я  чувствовать  пятидесятивосьмилетняя
женщина.
   -  Что  само  по  себе  настоящее  благословение,  -  кисло  заметила
Элизабет, - поскольку вам шестьдесят шесть.
   - Пошла прочь, озорница, пока я не понизила твою зарплату.
   Элизабет в притворном изумлении подняла брови:
   - Только попробуйте!
   Леди Дэнбери улыбнулась, глядя вслед своей компаньонке, пока  за  той
не закрылась дверь.
   - Все-таки я молодец, - произнесла она  голосом,  в  котором  звучали
нежность и явное удовлетворение. - С  каждым  днем  она  становится  все
больше похожа на меня.

***

   Элизабет шлепнулась на мягкую скамью в холле и протяжно вздохнула.  А
чем теперь прикажете  заняться?  Знай  она  заранее,  что  леди  Дэнбери
включила в распорядок дня сон,  то  захватила  бы  с  собой  штопку  или
домашние счета.  Видит  Бог,  финансы  Хочкисов  постоянно  нуждаются  в
перетряске.
   Впрочем, остается книга миссис Ситон.  Конечно,  Элизабет  поклялась,
что никогда даже не посмотрит на проклятую книжонку,  но  почему  бы  не
заглянуть в библиотеку, чтобы убедиться, что  Джеймс  не  сдвинул  ее  с
места, не перевернул, не помял страницы или... в общем, ничего с ней  не
сделал.
   Нет, твердо сказала она себе, вцепившись в бархатное  сиденье,  чтобы
не дать себе подняться. С эдиктами миссис  Ситон  покончено.  Она  будет
сидеть на этой скамье словно приклеенная, пока не  решит,  как  провести
семьдесят минут неожиданного досуга, не заходя при  этом  в  библиотеку.
Что бы она ни делала, она не войдет в библиотеку.
   - Элизабет?
   Она подняла глаза и увидела Джеймса. Он выглядывал из библиотеки.
   - Не могли бы вы зайти сюда на минутку?
   Она встала.
   - Какие-нибудь проблемы?
   - Нет-нет. Как раз наоборот.
   - Звучит многообещающе, - вымолвила она. Давненько никто не приглашал
ее, чтобы сообщить что-нибудь приятное. Обычно "Не могли бы вы зайти  на
минутку?" представляет собой вежливую форму примерно  следующего:  "Ваши
платежи просрочены, и если вы  не  заплатите  немедленно,  нам  придется
обратиться в соответствующие инстанции".
   Джеймс поманил ее рукой;
   - Мне нужно с вами поговорить.
   Элизабет вошла в библиотеку. Вот чего стоит ее последнее решение.
   - В чем дело?
   Он поднял томик "Как выйти замуж за маркиза" и мрачно изрек:
   - Я ознакомился с этим произведением.
   - О, только не это!
   - Захватывающее чтение, между прочим.
   Она со стоном зажала ладонями уши.
   - Не желаю ничего слышать!
   - Я пришел к убеждению, что могу вам помочь.
   - Ничего не слышу.
   Он оторвал ее руки от ушей и развел их в стороны так, что  она  стала
похожа на морскую звезду.
   - Я могу вам помочь, - повторил он.
   - Мне уже ничем не поможешь.
   Джеймс хмыкнул.
   - Ну-ну, - сказал он, - что за пессимизм?
   - Зачем вам понадобилось это читать? - спросила  она,  Великий  Боже,
что интересного мог найти в такой  книге  мужчина,  да  еще  красивый  и
обаятельный? В сущности, если называть вещи своими именами, это  учебное
пособие для отчаявшихся женщин. А разве  мужчины  не  имеют  обыкновения
сравнивать отчаявшихся женщин с чесоткой, смертельным  ядом  и  бубонной
чумой?
   - Отнесем это на счет моей ненасытной любознательности, - ответил он.
-  Да  и  мог  ли  я  устоять,  проявив  исключительный  героизм,  чтобы
заполучить эту книгу сегодня утром?
   - Ничего себе героизм! - воскликнула она.  -  Вы  вытащили  ее  прямо
из-под меня!
   - Слово  "героизм"  имеет  куда  более  широкую  трактовку,  чем  вам
кажется, - беспечно бросил он, сверкнув  своей  необычайно  мужественной
улыбкой.
   Элизабет закрыла глаза; томный, полный смятения  вздох  слетел  с  ее
губ. Это был самый нелепый разговор  из  всех,  которые  ей  приходилось
вести  в  своей  жизни,  и  в  то  же  время  он   казался   удивительно
естественным.
