нас большую  остроту  приобрела  проблема  повышения
подвижности войск. Что касается наступательных операций под  Харьковом  и  в
районе Сталинграда (в оборонительный период), в  которых  я  участвовал,  то
именно малая  подвижность  советских  войск  была  одним  из  их  крупнейших
недостатков. И потому мы,  имея  вполне  разумные  и  своевременно  принятые
решения,  подчас  запаздывали  с  их  осуществлением.  Так  как  в  условиях
превосходства противника в силах и средствах наши  войска  в  первый  период
войны уступали ему и в подвижности, то  он  сплошь  и  рядом  упреждал  нас,
вынуждал \383\ вести  боевые  действия  в  выгодных  ему  и  невыгодных  нам
условиях.
 К тому времени, о котором идет речь, уже произошли большие  перемены  к
лучшему и в этом отношении. В войсках стало больше техники, и она  все  чаще
оказывалась качественно выше вражеской. Так было к началу января 1943 г. и в
соединениях 40-й армии. Тем не  менее  техники  все  же  имелось  не  вполне
достаточное количество, да к тому же нужно было позаботиться  о  том,  чтобы
она безотказно действовала в условиях многоснежной зимы.
 Кстати, не могу в связи с  этим  не  коснуться  некоторых  послевоенных
воспоминаний  бывших  гитлеровских  генералов.  Стремясь  оправдаться  перед
историей, они пытаются взвалить на "русскую зиму"  вину  за  понесенные  ими
тяжелые   поражения   под   Москвой   и   спустя   год   на   южном    крыле
советско-германского фронта.  Однако  всем  им,  несомненно,  известно,  что
суровые природные условия в одинаковой мере распространялись на обе  воюющие
стороны. Но признать это - значит заявить  во  всеуслышание,  что  советские
войска имели более высокую тактическую подготовку и неизмеримо более высокие
морально-политические качества, дававшие им силу  для  успешных  действий  в
самых трудных условиях. Разумеется, такого признания трудно ждать от  бывших
гитлеровских генералов.
 Тем не менее советские войска действительно были на  высоте  и  в  этом
отношении. Примером могут служить, в частности,  и  наступательные  действия
40-й армии зимой 1942/43 г. Подробнее о них еще будет рассказано.  Здесь  же
следует отметить, что успех этих действий был в значительной мере обусловлен
как раз тем, что мы заранее предусмотрели особенности зимних условий.
 Морозы не могли послужить помехой советскому солдату,  которого  Родина
снабдила отличным теплым обмундированием.  Оставалось  позаботиться  о  том,
чтобы не помешал и снег, обильно покрывший землю, чтобы он, напротив,  помог
нам повысить подвижность войск.
 Для этого у нас  нашлись  отличные  средства  -  лыжи  и  сани.  Лыжами
обеспечили весь личный состав стрелковых частей. Саней заготовили по 400-500
штук на каждую стрелковую дивизию, чтобы в нужный момент посадить на них как
можно больше солдат с пулеметами и  минометами.  Кроме  того,  для  саней  и
артиллерийских конных упряжек изготовили деревянные лопаты, которыми  быстро
расчищали  снег.  Что  касается  автомашин,  то  они  были  снабжены   двумя
комплектами цепей на каждое колесо.
 Теперь мы знали, что наступление будет  стремительным  и  даже  снежные
заносы не остановят атакующие войска. \384\
 Попробую подытожить все то,  что  здесь  довольно  бегло  рассказано  о
мероприятиях  40-й  армии  в  период   подготовки   Острогожско-Россошанской
операции. Это нужно потому, что они в известной мере отражали достигнутый  к
тому  времени,  после  контрнаступления  под  Сталинградом,  уровень  нашего
оперативного искусства, несомненно более  высокий,  чем  прежде.  Так,  если
говорить об основных особенностях нашей подготовки  к  наступлению,  то  они
состояли в  решительности  целей  операции,  правильном  выборе  направления
главного удара, значительном массировании сил и средств на этом  направлении
и, наконец, в обеспечении внезапности.
