го.
   - Подойди один, - прибавил Халэд. - Тебе не понадобятся телохранители.
   - Я слышал о том, что вы сделали с предыдущим посланцем.
   - Отлично, - сказал Халэд, - мы так и рассчитывали, что  об  этом  станет
известно. Парень был не очень-то вежлив, но я  уверен,  что  ты  куда  лучше
воспитан. Подойди сюда. Ничего дурного с тобой не случится -  покуда  будешь
помнить о хороших манерах. Эдомец, однако, колебался.
   - Дружок, - язвительно сказал Халэд,  -  ты  так  или  иначе  в  пределах
досягаемости моего арбалета, так что лучше делай, как я тебе говорю. Подойди
один. Мы уладим наше дельце, а потом ты  и  твои  арджунские  друзья  можете
отправляться  куда  вам  заблагорассудится.  В  противном  случае  вас  ждут
неприятности.
   Эдомец торопливо посовещался со своими телохранителями и осторожно выехал
вперед, держа над головой сложенный кусок пергамента.
   - Я безоружен, - объявил он.
   - А вот это неблагоразумно, приятель, - сказал  Берит.  -  Времена  нынче
беспокойные. Дай-ка мне письмо.
   Посланец медленно опустил руку и протянул Бериту пергамент.
   - Планы изменились, сэр Спархок, - вежливо проговорил он.
   - Поразительно. - Берит распечатал письмо и бережно вынул знакомый локон.
- Всего-то в третий раз? Похоже, вам недостает собранности. - Он поглядел на
пергамент. - Весьма удобно. На сей раз  кто-то  даже  озаботился  нарисовать
карту.
   - Поселок малоизвестен, - пояснил эдомец. - Это крохотное селение,  да  и
его бы не было, если бы не работорговля.
   - Хороший из тебя посланец, друг мой, -  заметил  Халэд.  -  Может  быть,
возьмешься передать мое послание Крегеру?
   - Постараюсь, молодой господин.
   - Отлично. Передай ему, что я иду за ним. Пусть почаще  оглядывается  уже
сейчас, потому что очень скоро, как бы ни  обернулись  дела,  он  увидит  за
своей спиной меня.
   Эдомец с трудом сглотнул.
   - Я все передам, молодой господин.
   - Буду счастлив.
   Посланец осторожно отвел коня назад на несколько ярдов и,  развернувшись,
поскакал к своим арджунским спутникам.
   - Куда теперь? - спросил Халэд.
   - Вигайо - где-то в Кинезге.
   - Да, городом это не назовешь.
   - Ты бывал там?
   - Очень недолго. Беллиом занес нас туда по ошибке, когда  Спархок  учился
применять его.
   - Далеко это отсюда?
   - Около сотни лиг. Впрочем, именно в том направлении нам и  нужно  ехать.
Афраэль сказала, что Заласта везет королеву в Киргу, и Вигайо куда  ближе  к
тем местам, чем Арджун. Сообщи Афраэли, что с рассветом  мы  отправляемся  в
путь, а потом поможешь мне разделать оленя. До Вигайо десять  дней  пути,  и
нам лучше запастись мясом.