   Самым поразительным было то, что она ничуть  не  смущалась.  Конечно,
щеки ее порозовели, и она с  трудом  верила,  что  произносит  некоторые
слова, но по всем правилам к этому моменту ей полагалось бы уже отойти в
лучший мир от стыда и унижения.
   Все дело в Джеймсе, поняла она. Он обладал удивительной  способностью
настраивать ее на легкомысленный лад.  Что  совсем  несложно  при  такой
беспечной улыбке и добродушном смехе. Возможно, у него есть неведомые ей
стороны, таинственные и опасные, а иногда он смотрел на нее с  затаенным
жаром, от которого воздух положительно густел, но, не считая этого, было
просто невозможно испытывать неловкость в его обществе.
   - О чем вы думаете? - услышала она его голос. Элизабет открыла глаза.
   - О том,  что  не  припомню  случая,  когда  чувствовала  себя  такой
дурочкой.
   - Не говорите глупостей.
   - Иногда, - сказала она, покачав головой с  сокрушенным  видом,  -  я
просто не могу удержаться.
   Он проигнорировал это замечание и  потряс  книгой,  энергично  вращая
кистью:
   - Вот в чем загвоздка.
   - "Как выйти замуж за маркиза"?
   - Множество загвоздок.
   - Приятно слышать. Должна признаться, что жить в соответствии с этими
эдиктами ужасно трудно.
   Джеймс принялся расхаживать по комнате с сосредоточенным выражением в
карих глазах.
   - Мне совершенно ясно, - объявил он,  -  что  миссис  Ситон  -  если,
конечно, это ее настоящее имя - не советовалась  ни  с  одним  мужчиной,
когда работала над своими эдиктами.
   Элизабет нашла это наблюдение настолько интересным, что даже села.
   - Она могла сочинить сколько угодно правил и указаний, - развивал  он
свою мысль, - но ее методология страдает существенным  недостатком.  Она
утверждает, что, следуя ее эдиктам, молодая особа имеет все шансы  выйти
замуж за маркиза...
   -  По-моему,  под  маркизом  подразумевается  любой  благовоспитанный
джентльмен, - вставила Элизабет. -  Титул  указан  в  названии  книги  в
расчете привлечь к ней внимание.
   Он нетерпеливо тряхнул головой.
   - Это не влияет на ход  моих  рассуждений.  Маркиз,  благовоспитанный
джентльмен - главное, что все мы мужчины.
   - Пожалуй, - протянула она, с трудом подавив  желание  проверить  это
утверждение, пройдясь взглядом по его фигуре сверху донизу, - вы правы.
   Джеймс подался вперед, пристально глядя ей в лицо.
   - Ответьте мне на один вопрос. Как, скажите на милость, миссис  Ситон
- если это ее настоящее имя  -  может  определить,  насколько  верны  ее
правила?
   - Ну, - замялась Элизабет, - полагаю, она могла быть воспитательницей
молоденьких девушек и...
   - В корне ошибочное  предположение!  -  отрезал  он.  -  Единственным
человеком, который может судить, насколько справедливы  данные  правила,
является маркиз.
   - Или благовоспитанный джентльмен, - подсказала она.
   - Совершенно верно, - кивнул он, слегка склонив набок  голову.  -  Но
смею вас уверить, как умеренно благовоспитанный джентльмен, что если  бы
ко мне приблизилась женщина, исповедующая эти эдикты...
   - Она не приблизится к вам, - перебила его Элизабет. - Никогда!  Если
следует указаниям миссис Ситон. Это против правил.  Леди  должна  ждать,
пока джентльмен сам подойдет к ней. Не помню, в каком эдикте, но в книге
это точно есть.
   - Что лишний раз подтверждает ослиную  тупость  большинства  из  них.
Суть моих рассуждений состоит в том, что если бы протеже  нашей  дорогой
миссис Ситон - если это ее настоящее имя...
   - Почему вы все время это повторяете?
   Джеймс на секунду задумался  -  видимо,  сказываются  годы  шпионской
деятельности. И ограничился уклончивым:
   - Не имею понятия. Итак, как я уже сказал, если бы я встретил одну из
ее протеже, то с воплями помчался бы в противоположном направлении.
   После паузы Элизабет заметила с едва заметной лукавой улыбкой:
   - От меня вы не убегали.
   Джеймс насторожился:
   - Что вы имеете в виду?
   Улыбка Элизабет стала шире. Она выглядела  как  кошечка,  чрезвычайно
довольная тем, что вывела его из равновесия.
   - Разве вы не читали эдикта о том, что надо практиковаться в эдиктах?
