Почему? - Харин
подался вперед, его глаза внезапно загорелись. "Что это с  ним?  -  подумала
Ориэлла. - Как бы воспользоваться его неожиданным интересом?"
   - Разве Сара не упоминала о нем?
   - Ну конечно же, нет! А должна была?  Они  были  вместе?  Почему  она  не
рассказала о нем? Нельзя ли это использовать, чтобы опозорить моего отца?  -
Вопросы сыпались один за другим.
   Так вот оно что! Ориэлла постаралась не выдать  своего  облегчения.  Если
правильно  взяться...   Волшебница   скорчила   гримасу,   которая   по   ее
представлениям, должна была изображать глубокое потрясение.
   - Меня ничуть не  удивляет,  что  Сара  не  рассказала  Кизу  об  Анваре.
Понимаешь, она его любовница. Вот почему она жаждет моей  смерти,  Харин,  -
боится, что я ее выдам. Конечно, если  мой  несчастный  муж  мертв,  это  не
играет никакой роли, но, если он все еще жив, это ставит твоего отца в очень
неловкое положение...
   Принц издал торжествующий возглас.
   - Ага! - засмеялся он. - Вот видишь, ты уже начала  платить  мне  за  мою
услугу. После того как я тебя спас, я все гадал, знаете ли  вы  друг  друга.
Две чужестранки, появились одновременно, - это не  могло  быть  совпадением.
Интересно, что скажет Сара, когда отец узнает, что  его  дражайшая  Кизин  -
любовница другого мужчины.
   Ориэлла вздохнула. Невинный младенец!
   - Сара скажет, что я лгу, или что лжешь  ты,  и  Кизу  наверняка  поверит
именно ей, а у нас будет куча неприятностей, - бесстрастно  сказала  она,  и
Харин помрачнел. - Тебе нужны доказательства. Вот  если  бы  ты  смог  найти
Анвара...
   Лицо принца просветлело.
   - Во имя Жнеца, а ты не глупа! Я и не  подумал  об  этом.  Жаль,  что  ты
заморская колдунья! Из тебя вышла бы Кизин получше,  чем  эта  шакалиха.  Да
такие как ты - на вес  сокровищ  пустыни!  -  Комплимент  показался  Ориэлле
странноватым, но она пропустила его мимо ушей. Харин вскочил на  ноги.  -  Я
немедленно пошлю в порт человека - след должен начинаться оттуда,  если  нам
вообще удастся обнаружить следы.
   - Я  не  останусь  в  долгу,  Харин,  обещаю,  -  с  облегчением  сказала
волшебница. - Как только я встану на ноги, я,  с  твоего  разрешения,  начну
обучать твою личную стражу боевым искусствам севера, и если королю придет  в
голову организовать покушение, у тебя будет надежная защита. -  "И  когда  я
отправлюсь в путь, - подумала она, - ты, по крайней мере, не останешься  без
охраны".
   - Прими мою сердечную благодарность! - На миг высокомерие уступило  место
признательности, и Ориэлла поняла, что юноша очень боится своего  отца  -  и
очень  одинок.  А  теперь  и   она   собирается   завоевать   его   доверие,
воспользоваться тем, что  он  может  ей  предложить,  а  потом,  как  только
представится  удобный  случай,  бросить  его.  В  это  мгновение  она   себя
ненавидела. Как далеко разойдутся круги миафанова зла?  Неужели  они  начали
поглощать и ее? Девушка выдавила из себя улыбку, но не могла  не  ужаснуться
тому, что сейчас делает.
   - Повелитель, - произнесла она, - я почту за честь помочь тебе. -  "И  да
помогут мне боги", - добавила она про себя.

Глава 25

ПЛЕННИКИ

   Ночные Пираты нашли себе  пристанище  в  тайном  и  безопасном  лабиринте
пещер, куда можно было добраться  по  туннелю,  ведущему  через  скрытую  от
посторонних глаз расщелину в скале. Этот проход, достаточно глубокий,  чтобы
провести корабль, заканчивался огромной пещерой,  выдолбленной  за  миллионы
лет водой, без устали бьющей в узкую щель между утесами. Покатый,  усыпанный
галькой берег исчезал в волнах, а с другой  стороны  пещеры  прямо  из  воды
поднимались отвесные, отполированные морем стены. Четыре  корабля,  стоявших
на якоре, выглядели легкими и стремительными, а их носовые украшения были  с
любовью вырезаны в виде сказочных  зверей  и  раскрашены.  У  самого  берега
теснилась стайка небольших лодочек, а за  ними  открывались  узкие  проходы,
ведущие в лабиринт коридоров и комнат, где обитали контрабандисты.
