правления  подготавливаемого
удара?
   Таким  образом,  все  еще  не   исключалась   возможность   наступления
противника на нескольких направлениях, в том числе и в полосе 40-й армии.  И
потому у нас, как и у соседей слева - 6-й и 7-й  гвардейских  армий,  задача
оставалась прежней: всячески укреплять  оборону  своей  полосы,  всесторонне
готовиться к отпору врагу.
   Ход выполнения этой задачи всеми войсками, оборонявшими  Курскую  дугу,
внимательно   и   повседневно    контролировали    заместитель    Верховного
Главнокомандующего  Маршал  Советского  Союза  Г.  К.  Жуков   и   начальник
Генерального штаба Маршал  Советского  Союза  А.  М.  Василевский,  а  также
командование фронтов. Они систематически рассматривали и заслушивали доклады
командармов, командиров корпусов и дивизий, начальников  инженерной  службы,
направляли в войска комиссии для \39\ проверки состояния работ  и  помощи  в
выявлении и устранении недочетов.
   В этом ярко проявилась  одна  из  важных  характерных  черт  командного
состава Красной Армии. Никто из нас, начиная с командиров  полков  и  кончая
высшим звеном, не сидел в штабах, а стремился постоянно бывать в частях,  на
передовых позициях, чтобы лично убедиться в прочности  обороны  или  выбрать
наиболее выгодные направления для наступления. Это хорошее правило полностью
оправдало себя в войну. Разумеется, оно не означало, что командующему  нужно
всегда быть впереди. Но и свои командные  и  наблюдательные  пункты,  откуда
осуществлялось руководство боем и операцией, мы не превращали  в  постоянное
местопребывания.
   Работа по выявлению малейших недочетов в организации обороны непрерывно
велась и в нашей 40-й армии. Об их устранении мы регулярно доносили фронту.
   Вот один из отчетных документов - от 11 июня 1943 г.:
   "Командующему войсками Воронежского фронта.
   Доношу, что в войсках армии система наблюдения  проверена  и  в  данное
время организована, обеспечивая до  предела  просмотр  местности  в  полосах
дивизий перед передним краем обороны в сторону противника.
   Пересмотрена система  расположения  НП  пехоты  и  артиллерии,  внесены
изменения.
   Секторы  наблюдения  взаимоувязаны,   организованы   передовые   НП   с
круглосуточным  дежурством  на  них  лиц  среднего  комсостава.   Результаты
наблюдения суммируются штабами.
   Оптические средства используются полностью в целях наблюдения.
   Командующий войсками 40 армии генерал-лейтенант К. Москаленко
   Член Военного совета армии генерал-майор К. Крайнюков
   Начальник штаба 40 армии генерал-майор А. Батюня"{21}.
   Более подробно  об  исправлении  обнаруженных  недочетов  сообщалось  в
другом донесении. Оно гласило:
   "Командующему войсками Воронежского фронта.
   Выполняя ваш  приказ  001174  от  17.  6.  43  г.,  мною  войскам  даны
конкретные  указания  по  устранению   недостатков.   Проведенной   поверкой
боеготовности установлено:
   I. Боевое охранение
   1. Огневая связь между БО установлена.
   2. Ориентиры целеуказания артиллерии,  а  также  запланированные  огни,
поддерживающие боевое  охранение  артиллерии,  командиры  боевого  охранения
знают. \40\
   3. Связь с боевым охранением - телефонная и при помощи сигналов.
   4. Расчистка секторов обстрела произведена.
   5. Боевое охранение обеспечивается огнем стрелкового оружия с  основной
обороны.
   II. Главная полоса обороны
   1. Ходы сообщения и траншеи расширены и углублены (в 710 сп 219 сд).
   2. Система огня перед передним краем пересмотрена, внесены изменения  в
сторону большого создания флангового и косоприцельного огня (100, 237,  219,
309 сд). Огонь стрелкового оружия взаимодействует между собой.
   3. Оружие для стрельбы ночью подготовлено.
   4. Плотность огня на переднем крае доведена в среднем до 10-11  пуль  в
одну минуту на один погонный метр. Резерв КСД{22} и  КСП{23}  и  их  огневые
средства используются для стрельбы перед передним краем.
   5. Введена система ежедневной поверки оружия комсоставом...
   Снайперы используются по назначению.
