чтобы
быстрее гнать врага на запад.
 Кстати, о крыльях в буквальном смысле слова, о нашей авиации. Я не  раз
упоминал о господстве противника в воздухе во время многих больших сражений,
в которых мне пришлось участвовать. Быть может, гораздо чаще,  чем  хотелось
бы, упоминаются на страницах этой книги непрерывные  удары  \400\  вражеских
военно-воздушных сил, не раз прижимавших к земле  атакующие  войска  Красной
Армии. Увы, так было в мае 1942 г. под Харьковом, в июле и августе  того  же
года - на Дону, в сентябре - к северу от Сталинграда.
 И вот словно свершилось чудо, и все стало по-иному. Начало  сказываться
то,  что  в  битве  под  Сталинградом  вражеской   авиации   были   нанесены
невосполнимые потери в материальной части  и  истреблены  ее  лучшие  летные
кадры.
 Следует   подчеркнуть,   что    в    период    Острогожско-Россошанской
наступательной операции мы еще не овладели господством в воздухе.  Напротив,
на стороне противника было полуторное превосходство в авиации. Но  ведь  это
всего только полуторное, а не трех- и пятикратное,  как  было  до  сих  пор!
Причем,  если  раньше  у  врага  было  намного  большие  и  истребителей   и
бомбардировщиков, то теперь он  сохранял  преимущество  лишь  в  численности
последних.  Советская  истребительная  авиация  оказалась  уже  в  состоянии
помешать попыткам бомбардировать с воздуха наступающие войска Красной Армии.
В  воздушной  битве,  развернувшейся   во   время   Острогожско-Россошанской
операции, победу одержала наша авиация. Она была представлена 2-й  воздушной
армией, которой командовал генерал-майор авиации К. Н. Смирнов.
 Эта армия имела ограниченный боевой состав, но  ее  задачи  были  тесно
согласованы с действиями наземных войск. Начиная с третьего дня операции,  в
строгом соответствии с планом, она выполняла  заявки  и  штаба  40-й  армии.
Благодаря такому  четкому  взаимодействию  на  поле  боя  вражеская  авиация
оказалась не  в  силах  помешать  нашему  наступлению  и  в  конечном  счете
потерпела поражение.
 Острогожско-Россошанская наступательная операция явилась важным  звеном
в системе наступательных операций зимней кампании 1942/43 г. Она проводилась
в выгодных для советских войск условиях: в тот  же  период  войска  Донского
фронта  осуществляли  операцию  по  ликвидации   окруженной   сталинградской
группировки противника армии Юго-Западного фронта успешно  продвигались  на
ворошиловградском направлении тогда же начался разгром и  северо-кавказской
группировки противника  и,  наконец,  войска  Ленинградского  и  Волховского
фронтов приступили к прорыву блокады Ленинграда.
 Во всех этих операциях, составляющих блестящие страницы истории Великой
Отечественной  войны,  нашли  свое  выражение  могучие  силы  нашей  великой
социалистической Родины, поставленные  Коммунистической  партией,  Советским
правительством и  всем  народом  целиком  на  службу  делу  разгрома  врага.
Ленинская партия, ее Центральный Комитет явились той силой,  единственной  и
неповторимой, которая смогла организовать отпор фашистским захватчикам  и  в
грозный для Отчизны час \401\ подготовить и  осуществить  перелом  в  войне,
повернуть ее ход в пользу Советского Союза и тем самым  создать  предпосылки
для изгнания врага с территории нашей  страны  и  последующего  его  полного
разгрома.
 Говоря  об  Острогожско-Россошанской  наступательной  операции,   нужно
подчеркнуть, что она дала богатый  опыт  организации  и  проведения  прорыва
обороны противника.
 Буквально в течение нескольких дней  эта  операция  привела  к  резкому
изменению соотношения сил в полосе Воронежского фронта  в  пользу  советских
войск. Это позволило Ставке Верховного Главнокомандования осуществить силами
фронта   подготовку   Воронежско-Касторненской   и   Белгородско-Харьковской
наступательных операций. \402\

ГЛАВА XIII. ВОРОНЕЖСКО-КАСТОРНЕНСКАЯ, БЕЛГОРОДСКО-ХАРЬКОВСКАЯ...
