ересы разных миров не пересекались.
     Но таково  ее личное мнение.  Роуз не являлась членом Комиссии по
безопасности.  И если конфликт все-таки имел место,  если существовала
опасность, и были основания полагать, что гаукинянин прибыл с немирной
целью - Дрейк бы об этом знал.
     Хотя, как   сказать?  Вряд  ли  он  занимает  достаточно  высокую
должность,  чтобы его информировали об опасностях, связанных с визитом
доктора  с  планеты  Гаукина.  Роуз  всегда  представляла  его  мелким
клерком, и он не пытался развеять этот образ. И тем не менее...
     А вдруг он далеко не мелкий клерк?
     От одной мысли ее передернуло.  Это  уже  походило  на  шпионские
романы  с переодеваниями,  которые так любили в двадцатом веке,  когда
еще существовали такие понятия, как "атомные секреты".
     Мысль о  переодеваниях  оказалась решающей.  В отличие от Дрейка,
она не была настоящим полицейским и не  могла  даже  представить,  как
поступил   бы   полицейский   на   ее   месте.   Но  Роуз  знала,  как
проворачивались такие дела в старинных романах.
     Она положила  перед  собой лист бумаги,  взяла карандаш и провела
вертикальную черту посередине.  Одну  половину  листа  она  озаглавила
"Харг  Толан",  вторую  -  "Дрейк".  Под  "Харгом  Толаном"  написала:
"профессия", после чего задумчиво добавила три вопросительных знака. В
конце  концов,  никто  ведь не знал,  доктор он или межзвездный агент.
Какими  доказательствами  располагал  в   этом   отношении   институт?
Никакими,  кроме собственных же утверждений гостя. Может быть, поэтому
Дрейк так упорно расспрашивал его  об  Ингибиционной  Смерти?  Заранее
проработал эту тему и пытался поймать гаукинянина на ошибке?
     Просто голова кругом!..
     Роуз вскочила  и решительно вышла из кабинета.  Покидая институт,
она никому не сказала ни слова,  даже не предупредила секретаря,  куда
она отправилась и когда вернется.
     Выйдя на улицу,  она тут же спустилась на третий уровень подземки
и  дождалась  пустого  купе.  Последующие  две  минуты  показались  ей
вечностью.  Непослушными  губами  Роуз  произнесла  в   микрофон   над
сиденьем:
     - Нью-йоркская медицинская академия.
     Дверцы кабинки   закрылись,  поезд  понесся  вперед,  с  шипением
рассекая воздух.

     За последние  двадцать  лет  нью-йоркская  медицинская   академия
значительно  выросла  как  вширь,  так  и  в  высоту.  Одна библиотека
занимала целое  крыло  на  третьем  этаже.  Разумеется,  если  бы  все
содержащиеся   в   ней   книги,  брошюры  и  журналы  хранились  в  их
первоначальной печатной форме,  не хватило бы и всего  здания.  Ходили
слухи,  что  количество печатной периодики будет ограничено последними
пятью годами вместо десяти, как было сейчас.
     Как член   академии,   Роуз   имела   свободный  доступ  ко  всем
материалам. Она стремительно направилась в отдел внеземной медицины. К
огромной ее радости, там никого не оказалось.
     Наверное, умнее было бы прибегнуть к помощи библиотекаря, но Роуз
решила  этого не делать.  Чем тоньше и уже будет ее след,  тем труднее
будет Дрейку его взять.
     Она самостоятельно   бродила   вдоль  полок,  тревожно  перебирая
пальцами корешки книг и журналов.  Литература была главным образом  на
английском,  хотя  попадалось много книг на немецком и русском языках.
По странной  иронии  не  оказалось  ни  одной,  написанной  внеземными
символами.  Где-то  они,  конечно,  хранились,  но  доступ к ним имели
только официальные переводчики.
     Блуждающий взгляд  и палец Роуз остановились.  Она нашла то,  что
искала.
     Вытащив со  стеллажа  с  полдюжины  томов,  она  разложила  их на
небольшом темном столике,  открыла первый том:  "Очерки по Ингибиции".
Быстро пролистав книгу, она обратилась к списку авторов. Среди них был
и Харг Толан.
     Роуз просмотрела  подряд  все сноски,  затем вернулась к полкам в
поисках переводов.
