тью, я уверен. После того что произошло с Ориэллой и Форралом,  фея
защитит нас - можешь на это рассчитывать.
   - Но как вы туда доберетесь? Ангос прочесывает окрестности, он ищет вас.
   - Мы будем осторожны. А Долина станет для нас хорошей  базой  -  ближе  к
центру, к городу.
   - Это-то меня и беспокоит, - мрачно сказал Янис. - Ну что ж, идите.  Если
я получу какие-нибудь новости от Паррика, попытаюсь подать вам весточку.  Да
не оставят вас боги, друг мой, - и не тревожься, я позабочусь о твоих детях.
   - До свидания, Янис, и спасибо за все, - сказал Ваннор, подумав про себя,
что по крайней мере насчет  одного  ребенка  все  может  оказаться  как  раз
наоборот.
   - Побереги себя, - сказала купцу Дульсина и кисло добавила:
   - раз там не будет меня, чтобы делать это.
   - До свидания, Дульсина, - Ваннор обнял ее.  -  Позаботься  ради  меня  о
Занне, ладно?
   -  Как  будто  Занна   сама   о   себе   не   позаботится,   -   фыркнула
домоправительница. - Это о тебе, болван, следует  беспокоиться!  -  С  этими
словами она отошла, чтобы не мешать ему попрощаться  с  Занной,  но  отцу  и
дочери не понадобилось много слов. Все уже было сказано.
   - Не смей выходить замуж, пока я не вернусь, - грубовато пошутил  Ваннор.
- Мне не хотелось бы пропустить эту свадьбу! Занна обняла его.
   - Тогда тебе лучше поторопиться, папочка, - сквозь слезы подмигнула  она.
- Я не люблю ждать, ты же знаешь. - Они посмотрели друг на  друга,  и  Занна
закусила губу  и  крепче  прижалась  к  нему.  -  Прощай,  отец,  -  девушка
повернулась и исчезла.
   Купец направился к своему  отряду,  и  то  ли  из-за  спешки,  то  ли  от
волнения, вызванного недавним прощанием, он так и  не  заметил,  что  одного
человека не хватает.
   Как только повстанцы  исчезли  за  ближайшим  холмом,  кусты,  скрывающие
туннель для лошадей, раздвинулись и оттуда появилась  Занна,  сопровождаемая
Дульсиной, одетой в кожаные доспехи, и  седым  Харгорном,  который  нес  два
рюкзака. Он посмотрел на женщин и покачал головой.
   - Одни боги знают, почему я позволил вам уговорить меня на это безумие, -
вздохнул воин. - Ваннор мне  все  ребра  пересчитает  -  прошу  прощения,  -
поспешно добавил он, взглянув на Дульсину.
   Занна усмехнулась.
   - Это потому, что ты  нас  любишь,  -  поддела  она  его.  -  Ты  готова,
Дульсина?
   Домоправительница криво усмехнулась.
   - Надеюсь, мои старые мышцы быстро привыкнут  к  ходьбе,  -  с  сомнением
проговорила она.
   - В теперешнем положении, мэм, им лучше поспешить, - фыркнул  Харгорн.  -
Чем быстрее мы догоним остальных, тем лучше.  Ваннор  не  заметит,  если  мы
тихонько приклеимся сзади.
   - Не беспокойся, Харгорн. Если это под силу Ваннору, то мне уж тем более.
Он давно уже ведет чересчур сидячий образ жизни.  -  Обняв  Занну,  Дульсина
взвалила рюкзак на плечи и возвела очи к небу. -  Чего  только  не  сделаешь
ради этого дурака, - вздохнула она.
   - Хочешь  сказать,  чего  только  не  сделаешь  ради  любви,  -  тихонько
пробормотала Занна, когда Дульсина исчезла в сумерках и, улыбнувшись,  пошла
отыскивать Яниса.

