ки из Проскурова двигалась танковая дивизия,, имевшая 180 танков  и
штурмовых орудий.
   Утром 26 января вражеская ударная группировка  продолжала  наступать  в
юго-восточном направлении, обходя Зозов и Липовец с  севера.  Дивизии  17-го
гвардейского стрелкового корпуса, снимая части с  неатакованных  участков  и
вынужденно создавая новый фронт в северо-восточном и восточном направлениях,
постепенно отходили на юго-восток.
   Это, однако, не устраивало противника. Стремясь окружить  и  уничтожить
наши части на этом участке, он нанес еще один удар в районе  8-10  км  южнее
Липовца с рубежа Гордеевка,  Павловка.  Вновь  подошедшая  танковая  дивизия
получила  задачу  прорвать  фронт  обороны   и   соединиться   с   обходящей
группировкой, с тем чтобы наши войска в районе Липовца оказались. в  кольце.
Она нанесла удар по  левому  флангу  корпуса  на  участке  309-й  стрелковой
дивизии, которая незадолго до этого перебросила часть своих войск  к  северу
для создания заслона,  против  обходящей  группировки  противника  и  потому
встретила удар танковой дивизии ослабленными силами. В результате противнику
в ходе ожесточенных кровопролитных боев удалось, вклиниться в нашу  оборону,
нарушить взаимодействие и связь. Усилилась  угроза  окружения  частей  17-го
гвардейского стрелкового корпуса и удара в тыл  21-му  стрелковому  корпусу.
\248\
   VI
   В связи с вклиниванием противника на  стыке  корпусов  я  вынужден  был
отдать приказ на отход частей 21-го стрелкового корпуса на  рубеж  Павловка,
Ильинцы, Жаданы, а 155-ю стрелковую дивизию отвести в район  Богдановки  для
создания нового фронта против прорвавшейся группировки противника.
   Почему мы не организовали извне  прорыв  к  окружаемым  корпусам  и  не
уничтожили прорвавшегося врага?
   После целого месяца непрерывных наступательных, а затем  оборонительных
боев войска 38-й и 1-й танковой армий понесли чувствительные потери в личном
составе, вооружении и оторвались от баз снабжения. 1-я танковая  армия  была
сильно ослаблена. 38-я армия находилась не в лучшем положении.  Два  корпуса
из трех вели напряженные бои. Не были атакованы лишь две дивизии  на  правом
фланге армии, но привлечь их для действий в центре  и  тем  более  на  левом
фланге  было  невозможно,  так  как  они  прикрывали  важнейшее  казатинское
направление. Другими же силами армия не располагала, резервов не было.
   В то же время противник на узком  участке  ввел  в  прорыв  до  четырех
пехотных и две танковые дивизии, насчитывавшие до 200 танков,  а  26  января
южнее Липовца вступила в бой еще одна танковая дивизия врага. После этого  в
полосе 38-й армии он достиг  общего  превосходства.  Здесь  уже  действовало
свыше 350 фашистских танков.
   Вообще, надо сказать, противник свой контрудар наносил  преимущественно
танками во взаимодействии с самоходной артиллерией  и  мотопехотой.  Нередко
одновременно в атаках участвовало от 100 до 140 танков. Боевой порядок,  как
и прежде, строился так: впереди  тяжелые  танки  под  прикрытием  самоходных
орудий, а за ними средние танки  и  мотопехота.  Назначение  такого  боевого
порядка - тяжелыми  танками  и  самоходными  орудиями  с  дальних  дистанций
уничтожить нашу противотанковую оборону. Средние танки и  мотопехота  должны
были подавить нашу пехоту.
   Особенность действий врага на этот раз состояла  в  том,  что  глубоких
вклинении танками с отрывом от своей пехоты  он  не  производил.  Гитлеровцы
ограничивались короткими ударами в пределах тактической зоны нашей  обороны,
стремясь отсечь часть советских войск и уничтожить.
   Положение осложнялось и тем, что господство в воздухе на нашем  участке
фронта захватила вражеская авиация. Она делала по 600-700 самолето-вылетов в
день.
   Части 38-й и 1-й танковой армий активно и не без успеха контратаковали.
Но противник, у которого было больше сил и средств, успевал подтянуть их,  а
мы  не  располагали  резервами  для  наращивания  удара,   и   потому   наши
контратакующие части после ожесточенных боев вынуждены были отходить.  Таким
\249\ образом, ни разгромить прорвавшихся, ни пробиться к окружаемым  мы  не
смогли.
