.
   - Милорд, - сказала Гарриет, - я не могу. Я... недостойна вас.
   Он сжал ее руки.
   - До меня дошли  слухи,  -  произнес  он,  -  что  когда-то  вы  были
компаньонкой у жены Фредди Салливана. И  я  полагаю,  вы  догадываетесь,
что, если я переживу своего брата, мне перейдет титул графа  Барторпа  и
мои сыновья также унаследуют графский титул.
   Гарриет опустила голову и закрыла глаза. Он так добр! Как Годфри. Нет
сомнений, она полюбит его. Он моложе и привлекательнее ее мужа.
   - Я не могу отдать вам сердце, милорд, - услышала Гарриет свой шепот.
Эти слова вырвались у нее совершенно неожиданно.
   Наступило короткое молчание.
   - Это и правда помеха, - сказал виконт. -  Я  хотел  бы,  чтобы  ваше
сердце  принадлежало  только  мне,  или,  в  худшем  случае,  хотел   бы
надеяться, что сумею его завоевать. Есть  ли  шанс,  что  оно  в  скором
времени будет свободно?
   Гарриет решила, что виконт заслужил, чтобы она была с ним честна. Она
подняла голову и посмотрела ему в глаза. Лицо ее было бледным  в  лунном
свете.
   - Оно занято вот уже шесть лет, - призналась она.
   - Но вы уверили меня, что траур уже окончен...
   - Я говорю не о муже, - сказала Гарриет.
   - Понимаю. - Виконт еще раз сжал ее руки, почти до боли, и  отпустил.
-  И  все  же  я  и  впредь  останусь  вашим  обожателем,  мадам.   Если
когда-нибудь вы позволите мне, я, быть может, продолжу этот разговор. Вы
хотите вернуться в залу, мадам?
   "Дура, - сказал ей внутренний голос. - Круглая дура!"
   - Милорд, - вымолвила Гарриет, идя рядом с ним, но не касаясь его,  -
будь мое сердце свободно, только вам я захотела бы отдать  его.  У  меня
нет в этом сомнений.
   Виконт усмехнулся.
   - К сожалению, - заметил он, - сердцу не прикажешь, не так ли?  Поэты
уже много веков уверяют нас в этом. Однако я не  хочу  видеть  печаль  в
ваших глазах. Я ценю вашу откровенность, мадам, и уважаю вас за это.
   - Спасибо, - поблагодарила Гарриет, но она была ужасно расстроена. Ей
хотелось, пока они еще не вошли в залу, взять его за руку, сказать, что,
может  быть,  им  стоит  поближе  познакомиться,  что   она   попытается
разобраться в своих чувствах, только пусть он даст ей немного времени. У
нее так и крутилось все это на языке, но порядочность  удержала  ее.  Он
заслуживает лучшей участи. Она  и  вправду  недостойна  его.  И  тут  же
промелькнула   мысль,   что   сознание    своей    греховности,    своей
нечистоплотности вообще не даст ей снова выйти замуж.
   "Какое унылое будущее ждет меня", - думала Гарриет, входя с террасы в
бальную залу.

***

   Леди София хотела пить. Гарриет поднялась и предложила принести ей из
столовой стакан лимонада. Но у старушки, оказывается,  затекли  ноги,  и
она вздумала с помощью Гарриет прогуляться сама. Однако  когда  они  уже
вышли из залы, леди София решила, что до  столовой  слишком  далеко.  По
левой стороне коридора находилась  маленькая  приемная.  Там  никого  не
было, но и свет не горел. Она посидит тут в  тишине,  пока  не  вернется
Гарриет, сказала леди София.
   Гарриет вернулась не так  скоро,  как  предполагала.  В  столовой  ее
остановил мистер Горн, вместе с ним был  молодой  человек  -  кто-то  из
соседей. Мистер Горн представил его Гарриет  и,  запинаясь  и  смущаясь,
стал делать комплименты ее красоте и танцевальному искусству.
