возлюбленного, Форрала,  и  поработил
свободных смертных в Нексисе.
   Паррик уже хотел было бежать вниз, поделиться с  другими  этой  радостной
новостью, но  оказалось,  что  чудеса  еще  не  кончились.  Дремлющая  земля
пробудилась, и равнины  и  горные  склоны  на  глазах  покрылись  изумрудным
ковром, словно в мгновение ока проросли все спящие до поры зерна  и  семена.
Зазеленели травы и вереск, можжевельник и папоротник.  Молодые  листочки  на
деревьях засияли, словно крохотные флажки, приветствующие весну. Вся природа
пробуждалась к новой жизни, и весна хозяйничала в горах, словно никакой зимы
и в помине не было. Где-то в чаще, сначала нерешительно, а потом все  громче
и веселей, запела птичка, чудом уцелевшая за время долгой и суровой стужи.
   Радостные  крики  Паррика  разбудили  спящих.  Они  поднимались   сонные,
протирая заспанные глаза, но едва до них доходило, что происходит за стенами
башни, их сонливость снимало как рукой.  Друг  за  другом  выходили  смуглые
воины  с  юга,  оставшиеся  теперь  без  командира  после   того,   как   их
предводитель, принц Харин, нашел свою смерть  под  клыками  волка.  За  ними
потянулись и воины самого Паррика, ксандимцы, которых он привел сюда,  чтобы
освободить Ориэллу из заточения. Среди них были и бывшие изгнанники, Шианнат
и  сестра  его  Искальда,  которые  стали  верными  друзьями  Ориэллы,  пока
волшебница была  в  плену.  Теперь  они  избавились  от  проклятия  и  вновь
соединились со своим народом. Оба были так счастливы, что,  поглядев  на  их
лица, Паррик и сам невольно улыбнулся. Появились и те двое южан (как  же,  о
боги, их зовут?), с которыми Ориэлла подружилась, когда была гладиатором  на
Арене.  Паррик  напряг  память,  пытаясь  вспомнить  их  имена.  Вот   этот,
долговязый, лысый и одноглазый, - кажется, Элизар.  А  маленькая  толстушка,
что вперевалочку семенит за ним, - его  жена  Нэрени.  Она  что-то  радостно
щебечет, с восхищением оглядываясь вокруг, - и совсем не  обязательно  знать
ее язык, чтобы понять, о чем она говорит.
   Вслед за этой парочкой вышел великан Боан, бережно неся на руках  Вульфа,
сына Ориэллы, который появился на свет после тяжелых и мучительных родов,  -
а вокруг в это время бушевала битва, и было это всего два дня назад (о боги,
неужели всего два дня!). Да, это имя очень подходит новорожденному,  подумал
Паррик, содрогнувшись. Бедный младенец был проклят еще до  своего  рождения:
злобный Верховный Маг Миафан  наложил  на  него  заклятье,  и  согласно  ему
ребенок должен был принять обличье первого зверя,  которого  Ориэлла  увидит
после родов. Когда волшебница призвала на помощь стаю  волков,  бродивших  в
лесу, участь маленького Вульфа была решена.  Паррик  печально  посмотрел  на
крохотного щеночка в огромных руках Боана. Хорошо еще, что  у  ребенка  есть
такой защитник! Не очень-то удачно начинается жизнь  у  бедного  малютки.  И
когда же к нему вернется мама? Почему она уехала так внезапно? И вообще, что
понадобилось Ориэлле в стране Крылатого Народа?

***

   В Нексис пришла весна. Солнечный свет преобразил город, позолотил  купола
на башнях, высушил ветхие соломенные крыши  и  глинобитные  стены  хижин.  В
купеческих садах на южном берегу  реки  зазеленели  первые  листочки,  а  на
северном берегу над трубами заклубился дымок: хозяйки грели воду, готовясь к
весенней стирке и уборке, и вскоре на задних дворах и  на  высоких  балконах
затрепетало на ветру разноцветное свежевыстиранное белье.
   Повсюду раздавалось пение птиц; Жители распахивали ставни и  окна,  чтобы
проветрить комнаты, а  оттуда  уже  доносился  стук  молотков  и  визг  пил:
горожане спешили поправить  ущерб,  причиненный  зимней  непогодой.  Напевая
песенки, женщины принялись  за  уборку,  а  ошалевшие  от  радости  детишки,
вырвавшись наконец из темных, душных комнат, с воплями носились  по  улицам,
не обращая внимания на едва подсохшую грязь.
