одуманно.  Заласта  -  стирик,  а  мы,
стирики, очень плохо умеем справляться с неожиданностями. Он еще долго будет
метаться бесцельно - разрушая горы и поджигая озера  -  прежде  чем  возьмет
себя в руки.
   - Значит, нам надо поскорее ударить снова,  -  сказал  Бевьер.  -  Нельзя
давать ему время оправиться.
   - Вот что я подумал, - сказал Сарабиан. - После того, как мы добрались до
секретных архивов министерства внутренних дел, мы решили  взять  под  стражу
лишь верхушку заговорщиков - главным образом, полицейских чиновников и судей
в разных городах. Мы не стали возиться с  мелкой  сошкой,  осведомителями  и
тому подобной швалью - в основном потому, что у нас не хватило  бы  на  всех
тюрем. Думаю, что министерство внутренних  дел  было  основной  силой  этого
заговора, и теперь Заласта и его  приятели  вынуждены  опираться  на  жалкие
ошметки, которые мы не стали подбирать. Если я  отправлю  атанов  арестовать
всех подчистую, это ведь еще сильнее выбьет Заласту из равновесия?
   - Пускай он вначале немного придет в себя, Сарабиан, - сказала  Сефрения.
- Сейчас он так взбешен, что, пожалуй, и не заметит новых потерь.
   - А Норкан все еще на Тэге? - спросил вдруг Вэнион.
   - Нет, - ответила Элана. -  Мне  надоели  его  поддельные  письма,  и  мы
отправили его назад в Атан.
   - Отлично. Думаю, нам нужно как можно скорее сообщить ему о предательстве
Заласты. Необходимо, чтобы Бетуана знала об этом.
   - Я позабочусь об этом, Вэнион-магистр, - пообещал Энгесса.
   - Спасибо, Энгесса-атан. Если сцена, которую Заласта  устроил  в  тронном
зале, хоть немного отражает его душевное состояние -  сейчас  он  совершенно
невменяем.
   - Взбешен до безумия, - согласилась Сефрения.  Впервые  после  разрыва  с
Вэнионом она впрямую  заговорила  с  ним,  и  это  дало  Спархоку  некоторую
надежду.
   - Значит, он почти должен сделать хоть что-то? - спросил у нее Вэнион.  -
В его нынешнем состоянии бездействие для него - сущая мука.
   Она кивнула.
   - Так или иначе, он ответит на этот удар, и поскольку  он  вовсе  не  был
готов к тому, что произошло, то и ответный его ход будет непродуманным.
   - А стало быть, несовершенным?
   - Вероятно.
   - И скорее всего, с использованием главных сил,  -  прибавил  Спархок.  -
Когда человек впадает в бешенство, он принимается крушить все подряд.
   -  Предостереги  об  этом  Норкана  и  Бетуану,  Энгесса-атан,  -  сказал
Сарабиан.
   - Будет исполнено, Сарабиан-император.  Вэнион  принялся  расхаживать  по
комнате.
   - Заласта пока еще возглавляет заговор, - сказал он, - во всяком  случае,
до тех пор, пока не устроит такую глупость, что Киргон решит  сместить  его.
Почему бы нам не позволить ему перебеситься, а  уже  потом  арестовать  всех
мелких заговорщиков? Попугаем немножко наших противников. Если  они  увидят,
как мы методично уничтожаем все, что они с таким тщанием готовили, и  сажаем
под замок всех их пособников, они поневоле задумаются  о  том,  что  и  сами
смертны. Тогда, я думаю, Киргон сам вступит в  дело,  и  Спархоку  останется
только спустить на него Беллиом.
   - Терпеть не могу, когда он такой, - сказала Сефрения Ксанетии. - Он  так
уверен в себе - и, наверное, прав. Мужчины куда привлекательней,  когда  они
беспомощны, как малые дети.  -  Эта  полушутливая  реплика  была  совершенно
неожиданной.  Сефрения  явно   перешагнула   через   древние   предрассудки,
разделявшие стириков и дэльфов, и говорила с  Ксанетией,  как  одна  женщина
говорила бы с другой.