   - Если я не сосредоточусь, то  все  время  забываю,  какая  следующая
фигура, - говорил он, - а партнерша, как на грех, обязательно  пускается
в разговор.
   - А моя партнерша то и дело наступает мне на ноги, -  сказал  молодой
сосед под смех Гарриет.
   - Но это все же лучше, чем на нее наступали бы вы, - заметила она.
   - О  да!  -  воскликнул  он,  весело  рассмеявшись.  -  Вы  столь  же
остроумны, сколь красивы, леди Уингем.
   Молодые люди несколько рассеяли ее дурное настроение. Соседу было  не
больше восемнадцати, хотя он старался казаться по крайней  мере  лет  на
десять старше. Бедняга, наверное, очень нервничал и переступал с ноги на
ногу.
   Гарриет с улыбкой вошла в приемную и  уже  открыла  было  рот,  чтобы
рассказать леди Софии о встрече в столовой, но старушка нахмурила  брови
и  приложила  палец  к  губам.  Гарриет  остановилась  и  посмотрела  на
приоткрытую дверь, которая вела в комнату справа. Там кто-то был.
   - Нет, Дэвид, ничего не выйдет! Это нехорошо.
   Женский голос. Громкий, возбужденный, в котором звенели слезы.
   - Все нехорошо! - раздраженно произнес другой голос, мужской. -  Фил,
это ужасно!
   Гарриет закрыла глаза. Как бы ей исхитриться притворить дверь,  чтобы
эта пара не догадалась, что у них есть слушатели, соображала она.
   - Я ничего не  могу  сделать!  -  Толос  у  леди  Филлис  был  совсем
несчастный. - Я помню о своем обещании тебе.
   В наступившей тишине вскоре раздался звук поцелуя.
   Леди София покачала головой и  предостерегающе  подняла  руку,  когда
Гарриет осторожно шагнула к двери.
   -  Ты  сказала  мне,  что  не  выйдешь   замуж,   пока   не   станешь
совершеннолетней,  -  напомнил  мужчина.  -  И  что  тогда  мы  с  тобой
поженимся, даже если твой отец будет по-прежнему возражать. Ты  обещала,
Фил! Я тебе доверился. Осталось подождать всего год!
   - Ты ничего не понимаешь, Дейв, - сказала Филлис. - Ах не надо, Дейв!
Кто-нибудь может войти. Это нехорошо! Не надо! Прошу тебя!
   В тишине снова раздался тот же звук.
   - Ты не понимаешь, - повторила Филлис. - Они были разочарованы  после
моего первого сезона, а после второго разозлились. А тут еще он  вздумал
именно в этом году выбрать себе  жену  и  в  довершение  всех  несчастий
обратил внимание на меня. Я никак не могла  этого  избежать.  Все  пошло
своим чередом, как только он стал оказывать мне знаки внимания.  Мама  и
папа решили все за меня и даже слушать ни  о  чем  не  хотели.  Что  мне
оставалось делать?
   - Сказать "нет".
   - По-твоему, это легко? - В голосе девушки  опять  звучали  слезы.  -
Наверное, я просто слабая женщина, но я не  смогла  сказать  "нет".  Все
ждали от меня, чтобы я сказала "да": мама и папа, герцогиня, он  -  весь
свет. Дэвид, я не могла ответить отказом!
   - Значит, это - наше прощание, - сказал он полным страдания голосом.
   Послышался приглушенный всхлип леди  Филлис,  затем  снова  наступила
тишина. Гарриет дошла до двери и бесшумно ее притворила. Потом вернулась
к креслу леди Софии, поставила стакан на маленький столик возле кресла и
опустилась на колени перед старой леди.
   - Вам много удалось расслышать? - спросила она.
   - Не столько, сколько хотелось бы, детка, - ответила  леди  София.  -
Там леди Филлис?
   Гарриет кивнула.