***

   "Да где же мы, гром и молния?!" - мучился Ваннор.  Прощание  с  семьей  и
друзьями казалось давно позабытым сном. Вот уже много дней  повстанцы  брели
по голым, покрытым тонким хрустящим ледком топям,  отделяющим  побережье  от
Долины Эйлин. Вынужденные избегать нормальных дорог, чтобы не  нарваться  на
отряды наемников - которых, кстати, оказалось куда больше, чем думал Ваннор,
- повстанцы в конце концов заблудились. А  теперь  они  потеряли  дорогу  во
второй раз в этой черной, как смола, ночи, ибо на холмы  опустились  тяжелые
облака, и в густом липком  тумане,  который  холодной  паутиной  обволакивал
лицо, не было видно ни зги.
   Ваннор опять выругался - ругался все дни напролет. Что сотворил с погодой
этот треклятый Волшебный Народ? По календарю уже давно пора собирать урожай,
а эти холмы, покрытые яркой зеленью молодого папоротника и туманным пурпуром
раннего вереска, должны жариться на солнышке, озаряющем небо -  синюю  чашу,
полную разноголосой радости крылатых песен. Но весна в этом году  так  и  не
пришла, не говоря уже о лете, и трава стоит сухая  и  увядшая.  "Скоро  люди
начнут умирать от Голода, - подумал  Ваннор.  -  И  те,  кто  погиб  в  Ночь
призраков, еще окажутся счастливчиками".
   По-зимнему мрачная погода угнетала  душу  купца,  лишая  его  мужества  и
надежды. Если бы только рядом был Паррик, с его военным опытом и неугомонным
духом! Он бы не дал им заблудиться в тумане. А будь у них лошади, они  бы  в
считанные дни добрались до желанной Долины. Однако лошадей было не  достать.
Контрабандистам их самим не хватало, а  крестьяне,  как  подозревал  Ваннор,
давно уже начали есть конину. Паррик доверил ему своих людей, и  как  же  он
оправдал это доверие?
   - Я не гожусь для этого, - беспомощно пробормотал купец. - О, Паррик,  ну
зачем тебе вздумалось уехать?
   В отчаянии Ваннор остановил свой отряд и вскарабкался на  вершину  одного
из холмов, надеясь разглядеть что-нибудь сквозь  туман,  который  лежал  над
долиной подобно глубокой серой реке,  Никакого  толка.  Даже  отсюда  ничего
нельзя было разобрать.
   - Фионал? Харгорн? - прошептал он разведчикам, которые сопровождали  его.
Ответа не  было.  Разрази  их  гром!  Разве  он  не  приказал  им  держаться
поблизости? Звуки далеко разносились в тумане, и купец  не  решался  позвать
громче. Холмы так и кишели людьми Ангоса. Если  разведчики  потерялись,  нет
никакой надежды отыскать их в таком тумане.  Рассерженный  и  встревоженный,
Ваннор начал спускаться с холма, чтобы присоединиться  к  своему  отряду,  и
лишь через какое-то время до  него  дошла  пугающая  правда.  Потерялись  не
разведчики, потерялся он сам! Купец давно уже шел по ровной  земле,  и,  без
сомнения, держался правильного направления, но повстанцы  как  сквозь  землю
провалились. Сердце Ваннора забилось сильнее, липкий пот покатился по  спине
между лопатками. Минуту назад он был уверен, что идет правильно, и все  было
в порядке, но теперь... Непроницаемый туман  вился  вокруг,  приводя  его  в
смятение и лишая всякой надежды отыскать своих спутников. От волнения Ваннор
начал задыхаться. Действительно  ли  он  идет  по  ровной  земле?  А  может,
двинулся не в ту сторону и направляется прямо в  лапы  своих  врагов?  Купец
отчаянно боролся с неудержимым желанием заголосить  и  вслепую  броситься  в
окружающую черноту, пытаясь избавиться от страха, который  грозил  полностью
парализовать его. Наконец ему с усилием удалось овладеть собой. "Спокойно, -
сказал он себе. - Возьми себя в руки, дурак. Что бы в такой ситуации  сделал
Паррик?"  Но  прежде  всего  Паррик  бы  не  потерялся,  а  в   этой   мысли
утешительного было мало.
   Купец остановился, и, достав флягу, пожалел, что там всего лишь  вода,  а
не крепчайший ликер, который он держал дома.  Что  теперь?  Можно,  конечно,
подождать, пока не  рассеется  туман  или  не  придет  рассвет,  -  а  можно
попытаться вернуться по собственным следам, в надежде наткнуться  на  отряд.
Умом Ваннор понимал, что самое разумное - оставаться на месте, но холод  был
отчаянный, а бездействие раздражало, будя самые  нелепые  страхи.  Что  это?
Звуки? Откуда? Оттуда? Или оттуда? Его ли это люди? Или  враг?  Он  снова  и
снова готов был бежать на воображаемый шум, хотя здравый смысл  подсказывал,
что так он рискует еще больше заблудиться  в  этих  беспредельных  топях.  В
