елл запнулась и не закончила фразу.
   Джон не отрывал от нее глаз, думая, что больше всего сейчас желал  бы
наклониться и поцеловать эти мягкие губы, чуть вздрагивающие от  испуга.
Он еле заметно покачал головой, словно отгоняя недостойную мысль. "Держи
себя в руках, Джон", - предостерег его внутренний голос.
   - Прошу прощения, - резко произнес он вслух. - Я ни в коем случае  не
хотел смутить вас. Просто обычно юные леди не  навещают  холостяков  без
сопровождения.
   Белл улыбнулась - почему-то это извинение избавило ее от неловкости.
   - По-видимому, я - исключение из правил.
   В этом Джон не сомневался ни на минуту. Заметив насмешливый огонек  в
глазах Белл, он задумался, не явилась ли она сюда, чтобы намеренно пому-
чить его.
   - И кроме того, - заметила Белл, - вас вряд ли можно назвать ревност-
ным сторонником приличий.
   - Насчет меня вы не ошиблись, - парировал Джон, - но большинство юных
леди соблюдают приличия.
   Слуга принес кофе и чай, и Белл взяла на  себя  обязанности  хозяйки.
Она протянула Джону чашку кофе и принялась наливать себе чай.
   - Вы, должно быть, выросли в здешних местах? - поинтересовалась Белл.
   - Нет.
   - Тогда откуда же вы родом?
   - Из Шропшира.
   - Как чудесно!
   Джон фыркнул. Слегка приподняв брови, Белл продолжила:
   - А я выросла в Лондоне.
   - Как чудесно!
   Белл поджала губы, услышав эту пародию на собственный возглас.
   - Разумеется, в Суссексе у нас есть поместье, но я  привыкла  считать
домом Лондон.
   - Как я вам сочувствую!
   Джон подхватил с блюда лепешку и щедро намазал ее земляничным джемом.
   - Разве вам не нравится Лондон?
   - Не особенно.
   - Вот как? - Белл задумалась, что еще можно ответить на столь  уклон-
чивое замечание. Прошла целая минута, прежде чем она заметила, что  Джон
не спускает с нее насмешливого взгляда. - Ну что же, - наконец произнес-
ла она, - вижу, вчера вы мне не солгали.
   Это замечание заставило Джона вопросительно вскинуть брови.
   - Вам и впрямь недостает умения вести светские беседы.
   В ответ он только рассмеялся.
   Белл вспомнила вчерашний разговор. Они беседовали о Шекспире,  слегка
поддразнивая друг друга. И тогда это доставило ей даже несколько  прият-
ных минут.
   Вчера он вел себя иначе, почти по-мальчишески, до тех пор, пока вновь
не ушел в свою раковину. Белл догадывалась, что в прошлом  у  него  были
тяжелые переживания, но не считала это оправданием его грубости по отно-
шению к ней. Тем более, что интуитивно она почувствовала нечто особенное
в этом человеке - чистое, светлое, честное. И  требовалось  лишь,  чтобы
кто-то в это поверил и напомнил ему об этом. Белл была  намерена  подру-
житься с ним, несмотря на все препятствия, которые Джон воздвигал на  ее
пути. Скрестив руки на груди, она заметила:
   - Если желаете, можете и дальше придерживаться этого надменного тона,
но вы не можете не признать, что я вам нравлюсь, - храбро направила раз-
говор Белл, не забывая, однако, об осторожности.
   Рука Джона дрогнула, чашка громко стукнула о блюдечко.
   - Что вы сказали?
   - Я вам нравлюсь. - Белл склонила голову набок, в этот момент порази-
тельно напоминая кошку, которая только что вылакала целое блюдце сливок.
   - Позвольте спросить, как же вы пришли к такому выводу?
   - Да просто это видно.
   На кончике языка у Джона  вертелся  вопрос:  а  видно  ли  Белл,  как
страстно он желает ее? Интересно, ответит ли она? Очень может быть. Джон
сам изумлялся силе своего влечения к этой женщине.  Вчера,  сидящая  под
деревом, она казалась ему прелестной, но сегодня он был готов назвать ее
богиней.
   - Незачем делать вид, что вы потрясены моей проницательностью, -  ус-
мехнулась Белл.
   "Богиня с очень острым язычком".
   - Вас следовало бы выпороть, - убежденно сказал Джон.
   - Надеюсь, вы не собираетесь немедленно броситься  на  поиски  розги?
Учтите, я дорожу своей кожей.