   - Прошу вас, - произнесла она, -  не  надо  никому  ничего  говорить,
иначе бедной девушке будет очень плохо. Она с ним прощалась.
   - Со своим возлюбленным! - сказала  леди  София.  -  Но  это  был  не
Арчибальд?
   Гарриет покачала головой.
   - Дэвид, - обронила она. - По-моему, мистера  Локхарта,  сына  барона
Рейвена, зовут Дэвид. Нам их обоих представили перед обедом. Пожалуйста,
пообещайте мне, что будете хранить молчание.
   Леди София потрепала Гарриет по щеке.
   - Они целовались, -  сказала  она.  -  Это  слышала  даже  я.  И  они
несчастны. Порой я даже рада, что у меня нет детей.  Иные  родители  при
каких-то обстоятельствах очень глупеют.  Думаю,  это  амбиции  родителей
разлучили девушку с Дэвидом.
   Гарриет кивнула, и леди София досадливо поморщилась.
   - Ясно, ясно, - проговорила она и снова потрепала Гарриет по щеке.  -
Возможно, не все еще потеряно, детка. Нет-нет, я  не  о  том,  что  надо
вернуться в гостиную и расстроить помолвку! Я сохраню тайну так же,  как
и вы. Дайте-ка мне стакан. А теперь помогите подняться наверх и кликните
мою горничную - пусть она уложит меня в постель.  Довольно  моим  старым
косточкам веселиться, пора и отдохнуть. Завтра мы возвратимся  в  город,
но прежде чем мы покинем этот дом,  я  должна  завершить  одно  дело.  -
Старушка  вздохнула.  -  В  молодости  кажется,  что   ты   никогда   не
состаришься.
   Отведя леди Софию в ее спальню, Гарриет вернулась в  бальную  залу  и
тут же была приглашена на  танец  мистером  Горном.  Но  нервы  ее  были
напряжены до предела; улыбаться, делать вид, что ей очень  весело,  было
невыносимо. Это, должно быть, самый тяжкий день в ее жизни, думала  она.
Никогда еще она не чувствовала  себя  такой  несчастной.  Она  вспомнила
другой день, в Эбури-Корт, когда лорд Арчибальд Винни приехал, чтобы  во
второй раз постараться уговорить ее стать его содержанкой, и она  второй
раз отказала ему. О да, быть может, тот день был таким  же  тяжелым.  Но
она ведь выжила. И  даже  совершенно  неожиданно  обрела  счастье.  Надо
надеяться, выживет и теперь.
   Только вот на сей раз пострадала ее честь.
   Танец кончился, она  не  могла  долее  оставаться  в  зале.  По  лицу
молодого человека,  который  недавно  был  ей  представлен  в  столовой,
Гарриет поняла, что он готов пригласить ее на следующий танец. Нет,  она
не  сможет  улыбаться  еще  полчаса.  Она  незаметно  скользнула   через
балконную  дверь,  пересекла  террасу  и  спустилась  в  темноту   сада.
Усыпанные  гравием  дорожки  прочерчивали  его   ровным   геометрическим
рисунком. Прохладный, пожалуй, даже холодный воздух приятно овевал лицо.
***

   У него камень с души свалился, едва он сделал предложение, и оно было
принято и  графом,  и  леди  Филлис.  Сомнения,  нерешительность  -  все
осталось позади. Приходилось смириться  с  обстоятельствами  и  начинать
новую жизнь. Он надеялся, что публичное объявление о  помолвке,  которое
отрежет все пути к отступлению, принесет ему еще большее облегчение.
