отовки
возобновили наступление. Противник, еще  не  оправившийся  от  нашей  ночной
атаки, не выдержал нового удара и начал отходить. Только на северной окраине
Приорки он продолжал оказывать довольно упорное сопротивление. Но недолго.
   К исходу дня  соединения  армии  вновь  продвинулись  вперед  по  всему
фронту. 23-й стрелковый корпус достиг рубежа  северная  окраина  Дачи  Буча,
Корытище, Петропавловская Борщаговка. 50-й стрелковый корпус вышел на  линию
Жуляны,  Софиевская  Борщаговка,  Никольская  Борщаговка,  западная  окраина
Киева. А 167-я стрелковая дивизия этого корпуса совместно с 51-м  стрелковым
корпусом в это время уже вела бои в Киеве.
   Плечом к плечу с советскими воинами здесь геройски сражались солдаты  и
офицеры 1-й чехословацкой отдельной бригады под командованием полковника  Л.
Свободы.
   Немногим более полугода  прошло  с  тех  пор,  когда  возглавляемый  им
батальон геройски участвовал и боях под \174\ Харьковом. После этого он  был
доукомплектован и переформирован в бригаду, которая в  период  подготовки  к
боям под Киевом  была  включена  в  состав  38-й  армии.  И  вот  теперь  по
настоятельной просьбе ее командования  и  личного  состава  я  с  разрешения
Военного совета фронта ввел ее в бой в полосе наступления 51-го  стрелкового
корпуса. И бригада генерала  Л.  Свободы  вновь  проявила  высокую  воинскую
доблесть, самоотверженно сражаясь за освобождение столицы Украины.
   Тогда же на правом фланге главной группировки нашей армии  заместителем
командующего фронтом генерал-полковником А. А. Гречко был введен в  бой  1-й
гвардейский кавалерийский корпус генерал-лейтенанта В. К.  Баранова.  Уже  к
исходу дня его 1-я и 7-я гвардейские кавдивизии,  используя  успех  соседней
60-й армии, завязали бои в районе Раковки и южнее.
   О достигнутых к тому  времени  результатах  операции  можно  судить  по
содержанию следующего документа:
   "Москва, тов. Сталину.
   Докладываем:
   Для  непосредственной  обороны  Киева  противник   сосредоточил   шесть
пехотных дивизий (68, 75, 82, 88, 223 и 323 пд) с  частями  усиления  -  385
учебный батальон, 101 и 109 артполки РГК, 1 учебный минометный полк  тяжелых
метательных аппаратов, 618 дивизион ПТО, 202 дивизион штурмовых орудий, 11 и
12 отдельные штурмовые роты. С  начала  нашего  наступления  в  район  Киева
противник подтянул 5 и 7 танковые дивизии (с общим  количеством  до  150-170
танков) и 20 моторизованную дивизию из резерва.
   Против ударной группы 60-й армии противник имел шесть пехотных  дивизий
(183, 208, 217, 291, 327 и 340 пд) с частями усиления - 231  артполк  и  276
дивизион штурмовых орудий РГК и 4.11.43 г. подтянул 8 танковую  дивизию  (80
танков).
   Для прикрытия Киева с севера противник построил три укрепленные  полосы
обороны с развитой системой инженерных  укреплений.  Каждая  полоса  обороны
имела  окопы  полного  профиля  с  ходами  сообщений,  противотанковые  рвы,
проволочные заграждения, лесные завалы и минные поля.
   В ходе боев за Киев войска 1 Украинского фронта разбили 68, 75, 82, 88,
323, 340, 183, 217 и 327 пд, 20 мд  и  7  тд,  которые  потеряли  до  60-70%
личного состава и большую часть материальной части. В боях подбито и сожжено
до 100 танков, захвачено до 1300 пленных. Захвачены большие трофеи -  склады
боеприпасов, вооружения и снаряжения, подсчет которых продолжается.
   Ватутин 5.11.43 г. 21.40"{101}. \175\
   Таким образом, 5 ноября 38-я и 3-я гвардейская танковая армии  добились
решающего перелома в наступлении: наши соединения  уничтожали  противника  в
опорных пунктах на западной и северо-западной окраинах  Киева  и  стремились
быстрее прорваться к  центру  города,  чтобы  предотвратить  его  разрушение
противником.
   V
   Вечером,  когда  я  возвратился  на   КП,   чтобы   отдать   дальнейшие
распоряжения войскам, позвонил по телефону  Николай  Федорович  Ватутин.  Он
сообщил, что только что разговаривал по ВЧ с И. В. Сталиным.