   Пещеру освещали факелы, вставленные в специальные подставки на стенах или
просто укрепленные на высоких деревянных столбах,  образующих  ровную  цепь.
Мерцающий свет отражался в сверкающих каплях  слюды  и  тоненьких  прожилках
руды, испещрявших стены, и радужным сиянием вспыхивал в слезах,  застилающих
глаза Занны.
   Ей не хотелось покидать это место - за три коротких месяца оно  стало  ее
домом. "Здесь я жила настоящей жизнью",  -  подумала  девочка.  Хотя  сестра
Дульсины, Ремана, была добра  и  гостеприимна,  она  не  стала  нянчиться  с
Занной, будто та того и гляди рассыплется на кусочки.  В  таинственном  мире
Ночных Пиратов каждый должен был приносить пользу.
   Стоя у выхода из огромной пещеры, Занна  Предалась  воспоминаниям  о  том
дне, когда впервые оказалась в этом месте. Тогда она очень устала, продрогла
до костей и была не  на  шутку  испугана.  Несмотря  на  уверения  Дульсины,
неприязненное  отношение  команды  заставило  Занну   сомневаться,   что   в
пристанище пиратов ее ждет гостеприимный прием. Но с того момента, как  дочь
Ваннора с плачущим Антором на руках неуверенно ступила на каменистый  берег,
Ремана стала для нее воплощением заботы и поддержки.
   Высокая седовласая женщина, чуть старше и гораздо полнее,  чем  Дульсина,
но с такими же порывистыми  движениями,  прямой  осанкой  и  пронзительными,
блестящими серыми глазами, одной рукой взяла Антора, а другой обняла девочку
за плечи и решительно пресекла жалкие  попытки  что-либо  объяснить  потоком
веселой дружеской болтовни.
   - Потом, потом, дитя мое, ты выглядишь очень усталой.
   Наверное, эти бестолковые мужики не догадались тебя покормить? Нет? Так я
и знала. Ох уж эти мужчины! Единственный способ вогнать в них  хоть  немного
здравого смысла - это шарахнуть веслом по голове. Что? У тебя еще  и  письмо
для меня? Вот новое чудо! Конечно, сюда не так-то просто  послать  весточку,
но моя сестра вообще не любит писать писем... Ну вот, моя дорогая, мы уже  и
на кухне! Сейчас мы тебя согреем и накормим, не успеешь и глазом моргнуть!
   Говоря все это, Ремана увлекала пораженную  Зану  по  коридорам,  которые
тогда показались ей  бессмысленным  лабиринтом  мрачных  тоннелей  и  пещер.
Наконец  они  проскочили  под  низенькой  аркой  и  очутились  в  теплой,  с
ароматными запахами пещере, которая оказалась  общей  кухней.  Среди  Ночных
Пиратов даже там было установлено дежурство - оно доставалось  тем,  кто  не
мог выполнять более серьезную и важную работу: самым старым  и  самым  юным.
Таким образом, все, даже дети, трудились на благо этого тесного  сообщества.
Чувство причастности  воспитывалось  с  самого  раннего  возраста,  и  Занна
считала, что это отличная система - куда лучше, чем в городе, где бедняки от
зари до зари гнули спины, а малыши и старики, которые уже не могли работать,
были вынуждены просить милостыню на вонючих улицах или воровать.
   Кухня была  ярко  освещена  множеством  ламп,  а  по  закопченным  стенам
метались красные отсветы раскаленных печей. Даже  в  столь  ранний  час  тут
кипела деловитая  суматоха.  Симпатичная  девушка,  одна  из  пастушек,  что
приглядывали за маленьким стадом коз, пасущихся на утесах, разливала  теплое
свежее молоко в банки, стоявшие в ледяном бассейне на другом конце пещеры  -
там, где через  подземную  расщелину  проникало  море.  Вихрастый  мальчишка
старательно помешивал огромной поварешкой кашу в котелке, а рядом с котелком
стоял чайник, полный ароматного чая из сухих цветов  и  морской  травы,  что
росла на утесе. В углу старик узловатыми руками чистил рыбу, а  рядышком  на
костре пеклись уже очищенные тушки, за которыми приглядывала  его  почтенная
супруга. Другая старуха разбивала на сковородку чаячьи яйца,  а  за  ней  не
отрываясь следили проголодавшиеся мальчишка и девчонка, которые  только  что
принесли их со скал. От аромата свежего хлеба текли слюнки.
