все хорошо?  Делая  вид,  что  не  слышит  зловредного
внутреннего голоса, Форрал набрал в  грудь  побольше  воздуха  и  подошел  к
зеркалу.
   Свеча в его руке заплясала. Он узнал свое отражение. Этот человек  сильно
оброс, загорел, черты его лица стали старше и тверже, этот был  уже  не  тот
запуганный мальчишка, с которым он  когда-то  подружился.  Любовник  Ориэллы
стал настоящим мужчиной - и теперь в его теле оказался Форрал.
   - О боги! - простонал воин. Ноги его подогнулись, и он медленно опустился
на колени, совсем по-стариковски, и поставил подсвечник на пол. Закрыв  лицо
руками, словно желая спрятать  ворованные  черты  Анвара,  он  закачался  из
стороны в сторону. - Что я наделал?
   - Что ты наделал? - прозвенел голос у него  над  ухом.  В  дверях  стояла
Ориэлла, и глаза ее были полны боли. Форрал вскочил, страстно желая  прижать
ее к груди, обнять и успокоить, но что-то в выражении  лица  волшебницы  его
остановило.
   Не только Анвар стал взрослым,  подумал  воин.  Это  уже  не  та  наивная
доверчивая девочка, которую он помнил. Даже  когда  они  стали  любовниками,
Ориэлла осталась удивительно неиспорченной и  невинной.  Она  до  последнего
старалась хорошо думать о грязном  и  подлом  чудовище  Миафане.  В  те  дни
Ориэлла никогда не выставляла напоказ свое магическое  искусство,  старалась
казаться обычной девушкой; теперь же силой от нее так и пышет, а ее  лицо  -
это лицо воина, перенесшего немало лишений, а глаза ясно говорят о том,  что
они слишком часто видели смерть и предательство. Дрожь пробежала по спине  у
Форрала при воспоминании о маленькой девочке, которую  он  оберегал  и  учил
много лет назад. Что же, во имя всех богов, случилось с  ней,  пока  его  не
было рядом?!
   Форрал поднял голову;
   - И это все, что ты  можешь  сказать  мне  после  стольких  лет  разлуки?
Ориэлла, да ты, никак, не узнала меня?