 Эти  черты,   ставшие   после   Сталинграда   характерными   для   всех
наступательных  операций  Красной   Армии,   как   нельзя   лучше   отвечали
классическому требованию воевать не числом, а умением, Кстати, и 40-я  армия
не имела на всем своем фронте численного превосходства над противником ни  в
силах, ни в средствах. Однако на Сторожевском  плацдарме  соотношение  числа
батальонов составляло 2,7 : 1, орудий и минометов - 5:1, танков - 1,3 : 1  в
нашу пользу. Это и был результат решительного массирования  основных  сил  и
средств на участке прорыва.
 III
 С 25 декабря штаб армии начал в дивизиях проверку исполнения указаний о
подготовке наступательной операции. Начальник штаба фронта генерал-майор  М.
И. Казаков тоже прислал к нам проверяющих. С 3  января  1943  г.  подготовку
операции  взяли  под  свой   контроль   прибывшие   на   Воронежский   фронт
представители Ставки Г. К. Жуков и А. М.  Василевский.  Работали  они  очень
напряженно. Побывав  в  войсках  3-й  танковой  армии  и  18-го  стрелкового
корпуса, приезжали к нам, отсюда отправлялись в штаб фронта, потом  -  снова
на участки прорыва. Во  всех  трех  ударных  группировках  они  отрабатывали
каждую деталь предстоящего наступления, увязывали взаимодействие с  войсками
Юго-Западного фронта,
 Далеко не все шло должным образом. Об этом,  а  также  о  некоторых  не
затронутых мной подробностях подготовки фронтовой операции, можно судить  по
сохранившимся в архиве документам, в первую очередь донесениям Г. К.  Жукова
и А. М. Василевского Верховному Главнокомандующему. Приведу одно из  них,  в
котором между прочим дана высокая оценка подготовке наступления 40-й  армии.
В этом интереснейшем документе и поныне отчетливо слышатся  отзвуки  широких
оперативных замыслов, а также тревог тех незабываемых дней. Вот  его  текст:
\385\
 "Москва. Лично товарищу Васильеву{153}. 7 января 1943 г. 23. 50.
 1. Сегодня закончили по всем  направлениям  отработку  с  командармами,
командирами корпусов, дивизий и бригад всех оперативно-тактических решений и
плана действий. Лучше других и  наиболее  грамотно  оказались  отработанными
решения и план действий у товарища Москаленко. В худшую  сторону  выделяется
щучьенское направление  -  корпус  Зыкова.  По  действиям  армии  Рыбалко  -
пришлось направление гл[авного] удара сместить западнее  жд  Кантемировка  -
Россошь,  чтобы  не  преодолевать  танками  полотна  жд  и  избежать   здесь
подготовленных отсечных позиций противника, подготовленных вдоль жд.
 Действия Рыбалко увязаны с действиями Харитонова и корпуса  Зыкова.  По
увязке действий с Харитоновым договорились с тов. Ватутиным,  что  Харитонов
начнет одновременно с Рыбалко действия, нанося гл[авный] удар правым флангом
армии с ближайшей задачей выйти на р. Айдар  в  дальнейшем  тов.  Харитонов
обязан действовать левее 7 кк выдвинуться и обеспечить за собой жд Уразово -
Старобельск. 7 кк с лыжными бригадами поставлена задача захватить Валуйки  и
Уразово и обеспечить за собой эти жд узлы.
 Гл[авные силы] 3 та обязаны захватить Алексеевну, отрезать пути  отхода
противнику и обеспечить себя с запада,  соединившись  в  районе  Алексеевка,
Острогожск с подвижными войсками  40  А  и  тем  завершить  окружение  войск
противника в известном Вам районе.
 Подробный план действий армий Филиппова, изображенный на  карте,  будет
передан Вам через Бокова 9.1.
 2. Сосредоточение войск,  несмотря  на  заверения  тов.  Хрулева,  идет
исключительно плохо - от 4 минометной дивизии  до  сих  нор  не  прибыло  ни
одного эшелона, от 3 та в пути все  еще  находится  15  эшелонов,  от  7  кк
сегодня все еще не прибыло 10 эшелонов, из трех стр. дивизий, данных  фронту
на усиление, прибыло всего лишь 5 эшелонов. Подача снабженческих транспортов
(боеприпасы, горючее) идет и еще хуже. \386\
 Учитывая срыв жд перевозок мы вынуждены были  к  известному  Вам  сроку
прибавить плюс два.
 Просим Вашего воздействия на тов. Хрулева.
 Константинов Михайлов"{154}.