   "Бог мой! - изумилась Белл самой себе, - как у меня язык  поворачива-
ется говорить такое?" Она уставилась в разъяренное лицо Джона.
   Разумом Джон согласился, что такой кожей и впрямь можно  дорожить,  а
затем тело его предательски отреагировало на эту мысль. Однако  Джон  не
мог отрицать, что она и вправду нравилась ему. Пытаясь вывести  разговор
из опасного русла, он небрежно проговорил:
   - Вы совершенно правы: мне недостает опыта в словесных пикировках.
   Белл приняла намек, мило улыбнулась и ответила:
   - На вашем месте я бы не стала беспокоиться. Это  еще  можно  наверс-
тать.
   - Я весь в надеждах.
   - Но мои надежды тают с каждой секундой, - добавила Белл сквозь стис-
нутые зубы.
   Глядя на нее, Джон жевал лепешку. Белл выглядела нежной и чувственной
одновременно. Внезапно Джон понял, что она сумела пробиться сквозь  сте-
ну, которую он воздвиг вокруг своей души много лет назад, и  ни  в  коем
случае не заслуживает подобного обращения. Джон поднялся и взял Белл  за
руку.
   - Вы позволите мне попробовать исправиться, и немедленно?  -  осведо-
мился он, элегантным жестом поднося ее руку к губам. - Боюсь, сегодня  я
встал не с той ноги.
   Сердце Белл заметно дрогнуло, от прикосновения губ Джона к ее руке.
   - По правде говоря, извиниться следовало бы мне. В такой  ранний  час
непросто встать с любой ноги.
   Джон улыбнулся и снова сел, потянувшись за второй лепешкой.
   - Они восхитительны, - заметил он.
   - Мать нашей кухарки родом из Шотландии.
   - Нашей кухарки? - удивился Джон. - Значит, вы уже причисляете себя к
постоянным обитателям дома герцога?
   - Нет, когда мои родители вернутся из Италии, мне придется  уехать  в
Лондон. Но должна признаться, Уэстонберт уже кажется мне родным домом.
   Джон кивнул, вновь принимаясь за лепешку.
   - Вы когда-нибудь бывали в Шотландии?
   - Нет. А вы?
   - И я нет.
   После минутного молчания Джон поинтересовался:
   - Ну, и как у меня получается?
   - Что получается? - растерянно переспросила Белл.
   - Вести светскую беседу. Последние несколько  минут  я  старался  изо
всех сил. - Джон вновь сверкнул мальчишеской улыбкой.
   Белл не сдержала смешок.
   - О, вы продвигаетесь вперед семимильными шагами!
   - Скоро я буду вполне готов к лондонскому сезону, - заверил ее  Джон,
кладя в рот последний кусок лепешки.
   - Значит, светский сезон вы намерены провести в столице?
   Эта мысль захватила ее. Белл уже наскучил водоворот светских  развле-
чений, и присутствие Джона могло бы внести что-то новое в привычное  те-
чение лондонской жизни. Кроме того, представив, как она  танцует  в  его
объятиях, девушка ощутила странный трепет - казалось, ток пробежал по ее
спине при мысли о близости к Джону. Она густо покраснела.
   Джон заметил румянец на ее щеках, но не решился  еще  больше  смущать
Белл расспросами и потому ограничился кратким ответом:
   - Нет, до такой глупости я еще не дошел.
   Белл застыла, пораженная его откровенностью.
   - Впрочем, все это не важно, - попыталась  она  обратить  разговор  в
шутку. - Половина светского общества присоединилась бы к вашему  мнению.
Большинство из известных мне людей  стараются  получать  приглашения  на
каждый вечер только за тем, чтобы сэкономить на ужинах.
   - Мне никогда не приходилось бывать так часто на приемах.
   - Так я и думала. Я тоже не очень-то люблю частые выходы в свет.
   - Вот как? А мне показалось, вы просто созданы, чтобы блистать на ба-
лах.
   Белл сухо улыбнулась.
   - Не стану напускать на себя ложную скромность и утверждать, что  ус-
пех в обществе мне безразличен...
   Джон усмехнулся, услышав эти тщательно подобранные слова.
   - Но должна признаться, светские сезоны меня уже успели утомить.
   - В самом деле?
   - Да. Правда, полагаю, следующий сезон мне придется провести в столи-
це.
   - Зачем же, если вас не привлекает такая возможность?
   Белл сделала гримаску.
   - В конце концов надо же выйти замуж.
   - Ах вот оно что! - отозвался Джон.
   - Это не так легко, как может показаться.