***

   - Скарпа был там, - сказала Ксанетия.  -  Воспоминания  его  о  Потаенном
Граде весьма свежи, однако память о  дороге  туда  неточна  и  бессвязна.  Я
сумела увидеть лишь отрывочные картины сего путешествия. Безумие лишило  его
мысли связности, и разум его бесцельно бродит меж реальностью и иллюзией.
   - Плохо наше дело, - протянул Кааладор. - Старина Крегер не знает дороги,
потому что был мертвецки пьян, когда Заласта говорил о том, как добраться до
Кирги, а Скарпа чересчур чокнутый, чтобы помнить, как он туда попал. - Глаза
его сузились. - А что Кизата? - спросил он.
   Ксанетия содрогнулась.
   - Не безумие и не хмельной туман преграждают мне путь в мысли  Кизаты  из
Эсоса, - отвечала она с отвращением. - Глубоко погрузился он  во  тьму,  что
есть Азеш, и творения преисподнего мира настолько овладели им, что разум его
более нельзя назвать человеческим. Прежде заклинания  его  в  какой-то  мере
сдерживали сих чудовищных демонов, однако позднее призвал он  Клааля  и  тем
самым освободил всех прочих. Молю тебя, не вынуждай меня более погружаться в
сей бурлящий хаос. Истинно, Кизате ведома дорога в Киргу, однако  же  мы  во
здравом уме не могли бы следовать сим путем,  ибо  ведет  он  через  царство
пламени, тьмы и невыразимого ужаса.
   - Стало быть, здесь нам искать больше нечего, верно?
   Все разом обернулись на звук знакомого голоса. Богиня-Дитя со свирелью  в
руках примостилась на подоконнике.
   - А это разумно, Божественная? - спросил Бевьер. - Разве  наши  враги  не
могут учуять тебя?
   - Некому учуять меня, Бевьер, - ответила она, - Заласты здесь больше нет.
Я заглянула, чтобы сообщить вам, что Берит  получил  новые  указания.  Он  и
Халэд направляются в Вигайо, селение по ту сторону кинезганской границы. Как
только вы будете готовы, я возьму вас туда.
   - И что же нам там делать? - спросил Келтэн.
   - Я хочу, чтобы Ксанетия оказалась  поблизости  от  очередного  Крегерова
посланца, - пояснила Афраэль. - Кирга сокрыта целиком и полностью - даже  от
меня. К этой иллюзии есть ключ, и его-то мы и должны отыскать - иначе мы все
поседеем и состаримся, слоняясь по пустыне, но так и не найдем этого города.
   - Пожалуй, ты права, - признал Спархок и прямо взглянул на Богиню-Дитя. -
Не могла бы ты устроить всем нам еще одну встречу? Мы приближаемся к финалу,
и мне надо бы  потолковать  с  остальными  -  в  особенности  с  Вэнионом  и
Бергстеном, а также, пожалуй, с Бетуаной и  Крингом.  В  нашем  распоряжении
немалые армии, но проку от них будет немного, если  они  разбегутся  в  трех
разных направлениях или будут наносить удары по Кирге каждая в  отдельности.
Мы в общих чертах знаем, где находится Кирга, и  я  хотел  бы  окружить  это
место стальным кольцом,  но  решительно  не  желаю,  чтобы  кто-то  случайно
наткнулся на город прежде, чем мы вызволим Элану и Алиэн.
   - Втянешь ты меня в беду, Спархок, - язвительно отозвалась она. - Ты хоть
представляешь, сколько мне нужно дать обещаний, чтобы получить разрешение на
этакое сборище, - не говоря уж о том, что  все  эти  обещания  мне  придется
выполнять! - Но это очень важно, Афраэль.
   Богиня-Дитя показала ему язык - и исчезла.

***

   - Мы получили приказ от доми Тикуме, ваше преподобие, - сообщил патриарху
Бергстену бритоголовый  пелой,  когда  они  встретились  в  шатре  патриарха
неподалеку от города Пела. - Нам надлежит оказать тебе всемерную помощь.
   - Твой доми - очень славный человек, друг Даийя, - отозвался облаченный в
доспехи патриарх.
   - Его приказ разворошил осиное гнездо, - мрачно признался Даийя.  -  Идея
союза с рыцарями церкви вызвала теологические споры, которые продолжались не
один день. Большинство людей здесь, в Астеле, считают, что рыцари  церкви  -
порождения ада. Изрядное число спорщиков  сейчас  обсуждают  этот  вопрос  с
самим Богом.
   - Как  я  понимаю,  религиозные  диспуты  у  пелоев  проходят  более  чем
оживленно.
   - О да, - подтвердил Даийя.  -  Впрочем,  послание  архимандрита  Монсела
помогло остудить горячие головы. Религиозное мышление пелоев  не  так  уж  и
глубоко, ваше преподобие. Мы верим в Бога и оставляем теологию  церковникам.
Если архимандрит не против, с какой стати противиться нам? Если он не  прав,
ему же и гореть в аду за свои грехи.
   - Далеко отсюда до Кинестры? - спросил Бергстен.
   - Примерно сто семьдесят пять лиг, ваше преподобие.
   - Три недели, - невесело  пробормотал  Бергстен.  -  Что  же,  ничего  не
поделаешь. Отправляемся на рассвете. Скажи своим людям,  друг  Даийя,  чтобы
как следует выспались. В ближайший месяц им наверняка будет не до сна.

