ованы лично, - холодно заметил Брекенридж. - Оставляя в
стороне профессиональную гордость, почему вы считаете  невозможным,  чтобы
Они опередили Нас?
     Ласло пожал плечами.
     - Уверяю вас, я хорошо знаю Их литературу  по  роботике.  И  примерно
представляю себе, где Они находятся.
     - Вернее, как Они хотят, чтобы вы представляли себе это,  -  поправил
Брекенридж. - Вы когда-нибудь бывали на той стороне?
     - Нет, - коротко ответил Ласло.
     - А вы, доктор Линн?
     - Тоже нет.
     Брекенридж спросил:
     - За последние  двадцать  пять  лет  кто-нибудь  из  специалистов  по
роботике приезжал с той стороны? - Вопрос он задавал уверенно. Знал ответ.
     На несколько секунд повисло  тяжелое  молчание.  Лицо  Ласло  приняло
беспокойное выражение. Он сказал:
     - Кстати, Они уже давно не проводят конференции по роботике.
     - Двадцать пять лет, - сказал Брекенридж. - Разве не интересно?
     - Возможно, - неохотно согласился Ласло. - Но меня беспокоит  кое-что
еще. Никто из Них не приезжал на Наши конференции  по  роботике.  Не  могу
припомнить ни одного случая.
     - Их приглашали? - спросил Брекенридж.
     Линн, удивленный и встревоженный, вмешался:
     - Конечно.
     Брекенридж спросил:
     -  А  от  других  конференций,  которые   Мы   проводим,   Они   тоже
отказываются?
     - Не знаю, - ответил Ласло.  Теперь  он  расхаживал  по  кабинету.  -
Ничего такого не слышал. А вы, шеф?
     - Нет, - сказал Линн.
     Брекенридж заметил:
     - Похоже, Они не хотят отвечать на такие приглашения. Или боятся, что
кто-нибудь из Их людей скажет слишком много.
     Да, кажется, так. Линн с ощущением  беспомощности  почувствовал,  что
сведения службы безопасности все же истинны.
     Чем иным объяснить прекращение всех  контактов  в  области  роботики?
Многие  годы,  начиная  со  времен  Эйзенхауэра  и  Хрущева,   существовал
двусторонний плодотворный обмен исследованиями. Для этого  было  множество
оснований:   честное   признание   сверхнационального   характера   науки;
стремление  к  дружбе,  которое  невозможно  уничтожить  у   всех   людей;
стремление сопоставить свой слегка застоявшийся  взгляд  с  другим,  более
свежим взглядом со стороны.
     Правительства были заинтересованы  в  этом.  Всегда  считалось,  что,
узнавая как можно больше и  говоря  как  можно  меньше,  есть  возможность
получить преимущество.
     Но не в роботике. Не в этой области.
     Из таких небольших сопоставлений складывается убежденность. Ведь  все
это они знали. Линн мрачно подумал: "Мы были слишком самодовольны".
     Поскольку противоположная сторона ничего внешне не делала  в  области
роботики, так приятно было самодовольно верить в свое преимущество. Почему
ему не пришло в голову,  что  противоположная  сторона  получила  козырные
карты и ждет только удобного случая?
     Ласло потрясенно спросил:
     - Что же нам делать? - Очевидно, ему пришли в голову те же мысли.
     - Делать? - повторил Линн. Трудно размышлять, когда охватывает  ужас.
Ужас  при  мысли,  что  где-то  в  Соединенных  Штатах  находятся   десять
гуманоидных роботов, и у каждого часть бомбы ПП.
     ПП! Самый большой ужас атомной эры. ПП! Полное превращение  вещества!
Солнце больше не подходящий синоним. Полное  превращение  вещества  делает
солнце дешевой свечкой.
     Десять гуманоидов, в  отдельности  каждый  абсолютно  безвреден,  но,
собравшись вместе, они создают критическую массу и...
     Линн тяжело встал, темные мешки под глазами, обычно  придававшие  его
лицу выражение тяжелого предчувствия, стали еще заметнее.
     - Нам нужно разработать метод отличения гуманоидов от людей, а  потом
отыскать этих гуманоидов.
     - Как быстро? - спросил Ласло.
     - Не позже чем за пять минут до того, как  они  соберутся  вместе,  -
ответил Линн, - а я не знаю, когда это будет.
     Брекенридж кивнул.
     - Я рад, что вы теперь с нами, сэр.  Я  отвезу  вас  в  Вашингтон  на
совещание.
