лбу два рога, червь в
мозгу  или  три  звериных глаза на морде. Обличье - ничто! Фриада знала это.
Живучесть  -  все!  Выживают  сильные,  здоровые  и  мудрые.  Свет не должен
продлять существования вьфодков.
     - Ты слышишь меня, Хар? - прошептала она.
     - Слышу, моя королева, - отозвалось немедленно.
     - Что ты видишь?
     - Я  лишь  зеркало  у  твоих  глаз.  Смотри!  Мрак. Темень. Непохоже на
Землю.  Фриада  часто  видела  Землю,  там  светло, даже ночью. Земля это не
свинцовые  воды  Гиргеи-матери,  не ее подводные пещеры. Значит, мрак пришел
туда.   А   ведь   возносились   в   гордыне,  считали  себя  всемогущими  и
неприступными,  ха-ха-ха.  Земляне  молоды и наивны, им легко умирать, легко
уходить  в  небытие.  И  она  не станет им помогать... только одному, и то -
стоит  ли?  Он  дал  жизнь тысячам, миллионам троггов-зародышей. Он омолодил
расу. Что с ним?!
     Фриада  увидала  его  и  не  сразу  признала.  Кеша был грязен, мрачен,
бородат...  Бездонные  пропасти Вселенной разделяли их. Но теперь Фриада при
помощи  своего  "зеркала"  видела все до мельчайших -подробностей. Постарел!
Даже  Для  землянина  постарел. Но это неважно. Она снимала все нужное прямо
из  мозга  оборотня  Хара,  биопространственная  тонкополевая связь не могла
разладиться  и  расстояний  для  нее не существовало. Да, на Земле сейчас не
больше  двух  сотен  таких мстителей-одиночек, ночных охотников за нечистью.
Остальные  -  в  подземельях,  на шахтах, в бункерах, в глубинных слоях - не
люди,  рабы, скот, мясо и кровь для других. Ах, как понятно, как знакомо все
это    было    королеве   Фриаде,   повелительнице   гиргейских   оборотней,
получеловеку-полутрогту!   Но  она  может  его  спасти.  Загида,  свернутый,
полуубитый Загида, в груди у землянина. Он
                                                                          87

     может  в любой миг ожить, развернуться, уберечь... или наоборот, убить!
И  зародыши... сколько их там? Около тысячи, это хорошо, очень хорошо. Но не
время, есть дело поважнее.
     - Ты  знаешь,  что  тебе  надлежит исполнить, Хар, - еле слышно сказала
Фриада.
     - Да, я знаю, - откликнулся оборотень.
     И исчез.
     Фриада  приподнялась  в  восходящих струях над сверкающим черным ложем,
расправила  длинные  серебристые,  полупрозрачные  плавники. Ее седые волосы
разметались   подобно   пучкам  густых  водрослей,  растрепанных  набежавшим
подводным течением. Вытянутое морщинистое лицо набрякло.
     - Мы доставили его, - глухо прозвучало в ушах.
     - Хорошо.
     Фриада   неспешно  и  величественно  выплыла  в  тронную  залу.  Тускло
мерцающие   светильники   почти  не  освещали  ее.  Но  королева-ведьма  все
прекрасно   видела.   В  дальнем  конце  искрящейся  изумрудами  и  алмазами
глубоководной  пещеры два больших извивающихся в пелене вод трогга держали в
передних   плавниках  сеть  с  уродливым  двуногим,  двуруким  и  трехглазым
существом.  Сейчас это существо пребывало в летаргии и беседовать с ним было
бесполезно.  Фриада  и  не желала беседовать с каждой тварью, проникающей на
ее  планету...  тем  более,  что  это  и не совсем тварь. Ведь она была тоже
троггом,   она   могла   видеть.  Да,  трехглазый  создан  не  природой,  не
Матерью-жизнью,  вековечной  и всетворящей, вернее, не совсем Ею. И уродлив,
поразительно уродлив!
     Она медленно подплыла ближе.
     - Где его взяли?
     - Два  шарообразных  корабля  опустились  на  человечьи  стоянки  - над
Океаном.   Они  пришли  не  к  нам.  Они  пришли  на  уровни.  -  Трогг  был
немногословен.  Но  королева  оборотней  не нуждалась в многословии, она все
видела его глазами, разговор был лишь учтивостью, этикетом.
     - Их  пришло  сорок  тварей. Они жаждут войны, смертей, развлечений. Но
не они сами...
     - Я  все  знаю,  мой  милый.  Конечно,  не  они  сами.  Эти убийцы лишь
осязательные,  обонятельные, зрительные, слуховые и прочие нервы тех, кто их
прислал сюда. Но я хочу