 Резкое изменение  обстановки,  произошедшее  в  результате  решительных
действий советских войск в середине и  в  конце  января  1943  г.,  не  было
неожиданным ни  для  командного  состава  40-й  армии,  ни  для  ее  воинов.
Бесспорно, многое было ново для нас в складывавшейся  тогда  ситуации.  Ведь
уже через несколько дней после начала операции враг повсюду бежал, и  боевые
действия все больше  сводились  к  перехвату  его  путей  отхода,  дроблению
окружаемых войск и затем их пленению  или  уничтожению.  Но  разве  не  ждал
каждый из нас этой минуты, разве не знали мы с первого дня войны и  в  самые
тяжелые недели и месяцы отступления, что не сегодня,  так  завтра  наступит,
неотвратимо придет час возмездия!
 Никогда не забыть ни этого чувства, ни радостной  волны,  захлестнувшей
сердце после ноябрьско-декабрьских событий  в  районе  Сталинграда  и  потом
снова в дни нашего январского наступления. Пришел долгожданный час! Об  этом
свидетельствовало все: и  то,  что  советские  войска  теперь  наступали  на
широком фронте, и то, что они наносили удары с нарастающей силой, и особенно
то, что это были искусные удары - не на выталкивание противника,  а  на  его
окружение и уничтожение.
 В   развертывавшихся   событиях   не   трудно   было   увидеть   четкую
последовательность. Становилось очевидно, что они порождены единым замыслом,
грандиозным  по  масштабам  и  целям,  и  что  руководство  его  реализацией
осуществляется  из  единого  центра,  по  хорошо  продуманному  плану  и   с
невиданной широтой и искусством, Сначала -  окружение  противника  в  районе
Сталинграда. Потом - разгром врага на  Среднем  Дону.  Теперь  -  ликвидация
острогожско-россошанской группировки захватчиков. И было  ясно:  на  очереди
новые удары по врагу. \403\
 Первым из них на нашем участке фронта стал удар по 2-й немецкой  армии,
оборонявшейся в районе Касторное, Воронеж. Надо сказать,  что  ее  положение
намного ухудшилось в результате Острогожско-Россошанской  операции,  которая
привела к серьезным изменениям в начертании линии фронта. До 12 января  1943
г.  она  проходила  юго-восточнее  г.  Ливны,  где  оборонялись  13-я  армия
Брянского и 38-я армия Воронежского фронтов, затем,  в  полосе  60-й  армии,
резко поворачивала на юг, к Воронежу, дальше, на  участке  40-й  армии,  она
тянулась   в   том   же   направлении.   В   ходе   Острогожско-Россошанской
наступательной операции правофланговые соединения 40-й армии вышли за  Доном
на линию Костенки - Семидесятское - Городище и этим внесли резкий  корректив
в конфигурацию фронта.  В  треугольнике  Ливны  -  Старый  Оскол  -  Воронеж
образовалась вытянутая на восток дуга, в которой и  оказалась  2-я  немецкая
армия, левофланговая из группы армий "Б". С севера над ней нависали  13-я  и
38-я, с востока и юга ей угрожали 60-я и 40-я армии.
 Положение 2-й немецкой армии напомнило мне другую дугу,  образовавшуюся
в сентябре 1941 г. в районе Киева. Она была вытянута не на восток, как  эта,
а на запад, и оборонялись внутри нее не вражеские  войска,  а  наши.  Причем
именно 2-я немецкая армия совместно с танковой  группой  Гудериана  наносила
тогда с севера  охватывающий  удар  по  правому  крылу  войск  Юго-Западного
фронта.
 Как шумно ликовал в то время враг. Он объявлял на весь мир - в  который
раз! -  об  уничтожении  Красной  Армии,  о  близком  окончании  "восточного
похода". С тех пор прошло больше года,  но  выигрыш  войны  стал  еще  менее
достижим для противника.  Пожалуй,  теперь  немецко-фашистское  командование
могло  с  большим  основанием  говорить  о  приближении   конца   "восточной
кампании". Но  конца  бесславного,  позорного.  Он  нес  с  собой  поражение
гитлеровской Германии, уничтожение фашизма.
 Да, ситуация изменилась. Для нас настало время расквитаться с врагом.
 Ставка Верховного Главнокомандования внимательно следила  за  успешными
действиями нашего фронта. Ее представитель генерал армии А.  М.  Василевский
безотлучно находился у нас в войсках. Еще  в  ходе  Острогожско-Россошанской
операции  он  предложил  воспользоваться  резким  ухудшением  положения  2-й
немецкой   армии   в   районе   Воронежа   и   разгромить   ее.    Верховное
Главнокомандование приняло это предложение.