   - Значит, нам остается только сидеть и ждать следующего хода  Заласты,  -
заключил Сарабиан. - Интересно, что он предпримет?
   Ответ не заставил себя ждать. Несколько  дней  спустя  изможденный  атан,
пошатываясь, ступил на подъемный мост замка. Он нес с собой спешное послание
от Норкана.
   "Оскайн, - гласило послание с привычной для Норкана краткостью, -  собери
всех атанов, каких сможешь, и  пришли  их  сюда.  Северное  побережье  Атана
крушат и разоряют тролли".

ГЛАВА 23

   - Мы не можем отослать атанов, Энгесса-атан, - говорил  Сарабиан.  -  Они
нам нужны в гарнизонах. Сейчас атанские гарнизоны - это  единственная  сила,
которая поддерживает порядок в Империи. Энгесса кивнул.
   - Я это понимаю, Сарабиан-император, но Бетуана-королева не станет  долго
ждать. Если землям атанов грозит опасность, выбора у нее  не  останется.  Ей
придется вернуть атанов домой - несмотря на ваш союз.
   - Ей нужно отвести свои войска, только и всего, - сказал Вэнион. - У  нее
недостаточно воинов, чтобы защитить север от троллей, а потому ей стоило  бы
ненадолго оставить Северный Атан. Мы не сможем отправить ей  на  помощь  все
гарнизоны, но в силах взять из каждого гарнизона одну-две роты.  Вместе  это
уже несколько тысяч бойцов, но им понадобится время, чтобы добраться в  Атан
изо  всех  уголков  Империи.  Пускай  она  отступит,  покуда   не   подойдет
подкрепление.
   - Мы - атаны, Вэнион-магистр. Мы никогда не бежим от врага.
   - Я и не говорю о бегстве, Энгесса-атан. Твоя королева отведет  войска  -
не более. Она не может сейчас удержать север, так зачем рисковать понапрасну
солдатами? Пока что мы  можем  послать  ей  в  подмогу  только  генидианских
советников и сириникийцев с катапультами.
   - Не только, друг Вэнион, - возразил Кринг. - Я отправлюсь в  Центральный
Астел, к Тикуме. Восточные пелои не так страшатся лесов,  как  мои  дети,  а
Тикуме любит хорошую драку не меньше, чем я, так что  наверняка  приведет  с
собой несколько тысяч всадников. Я соберу пару сотен лучников  и  двинусь  к
Атану впереди его отрядов.
   - Ты великодушен, друг Кринг, - сказал Энгесса.
   - Это мой долг, Энгесса-атан. Ты приемный отец Миртаи, а стало быть, мы в
родстве. - Кринг рассеянно провел  ладонью  по  обритой  макушке.  -  Важнее
всего, я считаю, лучники.  Вы,  атаны,  почему-то  считаете  безнравственным
воевать с луками и стрелами, но когда мы столкнулись с троллями в  Восточном
Астеле, то быстро убедились, что с ними нельзя драться, прежде не утыкав  их
стрелами, как ежа иголками.
   - У меня есть и другая идея, - сказал Халэд,  показывая  арбалет.  -  Что
твои соплеменники думают об этом, Энгесса-атан?
   Энгесса развел руками.
   - Здесь, в Дарезии, это оружие внове, Халэд-оруженосец. Мы еще не  пришли
к единому мнению на его счет. Одни атаны могут принять его, другие откажутся
наотрез.
   - А нам и не надо вооружать арбалетами всех  атанов,  -  сказал  Халэд  и
взглянул на Спархока. - Ты сможешь обойтись здесь без меня, мой лорд?
   - Почему бы тебе не проверить, сумеешь ли ты убедить меня, что я без тебя
обойдусь?