88

     знать,  откуда  они...  Мы  не  всесильны  и  не всезнающи. Но Ядро нам
скажет. Подготовь его!
     Трогги с сетью и чужаком уплыли.
     Старая  ведьма Фриада осталась одна. Она знала и ведала почти все. Но и
она  не  могла объять необъятного. Лишь когда из потемок сверкнули сразу две
пары  налитых  кровью,  горящих  угольями  глаз,  она вздрогнула, собралась,
вытеснила  наблюдательниц.  Хватит!  Всему  должен быть предел! В ее царские
покои  эти гадины не должны быть вхожи... Нет! Там не обидятся. Там не умеют
обижаться.
     Она  проплыла  под  низкими рваными сводами, одна зала, другая, третья,
везде  тишина,  покой.  Это  хорошо, на Гиргее, в ее владениях и должен быть
покой.  Провал  был  пуст.  Это  тоже хорошо. Она застыла над ним. И ощутила
холод  непостижимых,  потусторонних  глубин.  Она  знала,  что  глубины  эти
неизмеримы,   бесконечны,   что  они  уходят  в  само  Ядро  Гиргеи,  но  не
заканчиваются  там,  а  перетекают  в  иные  вселенные  -  черной чудовищной
пуповиной  -  если  где-то  в  Мироздании  была  бездонная  пропасть, то она
начиналась здесь, начиналась Провалом.
     Ее не заставили долго ждать.
     Те  же  великолепные  оборотни,  чуть  поводящие  искрящимися  во мраке
плавниками-крыльями,  опуская  пред  ней,  королевой,  свои покрытые перьями
головы  на  тонких шеях, возложили на Синий камень у Провала прозрачный куб.
Трехглазый   чужак   в   нелепо-уродливой   позе,   с  открытыми  глазами  и
растопыренными  лапами  покоился  в  граненой  глыбе  хрустального льда. Все
правильно. Так и положено. Хрустальный лед!
     - Опустите его!
     Последовало   легчайшее   прикосновение  почти  безвоздушного  сияющего
плавника  -  и  куб  соскользнул с камня и, набирая скорость, пошел вниз, во
мрак  глубин. Он никогда не достигнет дна. Ибо дна нет. Но он уже у тех, кто
знает все.
     Фриада взлохмаченной извивающейся фурией застыла над провалом.
     И Голос не заставил себя ждать.
     - Что  ты  хочешь  знать  о  нем?! - прозвучало бесстрастно в ее мозгу.
Никто больше не слышал этих слов.
     - Откуда он? - вопросила ведьма. - В нашей Вселенной нет таких.

