Почему же спишь ты в ночи этой?! Почему спят  все младшие племена,
изошедшие  из  тебя  и зачавшиеся  сами по себе?! Грозен покров  тихой ночи.
Грозен и страшен!
     Иван  вытащил  рукоять,  сжал.  Меч  заискрился в его  руке.  Работает.
Шнур-поисковик сам обвил кисть. Порядок.
     Что там еще? В ладонь скользнуло теплое яйцо-превращатель. Ай да Сихан!
Ну удружил, ну молодец! Иван распихал что мог по  клапанам, закинул мешок за
спину. Пора!
     Он  вышел в тихую венецианскую ночь.  Пахнуло сыростью и разложившимися
водорослями от каналов. Всем  хорош" Венеция, но  запахи!  От них  не  могут
избавиться вот уже почти три  тысячи лет. Он тщательно запер дверь. Осмотрел
дом, в  который ему не суждено возвращаться. Дом  был маленький, старенький,
совсем неприметный. Такие обычно и выбирают для тайных дел.
     Земля! Лишь  сейчас он  по-настоящему  ощутил  себя  на  Земле. Там,  в
подантарктических  глубинах  был мир чуждый и злой, неземной. А здесь другое
дело! Иван шел по  скрипучим старинным, но  местами  подновленным мостовым и
поглядывал в окна.  Свету в подавляющем большинстве из них не было. Половина
четвертого, скоро рассвет.
     До рассвета он должен успеть к старику. Наверняка этот пропойца, Луиджи
Бартоломео фон Рюгенау, опять находится в невменяемом состоянии.  А парнишка
по имени Умберто, наемный убийца и зомби, сидит теперь  в одной из комнат  и
тихо скулит, такие всегда скулят, жалеют себя.
     Иван настолько живо представил себе эту картину, что чуть не споткнулся
о  стальную рельсу,  загораживающую вход  на  перекидной  мостик. Ничего! Он
разбежался и перепрыгнул четырехметровый канал. Надо спешить.
     На этот  раз не было нужды  лезть на крышу. Он зашел с черного  хода. И
постучал в заколоченную  дверь.  Дверь и должна была выглядеть заколоченной,
это для конспирации. Но эта дверь только и открывалась в доме. Парадная была
для виду.
     -  Опять  нализался,  -  прошептал он  себе  под  нос. И постучал  еще.
Поднимать заметного шума не стоило. Проще войти, старик Луиджи не обидится.
     Иван так и сделал. Он ткнул анализатором в щель, подождал, потом сдавил
рукоять,  универсальный виброключ  сработал и дверь со  скрипом  раскрылась.
Иван шагнул в потемки. И тихонько сказал:
     - Это я, Луиджи, старик! Ты меня слышишь?
     Никто ему не ответил. Иван поднялся  по четырем ступенькам  к следующей
двери, распахнул и ее.  В  каминном  зале, где обычно торчал старый пьяница,
прошедший через множество миров, но  сломавшийся на Ицыгоне,  стояла тишина.
Изо дня в  день  старик Лучо  сидел в  одном из глубоких  обшарпанных кресел
девятнадцатого  века,   расставленных   вокруг  огромного,  длинного  стола,
сработанного  из  настоящего мореного  дуба. Стол этот был похож на огромный
списанный  корабль.  А  сам  Луиджи  -  на капитана,  вышедшего на  пенсию и
опустившегося, а еще  больше на какогонибудь  пирата-неудачника, избежавшего
цепких лап правосудия и коротающего последние деньки в заброшенной гавани. В
камине горели дровишки, иногда  уголек, йот этого в зале было дымно.  Старик
сидев в кресле, нахохлившись, с бутылкой в руке. Он не признавал ни фужеров,
ни  кружек, тянул  пойло  прямо  из  горлышка.  Он сидел и о чем-то думал, а
МОЖЕТ,  вспоминал  что-то  или  кого-то,  набожных  ли  аборигенов  Ицыгона,
утащивших его со станции, свирепых ли космодесантников, которых он отхаживал
после  боев  и походов,  санитарок  ли, любовниц  и подруг.  Он  никогда  не
рассказывал о своих грезах. Но всегда был рад собутыльнику.
