шин.
    Когда  двое  рабочих,  доставивших   робота,  вышли  из   подвала,
профессор Гудфеллоу несколько раз перевел взгляд с робота на Лэннинга.

    - Надеюсь, он  не опасен. -  Судя по тону,  профессор не питал  на
этот счет особых надежд.
    - Куда менее опасен, чем, например,  я, - ответил Лэннинг. -  Меня
вы можете вывести из себя  настолько, что я вас ударю.  А с Изи у  вас
ничего не получится. Ведь вам известны Три Закона Роботехники?
    - Да, конечно.
    - Эти законы  встроены в  структуру связей  позитронного мозга,  и
робот не в состоянии их нарушить.  Для робота Первый Закон -  охранять
жизнь и благополучие людей - определяет цель его существования.
    Он помолчал, потер щеку и добавил:
    - Как бы нам хотелось убедить наконец в этом все человечество.
    - Очень уж он огромен.
    - Верно.  Но  вы  убедитесь, что  его  внушительная  внешность  не
помешает ему быть полезным.
    - Каким  все-таки образом?  Из наших  бесед по  телефону я  ничего
определенного так  и  не узнал.  Но  я согласился  взглянуть  на  ваше
изделие и, как видите, сдержал свое обещание.
    - Взглянуть мало, профессор. Вы  захватили с собой, как я  просил,
какую-нибудь книгу?
    - Да.
    - Покажите ее, пожалуйста.
    Не спуская глаз с  металлической громадины в человеческом  облике,
профессор нагнулся и достал из портфеля толстый том.
    Лэннинг посмотрел на корешок.
    - "Физическая химия раствора электролитов". Прекрасно. Вы  выбрали
ее сами, наугад. Я не просил  вас захватить именно эту монографию.  Не
так ли?
    - Совершенно верно.
    Лэннинг протянул книгу роботу И-Зет 27.
    Погодите! - Профессор даже подпрыгнул. - Это очень ценная книга!
    Лэннинг приподнял лохматые брови.
    - Уверяю  вас,  Изи  вовсе  не  собирается  рвать  книгу  с  целью
продемонстрировать свою силу. Он умеет  обращаться с книгами не  менее
бережно, чем я или вы. Продолжай, Изи.
    - Благодарю вас,  сэр, - сказал  Изи. Затем, слегка  повернувшись,
добавил: -Если позволите, профессор Гудфеллоу.
    Профессор изумленно уставился на робота.
    - Да... да, разумеется.
    Медленными  и  плавными   движениями  металлических  пальцев   Изи
принялся листать книгу; он  кидал взгляд на  левую страницу, затем  на
правую, переворачивал страницу и так минуту за минутой.
    От  робота  исходило   такое  ощущение  мощи,   что  двум   людям,
наблюдавшим за его  действиями, начало казаться,  что цементные  своды
стали ниже, а сами они превратились в карликов.
    - Освещение здесь неважное, - пробормотал Гудфеллоу.
    - Не имеет значения.
    - Но что он делает? - уже более резким тоном спросил профессор.
    - Терпение, сэр.
    Наконец перевернута последняя страница.
    - Мы слушаем, Изи, - сказал Лэннинг.
    - Книга сделана в высшей степени  тщательно и аккуратно, и я  могу
отметить лишь  несколько  мелких погрешностей,  -  начал робот.  -  На
странице двадцать семь, строка  двадцать вторая, слово  "положительный
напечатано как "пойложительный". На тридцать шестой странице в  шестой
строке содержится лишняя запятая, а на пятьдесят четвертой странице  в
тринадцатой строке  запятая  пропущена. На  странице  триста  тридцать
седьмой в уравнении четырнадцать знак плюс следует заменить на  минус,
иначе это уравнение противоречит предыдущему...
    - Постойте! Постойте! - вскричал профессор. - Что он делает?
    - Что делает? - с неожиданным раздражением переспросил Лэннинг.  -
Да он все давно уже сделал. Он откорректировал вашу книгу.
    - Откорректировал?
    -  Да.  За   то  короткое  время,   которое  понадобилось,   чтобы
перелистать   страницы,   робот    обнаружил   все    орфографические,
грамматические и пунктуационные ошибки. Он отметил все  стилистические
погрешности и выявил противоречия. И он сохранит эти сведения в  своей
памяти - буква в букву - неограниченное время.