90

     - Он из Иной Вселенной.
     - Я  знаю  это! - спокойно отозвалась Фриада. - Я знаю, что негуманоиды
Иной  Вселенной  пришли  к  нам,  чтобы  покорить  земные  миры.  Но  в иных
вселенных нет таких. Откуда он?
     Ледяные  струи коснулись ее прозрачного тела, разворошили ворох длинных
крыл, остудили. Вместе с ними в мозг проникло:
     - Он  сам  никто  и  ничто. Он выращен в инкубаторах Иной Вселенной для
покорения  этой  Вселенной  и  для Большой Игры. Он лишь дает ощущение жизни
тем,  кто  сам не живет. Он нить в ваше мертвое будущее. Ибо миры, в которых
он  выращен, созданы в будущем и перенесены в настоящее, чтобы произвести на
свет  его  и  ему  подобных. Ваша Вселенная не будет жить. Рожденные в ней и
обладающие  властью  ушли в иные пространства и времена, ушли по своей воле,
обретая  лишь  смерть и вырождение у вас, и ушли против своей воли, теснимые
невырождающимися  -  ушли  в  будущее,  чтобы  дать  плоти своей новые формы
существования,  чтобы  стать  еще  сильнее и властнее, чтобы оттуда, из иных
пространств  и  времен  вернуться  к вам и покарать вас, не деля на землян и
неземлян, покарать в наслаждении и похоти карающих и недоступных...
     - Мы убьем этих монстров! - не выдержала Фриада.
     - Да,  вы  можете  их  убивать.  Но им не будет числа, на место каждого
истребленного  придут двое новых. Большая Игра - это большая и долгая охота,
в  которой  жертва  обречена,  а  срок жизни ее отмерен тем, кто ищет себе в
игре развлечения.
     Холод  стал  невыносим.  Но Фриада не сдвинулась с места. Ее все глубже
затягивало в Провал. Но она не могла уйти без ответа.
     - Значит, все мы обречены?
     - Да,  вы  все обречены. Игра идет давно. И счастлив тот, кто пребывает
в неведении. Не ищи многих знаний, ибо в них многие скорби!
     Фриада   выгнулась   дугой,  взмахнула  крылами-плавника-ми,  рванулась
вверх.  И  ее  вынесло  к  Синему  камню  - в теплые и добрые свинцовые воды
Гиргейского  океана.  Она  была  потрясена.  Но  она  знала, что довзрывники
никогда не лгут - никогда.
                                                                          91

     - Вон! - заорал взъяренный адмирал. -Вон из моей каюты!
     - Вы  трус  и  подлец!  - еще раз ледяным тоном, не отступая ни на шаг,
заявила Светлана.
     -Девчонка! Выскочка! Дрянь! Убирайтесь немедленно!
     - И не подумаю.
     Седоусый  и  багроволицый  адмирал сжал в кулаке тяжелый бронзовый бюст
легендарного  флотоводца  Ушакова, подался вперед... но все же сдержал себя.
Да  и  кто она такая, собственно говоря! Достаточно ему повести бровью, и ее
вышвырнут  из  адмиральской  каюты,  а  надо будет, так и посадят под арест,
чтоб  остыла  немного,  пришла  в  себя.  Здесь  такие  дела творятся, а ему
приходится   на   эту  девчонку  тратить  время...  а  еще  вдова  покойного
Правителя,  Верховного  Главнокомандующего  - бред! нелепица! бестол-ковщина
какая-то!  За последние сутки уничтожено три корабля - три лучших звездолета
из  его  флота! Они маневрируют, бросая "Ратник" из одной дыры в другую! Все
сражения  проиграны!  Сожгли  только  два корабля противника, а их не меньше
трех  десятков!  И  она еще учит его жить! Она, дескать, была в какой-то там
Системе, все знает, все умеет, а они все дураки!
     Светлана  тоже  взяла  себя  в  руки.  Не  годится  обижать  старого  и
заслуженного  человека,  совсем  не  годится.  Но  ведь и бежать с поля боя,
бросать  Землю,  Солнечную  систему,  оставлять их совершенно беззащитными -
этому одно название: трусость и подлость! Лучше умереть!
     - Делайте,  что  хотите, - тихо, даже будто оправдываясь сказала она, -
уводите  флагман и остатки флота на окраину Метагалактики, хоть куда, хоть к
черту  на  рога.  Но  дайте  мне  одну  боевую  капсулу! Дайте мне штурмовой
корабль!  Вы  же  видели  мои  документы,  мои  дипломы!  Дайте  мне десяток
добровольцев...
     - Молчать!  Хватит!  -  адмирал ударил тяжелым кулаком по столешнице. -
На  "Ратнике"  тысячи  беженцев.  А  вы  предлагаете  мне  идти  на абордаж!
Называете трусом и подлецом!
     - Я ничего не предлагаю...
     - А  видели  вы,  что  случилось  со  "Святогором"?!  В его трюмах было
полтора  миллиона  людей  - наших, русских, матерей, отцов, детей, братьев и
сестер.  "Святогор"  выпустил  весь  боекомплект. И никого не уничтожил. Они
пробили все

