дь, - выдохнула она наконец.
   - Так? - мягко спросил он, накрыв ладонью острую вершинку.
   Элизабет задохнулась, не в состоянии произнести ни слова.
   - Так? - Он нежно ущипнул другой сосок.
   - Пожалуйста! - взмолилась она.
   - А, ты, наверное, имеешь в виду это!  -  грубовато  произнес  он  и,
склонившись над ее грудью, втянул в рот сосок.
   У Элизабет вырвался тихий возглас. Одна ее рука скрутила  простыню  в
тугой узел, а другая вцепилась в густые волосы Джеймса.
   - Ах, не это? - поддразнил ее он. - Видимо, мне  следует  быть  более
внимательным. - И он проделал то же  самое  с  другой  грудью.  Элизабет
казалось, что она сейчас умрет,  если  он  не  сделает  что-нибудь,  что
снимет немыслимое напряжение, которое нарастало у нее внутри.
   Оторвавшись от нее, Джеймс сдернул сорочку с ее головы.  Но  пока  он
возился со своим поясом, Элизабет успела натянуть на себя простыню.
   - Тебе не удастся прятаться долго, - сказал  он  хриплым  от  желания
голосом.
   - Знаю. - Она вспыхнула. - Но когда ты рядом, все иначе.
   Он с любопытством посмотрел на нее, скользнув в постель.
   - В каком смысле?
   - Не знаю, как объяснить. - Она беспомощно пожала плечами. -  Но  все
воспринимается иначе, когда ты можешь видеть меня полностью.
   - А-а, - протянул он, - видимо, это  означает,  что  мне  разрешается
смотреть на тебя вот так? - Бросив на нее игривый взгляд, он потянул  за
простыню, обнажив шелковистое плечо, и со смаком его поцеловал.
   Элизабет рассмеялась.
   - Понятно, - сказал он, подражая какому-то причудливому  иностранному
акценту. - А как насчет этого? - Потянувшись вниз, он сдернул простыню с
ее ступни и пощекотал ее пятку.
   - Не надо! - взвизгнула она.
   Он повернулся к ней, одарил ее поистине горящим взглядом.
   - Я и не подозревал, что ты боишься щекотки. - Он снова пощекотал ее.
- Серьезное упущение с моей стороны.
   - О, перестань, - выдохнула она, - пожалуйста. Я больше не вынесу!
   Джеймс улыбнулся, выразив переполнявшую его сердце любовь.  Для  него
было очень важно, чтобы первый раз показался ей совершенным. За минувшие
недели  он  не  единожды  представлял  себе,  как  покажет   ей,   какой
восхитительной может быть близость между мужчиной и женщиной. И хотя  он
едва ли мог вообразить, что станет щекотать ей пятки, в мечтах ему  ясно
виделась улыбка на ее лице. Примерно такая, как сейчас.
   - О, Элизабет, - вымолвил он и, склонившись к ней, запечатлел  на  ее
губах нежный поцелуй. - Я так люблю тебя! Ты должна мне верить.
   - Я верю, - мягко сказала она, - потому что вижу в твоих  глазах  то,
что чувствую в своем сердце.
   Глаза Джеймса увлажнились от слез. Он не находил слов, чтобы выразить
захлестнувшие его эмоции. Прильнув к ее губам, он обвел их языком, между
тем как его рука скользнула вниз по ее телу.
   Элизабет напряглась, мускулы ее трепетали под его ладонью. И когда он
достиг средоточия ее женственности, она слегка раздвинула ноги, принимая
его. Джеймс помедлил и, когда ее дыхание  стало  частым  и  прерывистым,
скользнул дальше. Она была готова,  благодарение  Богу,  потому  что  он
сомневался, что способен ждать еще хоть секунду.
   Раздвинув шире ее ноги, он расположился между ними.
   - Тебе может быть больно, - сказал он с явным сочувствием в голосе. -
Ничего тут не поделаешь, но потом будет лучше, даю слово.
   Элизабет кивнула, но он отметил, как напряглось ее  лицо.  Проклятие.
Пожалуй, не  следовало  ее  предупреждать.  Не  имея  никакого  опыта  с
девственницами, он не представлял, как уменьшить ее боль.  Единственное,
что он мог, так это действовать  медленно  и  нежно  -  непростое  дело,
учитывая, что он никогда  не  испытывал  столь  сильного  желания,  -  и
уповать на лучшее.
   - Ш-ш-ш,  -  вымолвил  он,  приглаживая  волосы  у  нее  на  лбу.  Он
продвинулся на дюйм, так что его копье уперлось в нее. -  Чувствуешь?  -
шепнул он. - Ничего особенного.
   - Ты такой огромный, - возразила она. Он вдруг рассмеялся.
   - Дорогая, при обычных обстоятельствах я бы счел  это  самым  большим
комплиментом.
   - А сейчас... - подсказала она. Его пальцы ласково скользнули  от  ее
виска к подбородку.
   - А сейчас я больше всего хочу, чтобы ты ни о чем не тревожилась.
   Она, сомневаясь, качнула головой:
   - Я не тревожусь. Немножко нервничаю, пожалуй,  но  не  тревожусь.  Я
знаю, что ты сделаешь это замечательно. Ты все делаешь замечательно.
   - Да! - пылко подтвердил он у самых ее губ. - Обещаю.
   Элизабет ахнула, когда он вошел в нее. Ощущение было  необычным,  но,
как ни странно, удивительно естественным, словно она была создана именно