    У профессора отвисла челюсть. Он стремительно направился в дальний
угол подвала и столь же стремительно вернулся обратно. Затем  скрестил
руки на груди и уставился на Лэннинга, потом на робота. После паузы он
спросил:
    - Вы хотите сказать, что это робот-корректор? Лэннинг кивнул.
    - В том числе и корректор.
    - Но для чего было демонстрировать его мне?
    - Чтобы вы помогли предложить его университетскому совету.
    - Для правки корректур?
    - В том числе и для этого, - терпеливо повторил Лэннинг.
    На морщинистом личике  профессора появилось выражение  брюзгливого
недоверия.
    - Но ведь это нелепо!
    - Почему?
    - А потому, что университету не по карману этот корректор весом...
самое малое в полтонны.
    - Корректура  - это  еще не  все. Он  может составлять  отчеты  по
заранее  подготовленным  материалам,  заполнять  анкеты  и  ведомости,
проверять студенческие работы, служить картотекой...
    - Все это мелочи.
    - Напротив, - ответил Лэннинг, - и вы в этом сейчас убедитесь.  Но
мне кажется, что нам будет удобнее  беседовать у вас в кабинете,  если
вы не возражаете.
    - Разумеется,  -  машинально  произнес профессор  и  направился  к
двери, но  тут же  остановился, -  Позвольте, а  робот? -  раздраженно
выпалил он. - Не можем  же мы взять робота  с собой. Нет, нет,  доктор
Лэннинг, вам придется заново его упаковать.
    - Успеется. Мы оставим Изи здесь.
    - Без присмотра.
    - А почему  нет? Он знает,  что должен остаться  здесь. Давно  уже
следовало  бы  понять,  профессор  Гудфеллоу,  что  на  робота   можно
положиться куда спокойнее, чем на человека.
    - В случае какого-нибудь ущерба отвечать придется мне.
    - Я гарантирую, что никакого ущерба не будет. Послушайте,  рабочий
день уже кончился. До завтрашнего утра, полагаю, никто сюда не зайдет.
Грузовик и двое рабочих ожидают  снаружи. "Ю. С. Роботс" принимает  на
себя  полную  ответственность  за  любые  последствия.  Но  ничего  не
произойдет.  Пусть  это   будет  экспериментальной  проверкой,   можно
полагаться на робота или нет.
    Профессор позволил  увести себя  из подвала.  Но и  пятью  этажами
выше, в стенах собственного кабинета, ему по-прежнему было не по себе.

    Он промокнул белым платком мелкие капли пота на лбу.
    - Вы  прекрасно  знаете,  доктор  Лэннинг,  что  законы  запрещают
использовать роботов на Земле.
    - Дело обстоит не так просто, профессор Гудфеллоу. Роботов  нельзя
использовать на  улицах,  путях сообщения  или  общественных  зданиях.
Использование же  роботов  в домах  частных  лиц или  на  приусадебных
участках связано с  таким количеством ограничений,  что из этого,  как
правило, ничего не выходит. Однако университет не попадает ни в ту, ни
в другую категорию.  Это большое закрытое  заведение, которому  обычно
предоставляют  значительные  льготы.  Если  робота  будут  держать   в
специальном помещении и использовать только для академических целей  и
если люди,  имеющие  доступ  в  это  помещение,  согласятся  выполнять
определенные правила и соблюдать установленные ограничения, то ни один
закон не будет нарушен.
    - Столько хлопот ради нескольких корректур?
    - Поле Деятельности этого  робота, дорогой профессор,  практически
безгранично. До  сих пор  роботов использовали  только для  избавления
человека от  утомительного  физического труда.  А  разве в  науке  нет
черновой  работы?  Если  профессор   вместо  того,  чтобы   заниматься
творческим, созидательным трудом, вынужден  тратить две недели  своего
драгоценного времени на  нудную правку корректуры,  а я предлагаю  вам
машину, способную выполнить ту же работу за полчаса, - это, по-вашему,
мелочь?
    - Да, но цена...
    - Цена пусть вас не смущает.  Купить И-Зет Двадцать Семь не  может
никто. "Ю. С. Роботс" не продает свою продукцию. Но университет  может
арендовать робота  за  тысячу  долларов  в  год  -  это  куда  дешевле
какой-нибудь самопишущей приставки к микроволновому спектрографу.