   И лишь два сердца в Нексисе не радовались весне. Миафан.  Верховный  Маг,
Владыка Волшебного Народа, стоял у низкого парапета храма, венчавшего  Башню
магов, а  рядом  с  ним  -  властительница  Погоды  Элизеф,  та  самая,  чьи
честолюбивые замыслы умерли вместе с  противоестественной  зимой,  вызванной
ею. Это было ее творение -  и  ее  оружие,  и  теперь  ярость  и  отвращение
искажали красивое лицо волшебницы, а холодные серые глаза  напоминали  глаза
хищной птицы, упустившей  свою  жертву.  Поглядев  на  нее,  Миафан  подавил
ироническую усмешку. Его собственные планы тоже были  нарушены,  но  он  был
достаточно стар и опытен,  чтобы  понимать:  подобные  вещи  все-таки  можно
поправить, это лишь дело времени. Кроме  того,  хоть  Верховный  Маг  и  сам
пострадал во время столкновения со своей беглой ученицей,  поражение  Элизеф
немного утешало его.
   То ли Владыка не особенно старался скрыть свои мысли, то ли Элизеф думала
о том же, что и он, но волшебница вдруг повернулась к Миафану и  бросила  на
него испепеляющий взгляд.
   - Ну что, гордишься своей ученицей, а? Упустил ее с проклятым  любовником
- и вот полюбуйся, что она натворила! - Элизеф злобно посмотрела на  залитый
солнцем город, словно тот был ее личным врагом. - Во имя всех богов, что  же
нам теперь делать?
   - Не знаю. - Колдунья хотела что-то возразить, но Миафан властным  жестом
остановил ее. - Пока, не знаю. Но не падай духом, Элизеф,  -  битва  еще  не
окончена. Именно сейчас нам как никогда, необходимо сохранять хладнокровие и
размышлять: мы должны тщательно обдумать наш следующий ход. - Он перешел  на
другую сторону плоской крыши и устремил  взгляд  своих  глаз-камней  на  юг,
словно хотел за много миль разглядеть находившуюся там Ориэллу. - Даже  если
мы ничего не будем делать, она придет к нам сама - нужно только ждать.

***

   Ориэлла чистила меч.
   - Это обязательно делать в постели? - сонно пробормотал Анвар.
   - Я просто ждала, пока ты проснешься. Теперь-то, конечно,  я  найду  себе
занятие и получше. - Ориэлла бросила быстрый взгляд на лежащего рядом  мага.
Обретя Арфу Ветров, Анвар изменился, - как, впрочем, и сама  Ориэлла,  когда
воссоздала Жезл Земли и овладела им. Теперь  в  облике  юноши  чувствовалась
новая сила, взгляд его голубых глаз стал  лучистым,  а  волосы  -  золотыми.
Теперь Анвара окружала некая аура  власти,  выделяющая  его  из  прочих.  Но
Ориэлла знала, что это лишь внешние изменения и не они определяют душу мага.
В самом главном юноша оставался таким же, каким был всегда.
   Анвар потянулся и зевнул.
   - Который час? Ориэлла пожала плечами.
   - Понятия не имею. - Она посмотрела в окно. - Уже стемнело -  похоже,  мы
проспали весь день. - Ориэлла  вздохнула.  -  Должно  быть,  за  нами  скоро
пришлют гонца с приглашением на празднество в честь Черной Птицы. Хотя  вряд
ли это будет настоящий пир: из-за холодов у Крылатого Народа сейчас плохо  с
едой.
   - Я настроен более оптимистично, - заметил Анвар. - Помнишь,  вы  с  утра
разговаривали с Шиа, и Черная Птица вспомнила о тех запасах, что мы оставили
в Лесу, на краю Каменной Пустыни? Она сразу же взяла воинов и полетела туда,
чтобы все это забрать. Ну и, конечно, испытать свои исцеленные крылья.
   - Провалиться бы ей! Я ее только-только вылечила, а  она  уже  подвергает
себя такому напряжению!
   Анвар нахмурился.
   - Не понимаю, зачем ты вообще это сделала! -  со  злостью  сказал  он.  -
После того, как она предала всех нас!.. Ориэлла успокаивающе  коснулась  его
руки.
   - Не сердись, милый. Ведь здесь был ты - в заточении,  и  Шиа  тоже  была
здесь - в ловушке. Я хотела попасть сюда как можно скорее, и мне нужна  была
помощь Черной Птицы. - Она посмотрела на  Шиа,  которая  все  еще  спала  на
странном круглом ложе, что  служили  кроватями  Крылатому  Народу.  Огромная
кошка невероятно устала, взбираясь на скалу,  чтобы  доставить  Анвару  Жезл
Земли, а потом еще была битва в храме Иинзы - та,  что  завершилась  смертью
Черного Когтя, отвратительного Верховного Жреца. А  кроме  того,  Шиа  очень
тяжело переживала гибель своей старой подруги Хризы, зверски убитой в  храме
кровожадной толпой Тело несчастной пантеры так и не удалось найти.