- Она подалась вперед, заглядывая в страницы книги, которые  он  листал,
разыскивая упомянутый эдикт. - Кажется,  номер  семнадцать,  -  добавила
она.
   Недоверчиво уставившись на нее, он молчал десять секунд,  прежде  чем
спросить:
   - Вы практиковались на мне?
   - Я понимаю, это  звучит  довольно  бездушно,  и  не  раз  испытывала
угрызения совести, но у меня не было выбора. В конце концов, если не вы,
то кто же?
   - Больше некому, - пробормотал Джеймс, не совсем понимая, чем вызвано
его раздражение. Вряд ли тем, что она выбрала его в качестве объекта для
экспериментов. В  сущности,  это  даже  забавно.  Странно,  он  даже  не
заметил, что на нем практикуются.
   Для человека, который гордится остротой своих инстинктов и  тонкостью
восприятия, это довольно чувствительный удар.
   - Больше я не стану этого делать, -  пообещала  Элизабет.  -  С  моей
стороны это была скверная выходка.
   Он снова принялся  вышагивать  по  комнате,  постукивая  пальцами  по
челюсти, пытаясь решить, как повернуть ситуацию в свою пользу.
   - Джеймс?
   Ага! Стремительным движением он развернулся к ней, глаза его зажглись
в восторге от осенившей его мысли.
   - На ком вы практиковались?
   - Не понимаю.
   Он уселся напротив нее и подался вперед, упершись локтями  в  колени.
Этим утром он поклялся, что изгонит из ее  глаз  выражение  отчаяния.  И
хотя в данный момент глаза Элизабет выражали что угодно,  но  только  не
отчаяние, Джеймс знал, что оно вернется, как только она вспомнит о  трех
голодных ребятишках, которые ждут ее дома. Но похоже,  он  нашел  способ
помочь девушке и при этом великолепно провести время.
   Он станет ее наставником. Она хочет заполучить какого-нибудь  растяпу
в мужья - что ж, никто лучше  маркиза  Ривердейла  не  знает,  на  какие
уловки способны дамы, одержимые брачной лихорадкой. Он  обучит  ее  всем
трюкам,  которые  опробовали   на   нем:   от   хихикающих   дебютанток,
выскакивающих  из  темных  углов,  до  шокирующих  своей  откровенностью
любовных  писем  и  обнаженных  вдовушек,  случайно  оказавшихся  в  его
постели.
   Ему казалось вполне резонным, что если он  наловчился  ускользать  из
брачных  сетей,  то  сможет  использовать  свой  опыт   в   диаметрально
противоположных целях. Немного поработав над собой, Элизабет  поймает  в
сети любого мужчину, который окажется в здешних краях.
   Правда, при мысли о том, как именно им придется поработать, его пульс
участился, а определенные части тела напряглись. В  процессе  уроков  не
обойтись без  хотя  бы  поверхностного  изучения  искусства  обольщения.
Ничего такого, разумеется, что могло бы  скомпрометировать  девушку,  но
все же...
   - Мистер Сидонс! Джеймс!
   Он вздрогнул, сообразив, что витает в облаках. Милосердный Боже, да у
нее ангельское личико. Он с трудом мог поверить, что  она  действительно
думает, что нуждается в помощи при поисках мужа. Но раз она так считает,
это дает ему восхитительную возможность...
   - Когда вы практиковались на мне, - спросил он тихо и сосредоточенно,
- кого себе воображали?
   - В качестве будущего мужа?
   - Да.
   Она моргнула и беззвучно пошевелила губами, прежде чем ответить:
   - Я... Вообще-то не знаю. Так далеко в своих мыслях  я  не  заходила.
Просто надеялась увлечь  кого-нибудь,  кто  бывает  на  приемах  у  леди
Дэнбери.  По-моему,  совсем  неплохое  место  для   поиска   подходящего
джентльмена.
   - Она предполагает что-нибудь устроить в ближайшее время?
   - Да. Кажется, в эту субботу. Небольшой прием в саду.
   Джеймс откинулся назад. Проклятие! Тетка  не  предупредила  его,  что
ожидает гостей. Придется прятаться, а то как бы не встретить  знакомого.
Последнее, что ему сейчас нужно, -  это  чтобы  какой-нибудь  лондонский
щеголь хлопнул его по спине в присутствии Элизабет и назвал Ривердейлом.
   - Впрочем, не думаю, что кто-нибудь собирается остаться  на  ночь,  -
добавила она. Джеймс задумчиво кивнул:
   - В таком случае это будет превосходный шанс для вас.