   Однако этого не случилось. Когда  в  столовой  граф  поднялся,  чтобы
сделать объявление, герцога охватил страх, а как только объявление  было
сделано, ему пришлось, изобразив улыбку, встать,  склониться  над  рукой
леди Филлис и поднести ее к своим губам. Он был  вынужден  собрать  свою
волю в кулак, чтобы сдержать  охватившую  его  панику.  После  этого  им
овладело черное отчаяние. И  ощущение  присутствия  Гарриет  еще  больше
обострилось, это было как шестое чувство. Он весь вечер избегал смотреть
в ее сторону, однако каким-то непостижимым  образом  замечал  каждое  ее
движение, каждый жест, выражение ее лица. Сладостно  и  мучительно  было
взять ее за руку во время контрданса, а после того как она описала круг,
снова вернуть партнеру. Он был готов убить Сотби, когда тот увел Гарриет
на террасу. Он высчитал чуть ли не до секунды,  сколько  минут  они  там
оставались. Слишком долго, черт побери! Когда Гарриет ушла вместе с леди
Софией, Тенби решил, что они отправились спать. Он  отчаянно  боролся  с
навязчивым  желанием  последовать  за  Гарриет,  поговорить  с   ней   в
уединении, лечь в ее постель и любить, любить ее. Его  сжигало  желание.
После их последней встречи прошла целая  неделя  -  десятки  бесконечных
часов. Но он помолвлен, напомнил себе герцог и оглянулся. В залу входила
улыбающаяся леди Филлис, опираясь на руку... Кто  это  с  ней?  Кажется,
молодой Локхарт. Трудно запомнить имена всех, кто  был  представлен  ему
сегодня. И ведь это тот вечер, когда было объявлено о его помолвке. Нет,
он не может подняться наверх и заключить в свои объятия другую!
   Но потом Гарриет вернулась, уже без тетушки, протанцевала один тур  и
снова вышла из залы. Именно в тот момент он уже почти решился пригласить
ее на следующий танец, хотя  наперед  знал,  какова  будет  реакция  его
бабушки и графини, если он это сделает. Старался он и  побороть  желание
двинуться за ней, но вскоре сдался. Вряд  ли  кто-то  заметил,  что  она
вышла, решил герцог. Он выйдет совсем ненадолго,  никто  и  внимания  не
обратит. Тенби выскользнул на террасу, осмотрелся, подошел к  балюстраде
и взглянул вниз. Гарриет шла по правой дорожке, туда, где низко  свисали
ветви ив. Он и не заметил бы ее, если бы не искал. Тенби поспешил за ней
следом.
   - Это я, - сказал он испуганно обернувшейся Гарриет.
   Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, затем из  груди
ее вырвался тихий стон, и она  покачнулась.  Он  привлек  ее  к  себе  и
заключил в кольцо своих рук, словно желая, чтобы  они  слились  воедино.
Она уткнулась лицом в  его  шейный  платок.  В  эту  горькую  минуту  он
убедился в том, о чем давно догадывался: она страдает не меньше, чем он.
   Но слишком поздно он все понял. И всему виной его глупость!
   - Нет! - прошептала Гарриет, когда его губы нашли ее губы. Но он,  не
слушая ее, приник к ним, и наконец она сдалась,  и  снова  из  груди  ее
вырвался стон. - Нет, Арчи, нет!
   Он оторвался от нее.
   - Вы ведь знаете, Гарриет, - сказал он, - то, что  произошло  сегодня
вечером, ничего для меня не значит. Это простая формальность.
   - Формальность, утвержденная церковью  и  государством,  -  возразила
она. - Уходите! Вы должны вернуться в залу. Я войду в дом с черного хода
и пройду в свою спальню. Оставьте меня! Прошу вас!
   - Могу ли я уйти, Гарриет? - вопросил герцог. - Я хочу вас. Я не могу
без вас жить!
   - Нет, - твердо произнесла она, - теперь это невозможно. У  вас  есть
невеста - вы принадлежите ей.
   - О чем вы  говорите?  -  спросил  он.  -  Меж  нами  еще  ничего  не
закончено, Гарриет. Я не позволю вам оборвать наши  встречи!  Я  вас  не
отпущу. - Он снова крепко прижал ее к себе.