   - Извини. - Голос Анвара отвлек Ориэллу от  печальных  размышлений.  -  Я
понимаю, у тебя были серьезные причины, просто меня это..,  ну,  раздражает,
что ли... Все-таки по ее вине  нам  пришлось  столько  пережить...  -  Юноша
заставил себя сменить тему. - Ну да ладно, Черная Птица подождет. А что  это
за лучшее занятие, на которое ты только что намекала? - Он лукаво  улыбнулся
и подмигнул волшебнице.
   - Сейчас увидишь. - Со счастливой улыбкой Ориэлла вложила  в  ножны  свой
драгоценный Коронах, погладила возлюбленного по золотистым волосам  и  нежно
обняла его...
   И в это мгновение на площадке перед  дверью  захлопали  крылья  и  кто-то
яростно заколотил в створки. Язур и Чайм, спавшие в соседней комнате  вместе
с Хану, сородичем Шиа, тут же вскочили и обнажили оружие.
   Ориэлла выругалась и подхватила с пола разбросанную одежду.
   - Ну, что там еще? - недовольно пробормотала она. Анвар открыл дверь, и в
комнату ворвался взволнованный крылатый гонец.
   - Идите скорее, скорее! - кричал он. - На развалинах храма творится нечто
ужасное. Мы слышали крики...

***

   - Это нечестно, - ворчала Линнет, бродя по развалинам  храма  Иинзы.  Она
нахмурилась и пнула  увесистый  булыжник,  лежавший  на  куче  обломков.  Он
покатился вниз, увлекая за собой другие камни, и девочка, испуганно отскочив
в сторону, приготовилась  лететь  прочь.  Чего  доброго,  тут  еще  окажется
кто-нибудь из взрослых! Правда, Отец Небес свидетель, храм и без ее  участия
уже порядочно разрушен... Впрочем, она не  услышала  никаких  звуков,  кроме
грохота падающих камней, на который  ответило  эхо.  Некому  было  выбранить
Линнет. "Никто даже не заметил, что меня нет", - подумала она с горечью. Все
взрослые сейчас во дворце, празднуют там неожиданную  весну,  вступление  на
престол новой королевы и возвращение в страну Арфы Ветров, добытой  каким-то
бескрылым заморским колдуном! А о  Линнет,  сыгравшей  пусть  маленькую,  но
важную роль во всех этих чудесных событиях, никто даже и не вспомнит!
   - Это несправедливо, - вновь обиженно  пробормотала  девочка.  -  Клянусь
Иинзой, я должна была бы стать героиней! - Разве этот Сигнус не наобещал  ей
с три короба? И разве не сама она известила всех, что их королева - пленница
Черного Когтя? Разве не рисковала она при этом получить  страшенный  нагоняй
от матери за то, что играла в запретном месте? Линнет  присела  на  какое-то
бревно. - А этот  Сигнус  обещал  мне  награду,  -  грустно  продолжала  она
разговаривать сама с собой. - Но во всей этой суматохе он, наверное, обо мне
и не вспоминает...
   Да, многое было забыто с тех пор, как этот неведомый волшебник с  глазами
цвета неба невесть откуда появился среди  развалин  с  этой  самой  Арфой  в
руках. Линнет не понимала, из-за чего столько шума.  Ну,  Арфа,  ну  и  что?
Старый Мартин, музыкальный мастер, клепает их  дюжинами.  Конечно,  выглядит
она замечательно - словно сделана из лунного и звездного  света.  Во  всяком
случае, так показалось Линнет, но она едва успела бросить взгляд на эту Арфу
Ветров, как тут же Луэтта, мать Линнет, увидела ее и отправила  приглядывать
за младшим братом, Ларком, пока сама она будет веселиться во дворце.
   "Да, сейчас все веселятся, кроме  меня",  -  обиженно  подумала  крылатая
девочка. Она дрожала от холода и пыталась укрыться крыльями;  Весна  весной,
но ночь все-таки довольно морозная, словно зима, побежденная  Арфой  Ветров,
стремится исподтишка  вернуться.  Линнет  попробовала  согреться  с  помощью
пламени негодования.
   - Я тоже могла бы сейчас быть во дворце, -  ворчала  она,  -  и  получать
награду  за  спасение  королевы,  а  не  торчать  дома  с   этим   маленьким
негодником...