конце концов, когда нервы купца были уже на грани  срыва,  Ваннор  сдался  и
решил все-таки попытаться вернуться по собственным следам. По  крайней  мере
лучше двигаться, иначе можно сойти с ума.  Поточнее  определив  направление,
Ваннор снова пустился в туман.
   Проклятие! Наклон земли и напряжение в икрах  не  были  иллюзией!  Ваннор
явно взбирался на холм - гораздо  более  крутой,  чем  тот,  с  которого  он
обозревал окрестности. Как это могло случиться? Ведь он был  так  осторожен!
Испытывая глубочайшее презрение к себе, купец тяжело опустился  на  траву  и
подпер голову руками. Может, если немного отдохнуть,  то  в  голове  у  него
прояснится?
   Ваннор вздрогнул и открыл глаза. Сквозь плотную пелену тумана  пробивался
сероватый свет, и можно было различить желтоватый  вялый  торф  под  ногами.
Должно быть, он задремал. Внезапно купец вновь услышал слабый  шум,  который
разбудил его. Откуда-то с вершины холма доносились звуки битвы. Похолодев от
страха, Ваннор вскочил на ноги и с обнаженным мечом кинулся вверх по холму.
   Крутому склону, казалось, не  будет  конца,  но  шум  битвы  приближался.
Наконец впереди замаячили неясные  темные  очертания.  Расстояние  в  тумане
обманчиво, и он угодил в цепкие объятия, прежде чем успел сообразить, в  чем
дело. Деревья! Слава богам! Но на этих  треклятых  болотах  не  могут  расти
деревья! Должно быть. Долина где-то рядом! Однако шум  битвы  не  стихал,  и
выставив вперед руку, Ваннор начал прокладывать путь  среди  густых  ветвей.
Отбросив осторожность, купец вслепую ломился сквозь подлесок,  пока  наконец
не вырвался на поляну. Звуки битвы доносились совсем рядом.
   - Стой, Ваннор, предатель и изменник! - раздался резкий  голос,  и  купец
остановился, опустив руку. Из-за  деревьев  выскочили  небритые  личности  с
голодными глазами, блеснула обнаженная сталь.
   -  Брось  меч,  -  из-за  спин  наемников  выступил   Ангос   и   скорчил
презрительную физиономию. - Вот так мятежник, - хмыкнул он. - У вас не  было
никаких шансов, дурак.
   Меч, будто сам по себе, выскользнул из онемевшей руки Ван-нора. Он подвел
своих  людей!  Паррик  ошибся,  положившись  на  него.  Лязг  мечей  в  лесу
постепенно затих, и купец с холодеющим сердцем увидел своих людей. Одного за
другим связанных повстанцев приводили на поляну - их было куда  меньше,  чем
раньше - и заставляли опускаться на колени. Взгляд Ваннора скользил по лицам
товарищей, и вдруг при виде очередного пленника у  купца  похолодела  спина:
без плаща и маскировки, с длинными  волосами,  разметавшимися  по  грязному,
избитому лицу, перед ним стояла Дульсина!
   Удар  закованного  в  железо  кулака  обрушился  на  Ваннора,   и   купец
покачнулся, но устоял на ногах. Сквозь багровый туман  он  различил  злобную
усмешку Ангоса:
   - Верховный Маг приказал доставить  для  допроса  тебя  и  Паррика.  Если
останешься в живых, тебя ждет  торжественная  публичная  казнь,  -  Холодный
взгляд наемника скользнул по поверженным мятежникам. - Что я  вижу?  Неужели
коротышка вас бросил? Или где-то прячется? - Он пожал плечами. - Ничего,  мы
из тебя выбьем где он, а если нет, то и сами найдем, не беспокойся. Ну а что
касается остального сброда, то, я думаю, не стоит даже тупить о  них  добрую
сталь. Лучники...
   Голос наемника потонул в звоне копыт. На  глазах  у  изумленного  Ваннора
Ангос дернулся, и из его груди вырвался  фонтан  крови,  будто  ее  пронзили
мечом - но там ничего не было! Тело наемника взлетело в воздух и рухнуло  на
землю кучей беспомощного тряпья. Среди его товарищей поднялась суматоха, но,
прежде чем кто-нибудь успел взмахнуть мечом или вложить  стрелу  в  арбалет,
деревья вокруг поляны ожили. Корни выворачивались из земли, заключая людей в
смертельные объятия, грозные ветви кололи глаза, сучья вспарывали животы. На
землю падали окровавленные тела. И  вдруг,  заглушая  предсмертные  крики  и
хруст ломаемых костей, на поляну с дикой песней смерти выбежала стая волков.
   Все было кончено в несколько секунд, но Ваннор, который следил  за  всеми
подробностями этой резни, был уверен, что видел достаточно, чтобы еще долгие
месяцы просыпаться от ночных кошмаров. Когда волки закончили  свою  кровавую
трапезу, ледяное спокойствие глубокого потрясения покинуло купца. Рухнув  на
колени, он перегнулся пополам: его стошнило от этого ужасного зрелища.