     В Академии  она  провела  более двух часов.  Под конец ей удалось
установить следующее - на планете Гаукина  жил  и  работал  доктор  по
имени Харг Толан, считающийся специалистом по Ингибиционной Смерти. Он
был  связан  с  гаукинянским  научно-исследовательским  обществом,   с
которым их институт вел активную переписку.  Разумеется,  побывавший у
них пришелец мог просто выдавать себя за доктора Харга Толана с  целью
втереться в доверие.
     Роуз вытащила лист бумаги и там,  где стояло слово "профессия"  с
тремя вопросительными знаками, заглавными буквами написала "ДА". Затем
вернулась в институт.  В четыре часа вечера она снова сидела за  своим
столом.  Она  перезвонила  в  приемную  и  предупредила,  что не будет
отвечать ни на какие звонки, после чего заперла дверь.
     В колонке, озаглавленной "Харг Толан", возникли два вопроса:
     "Почему Харг Толан прилетел на Землю один?"
     Оставив достаточно места,  Роуз приписала: "Почему его интересует
Бюро пропавших без вести?"
     Несомненно, об  Ингибиционной  Смерти он рассказал ей всю правду.
Из  того,  что  она  вычитала  в  Академии,   выходило,   что   Смерть
представляла  серьезнейшую  проблему для медицины планеты Гаукина.  Ее
боялись больше,  чем на Земле боятся рака.  Если бы гаукиняне  всерьез
полагали, что ответ может быть найден на Земле, они бы прислали хорошо
укомплектованную научную экспедицию.  Неужели недоверие  и  подозрение
побудили их ограничиться только одним исследователем?
     О чем еще говорил накануне гость?  Заболеваемость  Смертью  самая
высокая  в  его  мире,  ближайшем  к Земле,  и самая низкая в наиболее
удаленной от Земли цивилизации.  Если присовокупить сюда вычитанную  в
библиотеке информацию о том,  что частота заболевания резко возросла с
момента установления с Землей межзвездных контактов...
     Роуз медленно  и  неохотно  приходила к страшному выводу.  Жители
планеты  Гаукина  могли  решить,  что  Земля   сумела   справиться   с
Ингибиционной   Смертью  и  теперь  преднамеренно  распространяет  это
заболевание  среди  народов  галактики,  намереваясь  стать   звездным
лидером.
     Роуз в  ужасе  отбросила  эту  мысль.  Подобное  было  совершенно
исключено.  Во-первых,  Земля  никогда  не пошла бы на такой поступок,
во-вторых, она не смогла бы осуществить подобный замысел с технической
точки зрения.
     В плане научного развития обитатели планеты Гаукина ни в  чем  не
уступали землянам. Смерть пришла на их планету более тысячи лет назад,
и медицина гаукинян оказалась совершенно бессильна.  Разумеется, Земля
не   успела  бы  за  короткий  срок  провести  успешные  биохимические
исследования.  Вообще,  насколько было известно Роуз,  никто из земных
биологов и врачей никогда не занимался патологией гаукинян.
     Между тем все указывало на то,  что Харг Толан прибыл на Землю  с
сильными  подозрениями  -  и  с  такими  же  подозрениями был на Земле
принят.
     Роуз осторожно вывела под вопросом "Почему Харг Толан прилетел на
Землю  один?"  ответ:  "На  планете   Гаукина   считают,   что   Земля
распространяет Ингибиционную Смерть".
     Но что тогда означали его расспросы о Бюро пропавших  без  вести?
Как  ученый,  Роуз  относилась  к  собственным  теориям  с беспощадной
строгостью.  В общую схему должны  укладываться  все  факты,  все,  до
единого,  а не только некоторые.  Бюро пропавших без вести!.. Если это
хитрый ход,  придуманный,  чтобы пустить Дрейка по ложному  следу,  то
сделан он был спустя всего час после обсуждения Ингибиционной Смерти.
     А может,  замысел состоял в том,  чтобы изучить Дрейка? Если так,
то  зачем?  Или  это  и есть главная цель гостя?  Гаукинянин наводил о
Дрейке справки,  прежде чем прийти к ним в дом.  Может быть,  для него
важно,  что  Дрейк  полицейский  и  имеет  доступ  в  Бюро  без  вести
пропавших?
     Но почему? Зачем?
     Роуз сдалась и перешла к колонке,  озаглавленной "Дрейк". И тогда
вопрос оформился самостоятельно, не при помощи чернил, ручки и бумаги,
а яркими, сияющими в сознании буквами: "Почему он на мне женился?"
     Роуз прикрыла глаза руками,  чтобы приглушить неприятный, режущий
свет.