   - Экие у тебя громоздкие выражения, Спархок. Во время мятежа мы подобрали
немало арбалетов. По большей части я же сам их и  испортил,  но  у  меня  не
займет много времени их исправить. Я отправлюсь на север с  Энгессой-атаном,
генидианцами   и   сириникийцами.   Энгесса   постарается   убедить    своих
соплеменников, что арбалет  -  достойное  оружие  для  боя,  а  я  обучу  их
стрелять.
   - Я присоединюсь к вам уже в Атане, - сказал Кринг.  -  Мне  нужно  будет
провести к столице лучников Тикуме. Пелои всегда с трудом находят  дорогу  в
лесах.
   - Даже и не думай, Миртаи, - твердо сказала Элана золотокожей  великанше,
у которой вдруг загорелись глаза. - Ты нужна мне здесь.
   - Мой нареченный и мой отец, Элана, отправляются на  войну,  -  возразила
Миртаи. - Не думаешь же ты, что я останусь дома?
   - Именно так я и думаю. Ты остаешься, и это мое последнее слово.
   - Могу я удалиться? - натянуто осведомилась Миртаи.
   - Разумеется.
   Миртаи ринулась к дверям.
   - Не ломай всю мебель! - крикнула вдогонку ей Элана.

***

   Этот кризис был мелким, домашним, но тем  не  менее  оставался  кризисом,
главным образом потому, что принцесса Даная объявила во  всеуслышание:  если
ее пропавшая кошка немедленно не найдется, она, Даная, умрет, и все тут. Она
бродила, хныча, по тронному залу, забиралась на колени ко всем подряд,  ныла
и клянчила.  Спархок  вновь  получил  возможность  полюбоваться  тем,  какое
сокрушительное воздействие производит его дочь на  здравый  смысл  человека,
когда забирается к нему на колени.
   - Ну пожалуйста, Сарабиан, помоги мне отыскать мою кошку, - говорила она,
касаясь ладошкой щеки императора.  Спархок  с  давних  пор  научился  одному
непреложному правилу: имея дело с Данаей, нельзя дозволять ей прикасаться  к
тебе. Если прикоснулась - ты конченый человек.
   - Нам всем не помешало бы подышать свежим воздухом, как вы  полагаете?  -
обратился Сарабиан к остальным. - Мы безвылазно сидим в четырех  стенах  вот
уже неделю с лишним. Почему бы нам не отложить свои важные  разговоры  и  не
поискать кошку принцессы Данаи? По крайней мере, это нас взбодрит.
   "Очко в пользу Данаи", - мысленно усмехнулся Спархок.
   - Вот что я вам скажу, - продолжал Сарабиан. - Утро нынче прекрасное, так
почему бы нам не устроить пикник? Я пошлю приказ в кухни, и мы  позавтракаем
на свежем воздухе. - Он улыбнулся Данае, целиком и  полностью  подпадая  под
власть ее всепобеждающего касания. - Мы отпразднуем возвращение Мурр к своей
маленькой хозяйке.
   - Какая чудесная мысль! - воскликнула Даная,  захлопав  в  ладоши.  -  Ты
такой умный, Сарабиан!
   Взрослые, снисходительно улыбаясь,  поднялись  с  мест.  В  глубине  души
Спархок признавал, что император прав. От непрерывных разговоров и совещаний
у них и вправду уже головы пошли  кругом.  Спархок  направился  к  дочери  и
бесцеремонно подхватил ее на руки.
   - Я и сама могу ходить, отец! - возмутилась она.
   - Зато я хожу быстрее. У  меня  ноги  длиннее.  Мы  ведь  хотим  поскорее
отыскать Мурр, разве нет? Даная одарила его сердитым взглядом.
   - Все они и так у тебя в руках, - прошептал Спархок ей на ухо. - Тебе нет
нужды гонять их по округе, как овец. В чем же дело? Ты  же  в  любую  минуту
можешь позвать Мурр, и она вернется. Что это ты задумала?