     Линн приподнял брови.
     - Хорошо.
     Он подумал, что если бы сомневался еще  какое-то  время,  его  просто
сменили бы. Может, уже сейчас новый глава бюро роботики проводит совещания
в Вашингтоне. И ему вдруг искренне захотелось, чтобы так и было.


     Присутствовали первый помощник президента, министр  по  делам  науки,
начальник службы безопасности, сам Линн и Брекенридж. Впятером сидели  они
за столом в подземелье одной из крепостей вблизи Вашингтона.
     Помощник президента Джеффрис, внушительный человек, красивый красотой
белоснежной   шевелюры   и   впечатляющих   челюстей,   надежный,   умный,
ненавязчивый и вежливый, как и подобает помощнику президента.
     Он резко сказал:
     - Насколько я понимаю, перед нами  три  вопроса.  Первое.  Когда  эти
гуманоиды соберутся? Второе. Где они соберутся? И третье. Как нам помешать
им собраться?
     Министр науки Эмберли кивнул. До своего  назначения  он  был  деканом
инженерного факультета Северо-Западного университета. Это худой человек  с
острыми чертами лица. Указательным пальцем он  медленно  чертил  на  столе
круги.
     - Относительно того, когда они соберутся, - заметил он, -  я  считаю,
что это будет еще не сейчас.
     - Почему? - спросил Линн.
     -  Они  уже  не  меньше  месяца  в  Штатах.  Так  утверждает   служба
безопасности.
     Линн  автоматически  взглянул  на  Брекенриджа,  и  начальник  службы
безопасности Макалистер перехватил этот взгляд. Макалистер сказал:
     - Информация надежная. Пусть Брекенридж не кажется вам слишком  юным,
Линн. Поэтому в частности он для нас и ценен. На самом деле  ему  тридцать
четыре года, и он уже десять лет у нас на службе. Он почти  год  провел  в
Москве, и без него эта ужасная опасность так и не стала бы нам известна. А
благодаря ему мы все знаем в подробностях.
     - Но не в самых важных, - заметил Линн.
     Макалистер  холодно  улыбнулся.  Публике  были  хорошо  известны  его
тяжелый подбородок и близко посаженные глаза, но больше почти  ничего.  Он
сказал:
     - В конечном счете  мы  все  всего  лишь  люди,  доктор  Линн.  Агент
Брекенридж проделал отличную работу.
     Вмешался помощник президента Джеффрис.
     - Допустим, у нас имеется некоторое время. Если  бы  были  необходимы
немедленные действия, они  бы  уже  были  предприняты.  Похоже,  они  ждут
какого-то  определенного  срока.  Если  мы  узнаем  место,  может,  станет
очевидным и время.
     - Если они собираются  использовать  ПП,  то  захотят  причинить  нам
максимальный ущерб. Кажется, целью будет большой город. Во  всяком  случае
большой мегаполис - единственная достойная бомбы ПП цель. Мне  кажется,  у
нас  четыре  возможности:  Вашингтон,  административный  центр;  Нью-Йорк,
финансовый центр; Детройт и Питсбург как главные промышленные центры.
     Макалистер сказал:
     - Я за Нью-Йорк. Администрация и промышленность  децентрализованы,  и
уничтожение одного города не помешает нанести ответный удар.
     - Тогда почему же Нью-Йорк? - спросил министр науки  Эмберли,  может,
чуть резче, чем намеревался. - Финансы тоже децентрализованы.
     - Вопрос морали.  Может  быть,  они  хотят  уничтожить  нашу  волю  к
сопротивлению, заставить сдаться после ужаса первого удара.  Больше  всего
людей погибнет в Нью-Йорке...
     - Очень хладнокровно, - прошептал Линн.
     - Да, - согласился  Макалистер,  -  но  они  способны  на  это,  если
считают, что один удар может принести им победу. А разве мы...
     Помощник президента Джеффрис пригладил свои белоснежные волосы.
     - Будем  готовиться  к  худшему.  Предположим,  что  в  течение  зимы
Нью-Йорк будет  уничтожен,  возможно,  сразу  после  сильной  бури,  когда
прерывается связь и службы жизнеобеспечения  соседних  районов  пострадают
больше всего. Как же нам их остановить?
     Эмберли смог только ответить:
     - Найти десять человек среди двухсот двадцати миллионов все равно что
очень маленькую иглу в очень большом стогу сена.