для того момента, чтобы принять именно этого мужчину.
   Он обхватил ладонями ее ягодицы и слегка приподнял ее. Элизабет снова
ахнула, чувствуя, как он скользит внутри ее, пока не  остановился  перед
барьером ее девственности.
   - Сейчас, - сказал он, обдавая ее ухо горячим дыханием, - ты  станешь
моей. - И, не дожидаясь ответа,  рванулся  вперед,  перехватив  глубоким
поцелуем ее изумленное "Ох!".
   Продолжая сжимать ее в объятиях, он начал двигаться. Элизабет ахала с
каждым толчком, а затем, не сознавая, что делает, тоже начала двигаться,
слившись с ним в едином ритме.
   Напряжение,  копившееся  внутри  ее,  становилось   все   сильнее   и
требовательнее, ей  было  тесно  в  собственном  теле.  Внезапно  что-то
изменилось, словно она стремительно ухнула вниз со скалы.  И  окружающий
мир взорвался. Секунду спустя Джеймс  издал  хриплый  крик,  стиснув  ее
плечи с невероятной силой. У него был такой вид, словно он умирает, но в
следующее мгновение его лицо залило выражение полного блаженства,  и  он
рухнул на нее.
   Текли секунды, и единственным  звуком,  нарушавшим  тишину,  было  их
шумное, постепенно замедляющееся дыхание. Наконец Джеймс перекатился  на
бок и притянул ее к себе, прижавшись к ее телу по всей длине. Они лежали
рядом, как две ложки в своих посудных гнездышках.
   - Это, - сонным голосом произнес он, - я искал всю свою жизнь.
   Элизабет уткнулась лицом в его грудь. Они погрузились в сон.
   Спустя несколько часов Элизабет проснулась, разбуженная шлепаньем ног
Джеймса по деревянным половицам охотничьего домика. Она не знала,  когда
он успел выбраться из постели, но как бы там ни было, теперь он входил в
спальню голый, как в день своего рождения.
   Она разрывалась между желанием отвести глаза и  искушением  бесстыдно
уставиться на него. В результате сделала и то и другое.
   - Смотри-ка, о чем мы забыли, - сообщил Джеймс, размахивая  чем-то  в
воздухе. - Я нашел его на полу.
   - Письмо леди Дэнбери!
   Он вскинул брови и одарил ее самой обольстительной улыбкой.
   - Видимо, обронил впопыхах, так не терпелось заняться тобой.
   Элизабет  полагала,  что,  учитывая  все  происшедшее,  она  потеряла
способность краснеть, но, как оказалась, ошибалась.
   - Вскрой его, - попросила она.
   Джеймс поставил свечу на столик и забрался в  постель  рядом  с  ней.
Недовольная его медлительностью,  Элизабет  вырвала  у  него  конверт  и
надорвала его. Внутри она  обнаружила  еще  один  конверт  со  следующим
текстом:
   Решили схитрить, да? Неужели вы вскроете его, так и не помирившись?
   Элизабет зажала рот ладонью,  а  Джеймс  даже  не  потрудился  скрыть
смешок.
   - Какая подозрительность, ты не находишь? - вымолвил он.
   - Боюсь, вполне обоснованная, - признала Элизабет. - Мы ведь чуть  не
вскрыли его, прежде чем...
   - Примирились? - подсказал он с дьявольской ухмылкой.
   - Да, - пролепетала она, - именно.
   Он указал на конверт в ее руке.
   - Ты собираешься его вскрывать?
   - О да, конечно. -  С  нарочитой  благопристойностью  она  приподняла
уголок конверта и извлекла из него надушенный листок  бумаги,  аккуратно
сложенный  вдвое.  Элизабет  развернула  его,  и,  склонив  головы,  они
прочитали при свете свечи:
   Дорогие мои дети!
   Я не оговорилась. Дорогие дети. Именно так  я  называю  вас  в  своих
мыслях.
   Джеймс,  я  никогда  не  забуду  тот  день,  когда  привезла  тебя  в
Дэнбери-Хаус. Ты был ужасно подозрительным  и  не  хотел  верить  в  мою
любовь. Каждый день я обнимала тебя, стараясь показать, что такое семья,
и в один прекрасный день ты обнял меня в ответ и сказал: "Я люблю  тебя,
тетя Агата". И с этого момента ты стал для меня как сын. Я отдала бы  за
тебя жизнь, но подозреваю, что ты об этом знаешь.
   Элизабет, ты вошла в мою жизнь, когда все мои дети обзавелись семьями
и разъехались. С первого же дня  ты  показывала  мне,  что  значит  быть
храброй, преданной и верной своим принципам. В течение последних лет для
меня было счастьем наблюдать, как ты растешь  и  расцветаешь.  Когда  ты
впервые появилась в Дэнбери-Хаусе, ты была такой  юной  и  неискушенной,
что казалось, тебя легко  сломать.  Но  каким-то  образом  тебе  удалось
развить спокойное достоинство и остроумие, и  этому  может  позавидовать
любая молодая женщина. Ты не  заискивала  передо  мной  и  не  позволяла
третировать  себя.  Возможно,  это  самый  большой  дар,  который  могла
получить женщина с моим характером. Я отдала  бы  все  на  свете,  чтобы
назвать тебя своей дочерью, но полагаю, тебе это тоже известно.
   Разве странно, что я мечтала свести вас  -  двух  самых  дорогих  мне