 Что  касается  характеристики,  которую   представители   Ставки   дали
подготовке 40-й армии к наступлению,  то  она  была  вполне  заслужена  всем
личным составом армии, командирами и  штабами  соединений,  входивших  в  ее
состав. В связи с этим похвальное слово надо сказать в адрес штаба армии.
 Штаб напряженно работал в течение всего подготовительного периода. И не
только  потому,  что  подготовка  операции  всегда  требует  тщательного   и
согласованного решения превеликого множества самых  разнообразных  вопросов.
Трудности возникали еще в связи с тем, что штаб 40-й армии  впервые  готовил
наступательную операцию такого большого масштаба  и  с  такими  решительными
целями. Сказывалось отсутствие достаточного опыта. В еще большей степени это
относилось к командованию и штабам многих  соединений,  входивших  в  состав
армии. Поэтому штабу армии приходилось  одновременно  и  самому  учиться,  и
других учить. С этой задачей он полностью справился, чему в немалой  степени
способствовали энергия его начальника генерал-майора З. З. Рогозного.
 Возвращаясь к приведенному документу, следует  пояснить,  что  означали
слова "плюс два" в конце текста. Речь шла о том, что начало операции,  ранее
назначенное на 12 января, пришлось ввиду некоторой задержки с подвозом войск
и материального снабжения отсрочить на  два  дня,  т.  е.  перенести  на  14
января.  Но  так  как  высказанная  в  донесении  тревога,  видимо,  оказала
немедленное  воздействие,  то  железнодорожные   перевозки   в   последующие
несколько дней резко улучшились. Что касается 40-й армии, то у  нас  уже  10
января все было  готово  к  началу  наступления,  и  ждать  еще  четыре  дня
представлялось нецелесообразным. Более того, в условиях, когда противник  со
дня на день мог разгадать наши намерения и, следовательно,  принять  меры  к
отражению удара, отсрочка наступления была особенно нежелательна.
 К сожалению, и этим дело не  ограничилось.  Надо  сказать,  что  еще  в
начале  декабря  Верховный  Главнокомандующий  в  распоряжении,   касавшемся
подготовки наступательных операций  Юго-Западного  и  Воронежского  фронтов,
указывал: "...Так как немцы знают  о  наших  "М-30"  (реактивных  установках
высокой мощности.-К. М.), взрывающих весь передний край обороны, они усвоили
поэтому тактику следующую: оставляют на переднем крае  только  охранение,  а
сам \387\ передний край обороны относят в глубину на 4-5  км.  Этой  тактике
немцев мы должны противопоставить свою контртактику,  а  она  заключается  в
том, что нам нужно раньше, чем перейти в наступление, делать боевую разведку
с целью вскрытия переднего края обороны, и  надо  во  что  бы  то  ни  стало
добраться до  переднего  края  обороны  противника.  Провести  ряд  активных
разведок, взять пленных и через них все узнать,  с  тем  чтобы  напрасно  не
израсходовать боеприпасы. Разведку провести боем, отдельными батальонами  за
два дня до начала операции"{155}.
 Мне было известно содержание этого распоряжения, и я вполне понимал его
обоснованность. В то же время было ясно, что оно касается тех участков,  где
передний край обороны противника не вскрыт, следовательно, это  распоряжение
не могло распространяться на полосу предстоящего прорыва 40-й армии, так как
здесь передний край вражеской обороны был нами тщательно  изучен.  Мы  знали
организационную структуру каждой пехотной дивизии, ее вооружение,  боевой  и
численный состав, места  расположения  командных  и  наблюдательных  пунктов
дивизий, \388\ полков и батальонов, расположение огневых позиций  артиллерии
и минометов. Нам были известны даже фамилии командиров частей и соединений.
 Но сколько я ни доказывал это командующему  фронтом  генерал-лейтенанту
Ф.И. Голикову и его штабу, ничего не помогло. Разговор был короткий:
 - Выполняйте распоряжение.
 Пришлось, разумеется, выполнять. Но я  решил  сделать  это  так,  чтобы
враг, если даже он разгадает наши планы, не успел подтянуть резервы.