   Еще более ухудшилось положение 28 января. Противник с  утра  возобновил
наступление двумя группировками. Одна из них, насчитывавшая до  120  танков,
нанесла удар из района Россоше в восточном направлении, другая в составе  60
танков - в северо-восточном. К 13 часам им удалось  замкнуть  кольцо  вокруг
частей 17-го гвардейского стрелкового корпуса.
   После этого танковая дивизия СС "Адольф Гитлер" силами до 100 танков  и
одного полка пехоты 4-й горнострелковой дивизии, а  также  танковая  дивизия
неустановленной нумерации с  частью  сил  1-й  пехотной  дивизии  развернули
наступление  на  восток  в  направлении  ст.  Оратов.  Одновременно  до  120
вражеских танков с востока, с  рубежа  Оратов,  Казимировка,  атаковали  эту
станцию и заняли ее,  завершив  окружение  двух  дивизий  21-го  стрелкового
корпуса. Штабы обоих корпусов в кольцо не попали, но связь со своими частями
потеряли. В  то  же  время  штаб  армии  продолжал  поддерживать  устойчивую
радиосвязь с дивизиями, попавшими в окружение. Поэтому я немедленно взял  на
себя непосредственное руководство их боевыми действиями.
   Уже в 16 часов дивизиям  17-го  гвардейского  стрелкового  корпуса  был
передан мой приказ подготовиться к прорыву кольца окружения  в  ночь  на  29
января. Они,  согласно  плану,  разработанному  штабом  армии,  должны  были
оставить  на  занимаемых  рубежах  отряды  прикрытия,  а  главные   силы   с
наступлением темноты сосредоточить в  населенном  пункте  Скитка,  уничтожив
расположенные в нем части  противника.  Затем  им  предписывалось  ударом  в
направлении совхоза им. Тельмана, Владимировки прорвать кольцо  окружения  и
занять поименованные в приказе рубежи обороны.
   Приказом определялся боевой  порядок,  обеспечивавший  прорыв  и  вывод
частей из окружения. Первый эшелон должна была  составить  68-я  гвардейская
стрелковая дивизия.  Ей  и  предстояло  уничтожить  гарнизоны  противника  в
Скитке, а затем в совхозе им. Тельмана. 309-я стрелковая  дивизия,  двигаясь
во  втором  \250\  эшелоне,  должна  была  ликвидировать  оставшиеся   очаги
сопротивления. По выполнении этих задач обеим  дивизиям  надлежало  выйти  в
назначенные районы.
   Прикрытие их выхода было возложено на 389-ю стрелковую дивизию с севера
и 107-ю - с юга. Для этого первая из них должна была занять  рубеж  у  южной
окраины Россоше, а вторая  силами  516-го  стрелкового  полка  с  батальоном
522-го стрелкового полка - у населенного пункта Хороша.  Построение  боевого
порядка и эшелонирование частей  в  соединениях  было  приказано  определить
командирам дивизий. Начало намеченных  боевых  действий  назначалось  на  19
часов. С внешнего фронта были подготовлены огонь артиллерии и минометов  для
обеспечения помощи в прорыве  вражеского  кольца  и  удар  всеми  имевшимися
вблизи силами навстречу прорывающимся.  Поздним  вечером  был  разработан  и
передан по радио также план выхода из окружения  100-й  и  135-й  стрелковых
дивизий 21-го стрелкового корпуса.
   Оба эти плана были успешно осуществлены. Причем в выходе дивизий  17-го
гвардейского корпуса из вражеского кольца немалую роль сыграл лично командир
корпуса генерал-лейтенант А. Л. Бондарев, В момент, когда противник завершил
их окружение, генерал Бондарев с оперативной группой находился вблизи  своих
войск, но вне кольца. Узнав о случившемся, он  немедленно  запросил  у  меня
разрешения пробраться  к  окруженным.  Я  дал  на  это  согласие,  так  как,
во-первых, твердо верил в успех намеченного плана вывода войск из кольца  и,
во-вторых, не сомневался ни в личном мужестве генерала Бондарева, ни  в  его
способности воодушевить части корпуса на прорыв. И не ошибся. А. Л, Бондарев
не только сумел в дневное время найти небольшую брешь  и  проникнуть  внутрь
кольца, но и там действовал столь же смело и решительно,  управляя  корпусом
при помощи средств связи 309-й дивизии и личного общения.