   - Все кончилось в ту минуту, когда было объявлено о вашей помолвке, -
сказала Гарриет.  -  Я  была  вашей  любовницей,  Арчи,  когда  вы  были
свободны, но на адюльтер я никогда не соглашусь. И вы меня не уговорите.
   Он смотрел на нее совершенно обезумевшими глазами.
   - Не сейчас! - воскликнул он. - Мы не можем попрощаться вот  так.  Мы
должны еще встретиться! В последний  раз!  В  четверг.  Чтобы  это  было
настоящее прощание. Не отказывайте мне, Гарриет! Еще один раз. - Глаза у
него стали испуганными. - Прошу вас, Гарриет!
   Она потупилась и долго молчала. А он боролся с подступающими  слезами
- не мог же он позволить  себе  разрыдаться.  Какой  он  дурак!  Как  он
позволил  загнать  себя  в  этот  капкан?  Каким  глупым,   слабовольным
человеком он оказался! Но прозрение пришло слишком поздно -  теперь  уже
ничего не изменишь.
   - Еще один раз, - прошептала Гарриет.  -  Чтобы  сказать  друг  другу
"прощай".
   - В четверг?
   - Да. - Он услышал, как она с трудом  сглотнула.  Арчибальд  сжал  ее
лицо ладонями, поднял и нежно поцеловал в губы.
   - Благодарю вас, - сказал он.  -  Благодарю!  -  Затем  повернулся  и
поспешил к дому.

Глава 15

   Как  хорошо  было  вернуться  в  Лондон!  Во  вторник  утром  Гарриет
возвращалась одна, отклонив предложение герцогини поехать вместе с ними.
Герцогиня и леди София предполагали выехать днем. Утром леди София целый
час медленно прохаживалась по террасе вместе с  леди  Филлис.  Почтенная
дама объяснила, что ей хочется поближе познакомиться  со  своей  будущей
невесткой. Гарриет рада была побыть в одиночестве, оставить  позади  эти
четыре страшных дня.
   Приехав в Лондон, она первым делом кинулась в детскую, лишь на минуту
заглянув в гостиную, чтобы поздороваться  с  леди  Форбс.  Она  схватила
Сьюзен, покружила ее и стиснула в  объятиях.  Никогда,  никогда  она  не
оставит ее больше чем на несколько часов.
   Радостная Сьюзен тут же принялась рассказывать о том, куда ее  возили
леди Форбс и сэр Клайв, каким мороженым и пирожными они  ее  угощали.  И
кукла! Какую они подарили ей куклу!" Сьюзен бросилась в угол  детской  и
извлекла откуда-то фарфоровое чудо, одетое в шелка и кружева.
   - А у Анабел и Джеймса новый братик! - сообщила она.
   Гарриет села на диван и усадила  дочку  к  себе  на  колени.  Значит,
Джулия не ошиблась, роды были уже  совсем  близко.  Теперь  у  нее  трое
детей. Гарриет надеялась, что после Сьюзен она  снова  забеременеет,  но
этого не случилось. Вот ей уже  двадцать  восемь,  и  за  последние  две
недели она ответила отказом на два предложения. Будет ли  она  и  дальше
думать о замужестве - теперь она не могла ответить на этот вопрос. Очень
может быть, что, кроме Сьюзен, у нее и  не  будет  больше  детей.  Слава
Богу, она не забеременела в последние недели. Но у нее уже есть чудесная
дочурка! Гарриет еще крепче обняла Сьюзен.
   - А я-то думала, что ты будешь ужасно по мне скучать. Как скучала  я,
- улыбнувшись, промолвила она.
   - Я и скучала, мама, - сказала Сьюзен, в замешательстве посмотрев  на
мать. - Я даже поплакала как-то вечером, потому что  не  могла  показать
тебе новую куклу. Мне как раз ее подарили. Немножко  поплакала.  А  тетя
Аманда прочитала мне сказку.