   Антор  произвел  на  кухне  настоящий  фурор.  В  мгновение  ока  малышом
завладела кучка умиленных старых рыбачек, которые его  вымыли  и  накормили,
приласкали и убаюкали, и все  это  под  непрестанные  восхищенные  возгласы.
Ремана, удостоверившись, что в своем рвении рыбачки не забудут  о  завтраке,
вновь занялась Занной и усадила девочку у огня, поставив перед  ней  большую
миску каши, чашку дымящегося чая, краюху  теплого,  только  что  испеченного
хлеба и кусок острого козьего сыра. Налив и себе чашечку, она уселась  рядом
и, пока Занна ела, принялась читать письмо Дульсины.
   - Ну! Бедная моя девочка, несладко же тебе  пришлось!  -  Оторвавшись  от
письма,  Ремана  испытующе  взглянула  на  Занну,  и  та  покраснела.  -  Не
беспокойся, дитя мое, - мы о вас позаботимся и вы  можете  оставаться  здесь
сколько захотите. Мы  рады  тебе,  будь  в  этом  уверена,  моя  дорогая,  -
действительно рады.
   Вот так и началось самое  счастливое  время  в  жизни  Занны.  Ей  отвели
комнату по соседству с Реманой - маленький  занавешенный  закуток,  который,
как и большинство здешних  комнат,  был  вырублен  в  скале.  Уже  несколько
поколений Ночных Пиратов обитали в  этих  катакомбах.  Фантастического  вида
мебель была сделана из обломков, принесенных морем, а  пол  покрывали  яркие
лоскутные коврики. Толстые шерстяные портьеры не давали холоду,  идущему  от
каменных стен, проникнуть в комнату, ибо очаги были  только  на  кухне  и  в
других общих помещениях. Дым выходил через естественные щели в скале.
   - А вы не боитесь, что кто-нибудь заметит дым? - спросила Занна у Реманы.
   - Ни капельки, моя дорогая. Во-первых, пока дым пройдет через  скалу,  он
рассеется, а во-вторых, - Ремана таинственно  понизила  голос,  -  никто  не
приходит на этот пустынный берег. Видишь ли, здесь водятся привидения.
   - Привидения? - вскрикнула Занна. Ремана рассмеялась.
   - Видела бы ты себя сейчас! Не бойся! Все просто: на дальнем конце  бухты
есть огромный стоячий камень, он выглядит очень зловеще, особенно  в  лунном
свете, а местные пастухи и рыбаки слишком суеверны.  Вот  дедушка  Лейнарда,
первый  предводитель  Ночных  Пиратов,  и   постарался   создать   несколько
"призраков" - ну, понимаешь, таинственные огни по ночам,  призрачные  голоса
на ветру, стук копыт невидимых всадников - и  всякая  такая  чепуха.  Теперь
никто не подходит к нему ближе, чем на милю.  Хотя...  -  она  на  мгновение
нахмурилась, - должна признать, что его избегают и  животные,  но  на  самом
деле бояться нечего. По правде сказать,  мы  благословляем  камень,  ибо  он
охраняет нас, однако лучше объезжать его стороной, если не хочешь  свалиться
с лошади...
   - И я смогу научиться ездить верхом? - мгновенно позабыв о камне, Занна с
трудом могла сдержать восхищение.
   - Ты хочешь сказать, что до сих пор не  умеешь?  -  изумилась  Ремана.  -
Дульсина говорила, что Ваннор чересчур опекает  своих  дочерей,  но  это  уж
слишком! Конечно, мы тебя научим - это должна уметь всякая девушка. А потом,
когда погода улучшится, я покажу тебе, как плавать под парусом...
   Так оно и случилось. Верная своему слову, Ремана незамедлительно отыскала
юного контрабандиста по имени Тарнал и приставила его  к  Занне  в  качестве
наставника. Вскоре девушка так пристрастилась к верховой езде, что  выезжала
со своим вечно взлохмаченным приятелем, как  только  позволяла  неустойчивая
зимняя погода. Ночные Пираты держали табунчик быстрых,  крепких  и  надежных
пони,  которые  обычно  свободно  паслись  на  травянистых  равнинах,  но  с
удовольствием спускались в узкий покатый туннель, вход в который  был  скрыт
зарослями дрока на вершине  утеса,  и  прятались  от  непогоды  и  свирепого
западного ветра в уютной теплой конюшне.