   - Не могу поверить, что поиски мужа - трудное занятие для  вас,  леди
Арабелла. Не сомневаюсь, что вам известно, какая вы редкостная  красави-
ца.
   Белл вспыхнула от удовольствия, услышав такой комплимент
   - Я не раз получала предложения, но считала их неприемлемыми.
   - Вашим поклонникам недоставало средств?
   На этот раз Белл покраснела от раздражения.
   - Это оскорбление, лорд Блэквуд.
   - Прошу прощения, я думал, что отказ по таким причинам в порядке  ве-
щей.
   Белл была вынуждена признать, что по отношению к  большинству  женщин
это предположение справедливо, и приняла его извинение кратким кивком.
   - Кое-кто из джентльменов давал мне понять, что я  им  кажусь  "синим
чулком", но они были готовы смириться с этим благодаря моей внешности  и
состоянию.
   - Я нахожу ваше поведение "синего чулка" весьма привлекательным.
   Белл радостно вздохнула.
   - Как приятно слышать такие речи от мужчины!
   Джон пожал плечами.
   - Мне никогда не казались  интересными  женщины,  у  которых  ума  не
больше, чем у овцы.
   Белл подалась вперед, и ее глаза коварно блеснули.
   - Вот как? А мне показалось, что вы предпочитаете именно  таких  жен-
щин, судя по тому, как трудно вам вести беседу.
   - Точный удар, миледи. В этом раунде победа за вами.
   Белл испытала удовольствие и  про  себя  порадовалась,  что  решилась
предпринять эту утреннюю поездку.
   - Принимаю ваши слова как высшую похвалу.
   - И вы не ошибаетесь, - Джон указал на блюдо с лепешками,  количество
которых значительно поубавилось. - Не хотите  ли?  Ручаюсь,  я  способен
съесть их все до единой, если вы вовремя не вмешаетесь.
   - Видите ли, я уже позавтракала, но... - Белл взглянула на аппетитные
лепешки. - Полагаю, второй завтрак мне не повредит.
   - Отлично. Терпеть не могу дам, которые едят, словно птички.
   - Да, насколько я поняла, вы все-таки поклонник "овечек".
   - Еще один удачный удар, миледи, - Джон выглянул в окно. -  Это  ваши
лошади - вон там?
   Белл проследила за его взглядом и подошла к окну.
   - Да. Та, что слева - моя кобыла Эмбер. Мы не увидели рядом  с  домом
конюшни, и потому я просто привязала ее к дереву. Эмбер не возражала.
   Когда Белл поднялась, Джону тоже пришлось встать, и теперь он подошел
к окну вместе с ней.
   - Конюшня находится позади дома.
   Внезапно Белл остро почувствовала его близость, уловила терпкий мужс-
кой запах. Казалось, дыхание внезапно покинуло ее, и впервые за это утро
все слова вылетели у нее из головы. Пока Джон разглядывал лошадей,  Белл
украдкой посматривала на его профиль, на прямой, патрицианский нос и во-
левой подбородок. Внезапно Джон повернулся. Его губы  были  прекрасными,
полными и чувственными, она заставила себя перевести взгляд на его  гла-
за. Глаза казались печальными. Белл вдруг почувствовала, что ей отчаянно
хочется избавить Джона от боли и одиночества, отражающихся в его глазах.
Но только на минуту он позволил ей заглянуть  в  свою  душу.  Перехватив
внимательный взгляд Белл, Джон отступил и  криво  улыбнулся.  Чары  были
разрушены, но лишь через несколько минут к  Белл  вернулась  способность
дышать.
   - Отличная лошадь, - заметил Джон.
   - Да, она у меня уже несколько лет.
   - По-моему, в Лондоне ей нечасто доводится поразмяться.
   - Да. - Белл почувствовала, что Джон  уходит  от  нечаянно  возникшей
между ними близости и разговор опять приобретает характер пустой болтов-
ни. Этого она не могла больше переносить и засобиралась домой.  -  Пожа-
луй, мне пора, - заявила она. - Корзину я оставляю вам.  Это  подарок  -
вместе со всем содержимым.
   - Я буду бережно хранить его. - Джон подергал шнур колокольчика,  вы-
зывая из кухни горничную Белл.
   Белл улыбнулась, но тут же с ужасом и удивлением  почувствовала,  как
на глаза наворачиваются слезы.
   - Спасибо вам за приятный разговор. Я чудесно провела утро.