92

     поля,   все   барьеры!  Они  пробрались  внутрь  и  устроили  в  трюмах
мясорубку!  Они убивали каждого в отдельности, зверски, жутко, страшно... Не
дай  вам  Бог,  увидеть,  что  там творилось! Я готов один, сам, вот с этими
голыми   руками  идти  на  них  и  умереть!  Но  я  не  имею  права  бросить
беспомощных,  беззащитных!  И пусть это будет бегством, позором, чем угодно!
Я  обязан  спасти  людей!  Мы  уходим из Солнечной, немедленно уходим! А вы,
дамочка, вы просто... истеричка и самоубийца.
     Светлана  побелела,  кровь  отхлынула от лица. Пусть они уходят. Но она
останется.  Иван  не  мог умереть. Она обязана вернуться на Землю. Но прежде
она  должна  встретиться кое с кем здесь, в Космосе. И будет только так, как
она  решила, не иначе. Слишком долго она пробыла в Осевом измерении, слишком
много  времени  блуждала  в его призрачных туманах и топях. Не для того Иван
вернул ее сюда, вырвал из мира смерти.
     - Хорошо,  -  медленно  проговорила  она и достала из ременного клапана
пистолет.  - Раз вы меня считаете самоубийцей, я умру прямо сейчас, у вас на
глазах.
     С  полной  решимостью,  ни  секунды  не  колеблясь, она поднесла дуло к
виску, палец лег на спуск. Слово. Только одно слово...
     Адмирал  был  опытным  человеком,  умудренным  жизнью. И он знал, когда
играют на публику, а когда нет. И он ответил тихо, спокойно:
     - Будет  вам  капсула.  И  убирайтесь с глаз моих побыстрее". Мы уходим
через четыре минуты.
     - Прощайте!  - Светлана встала. Она поняла, что ни о каких добровольцах
не может быть и речи. Лишь бы успеть. - Прощайте!

                                     "ь

     Разгонников  было  всего  два.  Хватит. Надо лишь отойти подальше. Если
они дадут. Если получится. Теперь каждая секунда на вес золота.
     Светлана  влилась  в  кресло  мыслеуправления боевой капсулы. Обзорники
показывали  по обе стороны лишь три корабля чужаков. "Ратник" давно нырнул в
подпространство.  Где  он  теперь?  Адмирал  так  и не сказал, в каком месте
будет  всплытие.  Ну  и  ладно,  ну и пусть - главное, чтобы они спаслись. А
теперь и ей пора.
     Радары  цепко схватили координаты правого чужака. Они будут его держать
все время, куда бы он ни подевался. Нет ретранса,
                                                                          93