 20 января Ставка приказала войскам  Брянского  и  Воронежского  фронтов
провести совместную наступательную  операцию  с  целью  освобождения  важных
узлов дорог Воронежа и Касторное, создания условий для  наступления  Красной
Армии на курском и харьковском  направлениях.  Для  этого  они  должны  были
ударами с севера и юга - по сходящимся направлениям на дальних флангах \404\
дуги окружить и уничтожить находящиеся внутри нее главные силы 2-й  немецкой
армии.
 Их окружение предстояло осуществить нашей 40-й армии совместно  с  13-й
армией Брянского фронта  под  командованием  генерал-майора  Н.  П.  Пухова,
которой  для  этого  было  предписано  наступать  своим  левым  флангом   на
Касторное. Одновременно согласно замыслу Ставки силами  38-й  и  60-й  армий
(ими  соответственно  командовали  генерал-лейтенант   Н.   Е.   Чибисов   и
генерал-майор И. Д. Черняховский) наносился  вспомогательный  удар  с  целью
расчленения на части окружаемой группировки противника.  Начало  наступления
было намечено на 24-26 января.
 20 января,  когда  была  получена  эта  директива  Ставки,  40-я  армия
продолжала наступление. В тот день наши левофланговые  части  после  упорных
боев освободили г. Острогожск. В  центре,  северо-восточнее  Алексеевки,  мы
совместно с  15-м  танковым  корпусом  приступили  к  ликвидации  окруженных
неприятельских  войск.  На  правом  фланге,   сломив   сопротивление   войск
противника, переброшенных из Воронежа немецко-фашистским командованием, 25-я
гвардейская стрелковая дивизия и 253-я стрелковая бригада  продвинулись  еще
на 8-15 км. Именно в тот день они  закрепились  на  рубеже  Семидесятское  -
Городище, ставшем затем нашим исходным  районом  в  Воронежско-Касторненской
операции.
 В  соответствии  с  замыслом  Ставки  командующий  Воронежским  фронтом
генерал-полковник Ф. И. Голиков решил осуществить прорыв на трех участках.
 Главный удар фронта наносила наша 40-я  армия  из  района  Роговатое  в
направлении Горшечное, Касторное. Там ей и  предстояло  соединиться  с  13-й
армией, тем самым замкнуть кольцо вокруг вражеской группировки войск.  Кроме
того, нам было приказано частью сил наступать на Старый Оскол, Ястребовку  с
целью создания внешнего фронта окружения и обеспечения с запада левого крыла
фронтовой ударной группировки.
 38-я армия должна  была  нанести  отсекающий  удар  на  Нижнюю  Ведугу.
Навстречу ей предстояло наступать 60-й армии.  Ее  задача  состояла  в  том,
чтобы частью сил сковать вражеские войска в районе  Воронежа.  Для  активных
действий она получила от 40-й армии 22-километровый участок фронта на правом
берегу Дона от Костенки до населенного пункта Семидесятское. Вместе с ним  в
состав 60-й армии мы передали и находившиеся на этом рубеже несколько  наших
соединений. Это были блестяще проявившие себя в боях 141-я стрелковая и 10-я
артиллерийская дивизии, 253-я стрелковая, 86-я и 150-я  танковые  бригады  и
переданная  из  резерва  фронта  322-я   стрелковая   дивизия.   Жаль   было
расставаться, но - что поделаешь! - этого требовали интересы операции.
 В свою очередь состав 40-й армии был пополнен  переданными  нам  183-й,
309-й стрелковыми дивизиями и 129-й стрелковой бригадой. Кроме того,  прибыл
наконец  4-й  танковый  корпус  \405\  генерал-майора   А.   Г.   Кравченко,
поступивший в оперативное подчинение 40-й армии.
 Андрея Григорьевича Кравченко я знал еще с довоенных времен,  когда  мы
вместе служили по 2-м механизированном корпусе.  Он  был  тогда  начальником
штаба 16-й танковой дивизии и уже в то время проявил  себя  с  самой  лучшей
стороны. Во время войны мы впервые встретились под Сталинградом, где его 4-й
танковый корпус действовал некоторое время в составе 1-й гвардейской  армии.