     Они повстречались  совершенно случайно,  около года назад,  когда
Дрейк  переехал  в  ее  многоквартирный  дом.   Вежливые   приветствия
мало-помалу  переросли  в дружеские беседы,  которые,  в свою очередь,
перешли в совместные обеды в ближайшем ресторанчике.  Все  было  очень
приятно,   нормально   и  здорово.  Роуз  не  успела  оглянуться,  как
влюбилась.
     Когда он   сделал   ей   предложение,   она   обрадовалась...   и
растерялась.  Хотя тогда это показалось  ей  вполне  естественным.  Он
оценил ее ум и манеры.  Она была симпатичной девушкой. Из нее вышла бы
хорошая супруга и отличный спутник жизни.
     Роуз перепробовала  все объяснения и наполовину поверила в каждое
из них. Ей не хватало только другой половины. Не то чтобы она видела в
Дрейке серьезные недостатки.
     Как супруг,  он всегда был внимателен,  заботлив и  воспитан.  Их
семейная жизнь строилась не на страсти, но вялые эмоциональные запросы
женщины тридцати с лишним  лет  худо-бедно  удовлетворялись.  В  конце
концов, ей не девятнадцать. Чего она ждала?
     Вот и ответ. Ей не девятнадцать. Она не красива, не очаровательна
и не ослепительна. Чего она ждала? Могла ли она рассчитывать на Дрейка
- красивого,  крутого парня,  не обременяющего себя  интеллектуальными
поисками? За все месяцы совместной жизни он ни разу не поинтересовался
ее делами и ни разу не поделился своими проблемами.  Почему,  в  самом
деле, он на ней женился?
     На этот вопрос она не находила ответа;  впрочем, вопрос и не имел
отношения к тому,  что она собиралась сделать. Все это лишнее, яростно
убеждала  себя  Роуз;  все  это  детские  отговорки,  отвлекающие   от
конкретной задачи, которую она перед собой поставила. В результате она
вела себя как девятнадцатилетняя девушка,  не  имея  к  этому  никаких
хронологических оснований.
     Роуз заметила,  что грифель карандаша сломался,  и взяла новый. В
колонке,  озаглавленной "Дрейк",  она написала: "Почему он подозревает
Харга Толана?" и провела стрелку, указывающую на другую колонку.
     Написанное там  являлось  вполне  удовлетворительным объяснением.
Если Земля распространяет Ингибиционную Смерть,  или властям известно,
что   ее   подозревают  в  подобном  деянии,  тогда  естественно,  что
правительство ожидает ответных действий со стороны других цивилизаций.
В   этом  случае  все  походило  на  подготовку  к  первой  в  истории
межзвездной  войне.  Ужасно,  но,  по  крайней  мере,  укладывается  в
определенную схему.
     Теперь оставался второй вопрос,  тот, на который Роуз не находила
ответа. Она медленно написала на листе: "Почему Дрейк испугался, когда
Толан сказал: "Вы самая очаровательная хозяйка"?"
     Попробуем восстановить эту сцену. Гаукинянин произнес фразу самым
безобидным,  вежливым, будничным тоном - и Дрейк застыл от ужаса. Роуз
снова   и   снова   прослушивала  записанный  разговор.  Землянин  мог
произнести нечто подобное,  покидая  заурядную  вечеринку.  Пленка  не
сохранна  выражения  лица Дрейка,  но Роуз очень хорошо его запомнила.
Глаза Дрейка вспыхнули ненавистью и страхом, а Дрейк никогда ничего не
боялся.  Что  же  он нашел страшного во фразе "Вы самая очаровательная
хозяйка"? Что могло так вывести его из себя? Ревность? Абсурд. Или ему
показалось,  что  это сказано в насмешку?  Возможно,  но маловероятно.
Похоже, Толан говорил искренне.
     Роуз сдалась   и   поставила   под   вторым   вопросом   огромный
вопросительный знак.  Теперь на ее листке стояло два вопроса,  один  в
графе  "Харг  Толан",  другой  - в графе "Дрейк".  Была ли связь между
интересом Толана к пропавшим  без  вести  и  реакцией  Дрейка  на  его
вежливую фразу? Роуз ее не видела.
     Она опустила голову на руки.  В кабинете темнело,  и вдруг как-то
внезапно   навалилась  усталость.  Какое-то  время  Роуз  пребывала  в
причудливом состоянии между сном и бодрствованием, когда мысли и слова
вырываются из-под контроля сознания и произвольно бродят в голове.  Но
как  бы  они  ни  скакали,  какие  бы  сюрреалистические   фигуры   ни
вытанцовывали,  все возвращалось к одной-единственной фразе: "Вы самая
очаровательная хозяйка".  Временами ее произносил сухой,  безжизненный
голос  Харга  Толана,  иногда - дрожащий,  взволнованный голос Дрейка.