***

   - Бергстен! - легко и мелодично проворковал его имя чей-то голос.
   Талесийский патриарх стремительно сел, потянувшись к топору.
   - Не надо, Бергстен. Я не причиню тебе зла.
   - Кто здесь? - резко спросил он, шаря в поисках свечи, кресала и трута.
   - Вот. - Из темноты протянулась маленькая ручка. На ладони плясал  язычок
пламени.
   Бергстен заморгал. Ночной гость  оказался  маленькой  девочкой,  судя  по
всему, стирикской крови - прелестное дитя с длинными  волосами  и  большими,
темными, как ночь, глазами. Руки Бергстена задрожали.
   - Ты Афраэль, не так ли? - с трудом проговорил он.
   - Как проницательно, ваша светлость. Спархок ждет тебя.
   Патриарх отпрянул от существа, которое - как твердила доктрина его веры -
вовсе не существовало и не могло существовать.
   - Вы ведете себя глупо, ваша светлость, - сказала она. - Неужели тебе  не
известно, что я не могла бы даже заговорить с тобой  без  разрешения  твоего
Бога? Я и близко не посмела бы к тебе подойти.
   - Теоретически да, - неохотно согласился он, - но ведь ты можешь  быть  и
демоном, а для демонов закон не писан.
   - Разве я похожа на демона?
   - Внешний вид и реальная суть - разные вещи, - упрямо возразил он.
   Девочка прямо взглянула в его глаза и произнесла истинное имя эленийского
Бога - один из наиболее ревностно оберегаемых секретов Церкви.
   - Демон не мог бы произнести это имя, не так ли, ваша светлость?
   - Да, пожалуй, что так.
   - Мы с тобой поладим, Бергстен, - улыбнулась она, легко поцеловав  его  в
щеку. - Ортзел спорил бы об этом целый месяц. Будь добр, убери  свой  топор.
От железа у меня мурашки по коже.
   - Куда мы направляемся?
   - Встретиться со Спархоком. Я ведь тебе уже об этом сказала.
   - Это далеко?
   - Не очень, - улыбнулась девочка, откинув полог шатра.
   Над Пелой все еще стояла ночь, но снаружи, за пологом, царил дневной свет
- и очень  странный  свет.  Девственно-белый  песчаный  берег  протянулся  к
сапфирно-синему морю под небом, окрашенным во все цвета радуги, и в полумиле
от берега, посреди этой невероятной  синевы,  высился  изумрудный  островок,
увенчанный храмом из сверкающего мрамора.
   - Что это за место?  -  спросил  Бергстен,  высунув  голову  из  шатра  и
изумленно озираясь.
   - Думаю, что вы, ваша светлость, назвали бы  его:  Небесами,  -  отвечала
Богиня-Дитя, дунув на плясавшее на ее ладони пламя. - Как бы  там  ни  было,
это мои Небеса. Есть и другие, но этой - именно мои.
   - Где оно?
   - Всюду  и  нигде.  Все  Небеса  существуют  одновременно  повсюду.  Как,
впрочем, и преисподние - но это уже другая история. Пойдем?

ГЛАВА 21

   Кордз из Нелана был  совершенным  человеком.  Осознание  этого  не  сразу
пришло к благочестивому эдомцу. Лишь досконально исследовав собственную душу
и подробно изучив священное писание, он пришел к этому  неизбежному  выводу.
Он был совершенством. Он исполнял все заповеди Господни, он  делал  то,  что
должен был делать, и не  делал  того,  что  запрещено.  Разве  это  не  есть
совершенство?
   Приятно было чувствовать себя совершенным, однако Кордз был  не  из  тех,
кто почиет на лаврах. Теперь, когда он достиг совершенства  в  глазах  Бога,
пришло время обратить свое внимание  на  грехи  соседей.  Грешники,  однако,
редко грешат в открытую, а потому  Кордзу  пришлось  действовать  тайно.  Он
подглядывал в окна по ночам, подслушивал  разговоры,  а  когда  его  грешным
соседям удавалось скрыть от него свои дурные  поступки,  он  воображал  себе
грехи,  которые  они  могли  бы  совершать.  Воскресенье  было  для   Кордза
совершенно  особенным  днем,  однако  не  из-за  проповедей,  ибо  что   для
совершенного человека проповеди?  Именно  в  воскресенье  мог  он  встать  и
обличить грехи своих соседей - и те, которые они совершили,  и  те,  которые
могли совершить.
   Дьявол, вероятно, ненавидел Кордза из Нелана; но  одному  Богу  известно,
как ненавидели Кордза из Нелана его соседи.
   Затем в  Эдоме  начались  беспорядки.  Развращенная  еретическая  Церковь
Чиреллоса после двух тысячелетий интриг и заговоров  готовилась  в  открытую
выступить  против  правоверных.  Рыцари  церкви  выступили  в  поход,  и  их
продвижению сопутствовал невообразимый ужас.
   Кордз одним  из  первых  вступил  в  армию  Ребала.  Совершенный  человек
предоставил грешным соседям  идти  своим  грешным  путем  ради  того,  чтобы
присоединиться к более святому делу.  Он  стал  наиболее  доверенным  гонцом
Ребала и загнал до смерти десятки коней, носясь по  эленийским  королевствам
Западной Дарезии с наиважнейшими донесениями.
   В этот день Кордз, нахлестывая измученного коня, скакал на юг, к насквозь
испорченным городам Южной  Даконии,  истинным  скопищам  греха  и  разврата,
жители которых не только знали, что  грешат,  -  им  попросту  было  на  это
наплевать. Хуже того, странная и несомненно еретическая  традиция  Дакитской
церкви запрещала мирянам говорить вслух во  время  воскресной  проповеди,  а
потому совершенный  человек,  чьими  устами  говорил  сам  Господь,  не  мог
обличить и осудить грехи,  которые  видел  во  множестве  вокруг  себя.  Это
приводило его в такое отчаяние, что порой ему хотелось визжать.
   Всю минувшую неделю он скакал почти без перерыва и  смертельно  устал,  а
потому с большим облегчением наконец перевалил через вершину холма,  который
высился над портом Мелек.
   И тогда все мысли о чужих грехах испарились из его головы.  Кордз  осадил
шатающегося от изнеможения коня и в ужасе уставился на то, что предстало его
глазам.
   Там, в море, искрящемся под зимним солнцем,  вдоль  берега  величественно
плыла бессчетная армада судов под красно-золотыми стягами Церкви Чиреллоса!
   Совершенный человек был охвачен таким  страхом,  что  даже  не  расслышал
жалобных  трелей  пастушеской  свирели,  наигрывавшей  минорную   стирикскую
мелодию. Какое-то время он ошарашенно таращился на ставший плотью величайший
кошмар всей его жизни, а затем с силой вогнал шпоры в бока усталого  коня  и
во всю прыть поскакал поднимать тревогу.