Там я узнал его ближе, уже в боевых условиях, в  которых  генерал  Кравченко
действовал вдумчиво и смело.
 Уже под Воронежем до  меня  дошли  вести  об  успешных  действиях  4-го
танкового корпуса во время прорыва обороны и окружения 6-п немецкой армии. Я
искренне порадовался тогда за Андрея Григорьевича. О нем я вспомнил и  после
разговора по телефону с Верховным Главнокомандующим, когда узнал,  что  40-я
армия будет усилена  танковым  корпусом.  Хорошо  бы,  подумалось,  получить
Кравченко с его отважными танкистами.
 И хотя чудес, как известно, не бывает, но именно 4-й танковый корпус  и
был придан 40-й армии. Немного он  запоздал,  не  успел  принять  участия  в
Острогожско-Россошанской операции. Но зато к Воронежско-Касторненской прибыл
как раз вовремя. И это было как нельзя кстати.
 К 24 января перегруппировка была полностью завершена. Войска  армии  на
50-километровом фронте Семидесятское-Городище заняли исходное положение  для
наступления.  В  ходе  перегруппировки,  которая  проходила  одновременно  с
действиями по ликвидации окруженных вражеских  войск  в  районе  Алексеевки,
дивизии должны были развернуться на 90 и более градусов, т. е. с западного и
юго-западного направления на северное и  северо-западное.  Этот  маневр  был
успешно осуществлен, несмотря на продолжавшиеся контратаки войск противника,
перебрасываемых  из  Воронежа  в  состав  так  называемой  корпусной  группы
"Зиберт".
 В выполнении поставленной задачи  нам  благоприятствовало  то,  что  мы
находились у только что образовавшегося южного  фаса  воронежского  выступа.
Немецко-фашистское  командование   не   располагало   там   ни   достаточным
количеством войск, ни заранее подготовленной обороной.
 Правда, оно спешно перебрасывало в этот район войска, и их  численность
к началу нашего наступления  превысила  три  дивизии,  которые  и  составили
вышеназванную корпусную группу "Зиберт". Кроме того, местность,  по  которой
предстояло наступать  40-й  армии,  была  сильно  пересеченной  и,  главное,
понижалась в сторону  наших  войск,  что  давало  определенное  преимущество
обороняющемуся противнику.
 И все же на стороне советских войск были более важные факторы: и крайне
невыгодное оперативное положение противника, \406\ и резкий  упадок  духа  в
его войсках, вызванный поражениями под Сталинградом, на Кавказе,  у  нас  на
Дону, а также под Ленинградом, и  возвышенное  настроение  советских  войск,
окрыленных начавшимся освобождением родной земли и рвавшихся в  бой  во  имя
полного разгрома врага. Наконец, наши соединения и  части  не  только  имели
хорошую боевую технику, но и были тепло одеты и обуты, так что ни метели, ни
морозы, которые иногда доходили до 28o, не могли остановить их наступление.
 Одновременно  с  окончанием  перегруппировки  были   осуществлены   все
подготовительные  мероприятия.   Штаб   армии,   по-прежнему   возглавляемый
генерал-майором  З.  З.  Рогозным,  и  на  этот  раз  отлично  справился   с
организацией наступления, несмотря на то, что  времени  на  подготовку  было
мало.
 Быстрому  созданию  самой  мощной   на   Воронежском   фронте   ударной
группировки  40-й   армии   способствовали   два   первостепенной   важности
обстоятельства. Первое заключалось в том, что в наступательной операции с 12
по 24 января дивизии армии понесли весьма незначительные  потери,  сохранили
боевую мощь и наступательный порыв. Второй, не менее значительный, фактор  -
уже упомянутое прибытие 4-го танкового корпуса и трех лыжных бригад.
 Зато на 40-ю армию и задача была возложена  чрезвычайно  ответственная.
Обсудив ее с членами Военного совета и начальником штаба, я  принял  решение
перейти  24  января  в  наступление  на  всем  50-километровом   фронте   от
Семидесятского до Городища. Главный удар наметил нанести на  30-километровом
участке. Оперативное построение армии определил в два  эшелона.  Первому  из
них в составе пяти стрелковых дивизий, стрелковой  и  двух  танковых  бригад
была поставлена задача разгромить противостоящие вражеские войска.  Наступая
в северном направлении, они должны были  на  четвертый  день  соединиться  с
идущими навстречу частями 13-й армии и  совместно  с  ними  замкнуть  кольцо
вокруг главных сил 2-й немецкой армии.