     На этот раз в камине не потрескивал жиденький огонь, было темно и сыро,
даже холодновато. Иван хорошо видел в темноте,  но в зале было столько всего
наворочено, что глаз должен был освоиться, привыкнуть.
     -  Лучо, старина! - почти  выкрикнул Иван.  -  Выходи! Я  вижу,  где ты
прячешься!
     Старика или не было дома или он был смертельно пьян.
     Парнишка тоже не отзывался, он мог быть запертым в одном из подвалов.
     Иван включил фонарик. Подошел к столу-кораблю.
     Он все сразу понял. И это было невыносимо. Зачем его принесло  сюда, ну
зачем?!  Теперь  он твердо знал, что  смерть идет по его  пятам.  Грузное  и
вместе с  тем  какое-то  жалкое  тело Луиджи  Бартоломео фон  Рюгенау лежало
поперек стола,  прямо на опрокинутых  пузатых бутылках, на  полураздавленном
черством каравае,  на осколках  глиняной  грубой  посуды,  посреди  пепла  и
мелкого мусора. Горло у старика Лучо было перерезано от уха до уха.
     Иван в  бешенстве ударил кулаком по  столу.  Тот даже не  скрипнул, это
была старинная  и  прочная вещь.  Ангел смерти! Он просто  ангел смерти, ему
нельзя появляться у знакомых, друзей, Луиджи протянул  бы еще пару  десятков
лет, он никому не мешал. И вот его  убрали. Убрали, потому что он мог помочь
Ивану. Так они вырежут всех. Но кто они?!
     Синдикат?  Серьезные?  Посланцы  Черного Блага?! Голова  лопнет от этой
головоломки!
     - Эх,  старина,  старина, -  закручинился Иван,  - как  же ты ушел,  не
дождавшись меня? Опоздал! На этот раз я опоздал!
     Да, здесь действовали не профаны, это не аборигены с Ицыгона. Как он не
предусмотрел простенького хода противника?  Неправда, Иван сам себя обругал,
неправда, у него  было предчувствие,  точно, было -  и  все же  он подставил
старика Лучо,  не  пожалел  его.  За  такие  дела не  будет прощения! А  еще
возомнил  себя посланцем Добрых Сил! Негодяй! Иван заскрежетал зубами.  Ну и
ладно,  ну и пусть. Скоро они доберутся и до  него. Вот тогда восторжествует
справедливость. Он хоть за дело погибнет, не так, как эти бедолаги.
     От трупа слегка попахивало. Значит, старика Луиджи  прикончили  не  так
давно  -  два или  три  дня  назад.  Надо  вызвать  похоронную  службу,  они
позаботятся о покойнике. Но это потом. Сначала надо отыскать парнишку.
     Иван встал из  огромного кресла.  Обернулся. Луч фонарика скользнул  по
темной  стене. Не  надо никого  искать - все здесь!  Это  было и  страшно, и
закономерно. Тощий Умберто висел на стене. Три черных дротика торчали из его
шеи, груди и паха. В открытых черных глазах стоял ужас.
     Они прикончили мальчугана, прикончили, безжалостно, зло, вызывающе. Они
никого не боятся!  Они  обрезали еще  одну  ниточку.  Все! Иван понял, что в
Венеции ему больше нечего делать.
     Он повернулся к выходу.
     И замер.
     В свете  его крохотного фонаря  с  каменным выражением на изуродованном
шрамом лице стоял седой Говард Буковски, Крежень, правая рука Гуга Хлодрика.
     - Мне нужен только мешок, - сразу сказал Крежень.
     - Мне он тоже нужен, - ответил Иван. - Ты сам мне его отдал.