   Занна обожала прогулки с Тарналом.  С  вершины  утеса  открывался  просто
потрясающий вид. Вправо уходил бледный  песчаный  полукруг  берега,  зажатый
между острыми скалами и неспокойным сверкающим морем. Примерно в полулиге от
вершины, на противоположном конце, высился зеленый холм, увенчанный огромным
зловещим  камнем,  а  за  ним  тянулась  безбрежная  серовато-зеленая   рябь
пустынных топей. Верхом на своем любимом пегом пони, косматом веселом друге,
которого девушка назвала  Дудочник,  Занна  вместе  с  юным  контрабандистом
целыми днями носились по болотам и возвращались уже в  сумерках,  усталые  и
оживленные. Руки и лицо ныли от холода, и они  ушли  на  кухню,  где  Ремана
встречала их добродушным ворчанием и тарелкой горячего супа. Занна,  хотя  и
скучала по нему, чувствовала себя  так,  будто  только  сейчас  и  вернулась
домой.
   Сначала она никак не могла взять в толк, где же опасная  и  романтическая
торговля контрабандой, но Ремана, посмеиваясь, объяснила ей ситуацию:
   - Ну только не зимой, дитя мое.  Зима  для  нас  -  сезон  затишья.  Моря
слишком неспокойны, и не стоит рисковать кораблями в это время года, да,  по
правде сказать, и товара сейчас  маловато,  Занна  узнала,  что  в  основном
контрабандисты курсировали между  прибрежными  деревнями,  перевозя  местные
продукты и изделия ремесленников на основе простого обмена, без денег. Таким
образом удавалось обходить разорительные  цены,  устанавливаемые  Купеческой
Гильдией, и бедные крестьяне могли позволить себе кое-какие радости, которые
иначе были бы для них недоступны.
   - Конечно, твой отец как глава Гильдии официально против такой незаконной
деятельности, - заметила Ремана, - но, к счастью,  лично  он  полагает,  что
купцы и так достаточно наживаются,  а  крестьяне  тоже  должны  пользоваться
плодами своего труда. Кроме того, - подмигнула она, - тут ведь замешаны  еще
и южане! По крайней мере так было раньше... - Ел лицо затуманилось, и Ремана
больше ничего не добавила, но Занна догадалась,  что  она  думает  о  Янисе.
Девушка  поклялась,  что  прежде  чем  откроется  навигация,  она  изобретет
какой-нибудь план, который поможет надуть южан.
   Зима  подходила  к  концу,  и  Занна  уже  многому  научилась  от   своих
друзей-контрабандистов. Старики, которые в ней души не чаяли,  показали  ей,
как во время прилива ловить рыбу в приливных ямах на берегу  пещеры,  а  при
отливе спорили за привилегию научить ее расставлять ловушки  для  крабов  на
скалистых рифах, что защищали укромную  гавань  от  чужих  кораблей.  Ремана
пообещала девушке, что веской,  когда  погода  будет  достаточно  спокойной,
чтобы плавать под парусом, она покажет ей единственный безопасный маршрут  в
головоломном лабиринте подводных рифов.
   Несмотря   на   отсутствие   торговли,   молодые   крепкие   мужчины   не
бездельничали: они чинили и подновляли  корабли  и  ремонтировали  оснастку.
Пока снаружи бушевали метели, женщины научили Занну латать  сети  и  паруса,
мастерить из старого тряпья разноцветные коврики, которые защищали  ноги  от
холода каменного пола. А еще они поделились с ней своими ткацкими секретами,
которыми  пользовались,  чтобы  изготовить   теплые   затейливые   портьеры,
скрашивающие мрачные сумерки пещер.
   Это было восхитительное время, полное смеха и болтовни, шуток и  сплетен,
которыми обычно обмениваются молодые женщины. И конечно,  много  говорили  о
красивых, обветренных мужчинах, и о том, кто в кого влюблен  и  кто  на  ком
женится - но тут Занна только слушала, а мысли свои держала при себе. Тарнал
ходил за ней словно тень, но она уже решила, что не выйдет ни за кого, кроме
Яниса, потому что полюбила юношу с того самого раза, когда  впервые  увидела
его в доме своего отца. К счастью, - а может, к  несчастью,  -  предводитель
Ночных Пиратов не знал, что судьба его уже давно решена, - а теперь  никогда
и не узнает, ибо Занне необходимо уехать.
   Девушка  еще   немного   помедлила,   зачарованная   потоком   счастливых
воспоминаний, а потом сердито встряхнула головой и смахнула слезы. Это ни  к
чему. Три кратких месяца она была счастлива, пока не пришла весть об ужасных
событиях в Нексисе - весть о чудовищах, страшных и отвратительных, что  были
виновниками гибели стольких людей, весть о том, что Миафан захватил власть и
держит город в постоянном ужасе, - и ничего о Ванноре, бесследно исчезнувшем
в ту грозную ночь, что унесла столько жизней.