 В создании внутреннего фронта окружения в районе  Касторное  предстояло
участвовать 183-й стрелковой дивизии и 129-й стрелковой бригаде, действующим
соответственно с 16-й истребительной и 192-й  танковой  бригадами,  внешнего
фронта - 25-й гвардейской, 309, 107-й  и  340-й  стрелковым  дивизиям.  4-му
танковому корпусу было приказано освободить к исходу первого дня наступления
Горшечное и усиленным передовым отрядом  овладеть  Касторным.  На  следующий
день корпус должен был занять станцию Нижнедевицк и нанести удар  на  Нижнюю
Ведугу   для   содействия   60-й   армии   в   выполнении   ее   задачи    в
Воронежско-Касторненской операции.
 Соединения первого эшелона имели полосы наступления шириной от 6 до  12
км. Самыми узкими - 6 и 8 км - они были у 309-й и 107-й стрелковых  дивизий,
действовавших в центре \407\  оперативного  построения  армии.  Это  и  было
направление нашего главного удара.
 Следует отметить, что, несмотря на это, ни 309-я, ни  107-я  стрелковые
дивизии не были усилены танками. Зато на их участках наступал и 4-й танковый
корпус. Он действовал совместно со стрелковыми соединениями первого эшелона,
так как оборона противника в полосе армии была слабо развита. Так или иначе,
на 1 км фронта прорыва мы имели очень мало танков - в среднем по 8,2.
 Недостаточной была сначала и артиллерийская плотность - около 40 орудий
(и минометов) на 1 км фронта. Но затем она значительно возросла, так  как  к
нам из 60-й армии в ходе операции возвратилась 10-я артиллерийская дивизия.
 Наш второй эшелон  составляли  305-я  стрелковая  дивизия,  только  что
завершившая ликвидацию окруженных войск противника  в  районе  Алексеевки  и
выведенная после этого в резерв армии, 4, 6-я  и  8-я  лыжные  бригады.  Две
последние должны  были  с  утра  второго  дня  операции  совместно  с  340-й
стрелковой дивизией наступать на Старый Оскол.
 Политико-моральное состояние наших воинов было  исключительно  высоким.
Началось массовое  изгнание  немецко-фашистских  оккупантов  и  освобождение
советских людей из фашистской неволи. Наши бойцы, видя разграбленные села  и
города, унижения и страдания народа, не находили слов  для  выражения  своих
чувств возмущения и переполнившей их сердца ненависти, буквально  рвались  в
бой. \408\
 II
 Воронежско-Касторненскую наступательную  операцию,  как  и  предыдущую,
Острогожско-Россошанскую, начала наша 40-я армия.
 Утром 24  января  1943  г.  поднялась  метель.  Дороги  занесло.  Мороз
достигал  20o.  Главное  же,  видимость  была  крайне   ограничена.   Начало
наступления пришлось перенести на  12  часов.  Но  и  к  полудню  метель  не
унялась. Тем не менее вновь отложить атаку значило бы  вообще  в  этот  день
отказаться от нее. Поэтому в 12 час. 30 мин., несмотря на плохую  видимость,
пришлось начать артиллерийскую подготовку. Она продолжалась  согласно  плану
30 минут, но ее результат был незначителен. Артиллеристы не видели  целей  и
потому не смогли подавить большую их  часть.  От  авиационной  подготовки  в
условиях сильной метели пришлось отказаться.
 Все  это  осложнило   действия   нашей   пехоты   и   танков.   Пехота,
приблизившаяся к переднему краю обороны противника на  300-350  м  во  время
артиллерийской подготовки, немедленно после ее окончания, в 13 часов, вместе
с танками атаковала вражеские позиции. Она была встречена  артиллерийским  и
ружейно-пулеметным огнем. По всему фронту  разгорелся  ожесточенный  огневой
бой. Однако уже  час  спустя  нам  удалось  на  отдельных  участках  сломить
сопротивление  и  начать  продвижение  вперед.  Отразив  контратаки   врага,
стрелковые дивизии к концу дня вклинились в  оборону  противника  в  районах
Бочарова и Старо-Николаевской.
 Еще успешнее действовал 4-й танковый корпус.  Он