   - Понимаю, - отозвалась Элизабет без воодушевления в голосе, которого
следовало бы ожидать.
   - Вам нужно только узнать, кто из мужчин не женат, и  выбрать  самого
подходящего из них.
   - Я уже просмотрела список гостей и выяснила, что ожидаются несколько
холостых мужчин. Но, - усмехнулась она, -  вы  кое-что  забыли,  Джеймс.
Джентльмен, о котором идет речь, тоже должен выбрать меня.
   Взмахом руки он отмел ее протесты:
   - Неудача исключена. К тому времени, когда мы разберемся с вами...
   - Мне не нравится, как это звучит!
   - ...вы будете неотразимы.
   Элизабет неосознанно прижала ладонь к щеке, с изумлением  уставившись
на него. Он что, предлагает тренировать ее? Чтобы сбыть  с  рук?  Она  и
сама не понимала, что ее так поразило. В конце  концов,  он  никогда  не
показывал - за исключением случайного поцелуя, - что  испытывает  к  ней
интерес. К тому  же  она  ясно  дала  понять,  что  не  может  выйти  за
управляющего без гроша в кармане.
   Почему же ее так расстроило, что ему не терпится выдать ее  замуж  за
состоятельного человека с хорошими связями?
   - А в чем состоит эта тренировка? - подозрительно спросила она.
   - У нас мало времени, - сказал Джеймс, размышляя вслух, - и мы  не  в
силах изменить к лучшему ваш гардероб.
   - Как мило с вашей  стороны  отметить  этот  незначительный  факт,  -
пробормотала девушка.
   Он бросил на нее укоризненный взгляд:
   - Не припомню, чтобы вы терзались угрызениями совести, когда говорили
гадости о моем гардеробе.
   Пожалуй, он прав,  признала  Элизабет.  Хорошие  манеры  вынудили  ее
проронить ворчливым тоном:
   - У вас неплохая обувь.
   Джеймс усмехнулся и посмотрел на свои ботинки, старые,  но  отличного
качества.
   - Ничего, да?
   - Хотя и довольно поношенная, - добавила она.
   - Обязательно почищу свои ботинки  завтра,  -  с  высокомерным  видом
пообещал он, не желая заглатывать наживку.
   - Простите, - тихо сказала она.  -  Кажется,  меня  немного  заносит.
Зачем делать комплименты, чтобы потом их портить ядовитыми замечаниями?
   Секунду он смотрел на нее  странным  оценивающим  взглядом,  а  затем
спросил:
   - Знаете, что мне больше всего в вас нравится, Элизабет?
   Она даже не пыталась угадать.
   - Вы на редкость добрая и милая девушка, - продолжил Джеймс, -  но  в
отличие от большинства себе подобных не произносите проповедей,  требуя,
чтобы все остальные стали такими же добрыми и милыми.
   Элизабет  приоткрыла  рот,  пораженная  этой  более  чем  неожиданной
тирадой.
   - Но за вашей несомненной добротой и  простодушным  видом  скрывается
озорная девчонка с острым язычком, как бы вы ни пытались  держать  ее  в
узде.
   Боже правый, если он скажет еще хоть слово, она влюбится в  него,  не
сходя с этого места!..
   - Нет ничего дурного в том, чтобы подшутить над  друзьями,  если  это
делается без злобы, - произнес  он  с  ласковыми  нотками  в  голосе.  -
Сомневаюсь, чтобы вы стали издеваться над ближним, даже ознакомившись  с
диссертацией на эту тему.
   - Значит, мы с вами друзья? - спросила она дрогнувшим голосом.
   Джеймс улыбнулся, а ее сердце пропустило удар.
   - У вас нет другого выбора, кроме как подружиться со мной,  -  сказал
он, подавшись к ней. - В конце концов, мне известны все  ваши  постыдные
секреты.
   Элизабет недоверчиво хихикнула.
   - Друг, который собирается найти мне мужа? Ну и чудеса!
   - Смею надеяться, я справлюсь с этой задачей лучше, чем миссис Ситон.
Если, конечно, это ее настоящее...
   - Хватит, - предупредила она.
   - Считайте, что я этого не говорил. Но если вам нужна помощь... -  Он
пристально посмотрел на нее. - Ведь вам нужна помощь, верно?
   - Э-э, да... Пожалуй.
   - Тогда нужно начать прямо сейчас.
   Элизабет бросила взгляд на часы с инкрустацией, которые леди  Дэнбери
привезла из Швейцарии.
   - Я должна вернуться в гостиную менее чем через час.
   Джеймс сосредоточенно листал страницы произведения миссис Ситон.