   III. Управление
   1. Сеть НП  батальона,  сп  развита  и  обеспечивает  просмотр  впереди
лежащей местности (исключая отдельные пункты), на НП  установлено  дежурство
соответствующих  командиров.  Результаты  наблюдения  суммируются,  делаются
выводы. С ячейками управления взвода, роты организованы занятия.
   IV. Изучение противника
   Делом  детального  изучения  противника  с  командным  составом   лично
занимаются КСД и НШД{24}. Улучшено качество изучения противника (в 100 и 219
сд).
   V. Боевая подготовка
   1. В 237 и  219  сд  планы  боевой  подготовки  с  бойцами  и  младшими
командирами  составлены,  проводятся  в  жизнь.  Срывы  занятий  прекращены.
Занятия проводят средние командиры, а  при  хорошем  инструктаже  и  младшие
командиры. Отработка задач одиночного бойца -  закончена.  В  данный  момент
отрабатывается наступательный бой.
   2. Бой винтовок поверен.
   3. Продолжается отработка взаимозаменяемости пулеметчиков, минометчиков
и артиллеристов. \41\
   VI. Дисциплина и внутренний порядок
   1. Дисциплина среди бойцов и командиров улучшена.
   2. Налажен учет личного состава.
   3. Распорядок дня выполняется.
   4. Приняты меры к улучшению внешнего вида бойца, и оп  значительно  уже
улучшен.
   VII. Инженерные сооружения
   1. Дзоты со слабым перекрытием усиливаются.
   2.  Комсостав  знает  расположение  мин  на  его  участке,  мин.   поля
закреплены, организована охрана.
   3. Минные поля обеспечены огнем...
   VIII. Материальное обеспечение
   1. Нательным бельем... по мере поступления обеспечиваются.  Организован
ремонт обуви.
   IX. Артиллерия
   1. Боевая документация отработана, план пристрелки огней внутри обороны
имеется.
   2. Комендантская служба в птопах{25}  проверена  и  \42\  организована.
Управление огнем в птопах отработано, проведены занятия с комендантами.
   3. Противотанковые карточки согласно БУП{26}, ч. 1 - имеются.
   4. Рубежи открытия и прекращения огня установлены.
   5. Планирование огней произведено с учетом огневой производительности.
   6. НЗО, СО, ПЗО{27} по батареям распределены, расход снарядов и порядок
ведения огня установлен.
   7.  Кодирование  местности  артиллерийскими  и  пехотными   командирами
отработано.
   8.  Передовые  арт.  НП  на  переднем  крае  и  на  линии  ОТ  имеются,
направление контратак отработано.
   9.  Взаимная  информация  по  разведке  артиллерией   и   общевойсковой
разведкой проводится.
   В период с 26 по 27. 6. 43 г. мною  организуется  вторичная  поверка  в
дивизиях главной полосы обороны - по устранению отмеченных недостатков.
   В период с 28  по  30.  6.  43  г.  в  дивизиях  2-го  эшелона  намечен
инспекторский смотр.
   Командующий войсками 40 армии генерал-лейтенант К. Москаленко
   Член Военного совета армии генерал-майор К. Крайнюков
   Начальник штаба 40 армии генерал-майор А. Батюня"{28}.
   Эти документы хорошо отражают многообразие наших повседневных  забот  в
тот напряженный период ожидания вражеского  наступления.  Буквально  тысячи,
казалось бы, мелочей и составляли весь тот громадный  комплекс  мероприятий,
который осуществляли наши войска, готовясь к отражению удара.
   VI
   Задача 40-й армии заключалась в  том,  чтобы  упорной  обороной  полосы
фронта от Краснополья  до  Трефиловки  не  допустить  прорыва  противника  в
северном и северо-восточном  направлениях.  В  том  случае,  если  вражеским
войскам все же удалось бы вклиниться в нашу  оборону,  то.  мы  должны  были
вводом  в  бой  вторых  эшелонов  корпусов  и  резервов  армии  восстановить
положение.
   Правую половину полосы армии оборонял 47-й,  левую  -  52-й  стрелковые
корпуса генерал-майоров А. С. Грязнова и \43\ Ф. И.  Перхоровича.  В  состав
первого  из  них  входили  237-я  и  206-я  стрелковые  дивизии   (командиры
генерал-майор П. А. Дьяконов и  полковник  В.  И.  Рутько),  находившиеся  в
первом эшелоне, и 161-я стрелковая дивизия генерал-майора П. В. Тертышного -
во втором. У 52-го стрелкового корпуса  первый  эшелон  составляли  219-я  и
100-я стрелковые дивизии генерал-майора В. П. Котельникова и  полковника  Н.