     Джеффрис покачал головой.
     - Вы неточно выразились. Десять  гуманоидов  среди  двухсот  двадцати
миллионов человек.
     - Какая разница? - возразил  Эмберли.  -  Мы  не  знаем,  чем  внешне
гуманоид отличается  от  человека.  Может,  совсем  не  отличается.  -  Он
взглянул на Линна. Все смотрели на него.
     Линн тяжело сказал:
     - Мы в Шайенне не смогли сделать гуманоида, который при дневном свете
не отличался бы от человека.
     - А Они смогли, - ответил Макалистер, - и не только физически.  Мы  в
этом  уверены.   Они   настолько   продвинулись,   что   могут   считывать
микроэлектронный рисунок  мозга  и  переносить  его  на  позитронный  мозг
робота.
     Линн пораженно смотрел на него.
     - Вы хотите сказать, что они могут  создать  точную  копию  человека,
включая его образ мыслей и воспоминания?
     - Да.
     - Какого-нибудь конкретного человека?
     - Верно.
     - Это тоже установил агент Брекенридж?
     - Да. Данные неоспоримы.
     Линн на мгновение задумался. Потом сказал:
     - Десять человек в Штатах не люди, а  гуманоиды.  Но  для  них  нужны
оригиналы. Людьми Востока они не могут быть, их легко заподозрить,  значит
они должны быть с Запада. Как иначе могли бы они попасть к  нам?  Радарная
сеть по обе стороны границы непроходима. Как  иначе  им  направить  к  нам
индивидуума, человека или гуманоида, так чтобы мы не знали?
     Макалистер ответил:
     - Это возможно. Есть и законный  проезд  через  границу.  Бизнесмены,
летчики, даже туристы. За ними, конечно, наблюдают с обеих сторон.  И  тем
не менее десять человек  были  похищены  и  использованы  как  модели  для
гуманоидов. Вместо них вернулись гуманоиды. Мы не ожидали подмены,  и  они
благополучно прошли. А если они американцы, то без всякого труда  попадают
к нам. Очень просто.
     - И даже друзья и семьи не заметили разницы?
     - По-видимому. Поверьте,  мы  просмотрели  все  источники  в  поисках
сообщений о внезапной амнезии или странном изменении  личности.  Проверили
тысячи случаев.
     Эмберли смотрел на кончики пальцев.
     - Мне кажется, обычные меры не сработают. Решение должно исходить  из
бюро роботики, и я полагаюсь на главу этого бюро.
     И все в ожидании посмотрели на Линна.
     Линн чувствовал, как в нем  поднимается  горечь.  Ему  казалось,  что
именно для этого и собирали совещание. Все сказанное на нем было сказано и
раньше. Он уверен в этом.  Не  было  решения  проблемы,  не  было  сделано
никаких предложений. Все делалось для  записи,  для  протокола,  эти  люди
смертельно боятся и хотят, чтобы вся ответственность легла на  кого-нибудь
другого.
     И тем не менее это справедливо. Именно в роботике Мы отстали. А  Линн
не просто Линн. Он глава бюро роботики и несет за него ответственность.
     Он сказал:
     - Я сделаю, что смогу.


     Он провел бессонную ночь, и напряжение, физическое и духовное, давало
себя знать, когда на следующее утро он снова попросил встречи с помощником
президента Джеффрисом. Присутствовал и Брекенридж, и хотя  Линн  предпочел
бы беседу с глазу на  глаз,  он  понимал  оправданность  этого.  Очевидно,
Брекенридж приобрел большое влияние в  правительстве  в  результате  своей
успешной работы в безопасности. И почему бы и нет?
     Линн сказал:
     - Сэр, я рассматриваю возможность,  что  мы  поддались  на  вражеский
обман.
     - Каким образом?
     - Я уверен, что хотя временами публика становится нетерпеливой,  хотя
законодатели  иногда  считают  целесообразным   разглагольствовать,   наше
правительство сознает благотворность равновесия. И Они тоже  это  сознают.
Десять гуманоидов с одной бомбой -  слишком  тривиальный  способ  нарушить
равновесие.
     -  Гибель  пятнадцати  миллионов  человек  вряд  ли   можно   назвать
тривиальной.
     - Но  это  не  настолько  деморализует  нас,  чтобы  мы  сдались,  не
настолько нам поверит, чтобы мы не могли  сопротивляться.  И  начнется  та
самая смертоносная всепланетная война, которой обе стороны успешно до  сих
пор избегали. Они заставят Нас бороться изо всех сил минус один город.  Но
этого недостаточно.