     как  жаль!  Но  слезами  горю  не поможешь. Светлана собралась, смежила
веки. Теперь вниз!
     Как  и обычно при погружении, пол ушел вверх, голову закинуло назад, в
ушах  щелкнуло. Порядок! Теперь можно взглянуть на последний снимок Земли...
что  ж  поделаешь,  она  женщина,  она  сентиментальна.  Она  только  задала
программу,   пусть  мрак,  пусть  темень,  пусть  нет  жизни.  И  все  же  в
инфракрасном  спектре,  хотя  бы  очертания,  хотя  бы  облик под вуалью. До
всплытия она успеет взглянуть.
     - Давай!
     Услужливо-гибкая  рука бортового "мозга" выдвинулась из паза, протянула
прозрачный  конверт,  вскрывать  не  надо,  все видно и так. Глупость! Бабья
дурь!  Может,  и  жить-то  осталось  совсем  чуть-чуть,  а она тешит себя...
Светлана  поднесла  объемное  галофото  к  глазам  -  оно было лишь на ощупь
плоское  и тонкое, но глаз видел шар, объемный вращающийся очень медленно по
своей  оси  геоид,  крохотную  "землю"  с темными океанами, мрачными пиками,
невидимыми  городами  -  не  только света, но и тепла, даже капельки тепла в
них  не  осталось. Вот Россия - темная, страшная, гнетущая. Москва... сейчас
она  даст  приближение,  вот, еще немного, темные провалы улиц, черные дома,
мертвые  воды Москва-реки, Яузы. Еще ближе, еще немного - нет, напрасно, там
не  осталось  ничего  живого,  да и что за детские игры, "Ратник" прощупывал
Землю  своими  сверхмощными  локаторами  изо  дня  в  день  - там пусто! там
смерть!  Нет...  Светлана  вздрогнула, откинула голову. Искринка вспыхнула в
самом  центре  черных  руин.  Да,  теперь она видела четко - это было чудом!
Золотые  Купола!  Как  и  прежде! Как встарь! Они загорелись Небесным Светом
неожиданно,  будто  потаенная  лампа  вспыхнула  внутри  плоской фотографии.
Чудо!  Небесный  Свет!  Невозможно! Назад! На Землю! Немедленно на Землю! Он
там, он жив, они хранят его!!!
     В  ушах  снова  защелкало.  Поздно. Это всплытие. Совсем поздно. Теперь
надо  включать  разгонники.  Она  сама  выбрала  свой  путь.  Она и тогда, в
прошлый  раз,  когда  Осевое  навечно растворило перед ней смертные объятия,
сама  выбирала свой путь. Так суждено. Он спас ее от смерти. Она спасет его.
И это странное видение - знак, добрый знак.
     Вперед!
     Расчет точный, безошибочный. Даже практикант спра-

94

     вился  бы  с  подобной  задачей. Правда, не в таких обстоятельствах, но
все  равно.  Она  должна  войти  в  Осевое  измерение  за  десять-пятнадцать
километров  до  зоны  барьерных  полей  серебристого  чужака. Тогда... Тогда
будет видно!
     Разгонники   работали   на   полную.   Вперед!  Мыслекресло  заливалось
внутренними  эмульсиями,  разогревалось.  По  всем правилам следовало пойти,
пока  было  время,  в  гидрокамеру, подключить инъекторы. Но Светлана знала,
сейчас  игра идет не по правилам. И если ей не хватит своих собственных сил,
никто  и  ничто  ей  никогда и ни в чем не поможет. И все-таки Небесный Свет
был,  ей  не  пригрезилось.  Надо бы еще разок поглядеть, внимательней. Нет,
потом,  сейчас  некогда.  Скоро  не станет ничего кроме стены огня, скоро...
Вот  он,  яркий и дрожащий кружочек малинового пламени. Теперь надо считать,
обязательно  считать!  Сорок...  тридцать  семь...  двадцать  пять...  Стена
бушующего  огня,  вот  она,  предвестница  чужого  мира.  Малиновый  Барьер!
Семнадцать...   одиннадцать...   восемь...   Рука   легла  на  рычаг.  Здесь
мыслеуправление   не  срабатывало,  здесь  начинались  предвладения  Осевого
измерения! Пять... три... один... Пора!
     Капсула,   мчащаяся  со  скоростью  света,  пронзила  огненный  барьер.
Прорвалась!  И  сразу  все  пропало  -  пламя, дрожь, свет, пустота Космоса,
звезды.  Ни  боли,  ни  ужаса,  ни  собственного пронзительного крика, будто
записанного  и  звучащего  извне...  в этот раз она вошла в Осевое. Это была
победа!  И  вместе с ней вошел шар, серебристый чужак. Теперь он в ее руках.
И никаких силовых полей нет. Пора!
     Светлана подошла к шлюзовой камере. Протиснулась в фильтры.
     И они пропустили ее.
     Капсула висела в пелене мелочно-белого тумана.
     В  двадцати  шагах  от  нее  стоял  искореженный,  полуобгорелый  шар с
серебристыми  прожилками  -  его  здорово  потрепало при входе в Осевое. Шар
стоял  на  каменистом  выступе,  его  бока лизали белесые языки. Но Светлана
прекрасно  знала  -  это все обман зрения, ничего этого нет. В Осевом только
она  и  те,  кто  был  внутри  шара,  сами  корабли  с непостижимо-сказочной
скоростью  мчат сейчас по Столбовой дороге Пространства, чтобы выйти из него
там, где
                                                                          95