     Крежень ухмыльнулся.
     - Тогда Гуг был жив. А теперь он мертв.
     - Я не верю тебе.
     - Напрасно.
     Крежень  медленно  Поднимал  ствол  лучемета.  Он  стоял  на безопасном
расстоянии и был абсолютно  уверен в своей  победе. Он знал, что  от боевого
луча  нет  укрытия,  а значит, Иван  в его  руках. Но и Иван понимал:  стоит
отдать мешок и его убьют наверняка.
     - Ты чего, не слышал, сука?! - раздалось из-за спины.
     Ивану не надо было оглядываться.  Он по голосу узнал юнца в юбочке. Вот
тебе  и кореша Гуговы! Но почему  он их не заметил, почему подпустил близко?
Земля! Разнюнился разбабился, Земелюшка родимая. А на Земле нынче страшнее и
опаснее, чем на самых диких планетах. Ловко они его обвели вокруг пальца.
     Иван чуть прикрылся мешком, ступил назад и  одним  ударом сломал в трех
местах руку, сжимавшую рукоять парализатора.  Юнец  заверещал, как пойманный
заяц, упал на пол, забился в истерике. Все произошло так быстро, что Крежень
не успел среагировать. А может, и успел бы, да духу не хватило.
     - Это не я-яааа!!! Это не я-аа!!! - визжал под ногами юнец, обезумевший
от боли. - Не-е-ет!!!
     Иван чуть отшатнулся  и пнул каблуком в тощую шею - юнец замолк, теперь
прочухается не раньше чем к рассвету.
     Ничего,  переживет,  еще  молодой!  Иван  его  совсем не  жалел.  А вот
висящего  на  стене  Умберто  было жаль.  Про  старика Луиджи  и говорить не
приходилось.
     - Это вы их пришили? - спросил Иван тихо и зловеще.
     - Нет, -  ответил Крежень. Он явно не врал. - Давай мешок! Ты все равно
не выйдешь отсюда!
     Слева, справа, сзади послышались мягкие, вкрадчивые шаги. За  спиной  у
Креженя из тьмы выросли четверо - все как на подбор мордовороты. Неужели это
Гугова банда?!
     Иван отказывался верить глазам своим. Но кое-кого он узнавал - вон тот,
с  перебитым  носом, он видел  его в Триесте, в подземных  коммуникациях,  и
волосатого видал, таких сейчас мало бродит...
     - Не выделывайся, малый, - прохрипел слева знакомый голос, - ты мне еще
тогда не понравился, жаль кореша не дали пришить!
     Иван  сразу  узнал его -  Ганс  Костыль, психопат и  ублюдок.  А  всего
человек двенадцать, не больше, это пустяки.
     Хотя в прошлый раз они взяли его меньшим числом.
     Правда, в прошлый раз Иван был в стельку пьян. И  Костыля среди  них не
было. И юнца в юбочке. И этого седого с рожей преуспевающего бармена тоже не
было.
     - Гуг жив! - выкрикнул Иван. - Он на Земле!
     - А мы - в могиле! - съязвил Костыль.
     Все расхохотались  - нагло, не боясь ничего. Помалкивал только лежавший
на полу юнец, он лишь посапывал еле слышно.
     - Гуг спросит с каждого! - гнул свое Иван. Он не поднимал парализатора,
не нацеливал  его  на бандитов, знал,  что одно  неосторожное движение может
вызвать шквальный огонь.
     - Кончай  болтать,  - сурово процедил Крежень,  -  бросай сюда мешок! И
ложись на пол. Живо!
     - Ладно, уговорил, - сказал Иван тихо.
     И бросил под ноги Креженю сначала парализатор, а потом и мешок.


x x x


     Внешняя обшивка  бота была раскалена добела. Но внутри веяло прохладой.
Кеша сидел в кресле и покрикивал:
     - Вниз! Полный ход!
     Над его головой по всем уровням и зонам клокотал ад.