   - Верховный приказал передать, что доволен ходом операции,  и  высказал
пожелание скорее освободить Киев.
   Помню, как раз в тот  момент  нам  с  А.  А.  Епишевым  принесли  ужин.
Собственно, это был и обед,  так  как  в  течение  всего  дня  не  удавалось
выкроить для него времени. Но, видно, и поужинать была не  судьба.  Закончив
разговор с  командующим  фронтом,  я  вместе  с  А.  А.  Епишевым,  а  также
командующим артиллерией армии генералом В. М. Лихачевым, начальником  группы
гвардейских минометных частей  генералом  А.  П.  Яровым,  генералом  В.  С.
Голубовским, состоявшим для поручений при Г. К. Жукове, и  группой  офицеров
немедленно  выехал  в  штаб  50-го  стрелкового  корпуса  генерала   С.   С.
Мартиросяна. Уточнив последние данные обстановки, мы поехали  в  штаб  167-й
стрелковой  дивизии  генерала  И.  И.  Мельникова,  находившейся  в   районе
кинофабрики.
   Отсюда  было  ближе  всего  к  центру  Киева.  Поэтому,  добравшись  до
Мельникова, я приказал ему не приостанавливать наступление и ночью.  Тут  же
наша группа вместе с частями дивизии и армейским танковым  полком  двинулась
вперед.
   И вот мы уже в Киеве. Вокруг шли бои, гремела артиллерия, пылали  дома,
среди  которых  я  с  болью  увидел  и  здание   университета,   подожженное
гитлеровцами. Да, еще шла борьба, ожесточенная, кровопролитная.
   Двигаясь вслед за танками, мы добрались, наконец, по бульвару  Шевченко
до Крещатика. Там  нас  неожиданно  встретили  большие  группы  восхищенных,
сияющих киевлян. Вокруг рвались снаряды,  свистели  пули,  а  жители  города
плотным кольцом окружили наши машины и бурно выражали свою радость.
   В 4 часа утра 6 ноября, возвращаясь обратно,  я  заехал  в  штаб  50-го
стрелкового  корпуса,  расположившийся  в  Святошнне,   и   оттуда   доложил
командующему фронтом о взятии Киева. Н. Ф. Ватутин, видимо,  усомнился,  так
как спросил:
   - Кто вам об этом доложил?
   Узнав же, что я только что сам  побывал  на  Крещатике,  он  несказанно
обрадовался: \176\
   - Выходит, можно докладывать товарищу Сталину?
   - Да, - твердо ответил я, - можно докладывать об освобождении Киева.
   Охваченные высоким  наступательным  порывом,  воины  51-го  стрелкового
корпуса  совместно  с  частями  5-го  гвардейского  танкового  корпуса,  1-й
чехословацкой  отдельной  бригадой  и  167-й   стрелковой   дивизией   50-го
стрелкового корпуса к 4 часам утра 6 ноября полностью освободили Киев{102}.
   Час спустя представитель Ставки Маршал Советского Союза Г. К.  Жуков  и
командующий 1-м Украинским фронтом генерал армии  Н.  Ф.  Ватутин  направили
следующую  телеграмму  Верховному  Главнокомандующему  И.  В.  Сталину:   "С
величайшей радостью докладываем вам о том, что задача, поставленная вами  по
овладению нашим прекрасным городом Киевом -  столицей  Украины,  -  войсками
1-го Украинского фронта выполнена. Город Киев полностью очищен  от  немецких
оккупантов.   Войска   1-го   Украинского   фронта   продолжают   выполнение
поставленной вами им задачи"{103}.
   Развернувшиеся южнее и юго-западнее Киева ожесточенные бои продолжались
и 6 ноября. С нарастающей силой нанося удары по врагу, соединения 38-й армии
на ряде направлений  продвинулись  на  20-25  км.  Части  23-го  стрелкового
корпуса форсировали р.  Ирпень.  Введенный  в  бой  21-й  стрелковый  корпус
преследовал противника в юго-западном направлении. 50-й  и  51-й  стрелковые
корпуса и 5-й гвардейский  танковый  корпус  успешно  продвигались  в  южном
направлении.
   1-я чехословацкая отдельная бригада после боев за город сосредоточилась
по моему приказу в районе Киевского ипподрома и приводила себя в порядок.
   Тем временем 3-я гвардейская танковая армия, обогнав стрелковые войска,
стремительно продвигалась на Фастов, Казатин.  60-я  армия  в  своей  полосе
завершила  очищение  от  противника  междуречья  Ирпени  и  Здвижа,  надежно
обеспечивая правый фланг 38-й армии.