***

   Мятежным войском в Панем-Деа  командовал  генерал  Сирада,  младший  брат
герцога  Миланиса.  Король  Ракья  устроил  так,  что  генералы   Скарпы   в
большинстве своем были арджунцами. Сирада знал, что ввязался  в  рискованное
дело, однако младшему сыну аристократического рода приходится идти на  риск,
если он хочет пробить себе дорогу в жизни. Он должен мечом отвоевывать  себе
титул и высокое положение. Сирада не  первый  год  терпел  свою  службу  под
началом  сумасшедшего  бастарда  трактирной  шлюхи  и  неудобства  жизни   в
джунглях, дожидаясь своего шанса.
   И вот наконец дождался.  Безумец  из  Натайоса  наконец-то  отдал  приказ
выступать. Кампания началась. В ту ночь в Панем-Деа не спали.  Под  покровом
тьмы  велись  приготовления  к  походу,  а  разболтанное  отребье,   которым
командовал Сирада, было неспособно делать хоть что-то без шума. Военачальник
провел ночь, корпя над картами.
   Стратегический план был удачен - это он вынужден был признать. Он  должен
был соединиться со Скарпой и другими мятежными армиями около Дираля.  Оттуда
они двинутся маршем на север, к Тамульским горам, где  к  ним  присоединятся
кинезганцы, и  уж  тогда  войско  двинется  к  Тосе,  где  будет  готовиться
окончательный удар по Материону.
   Собственный  план  Сирады  был  намного  проще.  Скарпа  сокрушит  всякое
сопротивление в Тосе, однако он не доживет до того,  чтобы  увидеть  сияющие
купола столицы Империи. Сирада тонко улыбнулся, нащупывая в потайном кармане
скляночку с ядом. Войско возьмет Материон, однако не кто  иной,  как  Сирада
поведет его в последний бой и  лично  пронзит  мечом  императора  Сарабиана.
Младший брат герцога Миланиса ожидал получить в конце  этой  кампании  самое
меньшее графский титул.
   Дверь со стуком распахнулась настежь, и в  комнату  ворвался  адъютант  с
вытаращенными от ужаса глазами и белым как мел лицом.
   - Боже милосердный, мой господин! - вопил он.
   - Что это ты творишь? - гневно вопросил Сирада. - Как ты смеешь?  Я  велю
отхлестать тебя плетями!
   - Мой господин, нас атакуют!
   Теперь и Сирада услышал крики. Он быстро встал и вышел из комнаты.
   До рассвета было еще далеко, и липкий  туман,  наползший  из  непролазных
джунглей, размывал очертания разрушенных стен и  домов  Панем-Деа.  Багровые
отсветы костров и факелов, как могли, разгоняли сумрак, но были на  заросших
лианами улицах и другие огни - бледные, холодные, ровные. Светящиеся фигуры,
источавшие бледное  лунное  сияние,  двигались  по  улицам  Панем-Деа.  Ужас
наполнил сердце военачальника. Немыслимо! Сияющие  -  миф,  легенда!  Их  не
существует!
   Сирада стряхнул оцепенение страха и выхватил меч.
   - Стоять! - проревел  он  обезумевшим  людям.  -  Строиться!  Пикинеры  -
вперед! - Он пробивался через беспорядочную толпу, налево и направо раздавая
удары мечом плашмя. - Строиться! В шеренгу!
   Однако в искаженных паникой лицах солдат не  было  и  намека  на  здравый
рассудок  или  трепет  перед  его  властью.  Вопящая  толпа  просто-напросто
раздавалась, обтекая его с двух сторон. Тогда Сирада набросился  на  них,  в
ожесточении рубя мечом собственных солдат.
   Он так отчаянно пытался восстановить порядок, что  даже  не  почувствовал
ножа, воткнувшегося слева под ребра. Сирада так и не понял, отчего  это  его
колени вдруг подкосились и он рухнул прямо под  ноги  обезумевшим  солдатам,
которые, вопя, бежали к непроглядной темноте леса.