    Гудфеллоу ошеломленно  смотрел на  своего  гостя, и  тот  добавил,
закрепляя успех:
    - Впрочем, я прошу вас лишь об одном: поставить этот вопрос  перед
теми, кто у  вас уполномочен  принимать решения.  Если им  понадобится
дополнительная информация, я всегда к услугам.
    - Что  же, -  неуверенно  проговорил Гудфеллоу,  - на  той  неделе
состоится заседание университетского совета. Я расскажу на нем о вашем
предложении. Только я ни за что не ручаюсь.
    - Само собой разумеется.
    Защитник - невысокого роста толстяк  - так важно выпячивал  грудь,
что от этого  его двойной  подбородок становился  еще заметнее.  Когда
настала  его  очередь  допрашивать  свидетеля,  он  долго  разглядывал
профессора Гудфеллоу и затем спросил:
    - А ведь вы довольно охотно дали согласие?
    - Дело в том, что мне не терпелось избавиться от доктора Лэннинга,
- живо ответил профессор.  - В тот момент  я готов был согласиться  на
что угодно.
    - С  тем  чтобы, как  только  он  уйдет, сразу  же  позабыть  свое
обещание?
    - Видите ли...
    - Но  ведь это  вы предложили  университетскому совету  арендовать
робота?
    - Да.
    - Следовательно, ваше согласие вовсе  не было отговоркой. Вы  дали
его охотно и сдержали свое обещание.
    - Я действовал согласно принятой у нас процедуре.
    - И вы вовсе  не были так уж  напуганы роботом, как это  пытаетесь
здесь представить. Вы знаете  Три Закона Роботехники,  и они вам  были
известны еще до той встречи с доктором Лэннингом?
    - Мм, да...
    - Потому-то  вы  так  легко  и  согласились  оставить  робота  без
присмотра?
    - Доктор Лэннинг уверил меня...
    - Но будь у вас хоть  малейшие сомнения, вы не удовлетворились  бы
его заверениями, не так ли?
    - У меня были все основания полагаться на слово...
    - Вопросов больше не имею, - прервал его защитник.
    Когда профессор Гудфеллоу  в еще более,  чем прежде,  раздраженном
настроении покинул свидетельскую скамью, судья Шейн слегка  наклонился
вперед и спросил:
    - Поскольку я не специалист по роботам, то мне хотелось бы  узнать
точный смысл Трех  Законов Роботехники.  Не мог  бы профессор  Лэннинг
процитировать их суду?
    Доктор Лэннинг в этот  момент о чем-то  шептался с сидевшей  рядом
седовласой женщиной.  Вздрогнув от  неожиданности, он  встал.  Женщина
подняла голову - ее лицо было совершенно непроницаемо.
    - Хорошо, ваша честь, - сказал доктор Лэннинг, сделав паузу, точно
собирался произнести длинную речь,  и заговорил, четко выделяя  каждое
слово:
    - Первый Закон: робот не  может причинить вред человеку или  своим
бездействием допустить,  чтобы  человеку  был  причинен  вред.  Второй
Закон: робот  должен повиноваться  приказам, которые  отдает  человек,
кроме тех  случаев, когда  эти  приказы противоречат  Первому  Закону.
Третий Закон: робот должен заботиться о своей безопасности в той мере,
в какой это не противоречит Первому и Второму Законам.
    - Понимаю, - сказал судья, что-то быстро записывая. - И эти законы
определяют поведение каждого робота?
    - Каждого без исключения. Любой специалист может это подтвердить.
    - В том числе робота И-Зет Двадцать Семь?
    - Да, ваша честь.
    - Возможно, вам придется повторить это утверждение под присягой.
    - Я готов, ваша честь.
    Он сел.
    Его седовласая собеседница, Главный  Робопсихолог компании "Ю.  С.
Роботс" доктор  Сьюзен  Кэлвин,  поглядела на  своего  начальника  без
особого почтения. Впрочем, люди редко пользовались ее расположением.
    - Показания Гудфеллоу были точными, Альфред? - спросила она.
    - В целом да, - пробормотал Лэннинг, - правда, он вовсе не был так
уж напуган  роботом,  а  когда  услышал  цену,  то  вполне  был  готов
по-деловому обсуждать мое  предложение. Но в  остальном он не  слишком
уклонился от истины.
    - Было  бы  разумнее назначить  более  высокую цену,  -  задумчиво
проговорила доктор Кэлвин.
    - Мы старались пристроить Изи.