   Наши  войска,  воодушевленные  победой   под   Киевом,   безостановочно
продвигались вперед, в направлении Фастова, нанося все новые и  новые  удары
по противнику.
   Решительно действовал в этот день личный состав  2-й  воздушной  армии.
Авиация  помогала  нашим  войскам  в  разгроме  отходящего  противника.  Она
наносила удары по отступающим колоннам. Наши отважные летчики смело вступали
в бой с вражескими истребителями, прикрывавшими отход своих наземных  войск.
\177\
   Нельзя не отметить, что в тот день резко активизировалась и  фашистская
авиация. Группами от 8 до 30 бомбардировщиков она наносила непрерывные удары
по нашим войскам, особенно по  боевым  порядкам  50-го  и  51-го  стрелковых
корпусов, а также 3-й гвардейской танковой  армии.  Совершала  массированные
налеты на переправы через  Днепр.  Но  уже  ничто  не  могло  изменить  того
непреложного факта, что враг выбит из Киева и поспешно отступает на запад.
   Много славных подвигов при  освобождении  Киева  совершили  воины  38-й
армии.  Их  доблесть  и  самоотверженность  дополнялись  уменьем,  опытом  и
мужеством командиров.
   Пример  тому  -  действия  начальника  армейской   оперативной   группы
гвардейских минометных частей гвардии полковника Иосифа Семеновича Юфа. Он и
прежде неоднократно проявлял свои незаурядные  способности,  умело  применяя
огонь  гвардейских  минометов.  Действуя  под  Белгородом,  группа  под  его
командованием с 13 по 18 июля уничтожила 30 танков, 85 автомашин, 3 склада и
до 7 батальонов противника, подавила огонь 13 вражеских минометных батарей.
   В период боев за овладение и расширение плацдарма  на  западном  берегу
Днепра полковник И. С. Юфа сумел под сильным огневым воздействием противника
без  потерь  переправить  гвардейские  минометные  части,  сыгравшие   затем
существенную роль в Киевской наступательной операции. Готовясь к ней,  Иосиф
Семенович скрытно вывел свои части на  огневые  позиции  в  непосредственной
близости от противника, организовал массированный огонь  восьми  гвардейских
минометных полков и этим содействовал прорыву вражеской обороны  стрелковыми
и танковыми войсками. За четыре дня боев, с 3 по 6  ноября,  руководимые  им
части  уничтожили  2  полковых  штаба,   10   танков,   38   блиндажей,   13
наблюдательных пунктов, 30 пулеметных точек, несколько батарей артиллерии  и
минометов разного калибра и до 3 батальонов пехоты противника.
   За личную отвагу и умелое руководство  группой  в  период  освобождения
Киева И. С. Юфа был удостоен звания Героя Советского Союза. \178\
   Такой чести был посмертно удостоен и гвардии старшина Шолуденко Никифор
Никитович - командир разведвзвода роты управления 22-й гвардейской  танковой
бригады, уроженец Киевской области. 5 ноября он с группой разведчиков проник
на площадь Калинина и солдаты его взвода первыми водрузили Красное Знамя  на
здании областного комитета партии. Там, в неравном бою Н. Н.  Шолуденко  пал
смертью храбрых{104}.
   Доблестный старшина воевал в составе бригады под Сталинградом, на Дону,
под Воронежем, на Курской дуге в качестве помощника,  а  затем  -  командира
взвода. Часто он  выполнял  ответственные  боевые  задания.  Неоднократно  с
группой разведчиков проводил  глубокие  рейды  в  тылу  противника,  принося
важные сведения о силах  и  средствах  врага,  чем  способствовал  успешному
выполнению  задач  бригады.  Например,  17  октября  Шолуденко   с   группой
разведчиков выявил и досконально разведал сильный опорный пункт противника у
населенного пункта Яблонка. Благодаря точной засечке огневых  точек  бригада
сравнительно легко овладела им и значительно расширила  лютежский  плацдарм,
нанеся врагу большие потери. Н. Н. Шолуденко уничтожил в том  бою  7  солдат
противника и захватил несколько ротных минометов и пулеметов.
   Таких примеров беззаветной  храбрости  и  величайшей  самоотверженности
наших воинов было так много, что  для  их  описания  \179\  нужна  отдельная
книга.  Только  среди  Героев  Советского  Союза  были  командир   танкового
батальона капитан В. Н. Лагутин и  командир  танка  техник-лейтенант  Б.  Г.