А. Беззубова, второй - 309-я стрелковая дивизия полковника Д. Ф. Дремина.
   Первые эшелоны корпусов обороняли главную полосу, вторые - следующую, а
184-я стрелковая дивизия, находившаяся во втором эшелоне  армии,  -  тыловую
армейскую. В резерве у меня были 86-я танковая бригада, 59-й и 60-й танковые
полки.   Кроме   того,   мы   создали   армейскую   артиллерийскую   группу,
артиллерийский  противотанковый  резерв  и  подвижный   отряд   заграждения.
Прикрытие от ударов  с  воздуха  осуществляли  9-я  зенитная  артиллерийская
дивизия полковника Н. А. Рощицкого и 1488-й артиллерийский полк ПВО.
   С целью упрочения обороны переднего края и подступов к нему мы  усилили
каждую дивизию первого эшелона истребительно-противотанковым  артиллерийским
полком   и   полком    гвардейских    минометов,    а    237-ю    -    двумя
истребительно-противотанковыми полками. Кроме того, 100-й и 206-й стрелковым
дивизиям было придано по батальону противотанковых ружей. \44\
   В среднем плотность артиллерии в нашей главной полосе  составляла  15,7
орудий и 16 минометов на 1 км фронта. Это меньше,  чем  было  в  6-й  и  7-й
гвардейских армиях, однако все же позволяло  при  помощи  маневра  силами  и
средствами осуществить прочную оборону нашей полосы.
   Особое  внимание  мы  уделяли  обучению  штабов  и  войск,  организации
противотанковой и противовоздушной обороны, а  также  осуществлению  маневра
огневыми средствами, вторыми эшелонами и резервами  в  ходе  оборонительного
сражения.
   Что касается боевой подготовки пехоты,  то  она  велась  на  специально
оборудованных   полях.   Стрелки   обучались    владеть    в    совершенстве
противотанковыми  гранатами,   бутылками   с   горючей   смесью,   а   также
тренировались в  отсечении  и  уничтожении  наступающей  за  танками  пехоты
противника. Для выработки стойкости в обороне мы устраивали "утюжку"  окопов
танками Т-34, двигавшимися в различных направлениях. На таких занятиях  наши
солдаты убеждались в том, что танк не  страшен,  если  знаешь  его  уязвимые
места и если хорошо подготовил свой окоп.
   Учеба проводилась и у танкистов, артиллеристов, в инженерных  и  других
частях. Борьбе с танками "тигр" и самоходными орудиями "фердинанд"  обучался
весь личный состав армии.
   Хочу напомнить, что все это происходило в условиях  весьма  напряженной
обстановки на переднем крае. В те дни, как  и  весь  предшествующий  период,
противник вел себя крайне вызывающе.  То  и  дело  гитлеровцы  предпринимали
попытки  захватить  какую-нибудь  облюбованную  ими  позицию.   Чтобы   дать
представление об ожесточенном характере вспыхивавших в связи  с  этим  боев,
приведу один лишь пример.
   В полосе  100-й  стрелковой  дивизии  генерала  Ф.  И.  Перхоревича{29}
находилась  важная  высота,  овладеть  которой  и  решили  фашисты.  Но   их
неоднократные попытки осуществить это намерение малыми силами не  увенчались
успехом: наше боевое охранение прочно удерживало свою позицию. Тогда в  ночь
на 24 июня враг начал атаку по всем правилам. Предприняв артналет и  окаймив
высоту артиллерийско-минометным огнем, он бросил для  ее  захвата  до  сотни
автоматчиков.
   Боевое охранение в составе 9 бойцов во главе с коммунистом  лейтенантом
И. Н. Карнауховым приняло  бой.  Доблестные  советские  воины  сражались  до
последнего патрона. Все они пали смертью храбрых. Но  гитлеровцам  не  долго
пришлось владеть высотой. Ее обошел с тыла взвод лейтенанта Соснина  из  9-й
роты 472-го стрелкового полка. Загремело "ура", и наши воины  устремились  к
вершине. Высота, которая отныне стала \45\  называться  Карнауховской,  была
отбита. На скатах ее осталось до 70 убитых и раненых гитлеровцев,  остальные
бежали.