людей - вместе? Однако я понимала, что не смогу добиться  этого  обычным
способом. Джеймс  наверняка  воспротивился  бы  моим  попыткам  заняться
сватовством. Как-никак он мужчина, а следовательно, горд до идиотизма. Я
также знала, что не смогу убедить Элизабет провести сезон в  Лондоне  за
мой счет. Она никогда бы не согласилась принять участие  в  предприятии,
которое разлучило бы ее с семьей на такой срок.
   Поэтому пришлось пойти на обман. Началось все с письма Джеймсу.  Тебе
всегда хотелось спасти меня, мой мальчик, как некогда я спасла тебя. Мне
ничего не стоило сочинить историю с шантажом. Заверяю вас, что  все  это
сплошная выдумка.  Все  мои  дети  законные  и  зачаты,  разумеется,  от
покойного лорда Дэнбери.  Я  не  из  тех  женщин,  которые  пренебрегают
супружеским долгом.
   Я была уверена, что если устрою вам встречу, вы непременно  влюбитесь
друг в друга - а я редко  ошибаюсь  в  подобных  вопросах,  -  но  чтобы
заронить мысль о браке в голову Элизабет, я нашла  старое  издание  "Как
выйти замуж за маркиза". Это самая глупая книжонка на  свете,  но  я  не
представляла себе, как еще заставить ее думать о замужестве. (Если  тебя
это волнует, Лиззи, я не сержусь, что ты утащила  книгу  из  библиотеки.
Так и было задумано. Можешь сохранить ее как намять о вашем ухаживании.)
   Вот и все мое признание. Я не собираюсь просить прощения, потому  что
не считаю, что  совершила  нечто  предосудительное.  Не  все,  возможно,
одобрят мои методы, и в обычной ситуации я не  стала  бы  создавать  вам
столь компрометирующие условия, но  мне  совершенно  ясно,  что  вы  оба
слишком упрямы, чтобы признать правду. Любовь - драгоценный  дар,  и  вы
поступите неразумно, принеся ее в жертву глупой гордости.
   Надеюсь, вам понравится в охотничьем домике. Вы  найдете  здесь  все,
что, как я полагаю, вам может понадобиться. Пожалуйста, не  стесняйтесь.
Можете остаться на ночь. Вопреки всеобщему убеждению я не могу влиять на
погоду, но постараюсь замолвить  словечко  перед  джентльменом  наверху,
чтобы он послал грозу - такую, что и носа не высунешь наружу.
   Можете поблагодарить меня на  свадьбе.  Я  уже  получила  специальную
лицензию на ваше имя.
   С любовью, Агата, леди Дэнбери.
   - Не могу поверить, - выдохнула Элизабет. - Она все придумала.
   Джеймс закатил глаза.
   - Лично я в это верю.
   - Оказывается, она преднамеренно подкинула мне эту дурацкую книжонку!
   Он кивнул:
   - Охотно верю.
   Элизабет повернулась к нему со все еще приоткрытым от изумления ртом.
   - Она даже получила специальную лицензию.
   - Вот в это, - признал Джеймс,  -  я  не  могу  поверить.  Но  только
потому, что получил ее сам и буду очень удивлен,  если  епископ  выписал
дубликат.
   Письмо леди Дэнбери выскользнуло  из  пальцев  Элизабет  и,  кружась,
опустилось на покрывало.
   - Правда? - прошептала она. Джеймс взял ее руку и поднес к губам.
   - Когда был в Лондоне  и  наводил  справки  о  мифическом  шантажисте
Агаты.
   - Ты хочешь жениться на мне?.. - выдохнула она. Хотя  ее  слова  были
скорее утверждением, чем вопросом, они прозвучали так, словно она не  до
конца в них верит.
   Джеймс улыбнулся, явно забавляясь:
   - За последние несколько дней я по меньшей  мере  дюжину  раз  просил
тебя об этом.
   Элизабет вскинула голову, будто пробудившись от грез.
   - Если ты попросишь меня еще раз, - лукаво сказала она, - возможно, я
дам тебе другой ответ.
   - Вот как?
   Она кивнула:
   - Весьма вероятно.
   Джеймс провел пальцем вдоль ее шеи и ощутил жар в  крови,  когда  она
вздрогнула от его прикосновения.
   - И что же заставило тебя передумать? - вкрадчиво поинтересовался он.
   - Кто-нибудь, возможно, сочтет, - она задохнулась,  когда  его  палец
скользнул ниже, - что я  боюсь  быть  скомпрометированной,  но  если  ты
действительно хочешь знать правду...
   Он склонился над ней с плотоядной улыбкой:
   - Разумеется, я хочу знать правду!
   Элизабет позволила ему сократить  расстояние  между  ними  до  дюйма,
прежде чем сказала:
   - Все дело в книге.
   Он замер:
   - В книге?
   - "Как выйти замуж за маркиза". - Она выгнула бровь. - Я подумываю  о
том, чтобы написать исправленное издание. Он растерялся:
   - Ты шутишь?
   Элизабет улыбнулась и заерзала под ним.
   - Почему же?
   - Умоляю, скажи, что ты шутишь.
   Она поглубже залезла в постель.
   - Я заставлю тебя признать, что это шутка! - прорычал Джеймс.
   Потянувшись к нему, Элизабет обвила его руками, даже не заметив,  как
содрогнулись стены от оглушительного раската грома.
   - Попробуй!..
   Что он и сделал.