     - И что же вы предполагаете? - холодно спросил Джеффрис. - Что Они не
заслали десять гуманоидов к нам в страну? Что не будет  взрыва  бомбы  ПП,
когда они соберутся вместе?
     - Я признаю, что они здесь, но, может, по другой причине.
     - По какой же?
     - Возможно, физические разрушения,  которые  возникнут  в  результате
встречи десяти гуманоидов, не самое страшное, что нас  ожидает.  Последует
моральное и  интеллектуальное  разложение.  Со  всем  уважением  к  агенту
Брекенриджу, а может, Они хотели, чтобы Мы узнали о гуманоидах?  Что  если
гуманоиды и  не  должны  собираться  вместе,  просто  это  для  нас  повод
беспокоиться?
     - Зачем?
     - Ответьте  мне.  Какие  меры  уже  были  приняты?  Вероятно,  служба
безопасности проверяет дела всех, кто когда-либо пересекал границу или был
к ней достаточно близок для  похищения.  Макалистер  вчера  упоминал,  что
проверяются случаи болезней. Что еще?
     Джеффрис ответил:
     - В ключевых местах больших городов устанавливаются маленькие приборы
с Х-лучами. Например, на стадионах...
     - Где десять гуманоидов среди сотен тысяч зрителей  могут  проникнуть
на футбол или на матч по воздушному поло?
     - Совершенно верно.
     - А концертные залы и церкви?
     - Нужно с чего-то начать. Мы не можем все сразу.
     - Особенно, если нужно избежать паники, - сказал  Линн.  -  Разве  не
так? Публика не должна сознавать, что в  какой-то  непредсказуемый  момент
неизвестно какой  город  со  всеми  своими  обитателями  вдруг  перестанет
существовать.
     - Это очевидно. К чему вы ведете?
     Линн напряженно сказал:
     - Все большая  часть  усилий  нации  будет  направляться  на  решение
проблемы, которую Эмберли назвал поисками очень  маленькой  иглы  в  очень
большом стогу. Мы будем изо всех сил гнаться за своим хвостом, а  они  тем
временем достигнут в своих разработках такого  пункта,  когда  мы  уже  не
сможем их  догнать;  и  тогда  нам  придется  сдаться,  мы  даже  пальцами
щелкнуть, чтобы отомстить, не сможем.
     - Предположим далее, что все больше и больше людей будут вовлечены  в
это  дело.  Новость  неизбежно  просочится,  люди  начнут  понимать,   что
происходит. Что тогда? Паника принесет больше вреда, чем бомба ПП.
     Помощник президента раздраженно спросил:
     - Во имя неба, что вы тогда предлагаете делать?
     - Ничего, - ответил Линн. - Признаем, что они блефуют. Будем жить как
прежде и надеяться, что Они не  рискнут  нарушить  равновесие  ради  одной
бомбы.
     -  Невозможно!  -   сказал   Джеффрис.   -   Совершенно   невозможно.
Благополучие всех Нас в основном в моих руках,  и  я  не  могу  ничего  не
делать. Я согласен с вами, что Х-приборы на стадионах неэффективная  мера,
но это нужно  сделать  хотя  бы  для  того,  чтобы  впоследствии  люди  не
подумали, что мы ничего не предпринимали. Наш контрудар  будет  достаточно
активным.
     - Каким образом?
     Помощник президента Джеффрис взглянул на Брекенриджа. Молодой  офицер
безопасности, до того молчавший, сказал:
     - Бесполезно говорить о возможном нарушении равновесия в будущем. Оно
уже нарушено. Неважно, взорвутся ли эти  гуманоиды  или  нет.  Может,  это
всего лишь приманка, как вы  говорите.  Но  остается  фактом,  что  мы  на
четверть столетия отстали в роботике, и это может стать  фатальным.  Какие
еще открытия в роботике удивят  нас,  если  начнется  война?  Единственный
ответный ход - немедленно вложить все усилия нации в ускоренную  программу
развития роботики, и первая проблема - отыскать гуманоидов.  Назовите  это
упражнением в роботике, если хотите, или предотвращением гибели пятнадцати
миллионов человек: мужчин, женщин, детей.
     Линн беспомощно покачал головой.