   - Мне нужно кое-что уладить, Спархок, пока мы все еще не  слишком  заняты
делами, а когда вы все сбиваетесь в одной комнате, словно стайка  цыплят,  я
ничего не могу сделать. Мне нужно выманить вас  наружу,  и  тогда-то  я  все
устрою.
   - Мурр и вправду пропала?
   - Нет, конечно. Я точно знаю, где она. Просто я велела ей  погоняться  за
кузнечиками.
   - И чем же ты намерена заняться? Что именно ты собираешься уладить?
   - Смотри, Спархок, - ответила она, - смотри и учись.

***

   - Так не годится, Келтэн, - с безнадежной грустью ответила Алиэн. Они шли
через подъемный мост, неподалеку от Спархока и Данаи.
   - Что значит "не годится"?
   - Ты рыцарь, а я - простая крестьянка. Почему мы не  можем  оставить  все
как есть?
   - Потому что я хочу, чтобы ты стала моей женой. Алиэн нежно погладила его
по щеке.
   - И я отдала бы все, только бы стать твоей женой, но это невозможно.
   - Хотел бы я знать почему.
   - Я уже  говорила  тебе  почему.  У  нас  слишком  разное  происхождение.
Крестьянка не может быть женой рыцаря. Люди будут  насмехаться  над  нами  и
говорить обо мне гадости.
   - В первый и в последний раз, - объявил он, стискивая кулак.
   - Любовь моя, нельзя же драться со всем миром, - вздохнула она.
   - Еще как можно - особенно если мир, о котором ты  говоришь,  состоит  из
вертопрахов, которыми кишит двор в Симмуре. Я таких  могу  убить  дюжину  до
завтрака.
   - Нет! - сказала она резко. - Никаких убийств! Меня возненавидят.  У  нас
не будет друзей. Тебе-то не страшно - ты все время  будешь  там,  куда  тебя
пошлет принц Спархок или лорд Вэнион, но я-то останусь  совершенно  одна.  Я
этого не вынесу.
   - Я хочу жениться на тебе! - почти прокричал он.
   - Это было бы венцом моей жизни, дорогой, - вздохнула она, -  только  это
невозможно.
   - Спархок, - сказала вслух Даная, - я хочу, чтобы ты это уладил.
   - Тише. Они нас услышат.
   - Не услышат, Спархок, - и, кстати говоря, не увидят.
   - Ты используешь чары?
   - Разумеется. Это небольшое, но весьма полезное  заклинание  делает  так,
что на нас не обращают вни мания. Они вроде бы и знают, что мы здесь, но это
ускользает от их сознания.
   -  Понимаю.  Это,  стало  быть,  способ  обойти  нравственный  запрет  на
подслушивание?
   - Да  о  чем  ты  говоришь,  Спархок?  У  меня  нет  и  не  было  никаких
нравственных запретов на подслушивание. Я всегда подслушиваю. Как бы  еще  я
следила за тем, чем занимаются смертные? Скажи маме, чтобы дала Алиэн титул,
- тогда Келтэн сможет жениться на ней. Я бы и сама это сделала, но  я  очень
занята. Займись этим сам.
   - Так вот что, значит, ты собиралась улаживать!
   - Разумеется. Не трать время на глупые вопросы, Спархок. Нам сегодня  еще
очень многое нужно успеть.

***

   - Я люблю  тебя,  Берит-рыцарь,  -  чуть  печально  говорила  императрица
Элисун, - но и его тоже люблю.
   - И скольких еще ты любишь, Элисун? - едко спросил Берит.
   - Я сбилась со счета, - пожала плечами полунагая императрица. -  Сарабиан
не против, так отчего тебя это так трогает?
   - Значит, между нами все кончено? Ты не хочешь больше меня видеть?
   - Не говори глупостей, Берит-рыцарь. Конечно же, я хочу тебя видеть  -  и
чем чаще, тем лучше. Просто время от времени я буду  видеться  и  с  ним.  Я
совсем не обязана говорить тебе об этом, но  ты  такой  милый,  что  мне  не
хочется втихомолку, за твоей спиной... - Она замялась, подыскивая слово.