Эпилог

   Авторское примечание. Историки, занимающиеся изучением правил этикета
девятнадцатого столетия, сходятся во мнении, что  заметки,  обнаруженные
на  полях  этого  уникального  произведения,  принадлежат  перу  маркизы
Ривердейл.
   Выдержки из "Как выйти замуж за маркиза",  издание  второе,  автор  -
маркиза Ривердейл, 1818 год, количество экземпляров: один.
   Эдикт первый
   Никогда не стройте  глазки  джентльмену,  пока  совершенно  точно  не
узнаете, кто он такой. Мужчины, как известно,  склонны  к  скрытности  и
обману.
   - Боже правый, Лиззи, неужели ты еще не простила меня?

   Эдикт пятый
   Существует  мнение,  что  нельзя  беседовать  с  одним   и   тем   же
джентльменом более десяти минут. Автор категорически не согласен с  этим
утверждением. Если вы чувствуете, что данный мужчина пригоден для брака,
вы обязаны выяснить, что у него на уме, прежде чем  произносить  брачные
обеты. Иными словами, получасовой разговор может спасти  вас  от  ошибки
длиной в жизнь.
   - Никаких возражений по данному вопросу, Лиззи.

   Эдикт восьмой
   Независимо от того, насколько вы привязаны к своей семье,  ухаживание
лучше всего осуществлять без участия родственников.
   - Да, но не следует забывать про охотничий домик...

   Эдикт тринадцатый
   Каждая женщина должна знать, как защититься от  нежелательных  знаков
внимания.  Автор  рекомендует  бокс.  Возможно,  кое-кто  полагает,  что
силовые  приемы  несовместимы  с  обликом  молодой   дамы   благородного
происхождения, но зато вы сможете отразить любые посягательства на  вашу
честь. На тот случай, если маркиза не окажется поблизости. К  сожалению,
в жизни бывают ситуации, когда приходится защищаться самой.
   - Я всегда смогу защитить тебя!