   Но тут девочка почувствовала угрызения совести. Ведь на  самом  деле  она
вовсе не сидела дома  с  Ларком.  Едва  братишка  уснул,  Линнет  потихоньку
выбралась за дверь и устремилась ко дворцу в надежде, что ей  вновь  удастся
проскользнуть незамеченной, как в тот роковой день. (О боги, да это же  было
только вчера!) Может, надеялась она, удастся  хоть  в  окошко  поглядеть  на
праздник? А если бы еще каким-то образом привлечь внимание того  белокрылого
лекаря, то, может, она все-таки получит обещанную награду?
   Но все ее планы  потерпели  фиаско.  Еще  на  полпути  мужество  покинуло
девочку.  В  прошлый  раз,  когда  граждане  Аэриллии  оплакивали   королеву
Пламенеющее Крыло, огромное здание опустело, но сегодня еще  на  закате  все
башни дворца осветились яркими факелами, а крылатые соотечественники  Линнет
то и дело влетали и вылетали в двери, собирая для  праздничного  ужина  все,
что только можно было найти в опустевших кладовых. Как ни крути, ее заметят,
а если она встретится с мамой, это будет  не  та  награда,  на  которую  она
рассчитывала. Огорченная, Линнет уже решила было вернуться домой, но тут  ее
внимание привлекли развалины храма Иинзы.
   Из духа противоречия  девочка  повернула  к  темному,  жутковатого  вида,
разрушенному зданию. Вчера она  неосторожно  похвасталась  перед  приятелями
своим приключением и обещанной наградой и теперь и думать не  хотела  о  тех
насмешках, что ей придется выслушивать завтра, когда ребята узнают, что весь
праздник она послушно сидела дома с младшим братом.  Развалины,  по  крайней
мере,  обещают  какое-нибудь  новое  приключение  или  хотя  бы  возможность
пофантазировать и  сочинить  какую-нибудь  захватывающую  историю  со  своим
участием...
   Но постепенно жгучая обида и разочарование начали уступать  место  другим
чувствам. Пока догорала вечерняя заря, развалины выглядели  таинственно,  но
не устрашающе, однако с наступлением ночи  разрушенный  храм  стал  казаться
куда более зловещим.
   Крылатая девочка почувствовала, что  ей  становится  жутко.  Ночная  тьма
преобразила все  вокруг.  Одна  из  колонн,  поддерживающих  разбитую  арку,
превратилась в высокого человека с лицом, закрытым капюшоном, тусклый  блеск
изуродованных серебряных кубков наводил на мысль о призраках, а груда камней
стала очень похожа на притаившегося в  темноте  зверя.  Линнет  очутилась  в
зловещем царстве теней, таящем неведомую опасность. А вдруг  призрак  самого
Черного Когтя поселился в этих развалинах и того гляди вынырнет из  темноты,
держа в руках собственную отрубленную голову?
   - Ох, - прошептала девочка, - во имя Иинзы, не будь дурой! - Ей  хотелось
подбодрить  себя,  вновь  обрести  утраченную  храбрость.  -  Ведь   никаких
призраков на самом деле не бывает!
   И все же она невольно искала причину, чтобы побыстрее уйти  отсюда.  Вот,
например,  Ларк  может  проснуться,  увидеть,  что  он  один   в   доме,   и
испугаться... Линнет  нужен  был  всего  лишь  какой-нибудь  обломок,  чтобы
доказать, что она действительно побывала здесь.
   Девочка пожалела, что не догадалась захватить факел -  трудно  что-нибудь
разглядеть в таких потемках. Она изо всех  сил  всматривалась  в  окружающие
тени, пытаясь сообразить, что они представляют  собой  на  самом  деле,  как
вдруг до нее донесся звук, от которого кровь застыла в жилах. Это был жуткий
вой, и шел  он  откуда-то  из-под  самых  ног  девочки.  Линнет  вскочила  и
расправила крылья, чтобы улететь прочь, - и тут же упала: нога ее застряла в
обломках, и она потеряла равновесие. От  ужаса  не  чувствуя  боли,  девочка
рванулась изо всех сил, но освободить ногу ей все-таки  не  удалось.  Линнет
угодила в ловушку.
   Маленькая летунья закусила губу, чтобы не разреветься:  она  была  еще  в
состоянии понять, что сейчас совсем ни к чему привлекать  к  себе  внимание.
Вой послышался снова, но на этот  раз  он  был  тише  -  словно  неизвестное
существо начало  терять  силы.  -  Девочка  почувствовала,  что  обмочилась.