     - Нельзя. Вы играете Им на руку. Они хотят заманить нас  в  тупик,  а
сами смогут свободно развивать другие направления.
     Джеффрис нетерпеливо сказал:
     - Это всего лишь ваше  предположение.  Брекенридж  внес  предложение,
правительство  его  одобрило,  и  мы  уже  начали  подготовку  конференции
представителей всех наук.
     - Всех наук?
     Брекенридж объяснил:
     - Мы определили всех  наиболее  известных  ученых  во  всех  областях
естественных наук. Все они съедутся в Шайенн. В повестке будет только один
пункт: как развивать роботику. Основной подзаголовок:  создание  приемника
электромагнитного излучения коры головного мозга, который сможет различать
протоплазматический мозг человека и позитронный мозг робота.
     Джеффрис сказал:
     - Мы надеемся, что вы возглавите подготовку к этой конференции.
     - Со мной не посоветовались.
     - Очевидно, не было времени, сэр. Вы согласны возглавить ее?
     Линн   слегка   улыбнулся.   Опять   вопрос    об    ответственности.
Ответственность будет нести глава бюро роботики Линн.  Но  он  чувствовал,
что на самом деле всем будет руководить Брекенридж. Что же ему желать?
     Он сказал:
     - Я согласен.


     Брекенридж и Линн вместе вернулись в Шайенн, и в тот же вечер Ласло с
мрачным недоверием слушал рассказ Линна.
     Ласло сказал:
     -  Пока  вы   отсутствовали,   шеф,   я   начал   тестирование   пяти
экспериментальных моделей гуманоидов. Наши  люди  работают  по  двенадцать
часов в три перекрывающие друг друга смены.  Если  предстоит  конференция,
тут  все  будет  переполнено,  да  и  бюрократы   все   задержат.   Работы
прекратятся.
     Брекенридж ответил:
     - Это только временно. Вы приобретете больше, чем потеряете.
     Ласло нахмурился.
     - Толпа астрофизиков и геохимиков не очень поможет нам в роботике.
     - Взгляд специалиста из другой области может оказаться полезным.
     - Вы уверены? Откуда мы знаем, что можно  принимать  электромагнитное
излучение мозга? А если и  можно,  то  есть  ли  отличия  излучения  мозга
человека от мозга гуманоида? Кто инициатор этого проекта?
     - Я, - сказал Брекенридж.
     - Вы? Вы специалист в роботике?
     Молодой агент службы безопасности спокойно ответил:
     - Я изучал роботику.
     - Это не одно и то же.
     - У меня был доступ к документам русских  о  роботике  -  на  русском
языке.  Совершенно  секретные  материалы,   намного   превосходящие   ваши
исследования.
     Линн печально сказал:
     - Тут он прав, Ласло.
     - На основании  этих  материалов,  -  продолжал  Брекенридж,  -  я  и
предложил именно такое  направление  работы.  Очевидно,  нельзя  абсолютно
точно наложить запись человеческого мозга на  позитронный.  Самый  сложный
позитронный мозг, который достаточно мал,  чтобы  поместиться  в  черепной
коробке человека, в сотни раз проще человеческого. Он не может усвоить все
обертоны, и этим необходимо воспользоваться.
     На Ласло это произвело впечатление, и Линн  мрачно  улыбнулся.  Легко
отвергать самого Брекенриджа  и  толпу  из  нескольких  сотен  ученых,  но
проблема сама по себе заманчивая. По крайней  мере  можно  утешаться  хоть
этим.


     Мысль возникла незаметно.
     Линн обнаружил, что ему нечего  делать.  Только  сидеть  в  кабинете,
потому что его руководство стало номинальным. Может, это и помогло. У него
появилось время думать, представить себе, как выдающиеся  ученые  половины
мира собираются в Шайенне.
     Всей подготовкой с холодной эффективностью руководил  Брекенридж.  Он
уверенно говорил:
     - Соберемся вместе и победим Их.
     Соберемся вместе.
     Мысль пришла неожиданно, и если бы кто-нибудь в это время смотрел  на
Линна, то увидел бы, как он дважды мигнул. Но больше ничего.
     Он продолжал действовать с холодной отстраненностью, которая помогала
ему сохранить спокойствие, когда по  всем  основаниям  он  должен  был  бы
сходить с ума.
     Он разыскал Брекенриджа в его импровизированном кабинете.  Брекенридж
был один. Он нахмурился.
     - Что-нибудь не так, сэр?