***

   Наконец Ваннор открыл глаза и убедился в том, во что его оцепеневший мозг
уже несколько минут отказывался верить.  Волки  и  деревья  знали,  на  кого
нападать! Останки Ангоса и его воинов устилали поляну. Никто из наемников не
уцелел. Но посреди этого кровавого разгула жались друг к другу  связанные  и
перепуганные мятежники - целехонькие! Чуть поодаль стоял самый большой волк,
теперь он остался один, его товарищи уже успели раствориться в чащобе. Зверь
вопросительно повернул голову к Ваннору, заскулил и.., вильнул хвостом!
   Не веря своим глазам, купец потряс головой  и,  протянув  руку,  пошел  к
волку. При его приближении  животное  попятилось,  но  хвост  его  продолжал
дружелюбно вилять. По всей поляне было разбросано  оружие,  Ваннор  подобрал
кинжал, и, обтерев лезвие о край плаща, начал освобождать товарищей.
   - Никто не трогает волка, - тихо предупредил он.
   - Никто не трогает? - недоверчиво пробормотал кто-то. - Да никто и близко
не подойдет к проклятой  твари!  -  По  рядам  мятежников  пробежал  нервный
смешок, и Ваннор, набравшись мужества, решил снова принять командование.  Он
подошел к Дульсине и поднял ее на ноги.
   - А тебе, - грозно сказал он, - придется мне кое-что объяснить! -  Ваннор
оглядел собравшийся отряд. - Впрочем, чтобы водить меня за нос,  нужна  была
хор-рошая конспирация, так что вам всем придется кое-что объяснить!
   Все посмотрели на Харгорна. Ветеран пожал плечами.
   - Ну Паррик попросил меня  приглядывать  за  тобой,  а  ты  ведь  пытался
устроить постоянный лагерь без повара и квартирмейстера... - он  усмехнулся.
- Я не мог позволить тебе совершить такую ошибку, правда?
   Харгорну и Дульсине повезло, ибо в этот момент  нетерпеливый  вой  отвлек
внимание Ваннора. Он огляделся по сторонам и увидел,  что  волк  по-прежнему
ждет на дальнем конце поляны. Неожиданно деревья за ним расступились, открыв
широкую тропинку. Волк повернулся и, отбежав на несколько шагов, остановился
и призывно оглянулся на Ваннора.  Купец  посмотрел  на  повстанцев  и  пожал
плечами.
   - Не знаю, как вы, а я думаю, что мы получили приглашение.