   Обозленный неудачей враг открыл  бешеный  артиллерийский  и  минометный
огонь. Он обрушил на высоту до 4 тыс. снарядов и  мин.  Решив,  по-видимому,
что все находившиеся на ней уничтожены, гитлеровцы вновь пошли в  атаку,  на
этот раз силой до полка пехоты  с  четырьмя  танками  и  шестью  самоходными
установками.  Но  опять  потерпели   поражение.   472-й   стрелковый   полк,
поддержанный артиллерией  дивизии,  встретил  их  массированным  огнем.  Все
вражеские атаки захлебнулись.
   Дорого обошлась противнику попытка овладеть  высотой.  После  боя  наши
наблюдатели при помощи стереотрубы подсчитали  на  кладбище  в  расположении
врага несколько  десятков  крестов{30}.  Вероятно,  урок  не  прошел  даром.
Попытки захватить высоту больше не предпринимались.
   Высота стала символом несокрушимой мощи нашей обороны накануне битвы, а
лейтенант Карнаухов навечно зачислен в списки 100-й дивизии.
   Готовились  мы,  как  уже  сказано,  не  только  к  обороне,  но  и   к
контрнаступлению. Это, кстати, подчеркивает царившую среди всех нас  твердую
уверенность в том, что удар противника будет при любых условиях  отражен,  а
вслед за тем мы сами пойдем вперед, чтобы разгромить гитлеровцев и  очистить
от них нашу землю.
   Насколько широко велась у нас, наряду с укреплением обороны, подготовка
к контрнаступлению, можно судить по такому факту. У себя в тылу мы построили
точно такие укрепления, какие видели у противника, и  на  них  учили  войска
преодолевать сопротивление врага.
   Слов нет, и войскам, и командованию  все  это  стоило  больших  усилий.
Особенно резко увеличилась физическая  нагрузка.  И  потому  мы  делали  все
возможное, чтобы создать условия для отдыха личного  состава  и  значительно
улучшить питание. И, как я уже рассказывал, неплохо организовали  культурное
обслуживание войск.
   Нелегко приходилось также начальникам отделов штаба полковникам  В.  И.
Белодеду, Т. С. Утину, М. Я. Маслию, И. И. Горелкину и  их  немногочисленным
помощникам,  которые   по   моему   приказанию   тщательно   проверяли   ход
оборонительных работ и боевой подготовки войск. Что касается меня  и  членов
Военного совета К. В. Крайнюкова и А. А. Епишева, то мы почти все дни и ночи
проводили в соединениях и частях, помогая им в решении  поставленных  задач.
Тем же были заняты командующие родами войск  и  начальники  служб,  особенно
начальник инженерных войск полковник А. П. Петров со своим штабом. \46\
   Все чаще приезжал к нам командующий фронтом. И мы вместе с ним  изучали
буквально каждый метр местности  на  переднем  крае  обороны  и  в  глубине,
особенно на направлениях вероятного наступления противника, которое  Николай
Федорович по-прежнему не исключал и на нашем участке.  Проверяли,  куда,  на
какую цель направлено каждое орудие,  предназначенное  для  стрельбы  прямой
наводкой или стоящее на закрытой позиции. Вместе  с  командирами  дивизий  и
полков подсчитывали плотность ружейно-пулеметного огня на один погонный метр
перед передним краем и в  глубине.  Осматривали  и  следили  за  маскировкой
позиций как с воздуха, так и с земли, оборонительными  работами,  инженерным
оборудованием   позиций,   в   особенности   добивались   создания   мощной,
непреодолимой противотанковой обороны.
   Николай Федорович вновь и вновь напоминал, что противостоящими войсками
командует  Манштейн  и  что  он  отличается   не   столько   полководческими
способностями, сколько уменьем слепо, безжалостно бросать  на  смерть  своих
солдат  ради  достижения  цели.  Поэтому  он  требовал  держать   войска   в
повышенной, напряженной готовности и неусыпно  стремиться  любыми  способами
разгадать вражеские планы.
   - Дважды довелось  мне  столкнуться  с  Манштейном,  -  говорил  Н.  Ф.
Ватутин, - один раз на Северо-Западном  фронте  в  1941  г.  и  вторично  на
Юго-Западном фронте в начале этого года. Оба раза он действовал по одному  и
тому же шаблону: танковый таран. Неужели он рассчитывает, что и  теперь  это
ему поможет?  Впрочем,  не  исключено,  что  придумает  какую-нибудь  другую
пакость. Но в любом случае бросит в бой  все,  что  имеет.  А  силы  у  него
немалые.