   Действия  соединений  этого  корпуса  несколько  осложнялись  тем,  что
противник, видимо, готовясь воспрепятствовать попыткам прорыва и  выхода  из
окружения, с наступлением темноты увеличил свой гарнизон в  Скитке  до  двух
полков пехоты с 40 танками. Он также разрушил почти все мосты западнее этого
населенного пункта и усилил службу охранения. Были приведены в готовность  и
вражеские гарнизоны в Россоше и совхозе им. Тельмана.
   В связи с этим было решено перенести район сосредоточения  для  прорыва
на 1 км к западу от Скитки. Соответствующее распоряжение было мною  передано
из штаба армии по рации. И так как нужно было торопиться, чтобы  осуществить
прорыв, пока еще противник не успел укрепиться  в  Скитке,  то  одновременно
была дана команда на начало намеченных действий. Оставив отряды прикрытия на
занимаемых рубежах, командиры дивизий начали выводить свои  главные  силы  в
районы сосредоточения. Этот маневр остался не замеченным противником. \251\
   В  авангарде  68-й  гвардейской  стрелковой  дивизии  двигались.  198-й
гвардейский стрелковый полк под  командованием  майора  Т.  Н.  Артемьева  и
учебный батальон, за  ними  136-й  гвардейский  артиллерийский  и  приданный
дивизии   130-й   истребительно-противотанковый   артиллерийский   полки   в
готовности к развертыванию и открытию огня. Главные силы составляли 200-й  и
202-й гвардейские стрелковые полки. Остальные дивизии также  изготовились  к
прорыву согласно плану.
   В 21.00 головной полк подошел к сохранившемуся мосту в  1  км  западнее
Скитки.  Началась  переправа  артиллерии  и  обозов.  Однако  мост  оказался
неисправным.  Переправа  затянулась..   Создалась   пробка.   Тем   временем
гитлеровцы обнаружили движение войск и открыли артиллерийский  и  минометный
огонь из Россоше.  Хотя  он  велся  наугад  и  был  малоэффективен,  все  же
возможность внезапного удара была потеряна для 68-й  гвардейской  стрелковой
дивизии. Но ее авангард находился уже на западной окраине Скитки.
   После полуторачасового огневого боя части 68-й гвардейской и занявшей к
тому времени назначенные рубежи 309-й стрелковых дивизий  по  сигналу  ракет
ворвались в Скитку и  разгромили  вражеский  гарнизон,  нанеся  ему  большие
потери. Было убито и ранено  свыше  тысячи  солдат  и  офицеров  противника,
подбито и сожжено 10 танков, уничтожено 15 тяжелых и 28 легких пулеметов, 11
минометов. Уцелевшие гитлеровцы разбежались. Разгромлены были также гарнизон
совхоза им. Тельмана  и  встреченные  при  дальнейшем  выходе  из  окружения
отдельные группы противника.
   К рассвету 29 января все дивизии 17-го гвардейского стрелкового корпуса
были уже вне вражеского кольца и заняли оборону на указанных рубежах. Так же
успешно  вышли  из  окружения  и  две  дивизии  21-го  стрелкового   корпуса
генерал-майора Е. В. Бедина.
   Прорыв был осуществлен сравнительно легко и быстро в значительной  мере
благодаря тому, что он происходил уже через несколько часов после окружения,
до того как противник успел  закрепить  захваченные  рубежи.  Решающую  роль
сыграло твердое и непрерывное управление  штаба  армии  действиями  дивизий,
попавших в кольцо. Оно продолжалось вплоть до их выхода из окружения.
   Тревожными были те часы для меня, для членов Военного совета, для  всех
нас. Ведь наши войска давно уже не попадали в столь тяжелое  положение,  как
окружение. Вместе с тем эти события подтвердили надежность нашей радиосвязи.
Они еще раз показали гибкость и возросшую способность штаба армии  сохранять
управление войсками в самых сложных условиях боя.