     пожелает  она.  И  только  она.  Но  кто выйдет из Осевого живым, а кто
останется в нем навечно, решит судьба.
     Она  ступила  на  твердую  и  вместе с тем ускользающую почву. Застыла,
вспоминая недавнее. Сделалось холодно и жутко.
     Она одна здесь. Совсем одна! Живая! В царстве мертвых!
     Шар  вздрогнул.  И  прямо  из  его обгорелого бока, безо всяких люков и
фильтров  выплыл  черный  дрожащий  сгусток  -  выплыл  и застыл средоточием
мрака.
     Нет,  этого  не  могло  быть.  Светлана невольно отпрянула, оглянулась.
Капсулы  за  ее спиной не было - здесь Осевое, не надо забываться. Здесь все
призрачно.   Значит,   призрачен  и  этот  концентрированный  мрак.  Значит,
призрачен...  Вер-ховник?!  Нет!  Иван  сковал  его навечно в квазиярусах, в
узле  нулевого  времени,  на  Хархане.  Оттуда  нет  выхода. Он никак не мог
оказаться  в  Солнечной системе, почти у самой Земли. И значит, она не могла
его  перенести  сюда, в Осевое. Но ведь шар перенесся. И те, кто были в нем,
перенеслись. Они здесь.
     Светлана  медленно  расстегнула клапан, сжала рукоять парализатора - но
ощутила  лишь расползающуюся, стекающую слизь. Да, она безоружна, все там, в
капсуле,  которая со скоростью, в тысячи раз превышающей световую, мчится по
Осевому.
     - Ты  вернулась,  чтобы  занять  свое  место  в  Залах  Отдохновения? -
проскрежетало  ниоткуда. - Все верно, ты и должна была вернуться. Кто вкусил
высшего наслаждения, не останется среди смертных!
     Это  был  голос  Верховника.  Она  в  его  власти. Она просто забылась,
переоценила  себя,  ведь не вся она была в Осевом тогда, после своей гибели.
Вторая   ее   половина,   другая   ипостась   обреталась   в   "системе",  в
чудовищно-реальных  игровых  мирах ненаступившего еще будущего. И там он над
ней  был владыкой полным и безраздельным. Там она была его рабыней. Система!
Большая  Игра! Раскалывающая боль пронизала ее мозг. Они слепцы! Они наивные
беспомощные  дети! Неужели Иван не понял главного перед своей... перед своей
смертью?!  Простые  истины  постигаются  лишь в конце жизненного пути. Самые
простые.  Бесспорные.  Однозначные.  Очевидные.  Играть надо только по своим
правилам! Если ты поддался сопернику, если ты принял его

96

     правила,  не  жди  доброго,  не  сетуй  на судьбу! Ты уже проиграл! Это
страшно.  Это  невыносимо.  Они  всегда навязывали свою игру, свои