Колодченко, командир орудия старший сержант Я. Г. Агафонов и наводчик орудия
красноармеец Н. П. Крылов, разведчики  старший  сержант  Т.  М.  Джалалов  и
красноармеец Е. К. Кузин, пулеметчик  старший  сержант  А.  С.  Поддубный  и
многие другие.
   Всего  за   четыре   дня   операции   войска   фронта   разгромили   12
немецко-фашистских дивизий, потерявших до  60%  личного  состава  и  большую
часть боевой техники. В боях было уничтожено 186 танков, 78 самолетов,  1053
автомашины, 38 самоходных орудий, 102 орудия,  73  миномета,  11  складов  с
различным имуществом и более 20  тыс.  вражеских  солдат  и  офицеров.  Наши
войска захватили около 3  тыс.  пленных,  а  также  много  различной  боевой
техники.
   Считаю своим долгом особо  подчеркнуть  исключительно  высокий  уровень
управления войсками со стороны командующего и штаба фронта в период боев  за
освобождение Киева. Это  тем  более  необходимо,  что  сохранился  документ,
свидетельствующий   о   необоснованном   упреке    заместителя    начальника
Генерального штаба генерала армии А. И. Антонова в специальной директиве  по
этому поводу. Документ, который я имею в  виду,  -  ответное  письмо  Н.  Ф.
Ватутина А. И. Антонову.
   Вот его текст:
   "Зам. начальника Генштаба т. Антонову
   Только лично На э 14982
   С вашей директивой я позволю себе в корне не согласиться, так  как  она
совершенно не соответствует действительности и не знаю, на каких данных  она
основана. Управление Киевской операцией  было  мною  организовано  следующим
образом:
   В период со 2 по 6 ноября 1943  г.  я,  член  Военного  совета  Хрущев,
командующий артиллерией Баренцев, командующий ВВС Красовский, начальник  ГМЧ
Яровой (каждый с группой командиров), зам. нач. штаба  фронта  Виноградов  с
группой командиров штаба фронта, зам. командующего артиллерией фронта по ПВО
находились непрерывно на наблюдательном пункте высота 175,9, что 2  км  зап.
Ново-Петровцы и на ВПУ - Старо-Петровцы.  Здесь  я  имел  непрерывно  личное
общение с Москаленко, Рыбалко, Корольковым (командиром 7 арт.  корпуса),  со
всеми командирами авиакорпусов и, кроме  того,  имел  с  ними  бесперебойную
проводную связь, всегда немедленно влиял на ход боя.
   С этого же наблюдательного пункта я имел совершенно бесперебойную связь
по ВЧ  с  Черняховским,  Пуховым,  Жмаченко,  Трофименко  (т.  е.  со  всеми
армиями), со штабом 2 воздушной армии и с Москвой. Кроме того, я имел  связь
со всеми командирами \180\ стрелковых корпусов и танковых  корпусов  и  имел
возможность немедленно реагировать на их действия.
   Кроме того, при Рыбалко был непрерывно Штевнев{105} и  его  заместитель
Петров{106}, которые находились при танковых корпусах и  лично  проводили  в
жизнь мою волю.
   Больше того, я мог говорить по телефону с каждым командиром  дивизии  и
мог лично видеться с ними. Поочередно в 51 ск, у Рыбалко и в 23 ск находился
мой заместитель товарищ Гречко.
   Все изложенное  выше  является  неоспоримыми  фактами,  в  правильности
которых может убедиться любой ваш представитель, ибо это  факты.  Во  второй
половине дня 6 ноября 1943 г. я лично с членом Военного совета Крайнюковым и
нач. штаба фронта Ивановым посетил Москаленко и Рыбалко, видел их войска, на
месте поставил задачи и только к утру 7.11.43 г. прибыл  в  Трибухово  (свой
основной КП), чтобы сдвинуть Пухова и сдвинуть во  что  бы  то  ни  стало  с
букринского плацдарма 40 и 27 армии, а также организовать  надежную  оборону
района Фастов выдвижением туда  пехоты,  чтобы  освободить  оттуда  Рыбалко,
организовать работу тыла и перенос своего КП в район  Белгорода  \181\  зап.
Киева. Эти задачи я во многом уже  разрешил.  Считаю,  что  изложенная  выше
организация управления во многом обеспечила успешное  выполнение  задачи  по
прорыву фронта противника, овладению Киевом и развитию успеха.