    - Знаю.  Возможно даже,  что перестарались.  Они представляют  это
так, словно мы преследовали какие-то свои цели.
    - Так оно и  было, - раздраженно заметил  доктор Лэннинг. - Я  сам
это признал на заседании университетского совета.
    -  Они  могут  представить  так,  словно  мы  признались  в  одних
замыслах, чтобы скрыть другие, более тайные.
    Скотт  Робертсон,  сын  основателя  "Ю.  С.  Роботс"  и   владелец
контрольного пакета акций, наклонился к Сьюзен Кэлвин с другой стороны
и произнес оглушительным шепотом:
    - Если бы вы заставили Изи рассказать, как все было на самом деле,
мы бы сейчас знали, что к чему.
    - Вам  же  известно,  мистер  Робертсон, что  он  не  в  состоянии
говорить об этом.
    - Так заставьте его! На то вы и психолог, доктор Кэлвин. Заставьте
его говорить.
    - Коль  скоро  я психолог,  мистер  Робертсон, -  сухо  произнесла
Сьюзен Кэлвин, - так позвольте уж мне самой решать. Я не допущу, чтобы
моего робота принуждали к опасным для него действиям.
    Робертсон нахмурился,  но, прежде  чем  он успел  что-то  сказать,
судья Шейн постучал молоточком, и разговор пришлось прекратить.
    Теперь  показания  давал   Фрэнсис  Харт,  декан   филологического
факультета: это был  полнеющий мужчина  в безукоризненном  темно-сером
костюме строгого покроя.  Розовую лысину  декана пересекали  несколько
жиденьких прядей волос. Он  сидел, чуть откинувшись, аккуратно  сложив
руки на коленях, и время от времени натянуто улыбался.
    - Впервые о  роботе И-Зет  Двадцать Семь я  услышал от  профессора
Гудфеллоу на заседании университетского совета, - начал он. - Позднее,
десятого апреля прошлого года, мы посвятили этому вопросу  специальное
заседание, на котором я был председателем.
    - У вас сохранился протокол?
    - Видите ли, - сухо улыбнулся декан, - мы не вели протокола.  Наше
заседание носило конфиденциальный характер.
    - Что же произошло на этом заседании?
    Сидя на  председательском месте,  декан  Харт чувствовал  себя  не
вполне уверенно. Заметно нервничали и  другие члены совета. Один  лишь
доктор Лэннинг являл собой  картину безмятежного спокойствия. Худой  и
высокий, с копной  седых волос,  он был похож  на портреты  президента
Эндрю Джексона.
    На столе перед членами совета лежали образцы заданий,  выполненных
роботом. Профессор физической  химии Мэйнотт  с одобрительной  улыбкой
разглядывал вычерченный Изи график.
    Харт откашлялся и сказал:
    - Робот, несомненно,  способен компетентно выполнять  определенную
черновую работу. Перед заседанием я просмотрел эти образчики и  должен
заметить, что ошибок в них практически нет.
    Он взял со стола длинные  бумажные полосы, примерно втрое  длиннее
обычной книжной  страницы. Это  были  типографские гранки,  в  которые
авторы  вносят   исправления,   прежде  чем   текст   будет   сверстан
окончательно.  Широкие  поля  гранок  пестрели  четкими  корректурными
знаками. Отдельные слова  в тексте  были вычеркнуты, а  вместо них  на
полях были  написаны  другие  таким красивым  и  четким  шрифтом,  что
казалось, будто  они тоже  напечатаны.  Синие чернила  указывали,  что
ошибку допустил автор, красные - наборщик.
    - Я  полагаю,  что ошибок  нет  не только  практически,  -  сказал
Лэннинг. - Готов поручиться, доктор Харт, что их нет вовсе. Я незнаком
с  текстом,   но   совершенно   уверен,   что   корректура   проведена
безукоризненно. Если же рукопись содержит ошибки по существу  вопроса,
то их исправление не входит в обязанности робота.
    - С этим никто не спорит. Однако робот в нескольких местах изменил
порядок слов,  а  я  не  уверен,  что  правила  английской  грамматики
сформулированы настолько точно, чтобы мы могли надеяться, что поправки
робота во  всех случаях  не исказят  смысл. -  Позитронный мозг  Изи,-
ответил Лэннинг,  обнажая  в улыбке  крупные  зубы, -  вобрал  в  себя
содержание основных работ  в области  грамматики. Убежден,  что вы  не
можете указать хотя бы на одну неверную поправку.