     Вызволенные  и  брошенные  им каторжники  вершили  правосудие  на  свой
странный манер. Были среди них и такие, что вырезали друг дружку. Этого Кеша
понять не  мог. Но он не мог и лишить несчастных их права на выбор, права на
самостоятельное  решение  своей судьбы. Приборы показывали,  что  на верхние
ярусы уже идет помощь. И черт с ней.
     Кеша рвался в глубины дьявольской планеты.
     Щуп  показывал,  что  до  цели  остались   считанные  версты,  мерянные
километры. Кеша сам не верил в удачу. Ему все казалось, что вот-вот вертухаи
очухаются,  затормозят  его, спалят  дезинтеграторами  или  просто взорвут в
одной из полостей. Нет! Он  их  всех обошел. Вот  что значит лихость, напор,
вера в удачу!  Сколько  раз эти свойства его натуры вызволяли  в  жестокой и
грязной аранайской войне. Там зевать не приходилось.
     В  зал, где  гигантским  бубликом торчал  гиперторроид, Кеша  спустился
словно манна небесная, пропоров потолок, забрызгав  все вокруг расплавленным
металлом.  Бот уселся прямо напротив живохода.  Противника в зале не было, и
Кеша выскочил наружу в боевом десантном скафе с  плазмометом в руке. Живоход
ему  сразу не понравился - только  в  нем могли сидеть  враги. И Кеша врубил
рычаг  мощности  плазмомета  на  полную  катушку  -  океан бушующей  плазмы,
свернутой в  сигмабуран уничтожительной силы,  обрушился на машину... На том
битва и закончилась. От живохода остался шарик величиной с куриное яйцо, все
произошло мгновенно.
     - Всегда бы так! - по-деловому  заметил Кеша.  Нагнулся и сунул шарик в
набедренный клапан. По гиперторроиду он палить не собирался, знал, что ежели
там и был кто-то, давно уже смотался из зала. А значит...  Значит,  вперед и
вниз!
     Он впрыгнул в бот железным кузнечиком, развалился в кресле.
     - Полный ход!
     Три яруса прошел со  свистом.  Немного застрял на четвертом.  Поля. Да,
там  были  силовые  ноля, значит,  там ктото прятался. Кеша сверил показания
боевых локаторов с данными щупа. Все! Он добрался! Он наконец-то добрался!
     Бот пробил в полях сквозной инерционный туннель и мягко сел на шершавый
древний  грунт. Тут  явно  когда-то было  дио"псеана,  по  которому  ползали
глубоководные  гады,  в  которое зарывались  местные  лищники,  подокидавшие
жертву. Теперь это дно пещеры. Тихой, темной, безлюдной... Нет! - Индикаторы
показывали, что в пещере кто-то  есть. Кеша  врубил  прожектора бота. Пусто.
Только Какой-то  кокон  свисает  с  потолка. Ну и хрен  с ним, пускай висит,
наверняка кокон морском насекомовидной гадины, тронешь его и вылупится такая
тварь, что дорогу назад позабудешь. И все же  все датчики говорили -  здесь!
здесь!! здесь!!!
     Керна выбрался наружу. Он  ничего не боялся. Сейчас он сам защищал себя
двумя плазмометами, и  бот стоял за его спиной, а с  ботом  шутить  не моги:
любой  поднявший руку будет  обращен  в ничто  за  тысячные доли  секунды  -
бортовая защита работала отменно.
     - А ну, выходи, кто тут есть! - крикнул Кеша в усилитель.
     Никто не отозвался.
     - Ива-ан! - зжрал он снова. - Ты где-е?!
     Иван  не  откликался.  Значит,  убили,  запытали и убили. Или увели  на
другие уровни.  А может,  вертухаи  выследили  и забрали на зону.  Это  тоже
смерть, только лютая и долгая.