***

   - Тиниен, ты  уверен,  что  это  точная  карта?  -  осведомился  патриарх
Бергстен, разглядывая миниатюрное подобие континента у себя под ногами.
   - Ваша светлость, это самая точная карта из всех,  какие  вам  доводилось
видеть, - заверил его Тиниен. - Блокв  произнес  заклинание,  а  Тролли-Боги
погрузили руки в почву и ощутили облик  континента.  Здесь  есть  все  -  до
последнего дерева и кустика. Буквально все.
   - Кроме Кирги, Тиниен-рыцарь, - поправил его Энгесса. Атанский полководец
полностью выздоровел и выглядел таким же крепким,  как  всегда,  вот  только
лицо его выражало беспокойство.  Королева  Бетуана  по  прибытии  на  остров
Афраэли поприветствовала его крайне скупо, а сейчас явно избегала.
   Сефрения сидела на одной из скамей мраморного  храма,  и  радужный  свет,
лившийся с немыслимого неба, многоцветными бликами играл на ее лице.
   - Мы надеялись, ваша светлость, что Шлии, воссоздавая  облик  континента,
сумеет почувствовать и Киргу, - сказала она, - но иллюзия  Киргона,  похоже,
безупречна. Даже тролличье заклятие не в силах преодолеть ее.
   - Кто-нибудь может хотя бы предположить, где находится Кирга?  -  спросил
Бергстен.
   Афраэль легким шагом прошлась по миниатюрной копии мира, сотворенной  для
них Блоквом. Переступив через крохотное подобие Кинестры, она прошла  дальше
к югу - к гористой местности в центре пустыни.
   - Обычно Кирга стояла примерно вот здесь, - сообщила  она,  неопределенно
махнув рукой над горами.
   - Обычно? - резко переспросил Бергстен. Афраэль пожала плечами.
   - Иногда мы кое-что перемещаем.
   - Целые города?
   - Возможно и такое - хотя это признак плохого планирования.
   Бергстен содрогнулся и принялся куском  веревки  вымерять  расстояния  на
миниатюрном континенте.
   - Я сейчас здесь, в Пеле, - сказал он, указывая на  точку  в  Центральном
Астеле. - Это почти три сотни лиг в примерном направлении пути  к  Кирге,  и
мне еще предстоит по дороге взять Кинестру. Остальные намного ближе, так что
вам придется задержаться, если мы хотим прибыть на место одновременно.
   Афраэль пожала плечами.
   - Я поплутую, - сказала она. Бергстен озадаченно взглянул на нее.
   - Божественная Афраэль, ваша светлость, умеет сжимать время и расстояние,
- пояснил Спархок. - Она...
   - Спархок, я не желаю  об  этом  слышать!  -  отрезал  Бергстен,  зажимая
ладонями уши. - Ты и так уже подверг опасности мою душу, притащив меня сюда.
Будь добр, не усугубляй моего положения, рассказывая мне о том,  о  чем  мне
вовсе не нужно знать.
   - Как скажете, ваша светлость, - согласился Спархок.
   Эмбан задумчиво расхаживал вокруг кольца гор, торчащих из земли  в  самом
центре пустыни Кинезга.
   - Похоже, мы все, в конце концов, сойдемся в этих горах, - проговорил он.
- Я, конечно, не знаток в таких делах, но не лучше ли нам будет остановиться
в предгорьях и дождаться, пока не соберутся все, прежде чем наносить удар по
Кирге?
   - Нет, ваша светлость, - твердо сказал Вэнион. - Будем держаться подальше
от предгорий - по крайней мере, на день конного пути. Если мы  столкнемся  с
солдатами Клааля, нам понадоб