   - И я тоже, - Джон проводил ее в холл. Прежде чем отвернуться, Белл с
улыбкой кивнула ему, и от этой улыбки новая волна желания прокатилась по
телу Джона. - Леди Арабелла... - хрипло позвал он.
   Она повернулась, силясь нахмуриться.
   - Что-нибудь не так?
   - С вашей стороны неосмотрительно поддерживать знакомство со мной.
   - Что вы имеете в виду?
   - Больше не надо приезжать сюда.
   - Но вы только что сказали...
   - Повторяю: больше не приезжайте сюда. По крайней мере одна.
   Белл заморгала.
   - Не глупите. Сейчас вы выразились, словно герой средневекового рома-
на.
   - Я не герой, - мрачно возразил он. - Постарайтесь запомнить это.
   - Перестаньте насмехаться! - Ее голосу явно недоставало убежденности.
   - У меня и в мыслях не было насмехаться над вами, миледи. - Он  прик-
рыл глаза, и на долю секунды выражение острой муки исказило его черты. -
Мир полон опасностей, о которых вы и не подозреваете. О них вам не  сле-
дует знать, - решительно добавил он.
   В холл вышла горничная.
   - Мне пора, - торопливо произнесла Белл, нервничая все больше.
   - Вы правы.
   Она повернулась и сбежала по ступеням крыльца.  Легко  взобравшись  в
седло, она пустила кобылу рысью по аллее  к  большаку,  чувствуя  спиной
пристальный взгляд Джона.
   Что с ним стряслось? Если прежде новый сосед интриговал Белл, то  те-
перь ее охватило жадное любопытство. Настроение Джона было  переменчиво,
как ветер. Белл не понимала, как он может мягко поддразнивать ее, а  уже
через секунду становиться таким мрачным и раздраженным.
   Белл не могла избавиться от мысли, что этот человек нуждается в ней -
точнее, не в ней, а просто в ком-нибудь. В собеседнике, который  мог  бы
избавить его от боли - она появлялась в его глазах каждый раз, когда  он
считал, что этого никто не замечает.
   Белл расправила плечи. Она не из тех, кто отступает перед вызовом.
 
 
   Глава 4
 
   Остаток дня Белл провела в  размышлениях  о  Джоне.  Она  рано  легла
спать, надеясь, что крепкий и продолжительный сон поможет  ей  прийти  к
решению. Но сон долго ускользал от нее, и, когда Белл  наконец  погрузи-
лась в дремоту, образ Джона настойчиво заполнял собой все ее грезы.
   На следующее утро она проснулась позже, чем обычно, но когда  спусти-
лась к завтраку, то обнаружила, что Алекс и Эмма вновь задержались в по-
стели. Белл была не в настроении придумывать себе  развлечения,  поэтому
быстро расправилась с завтраком и решила выйти прогуляться.
   Взглянув на свои ноги, Белл сочла ботинки достаточно крепкими для пе-
шей прогулки и выскользнула на улицу, оставив у Норвуда записку для сво-
их кузенов. Осенний воздух этим утром был свежим, но не холодным, и Белл
порадовалась тому, что не надела плащ. Шагая по тропе, она вдруг обнару-
жила, что направляется на восток - прямо к поместью Джона Блэквуда.
   Белл застонала: ей следовало предвидеть, что такое случится. Она  ос-
тановилась, пытаясь заставить себя повернуть на запад, на север, юг, се-
веровосток - куда угодно, лишь бы не на восток. Однако  ноги  отказались
повиноваться ей, и она побрела вперед, стараясь оправдать  свою  выходку
нелепой причиной: ей  известно,  как  добраться  до  Блондвуд-Мэнора  по
большаку, а напрямик, через лес, туда, наверное, и нет дороги.
   Белл задумалась. Поместье называлось как  угодно,  только  не  Блонд-
вуд-Мэнор. Но даже ради спасения собственной жизни она не смогла бы при-
помнить его название. Белл потрясла головой и зашагала дальше.
   Через час она пожалела о том, что отправилась в путь пешком. До  гра-
ниц владений Алекса предстояло пройти не менее двух  миль,  и,  судя  по
вчерашним словам Джона, от границ поместья до его дома  расстояние  сос-
тавляло тоже пару миль. Башмаки Белл оказались  не  настолько  удобными,
как она надеялась, и в душу к ней закралось страшное подозрение, что  на
правой пятке постепенно вспухает волдырь.