     Кеша подошел поближе к  кокону,  оглядел  его. Наверху  было утолщение,
похожее  на голову. Так и есть, голова. Он встал, на носки... Бог ты мой, да
это же человек вон и лицо даже! странное какое-то лицо, знакомое!
     Кеша  вглядывался в свои собственные черты и никак не мог  понять,  что
происходит. В коконе висел не просто ктото похожий на него, а он сам. Именно
он сам!
     -  Клонировали,  гады!   -  прошипел  он.  Хотя  о   клонировании  знал
понаслышке, сам таковых не встречал.
     Непонятное  ощущение  пришло   сразу.  Его  потянуло  к  кокону  словно
чудовищно сильным магнитом. Это было  непостижимо. Кеша уперся. Оглянулся на
бот - почему тот не защищает его?! Бот стоял спокойно, помигивал габаритными
огнями,  он  не видел  опасности, угрожающей  его  хозяину.  Кеша не мог уже
стоять,  он опустился  на корточки, лотом на четвереньки, уперся  стволами в
грунт.  И  тогда  он  узрел,  как   из  кокона  выходит  что-то  светящееся,
напоминающее контурами человека, более того, абсолютно похожее на  него. Да,
это был он сам, прорвавший кокон и идущий навстречу будто слепец-зомби. Кеша
не на шутку перепугался. Это было то, чего он не понимал. Руки отказали ему,
он не смог выстрелить. А  светящийся двойник подходил все ближе и все  время
тупо повторял, как заведенный:
     - Ты кто? Ты кто? Ты кто?
     - А ты сам кто?! - озлобленно спросил Кеша.
     Но  двойник не ответил,  он  вдруг припал к  скафандру, вспыхнул  синим
огнем и  исчез, просочился внутрь. И в  тот же миг  Кешу отпустил страх.  Он
понял  все.  Сразу!  Это  пещера,  в  которой  он висел  перед  беснующимися
оборотнями, в  которой  он  говорил с  ведьмой  Фриадой, в которой он  - ах,
старый мерзавец и развратник  - прелюбодействовал с красавицей, обернувшейся
потом гадким оборотнем.
     Все  стало на свои  места. И он  вспомнил свои идиотские вопросы,  свое
странное  ощущение, что его раздвоили...  Его  и  впрямь  раздвоили! Это все
проделки  довзрывников, точно! Теперь он це сомневался.  Они расчленили его.
Одна  часть  была  с  Иваном.  А  другая,  как  и  было  сказано,  оказалась
заброшенной в капсулу. Они  не врали! Они же  всемогущи! Это черт знает что!
Теперь не  было ни малейшего  раздвоения. Но  теперь...  нет, теперь не надо
было искать Ивана, он  ушел через Д-статор, все ясно. Можно  идти наверх. Но
трогги? Но Фриада?! Так и уйти?!
     Кеша залез в бот. И что было сил саданул из бортового вибратора в стену
пещеры. Он не ошибся.  Стена рухнула,  обнажая неровные глыбины хрустального
льда.  Но  прежде,  чем  он  решился  выстрелить  во   второй  раз,   сквозь
искривленный хрусталь прорисовалось морщинистое лицо старой ведьмы.
     - Остановись! - выкрикнула она, злобно кривя рот.
     - Что надо? - грубо спросил Кеша. Он готов был сжечь "свою королеву" на
медленном огне. Но сперва полагалось выслушать.
     - Ты  уже рассеян  в тысячах спор, понимаешь?  -  просипела ведьма. - И
если  кто  и  может спасти землян, то только  ты! Нажмешь рычаг - и механизм
придет в действие,  никто  не  сможет остановить стремительного  размножения
землян-убийц. Понял?!
     - Нет, - простодушно сознался Кеша.
     - Мы  не спешим, - пояснила ведьма, - мы можем выждать.  Или ты хочешь,
чтобы те,  кто сейчас под прицелом твоей  проклятой пушки, погибли, а другие
начали смертоносный путь на Землю?!
     Кеша не знал, что и сказать.