   Несомненная  заслуга  в  этом  принадлежала  начальнику   штаба   армии
генерал-майору А. П. Пилипенко. Он постоянно поддерживал связь по  различным
каналам со штабами корпусов \252\  и  дивизий.  Это  позволяло  командованию
армии быстро и  эффективно  реагировать  и  влиять  на  ход  и  исход  боев,
способствовало  организованному  занятию  рубежей  дивизиями  по  выходе  из
окружения,  стабилизации  фронта  на  данном  участке  и  отражению  попытки
противника прорваться на север. После выхода дивизий  из  вражеского  кольца
управление ими вновь взяли на себя штабы корпусов.
   Тем временем перед нами встала новая задача. Ведь после  выхода  частей
17-го  гвардейского  и  21-го  стрелкового  корпусов  из  вражеского  кольца
высвободилась и окружавшая их немецко-фашистская  группировка.  Куда  теперь
будет направлена ее ударная сила? Что должны предпринять мы для  локализации
ее действий? Размышляя об этом, я пришел к следующим выводам:
   вражеская группировка может нанести удар  в  северном  направлении,  на
Казатин и Белую Церковь, все с  той  же  целью  срезать  уманский  выступ  и
отвлечь  силы  1-го  Украинского  фронта  со  звенигородского   направления;
командование противника может перебросить танковые дивизии на звенигородское
направление для деблокации своих войск в районе Корсунь-Шевченковский или на
ровенское направление, где также успешно наступали войска нашего фронта.
   VII
   Непосредственную опасность представлял собой возможный удар  на  север.
Поэтому мы начали быстро укреплять это направление. Учитывая, что  войсковая
и авиационная разведка выявила здесь 29 января до 320 танков, принадлежавших
шести танковым дивизиям - 25, 6, 16, 17-й, СС "Адольф Гитлер"  и  еще  одной
(неустановленной нумерации), я обратился к командующему фронтом  с  просьбой
усилить нашу армию танками и стрелковыми войсками.  Николай  Федорович,  как
всегда, внимательно выслушал мой доклад об обстановке и тут же  сообщил  уже
принятое решение. Намеченные им  меры  были  еще  более  существенными,  чем
предложенные мной. Чтобы дать представление о них, приведу полученный вскоре
приказ. Он гласил:
   "Командармам 38, 3 гв. танковой, 2 и 1 танковым.
   Противник пытается в районе Зозов расширить свой прорыв, и не исключена
возможность удара противника из  района  Зозов  в  северном  направлении  на
Казатин с целью свертывания наших боевых порядков.
   Для воспрепятствия этому к 6.00 29.1.44 в  район  Самгородок,  Спиченцы
вывожу главные силы 3 гв. ТА.
   В результате наших перегруппировок на рубеже Голендра, Спиченцы, Оратов
действуют четыре армии, из них 3 танковые.
   С целью конкретизации задач  и  лучшего  взаимодействия  между  армиями
приказываю:
   1.  Ответственность  за  прочное  удержание  всего   рубежа   Голендра,
Ротмистровка, Андрусовка, Россоше, Оратов возлагается  \253\  на  командарма
38, в руках которого оставляю все средства усиления, приданные  мною.  Этими
средствами обязываю командарма 38  маневрировать  и  быстро  бросать  их  на
угрожающие направления.
   2. Командарму 3 гв. танковой отвечать за рубеж  Голендра,  Ново-Гребля,
Ротмистровка, Андрусовка. Главное внимание рубежу: Шендеровка, Ротмистровка,
Андрусовка.  В  этой  полосе  действий  командарму  3  гв.  ТА  организовать
взаимодействие со стрелковыми войсками, действующими на данном рубеже.
   3. Командарму 2 танковой отвечать за рубеж  иск.  Андрусовка,  Россоше,
Яблоновицы, Оратов, организовать взаимодействие со стрелковыми  войсками  38
армии. Принять в свое подчинение 31 тк и 1 ТА.
   4. Командарму 1 танковой  передать  все  имеющиеся  исправные  танки  и
самоходные установки в состав 31 тк. Все неходовые танки и  СУ  поставить  в
оборону первой линии и сдать их 2 ТА. Управление армии, 8 мк без танков и СУ
и  тылы  вывести  в   район   Погребище,   где   немедленно   приступить   к
укомплектованию 8 мк, район Погребище привести в  оборонительное  состояние.
31 тк передать в подчинение 2 ТК.
   5.  Общая  задача  командармов   не   допустить   дальнейшего   прорыва
противника, прочно удерживать  занимаемые  рубежи  и  уничтожить  противника
контратаками.