***

   Когда усталые мятежники вслед за волком покинули поляну, Д'Арван  сомкнул
ряды деревьев, и проход исчез, будто его и не  было.  Мара  вытирала  рог  о
траву, счищая кровь Ангоса  со  своего  сверкающего  клинка.  Она  задумчиво
посмотрела на удаляющуюся спину своего старого приятеля Харгорна и  тихонько
заржала. Д'Арван знал, как хочется ей  последовать  за  старыми  товарищами,
понимал, что она чувствует. Он нежно положил руку на теплую,  гладкую  спину
единорога, жалея, что люди не видят его, жалея, что сам не может  поговорить
с ними, сказать им, что  они  в  безопасности.  Лес  тяготил  своего  стража
одиночеством, а Маре, должно быть, было еще хуже.
   - Ну, ну, любовь моя, - сказал он единорогу. - Хеллорин велел нам  давать
приют врагам Верховного Мага, а кто же может быть более враждебен  ему,  чем
наши старые друзья из гарнизона? Скоро придут и другие. Может, это еще и  не
армия, но, по крайней мере, начало положено.

***

   Уже наступили сумерки, когда дерево, наконец, свалим! и  обрубили  ветви.
Стоя на мокром глинистом берегу Паррик смотрел, как две перегруженные  лодки
увозят ствол на борт изувеченного корабля.
   - Ну вот, - сказал Идрис.  -  Теперь  мы  отбываем,  Паррик,  а  ремонтом
займемся в пути. - Казалось, он с радостным сердцем покидает  это  пустынное
место.
   - Неужели вы не останетесь, чтобы поставить новую мачту? -  запротестовал
начальник кавалерии.
   - Ни в коем случае, приятель. Янис велел доставить вас на юг, и не  более
того. Я не собираюсь  дожидаться,  пока  нагрянут  эти  проклятые  всадники,
благодарю покорно! С этого момента вы сами по себе.  -  Капитан  сплюнул  на
песок. - Кроме того, я еще никогда не видел таких штормов, как в этом  году!
Нет, я иду домой, и как можно скорее.
   - Но ты же знаешь этих людей... Идрис изумленно поднял брови.
   - Кто тебе сказал? Мы торгуем с казалимцами  дальше  к  югу,  а  об  этих
местах почти ничего не знаем. Племя дикарей, вот и все что я слышал!
   Паррик  глубоко  вздохнул,  досчитал  до  десяти,  и  изрыгнув   страшное
ругательство, схватил капитана контрабандистов за горло.
   - Так почему же, разрази тебя гром, ты не  отвез  нас  к  ка-залимцам?  -
проскрежетал он.
   Идрис с трудом высвободился из его тисков и поспешно отступил  назад.  Он
кинул на Паррика тяжелый взгляд и поправил свою кожаную куртку.
   - При такой погоде дальше на юг я не пойду - и не проси. Кроме того,  эта
проклятущая колдунья своими жалобами и приказами чуть не довела  команду  до
мятежа. Ей-богу, она накликала  на  нас  проклятие  -  припомни-ка  все  эти
штормы, если сомневаешься. Мне жаль,  приятель,  но  забирай  ее  себе  -  и
счастливо оставаться. - С этими словами Идрис забрался  в  последнюю  лодку.
Гребцы взмахнули веслами, и шлюпка  направилась  прочь,  наперекор  кипящему
прибою, а Паррик в бессилии остался кипеть на берегу.
   -  Паррик,  -  Сангра  прервала  обильные   потоки   брани,   извергаемые