   Не  меньшее  значение  имела  предварительная  работа   по   подготовке
операции.  Военным  советом  фронта  проведена  глубокая  работа  со   всеми
командирами корпусов, дивизий и бригад 60, 38 армий  и  3  гв.  ТА,  7  арт.
корпуса. Я вынужден это написать потому, что на протяжении всего  периода  с
5.7.43 г. отдельные лица относятся к нашему фронту совершенно необъективно и
льют грязь на любую положительную работу. Я убежден, что  и  ваша  директива
явилась в результате какого-либо совершенно необъективного документа.
   Прошу этот мой доклад  доложить  лично  товарищу  Сталину,  которого  я
убедительно прошу прочесть его.
   Одновременно  докладываю,  что   сейчас   действительно   имеется   ряд
трудностей и недочетов в управлении и связи, по которым принимаются меры.  В
каждом корпусе и армии имеются  люди  от  Военного  совета  фронта.  Товарищ
Гречко сейчас у Рыбалко. Туда  же  выехал  Штевнев.  Инспектор  кавалерии  с
рацией - в 1 гв. кк. Зам. нач. артиллерии фронта -  в  38  армии.  На  левый
фланг 38 армии выехал член Военного совета товарищ Крайнюков. Во  исполнение
вашей директивы я выслал еще четыре группы командиров  штаба  со  средствами
связи, пересмотрел проволочную и радиосвязь, наметил меры улучшения.
   Начальник  штаба  фронта  т.  Иванов  предупрежден,   к   нему   вообще
предъявляются  высокие  требования.  Однако  я  должен   для   объективности
доложить, что он является  молодым,  растущим,  трудолюбивым,  энергичным  и
положительным штабным командиром.
   Ватутин 10.11.43г."{107}
   Тем не менее генерал С. П. Иванов на следующий день был  освобожден  от
должности начальника штаба 1-го Украинского фронта, что  представляется  мне
необоснованным шагом со стороны генерала  А.  И.  Антонова.  При  всем  моем
уважении к нему не могу не присоединиться к  высказанному  Н.  Ф.  Ватутиным
утверждению, что упрек в адрес штаба нашего фронта был  необоснованным.  Что
касается генерала С. П. Иванова, то  он  и  в  тот  период,  и  ранее,  и  в
дальнейшем, как  я  в  этом  неоднократно  убеждался,  был  одним  из  наших
способнейших штабных работников крупного масштаба, всегда умел  организовать
четкую, высокоэффективную деятельность возглавлявшихся им штабов.
   Так было и при освобождении Киева. Уж кому-кому, а мне и П. С.  Рыбалко
была  хорошо  видна  вся  работа  штаба  фронта,  \182\  сыгравшая  поистине
неоценимую роль в боях за Киев. И его значительному вкладу в успех  операции
все мы отдавали должное в те незабываемые минуты, когда слушали прозвучавший
на всю страну, на весь мир приказ Верховного Главнокомандующего,  в  котором
высоко оценивались действия наших войск.
   В  приказе  говорилось:  "Войска  1  Украинского  фронта  в  результате
стремительно проведенной операции со смелым  обходным  маневром  сегодня,  6
ноября, на рассвете, штурмом овладели  столицей  Советской  Украины  городом
Киев - крупнейшим промышленным  центром  и  важнейшим  стратегическим  узлом
обороны немцев на правом берегу Днепра. Со  взятием  Киева  нашими  войсками
захвачен важнейший  и  наивыгоднейший  плацдарм  на  правом  берегу  Днепра,
имеющий важное значение для изгнания немцев из Правобережной Украины.
   В   боях   за   освобождение    города    Киева    отличились    войска
генерал-полковника Москаленко,  генерал-лейтенанта  Черняховского,  танкисты
генерал-лейтенанта Рыбалко, летчики генерал-лейтенанта авиации Красовского и
артиллеристы генерал-лейтенанта артиллерии Королькова"{108}.
   В тот день столица нашей Родины - Москва салютовала доблестным  войскам
1-го Украинского фронта 24 залпами из 324 орудий.  Такое  количество  орудий
участвовало в салюте впервые.
   Войскам  38-й  армии  была  объявлена  благодарность.  Большинству   ее
соединений и частей присвоено почетное наименование "Киевских". В том  числе
- 5-му гвардейскому танковому корпусу, 23, 30, 74, 136, 163, 167, 180,  218,
232, 240 и 340-й стрелковым, 13-й и  17-й  артиллерийским,  3-й  гвардейской
минометной,  8-й  и  2-й   зенитным   артиллерийским   дивизиям   и