   На время этой операции  3  гв.  ТА  и  2  ТА  в  оперативном  отношении
подчиняются командарму 38. Главное -  в  тесном  взаимодействии  всех  родов
войск умелым маневром, активной обороной  разгромить  винницкую  группировку
противника и подготовить условия для наступления.
   Ватутин, Крайнюков, Боголюбов"{158}.
   Подчинение двух танковых армий в  оперативном  отношении  общевойсковой
38-й армии являлось исключительным случаем в  период  Великой  Отечественной
войны. Оно было продиктовано сложившейся тогда своеобразной обстановкой.
   Войска  фронта,  как  уже  отмечено,  осуществляли  в  тот  период  две
наступательные операции на противоположных концах своей полосы. Причем  одна
из них - Луцко-Ровенская - проводилась в западном направлении,  а  другая  -
Корсунь-Шевченковская (совместно с войсками 2-го  Украинского  фронта)  -  в
юго-восточном. Первая имела целью  освобождение  значительной  территории  и
овладение важными узлами дорог - Луцком, Ровно, Здолбуновом,  Шепетовкой.  В
оперативном отношении разгром луцко-ровенской группировки  лишал  противника
маневра   для   переброски   сил   на   корсунь-шевченковское   направление,
способствовал глубокому охвату фланга всей вражеской  группировки  южнее  р.
Припять и открывал возможности нанесения удара \254\ в западном направлении,
в пределы Южной Польши. Две последние задачи носили перспективный характер и
закладывали основы для последующих операций.
   Корсунь-Шевченковская операция имела еще большее значение. Прежде всего
напомню, что  давно  назрела  необходимость  сомкнуть  фланги  1-го  и  2-го
Украинских  фронтов.  При  осуществлении  же   этой   задачи   представилась
возможность  привести  в  исполнение   еще   один   план,   имевший   важное
военно-политическое значение.
   Известно, что тогда, в начале 1944 г., противник  продолжал  удерживать
незначительный участок днепровского берега  в  районе  Канева.  Гитлеровская
пропаганда использовала это обстоятельство для попыток ввести в  заблуждение
мировое общественное  мнение.  Она  трубила,  что  немецко-фашистская  армия
по-прежнему обороняется на позициях "Восточного вала", а немецкие повара все
еще "черпают воду из Днепра". Вражеское командование продолжало цепляться за
клочок  днепровского  берега,  что  в  конце  концов  и  привело  к   весьма
неблагоприятным для гитлеровцев последствиям. К этому  нужно  добавить,  что
после Сталинграда гитлеровцы  панически  страшились  окружения.  Но  теперь,
спустя  год,  память  об  этом  уроке  у  них,  судя  по  всему,   несколько
притупилась. Потребовалось освежить ее. Такая  возможность  представилась  в
районе Корсунь-Шевченковского,  и  она  была  вскоре  блестяще  использована
нашими войсками.
   Конфигурация фронта была выгодна для  нас.  Встречными  ударами  войска
1-го и 2-го Украинских фронтов  под  командованием  генералов  армии  Н.  Ф.
Ватутина и И.С. Конева срезали выступ у основания занятой врагом  территории
и, соединившись, окружили в районе Корсунь-Шевченковского десять  дивизий  и
одну бригаду.
   Понятно,  что  обе  наступательные  операции  поглощали  все   основное
внимание командования и штаба 1-го Украинского фронта.  В  этих  условиях  и
было сочтено целесообразным  поручить  38-й  армии  отражение  контрудара  в
районе  уманского  выступа,   оперативно   подчинив   ей   танковые   армии,
перебрасываемые на это направление.
   Однако не следует забывать, что все они имели значительный  некомплект.
Например, 3-я гвардейская танковая  армия,  участвовавшая  в  наступательных
боях с 24 декабря 1943 г., теперь имела в строю всего лишь  73  танка  и  13
самоходно-артиллерийских установок, а 1-я танковая армия, как упоминалось, -
67 танков и 22 самоходно-артиллерийские установки. Что касается 2-й танковой
армии, то у нее были  только  два  корпуса  -  танковый  и  механизированный
малочисленного состава.  Да  и  у  самой  38-й  армии,  ослабленной  в  ходе
предшествующих наступательных и оборонительных  боев,  силы  были  невелики.
Противник же  в  полосе  армии,  на  рубеже  Голендра,  \255\  Ротмистровка,
Андрусовка, Россоше, Оратов имел 300-350