   Она попыталась сдержать раздражение, вызванное болью, но наконец сда-
лась и с громким стоном признала поражение перед мозолью. Присев на кор-
точки, девушка провела по траве ладонью, проверяя, сухая ли она.  Утрен-
няя роса уже испарилась, и потому Белл без опасений  уселась  на  землю,
расшнуровала ботинок и стащила его. Она уже собиралась  продолжить  про-
гулку, когда вспомнила, что на ней любимые чулки. Со вздохом  Белл  при-
подняла юбку и стащила правый чулок.
   Находясь на расстоянии десяти ярдов, Джон не мог поверить своим  гла-
зам. Белл вновь бродила по его владениям! Он уже намеревался  заявить  о
своем присутствии, когда Белл вдруг что-то пробормотала, а затем уселась
на землю, презрев все правила приличия.
   Заинтригованный, Джон скрылся за деревом.  За  неожиданным  поступком
Белл последовала гораздо более соблазнительная сцена, чем он смел  наде-
яться. Стащив ботинок, Белл подняла юбки выше колен, открыв его  взгляду
вызывающую искушение пару стройных ножек. Джон чуть не застонал.  В  об-
ществе, в котором считалось неприличным обнажать даже щиколотки,  подоб-
ное зрелище вряд ли назвали бы просто пикантным.
   Джон знал, что ему не следует подглядывать. Но стоя за деревом и наб-
людая, как Белл стаскивает чулок, он не мог  придумать  лучшего  выхода.
Окликнув Белл, он только смутит ее. Лучше, если она никогда  не  узнает,
что он стал свидетелем ее смелой выходки. Джон  полагал,  что  истинному
джентльмену хватило бы мужества повернуться к ней спиной, но он уже дав-
но сделал вывод, что мужчины, гордо называющие  себя  джентльменами,  на
поверку не всегда оказывались таковыми.
   Он никак не мог отвести от нее глаз. Невинность лишь  придавала  Белл
большую соблазнительность, какой лишены профессиональные  актрисы.  Неп-
реднамеренный стриптиз выглядел еще более чувственным потому,  что  Белл
снимала чулок с мучительной медлительностью - ей, по-видимому, нравилось
прикосновение шелка к гладкой коже.
   Когда же с чулком было покончено - с точки зрения Джона,  это  случи-
лось слишком быстро, - Белл вновь забормотала что-то себе  под  нос.  Он
улыбнулся. Ему еще не встречался человек, который бы так часто беседовал
сам с собой - особенно в столь резком тоне.
   Поднявшись, Белл несколько раз оглядела себя, пока ее взгляд не  упал
на бант, украшающий платье. Она крепко привязала чулок к  банту,  нагну-
лась и подобрала с земли ботинок. Джон чуть  не  рассмеялся,  когда  она
вновь забормотала, поглядывая на ботинок, как на маленькое, но  назойли-
вое существо - видимо, девушка только сейчас поняла, что могла бы просто
засунуть чулок в ботинок.
   Джон услышал ее громкий вздох, а затем Белл пожала плечами и  побрела
прочь. Джон удивленно приподнял бровь, поняв, что  она  не  возвращается
домой, а направляется прямо к его имению. В полном одиночестве.  Вероят-
но, этой дерзкой девчонке не хватило ума серьезно отнестись к  его  пре-
достережению. А ему-то казалось, что днем раньше он напугал ее. Бог сви-
детель, он перепугался сам.
   Но Джон не мог сдержать улыбку, потому что в одном ботинке Белл  хро-
мала почти так же заметно, как он сам.
   Быстро повернувшись, Джон направился в глубину леса. После ранения он
с рвением фанатика давал нагрузку поврежденной ноге, и в результате нау-
чился ходить довольно быстро - почти так же быстро, как человек с  двумя
здоровыми ногами. Правда, от такого переутомления нога начинала  немило-
сердно ныть.
   Но теперь, пробираясь между деревьями, он не  думал  о  последствиях.
Прежде всего ему требовалось пересечь лес и перехватить Белл на  подсту-
пах к Блетчфорд-Мэнору - так, чтобы она не догадалась, что за ней наблю-
дали.
   Джон помнил, что впереди тропа делает поворот, и потому прошел сквозь
лес наискосок, проклиная каждое поваленное дерево, через которое  теперь
был не в состоянии перепрыгнуть. Наконец, когда он вышел на тропу  полу-
милей ближе к дому, колено ныло, а его самого пошатывало  от  усталости.
Положив руки на бедра, Джон на минуту остановился, чтобы перевести  дух.
Боль простреливала ногу до ступни, любая попытка выпрямиться становилась
мукой. Морщась, он растирал колено, пока острая