***

   Последний огарок свечи растаял, и Гринц очутился в кромешной  темноте.  А
вдруг призраки чародеев и впрямь существуют? Сейчас он уже раскаивался,  что
решил искать убежища в Академии. Зажигая поочередно все свечки, что  нашлись
у него в карманах, он дошел до начала подземного хода, ведущего в  катакомбы
под Академией, о которых когда-то ему рассказывал Харгорн. Он свернул  туда,
но, боги свидетели, никак не предполагал, что этот лабиринт  окажется  таким
запутанным. В конце концов он безнадежно  заблудился,  устал  как  собака  и
мучился жаждой. Болела ссадина на лбу,  болели  обожженные  в  печи  ступни,
болело все тело, исцарапанное  колючими  кустами.  (Вот  ведь  скотина  этот
Пендрал, засадил весь двор терновником!) А раны на ноге - от меча, и на боку
- от собачьих клыков болели просто невыносимо,  сопровождая  любое  движение
взрывом оглушительной боли.
   В горле першило от пыли. Держась руками за  стену,  Гринц  ковылял  вдоль
туннеля, шаркая, как столетний старик, чтобы не поскользнуться на  осклизлом
полу. "Привидениям не придется  даже  пальцем  о  палец  ударить,  -  мрачно
подумал он. - Впрочем, главный мой враг сейчас  -  собственная  глупость.  И
чего я не остался там? Ушли  бы  солдаты  рано  или  поздно,  никуда  бы  не
делись..."
   В архивы  Академии  его  влекла  жадность.  Жадность  и  любопытство.  Он
понимал, что в другой раз уже не отважится сюда прийти, а  здесь  непременно
должно было остаться что-нибудь ценное. "Ценное, ценное! Недоумок! Сидел  бы
сейчас у огня, лечил бы  раны  сладким  октябрьским  элем!"  Холодный  комок
отчаяния в душе у Гринца рос с каждой  минутой.  Сердце  бешено  колотилось,
липкий пот мерзкими струйками тек по спине.  "Я  должен  отсюда  выбраться!"
Незаметно для себя он все убыстрял и убыстрял шаг, пока не побежал, - и  тут
же почувствовал, что куда-то летит.
   От удара у него перехватило дыхание, и он не смог заорать в полный голос.
Дыша как рыба на берегу, Гринц лежал и не двигался до тех пор,  пока  сердце
не перестало трепыхаться, словно умирающий  птенчик.  Со  времени  облавы  в
приюте Джарваса он не испытывал такого ужаса - Гринц, несчастный ты  дурень!
- громко сказал он, и звук собственного голоса немного его утешил.  В  конце
концов, могло быть и хуже. Гринц осторожно приподнялся и принялся  ощупывать
себя, проверяя, все ли косточки целы.  Синяков  обнаружилось  множество,  но
серьезных повреждений вроде бы не было. "Когда я отсюда выберусь, у меня  ни
одного черного волоса на голове не будет", - угрюмо подумал он и принялся  в
темноте  обшаривать  стены.  В  конце  концов  картина  случившегося  слегка
прояснилась. Ему повезло: на бегу он перепрыгнул  дыру  в  полу,  ведущую  в
пропасть, и всего лишь скатился по ступенькам в небольшую нишу. Внезапно его
пальцы нащупали нечто более гладкое и теплое, чем шершавая стенка туннеля, и
в первую минуту Гринц обмер, но тут же  с  облегчением  сообразил,  что  это
всего-навсего деревянная дверь, к которой, собственно, и вели ступеньки.  Он
нажал посильнее - и дверь поддалась, открыв перед  ним  новое  пространство.
Правда, петли заскрипели так громко, что у Гринца опять  пробежал  мороз  по
коже.
   И что теперь? Откровенно говоря, Гринцу совсем  не  нравилась  загадочная
дверь и ничуть не привлекали комнаты, за ней находящиеся.  Он  внушал  себе,
что надо попытаться найти выход из катакомб, а не шарашиться по апартаментам
проклятых чародеев. Хватит с него. Но потом он подумал,  что  без  освещения
ему ни за что оттуда не выбраться,  а  в  комнатах  чародеев  могут  найтись
факелы или лампы. Если  идти  держась  за  стену,  то  рано  или  поздно  он
наткнется на полку для подсвечников -  или  еще  что-нибудь.  Гринц  отважно
шагнул вперед. "Ох, помогите мне, боги, пожалуйста! Пошлите  мне  факел  или
светильник! Мне бы только отсюда выбраться,  и  я  никогда,  честное  слово,
никогда больше не потревожу прах чародеев!.." Он сделал еще шаг - и замер на
пороге комнаты, ухватившись рукой за косяк.