начальником кавалерии, и взяв его за руку,  отвела  его  в  сторонку.  -  От
проклятий пользы не будет, любовь моя. Надо забрать припасы и отнести их под
навес, а Элевину нужен огонь. Старик очень плох.
   Паррик кивнул, понимая, что она права. Всю дорогу корабль трепали штормы,
и Элевин чуть не умер  от  холода  и  морской  болезни,  а  Мериэль  наотрез
отказалась  ему  помочь,  высокомерно  заявив,  что  не   намерена   тратить
магические силы на каких-то смертных.
   Они отыскали навес - пещерой эту дыру никак нельзя было назвать  -  среди
береговых  скал,  посадили  туда  Мериэль  и  Элевина,   и   Сангра   начала
перетаскивать припасы, а Паррик собирал хворост. Поглядев на отсыревшую кучу
дров, он покачал головой - ни одному  смертному  не  удастся  их  зажечь,  а
Элевин выглядит просто ужасно. Мажордом скрючился в  углу,  терзаемый  сухим
кашлем. Лицо  его  посерело,  губы  стали  синими,  и  Паррик  встревожился.
Вспомнив Ориэллу, он попросил  колдунью  воспользоваться  магией  и  разжечь
огонь. Мериэль посмотрела на него, как на таракана.
   - Как я могу это сделать? - заявила она. - Я целительница, а не маг Опт.
   Услышав это, Паррик не выдержал. Он рванулся вперед, схватил  колдунью  и
заломил ей руку за спину. Свободной рукой кавалерист вытащил нож и приставил
лезвие к обнаженной белой шее волшебницы.
   - Если ты распроклятая целительница, то делай свое дело! - рявкнул он.  -
Вылечи Элевина сейчас же - или я перережу твое бесполезное горло.
   - Паррик, не двигайся! - Спокойный голос Сангры пробил стену его  ярости.
Начальник кавалерии поднял глаза и увидел каких-то чужаков, стоящих у  входа
в убежище. Воины - в этом сомнений не было. Их потемневшие от дождя  волосы,
длинные и у мужчин, и у женщин, причудливыми косами были собраны на затылке.
Невысокие и жилистые, они, судя по всему,  отличались  недюжинной  силой,  о
чем, кстати, говорили и увесистые мечи у них  в  руках.  Незнакомцы-все  как
один были одеты в куртки и  бриджи  из  сыромятной  кожи,  а  мужчины  чисто
выбриты. Одна женщина вышла вперед и проговорила несколько слов  на  певучем
раскатистом языке.
   - Ну все! - пробормотал Паррик. - Сам дьявол  не  поймет,  чего  они  там
лопочут.
   Не обращая внимания на нож, Мериэль хрипло рассмеялась.
   - Я понимаю, - ликующе визжала колдунья. -  Она  велит  опустить  оружие,
Паррик! Она говорит, что мы их пленники.

Глава 37

СТОЛКНОВЕНИЕ С ПРИЗРАКОМ

   Лошадь споткнулась, и Ориэлла  чуть  не  вылетела  из  седла,  но  быстро
среагировала, откинувшись назад, и натянула поводья, чтобы  помочь  усталому
животному восстановить равновесие.  Бормоча  что-то  ободряющее,  волшебница
похлопала измученного скакуна по холке и поморщилась, увидев, что ее  ладонь
покрылась слоем пота и пыли. Хотя от голоса хозяйки лошадь слегка воспрянула
духом, волшебница знала,  что  силы  животного  на  исходе.  Она  посмотрела
вперед, туда, где цепочка далеких гор отмечала  конец  п