   - Изменять мне? - уточнил он напрямик.
   - Я никогда и никому не изменяю, - сердито сказала Элисун.  -  Сейчас  же
возьми назад это слово. При дворе нет никого вернее меня. Я  храню  верность
по меньшей мере десяти мужчинам одновременно.
   Берит вдруг разразился смехом.
   - Что ты нашел смешного в моих словах? - осведомилась она.
   - Ничего, Элисун, - ответил он  с  неподдельной  нежностью.  -  Ты  такая
славная, что я не мог сдержаться.
   Элисун вздохнула.
   - Мне было бы намного проще, если бы вы, мужчины, не  относились  к  этим
делам так серьезно. Любовь - это развлечение, а вы все  норовите  хмуриться,
сердиться и размахивать руками. Полюби кого-нибудь еще, я  не  против.  Если
все счастливы, какое имеет значение, кто именно сделал их счастливыми?
   Берит улыбнулся.
   - Ты ведь любишь меня, Берит-рыцарь?
   - Конечно, Элисун.
   - Ну вот. Стало быть, все в порядке?
   - В чем тут дело? - спросил Спархок у своей  дочери.  Они  стояли  совсем
рядом с Беритом и Элисун - настолько рядом, что Спархок испытывал  некоторую
неловкость.
   - Берит чересчур сильно увлекся нашей  полунагой  подружкой,  -  ответила
Даная. - Он уже научился всему, чему она могла его научить, так что пора  их
нежной дружбе немного охладиться. У меня на его счет другие планы.
   - Тебе  когда-нибудь  приходило  в  голову,  что  у  него  могут  быть  и
собственные планы?
   - Не говори глупостей, Спархок. Он бы только все испортил. Я всегда  сама
забочусь о таких вещах. У меня это выходит лучше всего. Давай-ка поспешим. Я
хочу присмотреть за Крингом и Миртаи. Он собирается сказать ей кое-что,  что
совсем ее не обрадует, и я хочу быть поблизости на случай, если  она  выйдет
из себя.
   Кринг и Миртаи сидели на лужайке под огромным  деревом,  пылавшим  яркими
осенними красками. Миртаи только что открыла корзину, которую  доставили  из
кухни, и разглядывала ее содержимое.
   - Какая-то мертвая птица, - сообщила она. Кринг скорчил гримасу.
   - Вполне цивилизованная еда, - объявил он, изо всех сил притворяясь,  что
его это устраивает.
   - Мы оба воины, любовь моя, - сказала Миртаи, которую содержимое  корзины
порадовало ничуть не меньше, чем Кринга. - Нам надлежит есть сырое мясо.
   - Стрейджен как-то говорил  мне,  что  ты  в  молодости  съела  волка,  -
вспомнил вдруг Кринг давнишний рассказ талесийца.
   - Это правда, - просто ответила она.
   - Ты действительно съела волка? - Кринг был  потрясен.  -  Я  думал,  что
Стрейджен дурачит меня.
   - Я была  голодна,  -  пожала  плечами  Миртаи,  -  и  мне  некогда  было
охотиться. Волк был не очень вкусный, наверное потому, что сырой. Если  б  у
меня было время поджарить мясо, может быть, оно оказалось бы повкуснее.
   - Ты странная женщина, любовь моя.
   - Но ведь именно поэтому ты меня и любишь, верно?
   - Ну да... еще и поэтому. Ты уверена, что мы не можем поговорить о  нашем
затруднении? - Он явно возвращался к теме, которую они обсуждали прежде -  и
неоднократно.
   - Нам не о чем говорить. Мы должны заключить брак дважды  -  один  раз  в
Атане, другой, когда вернемся в Пелозию. Мы не станем мужем и женой, пока не
пройдем оба обряда.
   - Но ведь после обряда в Атане мы уже будем наполовину женаты.