 Поскольку наступление главных  сил  намечалось  на  14  января,  значит
разведку боем силами передовых батальонов нужно было провести 12-го. И  вот,
не посвящая командующего и штаб фронта в свои намерения,  я  распорядился  -
конечно, устно: к 12 января произвести смену войск на плацдарме, с тем чтобы
дивизии первого эшелона заняли  исходные  районы  для  наступления  главным
силам быть готовыми в  случае  успешного  продвижения  передовых  батальонов
немедленно перейти в наступление.
 Решение несколько рискованное, согласен. Ведь  противник  мог  случайно
обнаружить появление у нас на переднем крае новых дивизий. Однако этот  риск
не шел ни в какое сравнение с серьезной угрозой, которая  могла  возникнуть,
если бы мы, проведя разведку боем, предоставили затем врагу двое  суток  для
организации отпора нашему  наступлению.  Кроме  того,  риск,  на  который  я
решился, намного уменьшала готовность главных сил армии к началу операции.
 Соответственно этому намерению ставилась и задача передовым батальонам,
выделенным всеми четырьмя стрелковыми дивизиями  первого  эшелона  -  141-й,
25-й гвардейской, 340-й и 107-й.  Им  было  приказано  наряду  с  выявлением
действительного начертания  вражеского  переднего  края  захватить  наиболее
важные опорные пункты противника. Речь шла в первую очередь об уже  знакомых
читателю  Ореховой  роще,   высоте   185,   а   также   населенных   пунктах
Урыво-Покровском и Голдаевке.
 IV
 Атаке   передовых   батальонов   12   января   предшествовала   часовая
артиллерийская подготовка.  Она  началась  в  11  часов.  На  передний  край
противника обрушился  огненный  шквал.  Он  завершился  мощным  залпом  двух
дивизионов реактивной  артиллерии  М-13.  В  течение  этого  часа  вражеские
позиции обрабатывали бомбардировщики 291-й штурмовой авиационной дивизии.
 Ровно в 12 часов раздались оглушительные взрывы. Это взлетели на воздух
проволочные заграждения противника, под которые наши  саперы  предшествующей
ночью заложили 33 длинных фугаса. \389\
 И сразу вслед за этим выступили передовые  батальоны  107-й  стрелковой
дивизии совместно с  частями  86-й  танковой  бригады  подполковника  В.  Г.
Засеева. Сбылась мечта полковника П. М. Бежко - его стрелковые части пошли в
атаку на направлении главного удара. Они  быстро  преодолели  расстояние  до
первых траншей ошеломленного противника. Завязался короткий бой за Голдаевку
и находящуюся в полукилометре к западу от нее господствующую высоту. Схватка
окончилась взятием населенного пункта и высоты.
 Сопротивление оказывалось лишь местами. Что касается венгерских солдат,
об  антигитлеровских  настроениях  которых  мы   уже   упоминали,   то   они
предпочитали целыми подразделениями складывать оружие. Спустя два часа после
начала атаки двум передовым батальонам 107-й стрелковой  дивизии  сдались  в
плен больше тысячи солдат и 32 офицера. Среди захваченных  трофеев  были  20
артиллерийских орудий, 75 пулеметов, свыше тысячи винтовок и автоматов. Наши
потери здесь составили пятеро убитых и 42 раненых{156}.
 Успешной была  и  атака  двух  передовых  батальонов  25-й  гвардейской
стрелковой  дивизии  генерал-майора   П.   М.   Шафаренко.   При   поддержке
артиллерийского и минометного огня они совместно со 116-й танковой  бригадой
подполковника А. Ю. Новака после двухчасового боя овладели  Ореховой  рощей,
разгромив опорный пункт противника. \390\
 В этот день разведка боем была также проведена  в  полосах  наступления
18-го стрелкового корпуса и 3-й танковой армии. Но  так  как  там  передовым
батальонам ставились только задачи выявить истинный передний край обороны  и
вскрыть огневую систему противника, то, достигнув этой цели, они  отошли  на
свои исходные позиции.
 Перед Сторожевским же плацдармом,  в  полосе  наступления  40-й  армии,
сложилась  иная  обстановка.  В  результате  действий  передовых  батальонов
неприятельская   оборона   была   основательно   дезорганизована.    Правда,
обеспокоенный противник срочно перебросил сюда  из  Острогожска  свою  700-ю
танковую бригаду. Тем не менее наши войска, вклинившиеся на 6 км по фронту и
более чем на 3 км в глубину,  прочно  закрепились  на  достигнутых  рубежах.