     - Ни хрена я не хочу! - признался он.
     - Я дам тебе троих приближенных - это твои и мои гаранты, землянин! И я
дам тебе два  десятка спор, ты проверишь их в действии на зоне. Ведь ты туда
собираешься?
     - Кругом телепаты, понимаешь! - обозлился Кеша.
     - Нет, мы  не читаем мыслей. Но это просто угадывается.  Мы знаем часть
твоей гиргейской жизни и знаем, что, получив силу, ты не уйдешь с Гиргеи, не
отомстив своим мучителям, верно?!
     - Верно! - признался Кеша. - А вот насчет гарантий. А вдруг ты врешь?
     - Такого не бывает, - осклабилась ведьма, -  трогги не земляне! Смотри,
они уже идут к тебе!
     Из  каких-то невидимых  до  того люков  вылезали  оборотни  -  большие,
гадкие, человекообразные.
     - Мне хватит двух! - закричал Кеша. - И то, если это необходимо!
     - Это необходимо, - зашипела ведьма.
     Два  оборотня подползли  к  боту,  задрали головы с  безумными  рыбьими
глазами вверх. Они ждали. У правого в руке был шар размером с арбуз.
     Кеше очень не хотелось пускать этих нелюдей на борт.
     Но  если тропи объявят свою  тайную войну землянам, будет  конец всему.
Скрепя сердце он дал команду на входные люки.
     - Дальше шлюзов не впускать!
     Лицо ведьмы в хрустальных глыбинах утратило четкость. Договор, незримый
и  неписаный,  был  заключен.  Уже   это   было  необычно.  Кеша  знал,  что
псевдоразумные оборотни никогда и ни с кем не идут на контакт. А такие ли уж
они псевдоразумные?! С этим еще придется разбираться!
     Он включил шлюзовую прозрачность:  оба трогга смотрели прямо на него, и
глаза их не были ни безумны, ни бессмысленны.
     - Мы уходим! - выкрикнул Кеша.
     - Уходите, - прогрохотало эхом.
     Теперь все  решали считанные минуты.  Кеша сосредоточился  -  и выдал в
сенсоприемник  точные координаты  и  номер родной  зоны.  Он  даже  вспотел,
мурашки пробежали под кожей спины.
     - Полный вперед!
     Бот вздрогнул. Снова  раскалился добела.  Начинался тяжкий путь наверх.
Системы радаров и щуп выбирали  самую доступную  дорогу.  Но эта дорога была
адски трудна.


x x x


     - Давно бы так! - торжествующе произнес Крежень.
     И рухнул на пол. Удар Ивана был быстрее молнии. Он перешел в ускоренный
ритм. Теперь  никто не мог помериться  с  ним быстротою реакции. Мордовороты
двигались как в замедленном кино. Но пули  из их пулеметов летели достаточно
быстро. И потому Иван сразу же прыгнул под стол, перекатился под ним, сшиб с
ног  Ганса Костыля и без раздумий размозжил ему голову каблуком: такие гниды
не должны жить! Второй нырок под стол чуть  не стоил ему жизни - луч желтого
пламени разрезал сам стол и два огромных кресла, они так и развалились, лишь
потом начали медленно тлеть, обрастая язычками пламени.
     - Ну, держитесь, ребята! - выкрикнул Иван.
     И из его ладони сверкающим лучом выскользнул широкий, обоюдоострый меч.
Первым делом бритвенный  клинок настиг волосатого, тот пытался утащить Гугов
мешок, уже почти уполз во тьму.  Но просчитался  -  голова отлетела мячиком,
покатилась  к распростертому  на полу седому Креженю, да так  и остановилась
возле его плеча.
     - Вот так!
     Иван  выскочил  из  зоны огня, перевернулся через голову и  сразил  еще
троих  - они  попадали перезрелыми  грушами, будто только и дожидались этого
мига.
     На  улице  загудели, завыли,  заскрежетали  полицейские вертолеты