***

   Когда Форрал в последний раз живым глядел  на  Ориэллу,  это  происходило
именно  здесь.  И  теперь  на  него  нахлынули  воспоминания.  Густая  тьма,
пропахшая гнилью, безумный хохот Верховного Мага, жужжащее рычание Нихилим и
отчаянная, но тщетная попытка Ориэллы спасти  его.  Он  вспомнил,  как  мрак
сомкнулся, и за ним захлопнулась серая дверь, он вновь услышал голос Ориэллы
- неистово зовущий, зовущий, зовущий... Тогда, горько подумал он, она украла
бы солнце и небеса в придачу, чтобы вернуть его, а теперь  смотрит  на  него
так, словно ей невыносимо его видеть, и глаза ее холодны словно лед.
   - Но ты же не Форрал - как ты  не  понимаешь?!  Форрал  мертв  -  я  сама
видела, как он умирал. Если бы вернулся в своем обличье, я была бы  без  ума
от радости, а так... - Ориэлла вздохнула и опустила глаза. - Прости, если  я
причиняю тебе  боль.  Я  понимаю,  что  ты  ждал  совершенно  иной  встречи,
вернувшись в наш мир столь чудесным образом. Но пойми и  меня.  Я  никак  не
думала, что ты вернешься, - просто потому, что и помыслить не могла, что это
вообще возможно. Я долго горевала, пока  не  нашла  утешения  с  Динаром.  И
вспомни, ведь ты сам заставил меня поклясться, что я найду себе кого-нибудь,
когда ты...
   - Знаю! - взревел Форрал. - Не надо мне об этом напоминать! Но если бы  я
знал, с каким рвением ты исполнишь свое обещание, я бы держал рот на  замке,
разрази меня гром!
   - Это несправедливо!  -  С  горящими  глазами  Ориэлла  вскочила,  сжимая
кулаки. - Я скорбела, я горевала, но никак не предполагала, что  ты  явишься
ко мне в ворованном теле и начнешь меня оскорблять!
   - Я не крал никакого тела у твоего ненаглядного Аи-вара! - заорал  Форрал
и тоже вскочил.
   - А как, по-твоему, это еще называется? Где он  теперь?  За  что  ты  его
так?
   Форрал покачнулся, словно от удара.  "Лучше  бы  она  действительно  меня
ударила, - подумал он. - Достала бы меч и вонзила мне в грудь - все  не  так
больно". Меж Двух Миров ему казалось, что нужно только  найти  выход,  всего
лишь умудриться сбежать - и все снова будет прекрасно. Конечно, надо было не
артачиться, а лезть в Водоем Душ, и дело с концом. На этом свете  ему  места
нет - и взгляд Ориэллы достаточно  красноречиво  говорил  об  этом.  Умер  -
значит, умер, и нечего рыпаться.
   Ориэлла неожиданно заплакала, сердито утирая слезы рукавом.
   - Я никогда не перестану любить тебя, Форрал, как ты не понимаешь?  Анвар
вот понял. Он занял свое место в моем сердце, но никогда,  слышишь,  никогда
не претендовал на твое! Вот что для меня ужаснее всего - то, что ты оказался
способен на такую подлость. Лучше бы мне тосковать по тебе  до  конца  своих
дней, чем знать, что я столько лет прожила во лжи...
   - Нет! Стоп! Замолчи сейчас же!  -  В  бытность  свою  живым  Форрал  был
способен перекричать шум битвы и не ожидал, что у Анвара окажется  такая  же
глотка. Ориэлла, кажется, тоже: она захлопнула рот и уставилась на  него  во
все глаза. А воин глядел на нее с чувством  огромного  облегчения.  Так  вот
почему она так взбеленилась! Она  считает,  что  это  он  виноват  в  смерти
Анвара! Форрал протянул ей руку и ничем не выдал своего разочарования, когда
Ориэлла ее не взяла.
   - Ориэлла, выслушай меня, пожалуйста. Ты  просто  посиди  и  послушай,  а
потом уж решай, виноват я перед тобой или нет. Во всяком случае, ты  узнаешь
правду. - Увидев, что она колеблется, он добавил:
   - Ну, прошу тебя. В конце концов, мы с тобой столько лет были вместе, что
ты не можешь отказать мне в праве на защиту.
   Ориэлла больше не раздумывала.
   - Хорошо, - негромко сказала она. - Это будет справедливо.
   Волшебница вновь опустилась на пол и приготовилась  слушать.  Форрал  сел
напротив и, глядя ей прямо в глаза, повел свой рассказ...