Более того, атака пехоты с танками в сочетании с предшествовавшим им огневым
ударом артиллерии и минометов привела к такому развитию событий, которого мы
и сами не ожидали, а именно: неприятельская пехотная дивизия, к  которой  на
выручку поспешила 700-я танковая бригада,  несмотря  на  это,  не  выдержала
натиска и уже к исходу дня 12 января начала откатываться на запад.
 Таким образом, риск оказался более чем оправданным, и я тогда же принял
решение использовать  сложившуюся  ситуацию  для  быстрейшего  ввода  в  бой
главных сил первого эшелона армии. В  течение  ночи  войска  были  подтянуты
вперед, на новые исходные позиции. Одновременно мы внесли  поправки  в  план
артиллерийского наступления: так как опорные пункты на  переднем  крае  были
уже захвачены нашими войсками, артиллерия получила новые цели,  находившиеся
в глубине вражеской обороны.
 Поздно вечером я  доложил  командующему  фронтом  обстановку  в  полосе
армии. Генерал-лейтенант Ф. И. Голиков одобрил  решение  начать  наступление
главными силами на следующее утро.
 На рассвете 13 января мы провели артиллерийскую подготовку - еще  более
мощную, чем накануне.
 Важную роль в ее успехе  сыграло  распределение  задач  и  целей  между
артиллерийскими группами. Например, армейская артиллерийская группа, которую
возглавлял командир 10-й  артиллерийской  дивизии  полковник  В.  Б.  Хусид,
сначала наносила огневые удары  по  штабам  и  узлам  связи.  Нарушив  таким
образом управление вражескими  войсками,  она  перенесла  огонь  на  позиции
артиллерии и минометов противника. Основная масса огневых средств  врага  не
имела возможности отвечать, так как перестала получать  данные  наводки  для
стрельбы. Фигурально выражаясь, большая часть артиллерии противника  как  бы
ослепла, оглохла и онемела.
 Артиллеристы нашли возможности еще больше усилить мощь  огневого  удара
по врагу путем применения различных новшеств. \391\
 Так, 120 мм  минометы,  которых  у  нас  было  50,  обычно  действовали
отдельными дивизионами (по 12-18 минометов в каждом). В этот же день все они
были объединены в одну группу. Ее огонь производил ошеломляющее впечатление.
Он сметал проволочные заграждения вместе с кольями, взрывал  целиком  минные
поля, разрушал перекрытия землянок, блиндажей, траншей, буквально выметая из
них противника.
 Невольно вспомнилось описание батареи Раевского на Бородинском  поле  в
1812 г., только та опустошала ряды атакующего неприятеля,  а  эта  расчищала
путь своей пехоте и танкам. Один из пленных рассказал о гибели  двух  третей
своей роты в течение 2-3 минут, пока  она  находилась  под  огнем  советских
минометов. Необычайный  эффект  произвели  также  40  орудий,  которые  вели
стрельбу прямой наводкой на полукилометровом  фронте  в  полосе  наступления
107-й стрелковой дивизии.
 Результаты артподготовки, выявленные после прорыва обороны  противника,
подтвердили ее высокую эффективность. На переднем  крае  и  в  глубине  было
разрушено множество дзотов, блиндажей, наблюдательных пунктов, узлов  связи,
стыков траншей и ходов сообщения, огневых позиций минометов и артиллерии.
 О меткости артиллеристов и минометчиков можно судить по тому,  что  они
достигли  таких  высоких  результатов  и  при  этом  полностью  уложились  в
установленную норму расхода боеприпасов. Хотя, кстати сказать,  снарядами  и
минами нас обеспечили так хорошо, что  мы  могли  позволить  себе  в  случае
необходимости и перерасходовать их. Наконец,  о  результатах  артиллерийской
подготовки на рассвете 13 января многое  говорит  тот  факт,  что  после  ее
окончания наша пехота смогла пойти в атаку во весь рост.
 Войска  первого  эшелона  армии  перешли  в  наступление   с   рубежей,
достигнутых передовыми батальонами. Это позволило идти в  атаку  по  ровному
месту,  а  не  из  низины,  где  раньше  находились  исходные   районы   для
наступления. Кроме того, вступив в сражение  с  нового  р