Когда говорил Дрейк,  голос его был полон любви,  той самой, о которой
она никогда от него не слышала.  Ей нравилось,  когда фразу произносил
Дрейк.
     Роуз вздрогнула и пробудилась.  В кабинете стемнело, и она зажгла
настольный свет,  заморгав и нахмурившись.  Очевидно,  в полудреме  ей
пришла в голову новая мысль.  Была еще одна фраза, которая чрезвычайно
расстроила Дрейка... Какая же?
     Роуз задумалась,  лоб  ее  пересекла  морщинка.  Это произошло не
вчера. И на пленку не попало, а значит, все случилось раньше...
     Ничего не лезло в голову, и Роуз начала нервничать.
     Взглянув на часы, она обмерла - почти восемь. Ее уже ждут.
     Домой, однако, не хотелось.
     Роуз медленно  взяла  со  стола  лист,  на   котором   записывала
пришедшие  за  день  мысли,  порвала  его на мелкие клочки и бросила в
маленькую атомную пепельницу на столе. Последовала мгновенная вспышка,
и  от  них  не осталось даже пепла.  Если бы еще и от мыслей ничего не
осталось!..
     Бесполезно. Все равно надо идти домой.

     Как оказалось,  ее не ждали. Выходя из подземки, она увидела, как
Дрейк и гаукинянин выбираются из гиротакси.  Таксист в  последний  раз
ошеломленно взглянул на своих пассажиров, после чего поднялся в воздух
и пропал из виду.  Следуя молчаливому соглашению,  никто из  троих  не
проронил ни слова до тех пор, пока все не вошли в дом.
     - Надеюсь,  у вас был удачный день,  доктор Толан?  -  равнодушно
поинтересовалась Роуз.
     - Очень.  А также,  как  мне  кажется,  весьма  примечательный  и
продуктивный.
     - Удалось ли вам перекусить?  - Несмотря на то,  что сама  она  с
самого утра ничего не ела, голода Роуз совершенно не испытывала.
     - Да, конечно.
     - Нам прислали обед и чай, и еще сандвичи, - устало сказал Дрейк.
     - Здравствуй,  Дрейк,  -  поприветствовала  его   Роуз,   впервые
обратившись лично к нему.
     - Ага, - бросил он, не глядя в ее сторону.
     - Ваши помидоры - замечательная вещь,  - заметил гаукинянин. - Ни
один из наших овощей  не  сравнится  с  ними  по  вкусу.  Я,  кажется,
проглотил  не меньше двух дюжин,  кроме того,  выпил бутылку томатного
сока.
     - Кетчупа, - уточнил Дрейк.
     - Как прошло посещение Бюро пропавших без вести,  доктор Толан? -
спросила Роуз. - В самом деле продуктивно?
     - Совершенно верно. Да.
     Поправляя подушки на диване, Роуз повернулась к гостю спиной.
     - В чем же?
     - Весьма примечательно, что большинство пропавших без вести людей
- мужчины. Как правило, жены заявляют о пропаже мужей. Обратного почти
никогда не происходит.
     - О,  тут нет ничего загадочного,  доктор  Толан.  Вы  просто  не
знаете  сложившейся  на Земле экономической ситуации.  На этой планете
ведущую роль в семье играет,  как правило,  мужчина.  Именно его  труд
позволяет  содержать  семью.  Жена тоже работает,  но в ее обязанности
входит, главным образом, забота о доме и детях.
     - Вот уж действительно, никогда бы не подумал!
     - Бывают исключения,  - вставил Дрейк.  - Моя жена,  например,  в
состоянии жить совершенно самостоятельно.
     Роуз бросила на него быстрый взгляд. Нет ли здесь сарказма?
     - Значит,  вы полагаете, миссис Смоллет, - произнес гаукинянин, -
что женщине сложнее потеряться в силу ее экономической зависимости  от
мужчины?
     - Вы весьма обтекаемо выразились,  -  улыбнулась  Роуз,  -  но  в
принципе все правильно.
     - Считаете ли вы нью-йоркское Бюро по розыску пропавших без вести
типичным примером подобных учреждений по всей планете?
     - Да, пожалуй.