***

   Лицо господина Пендрала было багровым от гнева.
   - Что значит - скрылся? Ослы! Не  он  "скрылся",  а  вы  дали  ему  уйти,
выродки несчастные!
   В противоположность своему господину начальник стражи был бледен как сыр.
Его заместитель Расвальд с безопасного расстояния смотрел, как его  командир
переминается с ноги ногу, глядя на  разъяренного  правителя  Нексиса  словно
кролик на удава.
   - Но, мой господин. - Голос  начальника  стражи  больше  всего  напоминал
блеяние. - Вор  убежал  в  канализационный  туннель,  который  проходит  под
Академией. Я не мог даже предположить, что у него хватит храбрости  остаться
в таком месте! Я подумал, что привидения моментально выгонят его  оттуда,  и
оставил людей стеречь вход...
   Лицо господина Пендрала побагровело еще больше.
   - О, какой великолепный план! Так, значит,  ты  посадил  людей  в  засаду
ждать человека, который и не собирался вылезать наружу?
   - Мой господин, помилуйте... Я ведь  только  хотел  сберечь  людей  и  не
посылать их в это нечистое место...
   Расвальд отвел взгляд, чтобы не видеть унижения своего командира.  Раньше
в этом помещении была библиотека, но Пендрал  превратил  ее  в  комнату  для
допросов, где разбирался с кляузами слуг,  а  чаще  -  вершил  суд  и  чинил
расправу над провинившимися.
   - Нечего выть, червяк! - кричал тем временем господин Пендрал. - Людей он
пожалел, посмотрите-ка на него! Чего их  жалеть,  придурок?  Да  у  меня  их
сотни! - Он упер жирный, похожий на унизанную  кольцами  колбаску,  палец  в
грудь начальнику стражи. - Не-ет! О людях ты и не вспомнил! За шкуру свою ты
испугался, мерзавец! Струсил ты! - Пендрал уже голосил так, что  закладывало
уши. На шее у него выступили вены, а глаза налились кровью.
   Внезапно правитель Нексиса замолчал и повернулся к Расвальду. У того душа
ушла в пятки.
   - А ты, - елейным голосом спросил Пендрал. - Ты тоже был с этой  падалью,
когда вы упустили вора?
   Язык заместителя начальника стражи моментально присох к  гортани.  В  эту
минуту он страстно возжелал, чтобы пол под ним  разверзся  и  он  провалился
куда-нибудь подальше от всесокрушающего гнева господина Пендрала.
   - Ну? - рявкнул Пендрал. - У тебя что, мозги отнялись или язык?  Если  ты
не желаешь им ворочать, я велю отрезать его за ненадобностью!
   Расвальд сглотнул.
   - Господин, я... Да, я был с командиром, когда он отозвал собак.  Но  это
была не моя идея... Я отговаривал его, я говорил ему, что это глупо...
   Начальник стражи шумно вздохнул, услышав это подлое заявление.
   - Что ты мелешь, негодяй? - воскликнул он. - Это не правда, он даже не...
   - Не имеет значения! - громко перебил его Пендрал - Ты, - он  показал  на
Расвальда, - с этой  минуты  занимаешь  пост  начальника  стражи.  Молчи!  -
оборвал он бывшего командира, который собирался что-то сказать.  -  Говорить
будешь, когда я попрошу. Приказываю. - Пендрал принялся загибать  пальцы.  -
Во-первых, ты должен назначить себе нового заместителя. Во-вторых, прочесать
весь город, дом за домом. И в-третьих, забери  этого  кретина  и  убей  его.
Лично.
   Бывший начальник стражи распластался на полу.
   - Пощадите! - всхлипывал он. - Смилуйтесь!
   - Стража! - Пендрал щелкнул пальцами, и два  солдата,  охранявшие  дверь,
покинули пост. Один скрутил бывшего командира, а другой деловито  нанес  ему
несколько ударов в лицо и живот. Потом они вдвоем поволокли обмякшее тело из
комнаты, оставляя на полу кровавые пятна.
   Пендрал вздохнул.
   - Говоришь, говоришь им не  пачкать  -  как  о  стенку  горох,  -  устало
пробормотал он. -  Бестолочи!  Так  на  чем  я  остановился?  Ах  да.  Когда
покончишь с арестованным, немедленно  собери  людей  и  обыщи  эту  паршивую
канализацию.
   - Как, прямо сейчас, ночью? - изумленно вскричал Расвальд.
   - Немедленно! - процедил Пендрал. - И без бриллиантов и  самого  вора  не
возвращайся, иначе тебя похоронят в одной могиле с твоим командиром!

***

   Гринц двинулся вперед, но с большой осторожностью. От  порога  в  комнату
тоже вели ступеньки, общим числом две, но на сей раз он не  оступился  и  не
упал.
   Держась за стену, он, словно слепой, медленно шел по периметру комнаты.
   К несчастью, комната была забита лишь книгами, которые стояли на высоких,
до потолка, полках вдоль всей стены. Но, несомненно, где-то должны были быть
свечи или лампы - нельзя же читать в темноте!  Гринц  продолжал  поиски,  но
безуспешно. Вдруг он случайно задел шаткую кипу книг на одной  из  полок,  и
они посыпались ему на голову. Гринц испуганно  вскрикнул,  разбудив  громкое
эхо. По спине вора пробежал холодок. Ему вдруг почудилось, что он в  комнате
не один. Как он ни уговаривал себя, что в  комнате  никого  нет  и  быть  не
может, странное ощущение его не покидало. Гринц  барахтался  на  полу  среди
фолиантов, не решаясь встать и сделать шаг даже в сторону двери, - он боялся
идти в темноте наобум.  Несколько  томительных  минут  он,  стараясь  дышать
неслышно, выжидал. Но ничего не произошло. В комнате никого нет!  А  если  и
есть, то можно обойтись и без свечи, чтобы кого-то увидеть. Он как