   - Хм, времени, конечно, маловато, но... - Он вскинул на нее глаза.  -
Как вам удалось сбежать от леди Дэнбери в это время дня?
   - Она решила вздремнуть.
   - Опять? - На его лице читалось удивление. Она пожала плечами:
   - Мне это показалось таким же невероятным, как и вам, но она настояла
на своем. Потребовала соблюдения полной тишины и велела мне разбудить ее
ровно через семьдесят минут.
   - Семьдесят?
   Элизабет скорчила гримаску.
   - Чтобы я не расслаблялась. Кстати, это ее собственные слова.
   - Почему-то я ничуть не удивлен. - Джеймс постучал пальцами по столу,
а затем поднял глаза. - Мы начнем сегодня днем, когда  вы  освободитесь.
Мне потребуется время, чтобы разработать план занятий...
   - План занятий? - повторила она.
   -  Нужно  действовать  организованно.  Хорошая   организация   делает
достижимой любую цель.
   Рот ее приоткрылся. Джеймс нахмурился:
   - Что это вы так уставились на меня?
   - Вы заговорили в точности как леди Дэнбери. Собственно, это одно  из
ее изречений.
   - Вот как? - Джеймс кашлянул, затем прочистил горло. Проклятие, какая
непростительная оплошность! Что-то в Элизабет с ее  ангельским  взглядом
заставляет  его  забывать,  что  он  работает  под  прикрытием.  Вот   и
угораздило произнести одну из любимых сентенций тетушки Агаты. В детстве
они с таким упорством вдалбливались в его голову, что он привык  считать
их своими.
   Ему следует помнить, что он разговаривает с  единственным  человеком,
знающим причуды графини так же хорошо, как и он.
   - Какое совпадение, - заявил он твердым тоном. По опыту он знал,  что
люди склонны верить тому, что им говорят, если делать это с таким видом,
словно знаешь, о чем говоришь.
   Но судя по всему, это наблюдение не распространялось на Элизабет.
   - Она повторяет эту фразу по меньшей мере раз в неделю.
   - В таком случае я, должно быть, слышал ее от графини.
   Элизабет,  видимо,  удовлетворилась   этим   объяснением,   поскольку
вернулась к предмету их разговора:
   - Вы говорили о плане занятий...
   - Да-да. Я пока займусь планированием, но  мы  могли  бы  встретиться
позже, когда вы закончите дела с леди Дэнбери. Я провожу вас домой, и по
пути мы все обсудим.
   Она принужденно улыбнулась:
   - Хорошо. Встретимся у парадных ворот в тридцать пять минут пятого. Я
освобождаюсь в половине пятого, - пояснила  она,  -  и  еще  пять  минут
нужно, чтобы дойти до ворот.
   - А почему бы нам не встретиться здесь?
   Она покачала головой:
   - Нельзя, если вы не хотите,  чтобы  все  сплетники  в  Дэнбери-Хаусе
судачили о нас.
   - Идея понятна. В таком случае у парадных ворот.
   Элизабет кивнула и  на  ватных  ногах  вышла  из  комнаты,  с  трудом
добравшись до  скамьи.  Боже  милостивый,  во  что  она  позволила  себя
втравить?
   "Мяу!.."
   Она посмотрела вниз. Малкольм, этот демон в кошачьем обличье, сидел у
ее ног, уставившись на нее, словно на кухонную крысу.
   - Что тебе нужно?
   Кот пожал плечами. Элизабет не предполагала, что кошки умеют пожимать
плечами, но она также никогда не думала, что  будет  сидеть  в  парадном
холле леди Дэнбери и разговаривать с ее кошачьей ипостасью.
   - Считаешь меня смешной, да?
   Малкольм зевнул.
   - Я согласилась, чтобы мистер Сидонс натаскал меня на поиски мужа.
   Кот навострил уши.
   - Знаю. Он тебе нравится больше, чем я. Ты всех предпочитаешь мне.
   Кот явно не собирался опровергать ее утверждение.
   - Думаешь, у меня ничего не получится?
   Малкольм повел  хвостом.  Элизабет  не  представляла  себе,  как  это
понимать, но, учитывая демонстративную неприязнь  к  ней  кота,  склонна
была предположить, что это означает: "Даже у меня  больше  шансов  найти
мужа, чем у тебя".
   - Элизабет?
   Покраснев,  как  свекла,  девушка  резко  повернула  голову.   Джеймс
высунулся из библиотеки и насмешливо смотрел на нее.
   - Беседуете с котом?
   - Ничего подобного.
   - Готов поклясться, что слышал, как вы разговаривали.
   - Вам показалось.
   -