     Неожиданно резко гаукинянин спросил:
     - Тогда существует ли экономическое обоснование того факта, что с
началом  межзвездных  полетов  процент  пропавших молодых мужчин резко
возрос?
     На этот раз ответил Дрейк:
     - Боже милосердный,  да здесь все еще проще!  Теперь для беглецов
открыт  космос.  Чтобы  избавиться  от  всех  проблем сразу,  человеку
достаточно подняться на борт любого грузового корабля.  Они  постоянно
набирают   команды,   не   задают  лишних  вопросов,  и,  если  беглец
действительно решил выпасть из поля зрения,  разыскать его практически
невозможно.  Кстати, подобные мысли нередко приходят людям в голову на
первом году семейной жизни.
     Роуз неожиданно рассмеялась:
     - Ну да,  тот самый период,  когда человеку все его беды  кажутся
непреодолимыми.  Если удается продержаться первый год,  бежать уже нет
смысла.
     Дрейку ее  шутка  не  понравилась.  Роуз снова задумалась,  в чем
причина его усталости и дурного расположения духа. Почему он так хочет
нести свой груз в одиночку? А может, вдруг подумала она, это его долг?
     Неожиданно гаукинянин произнес:
     - Вас не обидит, если я на некоторое время отключусь?
     - Вовсе нет,  - заверила  его  Роуз.  -  Надеюсь,  вы  не  сильно
переутомились.  Вы прибыли с планеты,  где сила притяжения больше, чем
на Земле.  Боюсь,  мы поспешили с выводом,  что у  нас  вы  не  будете
уставать.
     - Да я,  собственно,  физически и не устал.  - Гость посмотрел на
свои ноги и быстро заморгал, что означало удивление. - Знаете, когда я
в первый раз увидел ваши опорные конечности, я был уверен, что земляне
то  и  дело  падают  вперед  или назад.  Простите,  если мое замечание
покажется вам слишком фамильярным,  но я подумал  об  этом,  когда  вы
вспомнили про меньшую силу тяжести на Земле.  На моей планете двух ног
просто не хватило бы.  Хотя к делу,  конечно,  это не  относится.  Мне
здесь  приходится  усваивать  столько  много нового и необычного,  что
временами тянет ненадолго отключиться.
     В душе  Роуз пожала плечами.  Как удалось выяснить экспедициям на
планету Гаукина, гаукиняне обладали способностью отключать сознание от
прочих  функций  организма  и  погружаться в медитацию,  которая могла
длиться несколько земных дней.  Гаукиняне находили это занятие  весьма
приятным,  а  временами и необходимым,  однако земляне так толком и не
поняли, какую функцию оно выполняет.
     Точно так  же  землянам не удавалось объяснить гаукинянам,  равно
как и  прочим  внеземным  существам,  понятие  сна.  То,  что  земляне
называли  сном,  для  гаукинян являлось тревожным сигналом умственного
распада.
     Еще одна   уникальная   особенность  жителей  Земли,  с  тревогой
подумала Роуз.
     Гость попятился   и   вежливо  поклонился,  коснувшись  передними
конечностями пола.  Дрейк сухо кивнул,  пришелец скрылся за  поворотом
коридора.  Слышно  было,  как открылась и закрылась дверь его комнаты,
после чего наступила тишина.

     Молчание становилось невыносимым.  Дрейк нервно  передернулся,  и
стул  под ним резко заскрипел.  Роуз с легким ужасом заметила,  что на
губах мужа выступили капельки крови.
     "У него серьезные неприятности.  Я должна с ним поговорить.  Я не
могу этого так оставить!" - подумала она и сказала:
     - Дрейк!
     Казалось, он смотрел на нее  откуда-то  издалека.  Наконец  Дрейк
произнес:
     - Что? Твой день тоже закончился?
     - Нет. Хочешь мне что-то объяснить?
     - Не понял?
     - Вчера ночью ты сказал, что поговоришь со мной завтра. Я готова.
     Дрейк нахмурился.  Глаза мужа исчезли под  нависшими  бровями,  и
Роуз почувствовала, как ее решимость улетучивается.
     - Я думал,  мы договорились о том,  что ты не станешь соваться  в
мои дела, - произнес он.
     - Поздно. Я уже слишком много знаю о твоих делах.
     - Что  ты  имеешь  в виду?  - закричал он,  вскакивая на ноги.  В
следующую секунду Дрейк вцепился в плечи Роуз и тихо повторил:  -  Что
ты имеешь в виду?
     Роуз разглядывала безвольно лежа