"Позор!" - мелькнуло у нее в голове, и, преодолев оцепенение,  Линнет  снова
рванулась, пытаясь освободиться. Ногу пронзила острая боль, но девочка  была
так напугана, что даже не вскрикнула. Сейчас она думала только  об  одном  -
как спастись. И тут ее осенило. Два обломка, в которых  она  застряла,  были
слишком тяжелыми, но лежали они на куче  мелких  камушков,  и  если  удастся
разгрести эту кучу...
   Подстегиваемая страхом, Линнет принялась руками раскидывать  щебенку,  и,
когда ей удалось немного подрыть большие камни, ее иссеченные  пальцы  вдруг
коснулись чего-то теплого и  мягкого.  И  это  "что-то"  двигалось!  Девочке
показалось, что до нее долетел слабый шепот: "...ты слышишь меня? Помоги..."
   Какой-то гуляка, вылетевший из дворца проветриться, услышал вопль  ужаса,
донесшийся из развалин. От страха  он  моментально  протрезвел  и,  поспешно
вернувшись во дворец, поднял тревогу.

***

   Ориэлла опустилась на колени около ямы, и погладила Шиа по голове.
   - Гром и молния! Неужели это действительно Хриза. - Волшебница  изумленно
покачала головой. - Ее счастье, что она еще жива, -  вот  все,  что  я  могу
сказать.
   - Гораздо важнее,  будет  ли  она  жить?  -  встревоженно  заметила  Шиа,
ткнувшись  мордой  в  безвольное  тело  старой  пантеры  (рядом  переминался
обеспокоенный Хану). - Как ты думаешь?
   От волшебницы не ускользнуло, что тон Шиа был сейчас иным, чем когда  она
беспокоилась о судьбе Анвара или кого-то еще из  их  отряда.  Чувствовалось,
что на сей раз тревожится Шиа гораздо сильнее, и Ориэлла хотела  бы  сказать
что-нибудь обнадеживающее, но у нее  самой  не  было  особой  уверенности  в
успехе. А их отношения с Шиа исключали всякую ложь.
   Изучая состояние Хризы, девушка сосредоточила свою силу целительности, но
то, что почувствовала волшебница, не очень-то ее успокоило.  И  все  же  она
попыталась дать Шиа надежду.
   - Если у нашей старой задиры такая воля к жизни, то шансы на успех  есть,
но нам нужно торопиться. - Ориэлла снова покачала головой. - О боги,  у  нее
сплошные переломы. Должно быть, она все время была без сознания, иначе бы ты
не потеряла с ней связи. Наверное, эта девочка каким-то образом  встревожила
Хризу, и та сообразила, что это ее единственная возможность спастись. Но  те
усилия, которые потребовались Хризе, чтобы позвать на помощь,  уже  сами  по
себе едва не погубили ее.
   Ориэлла вновь призвала свои силы целительницы, подкрепив их  мощью  Жезла
Земли,  и  попыталась  вернуть  старую  пантеру  к  жизни.   Она   старалась
действовать быстро,  восстанавливая  кости  и  ткани,  и,  поглощенная  этой
сложной работой, едва заметила, что рядом стоит Анвар. Юноша тоже взялся  за
Жезл, чтобы поддержать силы волшебницы, не  дать  ей  истощить  их  к  концу
работы. Чайм тем временем встал на  колени  возле  огромной  кошки  и  начал
творить собственные заклинания, помогая Хризе поддерживать дыхание. Крылатые
врачеватели - Эльстер и Сигнус - следили  за  каждым  движением  волшебницы,
дивясь ее чудесному дару.
   Исцеление умирающей пантеры требовало огромного напряжения, и  надо  было
спешить, ибо холод и пережитое потрясение представляли для Хризы не  меньшую
угрозу, чем многочисленные раны и переломы.  Наконец  Ориэлла  поднялась  на
ноги.
   - Ну ладно, - сказала она,  -  непосредственная  опасность  миновала,  но
сейчас необходимо побыстрее перенести ее в теплое  помещение  и  постараться
при этом не причинить ей боли и не испортить то, что уже достигнуто.  Анвар,
мне потребуется твоя помощь. Возьмись за Жезл, а я использую твою силу,  как
тогда, в пустыне. Мне нужно на несколько  минут  вывести  Хризу  за  пределы
времени, и тогда  с  помощью  маминого  заклинания  переноса  я  без  опаски
переправлю ее в нашу комнату.
   Анвар удивленно поглядел на нее.
   - Как, одновременно? Тебе не кажется, что это - слишком?
   Ориэлла покачала головой.
   - Это не так уж и утомительно; просто я сейчас быстро устаю,  потому  что
моя волшебная сила восстановилась недавно. Вот почему