    Профессор Мэйнотт оторвался от графика. - Я хочу спросить,  доктор
Лэннинг,  а  зачем  вообще  для   этой  цели  нужен  робот,   учитывая
неблагоприятное общественное  мнение  и связанные  с  этим  трудности?
Уверен, что успехи науки в области автоматизации позволяют вашей фирме
сконструировать вычислительную  машину  обычного и  всеми  признанного
типа, которая была бы способна держать корректуру.
    Разумеется, это в наших  силах, - сухо ответил  Лэннинг, - но  для
такой машины  потребуется  кодировать текст.  При  помощи  специальных
символов, а затем переносить его на перфоленту. Машина будет  выдавать
поправки тоже в закодированном виде. Вам понадобятся программисты  для
перевода слов в символы и символов в слова. К тому же такая машина  ни
на что другое  не будет  способна. Например, она  не сумеет  вычертить
график, который вы сейчас держите в руках.
    Мэйнотт что-то пробурчал себе под нос.
    - Гибкость  и приспособляемость  - вот  важнейшие черты  робота  с
позитронным  мозгом,   -  продолжал   Лэннинг.   -  Робот   потому   и
сконструирован по образу человека, чтобы он мог пользоваться  орудиями
и приборами,  которые люди  испокон  веку создавали  для  собственного
употребления. Поэтому робот  пригоден для  выполнения самых  различных
заданий. С роботом можно разговаривать, и он способен отвечать. С  ним
можно даже  поспорить,  и  его  можно  переубедить  -  в  определенных
пределах, разумеется.  По  сравнению  с самым  простеньким  роботом  с
позитронным мозгом обычная вычислительная машина - всего лишь огромный
арифмометр.
    - Но если все примутся спорить с роботом и переубеждать его, то не
кончится ли это тем, что робот вконец запутается? - спросил Гудфеллоу.
-  Полагаю,  что   способность  робота   усваивать  новую   информацию
небезгранична.
    - Верно.  Но при  нормальном использовании  его памяти  хватит  по
крайней мере на пять лет. Робот сам определит, когда его память  будет
нуждаться в очистке,  и тогда  наша компания выполнит  эту работу  без
дополнительной оплаты.
    - Ваша компания?
    - Да. Компания оставляет за собой право обслуживать роботов своего
производства и поддерживать их  в рабочем состоянии.  Поэтому мы и  не
продаем наших роботов, а лишь сдаем их в аренду. Пока робот  выполняет
те функции,  для которых  он предназначен,  им может  управлять  любой
человек. Но вне этих рамок необходимы опыт и знания, которыми обладают
наши специалисты. Например, любой из вас в состоянии частично очистить
память робота И-Зет. Для этого достаточно просто приказать ему,  чтобы
он забыл те или иные сведения.  Но почти наверняка такой приказ  будет
сформулирован неточно, и робот забудет либо слишком мало, либо слишком
много. Мы без труда обнаружим подобное манипулирование с роботом - для
этой  цели  в  мозг  робота  встроены  специальные   предохранительные
устройства. Но поскольку в обычных условиях нет необходимости  очищать
память робота или совершать другие  столь же бесполезные действия,  то
этой проблемы и не существует.
    Декан Харт осторожно потрогал лысину, словно желая убедиться,  что
заботливо уложенные пряди лежат на своих местах, и сказал:
    - Вы стремитесь уговорить нас  арендовать эту машину. Но ведь  для
вас это явно убыточная операция. Тысяча в год - это смехотворно низкая
цена. Может быть,  "Ю. С.  Роботс" надеется в  результате этой  сделки
получить с других университетов более высокую арендную плату?
    - Надежда вполне правомерная.
    - Пусть так.  Все равно число  таких машин не  может быть  велико.
Вряд ли эта операция принесет вам сколько-нибудь значительную прибыль.

    Лэннинг положил локти на стол и с самым искренним видом наклонился
вперед.
    -   Позвольте   мне   говорить   напрямик,   джентльмены.   Широко
распространенное  предубеждение  против   роботов  не  позволяет,   за
исключением отдельных редких случаев, использовать их на Земле. "Ю. С.
Роботс" получает  неплохие прибыли  на  внеземном рынке:  наши  роботы
работают на космических кораблях и на других планетах. Я не