   Эдикт четырнадцатый
   Если же вышеупомянутые знаки внимания вам приятны и желательны, автор
затрудняется предложить совет, который может  быть  напечатан  в  данной
книге на законном основании.
   - Давай встретимся в спальне, и я дам тебе все необходимые советы...

   Эдикт двадцатый (единственный, который стоит запомнить)
   А  самое  главное,  выходя  замуж,  прислушайтесь  к  своему  сердцу,
независимо от того, маркиз ваш избранник или управляющий  (или  и  то  и
другое!). Это на всю жизнь. Следуйте велению своего сердца, и вы никогда
не пожалеете, потому что любовь - превыше  всего.  Деньги  и  социальное
положение - жалкая замена теплым нежным объятиям.  В  жизни  нет  ничего
более прекрасного, чем любить и быть любимой.

   - Я люблю тебя, Элизабет. До  последнего  вздоха  -  и  навеки  после
этого...


ПОДАРИ МНЕ ЛУНУ

Джулия КУИН
Перевод с английского В. В. Комаровой. OCR by Svetico






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Это была трагедия, самая настоящая: суровые отцы - сельский викарий и знатный лорд - подло разлучили юных влюбленных. Однако отцы предполагали, а судьба располагала... и потому семь лет спустя Роберт Кембл и Виктория Линдон встретились вновь. Увы, какой пассаж: каждый считает виновником разлуки другого! Но если гордая Виктория неприступна, как скала, и отказывается от примирения, то великолепный Роберт твердо намерен все простить и вернуть былое счастье, какими бы лукавыми методами ни пришлось завоевывать любимую...

Глава 1

Кент, Англия Июнь 1809 года

     Роберт Кембл, граф Макклсфилд, был не из тех чудаков, что позволяют воображению парить на крыльях мечты, но стоило ему увидеть эту девушку на берегу пруда, как он тут же понял, что влюбился.
     Как ни странно, ее внешность была здесь ни при чем. О да, без сомнения, ее вполне можно было назвать если и не красивой, то очень и очень хорошенькой. Но на лондонских балах ему встречались женщины гораздо красивее.
     Умна она или нет - судить об этом было затруднительно. Считать ее беспросветной дурочкой вроде бы не было оснований, но поскольку он еще не перемолвился с ней ни словечком, то и умницей назвать ее тоже не мог.
     И уж конечно, его пленила не грация ее движений. В тот момент, когда он заметил ее, она отчаянно махала руками, пытаясь удержать равновесие, но поскользнулась и плюхнулась прямо на мокрый валун. За громким всплеском, последовавшим за ее падением, раздалось не менее громкое "Ах Боже мой!", после чего она кое-как поднялась, потирая ушибленное место.
     Но даже эта ее неловкость не испортила общего впечатления: она по-прежнему казалась ему совершенством.
     Прячась за деревьями, он подкрался поближе. Незнакомка как раз собиралась перепрыгнуть на следующий камень, хотя заранее было ясно, что она неминуемо поскользнется, и...
     Плюх!
     - Ой-ой-ой-ой!
     Роберт невольно улыбнулся, глядя, как неуклюже девушка выкарабкивается на берег. Подол её платья намок, а туфельки, наверное, безвозвратно погибли.
     Чуть подавшись вперед, он выглянул из-за дерева и заметил, что туфельки ее преспокойно греются на солнышке - должно быть, она сняла их, прежде чем пуститься в рискованное путешествие по прибрежным валунам. Сообразительная малышка, одобрительно подумал он.
     Усевшись на траве, она принялась усердно отжимать подол платья, предоставив Роберту созерцать ее прелестные ножки. Интересно, где она припрятала свои чулки?
     И вдруг, повинуясь тому шестому чувству, которое есть только у женщин, она резко вскинула голову и огляделась.
     - Роберт! - позвала она. - Роберт, хватит прятаться. Я знаю, что ты здесь.
     Роберт остолбенел - уж он-то совершенно точно знал, что видит эту девушку впервые, и даже если предположить, что когда-то они были представлены друг другу, вряд ли она стала бы обращаться к нему так фамильярно.
     - Роберт! - выкрикнула она почти сердито, - выходи сейчас же!
     Роберт покорно вышел из-за дерева.
     - Я к вашим услугам, миледи, - промолвил он, отвесив учтивый поклон.
     Девушка открыла от изумления рот, растерянно захлопала ресницами и поспешно вскочила на ноги. В следующий момент она, вероятно, осознала, что продолжает сжимать мокрый подол, открывая таким образом его взгляду свои голые колени, и