   - Мне этого недостаточно, Кринг. Я девственница.  Я  так  часто  убивала,
защищая свою девственность, что быть "наполовину женой" меня не  устраивает.
Тебе придется подождать.
   Кринг вздохнул.
   - Ждать придется так долго, - скорбно проговорил он.
   - От Атаны до твоей Пелозии не так  уж  далеко,  Кринг.  Я  не  дам  тебе
мешкать.
   - Дело не в самом путешествии, Миртаи. Дело в том, что перед  свадьбой  в
Пелозии тебе придется провести два месяца в шатре  моей  матери.  Ты  должна
будешь научиться нашим обычаям и образу жизни.
   Миртаи в упор взглянула на него.
   - Должна? - зловеще переспросила она.
   - Таков обычай. Пелойская невеста перед заключением  брака  проводит  два
месяца в шатре матери своего жениха.
   - Зачем?
   - Чтобы узнать о нем все.
   - Я и так уже знаю о тебе все.
   - Ну да, конечно, но уж таков обычай.
   - Что за нелепость!
   - Обычаи часто бывают нелепы, но я ведь доми  и  должен  подавать  пример
своим подданным - а  ты  будешь  моей  домэ.  Пелойские  женщины  не  станут
почитать тебя, если ты не проделаешь все, как надлежит.
   - Я научу их почтению! - Взгляд Миртаи отвердел.
   Кринг откинулся на спину, опершись на локти.
   - Этого-то я и боялся, - вздохнул он.
   - Потому ты и не заговаривал об этом раньше?
   - Я ждал подходящей минуты. Там, в корзине, случайно нет  вина?  Разговор
пойдет легче, если мы расслабимся.
   - Вино подождет. Вначале договорим, а уж потом будем  расслабляться.  Что
это за чепуха насчет двух месяцев?
   - Сейчас попробую объяснить. - Он потер ладонью бритую макушку. -  Видишь
ли, когда мы говорим, что невеста должна "узнать все о своем муже",  это  не
значит, что она будет учиться, что готовить ему на завтрак и тому  подобное.
На самом деле речь идет о собственности.
   - У меня нет собственности, Кринг. Я рабыня.
   - Когда мы поженимся,  ты  уже  не  будешь  рабыней.  Ты  станешь  весьма
состоятельной женщиной.
   - О чем это ты?
   - Пелойским мужчинам принадлежат  их  кони  и  оружие.  Все  остальное  -
собственность женщин. Раньше, что бы я ни украл  -  обыкновенно  скот,  -  я
отдавал это своей матери. Она  надзирает  за  моим  имуществом,  пока  я  не
женюсь. Кое-что из этого имущества, само  собой,  принадлежит  ей.  Вот  для
того-то и нужны эти два месяца  -  чтобы  вы  с  ней  с  обоюдного  согласия
поделили имущество.
   - Это не займет много времени.
   - Пожалуй, что так. Моя мать женщина рассудительная, но  вам  с  ней  еще
предстоит найти мужей моим сестрам. Это было  бы  не  так  трудно,  будь  их
поменьше.
   - Сколько их у тебя? - Голос Миртаи был теперь тверд, как кремень.
   - Э... по правде говоря, восемь.
   - Восемь? - ровным тоном переспросила Миртаи.
   - Мой отец был весьма вынослив.
   - И мать, судя по всему, тоже. Твои сестры, по крайней мере, не уродины?
   - Нет, они более или менее сносны, хотя, конечно, не такие красавицы, как
ты, любовь моя, - да и кто мог бы с тобой сравниться?
   - Об этом мы поговорим позже. С твоими  сестрами  могут  быть  трудности?
Кринг моргнул.
   - С чего ты это взяла?
   - Я тебя знаю, Кринг. Ты  оставил  разговор  о  сестрах  напоследок.  Это
значит, что тебе очень не хотелось говорить о них,  а  стало  быть,  с  ними
будут трудности. Так в чем же дело?
   - Они привыкли