   Когда Ремана сообщила Занне эту новость, девушка сразу решила, что  будет
делать. Она должна вернуться в Нексис и отыскать отца, или, по крайней мере,
выяснить, что с ним сталось. Конечно, если Ночные Пираты узнают об этом,  ее
ни за что не отпустят - вот почему Занна решила улизнуть втихомолку,  поздно
ночью, заранее приготовив все для побега.
   Ей повезло - уже несколько дней свирепствовала метель, и все лошади  были
собраны в пещере-конюшне. Конечно, путешествие предстоит опасное и  трудное,
но Занна считала, что этой ночью  ей  нужно  добраться  лишь  до  ближайшего
укрытия - а потом, обманув преследователей, которых, без сомнения,  отправит
за ней Ремана, можно будет  ехать  и  днем.  Единственная  сложность  -  это
отыскать на болотах путь в Нексис.
   Занна украдкой выглянула из  арки,  чтобы  ее  как  бы  случайно  заметил
часовой, охраняющий корабли. Вскоре послышался хруст гальки  под  ногами,  и
Занна вздохнула с облегчением. Пока  ее  план  работает  -  не  зря  же  она
дожидалась ночи,  когда  будет  дежурить  Тарнал.  Глубоко  вздохнув,  Занна
выступила из-за угла ему на встречу.
   - Ты еще не спишь! - Тарнал был удивлен, но, как она и ожидала, его карие
глаза сияли. "О боги, - подумала Занна, - надеюсь, у него будет  не  слишком
много неприятностей". Девушка улыбнулась.
   - Я не могла заснуть, - печально ответила она. - Хотя мы  и  под  землей,
шторм все же беспокоит меня.
   - Такое бывает у многих, -  уверил  ее  Тарнал.  -  Это  значит,  что  ты
чувствуешь погоду. Из  тебя  выйдет  отличный  контрабандист,  Занна,  -  он
застенчиво улыбнулся ей, и она очень хорошо поняла, что  он  имеет  в  виду.
Юноша давно уже был от нее без ума, но на этот раз романтическое  настроение
нашло на него несколько не вовремя...
   - Ну вот, - торопливо сказала Занна,  -  я  не  могла  заснуть  и  решила
спуститься в конюшню и проверить, как там Дудочник.
   Лицо Тарнала просветлело.
   - Отличная идея, - ответил он. - Я тоже всегда  беспокоюсь  о  лошадях  в
такую погоду... Знаешь что - я  тоже  пойду  с  тобой  -  вдруг  потребуется
помощь.
   "Ну уж дудки,  -  подумала  Занна,  -  если  мы  останемся  одни  в  этой
хорошенькой, тепленькой, полной папоротника пещере..."
   - Очень мило с твоей стороны, Тарнал, - поспешно сказала она, -  но  если
Янис узнает, что ты бросил свой пост,  тебе  не  миновать  неприятностей.  -
Занна заговорщицки подмигнула.  -  Оставайся-ка  здесь,  Тарнал  -  я  скоро
вернусь. - С этими словами она скрылась, надеясь,  что  ему  не  взбредет  в
голову догонять ее.
   В пещере-конюшне было тепло от множества животных. Когда Занна вошла,  не
забыв закрыть за собой тяжелую  плетеную  створку,  до  нее  донесся  мягкий
шелест лошадиного дыхания вперемешку с приглушенным стуком копыт  и  хрустом
соломы. Сонные животные почувствовали ее присутствие, и  огромные  блестящие
глаза уставились на девочку. В свете лампы,  они  мерцали,  как  драгоценные
камни. Встав на цыпочки, Занна поставила лампу в  глубокую  нишу  справа  от
входа. Существовали очень строгие правила, запрещающие держать  любой  огонь
вблизи сухого как порох папоротника, устилавшего пол пещеры. Одна искра -  и
конюшня в мгновение ока превратится в огненную преисподнюю.
   Шурша глубокой, мягкой подстилкой, Занна двинулась вдоль стены,  пока  не
нащупала крючья, вделанные в скалу,  на  которых  висели  седла  и  уздечки.
Порывшись в куче папоротника, девушка достала теплый плащ и узел  с  едой  и
вещами, которые спрятала накануне. Вместо того чтобы тащить все это вместе с
тяжелым неуклюжим седлом сквозь скопище обеспокоенных животных,  она  решила
сначала поймать Дудочника и привести его сюда. Сняв с  крючка  уздечку,  она
достала из кармана яблоко и принялась осторожно  прокладывать  доро