   Гарриет поцеловала дочь в щечку.
   - Хочешь, я тоже почитаю?
   - О да, пожалуйста! - обрадовалась Сьюзен и побежала за своей любимой
книжкой. - Тетя Аманда совсем не умеет говорить  голосом  волка.  Читай,
мамочка!
   Все же хорошо вновь оказаться в  Лондоне!  А  в  Бате  ей,  наверное,
станет еще лучше. Вернуться  домой...  Гарриет  вдруг  очень  захотелось
оказаться в знакомой обстановке, среди знакомых вещей. Ах,  если  бы  ее
там ждал Годфри! Ей так его не хватало! Казалось, печаль ее не  утихает,
а усиливается. Он был так добр, она всегда могла положиться на него.  Он
не впадал внезапно в гнев или раздражение. Дни текли спокойно  и  ровно,
она никогда не испытывала сомнений в том, что он горячо любит ее.
   Впрочем, нет, вот сейчас, сразу она не хочет возвращаться в Бат - там
она еще острее почувствует свое одиночество. Но и оставаться  в  Лондоне
для нее невыносимо. Не потому, что она  всюду,  куда  ни  пойдет,  будет
встречать его - так было весь сезон, и  она  к  этому  привыкла.  Просто
теперь он  почти  всегда  будет  появляться  с  леди  Филлис.  Со  своей
невестой. Гарриет не ожидала, что официальное объявление о помолвке  так
на нее подействует. Она знала, что этот день  приближается,  и  считала,
что приготовилась к нему. Но это неожиданно принесло ей тяжкую боль - ее
он сделал своей любовницей, а в жены взял другую! Хотя Гарриет и  знала,
что  заставило  его  так  поступить,  все  равно  она  чувствовала  себя
запятнанной и униженной. Он ею пренебрег, он не любил ее.
   Гарриет понимала, что не права, но не хотела признаваться в этом даже
самой себе. Она  не  желала  знать  правду.  В  тот  вечер,  когда  было
объявлено о помолвке, она поверила, что он любит ее так же сильно, как и
она его. И тем не менее она избегала взглянуть правде в глаза. Знать это
- значит страдать еще сильнее. У них нет никакой надежды...
   Она поедет в Эбури-Корт, вдруг решила Гарриет, - Клара приглашала ее.
Бог знает, сколько времени прошло с тех пор,  когда  она  последний  раз
виделась со своей бывшей хозяйкой, а также с дорогой  подругой.  Приятно
будет провести там  несколько  дней  или  даже  целую  неделю.  Она  там
успокоится. И Сьюзен тоже будет там хорошо.
   - Хочешь поехать ненадолго в деревню и поиграть с Полом и Кевином?  -
спросила она дочку, дочитав сказку. -  И  повидать  тетю  Клару  и  дядю
Фредди?
   - С тобой, мамочка? - уточнила Сьюзен.
   - Со мной, - сказала Гарриет. - Вдвоем, ты и я. Поедем?
   Девочка закивала:
   - Я покажу тете Кларе свою куклу.
   Они отправятся завтра же, подумала  Гарриет.  Теперь,  когда  решение
было принято, она заторопилась. Она  должна  уехать  как  можно  скорее,
чтобы избежать мучительного прощания. Одна мысль  об  обещанной  встрече
причиняла Гарриет такую боль, что она готова была в панике  бежать  куда
глаза глядят. Вот так она себя  и  будет  чувствовать,  если  уедет,  не
повидав его, поняла вдруг Гарриет. Нет, проститься необходимо. Если  она
уедет, не попрощавшись с ним, ее будет преследовать мысль о том, что  их
отношения не кончены.
   К тому же она призналась себе, что не может устоять перед  искушением
еще раз увидеть его, остаться с ним наедине. Но они должны лишь  сказать
друг другу слова прощания, ничего больше между ними быть не может  -  он
помолвлен.