   Кстати, от Н. Ф. Ватутина я впервые узнал подробности о его  "встречах"
с Манштейном. Он был основательно побит  в  1941  г.,  а  в  марте  1943  г.
Манштейну удалось ненадолго взять верх. Николай  Федорович,  видимо,  хорошо
запомнил эту свою неудачу и на ее примере учил командармов избегать ошибок.
   Однако, что готовил нам Манштейн на Курской дуге?  Временами  казалось,
что  глубокая  и  прочная  оборона   -   радикальное   средство   борьбы   с
изготовившимся для прыжка врагом. Но ведь оборона - не самоцель и разгромить
противника  можно  только  в  результате  решительного  наступления.  Это  и
являлось вашей задачей. \47\

ГЛАВА II. КРАХ "ЦИТАДЕЛИ"

I
   А время шло. Миновал июнь. Противник продолжал сосредоточение  войск  в
районе Белгорода в  полосах  6-й  и  7-й  гвардейских  армий.  Все  яснее  и
конкретнее  вырисовывались  планы  и  намерения   вражеского   командования.
Сомнения вызывало только одно: не обманывает  ли  противник,  сосредоточивая
войска на самом прочном участке фронта?
   2 июля командующие  Воронежским  и  Центральным  фронтами  получили  из
Ставки Верховного Главнокомандования предупреждение: противник нанесет  удар
в период с 3 по 6 июля.
   В связи с этим войска обоих  фронтов  усилили  наблюдение  и  разведку,
выставили дополнительные секреты.
   День 3 июля прошел относительно спокойно. А ночью нам  стало  известно:
сведения Ставки подтвердил перебежчик из 168-й пехотной дивизии, задержанный
в полосе соседней 6-й гвардейской армии, в районе Кондырева (в 5 км к северу
от Белгорода). Он сообщил, что наступление гитлеровцев начнется в ночь на  5
июля северо-западнее Белгорода. Из его показаний стало также  известно,  что
еще 2  июля  немецким  солдатам  выдали  сухой  паек  и,  как  обычно  перед
наступлением, шнапс и что  в  указанном  районе  неприятельские  саперы  уже
обезвреживают свои минные поля и снимают проволочные заграждения{31}.
   К 12 часам 4 июля генерал армии Н. Ф. Ватутин вызвал  всех  командармов
на совещание в штаб фронта{32}. На основании имевшихся  данных  он  высказал
убеждение в том, что в ближайшие часы, не позднее следующего утра, противник
перейдет  в  наступление.  Вероятнее  всего   -   из   района   севернее   и
северо-западнее Белгорода, но, подчеркнул командующий фронтом,  возможно,  и
на других направлениях. В связи с этим он уточнил задачи армиям  и  приказал
держать войска в полной боевой готовности. \48\
   Действительно, вражеские войска тогда уже изготовились  к  наступлению,
на которое фашистская клика возлагала все свои  надежды.  Задержка  же  была
вызвана тем, что состояние обороны советских войск  в  районе  Курска  и  их
группировка, а также неясность замыслов советского командования  одно  время
породили у гитлеровцев сомнения  в  успехе  операции  "Цитадель".  Но  после
долгих колебаний все же было решено наступать.
   И в тот самый день 4 июля, когда мы собрались у Н. Ф. Ватутина,  Гитлер
в обращении к войскам, предназначенным для операции  "Цитадель",  с  обычной
напыщенностью заявил: "С сегодняшнего дня вы становитесь участниками крупных
наступательных боев, исход которых может решить войну. Ваша  победа  больше,
чем когда-либо, убедит весь мир, что всякое сопротивление немецкой  армии  в
конце  концов  все-таки  напрасно...  Мощный  удар,  который  будет  нанесен
советским армиям, должен потрясти их до основания... И вы должны знать,  что
от успеха этого сражения зависит все..."{33}
   События  развернулись  совсем  не  так,  как  предсказывал   фашистский
оракул...
   Когда я возвратился из штаба  фронта  на  командный  пункт  армии,  мне
доложили, что на правом фланге в районе Краснополье противник между 13 и  14
часами  пытался  вести  разведку  боем.  Силою  до  взвода   при   поддержке
артиллерийско-минометного огня он завязал бой с боевым охранением, но успеха
не имел и, понеся потери,